Not a teacher but I can teach you a thing or two

[Пятница, 10:28 утра] Во сколько заканчиваешь сегодня [Пятница, 10:28 утра] Если не появится новых дел, я закончу работу в то же время, что и ты заканчивал раньше, Гэвин. Почему ты спрашиваешь меня об этом? [Пятница, 10.31 утра] Господи, нам нужно поработать над твоими текстовыми навыками [Пятница, 10:31 утра] Что не так с моими текстовыми сообщениями? [Пятница, 10:32 утра] Ты используешь запятые это ненормально [Пятница, 10:32 утра] Ты на самом деле переписываешься или ты просто говоришь в свой телефон [Пятница, 10:33 утра] Ни то, ни другое. У меня нет телефона. [Пятница, 10:39 утра] Я переписываюсь с твоим мозгом?! [Пятница, 10:39 утра] Есть что-то, о чем ты хотел поговорить, Гэвин? [Пятница, 10:41 утра] О ага. Когда ты закончишь с работой, если у тебя не будет никаких дел или прочей хрени, у меня есть идея для твоего следующего «урока» [Пятница, 10:41 утра] Похоже, вы используете знаки препинания только когда используете авто-коррекцию или для того, чтобы быть саркастичным. Является ли это обычной темой в ваших текстово-речевых паттернах? [Пятница, 10:43 утра] Да [Пятница, 10:43 утра] В чем заключалась ваша идея? [Пятница, 10:44 утра] Встретимся в 8 по адресу 2100 мичиган авеню Не гугли это то сюрприз [Пятница, 10:46 утра] *это [Пятница, 11.01 утра] Хорошо. Увидимся там в восемь, Гэвин. [Пятница, 11.03 утра] Круто [Пятница, 11:04 утра] И перестань использовать запятые

__________________

      Шел дождь, когда такси Гэвина подъехало к «Комедийному Погребу Коди». Неоновые огни освещали окружающий дождь, когда он падал сплошным потоком, заставляя капли светиться, как метеоритный дождь, но в розовом цвете Барби. Если бы Гэвин был более поэтичным человеком, он, возможно, подумал бы так и, возможно, сравнил бы звук дождя, барабанящего по крыше такси, с громким, сокрушительным накатом океанских волн на гальковый пляж или оглушительными аплодисментами действительно чертовски огромной аудитории. Но это было не так. Он просто подумал, что это было громко, и что он сейчас промокнет. Действительно промокнет. «Теперь вы достигли своего пункта назначения. Спасибо вам за то, что путешествуете с Detroit Taxi.» — пропело такси, открывая двери и впуская внутрь струи дождя. Гэвин поморщился и не двинулся с места, вглядываясь на тротуар, где группа счастливчиков с зонтиками пробиралась в здание. Ему пришлось бы спасаться бегством. «Теперь вы достигли своего пункта назначения. Спасибо вам за то, что путешествуете с Detroit Taxi.» — повторило такси приятным тоном. Гэвин закатил глаза и приготовился выбежать из такси, но остановился, заметив фигуру, приближающуюся к автомобилю. «Привет, Найнс.» — поздоровался Гэвин, поправляя наброшенную на плечи тонкую кожаную куртку и выходя под дождь. «Добрый вечер, Гэвин.» — сказал Найнс. Он прошел вперед, ближе к Гэвину, так что теперь его зонтик прикрывал их обоих. Он улыбнулся, когда Гэвин закатил глаза. «Ничего хорошего в нем нет.» — фыркнул Гэвин, поеживаясь, когда порыв влажного ветра налетел на него и потрепал по куртке, заставляя скользкие от дождя рукава сильно хлопать по бокам. Найнс не сдвинулся ни на дюйм, но он огляделся вокруг, как будто внезапно осознав, что погода — это не только солнце и голубое небо. «Нам лучше войти. Я полагаю, это то, что вы хотели сделать сегодня вечером.» — сказал Найнс, махнув рукой, в которой не было зонтика, в направлении комедийного клуба.       Гэвин почесал нос и пожал плечами. «Подумал, что ты захочешь научиться рассказывать анекдоты. Мой тип юмора такой м-м… что ж, здесь ты, вероятно, узнал бы больше.»       Чего Гэвин не сказал, так это того, что он надеялся, что это поможет загладить то, что произошло на прошлой неделе: за то, что Найнсу пришлось, нет, пришлось захотеть вытащить его из кучи дерьма, в которой он сам себя похоронил, за то, что Найнс снова помог ему, несмотря на то, что у него не было для этого реальной причины. Кроме того факта, что, по-видимому, он был просто таким вот милым андроидом. Найнс, казалось, не заметил его невысказанной благодарности, а если и заметил, то не упомянул об этом. Он просто кивнул и направился к клубу, его темп был медленным, чтобы Гэвин мог поспевать за его широкими шагами.       Воздух внутри был горячим и влажным. Искусственный дождь падал короткими резкими каплями, когда люди опускали зонтики и отряхивали пальто. Все радостно болтали, кто-то смеялся, кто-то улыбался, все были там с друзьями и семьей. Найнс и Гэвин стояли рядом друг с другом у входа, не говоря друг другу ни слова.       Гэвин кашлянул. «Я, э-э, схожу за билетами.» «Сколько я должен внести?» «Нет, все в порядке. Я уже заплатил.» — пробормотал Гэвин, отмахиваясь от него и отводя взгляд. «…Тогда я пойду принесу тебе что-нибудь поесть.» — ответил Найнс, и прежде чем Гэвин успел даже начать протестовать, Найнс отошел к кондитерскому киоску.       Черт возьми. Предполагалось, что все это мероприятие будет о том, как Гэвин скажет спасибо, и тут снова пришел Найнс, который был весь таким добрым и дерьмовым, когда настала очередь Гэвина разыграть любезность, черт возьми, в кои-то веки. Не то чтобы Гэвин был хорош в том, чтобы быть «милым». Но все же, он пытался.       Он встал в очередь за билетами, засунув правую руку как можно глубже в карман, а левой ногой отбивая напряженный ритм по деревянному полу. Мужчина впереди обернулся, чтобы взглянуть на Гэвина. Гэвин продолжал постукивать, просто вежливо глядя в ответ, прежде чем внезапно ухмыльнуться и похабно подмигнуть ему. Мужчина быстро повернулся обратно, подняв плечи до ушей, а Гэвин со скукой посмотрел куда-то в сторону. Только когда его взгляд упал на всякие безделушки со скидкой, выставленные на продажу на прилавке, стук ног прекратился. Он огляделся, чтобы убедиться, что Найнс еще не вернулся, и заметил его в довольно большой очереди за закусками и напитками, терпеливо ожидающего. Прежде чем Гэвин успел передумать, он подошел к прилавку и взял один из телефонных брелоков, висевших там. Было несколько рисунков на комедийную тематику, таких как микрофон и крошечная желтая кожура банана, но внимание Гэвина привлекла маленькая серебристая кошка. Гэвин взял его с собой к прилавку и купил вместе с программой.       Найнс ждал его у двери в маленькую театральную комнату с пакетом попкорна в одной руке и картонным стаканчиком кока-колы в другой. Он шел в ногу с Гэвином, когда тот вел их к столику у входа. Всего в нескольких ярдах от главной сцены. Попасть туда было трудно, заведение быстро заполнялось. Шоу, должно быть, вот-вот должно было начаться. Гэвину пришлось увернуться как минимум от трех ударов локтями, шести неправильно поставленных сумок и четырех резко отодвинутых стульев.       Найнс выдвинул стул для Гэвина, прежде чем занять свой справа. Он откинулся назад и скрестил ноги, прежде чем подтолкнуть попкорн к Гэвину. Гэвин на мгновение проигнорировал это, вместо этого вытащив маленького серебряного кота, которого он купил, и положив его перед Найнсом, прежде чем у него появился бы шанс переосмыслить свои действия. Он был милым сегодня вечером. Видишь. Это он будучи милым.       Найнс уставился на брелок, затем на Гэвина. «Ты сказал, что у тебя есть телефон в голове, верно? Подумал, что тебе понадобится брелок.» — сказал он, уже сожалея о своем решении отдать дешевый кусок металла Найнсу. Черт возьми, это было неловко. Он хотел, чтобы Найнс был человеком, чтобы он мог просто купить ему выпивку и назвать их квитами. Однако андроиды не пьют. Поэтому ему пришлось мыслить нестандартно.       Ну, ему не прям-таки «пришлось» это делать. Он, э-э, хотел. «Спасибо тебе, Гэвин.» — сказал Найнс, поднимая брелок и вертя его в руке. Гэвин уставился на него и внезапно понял, почему оно окликнулось ему, только сейчас. Маленькая кошечка была почти того же серебристо-серого оттенка, что и глаза Найнса. «Ага, как скажешь, » — пробормотал Гэвин, ссутулив плечи. — «Это просто небольшая безделушка. Не напридумывай себе ничего.»       Найнс обдумал его слова и, казалось, принял их за чистую монету, серьезно кивнув. Губы Гэвина скривились, и он тяжело вздохнул. Черт, он не это имел в виду. Он открыл рот, вероятно, для того, чтобы вмешаться, но не успел. Свет померк, и люди вокруг них начали шуметь и хлопать.       Слишком поздно.       Первый комик вечера вальсировал на сцене, весь в улыбках и смехе. Он был неплох: высмеял нескольких знаменитостей и политиков и произвел довольно забавное впечатление о президенте. Электронный экран позади него имитировал Овальный Кабинет, когда он вальсировал вокруг и выдавал чрезмерно натянутые улыбки. Гэвин повернулся к Найнсу и молча указал на его имя в инфо-листе о программе. К сожалению, Найнсу быстро стало гораздо интереснее читать информацию там, чем слушать разглагольствования комика о поездах. Гэвин легонько пнул его под столом, когда он несколько минут не поднимал глаз. «Ты можешь прочитать это позже.» — прошипел он.       Следующая тоже была хороша. Опять же, много шуток о политиках, но Гэвину понравилась ее болтовня о том, как ужасно скучны больницы. Это вызвало у него несколько смешков. Найнс внимательно наблюдал, но не смеялся.       Только когда она скрылась от толпы и вышел третий комик, все пошло наперекосяк. Он был таким же худым и долговязым, как и первый, но намного старше. Если бы Гэвин пробовал угадать, он, скорее всего, дал бы ему лет сорок-пятьдесят. В бороде у него определенно пробивалась седая прядь, а на коротком, вздернутом носу сидели довольно старомодные хипстерские очки. «Здравствуйте, леди, джентльмены и ходячие телефоны.» — приветствовал он, махая обеими руками толпе. Было несколько коротких взглядов на Найнса и пара смешков. Улыбка Гэвина погасла. Он взглянул на Найнса, который спокойно хмурился, глядя на сцену. Гэвин не мог видеть его светодиод под этим углом, но лицо Найнса было освещено слабым желто-синим сиянием. «Боже, за последний год или около того все действительно пошло наперекосяк, да? Бывал в Детройте раньше, несколько лет назад, и я должен сказать… вы определенно сделали что-то не так. Я имею в виду, голуби, блядь, повсюду. Чем вы, ребята, их кормите? Виагрой?»       Раздалось еще немного смеха, в основном с задних рядов. Комик ухмыльнулся, ободренный этим звуком, и взял микрофон, чтобы пересечь сцену, поближе к своей аудитории. «Но серьезно, сейчас. Революция андроидов? В мое время единственными андроидами, которые у нас были — телефоны. Руки вверх, если у тебя был один из этих ублюдков».       Поднялось небольшое количество рук. У Гэвина был такой, когда он был ребенком, но он не поднял руку. Комик, казалось, не возражал против слабого отклика. «Да, я бы, наверное, тоже этого не признал. Но, эй, я комик, я здесь для того, чтобы надо мной смеялись, так что я признаю, что у меня был такой. Худшая гребаная ошибка в моей жизни. Он постоянно прерывал меня обновлениями и выходил из строя. Недавно я решил обновить его, избавиться от этих 99 проблем и заменить их на все 100 вместо этого.»       На этот раз смеха было меньше. Не все поняли шутку, и многие из тех, кто понял (Гэвин), не сочли ее такой уж смешной.       Неустрашимый комик продолжил: «Я слышал, что в последние годы ситуация не стала лучше. Они получили еще одно обновление, и теперь телефоны дадут вам по зубам и начнут революцию.»       Краем глаза Гэвин увидел, как Найнс опустил взгляд на брелок для телефона в своей руке. Дерьмо. «Сейчас все так быстро, хотя управляется компьютерами, так что в этом есть смысл. За этим трудно угнаться. Особенно с приближением конца света. Но я слышал, что у президента есть план. Он довольно надежный ну, хех, для кого-то, кто доверяет телефонам.»       Позади него на экране появилось изображение поддельной кнопки запуска ракеты в Овальном Кабинете. Под ним появилась капча олдскульного робота. «Ты хочешь покончить с миром?»       Комик фыркнул. «Нажмите на все фотографии с ракетами, если да.»       Этого было достаточно. «Я бы сказал, что эта шутка настолько стара, что ей место в музее, но думаю, что у них достаточно окаменелого дерьма!»       Головы повернулись к Гэвину, по комнате пробежало несколько смешков. Он поймал взгляд Найнса, когда тот уставился на него с непроницаемым удивлением на лице, и подмигнул, теперь его зубы обнажились в акульей ухмылке. «Хоах!» — воскликнул комик, поворачиваясь лицом к Гэвину. Он выглядел взволнованным, как будто надеялся на какой-то ответ, который оживил бы его предсмертную рутину. — «Хеклер, не видел ничего подобного уже несколько дней. Правильный человек, покажи мне свой лучший удар.»       Зубастая ухмылка Гэвина стала шире, почти достигнув его ушей, но, прежде чем он смог произнести хотя бы одно ядовитое слово, Найнс прочистил горло и заговорил. «Я бы сказал, целься в голову, но кому нужен твой лучший удар, когда цель такая большая?» — спросил он, скрестив руки на груди и обменявшись быстрой, столь же зубастой улыбкой с Гэвином.       Гэвин ответил на это лающим раскатом удивленного, но восхищенного смеха, прежде чем повернуться обратно, чтобы ухмыльнуться раскрасневшемуся комику. «Вау, вот так, дроид. Я нажимаю на твои болевые точки, не так ли?» — комик усмехнулся. «Только на одну. Я даже позволю тебе продолжить: саморазрушение звучит гораздо более заманчивым в сравнении с твоим дальнейшим выступлением.»       В зале раздался смех, гораздо более громкий, чем все, что когда-либо провоцировал комик. И он знал это. «Вау, тебе потребовалось две секунды или пять, чтобы погуглить эту шутку?» — комик ответил насмешкой, его лицо покраснело от раздражения.       Гэвину даже не нужно было смотреть на Найнса, чтобы понять его реакцию. Было очевидно, что он просмотрел это, так же как по его внезапному молчанию было очевидно, что эта насмешка расстроила его. «Очевидно, потратил на это больше времени, чем ты. С какого древнего сайта ты почерпнул это дерьмо? Форчан?» «Эй, тебя никто не спрашивал о благотворительном акте.» — прорычал комик, несколько теряя хладнокровие.       Выражение лица Найнса потемнело, но Гэвин не заметил, слишком занятый фырканьем и тихим присвистом. «Вау, Бог точно потратил впустую отличную задницу, когда вставил зубы тебе в рот.» — ухмыльнулся Гэвин, делая неуклюжее дрочащее движение своей закованной в гипс рукой. Еще несколько членов аудитории начали смеяться. «Я полагаю, это объясняет, почему он нес все это дерьмо сегодня.» — присоединился Найнс, устремив на мужчину стальной взгляд. «Засунь туда вантуз, думаю, это решило бы хотя бы одну из твоих проблем.» «О-о-о! Несешь дерьмо: больно, да? Это лучшее, что ты можешь сделать?» — комик огрызнулся в ответ, очевидно, безуспешно пытаясь вернуть контроль над шоу. «О, думаю тебе виднее? Давай, расскажи нам все свои хорошие шутки. Думаю, у меня есть, э-э, десяток секунд в запасе.» — съязвил Гэвин, изображая, что смотрит на несуществующие часы на своей касте. «Он не должен чувствовать себя плохо, у него же еще есть время. У многих людей нет таланта.» — прокомментировал Найнс, его голос был достаточно громким, чтобы его разнесло по комнате, но все равно звучал легко и беззаботно. Гэвин просиял. Какой саркастичный мудацкий комментарий. Он никогда не испытывал большей гордости. «Я так не думаю, ” — усмехнулся Гэвин. — «Надо же было видеть знаки. Бьюсь об заклад, когда он сказал своим родителям, что хочет быть комиком, они рассмеялись. Что ж, теперь никто не смеется.»       Но они смеялись. Зрители действительно сильно смеялись. «Ладно, этого достаточно.» — сказал комик, отворачиваясь от них и поворачиваясь лицом к хихикающей толпе с неуверенной улыбкой. — «Итак…» «Тсс, просто пусть все думают, что ты идиот. Если ты попытаешься заговорить, ты просто докажешь, что они правы!» — крикнул Гэвин, не желая так легко отпускать его с крючка. «Извините меня, сэр, я собираюсь попросить вас двоих уйти.»       Гэвин моргнул, приходя в себя. Красная дымка, которая застилала его зрение последние три минуты или около того, рассеялась. Все, что он мог видеть сейчас, это неловкие взгляды, которые бросали на него зрители, и, о да, неуклюжий охранник, нависший над их столиком. Краска смущения поползла вверх по его шее. Он взглянул на Найнса, который уставился на него в ответ, с ничего не выражающим лицом, если не считать его широко раскрытых глаз…       К черту все это. К черту достоинство. Если он собирался куда-то пойти, то вполне мог бы сделать это со вкусом.       Внезапно он встал, его стул громко загремел позади него. Он быстро подмигнул Найнсу, бросил разинувшему рот ублюдку-комику комбинацию из милого лица и пары выстрелов из пальцев-пистолетов, поклонился зрителям, подчеркнуто драматично взмахнув рукой. Некоторые из них даже захлопали, когда Гэвина подняли за шиворот и потащили к ближайшему пожарному выходу.       Двери за ними захлопнулись, а сверху обрушился дождь. Смех и радостные возгласы теперь прекратились. Все, что можно было услышать — это звуки бури. Затем тихий щелчок и свист поднимаемого зонтика. Найнс молча поднял его над головой Гэвина, лицо его было бесстрастным, если не считать легкой приподнятой линии губ. Гэвин уставился на него, на капли дождя, стекающие с его прямо посаженного носа, и медленно образующееся влажное пятно на плечах его дурацкого белого пиджака.       Гэвин начал смеяться. «Залезай под зонт тоже, идиот.»       Смех только усилился, когда Найнс выступил вперед, и Гэвин, наконец, осознал, что, черт возьми, только что произошло. «О черт. Нас вышвырнули вон. Меня на самом деле выгнали из гребаного комедийного шоу!» — выпалил он, прежде чем ухмыльнуться Найнсу, как забрызганный дождем псих. — «И ты! Чувак! Я и не знал, что в тебе есть что-то такое!»       Он легонько ударил Найнса по плечу. Найнс посмотрел вниз на свое плечо, затем снова на Гэвина. Нерешительно он тоже поднял кулак и мягко постучал костяшками пальцев по бицепсу Гэвина. Это было похоже, как будто его ударил котенок, и это заставило Гэвина снова начать хихикать. Так было до тех пор, пока он не спохватился и вместо этого по-мужски кашлянул. «Ну, э-э, ты перенял юмор на пять с плюсом. Этот отрывок о саморазрушении? Это было потрясающе.» — воскликнул он, разворачиваясь и выходя с Найнсом из бокового переулка, в котором они оказались, на главную дорогу. Гэвин на мгновение задумался о том, чтобы вызвать такси, прежде чем отбросить эту мысль. Его дом был не слишком далеко; он был не прочь прогуляться пешком. «Однако комик был прав, Гэвин. Я подсмотрел этот анекдот. Это было из клипа андроида CA 200, или Кэлвина Эйди, во время его последнего комедийного тура.»       Веселая ухмылка Гэвина исчезла, когда Найнс отвернулся, высоко подняв плечи и сжав губы в линию. Несколько мгновений они оба шли молча, дождь громко барабанил по кожуху зонта Найнса и отскакивал от луж воды на тротуаре. Влага просачивалась сквозь манжеты брюк Гэвина, прилипая к его коже и посылая холодок вверх по ногам. Он прочистил горло. «Ну, тогда это, пожалуй, единственное, что он имел право заявлять претензии за весь вечер.» — сказал Гэвин, пожав одним плечом. Найнс перевел взгляд со своих ног на лицо Гэвина. — «В любом случае, ты не единственный, кто это делает. Я слышал некоторые из этих шуток от других людей. Этот парень черпал свои шутки из кучи старого дерьма. Все в порядке. Это то, как мы учимся.» «Спасибо тебе.» «Да, хорошо, не благодари меня. Я был тем, из-за кого нас вышвырнули. И об этом расисте… послушай, я не знал о нем. Не самый, э-э, приятный из сюрпризов, да?» «Все в порядке, Гэвин. Я обнаружил, что оскорблять этого человека с тобой было… странно приятно.» — Найнс кивнул сам себе, его слегка неуверенный тон сменился уверенностью и уверенной улыбкой. «Я с нетерпением жду любых будущих сюрпризов, которыми ты решишь поделиться.»       Гэвин ничего на это не сказал. Вместо этого он дружески толкнул Найнса плечом, когда они уходили в дождливую ночь.