Когда ты меня убьешь?

Открыв глаза, Винсент увидел то, что заставило его вздрогнуть и отползти подальше. Глаза округлились. Гибрид выглядел привычно для себя, и в зеркало смотреть не надо было, но ужасающе для щепетильного человеческого глаза: почти весь покрытый красной кровью, а местами – собственной, белой; одежда с круглыми следами от пуль, частично разорванная. Видимые порезы и ссадины на открытых участках тела, начавшие затягиваться. Бледная кожа лица в красных пятнах и на их фоне – пронзительно голубые глаза. Только после сражения с врагами его глаза становились намного ярче, будто светились изнутри огнем победы. Винс сглотнул, с ужасом глядя на гибрида. Утоливший свой голод и выместивший свою ненависть Айзенхерц взирал на узника спокойно. -Был отряд и не стало. -Зачем… Айзенхерц не дождался продолжения вопроса. Дрим смог выдавить из себя лишь одно слово. С большой долей вероятности он жалел своих товарищей, увязнув в эмоциях, и вампир мстительно улыбнулся. Когда-нибудь вампир доберется до всех, кого знал Винсент и кого пытался сберечь, и останется только он один в жизни человека. Тот, за чью жизнь будет переживать Дрим. -Такова наша суть. «Потому что они пытались отнять тебя у меня». -Кто-то выжил? -Никто не выжил. Даже те, которые подоспели на подмогу. «Я убью любого, кто осмелится подойти близко к тебе». -Убей и меня сейчас. Все равно это случится скоро. Найди себе другого. Слова человека явно противоречили желаниям. Умереть тот точно не жаждал. Если бы Винс искал смерти, то попытался бы вывести из себя стригоя. Или набросился бы с палкой или камнем. Но точно не сидел бы, хлопая глазами и чуть не плача от горя. Глупый Дрим. -Другой мне не нужен. Если бы у гибрида был язык, то он бы предпочел его откусить целиком, чтобы не болтать. Но вместо него было жало, которое, казалось, не остановишь в попытке сболтнуть лишнего и раскрыть свое отношение к пленнику. -Железное сердце. Едва слышимые слова, заставившие даже Айзенхерца напрячь слух. А он редко его подводил. Гибрид вопросительно наклонил вбок голову. Опять начинать неинтересный разговор о черном сердце ему жутко не хотелось. -Айзенхерц в переводе с немецкого – «железное сердце». Факт общеизвестный, не стоящий упоминания. -И? -Это прозвище? -Разумеется. Я их меняю периодически, чтобы меня не обнаружили. -А твое настоящее имя? Вопрос вызвал у гибрида легкое недоумение. И смятение. Во рту начало горчить. Он ожидал услышать что угодно, вплоть до обвинений в смертях людей, но точно не это. Как будто его имя объяснит человеку, почему приятели погибли. Или отчего человек полностью принадлежит стригою. -Зачем тебе мое …первое имя? Имя, которое дал ему отец. Ублюдочный прародитель, мечтавший создать непобедимую армию из полукровок. Кровожадный мерзавец, который в итоге произвел на свет существо, застрявшее между миром людей и стригоев. Несокрушимый изгой, по своей сути. -Раз уж ты…если мы…Это честно. Знать имена друг друга. Винс пытался подобрать нужные слова, почти заикаясь. Чем вызвал снисходительную улыбку у стригоя. Ведь существа, не умеющие держать под контролем эмоции… Хмурый взгляд гибрида зацепился за не до конца заживший след от удара. И улыбка тут же угасла. …потом сожалеют об этом. Возможно, вполне возможно, гибрид ошибся, и крошки доверия не были безвозвратно потеряны между ними. Ведь произнесенное пленником «мы» звучало уверенно и четко. И гибрид почувствовал, как крупицы доверия вновь собираются воедино. Выстраиваются в хрупкое МЫ, вновь сверкающее яркими красками ИХ общего будущего. Извиняться гибрид считал унизительным. Однако он мог продемонстрировать сожаление за удар иными способами, который, Айзенхерц был уверен, Дрим обязательно поймет. И примет. -Бифрост. Старое имя, от которого он отвык, всколыхнуло горькие воспоминания о непростом детстве, полном боли. Его и чужой. Которую он пытался забыть. Дрим кивнул, глядя в одну точку, о чем-то задумавшись и выпав из реальности. Мыслями вновь упорхнул от внимательных глаз стригоя. Гибриду стало любопытно, знает ли Винс значение его имени. Ему бы очень хотелось, чтобы знал. Имя с особым значением – это неотъемлемая часть существа, демонстрирующая его уникальность, и этой крупицей о себе он хотел бы поделиться с человеком. И не только этой. Айзенхерц осторожно подошел ближе к пленнику, который резко вскинул голову, но отползать не стал. Хороший знак. И примирительно протянул руку. -Ты можешь звать меня Айзеком. Дрим удивленно уставился на протянутую руку, затем перевел глаза на лицо стригоя, запачканное в крови. Наверно, человек что-то заметил, разглядел какую-то эмоцию, которая и убедила его принять руку и подняться на ноги. Или благоразумно решил, что лучше не спорить с вампиром в данный момент. Когда кровь товарищей Винса чуть не капала с него. Айзек сжал ладонь крепче и вел человека до их будущего нового дома именно так, на этот раз подстроившись под более медленный шаг Винса.