Family Matters

      В уютной гостиной в доме Поттеров в полном молчании изображали полуночное чаепитие.       Болезненно бледный Римус грыз ноготь большого пальца, Сириус медитировал на чёрный чай, опершись локтями на разведённые колени. Джеймс закурил третью; Лили перехватила сигарету свободной рукой, второй неловко удерживая ребёнка почти подмышкой.       — Возьми нормально, — посоветовал Джеймс, вытряхивая из пачки ещё одну. — Он типа голову только научился держать сам.       Лили хмыкнула.       — Я тебя умоляю. Это Волдеморт, а не школа молодой матери. Тебе удобно? — спросила она Гарри, тот собранно кивнул. — Полагаю, этого достаточно.       — Возьми нормально, правда, — попросил Римус мягко. — Может, Волдеморт и не очень разбирается в детях, но чем меньше мы вызовем подозрений, тем лучше.       Лили зажала сигарету губами и послушно перехватила младенца подобающим образом. Джеймс перевёл взгляд между ней и Римусом, последний примирительно пожал плечом.       Сириус выругался сквозь зубы, сбрасывая напряжение.       — Когда уже? — простонал он.       Регулуса экстренно вызвали на ковёр уже почти час назад. Питер был у Поттеров в гостях в обед, убедился, что Лили и Гарри на месте. Едва ли эти вещи были не связаны между собой; как едва ли Волдеморт — любитель рассусоливать в ситуациях, угрожающих его положению.       Ждать было просто невыносимо.       — Зеркало, — вдруг кивнула Лили, и все рывком наклонились к зачарованному стеклу на столе рядом с кружкой Сириуса.       Парный артефакт связи действительно вдруг тускло засветился и на несколько секунд показал клубы тьмы в вечернем небе. Далеко внизу сияли огни жилых домов.       Регулус подавал сигнал.       Парни мгновенно оказались на ногах. Римус отправил Патронуса Дамблдору.       — Так, ты всё помнишь? — Джеймс поймал Лили за плечо.       — Выманить Волдеморта на задний двор, постараться направить в круг камней, но не усердствовать. При первой возможности делать ноги, если не получится — держаться тренировочного зала, на улицу не соваться, — отрапортовала она.       Речь шла о камнях с гравировками — руны на них должны были запереть Волдеморта до прибытия мракоборцев.       — Римус, попроси её на самом деле сделать всё это. А то, боюсь, пяти минут не пройдёт — мы её в гуще боя обнаружим, — усмехнулся Джеймс нервно.       Римус неосознанно метнул взгляд в Сириуса — удостовериться, что всё в порядке; щёки Лили тронул розовый румянец.       — Не смущайте ребёнка, — попросил Сириус с улыбкой.       В этот момент парадная дверь распахнулась с громким хлопком отпирающих чар, являя высокую худую фигуру в плаще.       Все замерли на секунду, Лили оцепенело выщелкнула окурок Волдеморту под ноги, тот, явно не ожидавший, автоматически раздавил его носком туфли. Сириус нервно хохотнул от нелепости происходящего — всё-таки леди очаровательны в своей непредсказуемости! — и все отмерли.       Бескомпромиссный зелёный луч прорезал гостиную, Лили проворно присела, смертельное проклятие звонко выбило окно и потухло в тёмном саду, озарив искрами яблони.       Волдеморт ступил в холл, изящно качнул головой, избавляясь от капюшона, попутно отщёлкнул летевшие в него проклятия и двинул палочкой в замысловатом жесте, сгустив воздух между собой и гостиной.       Красные вспышки заклинаний, которые послали в него Сириус и Римус, застряли в воздухе, как в желе.       — Мне нужен только ребёнок, — сообщил Волдеморт спокойно, как будто в самом деле ожидал, что все сейчас скажут: «А, ну в таком случае…» и передадут по цепочке Гарри Поттера прямо в руки. — О, конечно же, — он выгнул губы в усмешке, и внезапно завеса густого воздуха растворилась, отразив красные вспышки в гостиную, где Сириус отбил их Щитовыми чарами.       — Лили, быстрей, — нервно прикрикнул Джеймс, выталкивая её в холл и тут же прикрывая собой её отход на задний двор. Парни слаженно выскользнули следом, заняв весь коридор.       Места в холле было мало, чтоб развернуться полноценной дуэлью три на два.       Волдеморт легко теснил Сириуса и Римуса, довольно скоро продвигаясь за Лили к задней двери.       Регулус занялся Джеймсом, и на секунду страх отпустил нутро: как будто это просто очередная тренировка, очередной танец, цель которого на самом деле — выяснить, кто кого раньше прижмёт к стене, чтобы потом многообещающе-горячо выцеловывать шею и ключицы; противостояние-прелюдия, состязание, в котором проиграть так же приятно, как выиграть. Регулус, видимо, поймал волну — глаза за маской блеснули, он качнул головой, укоряя: будь серьёзнее!       Заклятия сыпались, отражались, сбивали друг друга — брызгали осколками вазы и декоративные тарелки на стене; Волдеморт хмурился, чуть раздражённый задержкой.       Выпали на задний двор. Джеймс с ужасом — внутри всё оборвалось, словно он сиганул с метлы в полёте — проследил, как очередная Авада Кедавра мчится к девушке через двор, как та, чтобы увернуться, падает на колени, накрывая собой ребёнка.       Следом случилось одновременно несколько вещей: двурогий отломок драконьего камня посреди заднего двора вобрал зелёный луч смертельного проклятия; в остатки нейтрализующего камня впитались оборотные чары: рыжие волосы лежащей на траве девушки побелели, а крошечный младенец окончательно превратился в домашнего эльфа, который, не раздумывая, исчез вместе со своей фальшивой матерью; у лица Регулуса растаяла маска Пожирателя, очевидно, тоже развеянная драконьими камнями — и, похоже, пала не одна она: Волдеморт стремительно обернулся к Регулусу, вперив в него хищный пронзительный взгляд; и, наконец, на заднем дворе Поттеров раздался треск десятка трансгрессионных заклинаний.       Волдеморт отступил к крыльцу, куда камни не дотягивались, и цепко дёрнул Регулуса к себе. На бледном лице Волдеморта застыла холодная ярость, Регулус неконтролируемо оскалился в улыбке. Воздух вокруг них снова загустел, как недавно в гостиной, скрывая их от всех в плотной сфере. Сириус пытался этот колпак сбросить, но стандартное Фините не действовало.       — Он убьёт его там! — крикнул Джеймс.       — Без паники, — осадил его Дамблдор.       Сфера схлопнулась — Волдеморт трансгрессировал, и Дамблдор переместился за ним. Члены Ордена Феникса замерли на заднем дворе в полной тишине, переглядываясь.       — Чё, расходимся? — напряжённо хохотнул Гидеон Пруэтт.       Джеймсу было не до смеха. Он рывком вытащил из кармана свою костяную пуговицу и коснулся её палочкой — та взлетела над ладонью, готовая указывать путь, нерешительно зависла…       Через секунду маги рухнули с неба единым сияющим метеоритом, одновременно со спускающимися в клубах тьмы Пожирателями Смерти.       Красивого приземления не вышло. Близнец Гидеона и Элис Лонгботтом бросились помогать подняться директору Хогвартса, а отвлёкшемуся на равновесие Волдеморту Джеймс с огромным удовольствием прописал в челюсть кулаком. Тот гибко отбалансировал и всё-таки удержался на ногах, удивлённо рассмеялся и ответил, неожиданно технично и сильно.       — Не брезгуете магловскими приёмами, ваше благородие? — сплюнул кровь ему под ноги Джеймс.       Тот криво усмехнулся и за грудки оттащил Джеймса к стене отчего дома — причём этот трюк вышел у него легче, чем можно было бы предположить. Хватка у него была железная — видимо, не только в колдовстве он совершенствовался в свободное время.       — Расскажи-ка мне кое-что, мальчишка, — прошипел он ласково, насылая точный, оглушительный Круциатус.       Джеймса скрутило до искр в каждой клетке. Волдеморт был очень зол — его проникновение в сознание обожгло до временной слепоты, и ничего кроме пылающей злости не существовало несколько секунд, пока он шарил у Джеймса в голове, разыскивая Тайну. Защититься было невозможно — Джеймс даже не сразу понял, что всё уже закончилось.       — А теперь избавь меня от своих плебейских выходок.       Зелёный луч Джеймс еле осознал, но тот вдруг куда-то делся, Волдеморт почему-то отпустил его горло и резко обернулся.       Голова снова взорвалась изнутри: на секунду Джеймсу показалось, что он всё-таки отдал концы, а потом понял — нет, это просто Регулус.       «Вы чем занимаетесь?! Где круг камней?!»       Джеймс автоматически оглядел траву и заметил чёрный блестящий обломок — не один из тех, от которых сейчас зависело всё, а тот, что спас ему жизнь. Кажется, Дамблдор просто швырнул камень в их сторону, чтобы он отвёл Аваду Кедавру…       А в то место, где был выстроен круг, явно попала Бомбарда — там зияла воронка, комья дёрна вместе с камнями из цепи разлетелись вокруг.       Между тем Дамблдор перетянул на себя Волдеморта, и они отдалялись, избегая поглощающего двурога и внушительного отломка нейтрализующего камня в центре двора, чтобы иметь возможность хоть как-то колдовать. Дамблдор то заговаривал Волдеморту зубы, то потоком проклятий не давал опомниться и трансгрессировать. Тот пока позволял себя занимать, но мог передумать в любую минуту: он знал теперь, где на самом деле находится Гарри.       Конечно, с Лили там дежурит Северус, и, в случае чего, туда же подтянутся они все с Дамблдором во главе, но… хотелось бы, чтоб до этого не дошло.       Джеймс кое-как поднялся, вытащил из-за пазухи мантию-невидимку и накинул на себя. Нужно было, наверное, искать камни для круга, но первым делом он отправил Патронус Северусу. Во дворе кипела плохо прогнозируемая битва: осколки раскрошенного Регулусом поглощающего камня они тогда собрали явно не все, и теперь то один, то другой загорался в траве мягким светом, впитывая боевой заряд и непредсказуемо разрушая атаки и защиты.       Сириус и Римус, отбиваясь от стычек, прикрывая один другого, тоже пытались искать камни с гравировками — хотя, конечно, задачка была заранее провальной.       «Рег, ты где? Ты в порядке?!» — неистово подумал Джеймс, вороша месиво под ногами приблизительно там, где упала Одиллия.       «Камни, Джим!»       Но Регулуса он заметил раньше: тот истекал кровью под яблоней, той самой, которую видно было из спальни. У него лило из носа, из уха и, похоже, из разошедшегося шрама на боку тоже — бледный до жемчужного, он, кажется, собирался тут и помереть. На глазах к нему на призыв явился Кричер, забрал Регулуса с собой и исчез прежде, чем яблоню взорвала чья-то шальная Бомбарда, засыпав всё вокруг щепками и землёй.       Джеймс в сердцах ещё поворошил траву, вглядываясь в неё без результата, и вдруг пронзило: эльф! Вот кто может их спасти!       Где отбивая чары, где отталкивая попавшихся на пути руками, Джеймс ринулся в дом. Кто-то бился и там, в столовой.       Джеймс проскочил в гостиную, нырнул в чулан под лестницей, чтоб никто не отвлекал и позвал:       — Бингл!       Храбрый крошка-эльф, сыгравший под оборотными чарами Гарри, возник незамедлительно, нисколько не смущаясь тем, что видит перед собой только голову своего хозяина.       — Да, мастер Джеймс? — отозвался он горячо.       Магия эльфов не такая, как магия волшебников: Бингл был единственным, кому удавалось колдовать на кухне, где на подоконнике до сих пор стоял внушительный отломок поглощающего камня. Значит, приманить камни из цепи ему ничего не стоит!       — Бингл, мне нужны камни с заднего двора — с гравировкой…       Джеймс не успел объяснить, какие именно — Бингл щёлкнул длинными пальцами, и между ними по одному упали все камни с нанесёнными рунами, вся цепь.       — Бингл, ты золото! — Джеймс с чувством стиснул крошку-эльфа в объятии, упав перед ним на колени, распихал по карманам камни и ринулся назад, во двор, по дороге отшвырнув Беллу из гостиной невербальным Эверте Статум.       Но когда он выскочил во двор, все живые уже трансгрессировали.       — Твою ж мать, — скрипнул он зубами и трансгрессировал следом.       Кто-то уже сражался во дворе, кто-то — в доме, Джеймс летел мимо всех прямиком в детскую.       Римус в гостиной сцепился с Фенриром Сивым. До полной луны оставалась одна ночь, поэтому оборотни были в своих человечьих обличьях, но даже так их пластика выглядела жутковато звериной, словно они собирались рвать друг друга зубами, а не обмениваться проклятьями.       Сириус застрял в столовой возле быстро прибывшей Беллатриссы. Та разбавляла боевые заклятия ядовитыми шпильками, наслаждаясь пикировкой не меньше, чем схваткой; Сириус, кажется, уже готов был уронить ей на голову люстру, чтоб не бесила.       Дамблдора задержали в холле трое в белых масках, он держал оборону без видимого труда, но продвинуться мимо них пока не мог.       Когда, наконец, Джеймс ворвался в детскую, Лили держала на руках рыдающего ребёнка, выставив перед собой волшебную палочку в защитном жесте; Северус распростёрся без памяти на полу, Волдеморт шипел мягко:       — Ну что, Лили Эванс? Что будем делать? Тебя больше некому спасти.       Скрытый мантией-невидимкой, Джеймс смог оттолкнуть его руку, заклятие вильнуло вправо, но в тот же момент возникший на пороге Регулус — в кровавом сюртуке и с разводами на лице — ударил своего лорда в спину смертельным проклятием. Тот повалился, и зелёный луч, предназначавшийся Лили, попал в ребёнка. На мгновенье дышать перестали абсолютно все в комнате.       А потом Гарри заорал ещё громче, чем раньше.       Джеймс и Регулус, запинаясь о тела на полу, ринулись к Лили и столкнулись головами над ребёнком.       У того на лбу быстро выступала кровь, но он совершенно точно был жив — так орать не умеет ни одна нежить на свете.       — Блядь. Блядь… Что за тузы в рукаве, мистер Поттер?..       Регулус твёрдой рукой наложил Вулнера Санентур — рана на глазах затянулась, оставляя шрам, похожий на изгиб молнии.       — Может, он не попал?       — А лоб треснул от воплей, по-твоему?..       — Северус… — слабо сказала Лили.       Регулус сразу присел к нему, а Джеймс придержал Лили за плечи, потому что она выглядела так, будто сейчас осядет на пол.       — Нет-нет, я в порядке, — заверила она, прижав к груди ребёнка, и Джеймс обнял их обоих, бережно, но крепко. Лили прильнула, спрятав лицо у мальчика в волосах.       Северус признаков жизни не подавал, однако чары обследования смерть не регистрировали.       — Кому предназначалось заклинание, которым его поразило? — обернулся к Лили Регулус.       — Гарри, — тихо ответила та.       — Вот засранец, — покачал головой Джеймс. — Всё-таки провернул тот обряд.       Снаружи то и дело раздавались хлопки трансгрессии.       В детской появился Дамблдор. Зажим для бороды он где-то потерял, но в целом выглядел бодро.       — Что тут у вас? Пожиратели внезапно покинули нас…       — У нас мёртвый Волдеморт, мистер Поттер-младший, отразивший смертельное проклятие собственным лбом, и Северус в стазисе — по крайней мере, есть надежда, что это стазис, а не смерть, — доложил Регулус.       Дамблдор обвёл их всех изумлённым взглядом, но, взвесив приоритеты, первым делом убедился, что Волдеморт действительно мёртв, а затем сразу же склонил крючковатый нос над ребёнком. После серии обследующих чар он постановил:       — Мальчик совершенно точно в полном порядке. Покажитесь целителям для самоуспокоения, но я уверен — опасаться нечего. …Знаете-ка, что? Отправляйтесь в школу, Лили, — он подобрал с пола плюшевого зайца, вытряхнул от пыли и наколдовал порт-ключ. — Мы скоро все прибудем.       Потом он присел возле Северуса и занялся им.       Джеймс снял, наконец, мантию-невидимку полностью.       — Так, ладно. Я вниз, Сириуса поищу, — предупредил всех Регулус.       — Они с Римусом были в гостиной, — сообщил Дамблдор. — Оба живы, но у Римуса что-то с ногой.       — Я с тобой, — окликнул Джеймс Регулуса. Тот подождал на пороге. — Ты как? — спросил Джеймс уже на лестнице, Регулус неопределённо качнул головой. — Всё ясно. Залепил раны кладонией, закинулся зельем и побежал спасать мир… Сумасшедший.       Он притянул Регулуса к себе — того била мелкая дрожь. Регулус из объятий выскользнул неловко и скоро, заторопился вниз — увидел Сириуса. Тот накладывал шину Римусу: судя по всему, его правая нога была сломана.       — Вы поймали его? Ловушка сработала, да? — хрипло спросил Римус, вцепившись в них взглядом.       — Регулус убил его.       — Думаю, это Гарри убил его, — медленно возразил Регулус. — Когда я чуть не убил Гарри.       — Так, нет! — Джеймс заметил, как у Сириуса смятенно выгнулись брови, а Римус непонимающе нахмурился. Нужно было всех успокоить. — Гарри жив, он с Лили в Хогвартсе, всё в порядке.       — Ребят, вы там чего? — окликнул их с порога гостиной Фрэнк Лонгботтом. — Все живые? Есть кто на ногах? Во дворе нужна помощь.       Во дворе его жена колдовала над Дедалусом Динглом — ему досталось Круциатусом так, что он никак не мог прийти в себя.       Гидеон Пруэтт бережно уложил погибшую Доркас Медоуз на волшебные носилки.       Мэри Макдональд шипела сквозь зубы проклятия, пока Регулус залечивал ей растерзанную когтями оборотня ногу.       Фабиан, близнец Гидеона, весь в ожогах, морщился и со свистом втягивал воздух — Джеймс его тоже определил на носилки, наложил обезболивающее и, пока прикидывал, получится ли снять с него одежду или оставить это целителям, внезапно снова раздались хлопки трансгрессии.       Орден мгновенно ощетинился волшебными палочками, но это не Пожиратели смерти вернулись за своим мёртвым повелителем. Двор и подъездную дорожку заполнили десяток мракоборцев, десяток фотографов с колдокамерами, маститая взволнованная журналистка, несколько заинтригованных репортёров и коренастая дама с жёсткой осанкой, одетая в алую мантию главы подразделения мракоборцев.       На пороге дома появился Дамблдор — его внушительная фигура заполнила собой дверной проём. Маг обвёл внимательным взглядом всех пришедших.       — Мы поздно? — спросила дама серьёзно.       — Что вы, миссис Эттвуд, вы всегда вовремя, — заверил он дружелюбно.       — Джейн Диллан, «Ежедневный Пророк», — профессионально выкрикнула журналистка, впрочем, не приближаясь. — Что здесь произошло, мистер Дамблдор? Где сейчас находится Тот-Кого-Нельзя-Называть?       Безмолвное ожидание ответа сковало двор. Дамблдор коротко глянул себе под ноги и снова вернулся мягким взглядом к Джейн Диллан из «Ежедневного Пророка».       — Волдеморт пал этой ночью, — провозгласил он.       Прошло не меньше пары мучительных часов, прежде чем Джеймс, Сириус, Регулус и Римус, отправив раненых в больницу, а журналистов — ваять сенсационные материалы, наконец, добрались до Хогвартса. Глава мракоборцев отправилась с ними.       Однако передышки ждать не приходилось — Дамблдор никого не отпустил, наколдовал недостающих бордовых кресел в своём кабинете, оставил своих бывших студентов под присмотром портретов прежних директоров, а миссис Эттвуд пригласил поговорить приватно в собственную библиотеку.       Впрочем, дверь они не закрыли, и их голоса всё равно были слышны в кабинете — даже портреты навострили уши, делая вид, что дремлют.       — Какого драккла, Ида? — поинтересовался Дамблдор негромко. — Что за выездная пресс-конференция?       — А это не моя инициатива, — парировала миссис Эттвуд. – Джейн не могла упустить свой шанс. Не все поддерживают жёсткость Крауча — согласись, он и вправду в последнее время перегибает…       — Я понимаю, к чему ты клонишь, — перебил Дамблдор резко. — В ближайшее время мы получим серию красочных материалов с правильными акцентами, и Крауч перестанет быть главным кандидатом на пост министра магии. Но я говорил неоднократно — меня это не интересует, мне в Хогвартсе прекрасно живётся…       — Не потянешь целую страну? — уколола миссис Эттвуд.       — Не считаю себя вправе определять общее благо, — отчеканил Дамблдор жёстко.       Долгую минуту в библиотеке молчали. Джеймс и Сириус переглянулись.       — Ладно, — примирительно сказал Дамблдор, наконец. — В конце концов, мы ведь преуспели? Какие вопросы, в самом деле.       — Мы преуспели? — уточнила миссис Эттвуд. — Ты преуспел, — ударила она.       — Как всегда, ты хочешь сказать? — усмехнулся Дамблдор. — Поверь, я это не планировал. Это всё целиком и полностью заслуга молодых людей, что сидят сейчас снаружи…       Регулус презрительно выгнул губы.       — Альбус, дорогой, — протянула миссис Эттвуд. — Избавь меня от этих корчей ложной скромности.       Дамблдор снова усмехнулся.       — Обещай мне, мой свет: когда я умру, ты напишешь мою биографию. Без спекуляций на ошибках молодости, но честную. Ты единственный мой друг, от которого я мог бы ожидать твёрдой, трезвой объективности…       — Не выйдет, Ал. Я тебя не знаю, — возразила миссис Эттвуд.       — Что ты имеешь в виду? — мягко уточнил тот.       — Чего ты ждал всё это время? Ты же в самом деле единственный, кого он боялся. Кому он уступал в силе и мастерстве… Ты мог победить его год назад. Два. Просто в поединке один на один, как Гриндевальда.       Это всем было интересно. Джеймс отклонился вправо — с его места в приоткрытую дверь библиотеки было видно только Дамблдора: тот стоял, засунув руки в карманы мантии.       — Почему ты ничего не делал?.. — спросила миссис Эттвуд снова.       Дамблдор ещё помолчал, изучая носки своих причудливых ботинок с квадратными пряжками. Безусловно, у него был ответ, но он не спешил им делиться — словно взвешивал, будет ли он услышан и понят.       — Спроси меня об этом в другой раз, — мягко попросил он в конце концов. — Лет через пятьдесят. Соберусь умирать, вызову тебя набирать материалы для книги, и обсудим, — он примирительно улыбнулся. — Ладно. Давай о важном. Ида, мальчик. Нужно позаботиться о нём.       Джеймс бросил на Регулуса тревожный взгляд: по чему-то стало ясно, что речь о нём, а не о Гарри. Регулус устало прикрыл глаза.       — Я не прошу тебя предавать беспристрастность, мой друг, — заверил между тем Дамблдор. — Но без Регулуса мы не имели бы то, что имеем сейчас. Поэтому: позаботься обо всём, о чём можно. Пожалуйста, без легилименции, где возможно. Понадобится — я телепата найду. Могу Омут Памяти одолжить… Ну, и без Непростительных, это само собой разумеется… Импровизируй, как хочешь. Хоть свою Джейн Диллан на Бартемиуса натрави в качестве наблюдателя — мне мальчик нужен живой, здоровый и в своём уме, это ясно? Потом: строгость содержания… Есть ли вероятность, что одного дементора для охраны хватит?       — Крауч на него полгода зуб точит: Блэк был негласным преемником Волдеморта, Ал, — урезонила его миссис Эттвуд. — Даже если одновременно он работал на тебя. Пока мы не подтвердим, что пользы он принёс больше, чем вреда, он особо опасный преступник. Я понятия не имею, как мне его от пыток уберечь, а ты говоришь — один дементор на камеру? О чём ты вообще?.. И — предупреждая вопросы — ни переписка, ни посещения ему не светят в ближайшее время. Но насчёт легилименции, так и быть, сделаю, что смогу.       — И на том спасибо, — вздохнул Дамблдор. — И ещё, Ида, мальчик проклят. Он уничтожил крестраж Волдеморта — на тайнике было охранное проклятие…       Миссис Эттвуд промолчала — возможно, потрясённо. Регулус с ощущением нереальности происходящего протёр лицо ладонями. Римус, сидевший ближе всех, коснулся его плеча в поддерживающем жесте.       — Возможно, понадобится Ларри… — Дамблдор двинулся на выход, давая понять, что разговор окончен.       — Барлоу? Поняла, — кивнула миссис Эттвуд энергично, следуя за ним.       Когда они вышли, парни снова были на ногах, закрывая Регулуса спинами.       Дамблдор проницательно взглянул на их решительные лица, без слов предупреждая умерить пыл.       — А через подписку о невыезде точно нельзя его провести? — спросил он, глянув на миссис Эттвуд сверху вниз через блеснувшие очки-половинки.       — Крауч рвёт и мечет, Ал, — поджала губы та, явно уставшая ему оппонировать. — Весь отдел ходуном ходит уже год — ты же прекрасно знаешь, мы теперь нацелены на поражение чаще, чем на поимку… Сомневаюсь, что Крауч пойдёт на поблажки после того, как ты увёл у него из-под носа победу над Волдемортом. То, что мы отпустили наряд, и мистера Блэка буду сопровождать я одна — уже поблажка и выражение высочайшего уважения к тебе.       Дамблдор раздражённо качнул головой.       — Какая честь… Но ты тоже прекрасно понимаешь — надеюсь, как и Бартемиус: я не позволю отыграться на мальчике. Барти может рассчитывать на кресло министра — но Регулуса вы мне выпустите, это ясно?       — Предельно, — подтвердила миссис Эттвуд. — Что ж, мистер Блэк. У вас пять минут — и выдвигаемся.       Они с Дамблдором тактично вышли на лестницу с горгульей.       Сириус порывисто обнял брата первым.       — Всё будет хорошо, — заверил он. — Мы все будем свидетельствовать. Мы сделаем всё…       — Я знаю, — отрешённо перебил его Регулус. — К матери зайди? — попросил он, заглянув брату в глаза. — Может, её придётся перевести в стационар — понятия не имею, как она отреагирует на все новости…       — Да, — горячо пообещал Сириус. — Я разберусь. Не переживай.       Регулус кивнул ему и отстранился, обернулся к Джеймсу. Тот в один шаг оказался вплотную, обнял ладонями его испачканное в засохшей крови лицо, коснулся разбитыми губами лба. Регулус потянулся к нему, тоже оставляя осторожные поцелуи везде, куда попадал, стараясь не потревожить только опухших губ, а потом спрятал лицо у него на плече. Джеймс накрыл ладонью хрупкую шею, чувствуя, как сознание Регулуса раскрывается навстречу. Такое родное ощущение… Его будет здорово не хватать.       У Регулуса явно не было сил мысленно говорить что-то конкретное — он просто хотел побыть тут, не только ощутимый под руками, но и вот так тоже, душа к душе, со всем, что есть за пазухой. С усталостью, некоторой заторможенностью перед будущим, с чувством вины по поводу чуть не погибшего Гарри и ещё не осиленным осознанием победы.       «Я тебя люблю, — подумал Джеймс и постарался Регулуса в это чувство закутать, как в мантию-невидимку. — У нас всё получилось. Ты ни в чём не виноват…»       Регулус болезненно свёл брови и поднял голову, чтобы видеть его глаза.       «Я тоже тебя люблю, Джеймс. Господи боже, как же я тебя люблю…»       — Нам пора, мистер Блэк.       Римус поспешно обнял Регулуса напоследок, тот ещё твёрдо пожал руку Дамблдору и отправился на выход — с прямой спиной и расслабленными плечами; распахнул двери, пропуская миссис Эттвуд. Галантный джентельмен даже весь в пятнах крови по пути в Азкабан…       Сириус закинул одну руку на плечи Римусу, а другую — Джеймсу. Они повторили его жест, переглядываясь.       Дамблдор, засунув руки в карманы мантии, задумчиво смотрел, как над квиддичным стадионом выплыла из-за туч луна.