Сладкое горе

Министр приказал забрать тело Северуса, остальных оставили в доме Грейнджеров, пусть маггловская полиция разбирается. Детям вызвали лучшего колдомедика. А Вивиан сидела у тела мужа и страдала. Все думала о том, что многое потеряла. Потом начала говорить. О том, что все равно его любит, что понимает, что он не мог поступить по-иному, у него просто выбора не было. Что простила его и хочет, чтобы они снова стали одной семьей. Только так и не узнает, кого же он на самом деле любил – Вивиан Снейп или Лили Эванс? И только услышав тихое: «Я люблю женщину, которую сейчас вижу перед собой» поняла, что муж очнулся и давно ее слушает. Потом Вивиан узнает, что Северусу предсказали смертельную опасность, и он сварил для себя необычайно трудное зелье, превращающее Авада Кедавра в обычное ослабляющее заклинание. Несомненно, это спасло ему жизнь. Но все это супруги обсудят потом. Пока что Вивиан сочла произошедшее чудом и просто радовалась, что Судьба уже в который раз дает ей шанс. В конце концов, какая разница, кем она была раньше и как раньше относилась к Северусу Снейпу? Вивиан давно поняла, что уже и не помнит женщины по имени Лили Поттер. Теперь она только Вивиан Снейп. Пора забыть о прошлом. Наверное, она должна бы ощущать себя почти что предательницей. В конце концов, сейчас она, как ни крути, входит в круг приближенных к министру Риддлу. Тому самому, который хотел истребить всю ее семью, на счету которого реки крови. Она пользуется привилегиями, ее дети будут расти счастливыми, в то время, как многие другие при схожих обстоятельствах мучаются и претерпевают лишения. Ее это все должно заботить… Но отчего-то совершенно не волнует. Это Лили Эванс была принципиальной и честной, мечтала изменить мир. Вивиан Снейп же хочет благополучия для своих детей, своего супруга и себя. И готова ради этого, в пределах разумного, конечно же, пойти на сделку с совестью. Как только супругу стало лучше, Вивиан поехала к Хогвартс вместе с ним. Она так соскучилась по детям! Сама не понимала, как могла так долго их не навещать из-за своей обиды на Северуса. Конечно, всю правду детям не сказали. Им вообще не следует знать ни о том, кем была мама в прошлой жизни, ни о том, что добровольно не приезжала к ним, когда уже появилась возможность. Им сказали только то, что мама была у повстанцев в плену. В плену она находилась или в гостях, на самом-то деле? Вивиан и сама не может найти ответ. С одной стороны, согласия своего она не давала, да и Сириус тип неприятный, суровый и деспотичный. Но ведь он, по-своему, заботился и о ней и о детях. И, не смотря на то, что он никогда ей не нравился, Вивиан все же заботит его дальнейшая судьба. Она понимает, что Блэк хочет убить министра, ни перед чем не остановится. Но хотела бы, чтобы все разрешилось без жертв. Но об этом она подумает после. А пока просто счастлива снова оказаться в кругу семьи. Рода и Гермиону долго осматривали лучшие колдомедики. Спросили, как они себя чувствуют в смысле душевного состояния, ведь так много перенесли. На что Гермиона ответила, что многие магглорожденные переносят гораздо больше, но отчего-то никого их душевное равновесие не волнует. Ее резкий ответ списали на последствия шока, но для себя девушка все решила. Пусть она пережила сильнейший стресс, пусть болит все тело, а голова на куски разваливается, мыслит она все же вполне здраво. Отдает себе отчет, что от нее, разумеется, ждут благодарности. Ведь ее спасли. Но спасали Бьянку Забини, которой Гермиона, как прежде, себе не ощущала. И даже узнав, что приемная мать ее предала, Гермиона сожалела о ее смерти. Она не осуждала миссис Снейп, понимала, что она спасла ее. Но все равно было больно, а комок в горле мешал дышать. Гермиона не хотела никого видеть и разговаривала только с Родериком. Они оба понимали, что так не будет продолжаться – колдомедики сказали, что детям ничего не угрожает, они практически здоровы. По крайней мере, в физическом плане. Что же касается плана морального, колдомедики уверены, что общение со сверстниками только пойдет им на пользу. В этом Гермиона сомневалась, тем паче, что она по-прежнему не собирается превращаться в Бьянку Забини. И полагает, что ее жизнь станет такой же, как до встречи с Родом. Конечно, друг так просто от нее не откажется. Но ему не под силу изменить мир. Гермина виделась с родной мамой за пару дней до возвращения в Хогвартс. Леди Забини хотела ее обнять, это было видно по ее глазам. Но она прекрасно владела собой, а чистокровные леди не обнимают крепко даже детей, которых не видели много лет. Проявления чувств аристократами воспринимаются как слабость. Леди волновалась, у нее даже руки дрожали. Но не дрожал голос. Она сидела на кресле в гостиной, Гермиона стояла рядом. Леди говорила: - Бьянка, дочка, мы очень рады, что нашли тебя. Ты на нас похожа, надо только переодеть, причесать, научить манерам. Я понимаю, ты росла в иной обстановке, почти ничего не знаешь о том, какого это – быть леди. Но это все страшно только на первый взгляд. Мы поможем. И если ты будешь беспрекословно следовать указаниям, все получится. И замуж тебя выдадим, к нам уже Малфои приходили. Их сын, Драко, прекрасная партия, мечта любой леди. Теперь все у нас будет хорошо. - Нет, хорошо ничего у нас не будет. - Что? Леди Забини, и правда, не понимала. Конечно, она же рассчитывала, что дочь расплачется от счастья и поклянется всегда ее слушаться и уважать. Но Гермиона еще до похищения все для себя решила, и это решение не собиралась менять. Она сказала: - Боюсь, миссис Забини, ваша дочь давно умерла. Я не имею с ней ничего общего. Я не собираюсь слушать все ваши указания, быть покорной, пытаться стать настоящей леди. И, тем более, никогда не выйду за Малфоя. Я не забуду все, что со мной происходило ранее. Тем более, не смогу родиться заново. Я магглорожденная, Гермиона Грейнжер. - Твои приемные родители предали тебя! - Верно. И я больше никому не верю. - Бьянка… - Бьянки в этой комнате нет. А я прошу Вас оставить меня. Леди Забини молча развернулась и вышла, а Гермиона спрятала в ладонях лицо, безуспешно пытаясь унять дрожь. Она считала, что уж теперь-то ей точно конец. Она не знала, что, выйдя из ее комнаты, леди Забини с восхищением произнесла: «Вся в отца!». Действительно, Гермиона не могла этого знать, но говорила она в точности как лорд Забини, даже жесты его. И когда вечером миссис Забини рассказала мужу и сыну о разговоре с дочерью, на семейном совете было решено единогласно, что они будут пытаться вернуть свою Бьянку. Может, она и считает себя сейчас Гермионой Грейнджер, но это абсурд. И она скоро сама убедится в том, что она леди, а спорить с Судьбой не стоит. Решили и с министром поговорить. Мистер Риддл поддержал чету Забини. Он считает, что, раз кровь Бьянки чиста, ее нельзя приравнивать к грязнокровкам, это просто преступление. Вообще, надо ее приучать к тому, что она леди. Министр решил, что, когда Бьянка почувствует, каково это быть леди, точно одумается. И даст согласие на обряд. Это древний обряд вхождения в род. Обычно его совершают через год после рождения ребенка, в абсолютно чистокровных семьях. В принципе, он ничего не меняет и является формальностью. Но, вместе с тем, как бы подтверждает принадлежность к узкому и закрытому кругу лордов. Либо же, в крайне редких случаях, если принадлежащий к кругу лорд женится на не полностью чистокровной девушке, или чистокровной, над которой по каким-либо причинам этот обряд не был произведен. Но это возможно исключительно при согласии невесты и верховного лорда, каковым на данный момент является мистер Риддл. Поэтому такого не бывает. Что касается Бьянки, министр дал разрешение на обряд, Забини согласны… Но упрямится она. Чтобы уладить этот вопрос, министр зашел к директору Снейпу. Увидев его, тот ощутимо напрягся, и Риддл знал, почему. Это же Северус обманул его много лет назад, спрятал Гарри Поттера, доложив, что убил его. И сейчас, конечно же, ожидает за это страшной кары… Которой, впрочем, не последует. Потому что, в принципе, министр понимает, что отчасти и сам виноват. Должен был предположить, что Северус не сможет убить невинного ребенка, даже если это сын его давнего врага. К тому же то, что он сохранил ребенку жизнь, к лучшему. Ведь благодаря этому теперь у министра есть сын. Мистер Риддл видел, как побелел Северус. Может, стоило бы его припугнуть, проучить… Круцио применить для профилактики… Но министр быстро от этой идеи отказался. Он сомневался, что Северус ослушается его когда-либо снова… К тому же, это по-прежнему один из лучших его людей. Потому, присев в директорском кабинете в кресло для посетителей, он решительно сказал: - Северус, я зашел по делу. И давай сразу договоримся, что мы не будем вспоминать о событиях шестнадцатилетней давности. - Но, я думал… - Что это будет стоить тебе жизни? Что ж… От истины ты не далек. Это, действительно, могло бы так закончиться пару лет назад. Но я несколько изменился. - Значит, я по-прежнему директор Хогвартса? - Да. И моя правая рука. И хватит об этом – как я уже сказал, я по важному делу. Сложно передать облегчение, которое испытал директор Снейп после этого разговора. Он же со времени своей почти что смерти только и ждал, что приказа о собственной казни. Он знал, что Вольдеморт не прощает ошибок. Так что же говорить о прямом неповиновении… Но он готов все забыть… Так же, как и Вивиан… Неужели, жизнь, наконец-то, налаживается? Как бы то ни было, на данный момент для Северуса оказалось очень важно оправдать ожидания лорда. А просил он создать для Гермионы наиболее комфортную обстановку. Министр мог бы, конечно, раз Бьянке так сильно хочется по-прежнему быть грязнокровкой Гермионой, предоставить ей эту возможность. В конце концов, он может все. Но ценит чистоту крови, потому решил поставить девушку в такие условия, что она сама попросит провести обряд. Как это сделать? Обеспечить ей наиболее комфортные условия, как и остальным лордам. Ведь видеть со стороны и изнутри – это совсем не одно и то же. Гермиона весь год проживет, как знатная леди. А ближе к лету ей предоставят выбор – оставаться леди Бьянкой Забини, а в скором будущем Бьянкой Малфой, или же влачить жалкое существование грязнокровки Гермионы Грейнджер. Конечно, после всего случившегося никто больше не сможет относиться к Гермионе, как к обычной грязнокровке. Но министр совершенно убежден, что это и не потребуется. Ведь выбор очевиден для всех. Поэтому и Северус не испытывал угрызений совести оттого, что они загоняют Гермиону в угол. Так ведь лучше для всех… Для удобства аристократов, живут они парами в двухкомнатных номерах. Конечно, разрешено совместное проживание только учеников одного пола. Но так вышло, что для Дафны и Теодора пары не нашлось. Но сейчас найдется. Гермиона была настолько уверена, что снова скатится до положения обыкновенной грязнокровки, что ничего хорошего от дня возвращения в школу не ждала. Они пропустили много времени, уже ноябрь, и не за горами зимние каникулы. И. если на каникулы ее выпишут себе Малфои или Забини… Вообще страшно представить, что будет. Что их с Родом забирала миссис Снейп, Гермиону нисколько не удивило. В конце концов, их всего-то двое, да и супруга директора всегда хорошо относилась к ней. То, что ей оставили добротную одежду, которую тут носила, смутило только слегка. Мало ли – забыли… Странности начались после. Миссис Снейп привела Родерика и Гермиону во флигель для лордов. А потом попросила Родерика подождать, пока она устроит Гермиону. Вот это уже очень странно! Девушка несмело спросила: - Миссис Снейп, а что я делаю тут? - Не беспокойся, Гермиона. Ты тут на правах приравненной к леди. - Но я уже сказала, что не хочу быть Бьянкой Забини. - Пока что министр разрешил поселить тебя тут как Гермиону Грейнджер. - Подкупить хочет. - Гермиона, а тебе не кажется, что твоя принципиальность сейчас больше похожа на глупость? - Вы правы. Извините. Действительно, Гермиона решила пока что на этом остановиться. В конце концов, чем плохо, что она пока что будет жить не в общем бараке, а в шикарном флигеле? Причем не как лордовская игрушка, а на равных правах с сильными мира сего. Конечно, девушка не забыла, что у нее в бараке остались друзья, Алиса и Алекс. Но ведь и им она сможет помочь, скорее будучи леди, чем грязнокровкой. Смущало, как Гермиону примет соседка по комнате. Но Дафна, к которой ее подселили, оказалась очень милой девушкой, вопреки ожиданиям, лишенной высокомерия. Гермиона раньше очень мало с ней сталкивалась. Вероятнее всего, именно потому, что Дафне, как и ее другу Теодору, чужды жестокие развлечения. Потому они практически не имеют дела с маглорожденными. Еще Гермионе сразу понравилась, что Дафна не называла ее Бьянкой. Пожалуй, только она, Род, миссис Снейп и Теодор Нотт. Всем остальным отчего-то казалось, что, если они будут называть Гермиону Бьянкой, она с этим смириться. Но это же не так… Кстати, Родерика поселили в одну комнату к Тео Нотту. И они очень быстро подружились, найдя сразу кучу общих интересов. Не прошло и пары недель, как Гермиона, Род, Дафна и Тео стали дружить вчетвером. Вместе ходили на уроки и в Хогсмит, готовили домашние задания и отдыхали. И Гермионе начало нравится. С уроками, конечно, было сложновато, все же они же очень много пропустили. К тому же раньше обучению Гермионы внимания не уделяли, а теперь занялись вплотную. Но Гермиона всегда была умной, схватывала на лету. Да и Тео с Дафной помогали. Она только через десять дней поняла, что с момента возвращения ни разу не побывала в бараке грязнокровок. И ей это совсем не понравилось. Она знала, что именно этого министр и прочие и добиваются – чтобы она забыла, кем была, стала совершенно иной личностью. Но ведь это ни что иное, как предательство друзей. Может, ее кровь и чище, но это не означает, что она лучше Алекса и Алисы. Тем более не значит, что они не достойны ее дружбы. Наоборот, Гермиона теперь чувствовала себя перед друзьями виноватой. И ощущала потребность увидеть их как можно быстрее. Решила это не афишировать. Потому что у нее не только появились новые друзья, но и обострились отношения со старыми врагами. Точнее, если ранее те же Паркинсон и Бекаморт считали ниже своего достоинства враждовать с ней открыто, теперь иначе и не выходило. Поэтому Гермиона решила проникнуть в барак поздно вечером, а пока что они с Дафной гуляли после уроков. И Гермиона заметила, что сама относилась к лордам предвзято. Считая, что они все похожи на бессердечных Малфоя и Забини. Но ведь есть такие как Дафна, Тео, Род… Вот было бы здорово, если бы к людям относились хорошо, или плохо, исходя из их личностных качеств, а не происхождения… От мечтаний Гермиону отвлекло, что кто-то чуть не сбил ее с ног. Присмотревшись, увидела Алису. Подруга заговорила, не поднимая головы, словно и впрямь обращалась не к ней, а к знатной леди: - Уделите минутку, пожалуйста? Гермиона подумала, что причина странного поведения подруги в присутствии Дафны. Извинившись, она накинула на себя и Алису полог тишины – шар, внутри которого они не видимы и не слышимы. Взволнованно спросила: - Алиса, что случилось? - Мне нужна помощь, если соблаговолите. - Слушай, я понимаю, как это выглядит со стороны. Но я просто не могла выбраться к вам – за мной следят. - Но зачем им все это надо? - Хотят сделать из меня леди. Ты, наверное, уже что-то слышала. - Да. Что ты сестра лорда Забини. - Мерлин упаси! Я была и останусь твоей подругой, Гермионой. Рассказывай скорее, что произошло! Похоже, Гермионе удалось растопить лед – дальше Алиса говорила уже совершенно нормальным тоном. Вот только то, что она поведала, просто ужасно. В принципе, Гермиона могла бы и сама предположить – если не удается сделать больно ей лично, страдают ее друзья. Лорд Забини отыгрывался на Алисе. Теперь, когда он занял выжидательную позицию, за дело принялась Паркинсон. Она забрала Алекса, уже неделю назад. С тех пор от него нет вестей, но Алиса всеми силами пыталась что-то выяснить о друге. Узнала, что Паркинсон и Бекаморт всячески над ним издеваются, унижают, даже Круцио используют. Она, оказывается, все это время пыталась увидеть Гермиону, но не удавалось. Не удивительно, что так зла. Гермиона для себя все решила. Алекс ее друг. Это значит, она пойдет на все, чтобы его спасти.