Когда двое сближались…

— Я думала, это будет Сол, — сказала Гермиона, смотря на появившуюся в воздухе руну. — Потому что у Поттера эта руна на лбу отпечатана? — поморщился Малфой. Руна, появившаяся из мешочка, как ни странно, не была похожа на зигзаг удачи. — Две палочки, а посередине крестик, — описал увиденное Рон. — А что такое «руническая сущность»? — Это сущность Поттера, выраженная рунически: крестик между двумя палочками, — с преувеличенной серьёзностью объяснил Драко. — По мне, так он просто мишень на ножках. — Это руна Дагас, — перебила мисс Грейнджер. — Руна Дня. Это хорошая руна, Гарри, — попыталась успокоить она друга. — Нет «хороших» и «плохих» рун! На каком ты курсе, Грейнджер? Есть просто дорожные указатели, — вмешался слизеринец. — И что означает этот «дорожный знак»? — осторожно спросил Поттер. Хоть Гарри и не понравилось сравнение его с мишенью, он не мог не признать справедливость подобного замечания. — А что такое «дорожные знаки»? — озадаченность Рона была непреходящей. Перед летающим автомобилем Уизли не существовало ни преград, ни указателей. Остальные трое посмотрели на него и вернулись к рунам. — Ральф Блюм называет Дагас руной надежды, — сказала Гермиона, ободряюще касаясь руки очкастого друга. — У нее нет негативных значений, и даже в негативной ситуации она указывает на то, что человек обладает внутренней силой, способной изменить ситуацию, если только воспользуется ею. — Похоже на бабочку, — сказал вдруг Рон, указывая на руну. — Джинни в детстве так бабочек рисовала. — И много мелкая Уизли бабочек нарисовала? — ехидно поинтересовался Малфой. — Ты совершенно прав, Рон, — Гермиона наступила на ногу слизеринцу. — Действительно Дагас некоторые рунологи называют руной трансформации. А бабочка символ трансформации. Как гусеница превращается… — Ты гусеница, Поттер, — прервал её Драко. — Червяк в очках. — Да я тебя… — вступился за друга Рон, закатывая рукава и делая к Малфою шаг. — «Глухой страж богов владеет руной Дня, — быстро заговорил Драко, цитируя древнюю руническую поэму, — руне же той преображенье и процветанье подвластны. При волшбе с умом применённая руна Дагас господства тьмы окончанье приблизит, наступления нового света, нового дня принесёт. Скальду Дагас сущее всё яснее увидеть позволит, воину в битве ясность она принесёт, что жажду убийства и крови собою заменит. Свет невозможен без тьмы, и без ночи нет дня. Руна Дагас — равновесия сил талисман. Парадокс в себе заключает она, тот парадокс, что всё дополняет друг друга в движении». — Стишки ничего так, — кивнул Гарри. — Сам сочинил? — Так, баловался на досуге, — пожал плечами Малфой. — Шучу, — сказал он кипящей от возмущения Гермионе. — Первоисточник я обязательно тебе найду, — пообещал он ей. Затем повернулся к парням: — Ничего не приходит в голову? Видно, нет, — наблюдая за пустыми лицами Гарри и Рона, констатировал Драко. — А вот цитата поновее, — слизеринец поднял палочку и гриффиндорцы вздрогнули, услышав голос Снейпа: — «На протяжении всего жизненного цикла они трансформируются от беспомощных личинок в мобильных летающих монстров». — Ты знаешь заклятие для запоминания голосов? — с завистью и досадой сказал Рон. Пока Поттер испуганно озирался, ища спрятавшегося за мебелью Снейпа. Драко повернулся к Гермионе. — Вот почему не надо было их сюда приводить, — сказал он ей. — Они идиоты. — А ты сволочь, Малфой, — Рон взмахом руки разрушил висящую в воздухе руну, но дым, из которого состоял знак, взвился стремительными завихрениями, преобразуясь в другую руну. Подростки молча уставились на новую руну: длинная вертикальная и две короткие черты, одна из которых, начинаясь у верхнего конца, спускалась под углом в сорок пять градусов к нижнему правому углу, другая — начинаясь у нижнего конца, поднималась под тем же углом к левому верхнему углу. — Рон, как ты это сделал? — изумлённо выдохнула Гермиона. — Дуракам везёт, — Малфой тоже выглядел потрясённым. — Уизли открыл новый способ. Я о таком даже и не знал. — Это моя руна? — тыкая в знак пальцем, полюбопытствовал Рон. — И что она значит? Может, прочтёшь стишки, хорёк? — выделил он дразнительное прозвище. — Отчего же не прочесть, — с готовностью отозвался Драко. — «Руна прибоя Эйхваз, в ней тис и сосна, братья то Иггдрасиля. В ягодах тиса, зимой пламенеющих, а также в сосне, что зелена и под снегом, биение жизни в себе заключая, мудрости руна позволит проникнуть в загадки ясеня светлого, вернутся к корням его, взмыть над ветвями. Скальду, что чертит её на руке, силы она приумножит, облегчит переход меж мирами. Воину руна защитная помощь окажет в преодолении терний и тягот, задержек в пути». Ты дубина, Визли, — резюмировал он. — Ха! Раз я дубина, сейчас я тя тесну, — размахнулся Рон, задев предметы, стоящие рядом на полках. Громко звякнули побрякушки на полках, а Малфой схватился за глаз. — Ой-ой! Ты выбил мне глаз! — вопил слизеринец, прыгая по комнате. — Ай! Он выпал! Теперь буду, как Моуди!.. — завывал он, держась за лицо. — Или, может быть сразу как Отец Богов? — внезапно прекратил прыгать, повернулся к застывшим от ужаса гриффиндорцам и протянул им стеклянный глаз. Посмотрев на зажатый в малфоевой руке глаз, они взглянули на Драко и увидели, что он смеётся. Обменявшись взглядами, говорящими: «вот ведь идиот!», гриффиндорцы отвернулись. Мисс Грейнджер полезла в шкаф, и вынырнула с книгой. — «Ясень, который символизирует руна Эйхваз, — прочла Гермиона, — был наиболее важным деревом для древнескандинавских народов, Мировым Древом Иггдрасиль, — напевным голосом, каким обычно профессор Синистра читала древние саги, продолжила мисс Грейнджер. — Ясень Иггдрасиль больше и лучше всех прочих деревьев: его ветви простираются над всем миром и поднимаются выше неба; три длиннейших корня поддерживают его, один тянется к асам, другой — к инеистым великанам — туда, где некогда была Мировая Бездна, а третий — в Нифльхейм: под этим корнем находится источник Кипящий Котел, а дракон Нидхёгг постоянно подгрызает тот корень снизу», — закончила она и покосилась на Малфоя. — Не ел, — скорчив дурашливо-брезгливую гримасу, заныл Драко, — невкусный. Не смотри на меня, — пожал плечами. — Как выяснилось, это Поттер у нас червяк. Червяки паразитируют на деревьях… «Не ведают люди, какие невзгоды у ясеня Иггдрасилъ: корни ест Нидхёгг, макушку — олень, ствол гибнет от гнили», — с притворным сочувствием процитировал Малфой «Прорицание вёльвы». — Ничего подобного, — заявил Рон, оглядев своё длинное тело. — Ральф Блюм называет Эйхваз руной отрицания, — радостно заявил Драко. — Намерен это отрицать? — Нет, — из вредности не согласился Рон. — …отрицает он собственное отрицание, — подхватил Малфой. — Заткнись, Малфой! — рявкнул Уизли. — …отрицательно реагирует он… — не успокаивался слизеринец. — Кстати, Грейнджер уже приглашала вас на нашу свадьбу? — небрежно осведомился он. Мальчики застыли, тараща глаза на свою подругу. Гермиона покраснела от досады, и сердито толкнула Малфоя в бок локтем. — Видимо, не успела, — уворачиваясь, заявил тот. — Ну, что ж! Приходите. Будет банкет и Тёмный Лорд, — и улыбнулся ужасу в глазах Гарри и Рона. — И когда состоится это…мероприятие? — спросил Поттер, переводя взгляд с Гермионы на Малфоя. — Летом, — охотно поведал Драко. — Пятого июня моё совершеннолетие, а в августе нам рожать, — притянув к себе пунцовую от смущения Гермиону, сказал Малфой, легко целуя мисс Грейнджер в губы. — Так что свадьбу придётся впихнуть между двумя этими событиями. — А ведь я помню что-то такое про эту руну, — сказал вдруг Рон. — Перси тоже изучал Древние Руны, — припомнил он. — Точно! Вспомнил: лучшие луки на Севере делались как раз из древесины тиса. — Да, прогибаться ты умеешь, Визли, — съязвил слизеринец. — Подобно луку, — с показной серьёзностью уточнил он, когда Рон обернулся к нему, сжав кулаки. — Помню на первом экзамене по рунам, я перепутала Эйхваз и Эйваз, — ностальгически вздохнула гриффиндорка. За что удостоилась подозрительного взгляда Драко. — Тебе вообще свойственно принимать любовь за дружбу, а дружбу за любовь, — брякнул он. — Вот как! — рассердилась Гермиона. — Давай посмотрим, какая руна отражает твою натуру! — Конечно, — неожиданно покладисто согласился слизеринец. — Но дамы вперёд, — с этими словами, он подтолкнул мисс Грейнджер к постаменту с мешочком, так что Гермиона нечаянно задела висящую в воздухе руну. Коснувшись волос гриффиндорки, Эйхваз распался уже знакомым белым дымом, и собрался вновь уже другим знаком. — Не может быть… — неверяще прошептала гриффиндорка. — Довольно неожиданно, — согласился Драко. — Хотя… — игриво протянул он.

……………………... В день, когда станут — льды. ……………………...