Сладкое горе

Вот и наступили каникулы. Долгожданная пора. Особенно, конечно, для средних слоев общества. Потому как юным лордам хорошо в любой обстановке, для этого созданы все условия. Грязнокровкам же все равно нигде покоя не будет. Правда, ежегодно проводится конкурс, и нескольким наиболее послушным и покладистым грязнокровкам разрешается в виде особой милости провести лето с семьей. Это считается большой радостью, потому как, что ни говори, они все тоскуют по семье. Тем более, сейчас, когда министр давно и окончательно утвердился во власти, жестокие нападения на магглов уже не так уж часты. Так что у избранных появляется реальный шанс провести спокойное лето, возможно, последнее счастливое лето в своей жизни. А есть и те, кому не везет. Это грязнокровки, выбранные лордами для того, чтобы летом им прислуживать. Они не знают покоя, все три месяца терпят унижения, побои, издевательства… Вынуждены выполнять грязную и тяжелую работу, получая за это жесткую койку в подвале да отбросы со стола. Частенько их еще заставляют обслуживать лордов в постели. Словом, три месяца ада… Остальные грязнокровки остаются на лето в школе. Живут все в том же бараке, обслуживая нужды преподавателей. Считается, что это совсем не плохой вариант. Действительно, обязанностей у них гораздо меньше, чем в учебное время. Лордов, опять же нет. Да и указом директора преподавателям запрещено предъявлять требования сексуального характера. Потому что это, хоть и грязнокровки, но все же ученики. Раньше в школе грязнокровок почти не оставалось, всех лорды разбирали, но директору удалось подписать у министра указ, по которому один юный лорд может взять в услужение только одну грязнокровку. При этом Снейп ухитрился мотивировать это исключительно заботой о благополучии лордов. А грязнокровкам, что ни говори, стало проще жить. Впрочем, на этот раз не повезло обоим друзьям Гермионы. Алису забрал себе Блейз Забини. Самое ужасное, что она могла вообразить. Хотя и подозревала, что то, что случилось тогда в бараке, только начало. Но так не хотелось думать об этом… Тем не менее, Алиса уже не беспокоилась о себе. Ее заботила Гермиона. То, что с ней стало… Это ужасно. Малфой хуже Забини, тот хотя бы честен от начала и до конца. А что теперь будет с подругой? Алиса больше всего боялась, что Гермиона что-то сделает с собой . И никого не попросишь за ней следить летом – здесь каждый сам за себя. Но ее никто не спрашивал, и отбыла к Малфоям Алиса с тяжелым сердцем. Все ожидали, что Гермиону заберет себе Малфой, но он неожиданно выбрал себе не особо красивую пятикурсницу Кейт Мосс. Впрочем, Гермионе было уже все равно. Она все для себя решила. Миссис Снейп волновалась. И, как обычно в последнее время, за Гермиону. Видит Мерлин, она никогда не желала этой девушке зла. Более того, искренне пыталась не допустить произошедшего. Даже себя чуть под удар не подставила, когда говорила с Драко. Но у нее, конечно, ничего не вышло. Бесполезно, абсолютно бессмысленно идти против системы. На что только надеялась эта наивная девочка? Считала, что в одиночку изменит мир? Когда-то и Вивиан так думала. Да они находятся в диаметрально противоположном социальном положении, но, и Вивиан уверена в этом, у них много общего. Миссис Снейп порой даже думала, что Гермиона достойна родится в семье лордов, ей просто неизвестно почему не повезло. Поэтому она старалась насколько могла оградить ученицу от жестокости мира. Но у нее не вышло ничего. Теперь в глазах Гермионы она монстр, самое настоящее чудовище. Потому что, и говоря с Алисой, и позднее уже с самой Гермионой, Вивиан сохраняла бесстрастное выражение лица, потому что пыталась донести до учениц мысль, что они не должны задумываться о том, почему именно они родились грязнокровками. Бесполезно об этом жалеть. Осталось только жить с этим. Вивиан отчетливо помнит последний разговор с Гермионой, это было всего день назад: - Гермиона, ты должна смириться и жить дальше. - Для чего? Чтобы надо мной и дальше издевались ублюдки вроде Малфоя. - Я понимаю твои чувства, девочка, но ты не имеешь права так о них говорить. Они хозяева, ты рабыня. Тебе придется смириться с этим. - Скажите, миссис Снейп, а если в будущем кто-то поступит так с одной из ваших обожаемых дочерей, вы тоже посоветуете смириться? - Замолчи! Не смей так говорить! – сорвалась на крик Вивиан. - И почему же? - тоже повысила голос Гермиона. - Потому что они приравнены к лордам, с ними никогда не случится ничего подобного! - Вы так думаете? А если завтра, послезавтра, или через год ваш муж впадет в немилость? И вы сами опуститесь до нашего положения? И ваши дочери, как и я, станут всего лишь подстилками для… Договорить Гермионе не позволила пощечина – Вивиан все же не выдержала. Слова о дочерях так задели директорскую жену, что она готова была сию минуту приказать сечь Гермиону плетьми… После пощечины гнев испарился, обида осталась. Она молча указала Гермионе на дверь. Еще пару часов обида клокотала в груди. Как можно посметь даже мысль допустить, что ее девочки… Хотя, ведь это же она в молодости была убеждена, что все люди равны? Так почему же теперь так категорично настроена? Вивиан поняла, что хотела сказать Гермиона, и обида ушла. Осталось беспокойство за нее. Но если раньше Гермиона презирала ее, теперь наверняка ненавидит. Тем не менее, Вивиан решила что должна сделать что-то. Поговорить с Гермионой, запереть ее в конце концов… потому что в таком состоянии как бы ученица что-то с собой не сделала… Вивиан знала, что должна, но ничего не предпринимала… Потому что осознавала, что в дальнейшем Гермиону, как и прочих несчастных девушек ее круга, ничего хорошего не ждет. Гермиона решилась, ей больше нечего терять. Потеряно то, что она так старалась сохранить – самоуважение, гордость, желание жить… Это все, что у нее было, что составляло ее личность. То, что помогало держаться в полном несправедливости мире… Гермиона тогда долго лежала на холодной земле, она хотела умереть сразу, на месте, прямо там… Но этого не произошло. Она не знает, сколько прошло времени… Потом к ней подошла миссис Снейп и увела к себе в кабинет. Гермиона не помнит, что говорила миссис Вивиан, не помнит, что ей отвечала. Не помнит, как потом убежала в дальний уголок школы, куда никогда не захаживают лорды. Не помнит, как ее нашла Алиса, утешала и уговаривала вернуться в барак. Помнит только, как в душе образовалась и начала разрастаться черная дыра. Гермиона не плакала. Она внешне стала как все – ходила, низко опустив голову, делала все, что ей велели. Пожалуй, почти все решили, что она смирилась… Только Алису и миссис Снейп не удалось провести. Только они понимали, что в душе Гермионы зреет страшное решение. Алиса все время, пока ее не забрали к Забини была рядом… У Гермионы не было сил даже волноваться за подругу… Они даже не попрощались как следует. Миссис Снейп по нескольку раз на дню говорила с Гермионой все на одни и те же темы. Гермиона покорно слушала… Пока у нее все же не сдали нервы. Да, она зашла слишком далеко… И если бы сказала это кому другому из преподавательского состава, дело могло бы кончится и летальным исходом… Миссис Снейп ограничилась пощечиной… Но именно эта пощечина дала понять, что ждать больше нечего. Решение принято, и должно быть осуществлено. И вот она стоит на крыше Астрономической башни. Самый банальный из всех способов покончить с жизнью. Так делали десятки грязнокровок до нее, и будут делать сотни после… А потом та, которая станет старостой после Викки будет приводить пример случая с Гермионой как негативный, чтобы те, кто придет после, и не думали проявлять своеволие. Теперь Гермиону это уже не заботило… Она только знала, что не может, не будет жить так, как они… Трястись от каждого громкого звука, кидаться выполнять любое желание сильных мира сего… О самой себе думать как о неполноценной, не достойной ничего хорошего в этой жизни… Лучше и не жить вовсе… Гермиона пыталась не думать о другой причине, гораздо более существенной. Предательство любимого человека. Того, кому верила безгранично и безоговорочно, не обращая внимания ни на что. Кого любила… Любит ли она Малфоя до сих пор? Гермиона действительно не знает этого. Потому что в душа пустота. Но Гермиона знала, что в конце концов эта пустота уступит место чувствам… И оттого ей было страшно. Она не боялась. Всего один шаг… И Гермиона сделала его, не задумываясь… Она даже не успела удивиться, почему не летит вниз, как повалилась на кого-то, привлеченная манящими чарами. Он протянул руку, помогая встать. Симпатичный парень ее ровесник. Зеленые глаза, непослушные волосы… Гермиона никогда прежде не видела его. Меж тем незнакомец произнес: - Я слышал, самоубийство – величайшая глупость, какая только есть на свете. - Иногда обстоятельства сильнее нас. - Я верю в то, что только смерть необратима. И даже если у тебя проблемы… - Да что ты об этом знаешь! - Да уж кое-что знаю – невесело улыбнулся юноша. И он все ей рассказал. И почему-то именно рассказ Риддла разбудил ее душу, дремавшие чувства вновь появились на месте черной дыры. Гермиона ни тогда, ни много позже не могла понять, что двигало Родериком, почему он поведал историю своей жизни совершенно незнакомой грязнокровке. К тому же о нем постоянно говорили, что он совершил мерзкое преступление, непростительное – убийство ребенка, к тому же брата. Что он вооружен и опасен, что любой, кто что-либо узнает о нем, обязан немедленно сообщить об этом. А если не сообщит, его ожидает неизбежный поцелуй дементора, за пособничество. Первой мыслью, промелькнувшей в голове Гермионы, как раз и было заявить на Рода. Но в следующий миг она поняла, что ни за что этого не сделает. Во-первых, Гермиона больше не боится. А чего бояться? Ей казалось, все плохое, что могло случиться, уже случилось. Она хотела покончить с собой. И это не порыв, она была готова к этому. Может, и сейчас готова. Так что ей бояться казни? Мысль заявить была связана не со страхом за свою жизнь, а с тем, что все говорят – на совести Рода Риддла смерть невинного ребенка. Он сказал, что невиновен. Гермиона не знала тогда, верить или нет. Раньше, до предательства любимого, она бы совершенно точно определила, что Род говорит правду. В его глазах была искренность. Но теперь Гермиона знает, что даже те, кому хочется верить, лгут. Ее обманул тот, кого она считала самым близким человеком, возлюбленным, другом… Так как можно верить незнакомому человеку? Но она разберется сама. Сама поймет, что к чему. К тому же, и Гермиона это прекрасно осознает, появление Рода здесь, в школе – вызов системе. Он враг министра, значит, враг всех его приспешников. Враг Малфоя и Забини. Значит, он ее друг. Больно воспринимать Драко как врага. Потому что Гермиона не из тех девушек, которые влюбляются раз в неделю. Любовь одна единственная, и на всю жизнь. Но если сердце отдано тому, кто его не достоин? Если ее унизили и втоптали в грязь… ей придется учиться ненавидеть того, кого любит. И понять со временем, сильнее ли ненависть любви… Итак, Гермиона согласилась помочь Родерику. Она часто убирала этот замок. Она знает много потаенных уголков. Спрячет его, даст время прийти в себя и подумать. Сама тоже подумает… Время шло, и два месяца пролетели даже как-то незаметно. Сначала Гермиону напрягала мысль о том, что Родерик, возможно, убийца. И она боялась довериться снова, к тому же снова лорду. Но все же ситуация была несколько иной. Род – лорд в опале, и Гермиона его спасительница, не любимая. Он ничего не просил у нее. Более того, говорил, что справится сам, что она не должна так рисковать. Но Гермиона знала, что без нее он не справится. Она приносила ему еду, помогала прятаться от преподавателей. И не оставила этого занятия даже не смотря на то, что несколько раз они были на волоске. Род даже предупредил, что если их заметит, она должна сделать вид, что первая поймала его и собиралась отвести директору. Но Гермиона знала, что не сделает этого. Род помогал Гермионе с ее поручениями, когда никто не видел. И они много разговаривали. Гермионе все больше и больше нравился Родерик. Только как друг, разумеется. Но ведь и это уже не мало. Она понимала, что от такой дружбы могут быть только одни проблемы. Она грязнокровка, он обреченный на смерть… К тому же, если выяснится, что он виновен и просто использовал Гермиону, это будет слишком серьезным ударом. Но в самом начале августа произошел разговор, подтолкнувший Гермиону к решению. С Вивиан Снейп она старалась видеться как можно реже. Но в школе был и еще один взрослый, испытывающий симпатию к одаренной и своенравной грязнокровке. Ричард Рипли. Правда, его симпатия проявлялась своеобразно, мистер Рипли вообще своеобразный человек. Он не считал нужным заступаться за Гермиону, вести, как миссис Снейп долгие душеспасительные беседы. Зато обучал ее ЗОТИ и всегда был готов, если надо, дать дельный совет по существу. Точка зрения Ричарда состоит в том, что люди сами творят свою судьбу. Не надо им помогать, не надо мешать… И в конце концов каждый получит, что заслужил. Зато он предложил Генрмионе в каникулы продолжать заниматься. Помимо ЗОТИ обучал и тому, что просто может в жизни пригодится – трансфигурация, зельеварения и прочее. Дело в том что грязнокровок этому почти не учили. Они находились в классе как объект для издевательств. Гермиона при этом все же умудрилась многое узнать. Но, по мнению Ричарда, недостаточно. Самой же ученице занятия нравились. Как нравилось и то, что профессор Рипли никак не прокомментировал эту омерзительную историю. Они оба знали, в чем она не права. Нет смысла говорить об этом вслух. Но есть вещи, мнение о которых Гермиога услышать хотела. Потому и задержалась после очередного урока. Она нерешительно произнесла: - Профессор Рипли, могу я спросить? - Спросите, мисс Грейнджер. - Скажите, если человека унизили, предали его доверие, если все, вот что он искренне верил пошло прахом… Скажите, можно ли надеяться на то, что не все такие, стоит ли после этого хоть кому-то верить? - Наверное, Вы слышали, мисс Грейнджер, что, обжегшись на молоке, дуют на воду. Возможно, это и так. Но в жизни нельзя ничему не верить. Это будет просто серое унылое существование. Кого-то вполне устраивает, но это не то, что нужно Вам. Мой совет – не оглядывайтесь на прошлое. Поступайте так, как считаете правильным. - Спасибо, профессор. Конечно, он прав. Нельзя позволить себя сломать. Не смотря ни на что. Гермиона решилась поверить Роду. Просто так. Да, она сейчас ему нужна. Но это вовсе не значит, что его хорошее отношение к ней надумано. Гермионе отчего-то казалось, что Род не способен на лицемерие. В конце концов, что будет стоить этот мир, если даже друзьям нельзя будет доверять? Не иметь друзей никого не пускать в свое сердце…. Как тогда жить? А Гермионе хотелось жить впервые с того момента, когда Драко жестоко поставил все на свои места. И в этом заслуга Рода, его дружеского участия. Они подружились, и дружба набирала обороты. За две недели научились понимать друг друга с полуслова, и казалось, будто знакомы всю жизнь. Им было легко друг с другом. И Гермионе было жаль, что Родерик не учился в Хогвартсе. Она была уверена, что он не стал бы унижать ее, не поступил бы, как Драко. Все могло бы быть иначе… Гермиона за неделю до начала занятий даже решилась рассказать Роду, из-за чего чуть не спрыгнула с башни. Он давно интересовался, но девушка боялась, что из-за этого рассказа в их дружбе может возникнуть огромная трещина. Боялась, что Род спросит: а чего ты ожидала? Что он, как и все окружающие (за исключением, пожалуй, профессора Рипли), будет советовать смириться с тем, как несправедливо устроен мир. Скажет, что Драко был прав… Тем не менее, Гермиона все же решила рассказать правду, и не пожалела об этом. Род был полон негодования. Даже собрался вызвать Драко на дуэль, как только будет оправдан. И Гермиона окончательно убедилась в том, что настоящая дружба все же существует. Уже приближалось начало учебного года, а ни Родерик, ни Гермиона так и не придумали, как можно докопаться до истины, узнать, кто настоящий убийца младшего Риддла. Это единственный способ спасти Родерика. И для этого надо находиться вне школы. Куда выбраться невозможно – периметр серьезно охраняют по приказу министра. А еще с первого сентября для Рода находиться в школе станет еще более опасно, чем сейчас – понаедут ученики, и его непременно кто-то да разоблачит. Впрочем, во время занятий выбраться из школы станет проще – со стороны Хогсмита во время учебы в охране всего-то пара человек, так как силы отвлекаются и на то, чтобы охранять учеников внутри школы. Охрана была введена относительно недавно, но об этом уже много говорилось. Было ясно – министр Риддл чего-то всерьез опасается. И явно не жалкой кучки повстанцев. От поиска ответа некоторое время лихорадило весь магический мир. Впрочем, после вести о побеге Рода тема отошла на второй план. Итак, Гермиона и Родерик дожидались начала учебы, раз уж плана получше у них не нашлось. Только в одном мнения друзей расходились – Род был намерен бежать в одиночку, не желая подвергать подругу еще большей опасности. Гермиона была убеждена, что в одиночку он не справится и полна решимости идти с ним. Впрочем, они вполне справедливо решили, что время все расставит по своим местам.