Сын барона Араруны

По широкой равнине, поросшей изумрудной травой, неспеша ехали два всадника. Это были Бентинио и доктор Родолфо. Бентинио уже уверенно держался в седле, и Родолфо не забывал подбадривать и поощрять его. − Молодец! Из тебя выйдет отличный наездник. − Правда, сеньор? – расцвёл от похвалы Бентинио. − Да. А ещё я научу тебя стрелять. Хочешь? − Конечно! − Догоняй! – бросил Родолфо и пришпорил своего скакуна. − Ну уж нет, сеньор, больше я от вас не отстану! И Бентинио галопом помчался вслед за Родолфо. *** − Рад тебя видеть, дочь моя, − приветствовал Сеньориту брат Жозе. – Хорошо, что ты нашла время приехать навестить меня. − Брат Жозе, − кротко проговорила девушка, − вы знаете Джимаса, который работает в типографии сеньора Аугусто? − Конечно, Сеньорита, я частенько захожу туда, чтобы поговорить о том, о сём. − Вы не могли бы помочь мне, брат Жозе? – Сеньорита умоляюще сложила руки. – Мне обязательно нужно встретиться с ним, но только чтобы об этом никто не узнал. − Чего же ты хочешь от меня, дочь моя? − Пригласите Джимаса сюда, в церковь, чтобы мы с ним смогли поговорить. − Хорошо, Сеньорита, я выполню твою просьбу. Я попрошу, чтобы он пришёл в церковь завтра в это же время. − Спасибо, брат Жозе, я вам очень благодарна, − сказала девушка, легонько пожимая священнику руку. *** Уж каким образом Бентинио удалось пробраться на окружённую надсмотрщиками плантацию господина Медейроса, остаётся только гадать. Стоял жаркий полдень, надсмотрщики разомлели и не слишком хорошо выполняли свои обязанности. Этим и воспользовался Бентинио. Он тенью проскользнул меж кустов и тихонько позвал: − Отец! Один из работающих негров поднял голову и с удивлением огляделся по сторонам. Потом, решив видно, что ему послышалось, снова вернулся к работе. − Отец! – снова позвал мальчик и высунулся из своего укрытия. − Сынок! О, мой Бог! Как ты здесь оказался? – не веря своим глазам, проговорил пожилой негр. − Отец, я свободен! Мой хозяин дал мне вольную грамоту! − Я рад за тебя, сынок, − на глазах негра блеснули слёзы, но он поспешно вытер их и добавил: − Тебе надо бежать отсюда. Надсмотрщики нашего хозяина могут схватить тебя… − Я пришёл предупредить вас, отец, − зашептал Бентинио. – Этой ночью брат по крови откроет ваш барак и освободит всех вас. Будьте наготове. И мальчик скользнул обратно в кусты. *** Сеньорита пересекла большой зал с зеркальными полами и скрылась за дверью. Она не видела, что следом за ней в зале появился Родолфо. При виде девушки Джимас встал и шагнул ей навстречу. − Здравствуй, Рафаэл, − тихо проговорила Сеньорита и вдруг бросилась ему на шею. – Я так тосковала по тебе все эти годы! Я узнала тебя там, на балу, сразу узнала! Я не могла не узнать тебя. Я так счастлива, что ты вернулся! − Да, я вернулся, Сеньорита, − сказал юноша, обнимая её. – Вернулся туда, где я родился. Где прошло моё детство… Пусть не такое радостное, как хотелось бы, но я не жалею об этом. − Я так ждала тебя, Рафаэл, − прошептала Сеньорита. – Я всё ещё люблю тебя, как тогда. А ты? Ты любишь меня, Рафаэл? − Да, я люблю тебя, Сеньорита. − Тогда поцелуй меня… Когда девушка вышла в зал и увидела грустно сидящего у окна Родолфо, она смерила его презрительным взглядом, потом гордо вздёрнула голову и, отвернувшись, прошествовала мимо. *** − Послушай, Бентинио, неужели ты правда научился стрелять и ездить верхом? – недоверчиво спросил Жусто. − Конечно, − с улыбкой ответил мальчик. – В этом нет ничего сложного. Хозяин обещал меня научить – и научил! Жусто и Бентинио сидели на высоком зелёном холме, откуда открывался изумительный вид на лежащую внизу долину. Поля были покрыты голубой дымкой, где-то далеко под конскими копытами клубилась пыль на дороге, а за горизонт величаво закатывалось красное солнце. − Жусто, если хочешь, я и тебя научу стрелять, − предложил Бентинио. – Это совсем нетрудно. − Научи, − согласился старый негр. – Может быть, тогда я смогу, наконец, поймать птицу своей свободы. Я пытаюсь поймать её уже много лет, но она всё время ускользает от меня. − Что это за птица, Жусто? − Птица свободы, Бентинио. Если мне удастся поймать её, я стану свободным. − Но разве ты не свободен, Жусто? − Эээ, парень! Это не та свобода, которая даётся вольной грамотой. Это совсем другая свобода. Настоящая. Свобода души. *** Далеко за полночь на фазенду сеньора Медейроса проникли две тёмные фигуры в масках. Высокий человек в чёрном бесшумно обезоружил охранника и открыл двери барака, в котором томились рабы сеньора Медейроса. − Отведи всех освобождённых в Куиломбо, − шепнул он своему невысокому спутнику. – А у меня ещё есть дело в Араруне. *** Услышав топот копыт, Сеньорита вскочила и подбежала к распахнутому окну. Снова он, чёрный всадник, таинственный незнакомец… Девушка поймала брошенную им алую розу и вполголоса спросила: − Кто ты? Всадник покачал головой и послал ей воздушный поцелуй. В ту же секунду совсем рядом загрохотали выстрелы. Конь под незнакомцем заржал и взвился на дыбы. − Уезжай! – закричала Сеньорита. – Уезжай скорее! Всадник развернул коня и галопом помчался прочь от дома. На дорогу высыпали вооружённые надсмотрщики. − Господи, помоги ему, − прошептала Сеньорита, целуя розу. В руки ей упала записка. − «Кто любит – тот верит. Жди меня», − прочитала девушка. – Это он, Рафаэл… Я уверена в этом! В дверь громко постучали. Сеньорита поспешно спрятала розу под подушку и побежала открывать. *** − Доброе утро, сеньор Аугусто, − поздоровался Родолфо, переступив порог типографии. – Могу ли я видеть вашего помощника? − Джимаса? – немного растерянно переспросил сеньор Аугусто. – В последние несколько дней почему-то решительно все интересуются Джимасом: полиция, брат Жозе, и теперь вы, доктор Родолфо… В этот момент из комнаты вышел сам Джимас. − Вы хотели меня видеть? – спросил он, взглянув на гостя. − Да, − ответил Родолфо. Сеньор Аугусто неслышно покинул типографию и притворил за собой дверь. − Я видел вас на балу, Джимас, − начал Родолфо, − и вы произвели на меня хорошее впечатление. Буду с вами откровенен: мне кажется, вы республиканец, аболиционист и ненавидите сеньора барона. Я прав, не так ли? − Я тоже имел честь видеть вас на балу, − слегка усмехнулся юноша. – Если мне не изменяет память, вы – доктор Родолфо Фонтеш, сын известного адвоката, который является лучшим другом барона? − Именно так, Джимас. − Так что же вы хотите от меня? Прошу вас, продолжайте… − Я пришёл к вам от брата по крови, − проговорил Родолфо, понизив голос. – Думаю, что вы захотите присоединиться к нам. − И на чём же основана ваша уверенность? – спросил Джимас. − На вашей ненависти! – бросил Родолфо. – Ведь вы тоже хотите освободить всех рабов и отомстить их хозяевам. Или я ошибаюсь? − Так это вы освободили двух беглых рабов из полицейского участка? − Брат по крови. − А этой ночью он освободил всех рабов из поместья Сете-Кедас… Говорят, сеньор Медейрос покончил жизнь самоубийством. − Каковы поступки, такова и расплата. Решайте, Джимас. Нам понадобится ваша помощь. Вы принимаете наше предложение? − Чем же я могу помочь вам? − Всех освобождённых рабов нужно срочно переправить в безопасное место. Может быть, вы займётесь этим? − Хорошо. У меня есть друзья в столице, я напишу им. Думаю, они нам помогут. − Спасибо, Джимас. Родолфо протянул руку, и юноша дружески пожал её. *** Утром, когда всех негров выгнали работать на плантацию, Аделаида незаметно выскользнула из дома и устремилась к реке. Она быстро бежала по пыльной дороге, и её сердце радостно билось в груди: ведь её ждал Жозе! Они встречались у реки уже несколько раз, и ни барон, ни отец Жозе сеньор Каутинио ни о чём не подозревали. Вот и на этот раз Аделаида легко и беспечно спешила на свидание с любимым. Вдруг из придорожных кустов выметнулась чья-то быстрая тень, и кто-то крепко схватил девушку за руку. Аделаида испуганно вскрикнула и оглянулась на поймавшего её человека. Это оказался Жустино. − Куда ты бежишь? – тихо, но с угрозой в голосе спросил он. − Отпусти меня, Жустино! Слышишь? Мне больно! – девушка попыталась вырваться, но пальцы негра ещё сильнее сдавили ей руку. − Признавайся, кто тебя ждёт? Я убью этого человека! Я убью любого, кто прикоснётся к тебе! У Аделаиды от этих слов перехватило дыхание. − Так значит… значит, это ты? − Что? – не понял Жустино. − Ты убил Онорио?! − Да, я! – Жустино встряхнул девушку за плечи. – Говори, к кому ты так спешила? − Уходи. Тебе нельзя убегать с плантации. Если хозяин узнает, тебя привяжут к столбу и накажут кнутом… − Пусть! Но я всё узнаю, с кем ты встречаешься тайком от всех! − Жустино! – раздался вдруг совсем рядом гневный возглас. – Я не ожидала от тебя такого! Это так ты её любишь?! Негр перестал трясти Аделаиду и перевёл взгляд на подошедшую Сеньориту. − Сейчас же ступай на плантацию, − велела девушка. – Если ты этого не сделаешь, я всё расскажу отцу. Иди! Жустино нехотя отпустил Аделаиду и исчез в кустах. − Не плачь, – Сеньорита ласково обняла подругу. – Пойдём в дом, там нас не смогут подслушать, и ты расскажешь, что случилось. Я попытаюсь помочь тебе. *** − Вы звали меня, отец? – спросил Рикардо, закрывая за собой двери кабинета адвоката Фонтеша. − Да, сынок. Я хочу поговорить с тобой. Сегодня ко мне приходила вдова сеньора Медейроса. Она хочет уехать в столицу к родственникам, потому что на фазенде без рабов ей больше нечего делать. − Так это правда, что сеньор Медейрос покончил с собой? − Да. И у бедной вдовы не остаётся другого выхода, кроме как продать фазенду. Я уже договорился о её покупке. − Так вы, отец, покупаете фазенду? – радостно воскликнул Рикардо. − Конечно. Надо же помочь бедной вдове. И к тому же я вспомнил, что ты давно мечтал о собственной фазенде. Разве не так, сынок? − Спасибо, отец! Теперь я смогу разводить лошадей! Когда я смогу начать пользоваться фазендой? − Документы ещё не подписаны, но это не займёт много времени. Думаю. Через день или два всё будет готово. − Поскорей бы! – мечтательно вздохнул Рикардо. *** Трое известных нам молодых людей с улыбкой смотрели на Анну, пока она подавала на стол. Несколько дней назад девушка заявила матери, что больше не может сидеть дома в четырёх стенах и скучать. − Так чего же ты хочешь, дочка? – спросила донна Нина. Анна немного подумала и сказала: − Пойду работать в таверну вместе с отцом. Ведь кто-то же должен ему помогать! И вот Анна уже несколько дней работала в таверне отца. Один из юношей, Нину, не сводил с неё глаз, пока она стояла рядом. Девушка озорно сверкнула белозубой улыбкой и убежала за стойку. − Эта сеньорита Анна… она очаровательна! – с нескрываемым восторгом произнёс Нину, глядя ей вслед. − Да ты, никак, влюбился, – с улыбкой поглядел на друга Вило. – А как же твоя… − Это моё личное дело! – вспыхнув, перебил друга Нину. − Личное, личное, − успокоил его Марио. – Не кипятись, ведь с тобой никто не спорит. А пока давайте лучше подумаем о нашем общем деле. Брату по крови нужна наша помощь… *** Через несколько дней Родолфо заглянул в типографию к Джимасу. − Ну как, есть что-нибудь? – осведомился он. – Если твои друзья не помогут, нам придётся действовать собственными силами, и боюсь, что ничего хорошего из этого не выйдет. Джимас прервал работу и принёс длинный белый конверт. − Пришло сегодня утром, – пояснил он, протягивая письмо собеседнику. Родолфо взял его и начал читать. − Твои друзья пишут, что могут нам помочь. − Да. − Наше дело – только освобождать рабов, а всё остальное они берут на себя. Прекрасно! − Конечно. Уже через неделю все освобождённые негры будут свободны по-настоящему. Ведь их переправят на родину! *** − Сынок, в последнее время с тобой что-то происходит, − начал доктор Фонтеш, опускаясь в кресло. – И я хочу знать, что именно. Ты знаешь, я никогда не позволял себе вмешиваться в твои дела, но в последнее время мне кажется, что тебе грозит опасность. − Ничего подобного, отец, − ответил Родолфо. Адвокат пристально посмотрел на сына. − К чему тогда эти постоянные отлучки вместе с Бентинио? Что за таинственные сверхсекретные письма ты прячешь от нас с матерью? И самое главное – где ты был однажды ночью? Да-да, той самой ночью, когда исчезли все рабы с фазенды сеньора Медейроса? − Отец, я… Родолфо замолчал, не зная, что сказать. − Продолжай, − попросил доктор Фонтеш. − Хорошо, – Родолфо тяжело вздохнул и договорил: − Это я освободил рабов покойного сеньора Медейроса. − Что? – переспросил адвокат, с изумлением уставившись на сына. – Хочешь сказать, что ты… и есть тот самый… − Брат по крови? Да, отец. Только умоляю, не говорите об этом маме и Рикардо! *** − Твой хозяин – предатель! – громко и горячо говорил Бастиан, в упор глядя на стоящего рядом Бентинио. − Он мне никакой не хозяин, а друг, − ответил мальчик. – И вообще, никакой он не предатель, а совсем наоборот… − тут Бентинио прикусил язык, поняв, что чуть не проболтался, и быстро договорил: − Ты его совсем не знаешь, Бастиан. − Раз ты защищаешь его, значит, ты сам стал предателем! – со злостью крикнул Бастиан. − Неправда! Ты ничего не знаешь! – возмутился Бентинио, сжимая кулаки. Юноши бросились друг на друга, и в крохотной комнатушке, где едва можно было развернуться, началась яростная драка. Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появился Родолфо. − Что здесь происходит? – осведомился он. Бастиан и Бентинио, оба изрядно потрёпанные, поднялись с пола, искоса поглядывая друг на друга. Родолфо молча переводил взгляд с одного на другого. − Бастиан, − сказал он наконец, − донна Кандида и Сеньорита очень огорчились бы, узнав о твоём поведении. Что вы не поделили? − Бастиан говорит, сеньор, что вы – предатель! – выпалил Бентинио. – Но ведь это неправда! − Почему вы тогда велели лесному капитану обыскать дом? – с недоумением спросил Бастиан. – Вы же знали, что рабы… − Да. Именно поэтому. Я наверняка знал, что после таких слов капитан смутится и не станет больше настаивать на обыске. − Так надо объяснить Сеньорите… − Нет, − сказал Родолфо. – Она не хочет меня видеть – пусть. Я хочу, чтобы она сама, сама поняла, что совершила ошибку. Только боюсь, что она не поймёт этого никогда. *** В таверне сеньора Мануэла проходило бурное собрание рабовладельцев, на котором присутствовал сам сеньор барон Араруны. Вопрос стоял о том, как предотвратить новые набеги дерзкого брата по крови на бараки рабов. Все плантаторы кричали, волновались и суетились. Один лишь сеньор Мартинио оставался спокойным. Он хвастливо заявил, что в его поместье у барака крепкая решётка, и запирается она хитроумным замком, так что его рабам удрать не удастся. Перекрикивая друг друга и основательно, но безрезультатно пошумев, плантаторы начали разъезжаться по домам. Сеньору барону и сеньору Мартинио было по пути. Они оба сели в коляску Мартинио, а лошадь барона привязали сзади. Было уже довольно поздно, и дорогу освещал лишь призрачный свет луны. Мартинио правил лошадьми, а барон сидел рядом и сквозь зубы бормотал что-то о проклятых аболиционистах и республиканцах. Внезапно впереди послышался дробный топот скачущего галопом всадника. − Что это? – хрипло спросил Мартинио, остановив коляску. – Кто это?! − Сейчас узнаем, − ответил барон, стараясь сохранять спокойствие. Оба до боли в глазах продолжали вглядываться в ночную тьму. И вот из сплошной черноты показались очертания всадника. Здесь, на лесной дороге, освещённый серебристым светом луны, он казался фантастическим существом. Заметив стоящую посреди дороги коляску, всадник резко осадил коня. Их разделяло совсем небольшое расстояние. Барон и его спутник сумели даже разглядеть лицо незнакомца. Вернее, не лицо, а закрывающую его чёрную маску с прорезями для глаз. Несколько секунд стояла томительная тишина. Наконец барон опомнился и схватился за револьвер, но, услышав глухой смех чёрного всадника, снова замер, словно заворожённый. Огромный вороной конь вдруг взвился на дыбы, и громкий голос прокричал: − Да здравствует республика! Сеньор Мартинио совсем вжался в коляску. − Проклятье! – пробормотал барон, скрипнув зубами от бешенства. Тем временем таинственный незнакомец развернул своего скакуна и умчался прочь, в черноту леса. Перепуганный сеньор Мартинио перевёл дух и немного расправил плечи. − Я пока не знаю, кто ты, − сквозь зубы бросил барон в ту сторону, куда умчался всадник, − но клянусь, что я разыщу тебя и уничтожу! *** На другой день только и разговоров было, что о ночном происшествии. На этот раз из барака исчезли все до одного рабы сеньора Мартинио. Не помогли ни крепкие решётки, ни хитроумные замки. Негров и след простыл… С самого утра к Фонтешам пожаловал сам сеньор Мартинио. Адвокат принял его в своём рабочем кабинете. Плантатор был бледен, но, несмотря на обрушившееся на его голову несчастье, держался уверенно, с присущей ему нагловатостью. − У меня есть предложение для вас, доктор Фонтеш, − начал он, усевшись в предложенное ему кресло. − Слушаю вас, сеньор Мартинио. − Я хочу предложить вам купить у меня фазенду. − Но я уже договорился о покупке фазенды с вдовой сеньора Медейроса. Документы уже составлены, осталось только подписать их. − Но, как вы изволили заметить, доктор Фонтеш, они ещё не подписаны, − настаивал Мартинио. – Уверяю вас, что моя фазенда подойдёт вам куда больше, чем фазенда покойного Медейроса! − Это правда, − согласился адвокат. – Ваша фазенда не только лучше, но и расположена ближе. Хорошо, договорились, сеньор Мартинио. Я покупаю вашу фазенду. А вдове сеньора Медейроса я подыщу другого покупателя. *** В то же утро Сеньорита приехала в типографию сеньора Аугусто, чтобы увидеться с Джимасом. Она застала юношу за работой – он стоял за конторкой и писал очередную статью для газеты «Голос Араруны». − Здравствуй, Рафаэл! – в голосе девушки слышалось столько восхищения и любви, что Джимас против воли шагнул ей навстречу и крепко обнял. − Скажи мне, Рафаэл, это был ты? – спросила Сеньорита, заглядывая ему в глаза. − Что ты имеешь в виду? − Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю. − О рабах сеньора Мартинио? − Конечно. Так это был ты? − Да, да… Но пока уходи! С твоей стороны это безумие – появляться здесь. − Я люблю тебя, Рафаэл… И я знала, с самого начала знала, чувствовала, что это был ты! Спасибо тебе за розы. Я буду всегда ждать тебя. Кто любит – тот верит, ведь так? И Сеньорита, оставив Джимаса и даже не заметив тени удивления, пробежавшей по его смуглому лицу, покинула типографию. *** − Сынок, я хочу серьёзно поговорить с тобой, − сказал адвокат Фонтеш, стараясь придать голосу оттенок строгости. − В чём дело, отец? − И ты ещё спрашиваешь! – с возмущением воскликнул адвокат. – Конечно, ты уже не мальчик и вправе сам отвечать за свои поступки, но я всё же твой отец и хочу предостеречь тебя от дальнейших безумств. Ты уже достаточно натворил. И при этом рисковал своей головой! Вот и этой ночью… − Извините, что перебиваю, отец, но на этот раз рабов освободил не я, − спокойно сказал Родолфо. − Не ты? – переспросил доктор Фонтеш. – Но тогда кто же? − Этого я не знаю. В этот момент отворилась дверь, и вошла донна Иннес. − Опять секретничаете? – с улыбкой спросила она. − Хорошо, сынок, иди, − сказал адвокат. Когда за Родолфо закрылась дверь, донна Иннес с тревогой обратилась к мужу: − Знаешь, мне кажется, с ним что-то происходит. Я чувствую нависшую над ним опасность и очень боюсь. Скажи мне правду! Что случилось? Я должна знать, ведь я его мать! − Ничего страшного, Иннес, успокойся, прошу тебя. − Как я могу успокоиться, если ничего не знаю? − Хорошо, я скажу тебе. Только постарайся, чтобы об этом не узнал Родолфо, иначе он перестанет доверять мне. Брат по крови, о котором говорит вся Араруна, и за голову которого барон назначил вознаграждение – наш сын. Донна Иннес опустилась на стул и измученным взглядом посмотрела на мужа. − Да… Я догадывалась об этом, только не хотела верить, − тихо проговорила она.