Личная война

      Эймонд стоял у окна, но его взгляд никак не мог сосредоточиться на одном объекте, оставаясь туманным. Мать ходила из стороны в сторону, выдавая свою нервозность, и принц едва сдерживался, чтобы не накричать на неё. Её передвижения действовали на и так напряжённые до предела нервы. Сама королева думала, что именно ей стоит сказать. И ничего дельного не приходило на ум. Лишь непонимание, правильно ли она поступает.       Дверь отворилась, и Кристон Коль оповестил о визите принцессы Дейнис. Алисента ждала её, но теперь, когда она вот-вот окажется перед ней, не могла не заволноваться ещё больше. Прибытие девушки оборвало все пути к отступлению, и разговор, что королева откладывала долгие месяцы, теперь неизбежен. Она застыла, неуверенно обернувшись на не двинувшегося с места сына, пока сир Кристон терпеливо ожидал позволения впустить принцессу в покои. Женщина, не дождавшись от Эймонда реакции, кивнула рыцарю.       Принц прикрыл глаза, тихо выдыхая. Не было ни дня, чтобы он не думал об этом разговоре. Он неумолимо приближался, и Эймонд знал, что чем ближе роды Хелейны, тем вероятнее, что Дейнис узнает правду. Таков был их с матерью уговор, и принц думал, что время ещё есть. Что, быть может, он найдёт лучший способ сообщить возлюбленной то, что навсегда изменит её. Но каждый раз, когда он собирался это сделать, не находил в себе сил. Не мог справиться с давящим чувством, что, возможно, лучше ей не знать.       Она бы и так стала его женой, нет сомнений. За месяцы, что девушка провела в Красном Замке подле него и беременной Хелейны, они сблизились. Доверие возросло многократно, встречи стали ежедневными и долгими, а разговоры более смелыми и откровенными. Они открывались друг другу всё больше, сидя у камина её покоев, в объятиях друг друга; юноша знал, что предложи он ей стать его женой в любой из таких вечеров, она бы несомненно согласилась.       Но дело было не только в ней. Деймон Таргариен нависал над ней невидимой тенью, заставляя сомневаться в правильности её поступков. Дейнис закрывалась от Эймонда, посмей он хоть немного преступить грань, и он знал причину. Страх перед отцом, сковывающий её долгие годы, никуда не отступил, как бы принц не старался его развеять. Сколько бы ни повторял, что Деймон не посмеет им помешать, принцесса не слушала. И страх, он не сомневался, не единственная причина.       Ребёнок, что всю жизнь был в немилости отца, сам того не ведая, желал его одобрения. Эймонд понимал это по собственному примеру. Оглядываясь назад, в своё детство, он не мог не понять её. Желание доказать отцу, что он стоит большего, преследовало и его самого, и винить в том же принцессу он не мог. А потому осознавал, что не узнай она правду, не смогла бы найти в себе силы противостоять Деймону, так губительно влияющему на неё даже на расстоянии в сотни миль. И всё же необходимость сделать это больно ранит.       — Ваша Милость, принц Эймонд, — голос Дейнис спокоен, но юноша слышит в нём вопрос.       Он поворачивается к ней, пытаясь держать лицо. Не дарит улыбки, как это бывает обычно, и лишь взгляд выражает беспокойство. Дейнис хмурится, глядя ему в глаза, затем смотрит на королеву, что казалась бледнее мертвеца. Осознание стрелой пронзило разум: что-то случилось. Что-то нехорошее. Но мысли крутятся вокруг того, что здесь Эймонд. Это и успокаивает, и наталкивает на подозрения. Не могла же королева узнать об их отношениях?       — Дейнис, присядь рядом, — Алисента рваным движением указывает на софу и сама же ему следует.       Принцесса медлит несколько секунд, но приглашение принимает, вполоборота садясь возле Хайтауэр. Взгляд беспокойно метнулся на стоящего у окна Эймонда, но никакого понимания его вид ей не предоставил. Лишь вызвал больше вопросов, что уже начинали донимать. Беспокойство липкой нитью обвивается вокруг рук, и девушка крепко прижимает их к коленям. В груди возникает неприятное предчувствие, будто этот разговор может кардинально изменить её жизнь и её саму. Но она держится стойко, по привычке расправляя плечи, чтобы не казаться маленькой.       — Что-то случилось, моя королева? — принцесса первая подаёт голос, не желая более терпеть напряжённую тишину.       — Несколько лет назад, когда ты впервые посетила столицу, мы с тобой говорили, — Алисента запнулась, сминая в руке ткань платья, — о твоей матери, помнишь?       Эймонд закатил единственный глаз, едва удержавшись, чтобы не фыркнуть. Нелепость слов матери заставляла недовольство подниматься в груди. Рассказать Дейнис правду о Рее Ройс и её смерти было идеей королевы, так почему же она так неловко пытается это сделать? Принц едва заметно набирает воздух в лёгкие, направляясь на диван напротив того, где сидят мать и принцесса.       Дейнис непонимающе хмурится, переводя взгляд с королевы на её сына, в чьих резких движениях видит недовольство. За время, проведённое в Красном Замке, она научилась понимать его без слов: стоило лишь взглянуть на принца, как его настроение тут же становилось девушке понятным. Но если его эмоции распознать было проще простого, то их причины всё ещё оставались загадкой. Леди осторожно кивает, возвращая внимание на Алисенту.       — Тогда я пообещала, что расскажу тебе о ней всё, что пожелаешь, — женщина пытается скрыть волнение, на манер Дейнис расправляя плечи. — Я хочу сделать это сейчас, ведь… — она бросает взгляд на сына, но, не найдя в нём поддержки, продолжает, выровняв голос: — Ведь роды Хелейны могут начаться со дня на день, и вскоре тебе придётся сдержать данное отцу обещание и вернуться на Драконий Камень.       — Вы хотите поведать мне что-то конкретное, Ваша Милость? — Дейнис выгибает бровь, заинтересованно склоняя голову на бок. — Полагаю, мне это по душе не придётся.       Девушка пытается выдавить улыбку, но она получается слишком неправдоподобной. Напряжение уже заставило сердце учащённо биться, а беспокойные предположения заполнили голову. Она на мгновение прикрывает глаза, собираясь с силами. Желания терпеть сложившуюся атмосферу больше нет, и Дейнис просит королеву продолжать.       — Ребёнку всегда тяжело справиться со смертью родителя, я понимаю, — Хайтауэр хочет взять принцессу за руку, но не решается. — Твоя мать была хорошей женщиной, которой не посчастливилось стать женой принца Деймона…       Принцесса хмурит брови, не понимая, что именно хочет сказать королева. Дейнис и так это знает, к чему говорить очевидные вещи?       — Говорите прямо, Ваша Милость, — леди не сдерживается, и просьба кажется чуть более резкой, чем хотелось бы, а потому она тут же выправляется: — Прошу Вас.       Алисента не обращает на грубость никакого внимания, но выдыхает, собираясь с мыслями. Тянуть больше нет сил, как и ходить вокруг правды кругами. Чем быстрее она скажет Дейнис, тем скорее закончится этот неприятный разговор.       — Ты никогда не задумывалась, как умерла леди Рея? — вопрос заставляет Дейнис затаить дыхание.       — «Несчастный случай на охоте», — так мне сказали, — девушка переводит взгляд с королевы на мрачного Эймонда и, глядя на них, начинает сомневаться.       Дейнис плохо помнит день, когда умерла леди Рунного Камня. Ей было всего три, и вопросы, куда пропала мама, она задавала часто. Сначала служанкам, потом — дяде Герольду, кузену Реи. И все как один отвечали ей молчаливым сожалением в глазах. А затем дядя всё же ответил, посадив маленькую племянницу на колени и сказав, что мамы больше нет. А причина была ей не нужна. Лишь спустя несколько лет, уже живя с Деймоном и Лейной, принцесса впервые задалась вопросом и мягкий ответ получила от мачехи.       Больше Дейнис этой темой не интересовалась, со смирением приняв озвученную леди Веларион причину. Но теперь, глядя в глаза Алисенте, принцесса впервые за много лет вновь открыла давно запретную для себя тему, и острый ум уже подсказал ей ответ: ничего случайного в смерти Реи Ройс не было. И догадка, столь опасная и неприятная, болезненно пронеслась в голове, заставив сердце предательски сжаться.       Королева молчала, опустив глаза на колени. Молчал и Эймонд, сжимая руки в кулаки до побелевших костяшек. Принц видел, как осознание проникает в разум девушки, и ему казалось, что он может услышать треск её души. Быть может, это была его собственная, но особого значения это не имело. Такая рана не заживает быстро, и он это понимал.       Дейнис резко поднялась со своего места, заставив притихшую королеву едва заметно вздрогнуть. Леди подошла к небольшому столику, стоящему возле окна, и молчаливо налила вино в один из бокалов, тут же делая несколько глотков. Жидкость приятным теплом разлилась по горлу, но должного успокоения не принесла.       — Нет, — голос принцессы звучал ровно, не выдавая бушующих внутри эмоций, — нет, этого не может быть.       Эймонд поднялся вслед за девушкой, быстро преодолевая расстояние. Весь мир вокруг исчез, оставляя лишь стоящую перед ним Дейнис. Принц отнял бокал, возвращая его на стол, и взял её дрожащие ладони в свои, пытаясь успокоить. Но она выдернула их, делая шаг назад, расправив плечи и выше подняв подбородок. Недоверие в её глазах больно кольнуло сердце в груди, и Эймонд тоже выпрямился, подбирая слова.       — Сир Герольд Ройс, твой дядя, считает, что…       Но леди не дала ему договорить, перебивая:       — Мой отец жесток и безжалостен, я всегда это знала, — взгляд метнулся в сторону королевы, — все вокруг знали. Но даже он не способен на убийство своей жены, матери своего ребёнка, — голос дрогнул, и она прикрыла глаза, пытаясь отогнать непрошено подступившие слёзы. — Я не верю в это. Вы ошибаетесь.       — Все вокруг также знают, что Деймон убил её, Дейнис, — Алисента поднялась со своего места, придавая голосу уверенности. — Никто не говорит об этом вслух, но обвинение прозвучало ещё много лет назад из уст сира Герольда.       Принцесса отрицательно покачала головой, и улыбка коснулась её губ. Происходящее вокруг казалось глупой шуткой, игрой, подлым замыслом — но только не правдой. Она легко могла поверить в то, что отец мог так поступить, однако не хотела. Не позволяла себе, понимая, что если поверит — это станет началом конца. Она не сможет вернуться на Драконий Камень, не сможет смотреть ему в глаза и молчать. Не сможет больше выносить его присутствия, зная правду.       И легче было поверить в то, что зелёная королева лжёт, пытаясь переманить Дейнис на свою сторону в грядущей войне. Смерть правителя Семи Королевств не за горами; принцесса видела это каждый раз, когда навещала короля, чьё состояние ухудшалось, кажется, с каждым днём. Пройдут месяцы, если повезёт — годы, но Визерис умрёт, и борьба за престол станет ни догадкой, ни опасением, а их реальностью.       И ей, Дейнис, тоже придётся выбирать сторону. На одной — её родной отец, мачеха, сёстры и братья; на второй — Эймонд, Хелейна и Эйгон, что стали ей близки ещё больше, чем были прежде. Выбор был бы тяжёлым, и чем чаще принцесса о нём думала, тем больше сомневалась. Но то, что сказала Алисента, лишило бы её всяких сомнений, и сторона в грядущей войне стала бы слишком очевидной.       — Вы всегда были добры ко мне, Ваша Милость, — Дейнис повернулась к королеве, не бросив на Эймонда и тени взгляда, — как и Ваши дети. Раз здесь Эймонд, полагаю, Вам всё известно, — она усмехнулась, глядя на поджавшую губы Хайтауэр. — Хотите избавить меня от сомнений в выборе, что уже дышит всем нам в спину?       — Дейнис, — Эймонд попытался остановить её, предостерегающе качая головой.       — Нет, Эймонд, не стоит, — принцесса вскинула рукой, кидая на него острый, словно наточенный меч, взгляд. — Так действительно было бы проще. Никаких сомнений не было бы, и на вашей стороне оказался бы ещё один дракон, — ядовитая усмешка больше напоминала звериный оскал, — но я не верю. Я знаю своего отца и знаю, что он бы так не поступил.       Алисента накрыла рукой глаза, опуская голову. Казалось, будто из груди выбили весь воздух. Эта девочка, дочь врага, так неожиданно и незаметно стала дорога королеве, что неприятное осознание её потери не могло не отозваться болью в груди. Вместе с ним подкралось и чувство вины. Дейнис была права, и от этого становилось лишь горестнее. Королеве нужна была она и её дракон; но теперь, когда изначально рискованная затея стала рушиться на глазах с каждым словом принцессы, уверенности в правильном решении больше не было.       Женщина попыталась исправить положение, но Таргариен не стала её слушать.       — Хорошего дня, Ваша Милость, — Дейнис показательно низко поклонилась и, не глядя ни на Хайтауэр, ни на Эймонда, стремительно покинула покои.       Королева провела её взглядом и беспомощно обернулась к застывшему сыну, чьи эмоции ей считать не удалось. Она могла лишь предположить, и чем дальше она думала, тем сильнее её сердце сжималось. Эймонд молчал, сложив руки за спиной, а взгляд не выражал ничего, кроме опустошения.       — Надеюсь, ты была права, и она вернётся, мама, — голос принца был спокоен и холоден, но Хайтауэр отчётливо слышала в нём угрозу. — Иначе ещё одному твоему сыну не видать счастья.

***

      Принцесса вылетела из покоев королевы, не замечая ни сира Кристона, что остался удивлённо глядеть ей вслед, ни тут же последовавшего за ней сира Аррика.       Перед глазами была лишь пелена слёз, а горло больно сдавливал подступивший комок. Рыдания грозились вырваться из груди непрошенным криком, и девушка резко остановилась, заставив рыцаря едва не сбить её с ног. Дейнис пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы дыхание, сбившееся от эмоций, хоть немного выровнялось. Мысли лихорадочно носились по черепной коробке, не желая выстраиваться в логическую цепочку.       Дейнис прекрасно понимала, что королева может быть права, но ярость и неверие не позволяли мыслить трезво. И принцесса приняла, казалось, единственное верное решение, которое могло бы пролить свет на то, в чём копаться ей совершенно не хотелось. Она продолжила свой путь в том же скором темпе, не желая терять ни мгновения, и уже спустя несколько минут достигла своей цели. Миновав подземелье, девушка вышла на знакомое побережье, мысленно обращаясь к своему дракону.       Следовавший за ней сир Аррик непонимающе оглядывался, пытаясь понять, зачем его госпожа пришла в это место. Но когда вдалеке послышался драконий рёв, рыцарь беспокойно остановился, выглядывая дракона среди облаков.       — Принцесса, что Вы задумали?       Дейнис обернулась на зов, только сейчас вспомнив о присутствии гвардейца. Туман, засевший между беспокойных мыслей, немного отступил, и принцесса, приложив все усилия, чтобы голос звучал ровно, отдала приказ:       — На сегодня Вы свободны, сир, — она подняла глаза в небо, замечая приближающегося Вермитора. — Мне нужно развеяться.       Принцесса, не слушая громких возражений взволнованного рыцаря, стремительно взобралась на дракона и тут же отдала команду лететь. И Бронзовый Гнев, словно почувствовав эмоции своей наездницы, с громким рыком поднялся ввысь, унося её в заданном направлении.       Путь от Королевской Гавани до Рунного камня был неблизким, и им понадобилось больше трёх часов, чтобы его преодолеть. Благо, погода благоволила, позволив им добираться в солнечную тёплую погоду, не сталкиваясь с бурей. Рунный камень, расположенный среди скалистой местности, встретил Дейнис безмятежной величественностью.       Оставив Вермитора среди холмов, принцесса пешком направилась к воротам замка. Стража, удивлённая появлением члена королевской династии, без препятствий и лишних вопросов пропустила Дейнис внутрь, тут же отправившись оповещать о нежданном госте своего лорда.       Таргариен, чья ярость хоть и успела поутихнуть, но всё ещё теплилась внутри, беспокойно оглянула двор, сталкиваясь с удивлёнными слугами, что уже много лет не видели в этом месте драконьих всадников. В груди девушки вспыхнуло давно забытое чувство чего-то знакомого, родного, но ощущения, что она вновь оказалась дома, так и не появилось.       Дейнис давно решила, что это место осталось в прошлом, и возвращаться сюда она не собиралась. Единственное, что связывало её с Рунным Камнем, — мать; но когда умерла она, умерла и связь. И всё же снова оказаться здесь казалось чем-то необычным, неправильным, словно быть её здесь не должно. Так, впрочем, и было.       Сир Герольд, что вот уже более четырнадцати лет был лордом Рунного Камня, принял весть о прибытии Таргариена с опаской. Ожидая услышать, что прилетел Деймон, он был ещё более поражён, что их навестила молодая девушка верхом на бронзовом драконе. И догадка была безошибочной. Стоило ему выйти к гостье, как в глаза тут же бросились едва уловимые черты давно покинувшей этот мир Реи.       Мужчина замер всего на мгновение, пытаясь понять, действительно ли перед ним стоит его племянница, увидеть которую он больше и не надеялся.       — Дядя? — голос беловолосой звучал скорее вопросительно, но взгляд лиловых глаз показался лорду действительно знакомым, хоть и давно забытым.       — Дейнис? — мужчина ответил тем же, подходя к девушке всё ближе. — Принцесса, какая неожиданная радость!       Лорд немедля поклонился, не зная, как вести себя дальше. Теперь он едва ли мог узнать в ней ту маленькую девочку, которая когда-то росла с ним под одной крышей. Мужчина опасливо сделал ещё несколько шагов, кладя руки ей на предплечья. Но, заметив несмелую улыбку принцессы, в сию минуту прижал её к себе, обнимая.       В Дейнис плескались противоречивые чувства: с одной стороны, этот человек был ей роднёй, с другой же — она его совершенно не знала. Слишком много лет прошло, чтобы мгновенно проникнуться тёплыми чувствами семейной привязанности. И всё же девушка неуверенно ответила на объятия, что продлились всего несколько мгновений. Родственникам, несмотря на общую кровь, было совсем уж неловко.       Лорд Ройс тут же предложил принцессе войти внутрь крепости, попутно приказывая слугам накрывать на стол. Но Дейнис остановила его, сообщив, что не проведёт здесь много времени. Она прибыла в Рунный Камень, чтобы узнать правду о смерти матери, а более ей задерживаться в этом месте вовсе не хотелось. Ворошить давно забытые воспоминания было сродни зажившей раны, что вновь решили потревожить. И сир Герольд непроизвольно выдохнул с облегчением, услышав, что принцесса не намерена оставаться. Значит, она прибыла не для того, чтобы наконец вступить в свои законные права леди Рунного Камня.       Мужчина знал, что однажды это должно произойти, ведь дочь Реи — законная наследница её владений; но чем больше времени проходило, тем с меньшей вероятностью принцесса вернулась бы в родовое гнездо.       Когда дверь кабинета закрылась, Дейнис оглядела едва знакомое помещение, в котором когда-то так часто пропадала её мать. Воспоминания из далёкого детства, скрытые в тайных уголках памяти, вспыхнули небольшим огоньком, заставляя губы едва заметно подрагивать. Принцесса сжала кулаки, не желая выдавать волнения, и последовала приглашению дяди, присев на стул, расположенный напротив его.       — Так зачем же Вы прибыли сюда, принцесса? — сир Герольд казался серьёзным и сосредоточенным, и Дейнис тут же собралась с мыслями, не желая тянуть.       — Я прилетела лишь по одной причине, дядя, — пришлось приложить немало усилий, чтобы голос не дрогнул, а лицо оставалось непроницаемым. — Я хочу знать, как умерла моя мать, Ваша кузина.       Лорд Ройс поджал тонкие губы, нахмурившись. Что ж, он этого ждал: рано или поздно дочь Реи должна была узнать правду; очевидно, случилось это совсем недавно, раз доказательства ей понадобились лишь сейчас, спустя много лет после трагедии. Впрочем, лучше поздно, чем никогда; и мужчина надеялся, что хотя бы дочь кузины сможет свершить правосудие.       — Это случилось незадолго до свадьбы принцессы Рейниры и сира Лейнора, — мужчина прокашлялся, опуская взгляд, — тогда я прибыл на торжество, чтобы найти справедливость. Но король не стал наказывать брата за совершённое им преступление, — лорд сжал руки в кулаки, и в голосе проскочила злоба.       Дейнис шумно выдохнула, прикрывая глаза.       Алисента не солгала. Деймон действительно убил Рею Ройс. Это осознание, пришедшее к принцессе ещё несколькими часами ранее, всё же больно ударило куда-то в области сердца. Услышать подтверждение из уст того, кто знал леди Рунного Камня куда дольше остальных, оказалось тяжелее, чем представляла себе Таргариен. К такому нельзя мысленно подготовиться.       У неё было время, чтобы подумать. Полёты всегда помогали привести мысли в порядок, и этот раз не стал исключением. И хоть девушке казалось, что какой бы не оказалась правда, она готова её услышать, реальность оказалась более разочаровывающей, чем она могла ожидать.       — Вы уверены, что это сделал мой отец? — этот вопрос был последней надеждой, что ещё теплилась в сердце леди.       — Да, — и уверенность произнесённого ответа заставила надежду разбиться вдребезги, — Ваша мать была непревзойдённой охотницей и наездницей, несчастного случая быть не могло, — мужчина мрачно кивнул, будто сам подтверждая свои мысли. — А за несколько часов до произошедшего неподалёку видели дракона Деймона. Это был он, я знаю это. Он убил Вашу мать.       Дейнис закрыла глаза, поднимая дрожащую руку к покоившемуся на груди подарку Эймонда. Голова вдруг потяжелела, но мысли наконец перестали лихорадочно роиться. Теперь же всё встало на свои логичные места. И причина, почему отец так не любил её. И причина, почему всегда был так холоден. И почему никогда не упоминал имя матери, а стоило это сделать ей, Дейнис, так яростно реагировал.       «Он убил Вашу мать».       Принцесса едва слышно поблагодарила дядю, поднимаясь со своего места. Оставаться в этой крепости больше не было ни надобности, ни желания. Она хочет домой. В место, которое действительно стало ей домом.       — Рунный Камень по праву принадлежит Вам, принцесса, — лорд поднялся вслед за девушкой, со смирением глядя на неё.       — Вы — лорд Рунного Камня, дядя, — Дейнис покачала головой, из последних сил выдавливая улыбку, — я не знаю это место, его лордов и вассалов. У меня нет прав на него, — девушка не лукавила. — Но я надеюсь, что когда придёт время, лорды Долины поддержат меня, если потребуется. Я буду рада, если вы станете на мою сторону в любом сражении.       Взгляд был резким, а голос твёрдым и уверенным. Таков был её план на случай, если предположение королевы окажется правдивым. Теперь, когда сомнений в причастности отца к смерти Реи не осталось, сторона действительно стала очевидной. Никаким колебаниям больше не оставалось места. Лишь жажда возмездия и справедливости. Деймон должен ответить за свои деяния.       Дождавшись от дяди согласия и выслушав его клятву, Дейнис, не задерживаясь более ни мгновения, направилась к выходу. Рунный Камень поддержит сторону, выбранную ею.

***

      Принцесса вернулась в Королевскую Гавань, когда солнце уже зашло за горизонт, покрывая землю мраком. Маршрут был заранее известен, и она без малейшего промедления направилась в знакомую сторону — к покоям королевы. Её впустили немедленно, даже не оповестив Алисенту, что значило лишь одно: о её возвращении в замок уже было известно. И, войдя в просторное помещение, Дейнис не была удивлена, увидев ещё и Эймонда.       — Ваша Милость, — Дейнис поклонилась, без эмоций глядя на женщину.       Взгляд переместился на поднявшегося на ноги принца, с надеждой ожидающего её дальнейших слов. Решительность, и без того нерушимая, вспыхнула новой волной, стоило ей взглянуть на человека, что стал ей дороже, чем кто-либо.       — Дейнис, — королева даже не скрывала облегчения в голосе.       Хайтауэр незамедлительно подошла к девушке, притягивая её в свои объятия. Она видела, как изменился настрой принцессы, но радости от того, что она не ошиблась и теперь на их стороне ещё один дракон, она получила меньше, чем ожидала. Лишь понимание, что и без того израненная душа в очередной раз разбилась на кусочки, переживая предательство отца. Но так было лучше. Королеве хотелось верить, что, отомстив, Дейнис сможет найти покой и для себя, и для почившей матери.       Женщина усадила леди на софу, кидая обеспокоенный взгляд на сына, что, кажется, даже перестал дышать. Облегчение словно молотом разбило лежащий на его плечах груз, что появился в тот самый момент, как Дейнис покинула сначала покои, а затем, как ему сообщили, и замок. Он боялся, что она покинула его. Боялся, что она отправилась на Драконий Камень, становясь на сторону отца. И боялся, что в следующий раз они могут встретиться уже на поле битвы, как враги.       О таком варианте ему не хотелось и думать, но тревога всё равно просочилась в сердце и разум, обволакивая их гнетущей тьмой. И он окончательно осознал, что не сможет без неё. Эта девушка так глубоко пустила корни в его сердце, из-за чего избавиться от них больше не представлялось возможным. Да и не хотелось. Признать, что она — смысл его существования, единственная радость, было куда приятнее, чем ему казалось. А сейчас, когда она всё-таки вернулась, это стало сладостным принятием, готовым залечить любые раны.       — Я была в Рунном Камне, — голос принцессы был уставшим ни то от длительного полёта, ни то от пережитых за один день эмоций, — я должна извиниться. Вы были правы, моя королева, теперь я это знаю, — девушка подняла на Алисенту взгляд, не сдерживая скатившуюся по щеке слезу. — Деймон убил мою мать.       Королева поджала губы, сочувствующе глядя на леди.       — Мы отомстим, Дейнис, — тон Эймонда не терпел возражений и сомнений в правдивости его слов, — даю тебе слово.       Девушка подавила всхлип, на мгновение прикрывая измученные глаза. Руки сжались в кулаки, и ей непременно хотелось ударить себя, чтобы наконец успокоиться. Она была настроена решительно, и только это имело значение.       «Чёрная кровь уже зеленеет».       — Мой дракон — Ваш, моя королева, — Дейнис подняла уверенный взгляд потемневших глаз на застывшую женщину, — как и Рунный Камень. Лорды Долины поддержат нас в грядущих сражениях, если им суждено случиться.       Хайтауэр шумно выдохнула, кивая. Облегчение наконец проникло в разум, позволяя расслабить напряжённые до предела нервы. Задуманное осуществилось, и теперь на их стороне ещё один сильный союзник с могущественным, древним драконом. Для Рейниры будет ударом известие, что даже падчерица отвернулась от неё, предпочитая видеть на троне Эйгона.       «Когда зелёная госпожа расскажет тебе бронзовую правду…»       — Стань моей женой, принцесса, — неожиданно и для себя, и для матери с Дейнис выпалил Эймонд, уверенно глядя на девушку, — и Деймон больше не будет иметь над тобой никакой власти, — принцесса затаила дыхание, неверящим взглядом глядя на одноглазого принца. — Стань моей женой, и я клянусь: мы отомстим за смерть твоей матери.       »…гнев превратится в красное драконье пламя».