Diamond Dynasty

Едва проснувшись, Лейла призвала своих слуг, дабы они начали подготавливать её к завтраку с семьёй, на котором Повелитель объявит о её помолвке. Черноволосая султанша даже не скрывала своего отчаяния, но как бы ей не хотелось умереть в этот момент, она должна была собраться и показать всем остальным, что она счастлива. — Госпожа, вы звали нас — поклонившись спросил за всех Хаджи-ага. Я резко посмотрела на них, и я абсолютно уверена в моих глазах они увидели огонь, огонь ненависти к своей семье. — Зефа-хатун приготовь мне платье, Эмине-хатун а ты готовь мои самые лучшие украшения — отдала приказ я — А ты Хаджи-ага, подойди поближе — сказала я поманив его к себе пальцем — для тебя у меня особое задание, ты должен стать моими ушами и глазами в этом дворце, ты понял меня, Хаджи-ага — с вопросом спросила я. — Как прикажет, моя Госпожа — поклонившись сказал с уважением Хаджи-ага. — Тогда ты можешь идти и приступить к моему заданию, жду от тебя всё то, что ты услышишь или увидишь — с гордостью в голосе сказала я. — Госпожа ваше платье готова — сказала Зефа-хатун, а на её руках было платье нефритового цвета. [СПУСТЯ 20 МИНУТ] Я минут 5 стояла и рассматривала себя в зеркало, и я понимала, что с этого дня, с этой самой минуты я изменилась, больше я не та витающая в облаках девчонка, теперь я стала девушкой, которая покорит весь мир, если захочет этого. — Зефа-хатун ты остаёшься в покоях, а ты Эмине идешь со мной — приказала я и вышла из комнаты, направившись в сад, где и должен состояться завтрак. [САД] Подойдя я увидела, что все уже сидели за столом не хватало лишь повелителя, поклонившись госпожам и своей Валиде, я присела на своё место. Через несколько мгновений мы услышали, что идет Султан Сулейман, поэтому мы немедленно встали и склонились перед ним в поклоне, пока он не разрешил нам сесть. Завтрак проходил на удивление спокойно, пока повелитель не взял слово, от которого я напряглась, но старалась этого не показывать. — Что же, я думаю, что стоит поделиться этой новостью со всей семьёй — сказал султан уставившись на меня. — О какой новости идет речь, мой Повелитель? — с любопытством спросила Хюррем. — Совсем скоро состоится свадьба моей старшей дочери и Коджи Давуда-паши — сказал с гордостью Повелитель. — Ин ша Аллах, пусть их брак будет счастливым — с радостью в голосе сказала Махидевран. Почти все были в шоке от этого заявления, а я старалась улыбаться, что есть силы, хотя если честно, сейчас мне хотелось лишь зарыдать. Все улыбались мне, не замечая моего состояния, и лишь Хатидже-султан с горечью во взгляде смотрела на меня, она понимала что значит выйти замуж по расчету, а не по любви. Вскоре завтрак закончился и все разошлись по своим делам, мою помолвку и свадьбу, отец доверил Хюррем, так как сегодня Мустафа и Махидевран отправятся обратно в Манису, и вернутся они лишь на сам праздник. А я решила пойти и немного побыть одной в своей комнате. Заходя в комнату я выставила своих служанок вон из неё, и тут у меня закончилось терпение, которое я сдерживала всё это время. — АААААААААААААА………За чтоооооо, ты так караешь меня………В чём я провинилась — закричала я и из моих глаз потекли реки отчаяния. Упав на пол прямо по среди комнаты, я рыдала желая, чтобы это ужас как можно быстрее закончился. [СПУСТЯ 2 ЧАСА] Стоя у зеркала я приводила себя в порядок, ведь никто не должен узнать, что я чувствую на самом деле. Вдруг раздался стук в мою комнату. — Войдите — сказала абсолютно твердым голосом я. — Госпожа, Махидевран-султан и шехзаде совсем скоро отправятся в путь — сказала Эмине-хатун поклонившись мне. — Идём, нужно попрощаться с ними — сказала я и вышла из комнаты. У КАРЕТЫ — Валиде, Шехзаде — сказала я поклонившись и поцеловав их руки. — Моя милая Лейла, я так не хочу расставаться с тобой, пиши мне письма почаще, не забывай о нас — с грустью сказал Мустафа. — Конечно я буду писать тебе мой старший братец — сказала с улыбкой я. — Будь осторожна, Лейла — с тревожностью в голосе сказала Валиде. — Хорошо, я буду осторожна. Легкой вам дороги — сказала я. Спустя несколько мгновения карета отправилась в путь, а я с ноткой грусти в глазах смотрела ей в след. [СПУСТЯ 2 МЕСЯЦА] О боже эти месяцы, что я провела в столице, были самыми ужасными из всей моей жизни. Сегодня приезжают Мустафа и Валиде, и ведь казалось бы почему я не рада. Я счастлива, что они приедут, но я ненавижу ту причину по которой они приехали. Этой причиной стала моя помолвка, которая состоится через несколько дней. А за ней последует и сам никях, после которого моя жизнь навсегда изменится. [КОМНАТА ЛЕЙЛЫ СУЛТАН] И вот этот день настал — день который начнет отсчет времени до моей гибели. Сегодня день когда должна состояться моя помолвка. Госпоже пришлось встать очень рано, чтобы собраться. Сначала она сходила в хаммам, где её тщательно помыли, а затем натёрли всевозможными маслами, от запаха которых ей становилось дурно. Придя с хаммама, она увидела своё платье, которое уже лежало на кровати. Госпожа застыла, она смотрела прямо на него, не отрывая своих глаз. Но её вдруг прервал стук в дверь, и госпожа наконец отняла от него свой взор, вздрогнув при этом. — Кто там? — спросила я. — Это я сестричка — невиным голосом сказала Михримах. — Входи — с радостным голосом ответила я ей. — Я хотела увидеть до праздника, и пожелать тебе счастья — с детским восторгом воскликнула Михримах. — О дорогая моя, Михримах — сказала я и заключив её в объятья — спасибо тебе за твои прекрасные слова. — Встретимся на празднике — сказала Михримах и вышла из моих покоев. Улыбка, что украшала моё лицо с приходом Михримах, тут же пропала. [СПУСТЯ 2 ЧАСА] Я несколько минут стою у зеркала и смотрю на себя, но не могу себя узнать. В зеркале на меня смотрела девушка, в чьих глазах на всегда поселилась боль. На мне было алого цвета платье из атласа, на верх которого был накинут кафтан, вышитый золотистым бисером. Моя голову украшала увесистая корона из бриллиантов, из них же были и мои серьги. Вдруг в мою комнату зашла Афифе-хатун и поклонилась, и тогда я поняла, что мне пора. В последний раз взглянув на себя в зеркало я вышла из комнаты. Праздник в честь помолвки прошел с шумом и блеском: радовались все, кроме самой виновницы торжества.