Личная война

Жизнь в Красном Замке кипела как никогда раньше. Для Дейнис же, не привыкшей к такому бурному темпу жизни, последние несколько дней слились в один бесконечно долгий, сложный и переполненный заботами. Она настойчиво пыталась быть полезной в финальных приготовлениях к свадьбе, а потому, когда она вызвалась помочь королеве, Алисента с благодарностью приняла предложение. Ей и самой казалось, что ещё немного, и она рухнет без сил от забот и напряжения, а потому помощь принцессы была как нельзя кстати. Таргариен выполняла все поручения королевы, то управляя украшением Тронного Зала, то способствуя грамотному расположению гостей за праздничным столом, чтобы все были довольны: представителей дома Смоллвудов лучше разместить подальше от Мутонов из-за давнего конфликта, а вот Старков лучше посадить с Мандерли и Дастинами. Всё же, северянам лучше держаться с северянами. Хоть занятие и было весьма утомительным, но Дейнис считала его определённо полезным, ведь ещё раз вспомнить дома Вестероса и их взаимоотношения друг с другом едва ли может быть лишним. Празднество обещало быть действительно грандиозным. Лишь в одном Тронном Зале обещает собраться по меньшей мере полтысячи человек, что уж говорить про главные площади, где так же расположатся некоторые, менее знатные гости. Хоть Дейнис и была восхищена таким размахом и проделанной работой, всё же предстоящий пир её слегка пугал. Слишком много лордов и леди, слишком много внимания, прикованного к королевской семье. Слишком много доведётся улыбаться и вести учтивые беседы с людьми, которых видишь в первый, и, скорее всего, в последний раз. Упасть лицом в грязь не было никакого желания. Массивные двери в зал были открыты, впуская в себя благородных лордов с их леди-жёнами и детьми. Представителей королевской династии по обычаю объявляли последними, чтобы уже собравшиеся гости могли в полной мере поприветствовать их, выказывая должное уважение. А потому, большую часть объявлений Дейнис, вместе с Эймондом и Дейроном, в сопровождении которых она должна предстать перед гостями, провели в покоях принцессы, давая себе небольшую передышку. Не стоять же им под Тронным Залом больше часа, верно? Но, когда настало время, принцы и принцесса уже ждали возле входа в зал, что, не без помощи последней, торжественно украшен многочисленными белыми и жёлтыми розами, которые так любила невеста. После объявления последнего дома голоса в помещении приутихли в ожидании последних гостей. — Принц Эймонд и принц Дейрон из дома Таргариен, в сопровождении принцессы Дейнис, дочери принца Деймона Таргариена. Голос сира Гаррольда Вестерлинга, Лорда-командующего Королевской гвардии, громогласно пронёсся по помещению, вызывая восхищённые вздохи и перешёптывания. Все трое смотрели строго перед собой, выдерживая идеально прямую осанку и горделиво поднимая подбородок, как им и подобает. Взгляды молодых леди были направленны на неженатых принцев, и каждая, разумеется, желала быть приглашённой на танец одним из них. Как и лорды надеялись получить танец от красавицы-принцессы. Едва ли сами принцы и принцесса разделяли их желания, но очаровательно улыбаться всё же было необходимо. Во главе стола восседал король, чьё состояние оставляло желать лучшего. Никто особо не надеялся, что Визерис сможет продержаться до самого окончания торжества, но пока силы окончательно его не покинули, добрый правитель приветливо улыбался гостям. Справа от него расположились королева и десница, в своих неизменно зелёных одеяниях. Слева же были места молодожёнов, рядом с которыми и разместились Эймонд, Дейнис и Дейрон. Когда же все наконец разместились по своим местам, король, тяжело поднявшись, поздравил сына и дочь, призывая гостей начинать пиршество. Дейнис заинтересованно рассматривала многочисленных лордов и леди, не спеша начинать трапезу. Столы ломились от изысканных блюд, а вино, как и желал государь, лилось практически рекой. Гости выглядели вполне довольно, что не могло не радовать девушку: королеву она не подвела. Лиловые глаза метнулись в сторону виновников торжества. Эйгон незаинтересованно разглядывал свой бокал с вином, количество которого для него сегодня было ограничено. Хелейна же выглядела безмятежно, но её истинные чувства Дейнис знала, а потому сердце неприятно кольнуло от сожаления. Ещё один несчастливый брак родился на её глазах, и как бы принцесса не пыталась это отрицать, надеясь, что её кузенам удастся найти в этом союзе хоть толику радости, она всё же прекрасно понимала, что ни Эйгон, ни Хелейна этого не хотели. Стоит отметить, что в этот вечер невеста была особенно красива, и к этому Дейнис тоже приложила руку. Её белоснежное платье легко струилось по слегка полной фигуре, оставляя после себя длинный шлейф. Высокая причёска удачно подчёркивала исключительную валирийскую красоту. — Ну что, принцесса, каковы Ваши ставки? — весёлый голос Дейрона вывел девушку из водоворота мыслей, — Пир пройдёт гладко, или нам стоит ожидать представления? Дейнис усмехнулась, делая небольшой глоток вина. — Какая свадьба без нескольких пьяных драк? — Будем надеяться, что хотя бы эта свадьба произойдёт без смертей, — к разговору присоединился Эймонд, но заметив недоумение принцессы, пояснил: — На свадьбе принцессы Рейниры, кажется, кого-то убили. Дейнис хмыкнула, мысленно обращаясь ко всем Семерым, чтобы на этот раз ничего такого не произошло. Хелейна и так считает, что случится что-то ужасное, не хотелось бы, чтобы её переживания были не напрасны. Хотя, судя по уже повеселевшим гостям, принцесса сомневалась, что их надежды оправдаются. Кто-нибудь обязательно должен начать буянить. Первый танец, по традиции, должен быть за новобрачными. Когда десница объявил волю короля, мысли Эйгона и Хелейны, кажется, впервые сошлись в едином мнении. Им обоим хотелось поскорее покончить с этими формальностями, чтобы можно было наконец отдохнуть от присутствия друг друга. Услышь их размышления хоть кто-нибудь, непременно преисполнились бы жалостью, ведь если так они считали, только вступив в брак, то едва ли можно было ожидать его счастливого продолжения. Весь зал затаил дыхание, наблюдая за кружащимися в красивом танце Таргариенами. Королева, глядя на своих детей, выглядела как никогда счастливой, и Дейнис впервые задумалась, верит ли на самом деле Алисента в возможность счастливого союза. Казалось, будто верит, и если это так, то принцесса искренне не понимала, как она может оставаться так слепа. Сомнений не было, что к этому причастен десница. Когда же танец новобрачных подошёл к концу, к ним начали присоединяться и гости, создавая водоворот людей посреди зала. Дейнис с увлечением наблюдала за манёврами пар, но сама присоединяться к ним не спешила. Танцы никогда не были её любимым занятием, и, если будет возможность, она с радостью пропустит их все. Но её планам не было суждено сбыться, ведь сквозь толпу смелым шагом пробирался молодой лорд Тирелл, и весь его вид выражал уверенность и готовность добиться своего. Дейнис, чей взгляд уже зацепился за него, едва слышно простонала, всеми силами пытаясь не выдать своего негодования. — Только не ко мне… — перейдя на валирийский, проговорила принцесса, чтобы никто не смог её понять. Правда, она совсем позабыла, что по обе стороны от неё тоже сидят Таргариены, чьё знание этого языка куда выше, чем она привыкла наблюдать в стенах Драконьего Камня. Эймонд и Дейрон непонимающе покосились на неё, но проследив за направлением её взгляда всё поняли. — Принцы, принцесса Дейнис, — молодой лорд почтительно склонился, — я буду счастлив, если Вы подарите мне первый танец. Девушка учтиво улыбнулась, едва сумев не скривить губы. Сир Лоренд был действительно красивым юношей. Его вьющееся каштановые волосы отдавали золотом, и хоть он был не слишком высок, телосложение его всё равно было достаточно крепким. За ним ходила слава доблестного воина, но не слишком приятного человека, а потому негодование Дейнис вырастая, крепло. — С удовольствием, сир Лоренд, — принцесса, не желая показаться неучтивой, улыбнулась ещё ярче, пытаясь как можно правдоподобнее изобразить приятные эмоции. Руки Эймонда сами собой сжались в кулаки. Если бы взглядом можно было испепелять так же, как драконьим пламенем, лорд Тирелл непременно был бы уже мёртв. Толпа, замечая белую макушку, тут же расступалась, пропуская принцессу и её спутника ближе к центру площадки, где всё ещё кружилась в танце Хелейна, но уже без мужа. Завидев подругу, та понимающе улыбнулась. Видно, не только Дейнис хорошо разбиралась в эмоциях окружающих. Рука молодого лорда по-хозяйски расположилась на талии принцессы, и та едва удержалась, чтобы не спихнуть её. Сделать подобное было бы непростительным неуважением, а потому позволить себе этого она не могла. Ноги сами повели девушку в танце, а давно заученные движения помогали не упасть лицом в грязь. — Вы ослепительны, принцесса, — губы сира Лоренда тронула неприятная ухмылка, от которой Дейнис хотелось непременно избавиться. — Почему же столь прелестная девушка всё ещё не стала чьей-либо женой? Насколько бы бестактным не был вопрос, Таргариен не посмела подать виду, всё ещё держа на губах учтивую улыбку. Не отреагировала она и на излишне откровенный взгляд лорда, что, казалось, вот-вот разденет её догола. Если драка на этой свадьбе и случится, то начнёт её точно не Дейнис. Не может же благородная леди позволить себя подобного, верно? Впрочем, ещё несколько минут в его компании, и она начнёт в этом сомневаться. — Благодарю Вас за комплимент, милорд, — девушка кинула взгляд в сторону королевского стола, замечая, что почти все сидящие за ним наблюдают. Отвечать на его вопрос она сочла лишним, но молодого лорда Хайгардена это совсем не устроило. — Земли Простора отлично подходят для свободолюбивых драконов, — сальная улыбка на его лице стала ещё шире, и Дейнис пуще прежнего захотелось стереть её своим же кулаком. Наблюдая за их танцем, Эймонду впервые захотелось убивать. Разгромить всех этих напыщенных лордов и их самодовольных сыновей, лишь бы никто больше не прикасался к Дейнис. Принц не считал себя ревнивцем, но от чего-то ему вдруг подумалось, что никто не имеет права прикасаться к тому, что принадлежит ему. В этот самый момент сына короля едва ли волновало, что принцесса, вообще-то, не его собственность, и запретить ей танцевать с кем-либо он никак не мог. Он со скрипом отодвинул тяжёлый стул, медленно поднимаясь со своего места, чем привлёк внимание королевы и десницы. Ни король, что, казалось, думами был далеко отсюда, ни в тайне от деда и матушки наливающий себе очередной бокал вина Эйгон не повели даже бровью на движение со стороны. Дейрон же заинтересованно глядел на брата, и до того заметив его гневный вид. Младший из сыновей короля славился острым умом и поразительной наблюдательностью, а потому легко разгадал чувства Эймонда, стоило ему только войти в зал перед ужином с Баратеонами. Только слепой мог бы не заметить взглядов, что его брат бросал на Дейнис. И сам Эймонд, очевидно, всех таковыми и считал, раз так стремительно направился в сторону танцующих. Один вид одноглазого принца заставлял людей немедленно уступать ему дорогу, ведь никто не желал встать на пути того, кто, казалось, может прямо на месте убить и за меньшее. И лишь один человек решился на подобную глупость — Кассандра Баратеон видела отличную возможность затянуть принца в свои чары. Момент она выбрала весьма неудачный, а потому была грубо прервана на полуслове, будто она не благородная леди, а назойливая мышь, что вертелась под ногами. — Оставьте нас, — тон Эймонда сочился властностью и суровостью, а взгляд единственного глаза метал молнии. Сиру Лоренду, каким бы недовольным он ни был, ничего не оставалось, кроме как передать принцессу в руки её кузена. Дейнис же облегчённо выдохнула, подстраиваясь под Эймонда, что предпочёл сам вести её в танце. Его рука властно легла ей на талию, а вторая накрыла её маленькую, по сравнению с его, ладонь. Но если такое же движение Тирелла заставляло принцессу чувствовать себя по меньшей мере некомфортно, то ощущение сильных рук Эймонда заставило непрошенным мурашкам пробежаться по спине. Не знай она особенностей своего тела, уже предположила бы, что щёки налились румянцем. — До смены партнёров я бы с ним не дотянула, — валирийский позволял ей свободно говорить, не боясь, что кто-нибудь их услышит. — Я подумал, что тебя от него нужно спасать, — Эймонд усмехнулся, тоже переходя на язык предков. Гнев отступил на второй план, стоило ему только увидеть её благодарную улыбку. Принцу подумалось, что эта девушка имеет на него куда больше влияния, чем он мог предполагать, раз одно её присутствие рядом с ним имело такой эффект. Подобный вывод заставил Эймонда в очередной раз задуматься о своих чувствах к ней. Десница, ни на секунду не спускавший с внука взгляд, наклонился ближе к королеве, не желая быть услышанным посторонними ушами. — Быть может, идея женить его на одной из дочерей Баратеона была не так уж и хороша. Алисента сразу поняла, о ком шла речь. Она и сама наблюдала за изменением в поведении Эймонда, стоило ему только оказаться рядом с принцессой. Королева удивлённо перевела взгляд на отца, хмурясь. Не имеет же он в виду… Впрочем, когда взгляд снова метнулся на сына, женщина задумалась. Такая перспектива казалась ей невозможной: ни Деймон, ни Рейнира не одобрят такой союз, если только Дейнис сама на нём не настоит. Какова вероятность? — Леди Кассандра прожжёт во мне дыру, если продолжит в том же духе, — Дейнис незаметно метнула взгляд в сторону, ухмыляясь. — Тогда один из драконов прожжёт дыру в леди Кассандре, — принц даже не повернулся в сторону Баратеон, не желая отводить взгляда от принцессы. — Тебе пришёлся по душе мой подарок? Дейнис на мгновение нахмурилась, возвращая всё внимание на партнёра. — Я часто ношу его, — поняв, о чём речь, почти честно ответила Таргариен: на самом деле, носила она колье постоянно, — как, я вижу, и ты кинжал. Эймонд кивнул, и Дейнис наконец смогла увидеть его улыбку. Не язвительную усмешку, не ядовитый оскал, а именно искреннюю улыбку. Кажется, в последний раз такую картину она наблюдала слишком давно, чтобы мысленно не удивиться. Но виду она не подала, не желая спугнуть эту невесомую атмосферу искренности. — Спасибо, что спас меня из неприятных лап, — заметив, что совсем скоро произойдёт смена партнёра, произнесла принцесса. Эймонд же, совсем позабыв про обычаи танца, едва удержал удивлённое выражение лица, когда Дейнис легко выскользнула из его рук, оказываясь в паре с одним из лордов Севера, чьё имя он так и не запомнил. Сам же принц продолжать танец не собирался, но и обрывать его вот так резко было бы слишком подозрительно. Боги сыграли с ним злую шутку, не иначе, ведь перед глазами предстала совсем недавно упомянутая Баратеон. Помяни Неведомого, как он тут же явится. — Мой принц, — сладкий голосок шатенки вызвал в нём желание скривиться. «Мой принц». Дейнис часто обращалась так к нему, но из её уст это всегда звучало куда приятнее. Быть может, потому что он, сам того не зная, действительно уже давно принадлежал ей. — Миледи, — выражение лица принца вновь обрело прежнюю холодность. Королева, всё ещё пристально наблюдающая за поведением сына, едва заметно усмехнулась. Возможно, Отто вновь оказался прав. — Принцесса Дейнис сегодня обворожительно выглядит, не так ли, мой принц? — Кассандра всё же не смогла удержать острый язык за зубами. Принца хотелось задеть, и она попытается. — Впрочем, в паре с лордом Мандерли она выглядит ещё более прекрасно. Эймонду хотелось, чтобы прямо сейчас высокий потолок Тронного Зала пробила Вхагар, спалив и невыносимую Баратеон, и несчастного лорда Мандерли, чья компания, кажется, Дейнис пришлась по душе. Но одноглазый принц давно научился скрывать эмоции при посторонних, а потому ни один мускул на его лице не дрогнул. Он позволил себе лишь выгнуть бровь, насмешливо глядя на одну из Четырёх Штормов. — Принцесса не даёт Вам покоя, леди Кассандра? — язвительность вновь вернулась в голос, — Быть может, Вы завидуете? Недовольство на лице темноволосой принесла Эймонду толику удовлетворения. Улыбка сползла с пухлых губ девушки, а взгляд недобро метнулся в единственный глаз принца. — Как бы там ни было, принц Деймон, я уверена, тщательно подойдёт к выбору жениха для своей дочери, — Баратеон оставила без внимания вопрос принца, всё ещё пытаясь его задеть. — Едва ли он одобрит Вас, мой принц. Рука Эймонда крепче сжалась на талии Кассандры, заставив ту негромко пискнуть, удивлённо глядя на него. — Не так давно принцесса Дейнис уже напомнила Вам ваше место, — от стали в голосе принца девушка вздрогнула, пытаясь не показать зародившийся страх, — не забывайте о нём, леди Кассандра, — Таргариен наклонился чуть ближе к её уху, чтобы возыметь должный эффект, — всего доброго, миледи. Он отпрянул так же неожиданно, и Баратеон едва не свалилась на пол, когда стальная хватка принца ослабла. Он наигранно почтительно поклонился, натягивая на губы ухмылку, и тут же покинул танцевальную площадку, направляясь к Дейрону, беседовавшему недалеко с несколькими лордами. Злить дракона — большая ошибка, и он уверен, леди Баратеон её осознала. Партнёры снова сменились, но дочь лорда Борроса не желала больше продолжать танец, стремительно направляясь к сёстрам. Дейнис же, извинившись перед лордом Ланнистером, чьей парой стала, неторопливо пробиралась ближе к Хелейне. Лордов с неё на сегодня достаточно, так что хотелось наконец побыть немного с подругой. И пусть нормы приличия не позволяют им танцевать вместе, сейчас принцесса нагло наплюёт на них. Это же они члены королевской династии, видят Боги, им можно. Выцепив Хелейну из рук лорда, чьего имени Дейнис не знала, она задорно улыбнулась, продолжая танец с невестой. На этот раз она поведёт. Девушки закружились в весёлом танце, общаясь о своём на валирийском, чтобы никто кроме них не знал, о чём речь. — Ваша кузина невероятно красива, принцы, — пригубив вина, произнёс лорд Лоренд, не сводивший взгляда с принцессы. Старший сын короля взмолился Богам. Они, очевидно, поистине жестоки, раз заставили Тирелла подойти к Дейрону и Эймонду, чей пыл едва успел остыть. И почему из полтысячи гостей, именно отвратительный лорд Хайгардена оказался их компаньоном? Эймонд был о нём наслышан. Заносчивый и самодовольный, помимо того, что он был неплохим воином, также славился дурным нравом и особой любовью к женским юбкам. Эйгону было бы о чём с ним поговорить, сравниваясь опытом в этом деле. Молодой лорд, уже изрядно напившись, всё болтал и болтал, заставляя Эймонда зло сжимать кулаки, а Дейрона опасливо на него поглядывать. Младший прекрасно понимал, что стоит Лоренду ещё раз упомянуть кузину, как его брат среагирует, словно бык на красную тряпку. Опасная тропа, и пьяный Тирелл уже ступил на неё. Ещё шаг, и… — Никто из вас ещё не успел попробовать такой прекрасный цветок на вкус? — его язык заметно заплетался, но чувствовал себя достаточно свободно, чтобы говорить подобные вещи Таргариенам. И «красная тряпка» сработала на отлично. Бык среагировал. Старший из принцев честно держался изо всех сил, но вынести подобного не сумел. Кажется, весь зал замер, когда кулак Эймонда прилетел по самодовольному лицу лорда. Музыка стихла, когда Тирелл свалился на пол, отлетев по меньшей мере на несколько метров. Королева и десница незамедлительно поднялись со своих мест, заметив произошедшее, а гвардейцы, коих хоть и было много, среагировали недостаточно быстро, замедляясь из-за толпы и тяжести доспехов. Дейнис и Хелейна, что были совсем недалеко, добрались до места события куда быстрее. Перепуганная невеста, схватившись за руку принцессы, остановилась прямо перед упавшим сиром Лорендом, что, очевидно, даже не сразу понял, что происходит. Эймонд же, не помня себя от гнева, в два шага подлетел к лежащему юноше, тут же наседая на него и нанося ещё несколько ударов. Кровь не прекращаемым потоком лилась из лица лорда, а красные капли разлетались в разные стороны, окропляя близ стоящих. Голос короля, что словно обрёл в себе новые силы, заставил принца на мгновение остановиться, что и позволило подоспевшим гвардейцам оттащить его от бедного Лоренда. Кристон Коль, как бы ни пытался, не смог удержать королеву на месте, и та тут же подлетела к сыну. Голос матери будто заставил его очнуться от слепой ярости, что залила глаза красным. Дейнис, как и все гости торжества, застыла. По Тронному Залу прошлась волна перешёптываний, но никто не смел заговорить громче. Одноглазый принц никогда не слыл в народе добрейшим из Таргариенов, но всегда был сдержан и хладнокровен, чем вызывал справедливые опасения. Теперь на место опасения пришёл справедливый страх. — На белый снег упадут красные листья, — тихий голос Хелейны вывел Дейнис из размышлений, заставляя взглянуть на неё. Невеста отстранённо смотрела на своё платье, а на нём, словно листья, расползлись кровавые пятна, — и гнев камнем снизойдёт… — она замолчала, но Дейнис продолжила за неё. — На порочный язык цветочного поля, — взгляд невольно метнулся на лежащего без сознания лорда Тирелла, чей камзол был расшит золотыми розами. Дейнис посмотрела на подругу, и будто впервые её увидела. Картина сложилась в голове, и смысл её предсказания наконец дошёл до девушек. Им обеим стало не по себе. — Уведите принцесс, — голос королевы едва заметно дрожал, но лицо не выдавало ни беспокойства, ни страха, ни злости. Ничего, кроме холодной сдержанности. Хелейна, не имея сил сопротивляться, послушно последовала за рыцарем, не поднимая взгляда с подола платья. Дейнис же, словно наконец очнувшись ото сна, выдернула руку из хватки сира Аррика, собирая волю в кулак. Она не может уйти. Не сейчас. — Продолжайте пир! — Алисента звучала властно и уверенно, и люди нехотя начали расходиться, время от времени оборачиваясь, чтобы ещё раз взглянуть на принца. Его грудь тяжело вздымалась, а в единственном глазу до сих пор плотной пеленой стояла ярость. Он высвободился из хватки стражников, не глядя ни на мать, ни на принцессу. Он не мог оторвать взгляд от того, что натворил, и ярость на Тирелла превратилась в ярость на самого себя. Не смог держать себя в руках, опозорил себя и мать, напугал сестру и Дейнис, и всё это на свадьбе бедной Хелейны. Отвращение к самому себе поднялось к горлу. Дейнис осторожно обошла лежащего на каменном полу лорда, и к нему тут же бросились гвардейцы, чтобы отнести его к мейстеру. Девушка остановилась возле застывшей королевы, что, кажется, впервые в жизни испугалась собственного сына. Как к нему подступиться? — Что он тебе сказал, Эймонд? — принцесса обратилась к нему на валирийском, желая узнать, чем порочный язык цветочного поля привёл всегда холодного и сдержанного принца в такое бешенство. Не получив ответа, она повторила вопрос чуть настойчивее. — Тебя это не касается, — сын короля, выплюнув эти слова, незамедлительно покинул Тронный Зал, оставляя девушку удивлённо глядеть ему вслед. Королева, что, сколько бы не пыталась, так и не смогла освоить язык Древней Валирии, чувствовала себя некомфортно, ведь даже не представляла, о чём шла речь. Но тон принца заставил её вздрогнуть, так же поражённо наблюдая за тем, как всегда разумный и осмотрительный сын, которого она считала своей опорой, стремительно удаляется из помещения. Дейнис пришла в себя первой, и тут же взяла королеву за руки, пытаясь таким способом выказать свою поддержку. Алисента взглянула на неё так, словно никогда до этого не видела, и благодарно кивнула, вместе с принцессой направляясь к королевскому столу. Дейрон тоже хотел поддержать мать, но посчитал это лишним, направляясь к менестрелям. Нужно разрядить обстановку, и начать лучше с музыки. Так он поможет матери куда больше. — Что произошло? — суровый голос короля заставил королеву напрячься, и та, не находя слов, тяжело опустилась на своё место, впервые за вечер беря в руки бокал с вином. Принцесса оглянулась на десницу, пытаясь найти в его лице помощь, но тот лишь кивнул, предоставляя Дейнис возможность объяснить всё государю самой, и направился к уже охмелевшему Эйгону, которого ситуация, кажется, лишь знатно повеселила. Все вокруг считают его безучастным глупцом, но он тоже может быть весьма наблюдателен, когда сам того хочет. — Мы не знаем, мой король, — Дейнис присела на место Отто, не отпуская руки королевы, — должно быть, сир Лоренд перебрал с вином и был излишне груб с принцем. Алисента перевела взгляд на принцессу, и голова, кажется, стала ещё тяжелее. Почему дочь Деймона Таргариена защищает того, кто является врагом её отца? Почему до сих пор не отпустила её руку, пытаясь поддержать столь ненавистную Деймону женщину? Она задаётся подобными вопросами о Дейнис каждый раз, когда думает о ней, и ещё ни разу Хайтауэр не удалось найти разумного, достаточно убедительного ответа. Не может же быть, чтобы дочь Порочного Принца выбрала сторону врага? Король тяжело вздохнул, поднимая покрытую язвами руку к лицу. — Кровь Таргариенов всегда толкает нас на необдуманные поступки, — Визерис покачал головой, возвращая уставший, но бесконечно добрый взгляд на племянницу, — драконы, ничего не скажешь. Дейнис понимающе улыбнулась, но улыбка не коснулась глаз. Голова была забита лишь Эймондом и его поведением, и даже грубость в её сторону не вызывала такого непонимания, как причина, что заставила его выйти из себя. Она никак не могла понять, что такого заносчивый Тирелл мог сказать, чтобы принц отреагировал подобным, совершенно не похожим на него образом. Хотя, предположения всё же всплыли в мыслях. — Как Вы себя чувствуете, моя королева? — принцесса перевела беспокойный взгляд на женщину, пытаясь понять эмоции по её строгому лицу. — Спасибо, милая, — это не было ответом на поставленный вопрос, но Таргариен поняла смысл сказанных слов. Королева просто была благодарна за поддержку, и беловолосой этого достаточно, чтобы улыбнуться искренне. Девушка провела с королём и королевой ещё некоторое время, а затем, извинившись, направилась к выходу из зала. На сегодня пир для неё окончен, и всё, чего она желала — это оказаться в своих покоях, наедине с собой, скинуть тяжёлое платье и уснуть. Сон — лучшее лекарство, и принцесса никогда им не пренебрегала. Спустившись со ступеней, она нырнула в толпу, что, казалось, уже и вовсе забыла происходящее. Веселье продолжалось, музыка звучала громко, а люди продолжали пить и есть, будто ничего и не было. Дейнис подумалось, что так даже лучше, хотя уже завтра вся столица непременно будет гудеть о случившемся, уж в этом сомнений нет. — Принцесса Дейнис, — голос Отто Хайтауэра заставил принцессу удивлённо обернуться, тут же скрывая недоумение за маской вежливости. — Милорд, — она почтительно кивнула, и заинтересованность проскользнула в разум. Дейнис не могла и припомнить, чтобы хоть раз ей довелось беседовать с десницей. — Вам известна причина случившегося? — мужчина был намного выше неё, и это делало его ещё более опасным в глазах юной Таргариен. Плечи по своему обыкновению расправились сильнее, а взгляд выражал готовность если не нападать, то хотя бы отражать удары. — Боюсь, что нет, сир Отто, — впрочем, она не совсем лгала, — но лорд Тирелл показался мне не самым приятным человеком, быть может, дело в этом. — Или в том, что у принца Эймонда есть к Вам чувства, — Хайтауэр холодно усмехнулся, заметив смятение принцессы. Она, может, и догадывалась, но никогда всерьёз об этом не думала. То ли боясь ошибиться, то ли оказаться правой — не понятно, но услышать подобное столь прямо, да ещё и от десницы казалось ей совершенно странным. — Вы меня в чём-то обвиняете, сир Отто? — девушка приложила немало усилий, чтобы вернуть лицу прежнюю маску, и надеялась, что это у неё получилось достаточно хорошо. — Разумеется нет, принцесса, — десница учтиво поклонился, с интересом наблюдая за Дейнис, — лишь интересуюсь, известно ли Вам что-либо. — Если бы было, я бы непременно с Вами поделилась, — Таргариен натянула улыбку, склоняя голову на бок. — Доброй ночи, милорд. Не дождавшись ответа, принцесса направилась к выходу из зала, спиной чувствуя взгляд Хайтауэра. Если её не смог напугать Эймонд своей ослепительной яростью, то вот холодный интерес мужчины заставил спину покрыться неприятными мурашками. Дейнис пыталась отогнать навязчивые мысли куда подальше, не желая забивать этим голову прямо сейчас. Сначала отдых, потом — всё остальное. Подумать над словами Отто она может и завтра, когда разум не будет затуманен лишними думами, которых и без того было достаточно. Иначе уснуть ей сегодня попросту не удастся, а ведь завтра — первый день турнира в честь королевской свадьбы. Быстрым шагом Дейнис добралась до своих покоев, и, пожелав рыцарям доброй ночи, наконец осталась в долгожданном одиночестве. Руки потянулись к тяжёлым золотым серёжкам, желая наконец освободиться от них, но она застыла, краем глаз улавливая постороннее присутствие в комнате. В голове проскользнула тень страха, что испарилась тут же, как девушка поняла, кто потревожил её в столь поздний час. Эймонд, сидящий в кресле напротив разожжённого камина, неторопливо повернул к ней голову. — Что ты здесь делаешь? — голос принцессы оставался холодным, хотя по телу прошлась волна жара, словно от драконьего пламени. — Я напугал тебя сегодня, — принц не спрашивал, скорее, утверждал, не требуя ответа. — Нет, — но Дейнис всё равно ответила, и в её словах он не смог распознать лжи. — Я был груб, — Эймонд поднялся со своего места, медленно, словно хищник, подходя к принцессе, — прости. Эти слова дались ему нелегко, ведь просить прощения Таргариен не умел, и получалось у него это крайне нелепо. Но на этот раз он чувствовал необходимость, и именно она привела его в покои Дейнис. Один из потайных ходов очень удачно спрятан прямо в одной из стен её комнаты. Порой он приходил сюда в её отсутствие в столице, особенно поначалу, как только она её покинула. И хоть в Красном Замке было множество мест, где принц мог побыть в спокойном одиночестве, почему-то именно покои принцессы дарили ему необходимое умиротворение, будто и сама Дейнис сидела рядом с ним в кресле. — Тебе стоит извиняться перед Хелейной, — Дейнис пожала плечами, складывая руки перед собой, как часто делала королева, — это на её свадьбе ты устроил столь громкое представление. Люди это запомнят надолго. Вызов, с которым девушка смотрела, сладко затянул узел внизу живота, взывая к самым тайным желаниям принца. Он подошёл ближе, почти вплотную, но Дейнис осталась стоять твёрдо, борясь с желанием сделать шаг назад. Не потому, что ей было страшно, а потому, что взгляд предательски упал на губы принца. — Знаю, — короткий ответ совершенно не удовлетворил принцессу, и она недовольно закатила глаза. — Что между вами произошло? — она наклонила голову вправо, пытаясь прочитать ответ на непроницаемом лице Эймонда. — Он слишком много болтал, — ухмылка коснулась его губ, и взгляд принцессы снова метнулся к ним. Дейнис взмолилась Богам, чтобы он этого не заметил, и чтобы они дали ей сил противостоять желанию. Но Эймонд заметил, и ухмылка стала ещё шире. — Люди всегда болтают, ты не можешь избивать каждого, кто… Но принц не слушал и не слышал, в предательском порыве накрывая её губы своими. Дейнис застыла, а он нагло воспользовался её замешательством, проникая языком в её приоткрытый рот. Руки принцессы упёрлись в крепкую грудь Эймонда в немом сопротивлении, но стоило ему накрыть её ладони своими, как вся её решительность тут же испарилась, уступая место туману в голове. Сначала девушка не ответила, но затем, набравшись смелости, осторожно углубила поцелуй, перемещая ладонь выше по мускулистой груди. И Эймонду будто сорвало крышу, ведь в голове не сталось ни единой мысли, ни единого намёка на здравый рассудок, которыми обычно он так гордился. Ничего, кроме желания обладать той, о ком он так долго мечтал. Той, что так настойчиво не выходила из его головы, как бы он не пытался с ней бороться. Поцелуй стал более страстным, животным, и Эймонду пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы остановиться. Остановиться, пока ещё можно, ведь стоит им продолжить ещё хоть мгновение, и он не сможет оторваться от неё. А наделать ещё больше глупостей он не собирался. Точно не сегодня. Дыхание обоих сбилось, и Дейнис пришлось ухватиться за Эймонда, чтобы не рухнуть на пол. Низ живота приятно скрутило, и она ужаснулась от осознания, что безрассудно желала большего. Принц, кое-как выровняв дыхание, предусмотрительно сделал шаг назад, чтобы не плюнуть на всё и не вернуться к столько сладким губам. Начнёт ещё раз — больше не сможет держать себя в руках. — Доброй ночи, принцесса, — отпустив её, Эймонд обошёл девушку, тихо выходя из покоев. Его не заботили удивлённые рыцари, или то, что кто-то может увидеть его, выходящего поздней ночью из покоев принцессы, что непременно потянет за собой нежелательные слухи. Ему просто нужна разрядка. Вообще-то, ему нужна Дейнис.