* * *
Утром за завтраком Драко и Гермиона переговаривались через свои кулоны, делая вид, что они друг для друга не существуют. «За нами следят, так что репетиции не будет», — Драко с преувеличенным вниманием изучал «Ежедневный Пророк». «Я справлюсь», — мысленный ответ Гермионы явственно отдавал зубовным скрежетом. «Расслабься, Грейнджер, — с деланным добродушием откликнулся Малфой. — И получай удовольствие». «Ты всегда так говоришь», — соглашаться со слизеринцем ей претило. «В данном случае, восприми мои слова как руководство к действию, пожалуйста», — не без раздражения откликнулся Драко. Он не даром злился, затылком ощущая чужое внимание. За спиной Малфоя в этот момент грозной тенью прошёл Снейп и край его мантии неприятно скользнул по согбенным хребтам нерадивых студентов, заставляя тех рефлекторно выпрямиться. И почему их декан вечно выбирал такие длинные одеяния? Лучше бы как МакГонагалл — носил скромные юбки (ну, хорошо, не юбку — килт) или выражал свою идентичность остроконечными шляпами. Зато другим не мешался бы. Слизеринский перфект осторожно глянул на Гриффиндорского декана. Та, с другого конца зала, не отводила настороженного взгляда от своей любимой ученицы. Так-так... не иначе Снейп уже нажаловался. Нужно подкорректировать план, включив в него — тут слизеринец ухмыльнулся — какой-нибудь трогательный штрих. Засмотревшись на МакГонагалл, Драко пропустил, как Дамблдор спрятал свою улыбку за кубком тыквенного сока.* * *
В перерыве между уроками, после обеда, Драко стоял у самой дальней стены Зала Славы так, чтобы ему хорошо была видна входная дверь. Мизансцена была срежиссирована Малфоем, главную роль получила Гермиона. Будучи не менее артистичной, нежели Драко, она умела врать лучше, чем он. Слизеринец лишь отражал существующую реальность. А мисс Грейнджер могла исказить её, подчиняя зрителей своей воле, неважно — права она была или нет. Сила воли у гриффиндорки была твердокаменная. Слизеринец выдохнул, прикрыл глаза и постарался думать только о реквизите. Это оказалось не так уж и сложно — реквизит был неудобный и кололся. Малфой заполучил девчонку, пустив в ход имитацию агрессии. Не то, что бы он знал — что делать. Скорее, это было проделано интуитивно. Его якобы агрессивное поведение по отношению к ней не было истинным, являясь отражением страха самой Гермионы. Её потаённым желанием спрятаться за надёжной мужской спиной. После того, как она лишилась своих «рыцарей», переметнувшихся к другим берегам, то бишь, дамам сердца, место возле Грейнджер оказалось вакантным. Чем и воспользовался Драко. Со своим «липовым» образом мачо. Если бы образ не был «липовым», Гермиона бы испугалась. Как она пугалась МакЛаггена. Тот-то настоящий мачо. Но Кормак гриффиндорке был неприятен. Гермиона появилась в дверях Зала Славы. Слизеринец открыл глаза и поймал её взгляд. Они стояли друг напротив друга, как дуэлянты в каком-нибудь вестерне. Не хватало только музыки прерий и подскакивающего «перекати-поле», своим движением подчеркивающего неподвижность героев. Итак, воля против интуиции. Ну, или, в данном случае, они выступали в тандеме. Двое медленно сближались. Драко повёл бедром, поправляя мантию и пошевелил пальцами, проверяя готовность выхватить реквизит. Гермиона прищурилась и вздёрнула подбородок. Импровизация, как таковая, несёт в себе опасность быть непонятой. Люди должны получить то, что они ждут. Иначе будет революция. И всё же слизеринский префект, при всей своей показушной зацикленности на традициях, глубоко в душе был революционером. А также Драко, как никто другой, знал толк в постановке хороших спектаклей и умел превратить любую сценку в эффектное представление. Малфой припал на одно колено. Другая, на месте Грейнджер, перепугалась бы. Но гриффиндорцев так просто не напугать. По крайней мере, Волдеморту не удалось. Ей даже смешно стало — смотреть как Драко всеми мышцами лица старается изобразить из себя трепетного рыцаря. Как там эти рыцари выглядели? Впрочем, как бы не выглядели, за забралом шлема всё равно было не разглядеть. Слизеринец страдал — быть так близко и не предпринимать что-либо неприличного! В общем, мука. Зелья Подчинения на белье гриффиндорки уже не осталось — прачечные Хогвартса работали исправно. Так что Драко сильно рисковал. Вот сейчас развернётся и уйдёт! Гермиона смотрела на него сверху вниз: Малфой напомнил ей её сон. Гриффиндорка пережила сейчас нечто вроде внезапного осознания. До мисс Грейнджер вдруг дошло, чего она хочет от жизни вообще и от Драко в частности. Можно сказать — она нашла смысл жизни. Но Великим Гуру её всё равно не сделали бы. Поскольку озарение посетило только её, в частном порядке. И нечего всем подряд влюбляться в Малфоя! Она подумала "влюбляться"? Зачеркните это! Между тем, Драко высвободил из кармана мантии реквизит и протянул Гермионе — слега помятую — розу, выбив все ненужные мысли из кудрявой головы гриффиндорской старосты.* * *
Дамблдор отвёл взгляд от Зеркала Наблюдения и повернулся к своим деканам. — Детки растут, — сказал он и прочувствованно высморкался в гриффиндорский (красный) платок. — Ага, как на дрожжах, — съязвил Снейп. По его мнению, и мозгов у «деток» было как у дрожжевого теста. — Ничего предосудительного не нахожу, — вынесла вердикт МакГонагалл. — Мальчик преподнёс девочке цветок. Я слышала, с людьми это бывает. — О, да, — фыркнул декан Слизерина. — С людьми. Кошки ведь предпочитают, в качестве подношения, мышей? — Дело вкуса, — невозмутимо кивнула декан Гриффиндора. — О которых, право же, не спорят, — заключил директор. — Что-то ещё, Северус? — Значит, факт изнасилования в школе не заслуживает вашего внимания? — вспылил Снейп. — Вы преувеличиваете, Северус, — мягко заметил Дамблдор. — Я не думаю, что Драко на такое способен. — Как же! У мальчика чистая душа! Какой из него Пожиратель Смерти! — раздраженно зашипел преподаватель ЗОТИ, ожесточенно сверкая черными глазами. — Я тоже в его возрасте, знаете ли, сходил с ума! Надеюсь, вы помните Лили Эванс?! МакГонагалл, уставясь в пол, тёрла виски, сжав губы в тонкую ниточку. — Не нужно обобщать, — директор улыбался с такой невыносимой благожелательностью, что у Снейпа аж скулы свело. — Мальчик вовсе не… — Вы видели мои воспоминания, — резко прервал директора Снейп. — На что, по-вашему, это было похоже? — Я видела, как мисс Грейнджер отрицает факт изнасилования, защищая мистера Малфоя, — возразила МакГонагалл. — И вы в это верите?! — возопил декан Слизерина. — Малфой мог сфабриковать и это представление с розой, и как-то заставить девчонку подыгрывать ему. — Несомненно, — директор подошел к жердочке Фоукса и погладил огненное оперение. — Мистер Малфой талантливый студент. Сколько умения, интеллекта и страсти надо было потратить. И это всё, заметьте, только чтобы девушка его полюбила. Вместо того чтобы убивать меня. Но это так, к примеру, — Дамблдор повернулся к Снейпу. — Поэтому, Северус, я и говорю о чистоте души Драко. — А как на счёт моей души? — ядовито вопросил профессор ЗОТИ. — О! Поговорим о чём-нибудь другом, — директор схватил со стола вазочку с леденцами. — Лимонных долек? Слабое утешение. С воистину лимонным выражением носатого лица декан Слизерина заглянул в глубины предлагаемой ёмкости, подцепил конфетку и отправил в рот, рассудив, что на большее рассчитывать не придётся.* * *
— Ты играешь против своего декана? — Гермиона поднесла розу к губам. Малфой облизнулся и придержал перед ней дверь. Чтобы посмотреть на её зад. — Разница между нами в том, Гермиона, — нараспев протянул её имя, — что я могу это признать. Грейнджер швырнула розу на пол. Резко развернулась и зашагала прочь. Даже слыша только стук каблучков, Драко ощущал её злость. Подобрал розу, задумчиво водя подушечками пальцев по нежным лепесткам, таким же розовым, как её спрятанная за красненькими трусиками плоть. О чём он думал? Надо было принести красную — как его страсть!……………………... А на балконе... Ах! а с балкона... Вроде ожога... Вроде поклона... Вроде Шираза Щёчного — тссс... Кажется — розу Поднял флейтист? ……………………...