О пустоте

      Вытащив вибромеч из дверной панели, Крея затихла. Даже дышать старалась тише. Как она и предполагала, старая техника пришлась кстати — Сион её не видел. Чёрный глаз сверлил что угодно вокруг, но не её. Не напрямую. Убедившись в этом, Крея медленной и осторожной поступью двинулась вперёд.       — Я чувствую вас, мой Мастер, — рычал Сион, оглядываясь по сторонам. — Вянущая… слабая…       — Твои чувства предают тебя, — отвечала Крея. — Так же, как и ты предал меня.       Она говорила тихо и в сторону, но знала, что эти слова достигнут его слуха. Бледное лицо Сиона скорчилось, нос исполосовали гневные морщины. Назвать его «уродом» не поворачивался язык. Да, Сион был изуродован, но все его разрывы, раны, трещины и царапины уже давно перестали быть для него чем-то не своим, чем-то чужеродным. Никто не назовёт ранкора уродом из-за его клыков или каменистой кожи. Монстр. Чудовище. Это его сущность, в этом его необходимость как громадного хищника, жаждущего плоти. Плоть надо разорвать, а перед этим до этой плоти добраться и остаться в живых, голодно скитаясь в пещерах и скалах.       — После всего, что свершилось, до сих пор вы живы, — произнёс Сион. — Вас сложно убить.       — Для кого-то столь ограниченного, как ты, — возможно, — отвечала Крея, подходя к нему всё ближе и ближе. — Настолько пасть и ничему не научиться — вот, в чём твоё поражение.       — Это ваше поражение! — огрызнулся Сион. — Не терзает больше ваш шёпот мою голову! Не страдаю я больше от учений, что ослабляют меня!       Губы Креи расползлись в усмешке. Сколь бы ни старался Сион отряхнуться от её влияния, раскалённый гнев в его голосе ясно говорил — то, что он сказал, было ложью. Возможно, именно поэтому ей так легко удалось затуманить его зрение и скрываться, находясь совсем близко.       — А теперь вы мечетесь в поисках джедаев, — продолжал Сион. — Все они мертвы. Спасите одного — и один сломленный джедай не остановит наступающей тьмы!       Прыгающий свет от неисправных ламп мелькал в его глазах искорками злобы. Крея вновь усмехнулась. Она ошибочно полагала, что Сион нанесёт ей вред. Сейчас он представал перед ней слабым, глупым и слепым, как и тогда, когда она впервые встретила его.       — Возможно, — произнесла Крея, готовясь нанести ему удар. — Мы увидим.       Красный луч в мгновение разрезал мрак. Сион резко развернулся именно в ту сторону, где стояла Крея — световая дуга от меча сверкнула, словно молния. Сжимая место, где ещё секунду назад была сжатая в решительный кулак кисть, Крея вскрикнула и упала на колени.

***

      — Я пожалею об этом, — жаловался Аттон, нагибаясь и залезая в широкий восьмиугольник топливопровода. — Совершенно точно.       Митра закатила глаза. Ещё несколько минут назад он просто рвался уйти с того места, где они оставили Крею, а теперь снова принялся размазывать в воздухе своё привычное нытьё. А в нём и без того пахло топливом.       — Разве твоё «предчувствие» не кричало тебе, что пора смываться? — едко спросила Митра, оглядываясь на него.       — Да, а ещё оно говорит, что не очень-то безопасно ходить по трубе, где стенки толщиной от силы сантиметров в десять. Особенно когда только эти самые десять сантиметров отделяют тебя от открытого космоса.       С этими словами он достал из-за пазухи световой стержень и поломал в нескольких местах, чтобы его активировать.       — А это у тебя ещё откуда? — глянула Митра на удивительно своевременно появившуюся полезную вещь.       — Мы возле шахт находимся, — ответил Аттон, поднимая стержень и осматривая стенки трубопровода. — Надо иметь при себе всё, что может пригодиться, — он вдруг посмотрел на её затылок и нахмурился. — Что это у тебя с волосами?       — Один прохвост не сумел сдержать взрывы в турболифте, — огрызнулась Митра, стряхивая часть обугленных комков с хвоста.       — А, то есть, этому виной не дроид, что хотел тебя поджарить, а я? Какое славное у тебя обо мне представление!       Митра уже было хотела ответить, как похвально с его стороны узнать себя в «прохвосте», о коем была речь. Вместо этого из горла вырвался вопль, который рвано разнёсся по всему трубопроводу.       В запястье выстрелила боль, ужасная, жгучая, и настолько сильная, что, казалось, пронзила всё тело. Митра упала на колени, зажмурив глаза. В разуме горело красным — плотная кровавая пелена с белыми вспышками.       — Что такое? — спрашивал Аттон испуганно, склоняясь над ней. — Ты в порядке?       Его голос звучал глухо, будто бы он говорил через стекло. С попыткой ответить из лёгких выходил только очередной болезненный стон.       — Проклятье, — Аттон взял её за плечи и немного потряс. — Держись, слышишь? Тут осталось совсем немного! — он кинул взгляд в начало, а затем в конец трубопровода, думая, что предпринять. — Давай же, не бросай меня вот так сейчас!       — Моя рука… — простонала Митра, вернув слабый контроль над голосом. — Как будто… её как будто опустили… в расплавленный карбонит…       Аттон взял её руку, аккуратно ощупал и, закатывая рукав, тщательно осмотрел под светом стержня.       — Здесь ничего нет, — отвечал он, нахмурившись. — Вот, видишь?       Митра глянула на руку — никаких повреждений. Старые шрамы и царапины, но не более. Так странно, ей ведь казалось, будто её кисть отсекли. Вид невредимой конечности заставил быстро прийти в себя. Аттон до сих пор выжидающе наблюдал за ней.       — Всё уже в порядке, — сказала ему Митра, слегка помотав головой. — Идём.       — Ты уверена? — спрашивал Аттон, помогая ей встать. — Ты заорала так, будто тебя сжигают заживо!       Митра прикрыла глаза рукой. Её будто лихорадило, а ноющая боль в запястье не спешила уходить.       — Разберусь с этим потом, — она вытерла пот, проступивший на лбу. — Сейчас нам нужно двигаться дальше.       — Это что, фантомные боли? — не унимался Аттон. — Я думал, такие только у тех, кто уже потерял конечность. Или кто-то уже придумал такой реалистичный киберпротез?       — Даже если бы я знала, что со мной, я бы всё равно не стала об этом с тобой сейчас говорить, — отрезала Митра и, немного пошатываясь, прошла мимо.       Аттон, не желая подливать масла в огонь её нервозности, промолчал и проследовал за ней.       На границе трубопровода и топливных магистралей комплекса была тонкая мелкая решётка — наверняка для того, чтобы случайно оставленные инструменты или запчасти не сметало в двигатель заправляющегося корабля. Митра вытащила виброрезак и ударила по решётке. Лезвие прошло легко, а вот обратно лезло с отвратным скрежетом.       — Видимо, это надолго, — прокомментировала Митра, сморщившись от звука.       — Может, удастся её снести? — спросил Аттон, подойдя в решётке, поближе и осматривая её.       После этого он подождал, пока Митра отойдёт, и начал долбить в решётку ботинком, с каждым разом немного отходя. На шум, который Аттон поднял своими действиями, кто-то ответил очередью лазерных выстрелов.       — Дерьмо банты! — воскликнул он, отскакивая от решётки. — Эти жуки что, и сюда добрались?       Однако после его возгласов по магистрали пронеслось тихое шипение и жужжание, и вслед за ними из темноты показались синеватые датчики, а после и их обладатель — Т3-единица.       — Т3-М4=приветствие джедая! — радостно мурлыкал дроид, различая знакомое лицо за решёткой. — Т3-М4=радость целостности джедая!       — Ах ты, мелкий мусорный бак! — возмущался Аттон. — Ты во мне чуть дыр не наделал!       — А я уже и забыла, что ты здесь, — вздохнула Митра с облегчением. — Не вытащишь нас отсюда?       Т3, довольно подтвердив возможность справиться с задачей, принялся прорезать решётку инструментами.       — Протокольный дроид=опасность! — говорил он уже после того, как решётка была отогнута, а Митра и Аттон пролезли к нему       — Я знаю, — отвечала Митра. — Мы уже натыкались на «протокольного дроида», он нас тоже атаковал.       — Протокольный дроид=взлом терминала+вредоносная имитация взрывов! Протокольный дроид + ионная пушка=Т3-М4 во временной неисправности! Т3-М4=поведенческое ядро: сожаление о невыполненной задаче.       — Не стоит себя винить, Т3-единица, — подбодрила его Митра. — Если бы ты не открыл административный этаж, нам бы не удалось забраться так далеко.       — А, то есть его ты хвалишь? — удивился Аттон, положив ладони на пояс.       Митра гневно шикнула на него и продолжала:       — Ты можешь двигаться сейчас?       — Т3-М4=готов исполнять указания джедая! — прочирикал Т3 в ответ.       — Отлично. Ты нам ещё пригодишься, — Митра склонилась к контейнеру, который лежал на полу.       — Эбеновый Ястреб=полная починка, — отчитывался астромех. — Готовность к полёту=70%.       — Ты погоди пока с расчётом вероятностей, — усмехнулась Митра. — Нам бы выбраться отсюда для начала.       — Присутствие джедая=повышение вероятности выполнения задания на 50%!       — Что ж, это очень мило, но я всё равно бы с этим не спешила.       — И как ты только понимаешь, что говорит это ведро? — спросил Аттон, показав на дроида рукой и скорчив гримасу.       — Довелось служить с такими во времена… — Митра запнулась. — Много лет назад.       Т3-М4 после едкого вопроса Аттона подъехал к нему и включил сканер, проводя лучом с ног до головы.       — А это тебе ещё зачем? — Аттон прикрыл ладонью лицо, защищаясь от света.       Т3 закончил сканирование, несколько секунд пожжужал, а затем выдал:       — Обновление данных. Готовность к полёту=30%.       Митра рассмеялась, а дроид развернулся и поехал к мине возле выхода, чтобы её обезвредить.       — Что это вообще было? — возмутился Аттон, взмахнув руками.       — Он пошутил, — пояснила Митра, посмеиваясь. — И, между прочим, неплохо пошутил.       — Ну да, просто талантище, — проворчал Аттон. — Следи за ним в оба, вдруг крыша поедет, как у дроидов-шахтёров.       Сказав это, он поправил ремень от лазера на плече и последовал за астромехом, заглядывая за него и наблюдая, как тот отщёлкивает датчики на мине. Митра же вскрыла контейнер и вытащила содержимое: скрученные в узел кабели и силовой элемент. Интересно, что такие запчасти остались целы и оказались здесь — так же, как и Т3-единица. А значит — не случайно.       — Для такого умника ты слишком долго возишься с миной. Тебе так не кажется, жестянка? — комментировал Аттон.       Дроид это замечание проигнорировал, чем вновь заставил Митру улыбнуться, и вскоре протянул ей успешно отключенную мину.       — Ну уж нет, оставь это себе, — сказала Митра, с презрением смотря на мелкую металлическую шайбу. — От меня такие вещи лучше держать подальше.       — Что, не любишь мины? — усмехнулся Аттон.       — Не люблю, когда руки по локоть в ожогах, — пробормотала Митра, шагая к двери. — Прошу, — она указала на открывшийся проход.       — Разве не «дамы вперёд»? — хмыкнул Аттон.       — Теперь, когда мы так близко к побегу, я бы предпочла иметь возможность наблюдать за твоей спиной, — прокомментировала Митра, снова указывая на дверь. — Прошу.       — А мне, значит, бояться выстрела в эту самую спину? — Аттон отпустил лазер и деловито скрестил руки на груди.       — Не суди других по себе и не делай того, что побудило бы меня выстрелить, — улыбнулась Митра и настойчиво повторила. — Прошу.       — Как прикажете, мастер джедай, — пробормотал Аттон недовольно.       Шагнув за пределы трубопровода, он тут же заскочил обратно, сопровождаемый выстрелами лазеров.       — Треклятые жуки! — выплюнул Аттон, скрываясь за стеной.       Т3-М4 невозмутимо выехал навстречу противникам и с тем же спокойствием расправился с каждым из них, активируя шокер.       — Дорога чиста! — сообщил он довольно, после чего поехал дальше.       — Смотри-ка, он и тут полезнее, чем ты, — усмехнулась Митра, глядя на ошарашенного Аттона, а затем кивнула вперёд, говоря тем самым последовать за дроидом.       Аттон послушался, стиснув зубы и что-то угрюмо сквозь них проворчав. Т3 проводил их уже знакомой тропой до ангарного отсека №25, в котором себя обнаружил в самом начале. С количеством дроидов, что попадались им на пути, приспособления астромеха были просто незаменимы — он либо вовсе их отключал, либо оглушал, давая тем самым возможность беспрепятственно добить. Добравшись до отсека, Аттон сразу же кинулся к двери, ведущей к кораблю. Впрочем, энтузиазм его погас так же мгновенно, как разгорелась позднее нервная злоба.       — На двери магнитная печать, не могу поверить! Корабль прямо вон там, а мы не можем попасть к нему!       Т3-М4, повернувшись к Митре, начал отчитываться об обстановке.       — И что теперь говорит этот кусок металлолома? — спросил Аттон.       — Может, эти подойдут? — ответила Митра дроиду, показывая запчасти, найденные в трубопроводе.       — Корректно! — подтвердил Т3.       — Он говорит, что может открыть дверь, когда починит пульт наверху, — пояснила Митра, обращаясь к Аттону.       — Что ж, если он может, то я не буду ему мешать, — пожал Аттон плечами и принялся обходить помещение в поисках чего-нибудь полезного.       Митра поднялась к пульту вместе с Т3 и глянула в ангар через окно.       — Это, значит, Эбеновый Ястреб? — хмыкнула она, оценивающе рассматривая фрахтовик.       — «Динамичный», — прокомментировал Аттон, тоже поднявшись и встав рядом с ней.       — Выглядит не очень. Он не развалится?       — Эбеновый Ястреб: готовность к полёту: 95%! — ответил Т3.       — Видимо, ты знал его и в худшие времена, раз твои выводы так оптимистичны, — улыбнулась Митра.       — Как, кстати, твоя рука? — вдруг поинтересовался Аттон.       — С ней всё в порядке, — ответила Митра, удивляясь и вопросу, и тому факту, что она совсем об этом забыла. — Кажется.       Для уверенности она сжала и разжала ладонь. Словно ничего и не было. Однако на мгновение она ощутила лёгкое головокружение, как будто от теряющего своё действие стимулятора. Митре очень хотелось свалить вину на введённые ей на борту Предвестника седативные и шквал резко сменяющихся событий, хотя что-то её постоянно успешно разубеждало. Митра, конечно же, догадывалась, что именно, и лет пятнадцать назад она бы сказала это без запинки. Неделю назад она бы небрежно сплюнула и пошла дальше. Эти её прошлые версии — забытая и приобретённая — спорили внутри, перекрикивая друг друга, поэтому сегодняшняя Митра просто подвергала все догадки сомнению. В любом случае, сейчас не те время, место и собеседник, чтобы вести об этом дискуссию.       — Интересно, успеет ли старая леди до нашего отбытия, — добавил Аттон. — Если вообще будет кому успевать.       — Я думаю, что она ещё жива, — ответила Митра задумчиво.       — Да? И почему это?       Митра повернула лицо в его сторону и прищурилась.       — Предчувствие, — сказала она, тем самым и говоря правду, и передразнивая его.       В середине длинного коридора, ведущего к ангару, они встретили пару дроидов-шахтёров — тех, что были под два метра ростом. Т3-М4 сразу же оглушил обоих, и Митра, как и делала ранее до этого, подбежала к ним, чтобы довести дело до конца. В нескольких метрах за ними вдруг появились ещё трое и открыли огонь.       — Впереди! — крикнула Митра на случай, если её напарники не заметят надвигающейся угрозы, и продолжила рубить оглушенных дроидов вибромечом.       Внезапно распахнулись двери по левую сторону от неё — выходили ещё четыре.       — Чёрт тебя дери, — прошипела Митра, бросая дроидов недобитыми и убегая назад. — В укрытие! Идите в укрытие!       Аттон скрылся за балкой напротив той, что укрыла Митру. Т3 остался стоять в паре метров впереди, задерживая дроидов-шахтёров, что двигались к ним. Они, не видя никого, кроме астромеханика, встали на месте и дружно начали стрелять только по нему. Т3-М4 по старинке пытался их оглушить шокером, но противников было слишком много, и каждый последующий заряд был слабее другого, так как пушка не успевала перезаряжаться.       — Скоро от твоего друга вообще ничего не останется, — крикнул Аттон, выстреливая из-за балки. — Так и знал, что ничего не будет так просто! Этот стальной ублюдок, видимо, большую их часть отправил сюда, чтобы ты не сбежала наверняка!       Около десятка дроидов заполонили коридор, и ещё несколько были на подходе позади. Митра, закусив губу, думала, как бы поступить. Можно было попытаться переклинить их элементы питания с помощью Силы — подобно тому, что она недавно сделала с минами. Только вот она не была уверена, что после такого не свалится без сознания, учитывая, как много сил у неё отнимали даже самые лёгкие приёмы. В сумке из боеприпасов — лазеры и одна звуковая граната. Пытаться лупить их вручную — сомнительная затея. Даже если бить по шее, чтобы быстро отрезать «мозг» от корпуса, минимальное количество ударов для этого — два. Если только, конечно, как-нибудь не извернуться и не ударить сразу по стержням на затылке.       Митра выглянула из-за укрытия и уделила особое внимание тем дроидам, которые выходили из бокового коридора.       — Думаешь, если не стрелять, они отстанут?! — выкрикнул Аттон, заметив, как она застыла.       — Они медленно разворачиваются! — ответила Митра на его едкий комментарий.       — Чего?       Выглянув ещё раз, Митра оценила расстояние от неё до дроидов, а также высоту потолка.       — Прикрой меня! — крикнула она Аттону, и, не дожидаясь, пока тот что-то в недоумении ответит, выбежала вперёд.       Т3-М4, который всё это время доблестно оставался на своём месте, тоже что-то пропищал ей вслед. Если реализовать задуманное не получится, смерть будет очень глупая и смешная.       В группу дроидов, что были ближе всего, она кинула звуковую гранату — должно отвлечь, пока она будет до них добираться. Граната разорвалась, когда между Митрой и «носом» этой шахтёрской армии оставалось метра три.       Выровнять дыхание и сосредоточиться во время бега было сложно, а долгое расставание с уже забытым навыком ситуацию только усугубляло. Но чувство, что ей двигало, — прекрасное и далёкое, — было намного сильнее всего этого. Та самая горячая волна внутри, которая захватывает и разрастается, когда впервые решаешь прыгнуть в озеро, отцепившись от раскачавшегося каната.       С глубоким вдохом Митра оторвалась от земли. Получилось. Сила подхватила и унесла вперёд длинной и высокой дугой. Правда, под конец манёвра тело покачнулось, поэтому Митра упала, проезжаясь по полу коленями и роняя вибромеч неподалёку. На анализ ошибок времени не было — она вскочила и тут же начала атаковать дроидов со спины.       Как Митра и предполагала, они даже не успевали разворачиваться в её сторону. Грохот от падающих металлических голов смешивался с синтетическим рёвом и летящими куда попало лазерными выстрелами. Т3-М4 поспешил в это время расправиться с оглушенными дроидами впереди, а Аттон подоспел точно за ним.       — И где же ты была раньше с такими трюками? — возмущался Аттон, когда с дроидами было покончено.       Раскрасневшаяся и расплывшаяся в глупой радостной улыбке, Митра даже и не подумала огрызнуться и вместо ответа просто старалась отдышаться.       Теперь путь до Ястреба был чист. Препятствием лишь были часто расставленные мины, которые обезвреживал Т3-М4, и тоннель, заполненный газом.       — Старая загадка про старика и лодку, да? — усмехнулся Аттон.       — Надеюсь, долго ждать тебя не придётся, — ответила Митра, надевая дыхательную маску и заходя в тоннель вместе с Т3.       На выходе она отдала дроиду маску, чтобы тот отвёз её Аттону, и направилась к кораблю. Где-то рядом ещё бродили дроиды-шахтёры, но Митра решила, что схваток с ними ей на сегодня достаточно, поэтому она просто прокрадывалась мимо больших ящиков и канистр вокруг.       Трап фрахтовика был опущен. Митра быстро прошлась по всем помещениям на корабле, чтобы убедиться в его целости и в том, что больше никого на нём нет.       — Всё в порядке, надеюсь? — появившийся Аттон тут же деловито устроился в кресле пилота.       — Когда мы сможем улететь? — спросила Митра.       — Поверь, я сделаю всё возможное, чтобы свалить отсюда как можно скорее. Что за?.. — Аттон отвлёкся на какие-то взвывшие датчики, а затем посмотрел в камеры внешнего наблюдения. — Ситхские штурмовики!       Толпа ситхов в серой блестящей броне заходила в ангар и стреляла по кораблю.       — Нужно время, чтобы завести двигатели. Я поднимаю трап, но нужно поотстреливать их из турели. Справишься?       — Хорошо, — ответила Митра, метнувшись пульту управления турелями.       Турель была куда мощнее всего оружия, что у них имелось, поэтому на каждого ситха требовалось около двух-трёх выстрелов. Хотя на место каждого ликвидированного будто вставали ещё два. Некоторым удавалось прошмыгнуть за канистрами и оказаться достаточно близко к кораблю, но Митра вовремя их замечала.       Спустя несколько минут такой перестрелки, она словно что-то увидела перед глазами. Сначала — коротко: тоннель, наполненный ядовитым газом. Затем образы возникали чаще и длились дольше — пятна крови на полу, её смазанные следы на стенах, заплетающиеся от бессилия ноги, вибромеч, что сжимали сморщенные, костлявые пальцы. Наконец, Эбеновый Ястреб совсем недалеко и спины ситхских штурмовиков впереди.       — Опусти трап! — крикнула Митра. — Сейчас же!       — Чего? — обернулся Аттон. — Ты с ума сошла!       — Опусти трап! — повторила Митра, уже убегая прочь.       Крея схватилась с двумя штурмовиками у входа. Митра сбежала вниз, поспешив ей на помощь.       — Крея! — воскликнула она, помогая старухе подняться.       В ладони вместо предполагаемого запястья мокро сжался кусок багровой ткани. Митра ужаснулась, отбрасывая пропитанный кровью рукав.       — Что случилось?       — Нет времени, — отвечала Крея, тяжело дыша. — Нам нужно уходить.       Митра развернулась и пнула подбежавшего штурмовика. Пока люк снова закрывался, она и Т3-М4 отстреливали других.       Эбеновый Ястреб поднялся и, развернувшись, наконец, вылетел из Перагусского ангара. Однако орудия до сих пор плывущего поблизости Предвестника сразу же развернулись в их сторону.       — Если они попадут в нас, мы погибнем, — нервно комментировал Аттон, уводя штурвал из стороны в сторону. — Но, если и дальше будут стрелять мимо, — тоже погибнем. Блестящий расклад!       Корабль встряхнуло, да так сильно, что Т3-М4 подскочил и с грохотом ударился об пол.       — Кто-нибудь, заткните этот уплотнитель мусора! — рявкнул Аттон в ответ на жалобы астромеханика.       — Ты вообще умеешь управлять этой штукой?! — крикнула Митра, хватаясь за спинку его кресла.       — Умею, только вот не с этими астероидами вокруг нас! — гневно отвечал Аттон, рвано взмахнув рукой. — Мы в гиперпространство по кусочкам войдём, если не расчистим поле! А если расчистим — будем у них как на ладони!       — И что же тогда можно сделать?       — Я делаю всё, что могу, ясно? — Аттон выругался от очередного встряхивания. — Это чем же вы так сильно разозлили этих ребят? Теперь они либо взорвут нас, либо попадут в астероид и превратят весь пояс в сверхновую!       — Может, перестанешь жаловаться и просто вытащишь нас отсюда?       — Я же сказал, я делаю всё, что могу!       — А что с астероидами? — вдруг спросила зашедшая в кокпит Крея. — Мы ведь можем подорвать их так же, как и они, не так ли?       — Это снесёт всю колонию, а возможно, и нас заодно, — отвечал Аттон. — Мы, может, и в гиперпространство не успеем прыгнуть вовремя!       — Тогда мы здесь умрём, — сказала на это Крея и повернулась к Митре. — Выбирай. Сейчас.       Т3-М4 от её слов почему-то боязно загудел. Митра поджала губы.       — Уклоняйся от астероидов, пока не выйдем из поля, — обратилась она к Аттону приказным тоном. — А затем прыгай в гиперпространство.       — Отлично, — Аттон недовольно вскинул брови, будто бы не его вариант сочли в данной ситуации более уместным. — Держитесь, сейчас немного потрясёт!       Ястреб стремился прочь, резко уходя от астероидов, встречающихся ему по пути. Митра и Крея вцепились в поручни, Т3-М4 же ещё несколько раз подскакивал на добрые полметра и недовольно визжал, выдавая параметры своей целостности.       В конце концов один из выстрелов Предвестника всё же попал — в астероид. Как оказалось, рассказы Аттона о возможных последствиях вовсе не были красочным преувеличением. Астероид взорвался, затем другой и третий… Цепь разрасталась, сливаясь в одно огромное белое пламя.       Конец этого действия застать не удалось. Звезды, видные из кабины пилота, поплыли полосами и вскоре слились в один поток, сияющий бледно-голубым. Грохот и тряска за несколько мгновений сменились стабильностью и тишиной.       Аттон вздохнул и утёр лоб ладонью.       — Так, — сказал он, прикрывая глаза и выходя из-за кресла. — Теперь, когда мы убили целую планету, может, кто-нибудь из вас расскажет, что происходит? Потому что после дроидов-убийц, моря ситхов, видимых и невидимых, и их владыки, который выглядит так, будто спит с виброклинками… А также после пребывания мишенью военного республиканского корабля — уж лучше бы я оставался в чёртовой камере!       — Я была на этом корабле, — ответила ему Митра. — На Предвестнике. Всё, что я знаю, — это то, что он отправлялся на Телос, остальное время я была в отключке, — она развернулась к Крее, надеясь, что та прояснит некоторые детали.       — Многие дороги ведут на Телос, — ответила Крея туманно. — Включая нашу. Именно туда мы и должны отправиться сейчас.       — Не то чтобы у нас был выбор, — хмыкнул Аттон. — Астронавигационные карты с этого вашего Предвестника только туда и ведут.       — О чём это ты? — спросила его Митра.       — Здешняя система астронавигации заблокирована, так что сменить курс можно будет только после прибытия в конечный пункт. Если, конечно, ваши приятели-ситхи не перехватят нас раньше.       — Зачем ситхам понадобилось искать меня? — поинтересовалась Митра у Креи.       — Потому что ты — последний из джедаев, — ответила та, делая короткую паузу, отчего слова звучали громче — и по звуку, и по смыслу. — И с твоей смертью они победят.       — Но я не джедай, — возразила Митра. — Больше нет.       — Это что ещё значит? — скорчился Аттон.       — Какую бы ложь ты себе не говорила — это никак не влияет на последствия, — говорила Крея. — Ситхи считают, что ты рыцарь-джедай — и лишь это имеет значение.       — Как они нашли меня? Как ты нашла меня?       — Весть о том, что джедай направляется на Телос, довольно быстро разнеслась… в определённых кругах.       — Перехваченная передача, — закивала Митра.       — Верно, — подтвердила Крея. - После стыковки к Предвестнику мне удалось найти тебя, но тогда ситхи, втайне от меня, уже были на борту. Пока мы совершали прыжок в гиперпространство, они выстрелили во фрахтовик, едва не уничтожив его.       — Если так, то как Ястреб смог добраться до Перагуса?       — Я не знаю, как Эбеновый Ястреб…       Т3-М4, перебив Крею, начал активно что-то докладывать.       — Умолкни, — шикнула на него старуха. — У нас здесь разговор.       Дроид эту грубость проигнорировал и продолжил рассказывать Митре о произошедшем.       — Он говорит, что это он починил этот корабль и довёз нас до Перагуса, — объяснила Митра.       — «Починил этот корабль», — повторил Аттон саркастично. — Чтоб мне в глаз. В следующий раз он припишет себе спасение наших шкур! Раз этот источник шума говорит, что он починил этот корабль, почему бы ему тогда не доказать это, сделав это ещё раз, а? — он наклонился к Т3-М4 и махнул рукой к выходу. — Давай, проваливай!       Обиженный Т3, насколько вообще дроиды могут быть обижены, в ответ на это кинул в адрес Аттона пару справедливых и логичных заключений и выехал из кокпита.       Митра раздумывала, поджав губы.       — Но… Последний из джедаев? Как это вообще возможно?       Крея в ответ на это томно вздохнула.       — Моя рана болит, — произнесла она, сухо, но с некоторой долей жалостливости. — Мне нужно отдохнуть. Если у тебя есть ко мне другие вопросы — ты сможешь задать мне их позднее.       — О, старая леди, только не прекращайте свои долгие и скучные тирады прямо сейчас, — наигранно хныкал Аттон, который всё время беседы то и дело зевал. — У меня как раз глаза слипаться начали.       Крея скорчила лёгкую гримасу — от носа до губ поползли глубокие морщины.       — К тому же, — продолжала она, — наедине мы будем милосердно избавлены от мнений имбецилов и дураков, — с этими словами Крея развернулась и медленно пошла прочь.       Аттон, дождавшись, пока та скроется, выдержал гнилую улыбку, а затем, оставшись с Митрой один на один, почесал затылок и прознёс:       — Слушай, э-э-э… Не то чтобы мне было до этого какое-то дело, но, может, тебе стоит проведать, — он кивнул в сторону ушедшей Креи, — нашу пассажирку. Особенно учитывая эту её… рану.       — Ты прав, — кивнула Митра и прищурилась. — То, что тебе до этого есть дело, сейчас крайне подозрительно.       — Слушай, я же не полный урод, — усмехнулся Аттон. — И я удивлён, что она вообще стоит на ногах, учитывая боль, которую испытывает. На её месте я бы орал, как майнок в западне! Ой, ну, то есть… Очень сильный такой, мужественный майнок.       — Конечно, — улыбнулась Митра.       — По-моему, она просто гордая, чтобы показывать слабость. Особенно перед тобой.       — А ты что, заделался экспертом по гордости?       — Я думаю, чтобы это заметить, не нужно быть экспертом. Со мной она, например, даже парой слов не перекинется, зато тебе при удобном случае все уши прожужжит.       — Не потому ли, что ты хотел продать меня Обмену? — Митра изогнула бровь.       — Так, раз уж речь снова зашла об этом, — Аттон выставил ладони перед собой в защищающемся жесте, — не «продать», а «перевезти», ладно? И кто вообще тебе сказал, что я довёл бы дело до конца?       — Хочешь сказать, что дождался бы, пока я очнусь, а затем просто отпустил бы меня?       — Ну, — Аттон закатил глаза, о чём-то задумываясь, а спустя секунду многозначительно улыбнулся. — То есть, — он ещё твёрже и активнее выставил ладони перед собой, — то есть, да, конечно! Я же не идиот! К тому же, я уверен, что ты бы смогла выбраться из лап Обмена, и тогда бы мне точно не поздоровилось.       — О, и этот план был у тебя с самого начала? — Митра улыбнулась и захлопала ресницами.       — Нет, не был, — согласился Аттон. — Но я уверен, что я бы дошёл до него… в процессе. Слушай, почему бы нам просто не оставить эту тему, ладно? Доберёмся до Телоса и разойдёмся, будто ничего и не случилось. Обещаю, я больше тебя не потревожу.       — Идёт, — пожала Митра плечами и собралась уходить.       — Но… — задержал её Аттон, подняв указательный палец вверх и жалостливо сморщившись.       — Ну что ещё? — вздохнула Митра.       — На самом деле я был бы рад, если бы ты меня подбросила куда-нибудь… кроме Телоса. С него сейчас не так просто выбраться, а у тебя свой корабль, так что…       Митра закатила глаза.       — Ладно. Я иду проверить Крею. И, надеюсь, без меня ты не натворишь здесь никаких глупостей.       — В гиперпространстве? Даже если захочу — не выйдет.       — О, я уверена, что у тебя большой потенциал, — улыбнулась Митра и, наконец, ушла.       Крея спала, устроившись на одной из кроватей каюты. Чёрная прорезь рта в тонкой и сморщенной полосе губ. Она почти не двигалась, только лишь грудь изредка поднималась от дыхания. Хотя заметить это можно было, только пристально приглядевшись. Неудивительно, что её долгое время принимали за мёртвую. Только интересно, как её жизнь упускали медицинские сенсоры. Возможно, из-за суматохи, что возникала в местах, где она появлялась, Крею записывали в трупы только лишь по внешним признакам. А может, ей была знакома какая-то техника транса для самосохранения, при которой замедлялся пульс. Правда, все эти предположения не отменяли непонятные неловкость и тревогу, что возникали при взгляде на неё.       Митра посмотрела на рукав, что жалко скорчился на животе старухи, а затем подняла своё левое запястье и потёрла его. В выдвижных ящиках нашлось какое-то тонкое одеяло. Выглядело и пахло чистым. Оставлять Крею здесь вот так было как-то жалко, да и укрытая она выглядела более… спящей.       Сейчас, пока Митра была относительно наедине с собой, она рассудила, что неплохо бы осмотреться. За всё время ей удалось лишь несколько раз летать на фрахтовиках такого типа, но и этого было достаточно, чтобы не увидеть особых различий. Самые большие по площади — грузовой отсек и гараж — занимали две четверти корабля. Круглая кают-компания, пересечённая накрест двумя коридорами. Один начинался в кокпите и заканчивался отсеком с гипердвигателем, второй соединял жилые каюты с правой и левой части корабля. Медотсек, прилично оборудованный. Глянув на койку, Митра подумала, что точно тут когда-то находилась.       После нескольких минут блуждания по кораблю всего одно отделение оставалось неосмотренным — небольшая жилая комната сразу возле кают-компании. Митра расслабленно выдохнула и сняла сумку с плеча, кинув её на стол и потягиваясь. За последние несколько дней поспала она знатно, только вот это не отменяло усталости в мышцах, а также усталости в голове.       Открыв дверь в жилое помещение, Митра тут же от него отскочила, падая на пол, и судорожно выхватила из сумки шахтёрский лазер, направляя вперёд. Голодиски, медпаки и запчасти разнесло по всей кают-компании.       В отсеке стояла НК-единица.       — Что там такое? — донёсся голос Аттона. — Что за грохот?       Дроид стоял, не шевельнувшись. Приглядевшись, Митра заметила, что сенсоры на его голове не горели, а от корпуса местами исходили искорки.       — Всё нормально, — крикнула она в ответ.       Т3-М4, тоже услышав шум, выехал откуда-то.       — Состояние=нет опасности! — заверещал он, увидев, как Митра целится в дроида. — НК-47=дезактивирован!       — Нет опасности? — спросила его Митра. — Что это вообще значит? Что этот дроид делает здесь?       Т3 вместо ответа уклончиво оповестил, что корабль нуждается в ремонте и поспешил уехать прочь.       — Эй, я с тобой не закончила! — крикнула Митра ему вслед, поднимаясь с пола.       Вблизи она уже точно убедилась, что НК-единица была отключена. Только, в отличие от того дроида на Перагусе, его корпус выглядел старым и ржавым. Местами действительно от ржавчины, а местами от рыжей потрескавшейся краски. Осмотрев дроида и закрыв на всякий случай дверь, Митра всё же вернулась к тому, что намеревалась сделать — просмотреть голодиски с Предвестника.       На первых двух — с мостика и комнаты совещания — местами говорилось о Митре. Говорили и о её дипломатическом статусе, и о миссии на Телосе, кое-где в записях даже мелькало лицо Онаси, раздающего распоряжения. Кстати, адмирал Онаси был очень странно заинтересован Эбеновым Ястребом и очень настаивал на том, чтобы его осмотрели. Хотя, возможно, новые послевоенные порядки могли касаться ужесточения мер против контрабанды.       Что касается конкретных фактов о значении Митры в телосианской миссии — их не было. Никто толком не мог сказать, зачем её перевозка была организована, а большую часть отчётов составляли пересказанные другими словами приказы и домыслы.       Говорилось и о НК-единице, что к ней приставили во время полёта. Не было похоже, что дроид-убийца проник на Предвестник незадолго до появления на нём Митры. Напротив — он активно на нём служил. Возможно, на Телосе ей удастся узнать, что такая единица делает на службе у республиканской армии. Только вот интересно, знают ли об этом сами военные, и нужно ли ей теперь опасаться, что подобные дроиды будут поджидать её в различных силовых структурах.       Наконец, сообщалось о нападении ситхов. Нападения как такового и не было — ситхи обманом заставили думать, будто их корабль пустой, а сами пробрались на Предвестник с поясами скрытности и… Дальнейшая их судьба уже была известна.       Митра снова потянулась, потёрла переносицу и вытащила голодиск из проигрывателя. Остался последний.       — Осматриваю выжившего с судна ситхов, — говорила медик на записи. — Я не уверена жив он или мёртв. Вся его плоть покрыта трещинами и шрамами, и я обнаружила несколько тысяч переломов в его скелете… — девушка обернулась на секунду, словно что-то услышала, а затем продолжила. — Как будто бы ему какое-то время дробили каждую кость, а затем собирали обратно.       По описанию можно было понять, о ком идёт речь. Гость, в схватке с которым Крея потеряла руку.       — Судя по рубцовой ткани, раны возникли до его смерти, — добавила медик. — Я не представляю, что вообще удерживает его в целости.       Митра постаралась вспомнить, как именно он выглядел. Учитывая получение новой информации или же нет — теперь ей казалось, будто бы на миг она действительно видела, как куски его плоти распадаются по частям. Глупая фантазия. Она не смогла бы такого увидеть с большого расстояния.       Запись с камеры видеонаблюдения. Ситх, плавающий именно в том резервуаре с кольто, который позже обнаружили разбитым. Не нужно было досматривать запись, чтобы понять, чем она закончилась. Республиканского солдата, на свою беду оказавшегося рядом, проткнули одним из массивных осколков и отшвырнули в коридор.       — Жалкое зрелище.       Митра вздрогнула. Крея стояла возле неё. Запись включилась по второму кругу.       — Ты напугала меня, — выдохнула Митра. — Как ты себя чувствуешь?       — Намного лучше, — ответила Крея. — Хотя я до сих пор слаба.       — Твоя рука, — Митра глянула на объект своего вопроса. — Я… — затем глянула на своё невредимое запястье. — Кажется, я почувствовала, когда ты потеряла её.       — Это удивляет меня не больше, чем факт, что ты расслышала мои мысли, пока мы были порознь, — спокойно ответила Крея. — Боль, однако, была неожиданной. Если бы я могла, я бы оградила тебя от неё. Я рада, что последствия не имели более… экстремальное значение.       — Какое именно значение? Смерть? — спросила Митра ошарашенно.       — Возможно. И, боюсь, работает оно в обе стороны. У меня нет желания это проверять. И тебе не следует.       — Но почему такое вообще с нами происходит?       — Природа этого явления мне так же неизвестна. Но эти узы сильны, а корни их идут глубоко. По-видимому, Сила легко перетекает между нами — когда один из нас манипулирует Силой для исцеления или придания себе сил, помощь приходит и другому.       Митра опустила голову, вспоминая, как боль в её руке на мгновение просто исчезла.       — Воистину мощная техника, — продолжила Крея, улыбнувшись. — Впрочем, как мы заметили, у неё есть и изъяны. В моменты стресса эмоции и даже боль каким-то образом передаются от одного другому.       — Значит, тогда… — Митра отвернулась, глядя на до сих пор крутящуюся голозапись, и задумалась. — На Предвестнике. Когда он появился, я почувствовала страх. Оглушающий, и такой… острый? Словно пронизывал меня до костей. Ни одной мысли не приходило в голову, только лишь яркое ощущение опасности. Я впервые почувствовала такое лицом к лицу с врагом, — она снова развернулась к Крее, внимательно её рассматривая. — Но я его вовсе не боялась, у меня просто не было повода для этого. Это был твой страх.       — Глупо бы было его не бояться, — Крея кивнула на голозапись. — И теперь ты понимаешь, почему.       — Но ведь ты боялась его не поэтому, — Митра изогнула бровь. — Ты знала, кто он такой, не так ли?       — Знала, — ответила Крея, хоть и выдержала перед этим недовольную паузу. — Знаю и сейчас — то, каким чудовищем он стал.       — В отчётах с Предвестника говорится, что они напали не на Предвестник, а на фрахтовик. Получается, ты солгала мне? Он ведёт охоту на тебя?       — Они наткнулись на Эбеновый Ястреб по воле случая, — отвечала Крея. — Лишь потому, что мы тоже следовали за Предвестником. Фрахтовик атаковали, и мы, послав экстренную передачу, стали для Предвестника приманкой.       — Слишком уж много вещей за последнее время со мной произошло «по воле случая», — заметила Митра с недоверием.       — Действительно, — ответила Крея на это. — Но, как обучившаяся Силе, ты знаешь, что истинные совпадения — это редкость.       — А как отрезанная от неё, я знаю, что совпадения — это повод для подозрений, — не отставала Митра.       — Что ж, я рада, что ты сохраняешь чистый ум и рассудок, — улыбнулась Крея. — Но, поверь мне, охотится он именно за тобой. Если бы я была его истинной целью, то не осталась бы после нашей схватки в живых.       От воспоминания, что возникло в голове красной вспышкой, Митре на миг вновь поплохело.       — Он думает, что я не представляю для него опасности, — продолжала Крея. — Полагаю, сокрушение слабой и старой женщины не вписывается в миссию, что он на себя возложил. Другое же дело — рыцарь-джедай.       От очередного присваивания ей давно утерянного звания Митре опять хотелось огрызнуться. Устала.       — То, что о нём говорится, — она указала на медика на голозаписи, что вновь рассказывала о ранах и переломах ситха. — Это правда? Он на самом деле мёртв?       — Сион познал боль глубоко, — отвечала Крея, снова уклончиво. — Но о знаниях и учениях он не ведает ничего. Он, как и другие ситхи, — исчадие ужасов войны. Он омывается болью и кормится ей ради насыщения. Он существует лишь затем, чтобы нести свою боль всем джедаям повсюду, и не остановится, пока последний из них не окажется у него в руках.       — Но почему ты сказала, что нам нужно лететь на Телос? Разве это не опасно? Не лучше ли будет где-то укрыться от него?       — Не имеет значения, куда мы идём. Дело не в пункте назначения, а в самом путешествии.       Митра нервно щёлкнула выключателем на проигрывателе и вытащила диск.       — Я не знаю, о каком ты путешествии говоришь, — она ходила по кают-компании, собирая выпавшее из сумки содержимое. — Я не соглашалась на него, не собираюсь и сейчас.       — Все дороги приведут нас к развязке, какой бы она ни была и как сильно бы мы этому не противились, — отвечала Крея. — Но позволь тогда спросить тебя, что ты намерена делать?       — Я не знаю, — Митра уложила всё поднятое в сумку и встряхнула её. — Хотя Телос — подходящая точка. Я выясню, зачем меня хотели туда доставить, а затем покину его как можно скорее. И нам нужно разорвать эту связь между нами. Она представляет угрозу — и для тебя, и для меня.       — Поверь мне, меня совсем не радует её наличие, — усмехнулась Крея. — Я хотела бы избавиться от неё не меньше, чем ты. И, если бы я знала, как это сделать, то разорвала бы её сию же секунду.       — И что же нам тогда делать? — спрашивала Митра обеспокоенно. — Ведь если одна из нас окажется в опасности, в той же опасности будет и другая, так? Может, кто-нибудь знает, как нам с этим справиться?       — Возможно, другие джедаи могли бы нам помочь, — пожимала Крея плечами. — Но, как ты уже знаешь, их осталось совсем немного.       — Но что если у нас не получится найти их? Не найти никакого ответа?       — Тогда мне остаётся лишь то, что у нас уже было — моя вера в тебя и способность встретиться с грядущим.       Митра вздохнула и покачала головой. Чем больше Крея давала ответов, тем больше к ней возникало вопросов, и от их хаотичного количества начинала болеть голова.       — И до тех пор, пока мы этого не выясним, мы будем вынуждены путешествовать вместе, так? — спросила Митра.       — Боюсь, что так, — ответила Крея и тут же поспешила её успокоить. — Звучит как бремя, в самом деле… Но для тебя это будет хорошей возможностью восстановить свои способности и связь с Силой, которую ты когда-то утратила.       — Интересно, что ты даже не спросила меня, хочу ли я их восстанавливать, — пробормотала Митра с презрением.       — Проблема не решится быстрее, если ты продолжишь обманывать себя, — Крея сделала паузу, слегка повернув голову. — На твоём месте я бы заглянула к этому дураку в кабине. Я бы не хотела, чтобы он попытался увернуться от курса.       — Его лицо встретится с панелью управления, если он только попробует, — хмыкнула Митра. — Твоё нынешнее мнение о нём как-то сильно отличается от того, как ты отзывалась о нём на Перагусе, не находишь? Это ведь ты настаивала, чтобы я оставила его в покое.       — Не всё удаётся разглядеть с первого раза. И, как бы ни было удручающе это признание, без него мы действительно не выбрались бы с астероида. Но тебе необходимо наблюдать за ним. Его мысли… — Крея поморщилась. — Скользкие. Я не доверяю ему, и тебе не следует. Такие, как он, служат в первую очередь себе, а уж потом своим «союзникам».       — В этом можно смело обвинить больше половины Галактики, и осуждать за это сомнительно, но… Возможно, ты права, мне стоит его проведать. Позже.       Крея ненадолго задумалась, а затем одобрительно кивнула.       — Хорошо. Делай, что считаешь должным, — и после этого направилась обратно в каюту.       Митра устало опустила взгляд. Конец этого диалога пришёл с удивительным облегчением. Она в спешке привела кают-компанию в порядок. Местами и там, где беспорядок был устроен до неё, раскладывая оружие и припасы по положенным им местам.       Медитировать она решила в каюте, что находилась в противоположной от Креи части фрахтовика. Ладонь на рукояти ножа — так спокойнее.       Иногда слуха будто бы касался голос Креи. Хотя, может, это были просто её слова, оставшиеся в памяти. Фразы Креи были расплывчаты и туманны. Однако, несмотря на это, Митра каким-то образом осознавала, что до неё хотят донести. Возможно, это и было причиной её странного безусловного доверия к Крее. Это подкупает — после стольких лет одиночества найти кого-то, кто понимает тебя без лишних слов.       В противовес этому доверию, конечно же, ощущалась тревога. Боль в запястье ушла, но Митра слишком ярко её почувствовала, чтобы так просто о ней забыть. На миг она действительно поверила, что сама лишилась руки. Хотя источником тревоги были не только данные последствия. Митре не нравилась навязчивая мысль, будто решения принимают за неё. Поэтому она и решила медитировать наедине.       «Проблема не решится быстрее, если ты продолжишь обманывать себя».       Или от разделяемой ими связи, или от того, что всё было слишком очевидно, Крея попала в точку. Часть Митры, что противилась возвращению Силы, была скорее капризным ребёнком, что уже привык справляться без неё. Сердце же, напротив, тянулось к ней с восторгом и любовью, и даже разум говорил, что это решение будет правильным.       Воссоединение с Силой наполняло каким-то приятным и родным ощущением. Ощущением, словно учишься ездить на спидере. Поначалу страшновато, но чем дальше ты едешь, чем больше набирается скорость, тем радостнее тебе становится от процесса. От ветра в лицо и от мелькающих огней, скачущих мимо тебя, появляется лёгкая эйфория — очень простое и быстрое счастье, от которого колотится сердце. Словно пробуешь что-то новое, и, наконец, после долгих усилий и стараний у тебя начинает получаться.       Мысли приводились в порядок, даже дышать становилось легче. Может, ощущения были ложными, может, Митре хотелось думать, что она чувствует себя лучше, а на самом деле лишь раздувала искру действительности игрой воображения. А может, и нет.       Только вот вместе с этими чувствами рядом было что-то ещё. Вернее сказать, скрывалось за ними, изредка давая о себе знать. Отчего-то, чем ближе Митра становилась к Силе, тем отчетливее сквозь всё это умиротворение и спокойствие она слышала крик — не животный и не человеческий. Точно такой, каким она его помнила десять лет назад.