Somebody To Love (Тот, кто влюблен)

— Доброе утро, — раздался мягкий голос, пробудивший Тэхёна от мрачного сна. Он моргнул глазами, чтобы приспособиться к солнечному свету, льющемуся из высоких окон, бархатные шторы на которых были раздвинуты. В Лондоне наконец-то наступило лето. Тэхён увидел Чонгука, державшего в руках поднос, на котором стояли две чашки чая. Парень улыбнулся ему, а затем сел на кровать рядом. — Я приготовил для тебя чай, милый, — нежно сказал Чонгук и протянул руку вперед, чтобы провести пальцами по золотистым волосам Тэхёна. — Как ты? — Мне уже лучше, — хрипло ответил Тэхён, садясь. Чонгук целомудренно поцеловал его в щеку, но воспоминание об их расставании поразило его, как молния, и заставило мгновенно отстраниться. Тэхён поднял чашку с чаем, и Чонгук заметил, как дрожат чужие худые пальцы. Он положил свои руки на руки Тэхёна. — Ты дрожишь. — Холодно, — признался Тэхён. Чонгук в смятении наклонил голову, потому что с каждым новым днем погода становилась все теплее, и приложил руку к щеке Тэхёна. — Ты горячий… похоже, у тебя жар. Чонгук вздохнул, поставил поднос и встал с кровати. — Чонгук, — пробурчал Тэхён. — Не беспокойся обо мне, любовь моя. Пожалуйста. Со мной все в порядке. Ты… ты сделал достаточно… — Я просто принесу тебе немного меда… — начал Чонгук, но Тэхён покачал головой. — Не надо. Просто посиди рядом со мной. Твоего присутствия будет достаточно, — слабо сказал мужчина. Чонгук подошел к старшему и сел рядом, поднося к его рту чашку чая. Тэхен отвел взгляд, но отхлебнул немного чая. — Боже, как унизительно, — пробормотал Тэхён. — Я даже не могу поднять голову. — Конечно можешь. Ты просто болен. Возможно, это из-за… перемены погоды, — сказал Чонгук. Или из-за того, что ты не в форме после такого количества выпитого, подумал он, но не стал озвучивать. — Ты всегда заботишься обо мне, — сказал Тэхён. — Ты слишком много даешь. — Это обычно происходит, когда ты влюблен в кого-то. Есть такая вещь, как бескорыстие. Это как плюс, так и минус, — Чонгук захихикал, и его щеки покраснели, когда Тэхён ласково улыбнулся. — Влюблен в кого-то, — прошептал мужчина. Чонгук взял свою чашку чая и сделал несколько глотков. — Как трогательно. — Обязательно дразнить меня? Это и так мучительно — быть влюбленным, — Чонгук хмыкнул и отставил чашку. — Любовь освобождает или связывает. В моем случае и то, и другое. Они допили свой чай, перешептываясь между собой о чем-то. Чонгук встал, чтобы отнести поднос на кухню и приготовить завтрак для них двоих, потому что не знал, вернется ли Вероника в ближайшее время. Хотя, если учесть ее скверное настроение перед отъездом, это произойдет точно не в ближайшее время. — Я приготовлю тебе завтрак. Лежи здесь, ты не в том состоянии, чтобы идти сегодня на работу, — мягко сказал Тэхену Чонгук и улыбнулся, когда тот вздохнул. — Мне не нравится, когда обо мне заботятся. — Перестань, — Чонгук поцеловал его в висок. — Ты ведь можешь сделать это для меня, не так ли? — Хорошо, думаю, да. Чонгук спустился вниз, чтобы поставить чайные чашки и поднос в раковину, а затем приступить к завтраку. Он приготовил яичницу, напевая себе под нос мелодию, которую должен спеть в клубе сегодня вечером. Стоит ли ему идти? Он может понадобиться Тэхёну. Но от долгого отсутствия в клубе и выступлений сердце Чонгука тосковало. Он привязался к «Лунному цветку», привязался к той, другой жизни. Он не знал, как долго это продлится, как долго он сможет продолжать этим заниматься. Но сейчас мысль о расставании с этим местом расстраивала его. Чонгук отнес завтрак в спальню Тэхёна. Тот выглядел полумертвым. Тем не менее он сидел и молча ел, слегка надувая губы, на что Чонгук нежно улыбался. — Знаешь, — нерешительно начал Чонгук. — Если бы мы продолжили то, что у нас… было, я бы не возражал… делать с тобой то, что ты делаешь со мной, — тихо сказал он. Тэхён перестал есть и выгнул бровь. — Ты хочешь меня трахнуть? — Н-нет, я имею в виду… — Чонгук густо покраснел, — приятно заботиться о тебе. Я бы не отказался делать это и в постели, — сказал Чонгук, отворачиваясь. Когда он поднял голову, внезапно мужчина оказался совсем близко от него, их лица были в нескольких сантиметрах друг от друга. Тэхён посмотрел на него, и от этого жеста Чонгук покраснел еще больше. Тэхён ухмыльнулся. — Давай не будем забегать вперед, любовь моя. Чонгук сглотнул, почувствовав трепет в животе. Тэхён был очень красив, даже когда болел. Из-за болезни его кожа раскраснелась, а голос стал глуше, и, возможно, у Чонгука что-то не в порядке с головой, потому что это только усилило влечение к старшему. Мысль о том, что нужно заботиться о Тэхёне, вылетела в окно. Чонгук хотел, чтобы Тэхён прижал его к себе и что-то с ним делал. — Х-хорошо, — согласился он и увидел, как Тэхён хихикнул, откинувшись назад. Он продолжил есть, поглядывая при этом на парня. Чонгук протянул руку вперед. — Тэхён, ты ведь больше не будешь пить? Я никогда не видел, чтобы Вероника выглядела такой напряженной. Я знаю, что она не должна была причинять тебе боль прошлой ночью, дав пощечину, но то, что она сказала, имеет смысл. Я не хочу, чтобы ты навредил себе или окружающим. — Я знаю, дорогой. Я был совершенно безрассуден. Мне не нравится, когда она бьет меня, но, думаю, меня нужно было как-то отрезвить в тот момент. Я понимаю, что скоро стану отцом, что у меня будет ребенок и что я не могу себя так вести. — Ребенок… Это будет прекрасный ребенок, я знаю. У таких красивых родителей не может быть иначе, — кивнул Чонгук. — Джоан — это имя для девочки, да? Красивое. Надеюсь, у тебя будет дочь, как ты и хочешь. Тэхён смотрел вниз. Улыбка Чонгука померкла, когда тот не ответил ему тем же энтузиазмом. Чонгук придвинулся ближе к мужчине и слегка приподнял его подбородок, чтобы посмотреть на него. Тэхён выглядел взволнованным и будто скоро заплачет. — Я не хочу иметь ребенка, — выдохнул мужчина. Чонгук замолчал. — Уже нет. — Тэхён, — спохватился Чонгук. — Что за глупости такие ты говоришь? Ты, наверное, просто немного испугался, так как это твой первый ребенок. — Как же я буду что-то делать? Без тебя? — Тэхён отвернулся. — Последние несколько месяцев я вставал с постели только потому, что знал, что скоро увижу твое лицо. Я знал, что ты будешь в моих объятиях. Я знал, что увижу твою улыбку и… — Тэхён глубоко вздохнул. — Я не могу жить без тебя. — Не говори так, — Чонгук закрыл глаза, размышляя, когда все приняло такой оборот. Когда зависимость Тэхёна от него стала сильнее, чем его зависимость от Тэхёна. Когда мужчина стал намного слабее Чонгука. А может, он всегда таким был. Всегда был слабым человеком, скрывающимся за фасадом уверенности, и просто Чонгук был слеп, чтобы увидеть это. — Не говори, что ты не можешь жить без меня. Ты прекрасно справишься без меня. Ты ведь уже прожил двадцать семь лет, не так ли? — Чонгук улыбнулся. — Я всего лишь чувство, Тэхён. Мимолетное. Мы с тобой расстанемся. Вспомним друг о друге только в будущем, когда наши жизни пойдут по новому пути. — Я не хочу, чтобы это случилось, — прошептал Тэхён. — Я тоже. Но ты же сам сказал мне быть реалистом. Тэхён кивнул, протягивая руку вперед, чтобы переплести их пальцы вместе. Тот сжал его руку, и они немного посидели так, в тишине, наслаждаясь обществом друг друга.

***

— Тебе уже лучше? Вероника, сидящая на диване с теплой чашкой чая в руках, подняла взгляд и кивнула. — Да, я прошу прощения за то, что ворвалась к тебе в такой час. — Все в порядке, — мягко сказала Рози, присаживаясь рядом с ней. — В прошлый раз, когда мы разговаривали, я была немного… не в себе. — Хорошо, что ты это понимаешь, — Вероника усмехнулась, сделав глоток чая. — Это было слишком неожиданно, понимаешь? А я, честно говоря, не могу говорить об этом ни с кем. Это… унизительно. Это заставляет меня думать, что это моя вина, что со мной, как с женщиной, что-то не так. Что заставляет его желать мужчин? — сказала Рози, замолкая. — Я знаю, что ты чувствуешь. Я тоже не могу ни с кем об этом говорить. Это настоящий бардак, в котором мы находимся, Рози. Но им двоим не лучше. Чонгук… он хороший мужчина, — Вероника кивнула. Рози усмехнулась, глядя в сторону. — Не такой уж он и мужчина. — Рози, — проворчала Вероника. — Ты не можешь винить меня за то, что я расстроена этим, Вероника! Разве не этому нас учили? Мужчина не должен спать с другим мужчиной. Это грех! Он попадет в ад! Неужели это никого нисколько не беспокоит?! — громко закричала Рози. — Никто не знает наверняка, что произойдет, когда мы умрем. Нет ничего плохого в том, чтобы рисковать и пользоваться всеми шансами. Разве ты не хочешь, чтобы Чонгук сейчас жил счастливой жизнью, а не обманом? — спросила Вероника, и Рози поджала губы. — Нет. — Ты, наверное, знаешь, что сейчас он ночует у нас с Тэхеном дома. Он боится возвращаться домой, ты понимаешь это? Прекрати прессовать его, Рози. Он все еще любит тебя. Только не как жену, а как друга, — утешала Вероника, но Рози встала с дивана прежде, чем она успела положить руку в успокаивающем жесте на ее колено. — Тебе так легко говорить это, Вероника, — Рози подошла к окну. — Ты женщина с хорошим статусом. Та, у которой есть работа, деньги. Та, которая умеет водить машину. Та, кто курит, пьет, носит брюки и не заботится о том, что думает ее муж. Для тебя это всегда было просто, — пробормотала Рози. — Легко? — Вероника изогнула бровь. — Ты шутишь? Ты знаешь, как трудно мне было стать той, кем я являюсь, все еще будучи женщиной? Мне платят в два раза меньше, чем Тэхёну, несмотря на то что я выполняю почетную работу. Потребовались годы, чтобы меня стали называть Вероникой Ким, а не женой Тэхёна. Потребовались годы, чтобы мужчины стали меня уважать. И все равно найдутся те, кто до сих пор этого не делает. Не смей говорить мне, что мне было легко, ничего не зная, Рози. Рози замерла. Она повернулась к Веронике, ее руки судорожно сжимались. — Прости меня. Я разозлилась. Вероника откинулась на спинку дивана. — Чонгук сказал, что хочет развестись. Рози опустила голову, слезы подступили к ее зеленым глазам. — Почему? — ее плечи затряслись, и слезы хлынули из глаз. — Что я сделала не так? — Ты ничего не сделала, Рози. Он был таким с самого рождения. Ему всегда нравились мужчины, он просто не знал об этом. Как бы ты себя чувствовала, если бы тебя заставили жениться на женщине? Но внутри тебе бы нравились мужчины? — Да какая разница? Мы говорим о Чонгуке! Почему он хочет развода? Что он собирается делать? Быть с Тэхёном? У вас с ним будет ребенок. Боже, неужели он не знает, что не нужен Тэхену? — огрызнулась Рози. Вероника вздохнула. — Он нужен ему. Очень сильно. Но… обстоятельства не те. Рози прошла вперед и села рядом. — Я ненавижу Чонгука. Ненавижу, что ему нравятся мужчины. Это отвратительно. Мне от этого хочется блевать. — Не говори таких вещей. Ты так не думаешь. Ты так говоришь только потому, что все вокруг хотят, чтобы ты так думала. Нет ничего плохого в том, что мужчине нравится… — Ты тоже сошла с ума? Мне нужно вызвать врача для вас троих? — сказала Рози, насупив брови. Вероника вздохнула, отводя взгляд. — Забудь. Воцарилась тишина, занавески шевелились от летнего ветерка, проникающего снаружи. Рози фыркнула, ковыряя кожу вокруг ногтей — нервная привычка. Вероника сделала еще один глоток чая и опустила чашку. — Они… — спросила Рози через некоторое время. — Они занимались сексом? — Да, — ответила Вероника. Рози скорчила гримасу, вздрогнув, и опять наступила тишина. Она тяжело сглотнула. — Ты знаешь, кто… кто из них во время секса был… был девушкой? Вероника замолчала и недоуменно уставилась на нее. — Чего? — Мне просто любопытно! Я даже не знала, что двое мужчин могут делать такие вещи! — сказала Рози, в ужасе прижав руку ко рту. Вероника вздохнула. — Я не думала об этом. Но… предполагаю, что Чонгук… — Чонгук? — Я предполагаю, что это был не он. Тэхён более похож на того, кто хочет, чтобы у него было что-то в заднице. — ЧТО?! — Я шучу, — рассмеялась Вероника. Рози выглядела оскорбленной. — Тебе нужно относиться ко всему проще, Рози. Это помогает разрядить подобные ситуации. — Я не могу. Я не понимаю, как ты относишься к этому так легко. Ты в курсе, что ты преступница? Ты усугубляешь ситуацию, позволяя Чонгуку оставаться в твоем доме. Тэхён и он больны и будут продолжать болеть, если ты позволишь им оставаться рядом. Им нужна помощь, — прошипела Рози. — Кроме того, ты будешь позволять этому продолжаться и после рождения ребенка? Подумай, Вероника. Чем дольше они вместе проводят время, тем меньше Тэхён будет хотеть тебя. Он будет хотеть Чонгука. Возможно, он даже задумается о том, что больше не хочет ребенка… — Рози! — крикнула Вероника. — Заткнись нахрен! — она вскочила с дивана, взбесившись от чужих слов. Ее глаза потемнели. Она отошла от дивана. — Боже, неудивительно, что Чонгук хочет с тобой развестись. Вероника смотрела в окно, тяжело дыша. Ей нужно было выпить. Но она не могла. Ей хотелось курить, пить, делать что угодно. Даже переспать с мужчиной. Но она не могла ничего из этого сделать. Не тогда, когда у нее в животе была еще большая ответственность. Слова Рози посеялись у нее в голове, вселяя ужас. Это заставляло ее корчиться от гнева и… вины. Потому что слова Рози были не совсем неправильными. Вероника была преступницей.

***

— Лунный цветок! — послышался голос Юнги. — Давай быстрее! Ты опоздал уже на восемь минут. Ты закончил с макияжем? — Да! Просто… эта… эта ресница никак не хочет клеиться… — захныкал Чонгук, и Юнги, уже будучи при полном параде, закатил глаза. Сегодня была пятница. Клуб был переполнен мужчинами и женщинами разных возрастов, геями и их любовниками. Все выглядели счастливее некуда. Слухи распространились по всему Лондону в одночасье. В одном из клубов в центре города появилась новая прекрасная королева — Лунный цветок. Молодая, великолепная, с голосом как у ангела. Люди умирали от желания посмотреть на нее. В этом клубе теперь выступала не только легендарная Шампань Глосс, но и новая красавица Лунный цветок. — Боже, иногда ты просто безнадежен. Все ждут тебя. Я уже сделал все, что мог, шестая песня подряд меня убьет прямо на сцене, — Юнги помог наклеить ресницы Чонгуку. Тот моргнул своими большими глазами, а затем одарил Юнги жемчужной улыбкой. — Спасибо. Теперь я пойду выступать, — Чонгук поднялся со стула. Его корсет сегодня был особенно тугим, из-за чего его талия, которая и без того была маленькой, теперь казалась еще меньше. Весь образ его дополняло короткое розовое платье с большим белым поясом. Юнги говорил Чонгуку, что ему нужно найти свой собственный стиль. Стиль Юнги был очень похож на двадцатые годы, он ясно дал это понять своими черными платьями в стиле «флаппер» и тонкими бровями. В поисках вдохновения Чонгук решил, что ему нравится кукольные наряды, включающие короткие пышные платья пастельных тонов и пояса. Это было мило. Чонгук вышел из гримерной комнаты, прошел по короткому темному коридору, а затем ухватился за красные шторы, отодвигая их в стороны и улыбаясь аплодирующей публике. Они аплодировали милой и застенчивой королеве, когда она вышла на сцену. Чонгук считал, что Лунному цветку подобает быть застенчивой, более нежной женщиной, скорее противоположностью Шампань. Чонгук взял микрофон и начал петь. Он спел немного Элвиса Пресли, Фрэнка Синатры, Пола Анки, но сделал это более женственно, мягко, с придыханием. При этом он крутился и подмигивал публике, а потом смеялся, потому что все это было довольно глупо. Он не мог быть ни серьезным, ни кокетливым, поэтому он был очаровательным и нежным. — Другими словами, я люблю тебя, — Чонгук закончил петь Fly Me To The Moon и широко улыбнулся, когда зрители зааплодировали ему снова. Некоторые из них бросали на сцену деньги, что было способом выразить свое удовлетворение тем, что он делает. Чонгук сделал шаг назад и осмотрелся. — Здравствуйте, я — Лунный цветок, — сказал он в микрофон, вызывая бурную реакцию зала вновь. Чонгук посмеялся. — Если честно, я немного стесняюсь. Спасибо, что подарили мне хорошие эмоции! — В любой день, принцесса! — крикнул мужчина из зала, и Чонгук снова посмеялся. — Чтобы закончить выступление, я спою немного песни из «Золушки», — Чонгук взмахнул своими длинными ресницами, а затем покрутился вокруг себя. Все притихли. Чонгук глубоко вздохнул и повернулся спиной. — М-м-м, — начал он, оглядывая сосредоточенную на нем аудиторию. Из-за света прожекторов он мог видеть только их головы. — Так вот она какая, любовь, — нежно начал петь Чонгук. И мужчины, и женщины, выстроившись в ряд около бара, обнимали друг друга, плавно раскачиваясь из стороны в сторону. — Так вот что делает жизнь божественной. Я весь пылаю, и теперь я знаю, — пел Чонгук, наслаждаясь красотой того, что было перед ним — проявлением чистой любви. — Ключом к нашему раю… — он замер, а его глаза округлились, — является м-моя… Тэхён стоял у барной стойки, прислонившись спиной к ней, и смотрел на него с серьезным выражением лица. Чонгук застыл на месте. Он чувствовал, что не может пошевелиться. Должно быть, зрители подумали, что его затянувшаяся пауза означает, что он закончил, потому что они разразились аплодисментами. Чонгук даже не смог поблагодарить всех и забрать деньги. Он слишком долго смотрел в глаза Тэхёну. Чонгук развернулся и убежал со сцены в пустую гримерную комнату. Ему захотелось плакать, но он не знал почему. Чонгук долго разделял свою жизнь в клубе и жизнь за его пределами, стараясь их не смешивать между собой. Теперь это была одна жизнь. Тэхён увидел его. Дверь открылась. Чонгук замер посреди комнаты и крепко зажмурил глаза, сжав кулаки. Дверь закрылась. — Почему ты мне не сказал? Чонгук обернулся к мужчине, глядя вниз. — Я… я не знаю. Это л-личное. — Личное? — спросил Тэхён, засунув руки в карман. — Ты сказал мне идти спать и ушел, чтобы выступить здесь. Я очень волновался, когда проснулся и обнаружил, что тебя нет. — Я не думал, что ты проснешься. Тебе уже лучше? — Намного, — сказал Тэхён, подходя к нему ближе. — Чонгук, посмотри на меня. Чонгук наконец-то посмотрел на него, чувствуя себя меньше под чужим пристальным взглядом. Тэхён смотрел на него. Он обвел взглядом его длинные накладные ресницы, густые тени на веках, румяна, нарисованные веснушки, большие розовые губы, длинные светлые волосы и маленькое розовое платье. — Лунный цветок, — прошептал Тэхён. — Так ты себя называешь? — Да, — Чонгук прикусил губу, теребя свои пальцы. — Почему ты пришел сюда? — Я предполагал, что ты будешь здесь. Ты ведь часто сюда приходишь, да? Я просто не думал, что ты будешь петь на сцене, переодетый в женщину, — Тэхён оглядел его с ног до головы. — Извини, — проскулил Чонгук, закрыв глаза. — Мне нравится это делать. Это… это весело… это что-то новое, что-то другое. Это делает меня счастливым. Тэхён наконец-то улыбнулся. — Я рад, что это так. Потому что ты выглядишь прекрасно, — глаза Чонгука сверкнули. Тэхён потянулся вперед и обхватил его за талию. — Вау. Ты… — он покрутил Чонгука, и юбка от его платья немного приподнялась. — Это прекрасно. Ты прекрасен. — Спасибо, — смущенно сказал Чонгук. — Знаешь, я кое-что заметил. Заметил, как ты флиртовал с публикой, притворялся застенчивой маленькой принцессой. Это очаровательно, — Тэхён ухмыльнулся. — Тебе идет. Чонгук ударил его в грудь. — Это просто образ. — Да-да, конечно, — посмеялся мужчина. Парень повернулся и снял жемчужную серьгу. — Как давно ты это делаешь? — спросил он. — Месяц или около того. Не слишком долго, — сказал Чонгук. — После того, как ты меня бросил. — А, — Тэхён кивнул, сглотнув, и отвернулся. — Я могу уйти, если хочешь. Не хочу причинять тебе дискомфорт. — Все в порядке, Тэхён. Я просто боялся, что тебе это покажется странным. Но, похоже, нет. Я просто не хочу, чтобы такой я казался тебе красивее, чем обычный я, — выпалил Чонгук и тут же прикусил язык. — Н-не то чтобы тебе нужно было считать меня красивым обычно… — Я и так считаю, детка. Ничего не могу с собой поделать. Лунный цветок красивая, но Чонгук — прекраснее всех, — Тэхён ухмыльнулся, прислонившись к стене рядом с туалетным столиком. Чонгук покраснел, но это, слава богу, было скрыто макияжем. Он взял пудру в руки и посмотрел на Тэхёна, который наблюдал за ним, зачесав назад свои светлые волосы. Чонгук сглотнул. — Ты… ты же знаешь, что я не хочу быть женщиной. Мне… мне комфортно быть мужчиной. Мне просто нравится так одеваться. — Я знаю, — Тэхён положил руку на волосы Чонгука, заправляя их за ухо. — Здорово, что тебе это нравится. Никогда не думал, что адвокатура — это для тебя. Это кажется более подходящим, нет? — Д-да, но все же я собираюсь стать им, — усмехнулся Чонгук. — Так что я перестану выступать здесь, как только стану адвокатом. — Как скажешь, — Тэхён наклонился, что поцеловать младшего в лоб, но Чонгук оттолкнул его. — Не надо! Ты испортишь макияж, — пробормотал он. Тэхён посмеялся. — Хорошо, принцесса. Дверь в гримерку открылась. — Чонгук, меня уже тринадцать мужчин спрашивали, можно ли с тобой потрахаться. Одна женщина спросила, позволишь ли ты ей делать с тобой то же самое в такой одежде. Я не знал, что ответить… Юнги замолк, увидев Тэхёна. Глаза Чонгука испуганно округлились. Юнги мгновенно нахмурил брови и бросился вперед, толкнув Тэхёна. — Убирайся отсюда. — Юнги! — Чонгук встал, пытаясь остановить его. Юнги заехал ему по груди. — Нет! Ты не имеешь права вот так врываться в наше безопасное пространство. Ты не имеешь права издеваться над Чонгуком еще больше. Вали отсюда. — Юнги, все в порядке! Он просто пришел посмотреть мое шоу. Он сказал, что я отлично справился, — Чонгук успокоил Юнги, который выглядел еще более пугающе в образе женщины. Он выглядел разъяренным. Тэхён стоял у стены, не зная, что делать. — Тэхён, сядь, — сказал Чонгук, но тот сглотнул и покачал головой. — Думаю, мне пора уходить, — пробормотал Тэхен. Чонгук не хотел, чтобы мужчина уходил, но тот выглядел неловко под гневным взглядом Юнги. — Если хочешь. Тогда увидимся дома, — сказал Чонгук, подойдя к нему поближе, и Тэхён кивнул. Парень ласково погладил его по подбородку. — Не пей, хорошо? Отдыхай. Не стоило так поздно выходить… — Чонгук, не надо за меня переживать, как за ребенка, — проворчал Тэхён. — Ты не так понял! Я просто люблю те… — сказал Чонгук и тут же сглотнул, увидев, что Тэхён смотрит на него округленными глазами. — Люблю… люблю заботиться о тебе. О людях. Я просто забочусь, — Чонгук пожал плечами, и Тэхён хмыкнул. Парень поцеловал его в щеку, Тэхён крепко обнял его на прощание и ушел. — Мне очень жаль. Человек на входе не должен был впускать его, — пробормотал Юнги. — Все в порядке. Я рад, что он узнал. Мне вообще не нужно было прятаться от него, — мягко сказал Чонгук. — Кроме того, приятно, что он знает. Это еще одна часть меня, которую он увидел. — Чонгук, не позволяй ему снова причинить тебе боль. — Не позволю, — пообещал Чонгук.

***

Переодевшись и смыв макияж, Чонгук пришел домой через полтора часа. Тэхён сидел в кабинете, читал книгу в большом кожаном кресле, надев очки для чтения. Парень вошел к нему в комнату и встал у двери. — Что ты пьешь? — спросил Чонгук, нахмурившись. — Лимонную воду, любовь моя. Иди ко мне, — Тэхён закрыл книгу и положил ее на стол рядом с собой. Чонгук медленно подошел к нему и, посмотрев на чужие раздвинутые бедра, сел к нему на колени. Тэхён положил свои руки ему на талию. — Я очень горжусь тобой. — Спасибо, — тихо прошептал Чонгук, глядя вниз. — Ты сильный. Ты гордый. Ты такой, какой ты есть, и не позволяешь другим сломать тебя. Я думаю, это потрясающе, — Тэхён улыбнулся. — Я думаю… Я думаю, это прекрасно. — Ты тоже можешь быть таким, — намекнул Чонгук, получая в ответ слабую улыбку. Он прислонился к груди Тэхёна, не говоря ни слова. — Ты делаешь меня сильным, — сказал мужчина, проводя пальцами по волосам Чонгука. — А ты делаешь себя слабым, хотя ты не такой. В моих глазах ты по-прежнему могущественен. И всегда будешь таким, — Чонгук коснулся его носа своим. — Даже если ты будешь плакать, если ты причинишь мне боль, если ты причинишь боль себе, ты всегда будешь тем Тэхёном, в которого я… — Чонгук замолчал. — Скажи мне, — подтолкнул его Тэхён. — В которого я влюбился, — Чонгук закрыл глаза, а Тэхен сжал его талию. — Ты всегда будешь мужчиной, которого я люблю, но не могу иметь. — Чонгук, — выдохнул Тэхён. Парень открыл глаза и посмотрел на него. Тэхён сглотнул. — Лунный цветок, — Чонгук заглянул в проникновенные чужие глаза, переливающиеся золотом. Тэхён наклонился ближе. — Я тоже влюблен в тебя, Гук. Так сильно влюблен в тебя, детка. — Нет, — дрожащим голосом сказал Чонгук, хватаясь за его рубашку. — Я влюблен в тебя. В каждую твою частичку. Ничего не могу с собой поделать. Каждый раз, когда вижу тебя, мое сердце неконтролируемо замирает. Я чувствую себя намного лучше, когда ты рядом. Я хотел бы провести с тобой всю свою жизнь… — Я хочу поцеловать тебя, — сказал Чонгук, прижимая их лбы друг к другу. — Я люблю тебя и хочу поцеловать, но не должен. — Я знаю. Я знаю, что ты не должен. Они оба потянулись навстречу друг к другу. Чонгук положил свои руки на чужую шею, нежно поцеловав мужчину и тут же открыв глаза, чтобы нерешительно посмотреть на Тэхёна, который смотрел на него в ответ. Они продолжили целоваться. Чонгук притормозил, но его губы все еще были прижаты к губам Тэхёна. — Ты сказал… — поцелуй, — что мы должны… — поцелуй, — прекратить это. — Я знаю, но я так тебя люблю, — Тэхён поцеловал его снова, и Чонгук схватил его за волосы. — Ты говорил мне, — продолжал говорить Чонгук, пока мужчина покрывал поцелуями его шею, — что я должен быть более зрелым… должен быть реалистом… что… что мы больны на голову… — Я глупый, — пробормотал Тэхён, прижимаясь к его шее. — Я ничего не знаю. Но и не могу продолжать врать себе, ведь я безумно люблю тебя. Чем больше я стараюсь не думать о тебе, тем труднее мне становится это делать. В тот момент, когда мне кажется, что я тебя забыл, ты делаешь что-то очень простое, например, готовишь мне завтрак, и я снова влюбляюсь в тебя. Ты — все, чего я когда-либо хотел, но не знал, что мне это нужно. Ты чертовски красив, каждая твоя частичка красива, то, как ты улыбаешься, как заботишься о других, то, какой ты нежный, отзывчивый, любящий. Я люблю тебя, Чон Чонгук. Я так сильно тебя люблю. Чонгук крепко поцеловал его, переплетая их языки. Его сердце билось быстро, живот сводило в приятном спазме. Он был влюблен в Тэхёна. Тэхён был влюблен в него. Чонгук улыбнулся ему в губы, а затем отстранился и рассмеялся. — Черт! — простонал он. — Я люблю тебя. — Я люблю тебя еще больше, — Тэхён поцеловал его щеки, нос и подбородок. — Боюсь, если мы сейчас не остановимся, то я буду заниматься с тобой любовью всю ночь. — Боже, какой ужас, — осуждающе сказал Чонгук и продолжил целовать его. — Нам не стоит быть… — поцелуй, — такими бессовестными. — Немного поздновато для этого, нет? — Она беременна, Чонгук. Мы не должны этого делать. — Я знаю, — Чонгук вздохнул, откинув голову назад. Тэхён поцеловал его открытую шею, заставляя парня извиваться на его коленях. Вокруг них стало жарко. — Останови меня, — прошептал мужчина, расстегивая пуговицы на рубашке Чонгука и целуя его челюсть. — Я жажду твоего тела. Хочу прикоснуться к тебе, трахнуть до слез. Останови меня, пока я этого не сделал. — Не могу, — прохрипел Чонгук ему в рот. Тэхён положил руки на его задницу и резко сжал ее. Чонгук начал ритмично двигаться на нем. — Кто-то должен нас остановить. — Я сделаю это, — голос Вероники раздался сзади. Чонгук и Тэхён в испуге замерли. — Это уже третий раз. Нужно запирать двери. Покрасневший Чонгук вскочил с колен Тэхёна, его полутвердый член был виден сквозь брюки. Тэхён тоже встал, неловко почесывая затылок. — Вероника, я не думал, что ты вернешься… — Что… что ты хочешь, чтобы я сделала? — спросила Вероника. Ее глаза потемнели, брови приподнялись. — Я думала, что могу доверять тебе, что ты не будешь вести себя так, когда у нас будет ребенок, Тэхён. А ты, Чонгук? — продолжала Вероника, не получив ответа. — Я приютила тебя в нашем доме, чтобы ты держался подальше от своей жены, моей лучшей подруги, которой ты причинил ужасную боль. Только сегодня утром я защищала тебя и говорила ей, что она не права. Но неужели ты не понимаешь, что твои действия причиняют боль большему количеству людей? Господи, неужели так трудно быть взрослым?! Чонгук низко наклонил голову. — Прости меня, Вероника. Прости меня. Я не хотел… — Убирайся из моего дома, — обрезала она. Чонгук посмотрел на нее округленными глазами. — Мне больше некуда идти, — жалобно начал он, переводя взгляд с Тэхёна на Веронику. Он вдруг почувствовал себя тревожно. — Пожалуйста. Прости меня. Я не хочу возвращаться к Рози… — Вероника, пусть он останется до завтра. Потом он может пойти к другу. Сейчас уже слишком поздно, — подал голос Тэхён. — Не будь такой грубой. — Ты знаешь, какой у меня стресс? Все вокруг меня просто… Это… это больно, Тэхён. Все вышло из-под моего контроля. Даже ты. Даже мой дом! Я не чувствую себя здесь комфортно, — Вероника заплакала, и ее прочная стена, которую она возвела, рухнула перед Чонгуком. — Я всего боюсь. Пожалуйста, — на глаза девушки навернулись слезы, и она закрыла глаза, — я хочу, чтобы он ушел. Тэхён двинулся вперед и крепко обхватил ее руками, когда казалось, что она вот-вот упадет. Чонгук отпрянул в сторону. Похоже, что последние несколько недель стали тяжелым испытанием для Вероники, и Чонгук даже не винит ее в этом. Она испытывала стресс на работе, дома, везде. Это был ее переломный момент. Вероника начала всхлипывать, уткнувшись в грудь Тэхёна, который прижал ее к себе. Тэхен извиняющимся взглядом посмотрел на Чонгука. Тот сглотнул. — Я пойду, — прошептал он, повернулся и вышел из кабинета. — Рони, — мягко сказал Тэхён. — Скажи мне, что не так. — Все. Ты. Твоя любовь к Чонгуку. То, что он в нашем доме. Он хороший, но я не могу не чувствовать злость, когда вы разговариваете. Мой босс постоянно чем-то недоволен с тех пор, как я забеременела, потому что он ненавидит женщин. Рози оказалась не такой, как я думала. У меня постоянно болит спина, и мне хочется блевать. Я боюсь. Что, если с нашим ребенком что-то случится еще до его рождения? Что, если мы не сможем позаботиться о нашем ребенке? Что… что, если… что — Вероника, — прошептал Тэхён. — Дорогая, — он откинул ее волосы назад. Она плакала. — Мне жаль, что тебе было так тяжело. Прости, что я был так невнимателен и сосредоточен только на своих мыслях и чувствах. Прости, что я был таким плохим мужем. — Это не твоя вина, что ты больше не любишь меня. Тэхён замолчал. — Как нам это исправить? Что нам делать? — Я не знаю. Но я не могу сделать это одна. Я просто не могу, — Вероника покачала головой, по ее щеке скатилась слеза. — Я не хочу быть плохой матерью. — Даже не думай об этом, ты будешь замечательной матерью, — Тэхён поцеловал ее в лоб. — Тебе нужно прилечь. Входная дверь открылась и закрылась. Тэхён повернул голову в сторону звука. Чонгук, должно быть, ушел. Вздохнув, мужчина помог жене выйти из кабинета и пройти в спальню. Вероника устало улеглась на кровать. Тэхён переоделся и забрался к ней. — Я бы хотела, чтобы нам всем было легче. — Я тоже, — сказал Тэхён и поцеловал ее. — Я люблю тебя. — Не любишь. Тэхён покачал головой. — Я всегда буду любить тебя, Вероника. Может быть, это отличается от того, что я чувствую к Чонгуку, но я люблю тебя. Вероника шмыгнула носом и быстро заснула. Тэхён не спал, не переставая думать о будущем и о том, что его ждет. Все было неясно.