Вас приветствует Голубицкая

POV Гены Мне снился странный сон, из категории «мокрый». И «мокрый» он был не в пошлом смысле, а в прямом. Раньше в подростковом возрасте, как раз когда наши родители погибли и мы оказались в детдоме, у меня был период таких снов. Их действие сводилось к тому, что по завершению ты становился мокрым, причем в реальности. Психолог объяснил, что энурез был вызван психологической травмой из-за потери родителей. Несколько сеансов у него, и всё прошло. К чему я это сейчас вспомнил? К тому, что мне опять приснился «мокрый сон». Вернее, я не помню, что именно мне снилось, но проснулся и чувствую – штаны мокрые. Пощупал сзади – точняк мокрые! И что делать? Вот теперь Витька постебется на славу. Как бы слинять так, чтобы он не заметил, не проснулся, и успеть сменить одежду? Но стоило подумать об этом, как он завозился рядом, закопошился и… – Вот же блядь! – его ор сотряс палатку. – Ты чего? – Да у меня вся спина мокрая! – Эмм… Прости, что у тебя? – уж что-что, а обмочиться так, чтобы Витьке всю спину уделать, я не мог. – Да подтекли мы! Чертов дождь! – Какой дождь? – чего-то я туплю, и тут же резко подрываюсь: – Как дождь?! – Обыкновенно! Неужели не слышишь, как по палатке барабанит? Теперь слышу, и невольно выдыхаю с облегчением. Значит, это дождь виноват, а не мой мочевой пузырь. Хотя… Какое к чертям собачьим облегчение? Мы же промокли! А всё из-за одного упертого идиота, который решил поставить палатку в низине. – Витек, ты дебил, – констатирую факт, даже без злости в голосе. – А почему сразу я?! – ну вот, как обычно. Из него агрессия так и прет. – Потому что это ты сказал, что дождя не будет! – Да откуда же я мог знать, что он будет?! – Тогда какого ты меня слушать не стал, и мы палатку в яме поставили?! – Ага! Опять я во всём виноват! – А кто не захотел другое место для ночевки искать?! – Ну конечно! Место ему не понравилось! Сказал бы более убедительно, я бы и согласился с тобой! – Можно подумать, ты меня слушать стал! Уперся, как баран! – Сам ты скотина рогатая! Мудак! – От мудака слышу! Вот и поговорили… Почему у нас так всегда? Мужики считают, что мы друг друга с полуслова понимаем, а в реальности договориться никогда не можем. Простейшая мелочь как искра для детонатора, и приводит к мега-скандалам. При этом я всегда чувствую себя виноватым. Ну что стоило промолчать, уступить? Ведь он мой друг! Но, Боже, как же всё это меня достало! – Чего замолчал? – уже спокойно и даже чуть примирительно интересуется мой напарник. – А чего зря орать? Можно подумать, что от этого толк какой-то будет. – То есть это всё равно я виноват? – Вить, да какая разница, кто виноват? – даже я слышу усталость в своем голосе. Достало меня уже всё. – Главный вопрос в другом: что нам теперь делать? До рассвета еще часа полтора, на улице льет, в палатке мокро. Что дальше? – Ты забыл упомянуть, что мы ещё и заблудились. – Вот именно, – сразу соглашаюсь. Когда Витя вот такой спокойный, рассудительный, то я его люблю, но вот когда включает мудака, то готов удавить на месте. – Нужно вернуться по вчерашнему маршруту, если, конечно, найдем дорогу. Карта-то у нас липовая. – Ну, да… Обязательно отметелю шутника, который подсунул нам эту лажу. – Ты сначала вычисли его. – Плотнее заворачиваюсь в сухую часть спальника и отодвигаюсь подальше в самый угол. Там пока ещё сухо, но вода продолжает подтекать и её становится больше. – А что его вычислять? – беззаботно хмыкает, как будто знает ответ. – Это по-любому один из наших. Так что смело можно устраивать разборки всем четверым. – Не… Это либо Кирилл, либо Слава. – Думаешь? Почему Сёму исключаешь? – А по поводу Гаджика вопросов не возникает? Смотрим друг на друга и взрываемся хохотом. Наш бойцовый кролик на такое не способен. Поистерить он умеет и мозг знатно выносить - тоже, но вот чтобы так… Не, Гаджик на такую подлость не способен. Отсмеявшись, поворачиваюсь к Вите и слова так и застывают на губах. Только сейчас понимаю, что ему повезло меньше чем мне, и у него спальник промок вдоль всей спины, так что он отбросил его в сторону и, обхватив себя руками, пытался согреться, растирая предплечья. Хоть сейчас «бабье лето», и днем реально жарко, но на календаре давно уже осень, и этот дождь по-осеннему холодный. Надеюсь, хоть не затяжной будет, а то и так дубарь. Не хотелось бы по такой погоде шататься по лесу в поисках дороги. Смотреть на мучения Витьки не могу. Я же не садист и не какая-нибудь сука злопамятная, поэтому распахиваю полы своего спальника в приглашающем жесте: – Иди сюда, теплее будет. – Витя возражать не стал, сразу перебравшись ко мне. Тесно прижался к боку и обхватил меня рукой за талию. Сразу стало тепло и уютно, так что я обнял его в ответ и только после этого возобновил разговор: – Слава мог такое устроить, потому что он у нас главнюк и ни черта не боится. Ведь только он умеет так гаркнуть, что аж яйца поджимаются. – Ну да, командир у нас такой. Хм, он точно может, – хмыкнул Витёк под ухом, щекоча дыханием кожу, от чего вмиг побежали мурашки, а в паху появилась тяжесть. – Вот именно, а у Кирюхи такие кулачища, что даже Долвак не выстоит. Куда уж нам. Поэтому он тоже может запросто устроить подобную хрень, не задумываясь о последствиях. Вот так! – Логично, – соглашается, а потом неожиданно восклицает, от чего я даже дернулся, и зарождающееся возбуждение схлынуло. – А может это заговор и они все виноваты?! – О да! Теория вселенского заговора! И именно мы стали его жертвой! Опять дружно рассмеялись и на этом разговор иссяк. Слова нам были не нужны, ведь так здорово просто сидеть рядом с любимым, чувствовать его горячее плечо и ни о чем не думать, ведь и так всё хорошо! Только вот ощущение счастья длилось недолго, а ровно до того момента, как Витюшенька раскрыл свой рот: – Слушай, получается, что я теперь тебе должен дать. – В каком смысле? – занятый своими ощущениями не сразу понял о чем именно он говорит. – В самом прямом. Мы же договорились, что если ты промочишь свою задницу, то я подставлю тебе свою. Так вот, я долги всегда отдаю. В общем, готов хоть сейчас должок отдать. Не хочу быть должен кому-попало. От его слов внутри меня сразу будто всё заледенело, сначала стало невыносимо больно, а потом пришла пустота. Так вот получается, какого он обо мне мнения? И я еще надеялся на что-то с этим человеком, на какие-то там чувства, взаимность… Как же тошно… И пусто… Прикрываю глаза, отстраняясь от происходящего. Так, наверное, мне будет легче… – Ген, ты вообще меня слышишь? – толкает меня плечом. – Слышу, – выдыхаю сквозь стиснутые зубы. – Ну так что? Когда готовить задницу для подачи? – хихикает он рядом. А я что? А я ничего… ничего не чувствую. – Ни-ко-гда, – произношу по слогам, и ощущая как напрягается Руиджи. – Мне ни твоя задница, ни ты сам сто лет не нужны. Сказав это, поднимаюсь, сбросив с себя его руку и откинув в сторону спальник. Сразу же закопался в рюкзаке, ища куртку. Нужно выбираться отсюда, а то достало уже всё, никаких сил нет. – Эм-м, не понял. Это что сейчас было? Ген, ты чего? – Не оглядываясь на бубнеж приятеля, молча надеваю куртку, застегиваю её и перехожу к ботинкам. – Ген, я серьезно, ты чего? – Рассветает уже. Пора выдвигаться. Пожалуй, это было последнее, что я сказал ему в это утро. Он ещё пытался, что-то там говорить, цеплял меня, но очень скоро убедился, что это совершенно бесполезно и тоже заглох. POV Славы На эту игру я возлагал большие надежды, но им не суждено было сбыться, а как раз наоборот - ситуация только ухудшилась, да так, что меня чуть удар не хватил. Если от Гаджика я и ожидал нелицеприятного сюрприза, то там всё обошлось. Они с Кириллом вернулись в почти нормальном состоянии. Конечно, наша рыжеволосая бестия шипела по поводу мерзкой погоды, моря грязи и прочих неудобств, но в целом он оказался доволен жизнью. Поворчав для приличия, он скрылся в выделенном домике, отогрелся, отмылся и вышел уже счастливым человеком, а уж когда я засёк его сосущимся с Семёном, то окончательно убедился в том, что ситуация нормализовалась. Я даже успел порадоваться, что наконец-то все проблемы утряслись, мужики успокоились и теперь можно работать, наслаждаясь жизнью. Ага, как бы не так! Как только установщики переступили порог базы, то сразу стало ясно, что у них не всё хорошо. Шли они вроде бы вместе, но в то же время каждый - сам по себе. Поздоровавшись, они сразу подтвердили моё предположение. Гена, узнав что их поселили в одном домике, поинтересовался: – А что, свободных мест больше нет? – Тебе зачем? – опешили от такого заявления все, но любопытство проявил только Кирилл. – Не хочу с ним жить, – кивнул он на молчащего рядом Витю. – Я один в комнате, а кроватей две. Если хочешь, то давай ко мне. Только, – Гаджик перестал улыбаться, и посмотрел на него исподлобья, – о сексе даже не думай. Понял? – Понял, – Гена сразу согласился, ведя себя слишком покладисто. – Веди, показывай свои хоромы. Только они скрылись за углом террасы, на которой мы расположились, как все уставились на Витьку в немом вопросе, но тот ситуацию не прояснил: – Откуда я знаю, какая муха его укусила? Палатку поставили не в том месте, и ночью мы промокли. – И всё? – в такую причину верилось с трудом. – Ну, он сказал туда не ставить, и другое место предлагал, а я не согласился. В общем… мы поругались. – То, что вы поругались, очень заметно! – Сёма влез, не сдерживая негативные эмоции. – А вот в то, что это случилось из-за промокшей палатки, верится с большим трудом. – Верится вам там или не верится, мне как-то пофиг! Я ничего такого не делал и понятия не имею, что он там себе напридумывал и чего дуется! Отвалите от меня! Глядя вслед удаляющемуся Руиджи, мы все были в шоке, а у меня слов не находилось, впрочем как и у Кирилла. – Мда-аа, бля, помирили, называется. Только хуже сделали. – Ничего, Сем, разберемся. Сейчас парни разместятся, поедят, и тогда я с ними поговорю и всё улажу. Говоря это, я даже представить не мог, что всё будет так сложно. Гена пришел ко мне сам. Потупив очи, заявил, что нужно поговорить по личному вопросу. Семен, сидевший у меня в комнате, ситуацию понял и ушел без лишних слов, оставив нас вдвоем. Но даже после его ухода Гена не спешил начинать разговор. Стоит в пороге, переминаясь с ноги на ногу, и молчит. – Проходи, садись. В ногах правды нет. Усевшись на соседнюю кровать, на которой еще полминуты назад сидел Семен, Гена опять замер. И если Сёма до него там практически лежал, развалившись как у себя дома, то наш установщик напоминал нашкодившего школяра: сел почти на самый край, плечи поникшие, голова опущена, нервно теребит край футболки. Мда… Чувствую, что разговор мне не понравится. – Гена, давай не тяни, а сразу рассказывай. Я уже знаю, что твои слова меня не обрадуют. – Откуда знаешь? – Вид у тебя уж больно виноватый. – Гена хмыкает, но как-то обреченно и наконец-то смотрит на меня, а глаза у него, как у побитой собаки. – Что у вас с Витькой произошло? – Ничего нового, всё по-старому. Просто я взглянул на эту ситуацию по-новому. – И? – пытаюсь добиться продолжения. – То, что я увидел, мне совсем не понравилось. – И ежу понятно, что не понравилось. Мне вот тоже не нравится вся эта хренотень. – Ты пытался с ним поговорить? – А толку? – Ген… – вот же два дебила! Один молчит, а другой накручивает себя. – Он меня слушает, но не слышит. Вернее, не хочет слышать, или делает вид, что не слышит. В любом случае я больше так жить не могу, да и не хочу. Он склоняется ещё ниже и прячет лицо в ладонях. Столько обреченности в его позе, что мне реально жаль парня, а Витьке нестерпимо хочется настучать по морде. Что он за мудак такой?! Ведь я видел, что Гена ему реально не безразличен. – И что теперь? – Буду просить перевод в другую группу. – Твою ж маму! Гена… – чисто по-человечески понимаю его, но как командир отпустить не могу. У нас же рабочая смена вот-вот начнется. – Установщики должны работать слаженно, словно один организм. Между нами понимания больше нет, и с каждым днем ситуация будет ухудшаться, пока не случится какая-нибудь фигня. А понимаешь, какие будут последствия у этой фигни в условиях САЗа? – САЗ ошибок не прощает, – автоматически озвучиваю главную догму нашей работы. – Вот именно. Но ты не думай, что я сволочь. Я же всё понимаю. Недоукомплектованную группу к работе не допустят, поэтому если замену за ближайшую неделю не подыщешь, то я на смену выйду. Но это будет последний раз, когда я еду в составе твоей группы. Хоть на этом спасибо. Умный мальчик и ответственный. Только это меня мало утешает, но деваться некуда. – Ладно, Ген, я тебя понял и твое решение уважаю. Только у меня к тебе просьба будет. Не говори пока мужикам о своем решении. Нечего нагнетать обстановку. И так тяжело будет. – Ладно, помолчу пока. – Спасибо…