Личная война

      В Красном Замке вновь бушевала жизнь. Уставшие слуги не приседали ни на мгновение, занятые бесчисленными заботами; повсюду слонялись приехавшие на торжество лорды и леди, ожидая грандиозного торжества. В памяти народа до сих пор не остыли воспоминания со свадьбы Эйгона и Хелейны, как их вновь пригласили на очередное празднество. Знатные лорды, разумеется, только рады возможности представить двору себя и своих отпрысков, надеясь заключить выгодный союз.              Впрочем, некоторые были не так довольны. Боррос Баратеон, к примеру, тонко намекнул деснице, что куда выгоднее было бы поженить принца на одной из его дочерей. А по одному виду северных лордов во главе с их строгим, всегда хмурым лордом Криганом Старком, можно было легко понять степень их неодобрения. Жена лорда Кригана умерла незадолго до бракосочетания детей короля, а потому он не мог присутствовать. А если бы всё же появился, никто не сомневается, что в тот раз осуждение в его глазах было бы куда ярче. Степень родства сменилась, но факт остаётся фактом.              Лорды Вестероса никогда не примут Таргариенов как своих, сколько бы столетий они ни провели на Железном Троне. Они другие во всём: в традициях, верованиях и ценностях. Семеро осуждают кровосмешение, но Таргариены чтят его больше прочего. Как способ сохранить чистоту крови, и, разумеется, по более глубоким причинам. Драконов почему-то всегда тянет к драконам больше, чем ко всем остальным. Какое им дело до волков, львов или оленей, если они — повелители неба?              И всё же, две королевских свадьбы за один год приводит знатные дома в молчаливое негодование. Они никогда не примут их, но что ещё хуже — всегда будут хотеть свергнуть. И чем сильнее становится королевский род, чем больше драконов они имеют, тем сложнее их одолеть. Ещё не так давно у короны было всего три дракона, а сейчас их целых четырнадцать. И единственное, что действительно могло бы порадовать знать — если бы эти драконы перебили друг друга в семейных междоусобицах. Никто, разумеется, не произнесёт подобного вслух, но думают об этом все.              Никому не нравится подчиняться полубогам, коими и считают Таргариенов.              Но королевская свадьба обещает быть поистине грандиозной. И королева, и король, и десница сошлись в едином мнении — всё должно быть роскошно, как и подобает правящей династии. Отто Хайтауэр видел в этом отличную возможность переманить на свою сторону знатные дома, и Эймонд с Дейнис его взгляды полностью разделили. Будь их воля, они бы провели церемонию по древним валирийским традициям, а не под надзором Семерых, но обострять и без того натянутую ситуацию не стоит. Эта свадьба — политический союз, а не скрепление их любви.              На этот раз в приготовлениях Дейнис участвовала не так активно: её место заняла Хелейна, что, в знак благодарности и искренней привязанности к подруге взяла все обязанности на себя. Принцесса была действительно благодарна, ведь у самой сил на организацию праздника не было.              По правде говоря, Дейнис с трудом находила себе место, всё чаще пропадая в отдалённой части сада, где никто не мог её потревожить. Первые дни после разговора с сёстрами дались ей особенно тяжело, ведь если что она и не любила, так это неопределённость. Ни от Рейны, ни от Бейлы не пришло ни одной весточки, даже самого краткого послания с малейшим намёком на их решения. Когда бесцельно слоняться по замку принцессе надоело, она нашла занятие, которое полностью увлекло её тело и разум.              Стрельба из лука давалась ей куда лучше, чем остальные виды искусств. Меч, как бы она ни старалась, другом ей так и не стал. Ещё на Драконьем Камне, до того, как Бейла стала жить в Дрифтмарке, воинственные девочки в тайне от отца начали изучать боевые искусства вместе со сводными братьями. И если старшая из близнецов с мечом управлялась куда лучше, то Дейнис была вынуждена искать то, что придётся по душе и ей. Лук и стрелы ей стали ближе, и получалось у неё весьма неплохо.              Этим же она сумела отвлечься и в Красном Замке, изматывая себя множеством часов занятий. Принцессе казалось, что это может помочь ей не только найти душевное успокоение, но и подготовиться к войне. Едва ли это было так, ведь сражаться они все будут в воздухе, а не на земле, и их оружием станет драконье пламя вместо стали. Это не успокаивало.              Дейнис видела отца в деле, и прекрасно понимала, что окажись они один на один в бою — он победил бы с поразительной скоростью. И всё же, она тоже кое-что умела. Как бы там ни было, но когда она оседлала Вермитора, Деймон уделял внимание и ей, обучая тому, что знал и умел сам. Девушка впитывала в себя все уроки, словно губка, жалея лишь о том, что упустила так много времени. Дейнис хорошо знала как сильные, так и слабые свои стороны, а потому честно признавалась сама себе — отца она победить не сможет. Точно не в одиночку.              Она желала лишь наконец пережить свадьбу, что волновала её так же сильно, как и Эймонда, и только потом она сможет посвятить всё своё время полётам и стрельбе. Тому, что действительно приносит ей удовольствие.              Предстоящая же церемония бракосочетания лишь вгоняла в раздражение вместо положенного счастья. Они оба так считали. Им это не нужно, и что Эймонда, что Дейнис вполне бы устроила тихая, семейная церемония по валирийским обычаям. Она и так его, а он её, и пышное торжество, как они считали, было совершенно ни к чему. Бесконечные улыбки и бесцветная вежливость, лицемерная радость от бесед с многочисленными гостями, большинство из которых они увидят в первый и, скорее всего, последний раз. Унылее картины Дейнис не могла и придумать.              Но таковы правила. Королевству необходимо показать, что дом драконов силён и един, и нет повода для демонстрации могущества и величия лучше, чем пышный пир в честь свадьбы членов королевской семьи. Очередные Таргариены, укрепляющие династию. И, как считал весь Вестерос, очередные драконы, что вновь смешивают общую кровь. Все вокруг затаились в ожидании торжества, и большинство лишь для того, чтобы увидеть семейные взаимоотношения между Таргариенами.              Невысказанные вопросы и предположения повисли в воздухе, словно грозовое облако. Мнения разделились: кто-то предполагал, что этот союз послужит укреплением напряжённых отношений между чёрными и зелёными; кто-то же считал, что это внесёт лишь больший раздор. И каждый был по-своему прав. Раздор, который внесла Дейнис, решив стать женой Эймонда, был так же очевиден, как небо над головой. Но и укрепление отношений тоже было возможным вариантом.              Правда, не так, как это виделось остальным.              Дейнис нервно теребит складки белого свадебного платья, что было дорого расшито красными драконами на широких рукавах, словно кровавые линии, огибающие руки. Она нервничала больше, чем ожидала, и было это в основном из-за того, что её сёстры так и не прибыли. Девушка оставила им, как и принцессе Рейнис, почётные места за главным столом, но быть уверенной, что они не будут пустовать, не могла. Она ожидала Бейлу и Рейну с самого раннего утра, но они так и не появились. Ни тогда, ни даже сейчас, когда до церемонии оставались считанные мгновения.              Не прибыл и отец с семьёй, но это едва ли вызвало в Дейнис разочарование. Лишь, быть может, горестный укол в сердце, который она отказывалась признавать. Когда она была маленькой, ещё до того, как перестала верить в счастливую семью с Деймоном во главе, принцесса мечтала о свадьбе с прекрасным мужчиной. Она множество раз представляла, как отец, статный и горделивый, поведёт её, такую же красивую и нарядную, к свадебному алтарю в септе.              За несколько дней до свадьбы Дейнис вдруг стало до ужаса страшно. Никто не поведёт её к будущему супругу, чтобы передать её под его покровительство и любовь. К алтарю ей придётся идти одной, словно брошенному котёнку. Она почему-то подумала о короле. Как же он, должно быть, будет расстроен и разочарован, что Деймон и Рейнира не прибыли на свадьбу собственной дочери. И как сочувствующе будут смотреть на неё лорды и леди, когда она будет идти к жениху одна. Гордая и независимая, но совершенно одинокая.              До входа в септу принцесса сопровождали королева и Хелейна, что не отходили от неё с самого начала утренних сборов. Они обе помогли ей с выбором украшений и причёской, прогнав прочь служанок, и так же вместе одели её в свадебное платье. Остановившись перед массивной дверью, женщины переглянулись.              — Я предложу королю сопроводить тебя, дорогая, — Алисента нежно взяла ладони будущей невестки, слегка грустно улыбаясь ей, — тебе не стоит идти одной.              Дейнис нехотя кивнула, отвечая натянутой, но искренней улыбкой. Напряжённые нервы заставляли руки предательски дрожать, и принцесса то и дело заламывала пальцы. Она изо всех сил старалась не позволять беспокойным мыслям проникать в разум, но в глубине души уже понимала: сёстры не прибыли, а значит, не поддержали её.              Королева взяла под руку дочь, уводя её в септу. Последние, кто вошёл перед появлением невесты. Дейнис набрала в лёгкие побольше воздуха, стоя чуть в стороне от двери. Ещё немного, и она вновь откроется, чтобы пропустить короля. Принцесса едва заметно сожалеюще хмыкнула, думая о том, что путь будет долгим. Нервы сдавали, и девушке хотелось надавать себе оплеух за такое явное волнение. Это свадьба, а не битва на смерть, и переживать стоило бы куда меньше. Но она ничего не может с собой поделать, ведь липкое предчувствие не покидало её с самого утра.              Свадьбы редко заканчивались на приятной ноте, без единой драки, скандала или даже убийства. Свадьба Рейниры и Лейнора тому подтверждение. И даже празднество в честь Эйгона и Хелейны не обошлось без кровавого инцедента. Оставалось лишь молиться Семерым и Богам Валирии, чтобы хоть этот день не был омрачён бойней.              Слух принцессы, что сейчас был куда острее от волнения, уловил приближающиеся за спиной шаги. Девушка с лёгким удивлением обернулась, не понимая, кто это может быть, ведь по меньшей мере половина города, казалось, уже находятся в зале. Сердце рухнуло куда-то вниз, и Дейнис перестала дышать.              В нескольких шагах от неё остановился отец.              Деймон Таргариен возвышался над дочерью величественной тенью, и принцессе на миг показалось, что воображение играет с ней. Что он — лишь видение, один из ночных кошмаров. Но она не спала, а он не исчез даже когда она несколько раз бессмысленно моргнула. Всё так же стоял перед ней, серьёзный и молчаливый. В глазах Порочного Принца тлел огонь, но он не сказал ни слова, подходя к дочери и предлагая ей свой локоть.              — Не стоит заставлять гостей ждать, милая, — голос был так же холоден, как и его внешний вид, но даже затуманенный разум принцессы уловил опасность.              Она хотела воспротивиться, оттолкнуть его и убежать, но лишь вцепилась за его руку стальной хваткой, молясь, чтобы ноги не подкосились от напряжения. Он переиграл её. Прилетел сюда, на её свадьбу, вопреки всем ожиданиям, и он вновь победитель. Он вновь заставил её почувствовать себя маленькой глупой девочкой, которой не следует злить отца.              Разум вдруг прояснился. На мгновение ей захотелось поверить, что Деймон прибыл ради неё. Из-за любви к ней, родной дочери. Что он, на самом деле, любит её, и готов простить эту выходку. Лишь на мгновение. А затем по телу понеслась волна пламенной ярости.              Он не прибыл ради неё. Не из-за любви, которой никогда и не было. Деймон здесь лишь для того, чтобы вновь показать своё превосходство над глупой девчонкой, что пыталась задеть его. Он снова и снова показывает ей, что она ничего не стоит. Обида и злость вытесняют волнение и неуверенность. И пламя, горящее внутри, возвращает былой настрой.              «Тебе меня не победить».              Дейнис расправляет плечи и высоко поднимает подбородок, когда рыцари открывают перед ними массивную дверь. Гул в септе затихает, и все взгляды прикованы ко входу. И к двум драконам, так поразительно похожим друг на друга. Вместе они выглядят так, словно дополняют друг друга. Перед гостями предстают люди, но народ видит полубогов. Таргариены ближе к Богам, чем к людям, и так простой люд видит силу. Расшитые на одеяниях драконы в очередной раз напоминают, кто перед ними. Те, кто от них дальше, чем кажется. Те, кто имеет настоящую власть в мире. Их горящие глаза не позволяют забыть, что вместо крови по их венам течёт драконье пламя.              Эймонд напрягается. Он смотрит на медленно приближающуюся невесту под руку с отцом, и не может поверить в происходящее. Ему кажется, что единственный глаз подводит. Что зрение вдруг затуманилось странным, издевательским видением, и его хочется немедленно прогнать. Алисента застывает на месте, и не может справиться с подступающему к горлу волнению. Она беспомощно переводит взгляд на десницу, что смотрит с таким же недоумением.              И лишь король, что только собирался двинуться к двери тяжёлым шагом, чтобы сопроводить племянницу, счастливо улыбается. На мгновение он разочаровался в младшем брате, что даже не соизволил явиться на свадьбу родной дочери, но сейчас сердце Визериса привычно заполняется теплотой. Он не видит непонимающих взглядов Эйгона, Хелейны и Дейрона, что так же удивлённо застыли. Он не замечает едва слышных перешёптываний лордов и леди, что совершенно не понимают, как так могло получиться. По дворцу уже прошёлся слух, что ни Деймон, ни его семья на торжество не прибыли. И вот он здесь, с гордо поднятой головой и хищным взглядом, сопровождает свою дочь к алтарю.              Они движутся медленно, величественно, но в каждом их вздохе чувствуется напряжение. Опасный союз, что по каким-то неведомым причинам сейчас выглядит так естественно и обыденно, словно так и было задумано. Дейнис бросает взгляд на королеву и десницу, проходя мимо них, и полностью понимает их недоумение. Она удивлена не меньше, и лишь надеется, что её лицо не выражает эмоций, что бушуют внутри.              Деймон подводит дочь к ступеням, останавливаясь у их подножия. Он поворачивается к ней, и нежно целует в лоб, как никогда не делал. Некоторое время смотрит ей в глаза, не отрываясь, и со стороны кажется, будто он — любящий отец, что взволнован свадьбой родного ребёнка. Но Дейнис знает, что это не так. Что это лишь искусная маска, которой Порочной Принц может обмануть кого угодно, кроме неё. Крови от его крови. Они слишком похожи, чтобы не заметить злобного блеска в его фиолетовых глазах.              — Ты предала меня, — он шепчет на валирийском так тихо, что Дейнис едва удаётся расслышать.              Но никто больше не улавливает его слов. Всем вокруг кажется, что он говорит ей что-то о любви, как и следует отцу, что выдаёт свою дочь замуж. Деймон вновь целует её в лоб, а внутри принцессы ревёт дракон. Она выдавливает улыбку для народа, потому что так принято. Принято притворяться. И раз уж отец перехитрил её, то она будет делать вид, что так и было задумано. Что ничего не происходит, и он только что не сообщил ей, что она больше не его дочь. Ведь именно это и значили его слова.              Она поворачивается к алтарю, а Деймон расслабленно идёт к брату, становясь рядом с ним. Дейнис улыбается так ярко и уверенно, что народ восхищается её красотой и счастьем. Никому и в голову не приходит, что всё вокруг превратилось в фарс. Но Эймонд видит. Видит пламя, горящее в лиловых глазах, и понимает, что она зла. Она в ярости, но умело это скрывает, счастливо улыбаясь.              Он не может расслабиться ни на мгновение, спиной чувствуя взгляд Порочного Принца. И ни присутствие Дейнис, ни то, что совсем скоро она станет его женой, не спасают ситуацию. Они не были счастливы от этой церемонии перед Богами, в которых слабо верят, и перед людьми, которых презирают. Но он не думал, что всё будет так.              Жених покрыл невесту своим плащом в знак покровительства. Пути назад нет. А был ли он когда-либо?       Кажется, будто вся Королевская Гавань собралась в септе, чтобы собственными глазами увидеть королевскую свадьбу. Гостям не было числа. Первые ряды по своему обыкновению занимали лорды и леди благороднейших из домов Вестероса, затаив дыхание перед церемонией. Чуть позади, за несколькими рядами Золотых Плащей, расположился восторженный простой люд. Им было позволено поглазеть на великолепие правящей династии, чтобы уже через несколько часов снова погрязнуть в нищите и отходах Блошиного Конца. Иллюзия богатства для тех, кто не видел ничего, кроме бедности.       Стоя здесь, перед ликом Семерых, многочисленных гостей и своего будущего мужа, Дейнис Таргариен не могла и вспомнить, что положило начало её ненависти к отцу.       Действительно ли он был так жесток, как ей казалось в детстве, или обида, что затаилась в сердце маленькой девочки, превратила его в чудовище в её глазах? Действительно ли он никогда не любил её, или, быть может, она просто не хотела принимать его любовь? «Умеет ли он вообще любить?» — проносится в голове юной принцессы. Этот вопрос, как и многие другие, остаётся без ответа.       — Взгляните друг на друга и произнесите обеты, — голос Септона звучит словно гром над головой девушки, не позволяя забыться в мыслях, что терзают её с тех самых пор, как вороны разослали весть о предстоящей свадьбе по всем Семи Королевствам. С тех самых пор, как письмо, написанное её рукой отправилось на Драконий Камень.       «Стоит ли оно того, Дейнис?»              — Отец, Кузнец, Воин, — принцесса запинается, но её вот уже почти супруг не позволяет сбиться с клятвы. Уверенность в его взгляде напоминает Дейнис, почему они это делают, — Мать, Дева, Старица. Неведомый.       Это начало конца, думается девушке. Неведомый — вот, кто из Богов на самом деле скрепит этот брак. Отныне, смерть смотрит ей в лицо, а она, высоко задрав подбородок и гордо расправив плечи, глядит в ответ. Она сделала свой выбор. Назад пути действительно больше нет.       «Так действительно ли оно того стоит, Дейнис?»       Септон позволяет принцу и принцессе скрепить союз поцелуем. И Эймонд, не медля ни мгновения, впивается в губы жены, так отчаянно и ярко, что девушка наконец приходит в чувство. Разумеется, оно того стоит. За всеми переживаниями и тревожными думами она успела забыть, что кроме мести отцу есть вещи намного важнее.       Её муж намного важнее. Её опора, её поддержка и надежда — вот, кто он для неё. Любовь, что привела их сюда, сильнее жажды мести. Она всепоглощающая, сжигающая всё на своём пути, заставляющая идти на безумные поступки. Она ведёт их за собой, освещая путь, как маяк на гербе Хайтауэров. Она заставляет их чувствовать себя живыми, настоящими. Счастливыми.       Они единственное, что у них есть. Самое ценное и важное, что когда-либо было. Эймонд думает, что он ждал этого момента с того самого дня, как впервые увидел её в Дрифтмарке. Дейнис кажется, что её отец не имеет никакого значения, когда рядом с ней Эймонд. Всё, что было раньше словно растворяется, рассыпается на мелкие песчинки и скрывается в дорнийских пустынях, так далеко, словно ночной кошмар. Словно ничего другого и не было. Не могло быть, ведь судьба и Боги вели их к этому дню шаг за шагом, сплетая израненные души и сердца воедино. Сплетая двух драконов.       Зал септы заполняется громкими аплодисментами и криками, и Дейнис забывает обо всём остальном. Она не смотрит на отца, и так зная, что увидит на его лице. Она улыбается искренне, а глаза светятся счастливым пламенем, словно несколько мгновений назад в них не плясали разгневанные драконы. Принц и принцесса идут к выходу, и гостям кажется, что они ошибались, видя силу в Дейнис и Деймоне. Вот она, настоящая мощь. Не в разъярённых друг на друга драконах, а в драконах, что готовы придать весь мир огню друг ради друга.       Официальная часть пира возвращает тень былого напряжения. Во главе стола по своему обыкновению восседает король, что то и дело поглядывает сначала на новобрачных, а потом на брата. Справа от него расположились Дейнис и Эймонд, и они благодарны всем известным им Богам, что от Деймона их отделяют Эйгон, Хелейна и Дейрон. Никто не предполагал, что Порочный Принц появится на церемонию бракосочетания, но он пришёл. Никто не предполагал, что Порочный Принц останется на пир, но он восседает за столом, словно это он хозяин положения.       Дейнис и Эймонд принимают поздравления от лордов и леди, которым не было числа. Один за другим великие дома Вестероса появляются в Тронном Зале, и все как один стремятся раскланяться перед королём и выразить свою неискреннюю радость принцу и принцессе. Они держатся гордо и любезно, кивая и благодаря каждого. Они переглядываются, когда поздравление произносит Боррос Баратеон, и ухмыляются, когда лорд Ланнистер отвешивает неуместную шутку. Но всё равно вежливо благодарят, хотя глубоко внутри презирают их.       Они выдерживают ледяной, поистине северный взгляд Кригана Старка и его сухие слова, и смиренно дожидаются последнего объявленного дома. И Дейнис выдыхает, но без тени облегчения. Ни Бейлы, ни Рейны, ни принцессы Рейнис. Их места за главным столом пустуют, и девушка бросает на них сожалеющий взгляд.       А затем, лиловые глаза натыкаются на расслабленное лицо Деймона, и ей хочется скривиться. Он не испортит этот день, как бы ни старался. Она счастлива, и он ей не помеха. Губ принцессы трогает лёгкая усмешка, и она едва заметно склоняет голову. Ей хочется, чтобы отец знал, что это она хозяйка положения, а не он, и что только ей позволено решать, как пройдёт собственная свадьба. Деймон должен понять, что не имеет над дочерью ни тени власти.       — Принцесса Рейнис из дома Таргариен, леди Дрифтмарка, и её внучки, принцесса Рейна и принцесса Бейла из дома Таргариен, — голос Гаррольда Вестерлинга возвращает Дейнис в реальность.       Она смотрит на горделиво приближающихся леди, и не может поверить глазам. Принцесса находит руку Эймонда под столом, сжимая так крепко, что его кости грозятся треснуть. Но он не замечает этого, так же удивлённо глядя на принцесс, что приседают в глубоком реверансе перед королём. Уже второй раз за этот день его застают врасплох, но этот раз куда приятнее. Этот раз означает, что на их стороне ещё два дракона и флот Веларионов. Раз они все здесь, значит, сомнений быть не может. Они поддержали его жену. И его жена привела на их сторону мощь, против которой у Рейниры и её бастардов нет ни единого шанса.       Но Эймонд ещё не знает, что Дейнис склонила на сторону зелёных три дракона.       Рейна бросает нечитаемый взгляд на ухмыляющегося отца, и сердце сжимается в едва уловимом страхе. Она видела Караксеса в Драконьем Логове, и не могла даже представить, как он смог добраться в столицу раньше неё. Но всё слишком просто: Рейна оседлала Среблокрылую не так давно, и Деймон явно превосходил её в полётах. И всё же, она опасается. Как и Бейла. Они обе понимают, что отведённую им роль послушных, верных дочерей придётся играть весь вечер, чтобы в разум Порочного Принца не закрались подозрения.       — Поздравляю вас с бракосочетанием, Ваши Высочества, — в глазах Почти Королевы виднеется ухмылка, но улыбается она тепло.       — Да благословят Боги этот брак, сестра, принц Эймонд, — Рейна же изо всех старается не выказать эмоций ни единым мускулом на лице, и искренне надеется, что сестра поймёт, к чему такой холод в словах и поведении.       Бейла ограничивается сухим поздравлением, глядя строго на Дейнис. Она не сомневается, что острый ум принцессы принял правила игры. И не ошибается, видя искру в лиловых глазах.       — Благодарю вас, дорогие сёстры, принцесса Рейнис, — Дейнис кивает и едва уловимо улыбается, умело надевая маску. — Ваши места ждут вас, принцессы.       Ей хочется вскочить из-за стола и обнять сестёр так крепко, как только возможно. Хочется улыбаться ярче солнца и поговорить с королевой. Она бросает осторожный взгляд в её сторону и замечает едва уловимую улыбку. Алисента рада прибытию Рейнис и близнецов не меньше, но остаётся такой же непроницаемой и сдержанной, отвечая невестке коротким понимающим взглядом.       Король тяжело говорит тост за новобрачных, часто кашляя, но его слова искренни и добры. Он один из немногих, кто по-настоящему рад торжеству, без натянутых улыбок и неискренних слов. Добрый правитель, с которым так жестоко и несправедливо обошлись Боги. Он объявляет танец супругов, и приглашает остальных гостей присоединиться к ним после.       Принц и принцесса приковывают все взгляды в зале, но их собственные не отрываются друг от друга. Горящие глаза необычного для Вестероса цвета говорят больше слов. Их танец плавный и слаженный, словно они были рождены, чтобы его исполнить. Движения чёткие и гармоничные, точно на них ушёл не один месяц тренировок. Но это, по правде говоря, не так. Они просто не обращают внимания на свои тела, полностью поглощённые друг другом.       Эймонд не может оторвать от неё взгляд. Не может поверить, что эта девушка теперь по праву принадлежит ему. Принц не видит ничего, кроме лиловых глаз своей леди-жены, ведь весь мир меркнет перед ними. Перед ней, его Дейнис, ради которой он готов на всё. Убить и быть убитым. Сражаться и победить, или погибнуть, проиграв. Мстить за неё, воевать ради неё, завоевать весь мир для неё. Он готов положить весь Вестерос к её ногам, стоит ей только пожелать.       И он не может поверить, что счастье наконец коснулось и его. Что он, наконец, кому-то нужен. Любимый, желанный, единственный. Принц видит в её глазах любовь и страсть, желание и преданность. Безграничную верность и готовность так же отчаянно и яростно сражаться за него. Эймонд наконец полностью и безвозвратно принял её власть над собой. Ей не суждено править государством, также, как и ему, но она уже королева. Его королева.       Танец подходит к концу, и сразу после громких, восторженных аплодисментов зал заполняется людьми, и новобрачных уносит в очередном танце. Приличия велят им почтить гостей своей компанией хоть немного, и они смиренно терпят, борясь с истинными желаниями. Эймонд едва держится, чтобы не подхватить её хрупкое тело и не унести её прочь из Тронного Зала, подальше от всех взглядов, что устремлены на неё. Он жаждет сорвать красивое свадебное платье и наконец овладеть ею полностью.       Но он терпит, собирая всю волю в железный кулак, и борется с раздражением, когда пары сменяются. Она попадает в грубые руки Старка, а он ведёт в танце леди Тарли.       — Надеюсь, Вам по душе празднество, лорд Криган, — Дейнис смотрит на северного лорда заинтересованно, словно оценивая.       Свадьба — отличный повод для новых союзов и сделок, но это не тот случай. Нет ни одного Старка, что нарушит свою клятву, и Дейнис уже знает, за кем последует Север в грядущей войне.       — Поистине величественное, принцесса, — Старк отвечает холодно, но девушка видит в глазах интерес. — Как и подобает королевской династии.       В голосе слышится насмешка, и принцесса довольно растягивает губы. Значит, не по душе.       — Слишком жарко для северянина, я полагаю, — она опасно сверкает лиловыми глазами, позволяя мужчине вести себя в танце.       — Но не слишком для драконьей всадницы, — он подхватывает её игру, и строгое лицо, кажется, становится теплее. На большее Дейнис не может и надеяться.       — Кровь дракона греет лучше любого очага, — леди грациозно ступает вслед за мужчиной, плавно двигаясь. — Но во мне также течёт кровь Ройсов, лорд Старк.       Лорды Долины и лорды Севера всегда отличались от остальных домов Вестероса. Более походили друг на друга, хоть и не так заметно. Но Дейнис знала, о чём стоит напомнить. Ройсы, как и остальные лорды её родных земель, последуют за ней, и хотя Старк не предаст даже отцовских клятв, это всё равно может заставить его хоть на мгновение усомниться. Всего мгновения вполне достаточно, чтобы в конечном итоге заставить Север присягнуть на верность Эйгону.       Партнёры вновь меняются, но принцесса успевает заметить в глазах Кригана проблеск удивления. Разумеется, они все плохо помнят, кто она такая. Дочь Порочного Принца, всадница Вермитора, жена Одноглазого принца, Таргариен внешне и внутренне. Но ещё и дочь Реи Ройс, Бронзовой суки, и законная наследница Рунного Камня. В ней бронзы меньше, чем пламени, но она всё равно есть. Ей думается, что мать бы гордилась ею. Ей хочется, по крайней мере, надеяться.       Дейнис неожиданно для себя попадает в руки отца, и злится, что ему вновь удалось вызвать в ней удивление. Он держится ровно и горделиво, но в глазах по-прежнему пылает драконий огонь.       — Почему? — Деймон смотрит пристально, в саму душу, от чего у девушки бегут мурашки по спине. — Почему ты сделала это?       — Я люблю его, — принцесса отвечает непринуждённо, придавая лицу беспристрастное выражение.       — И этого достаточно, чтобы предать меня? Рейниру, твоих сестёр и братьев?       Дейнис усмехается, не отрывая взгляд от глаз мужчины. Ей бы хотелось выплеснуть ему в лицо все мысли, что вихрем роятся в её голове. Сказать, как больно было узнать об истинной причине смерти матери. И как больно и тяжело было жить с ним всё это время, лишённой любви и ласки, в постоянном страхе от его гнева и недовольства, что могли быть вызваны чем угодно. Рассказать, как сложно было жить на вершине вулкана, что в любой момент готов покрыть её своим пламенем, как Четырнадцать Огней Валирию.       — Тебе любви было достаточно, чтобы наплевать на всех и жениться на Рейнире ещё до того, как тело Лейны успело опуститься на морское дно.       Но она может сказать лишь это. Лишь часть из того, что ей на самом деле хотелось. Сейчас не время, пока нет. Но Дейнис уверена, что настанет мгновение, когда она выплеснет всё, словно змея яд. Настанет день, когда он подавится всем, что натворил за эти годы. И только тогда, принцесса знает точно, её душа и разум найдут покой.       Порочный Принц прерывает танец, не желая более продолжать этот фарс. Он смотрит на горделиво расправившую плечи дочь, и лишь на короткое мгновение понимает, что сам во всём виноват. Не будь его душа такой чёрствой, он бы почувствовал укол совести и сожаления, ведь ему действительно есть за что. Но он чувствует злость. На неё, на Эймонда и всех зелёных, и на себя. Совсем немного, но и на себя. Он сделал её такой. Добрая, милая девочка, которой она была, когда только появилась в его жизни, стала холодной, уверенной и мстительной девушкой, больше походящей на дракона, чем на человека.       И это плод его творения. Его собственных поступков и решений.       Мужчина усмехается, и Дейнис не может разобрать его эмоций. Краем глаза он замечает, как сквозь толпу пробирается разъярённый Эймонд, что совсем недавно стал мужем его дочери. Деймон по одному его виду понимает, что этот мальчишка готов наплевать на всё и убить его прямо здесь, посреди Тронного Зала, на глазах у полутысячи знатных господ. Слишком похожий на него самого.       Но Порочный Принц не дожидается прихода племянника. Он едва заметно кивает, и тут же направляется к выходу из зала, оставив дочь удивлённо смотреть ему вслед.       Эймонд подлетел к жене, не обращая внимания на заинтересованные взгляды лордов и леди, что следят за каждым их движением, словно гиены, выжидающие момента. Его заботит лишь Дейнис, что непонимающе хмурится, наблюдая за удаляющейся фигурой отца.       Бейла и Рейна одновременно выдыхают, со стороны поглядывая на развернувшуюся сцену. Они не знают, о чём говорили отец и сестра, но сердцем чувствуют, что разговор был не из приятных. Как и все, что у них когда-либо были. Но уход Деймона позволил наконец расслабить плечи и подумать о главной причине их пребывания здесь, — разговоре с Дейнис. Облегчение настигло и королеву, что наконец смогла вдохнуть полной грудью. Никто не был рад Порочному Принцу. Его родные дочери — особенно.