Выскочка

«С виду тих, да в бою лих», — эта русская поговорка была точно про Аникея, который со свойственным ему нетерпением ждал возможности взять реванш у Буса: помнил резкий на язык топорник о своем поражении в молодецкой забаве, и потому не переставал изнурительно тренироваться: таскал тяжелые бревна, даже бегал с ними; но все это ерунда в сравнении с тем, что он попросил Евпатия потренировать его[самого Аникея] И с того дня бравый топорник не покладая рук пытался развить в них силу, однако скоро устал, и уж готов был отказаться от своей задетой гордости, однако рассудил, что это было бы вдвойне подло и срамно, потому как одно дело — не выполнить обещание, данное себе; и совсем иное —не выполнить обещание, данное кому-то другому, и находил он, что первое хуже, ибо, ежели ты сам себя не уважаешь, кто тогда будет тебя уважать? А потому дал он себе раз и навсегда обет: «ежели порешил что, так надобно сделать, каких бы сил это тебе ни стоило!», а потому продолжал он свои тренировки; иногда прибегая к помощи товарищей: Евпатия, Кургана, Вышеня; чтобы они заменяли ему Буса в молодецкой забаве; таким образом Аникей отслеживал каждый день свою готовность к настоящему поединку; так, что даже с грозным Евпатием топорник нашел общий язык и узнал, что великан-то на самом деле человек добрый и невоинственный, зато товарищей своих любит и готов за них горой стоять, и эта преданность дружине очень восхитила Аникея, так, что топорник даже извинился за первоначальное дурное отношение к великану, на что Евпатий ответил довольно миролюбиво: посмеялся и сделав добродушное лицо сказал:"Понимаю, я так и думал, впрочем, не удивил ты меня, брат Аникей, тут все на меня попервам смотрели с опаской, поэтому, давай забудем, словно и не было ничего такого?» Предложение когда-то страшного великана топорник принял с радостью и благодарностью, и теперь с уверенностью мог он сказать, что каждого в дружине почитает за брата. Так, в ежедневных тренировках и толках с дружинниками, пролетали день за днем, и каждый давал топорнику все больше уверенности в своих силах, пока, не проснувшись однажды не понял он, что сегодня готов помериться силами с богатырем Бусом Сходив поутру на службу, да испросив благословения у Владыки, отправился Аникей на поиски соперника, а когда нашел объявил о своем желании провести реванш, на что богатырь ответил добродушной улыбкой и сказал:"Добро, Аникей, пусть будет так, это похвально!» Отошли дружинники к импровизированному столику для проведения молодецкой забавы, который стоял еще с прошлого раза на том же месте, словно его никто и не трогал с тех пор, что, вероятнее всего, так и сталось; — Нам бы порешить, кто судить будет, — заметил Бус Аникей выразил согласие кивком головы, и предложил Кургана, как самого независимого кандидата в судьи, ибо Курган общался с дружинниками ровно, то есть одинаково благодушно со всеми; и на то не было причины: просто одинаково всех любил Курган, который был дружинникам старшим братом, таким, который подсобит советом, да утешит, подбодрит словом добрым, ибо был Курган человеком незлым, но про него точно можно сказать, что это он только для своих такой доброжелательный, да нестрашный; для ворогов же он был грозным и неистовым во гневе воином; наконец, когда все участники заняли надлежащие им места, а зрители собрались вокруг соперников, всячески подбадривая их добрыми словами и, в случае Финиста, взглядами, состязание по команде Кургана началось Все затихли, напряженные взоры зрителей устремились на пару соперников, силясь понять, на чьей стороне перевес сил, ибо сейчас все было иначе, нежели в первый раз, когда Аникей проиграл: нынче же топорник изо всей мочи старался сдерживать немилосердный напор оппонента, и все же топорник и на этот раз чувствовал, что медленно, но верно, Бус клонит руку топорника вниз, туда, где для Аникея было поражение; но на этот раз с очевидной разницей: теперь все происходило медленно, ибо Аникей силился сопротивляться напору великана, что не ускользнуло от внимания последнего —Мо…молодец, —не сбавляя напора, прохрипел Бус; Аникей воспринял слова соперника едва ли не как признание собственной победы, по крайней мере, для себя; что, впрочем, было недалеко от правды: своим упорным и длительным сопротивлением Аникей так измотал соперника, что в какой-то момент Бус выдохся и завалить его ослабевшую руку не составило труда. И эта небывалая по своим итогам схватка резко возвысила Аникея в глазах товарищей, так, что какие-то ничтожные доли секунды зрители молчали, как бы силясь понять, что только что только что произошло у них на глазах, и только после заторможенных, запоздалых скромных хлопков Кургана, все зрители грянули, будто громом аплодисментами.