Когда двое сближались…

— Ты уладил дела с квиддитчем? — Гермиона смотрясь в зеркало, примеряла присланные родителями на Рождество аметистовые серьги. — Заплатил Харперу, чтоб он играл вместо меня, — Малфой уже сообщил ей своё мнение насчёт жалких маггловских ювелирных «изделий». — И это называется «уладил все дела», — язвительно прокомментировала мисс Грейнджер. Она в долгу тоже не осталась, припомнив кувалдообразное колечко. Драко, валяясь на гермиониной кровати в гриффиндорской спальне девочек (дабы попасть туда, он выломал решетку), лениво листал «Зельеварение в перспективе», дожидаясь, когда Грейнджер оденется к балу. Гермиона спряталась за трансфигурированной из книжной закладки ширмой, и велела не подглядывать. — Я готова, — выдохнув, Гермиона последний раз оглядела себя в зеркало и взмахом палочки убрала ширму, обратив её обратно в закладку. При виде облаченной в лиловый шелк Грейнджер, Малфой медленно поднялся с кровати, уронив книгу. Слова, заготовленные разнести в пух и прах злополучное лиловое платье, застряли у него в горле. Шелк плавно струился от груди Гермионы, мягко скрывая вырисовывающийся животик. Драко не напрасно боролся за увеличение декольте. В общем, Малфой был прав, говоря, что когда есть ТАКАЯ грудь, ниже никто и не посмотрит. Если мисс Грейнджер ждала вербальных комплементов, то она недооценила эффектность собственного облика. Малфой с такой скоростью смахнул её на кровать, что будь она снитчем, слизеринский ловец давно был бы уже чемпионом. Вопль об опасности помять платье утонул в поцелуе-стоне. Ощущение тела девушки через шелк оказалось таким восхитительным, что Драко даже смирился с цветом платья. Трахаться в одежде было не внове для слизеринца. Малфой смог добавить к этому своему умению занятие сексом в бальных одеяниях. Хотя, в итоге, они очень сильно запутались в… так сказать, излишках ткани. Платье, макияж, причёска, всё погибло. И ещё, Гермиона не досчиталась одной серёжки. — Мы опоздали, — мисс Грейнджер напрасно искала украшение на мятой постели. — Да, опоздали, — преспокойно заявил слизеринский гад. — Используй Акцио, если что-то ищешь. Последовав совету, Гермиона никак не могла предугадать следующие события: Малфой внезапно поперхнулся, кашлянул и выплюнул потерянную серёжку. — Ты что… проглотил её? — Не смотри так, — Драко скорчил смущенно-дурашливую мину, — я и не заметил. Она так быстро проскочила. — Добавку будешь? — Гермиона сняла вторую серёжку и, обреченно вздохнув, спрятала подарок родителей в шкатулку. Если уж Малфой намерен глотать бижутерию… Теперь понятно, зачем старинным магическим семействам такие гигантские ювелирные изделия. Чтобы они вовремя застревали в глотке у ненасытных представителей оного. — Нет, спасибо, — оптимистично сказал Драко, приводя в порядок свой костюм. — Ну, мы идём? — Это ты хотел секса, — отозвалась гриффиндорская староста, взмахом палочки исправляя урон, нанесённый стихийным Малфоем её причёске и платью. — Можешь подождать снаружи. — Дай мне, — отведя руку Гермионы, Драко быстро поправил волосы девушки, придав её причёске изящную небрежность. — Так лучше? — Да, — была вынуждена согласиться гриффиндорка, повертев головой перед зеркалом. — Где ты наловчился делать причёску? — С Панси пообщаешься… — туманно выразился Малфой. — И с Забини… И с Грэгом, если уж на то пошло, — добавил он, припомнив метросексуальные потуги Гойла. — О-о-о? — с явным любопытством протянула мисс Грейнджер. — Лучше не спрашивай, — хмыкнул слизеринец. Нашел в гермиониной шкатулке подаренные им бриллиантовые серьги. — Массивные, — Гермиона послушно подставила ухо. — Такие так просто не проглотишь. — На них специальные заклятия, — вдевая старинные фамильные серьги в маленькие ушки грязнокровки. — Тебе идут бриллианты, — заметил Малфой медитативным тоном. Прозрачная капля бриллианта между нежной шеей и обнаженным округлым плечом так и манила… — Драко, давай всё-таки появимся на празднике, — осторожно сказала Гермиона, беря его за руку. На них все пялились. Это было всё равно, что официально объявить об отношениях. Малфой с высокомерным видом жевал канапе, крепко держа за руку изнывающую от пристального внимания общественности Гермиону. — Что? Писать хочешь? — заботливо осведомился Драко. — И это тоже, — гриффиндорка нервозно оглянулась. — Давай уйдём. — Давай, — Малфой отшвырнул очередную фигню-на-палочке и потащил её к выходу. Гермиона нахмурилась. Слишком уж быстро он согласился. Бегство с бала получилось с препятствиями. И роль первого сыграл Рональд Уизли. — Привет, Гермиона, — Рон взглянул на подругу и кривовато улыбнулся. — Я понимаю, что вы заняты. Но… не могли бы вы помочь мне… с французским. Он показал письмо, полученное от кузины Флер. — От Люсьены, — несколько смущенно пояснил Рон, розовея под всеми своими веснушками. — И говоря о помощи, ты имеешь в виду парня с французской фамилией? — снисходительно хмыкнул Малфой. — Какой догадливый, — буркнул Рон. Его слегка напрягало просить помощи у слизеринца. — Неужто пропустишь такую возможность — сунуть нос в чужое дело? — подразнил гриффиндорец. — Я что, так похож на Поттера? — скривился Драко. — Меньше знаешь, крепче спишь. Учи французский, Уизли. Или купи словарь. Что, опять финансовые возможности ограничены? — Да есть у меня словарь, — нахмурился Рон. — Не хочешь помогать, так и скажи. — Драко, — Гермиона заглянула в глаза слизеринцу. Умоляюще. — С другой стороны, — заметил Малфой. — Информация – сила, — и протянул руку. — Спасибо, Гермиона, — ухмыльнулся Уизли. Малфой царапнул его неприязненным взглядом и развернул письмо. — «Дрогой Рон… Бла-бла-бла… Как твои дела…», — вольно переводил Драко. — Вот это слово, — Рон ткнул в текст. — В словаре не нашел, — Уизли с невыносимой надеждой смотрел на носителя французской фамилии. — «Incomporable»? — Французская подружка Рона сделала ошибку в длинном слове (правильно писать: “incomparable“). Она ведь тоже была только подростком. А Рон, естественно, такого в словаре не нашел, потому как пользоваться такой толстой книгой ему было непривычно. Они идеально друг другу подходили, и оба писали с ошибками. Так что им действительно нужен был тот, кто по контексту и неправильному написанию догадался бы о значении слова. — Переводится, как… — Малфой уставился на Уизли, приоткрыв рот: — «несравненный»… — Так и переводится? — воодушевился Рон. — Или поверь на слово, или купи словарь побольше, — слизеринец ткнул письмо в руки «несравненного» Уизли и потянул за собой Гермиону, ободряюще улыбнувшейся Рону на прощание. Бал продолжался, громыхая музыкой, поливаясь псевдопивом и забрасываясь закусками, приготовленными хогвартскими эльфами. — Поедем ко мне на Рождественские каникулы? — Драко наелся, напился, и теперь его тянуло обсудить планы на будущее. — Я серьёзно. — Ты в своём уме? — отмахнулась Гермиона. — Заявимся в ваше поместье: миссис и мистер Малфой, я грязнокровка Грейнджер, приятно познакомиться. Надеюсь, вы не будете убивать меня до Рождества? — съязвила она. — Ты утрируешь, — легкомысленно возразил Малфой. — Потанцуем? Гермиона не успела ответить, так как к ним подошел Поттер, ведя под руку Джинни Уизли. — А этому что нужно? — неприязненно буркнул слизеринец. — Погуляй где-нибудь, Малфой, — вполне дружелюбно предложил Гарри. — Только вместе с тобой до мужского туалета, — мило улыбаясь, ответил Драко. — И захвати секунданта. — Ага, а вместо тебя придёт Филч, — фыркнул Поттер. Вот ещё, на одну и ту же удочку попадаться. — А почему ему нельзя зайти в туалет? У Филча тоже есть физиологические потребности, — логично указал Малфой. — Отойди, Малфой, — вмешалась Джинни, и добавила елейным голоском: — пожалуйста, а то получишь Летучемышиный сглаз. — Я в ужасе, — слизеринец состроил гримасу. — Пяти минут вам хватит? Я подожду тебя у стола с напитками, дорогая, — целуя руку Гермионы, проворковал Драко. — Если не придёшь ко мне, упьюсь вусмерть, — пригрозил он. Бросил на гриффиндорскую парочку умеренно неприязненный взгляд и отошел к столу с напитками. Набирая из миски с фальшивым глинтвейном фруктовый компот, Малфой смотрел как Поттер и мелкая Уизли что-то экспрессивно обсуждают с Гермионой. Драко не хотел дружить ни с Уизли, ни с Поттером. И теперь рассматривал возможности рассорить Грейнджер с друзьями или… Оставить всё как есть. Притвориться милым, белым и пушистым. И портить им жизнь. Гермиона оставила своих, и сейчас направлялась через зал к Малфою, как шхуна, нагруженная бриллиантами. Лиловое платье шелковыми волнами колыхалось вокруг обольстительных изгибов, а её верхняя часть вызывала в памяти фигуры русалок, вырезаемых на носу корабля. Не в силах противится зову самого приятого инстинкта, Драко, не спуская глаз с грязнокровочки, очертил круг заклятием Незначительности прямо там, где стоял. Затем, ничего такого не ожидавшая Гермиона, внезапно и неожиданно оказалась лежащей на праздничном столе, между индейкой и паштетом. Спиной в желе, локтем в паштете, а причёской в миске с глинтвейном. И с Малфоем, пристроившимся между её разведённых ног. Зря наряжалась, можно было и в спортивном костюме идти... Промелькнуло в кудрявой головке. — Весёлого Рождества, дорогая! — пропел слизеринский гад, лучезарно улыбаясь.

……………………... Рож — дественский стол В древнейшей из школ. ……………………...