* * *
Люциус смерил отпрыска рассеяно-отеческим взглядом, доставая из секретера пузатую бутылку огневиски. По лицу отпрыска блуждала мечтательная улыбка, пока Драко потирал покрасневшую щеку — реакцию Гермионы на его нахальные действия. Старший Малфой всегда колебался: то ли запереть дитятю подальше от вездесущего зла, то ли отпустить на все четыре стороны, и пусть сам разбирается, как может. В итоге, воспитание Драко включало самый пристальный контроль со стороны заботливых родителей в мелочах, вроде того, играть ли ему в квиддитч или нет; и, в то же время, попустительствовало такому, вроде бы, судьбоносному решению, как применение Пояса Верности и последующую помолвку с магглорожденной. Такой парадокс изумил бы всякого, Драко же попросту привык. Он всегда сам принимал решения, не особо интересуясь всякими незначительными элементами вроде чьего-либо мнения. Драко принял протянутый Люциусом бокал с огневиски, наколдовал льда. — Как Лорд? — тоном, каким обычно интересуются здоровьем несносного, но богатого дядюшки, вопросил он. Отец отвёл взгляд и скривил рот, мол, дядюшка проявляет прискорбно отменное здоровье, вследствие чего получение наследства отодвигается на неопределённый срок. Как ни смешно, но безудержная любовь единственного сына к грязн… магглорожденной — тут старший сделал над собой титаническое усилие — действительно являлась спасением рода Малфоев. Люциус был политиком до мозга костей, и просто всеми фибрами ощущал, когда нужно переменить направление.* * *
Миссис Малфой редко доводилось общаться с магглами, но Андромеда всегда настаивала, что люди без магии тоже люди. Не верить сестре, особенно после последнего появления Несносного Повелителя, не имело смысла. Младшая из сестёр Блэк всегда металась между двумя старшими, стараясь их сблизить. Увы, но и Белла, и Меда отдалились друг от друга почти на космические расстояния, как бы соответствуя своим именам. А сама Цисси осталась на земле, как маленькая травинка, не смеющая достать до звёзд. Но не очень-то и хотелось! Звёзды звёздами, а кто будет хозяйством заниматься? Вести дом, особенно такое большое поместье, как Малфой-мэнор это вам не авада-кедаврами бросаться. Тут помощники нужны. Желательно живые. И лучше, если эти самые помощники будут одной с тобою крови. Внуки, как раз, в этом качестве, подойдут. Поэтому Нарцисса с интересом наблюдала за Гермионой, которая, в свою очередь, разглядывала комнату. Не сказать, что мисс Грейнджер проводила дни напролёт, пытаясь угадать, в каком стиле могут быть выполнены жилые помещения в поместье Малфоев. Ну, разве что, в последние пару месяцев она размышляла: что же там? Может, куртуазный стиль рококо, или помпезный барокко. Классический или этнический, буде таковой присутствует в Англии. Но полнейшая эклектика, представшая перед глазами удивлённой Гермионы, могла быть порождением только одного стиля, никак не ассоциировавшегося у неё с Малфоями — стиля Прованс. Светлая мебель. Обилие цветов повсюду. И шелковые обои, за неимением других альтернатив, называемыми «английскими». Ощущение жилища с историей, которое постепенно обрастало самыми разными вещами. Как впоследствии поняла Гермиона, это распространялось не только на убранство, но и на архитектуру поместья в целом. Будто Малфои, как сороки, тащили в своё фамильное гнездо всё, что представляло хоть какую-нибудь ценность. — Прованс? — девушка посмотрела на хозяйку дома. — Мой любимый стиль, — пожала плечами миссис Малфой. — Видишь ли, моё детство прошло на континенте, — теперь мисс Грейнджер поняла, отчего Драко воспитали так… не по-английски. Нарцисса улыбнулась: — Наверно, поэтому я вышла замуж на человека с французской фамилией. Но ты устала. Располагайся. Завтрак в полвосьмого, — с тем Гермиона осталась в комнате одна. Плюхнулась на кровать и принялась стаскивать одежду. Думать о чём-либо не было ни сил, ни желания. Пока она не подняла голову… Что? Роспись на потолке. Очуметь! Кто б знал, что у Малфоя в спальне на потолке ангелочки в розочках! Тут мисс Грейнджер обессиленно захихикала. Пухлощёкие, толстозадые херувимчики порхали и резвились меж розовых веночков. Большая кровать, заваленная вышитыми подушками. Интересно, кто у Малфоев вышивает? Неужели, Нарцисса? Представив миссис Малфой за пяльцами, гриффиндорка прыснула. Камин из светлого камня. Да и вообще, в интерьере много белого. Ещё больше света, благодаря французским окнам в пол. Было бы, если б не ночь. Но электричество в поместье не водилось. Видно, как и в Хогвартсе, хозяева довольствовались свечами. В комнате было довольно прохладно, и Гермиона внезапно сообразила, что личных вещей, а также гигиенических принадлежностей, захватить она не успела. Так же как не планировала проводить зимние каникулы в доме Малфоя. Мисс Грейнджер поёжилась и не от холода. Что скажут её друзья, если узнают, где она оказалась? Сочтут ли предательницей? Девушка сдёрнула с кровати покрывало и завернулась в него, как в тогу. С другой стороны, так им и надо, пусть побудут без неё! А то привыкли, что она за них всё делает! Путаясь в этой импровизированной тоге, пошла в ванную, дверь в которую самопроизвольно появилась в одной из стен. Свернувшись клубочком под одеялами, Гермиона не могла заснуть, неловко ворочаясь с боку на бок. Когда все барашки закончились, мисс Грейнджер принялась повторять Нортумбрийский футарк, потом вычислять вероятность того, что Малфой… Тьфу!.. Причём тут Малфой? Ну, кроме того, что это его поместье. А также, скорее всего, его комната. И, если уж на то пошло, его чёрная шелковая пижама. С гербом Малфоев. Её гриффиндорка обнаружила, когда вышла из ванной комнаты. Очень удобная одежда. Просторная такая. Вообще-то, Гермиона в ней утонула: пижамные брюки волочились по полу, а рукава достигали колен. Зато живот ничего не стесняло. Она уже почти заснула — овечки и барашки, прыгающие через заборчик, сделанный из рунических знаков, превратились в голого Драко, игриво цитировавшего нумерологические формулы. И тут на мисс Грейнджер обрушился сам персонаж её сна. В смысле, не барашек, а Драко Малфой. Голый и мокрый после ванны. Азартно раскапывавший одеяла в поисках нежного девичьего тела, но наткнувшегося на... — Моя пижама? — Ну, ты же не позаботился оставить МОЮ пижаму, — саркастически заметила Гермиона, не без удовольствия оглядывая обнаженное юношеское тело Драко. — Так и было задумано, — посягая избавить девушку от лишней одежды, сообщил Малфой. — Хотел, чтобы ты была голая. Гриффиндорка поймала себя на мысли, что соскучилась по его паскудной ухмылке. Но он заставил себя ждать. Заслужил наказание, негодник! — Мне было холодно, — пожаловалась мисс Грейнджер, вцепившись в шелковые лацканы и не давая себя раздеть. — А заклятие Инсендио ты не знаешь? — Драко направил палочку в сторону камина, где тотчас весело заплясало пламя. Отбросил палочку, чтобы облапить гриффиндорские замечательные выпуклости. И получил по рукам от рассерженной Гермионы. — Ну, прости, — попытался исправить ситуацию Драко. — Чёрный тебе совсем не идёт, — неудачно… Маленький крепкий кулачок мисс Грейнджер впечатался в плоский малфоевский живот. — Я пошутил, — Драко схватил разбушевавшуюся гриффиндорку в охапку. — Теперь я буду согревать тебя сам, — зашептал он, ослабляя захват пропорционально тому, как Гермиона прекращала сопротивление. Она вскинула голову, Малфой поймал момент, чтобы поймать её губы. После поцелуя мисс Грейнджер успокоилась окончательно. Так что Драко смог снять с неё пижаму и приступил к исполнению маленькой ночной серенады пальцами, губами и пенисом на изящном клавесине гермиониных эротических точек.……………………... Под родительскою кровлею Кто шербет блаженный пробовал? ……………………...