— И что же написано в словаре? — продолжила допрос мисс Грейнджер. — В школьной библиотеке… — начала она, но Малфой прервал её.
— В школьной библиотеке ты вряд ли нашла бы такое. Даже в Запретной Секции. Если бы мы на истории Магии изучали Мировую историю Магии, а не только Британскую, — заметил он, — то наша школа называлась бы Дурмстранг.
— Ах, да! — насмешливо припомнила Гермиона. — Школа, которая тебе подошла бы больше. Вот и катился бы в Дурмстранг! — озвучила она совместные мысли гриффиндорцев. Что было не очень-то вежливо. Но непробиваемый слизеринец даже бровью не повёл.
— Да уж, — протянул он. — Дурмстранг. Подъём в пять утра, пробежка, купание в проруби и никакого секса. Нет уж! Спасибо маме, что настояла на Хогвартсе, — и мысленно добавил: — «Где можно трахаться в любом углу».
— Почему никакого секса? — удивилась девушка. Привыкла, видите ли, к ублажению себя.
— Ну, Тёмный Лорд своих сторонников принуждал к воздержанию. Не знала? Но это только для мужчин, — «успокоил» её Драко. — Женщинам — наоборот. Половой акт, проведённый за двадцать минут до боя, даёт эйфорический подъём и снимает напряжение. А в период беременности около двух месяцев, организм женщины находится в состоянии мобилизации всех ресурсов, — Гермиона слушал очень внимательно. Пока Малфой не добавил: — Так что у тёти Беллы, из за жуткого количества абортов, никогда не будет детей.
— Какой кошмар! — воскликнула гриффиндорка. — Это Волдеморт?..
— Что? Нет! Лорд никогда бы не стал рисковать своей магической мощью. У тёти Беллы был муж.
— Всё равно ужас, — буркнула Гермиона, и мальчики «за кадром» с ней согласились.
«Гермиона, — влез Поттер. — Спроси сколько всего хоркруксов?»
— Гм, — сосредоточилась мисс Грейнджер. — Драко, как ты думаешь, сколько хоркруксов мог сделать Волдеморт?
— Семь, — сразу же ответил Малфой.
— Почему ты так уверен? — недоверчиво спросила гриффиндорка.
— Это его любимое число.
— Что? Упивающиеся Смертью учат наизусть предпочтения Волдеморта? — съязвила Гермиона.
— А как же! — воскликнул юный волдемортовец. — Например, любимый цвет Лорда — голубой.
«Не представляю, чем нам это поможет», — услышала Гермиона голос Гарри и хихиканье Рона.
— А каких зверюшек предпочитает Волдеморт? — ласково спросила мисс Грейнджер, просто не могла удержаться.
— Змеек, — стараясь не смеяться, сообщил Драко. — Он любит змеек. Жаренных.
— Откуда ты знаешь?
— Ну, у него есть домашняя змея, — Малфой помолчал и грустно уточнил: — Была.
— И что ты с ней сделал? — осторожно поинтересовалась сердобольная гриффиндорка.
— Рагу, — ещё более грустно признался слизеринец.
— Правда?! — ужаснулась Гермиона.
— Нет. Действие Веритасерума закончилось, — ухмыльнулся Малфой.
«Ой!» — сокрушенно сказали в кулоне.
— Тебе ещё налить? — мисс Грейнджер не привыкла сдаваться.
— Опустим этот вопрос. Предлагаю сделку, — прошептал слизеринский гад, ласкаясь.
— Какую же? — так же тихо прошептала Гермиона, уже догадываясь о чём попросит Драко.
— Убери кулон, — сказал Драко. — Я скажу это только тебе, — намекнул на то, что догадался, у кого второй кулон.
Долгое многозначительное молчание прервал Гарри:
«Прекратите целоваться!»
«Гермиона, — Рон, наконец, перестал ржать, и Гермиона смогла услышать вопрос Поттера: — Какие они? Хоркруксы».
— Я слышал вопрос, — кивнул Малфой. — Точно не знаю, но могу предположить, что один из них был старой школьной тетрадкой, которую Лорд оставил на хранение моему отцу.
Гриффиндорцы заухмылялись, вспомнив, куда делась вышеупомянутая тетрадь.
— От тёти Беллы я слышал про чашу Хаффлпаффа, спрятанную в хранилище банка Гринготтс. Лорд на этом очень настаивал. Следующим логическим заключением следует, — продолжил Драко, — что Тёмный Лорд для создания хоркруксов стибрил артефакт каждого Основателя.
Гарри с Роном принялись загибать пальцы.
— А где ещё два? — Гермиона считала быстрее.
— Не знаю, — покачал головой Драко. — Правда. Извини. Но можно догадаться, что один из них — змейка.
— Та, из которой ты не сделал рагу? — язвительно поинтересовалась мисс Грейнджер.
— Ты смогла бы убить змейку? — Малфой вытаращил глаза. — Хорошо. Давай так: ты рубишь голову змейке, а с меня — рагу.
— Это жестокое обращение с животными, — проворчала Гермиона. — А последний хоркрукс?
— Ну, — с сомнением пробормотал Драко, — должен у Тёмного Лорда остаться кусочек души? А то, как же он живёт?
«Да и живёт ли вообще», — вздохнул Поттер.
* * *
У Гарри уже мозги опухли думать. Рон сочувствующе скорчил рожицу, но интеллектуальной помощи от него, что от кочерыжки. А Гермиона сложила с себя обязанности старосты и в гостиной Гриффиндора не появлялась вот уже шестые сутки.
В отчаянии Поттер воззвал к высшей инстанции. И вот, не прошло и недели, как Гарри получил послание от Дамблдора с предложением взять с собой Рона и Лимонные Дольки.
— Лимонные Дольки, — сказал мальчик-со-шрамом горгулье, охраняющей директорский кабинет.
— Думаешь не надо было брать с собой конфеты? — усомнился Рон, не привыкший к директорским паролям.
— Поверь, — Поттер устало протёр очки, — сладостей у Дамблдора всегда в избытке.
В кабинете директора их ждал сюрприз.
— Гермиона! — обрадовался Гарри.
— Отлично… — скользнул взглядом по увеличившемуся животу Рон, — выглядишь.
— И я рада вас видеть, — отозвалась девушка, поочерёдно обнимая Гарри и Рона.
— Что без Малфоя? — не удержался Поттер.
— Зато с его филиалом, — прокомментировал Рон, кивая на выпирающий живот мисс Грейнджер. Ему малфоево потомство, видимо, солнце застило.
— Я специально не пригласил мистера Малфоя, — услышав голос Дамблдора, подростки повернулись к вошедшему директору.
— И правильно, — встрял Поттер, — ему доверять нельзя.
Внимательно посмотрев на Гарри, Дамблдор повернулся к остальным:
— Вы тоже так думаете, Рональд? — обратился он к Уизли.
— Не совсем, — помявшись, ответил тот.
Поттер уставился на друга так, будто Рон его предал.
— Ох, Гарри, не смотри так! — воскликнул Уизли. — Или ты думаешь, что Малфой мог врать под Веритасерумом?
— Ну, нет, наверное, — пробормотал Гарри. — Но нельзя же всё время его накачивать зельем Правды. Или можно? — с надеждой добавил он.
— Нет необходимости, — заявила мисс Всезнайка. — Тест показал, что Драко никогда не врёт.
— Так не может быть, — буркнул Рон. — Все врут.
— Но не Малфой, — отрезала Гермиона.
— Мисс Грейнджер права, — подтвердил Дамблдор. — Попытка профессора Снейпа научить Драко врать сказалась неблагоприятно на его здоровье. Боюсь профессор до сих про недееспособен.
— Попытка научить меня Окклюменции тоже кончилась для него плачевно, — не без злорадства напомнил Поттер.
— Да, — согласился директор, — ничто не заставит Вас, Гарри, скрывать свои мысли.
Гриффиндорская троица задумалась, как принять это утверждение.
— Это хорошо или плохо? — осторожно спросил Рон.
— Иногда наша сила в том, что другие считают нашей слабостью, — Дамблдор улыбался так проникновенно.
Мальчики не поняли, а Гермиона задумалась, где-то она слышала подобное…
— Или наоборот… — задумчиво пробормотала она.
— Для спасения того, что мы любим, нужно чем-то пожертвовать, — сказал Дамблдор. Подростки увидели его руку, обожженную до черноты. — Но я позвал вас не за этим, — улыбнулся он, видя, с каким ужасом они таращатся на обугленную кисть руки.
……………………...
Ввиду седин
Предлагаю вам господин...
……………………...
