Сын барона Араруны

Сеньорита понемногу поправлялась. Её часто навещал брат Жозе, и они подолгу беседовали. Однажды священник приехал под вечер, и донна Кандида предложила ему остаться переночевать на фазенде. Барон пригласил брата Жозе поужинать с ним, и тот, никогда не страдавший отсутствием аппетита, охотно согласился. – Вы знаете, где сейчас доктор Родолфо? – спросил барон за ужином. Священник, лихорадочно соображая, что ответить, ещё энергичнее заработал челюстями. – Вы обдумываете свой ответ? – подождав немного, спросил барон. – Вовсе нет, – ответил брат Жозе. – Просто я не могу говорить во время еды. – Ах, вот как! В этот момент в столовую вошла донна Кандида. – Ферейра, наша дочь проснулась и хочет поговорить с тобой. – Но сейчас уже поздно, – сказал барон. – Может быть, отложим разговор до утра? – Она устала ждать. И замучила меня вопросами, почему ты не приходишь к ней. Не отказывай ей, пожалуйста! – Ну хорошо, – барон поднялся из-за стола. – Подождите меня здесь, брат Жозе. – Нет, – вмешалась донна Кандида. – Наша дочь хочет, чтобы брат Жозе присутствовал при разговоре. Барон пожал плечами. – В таком случае, идёмте все вместе. Сеньорита полулежала на подушках. Вид у неё был решительный. – Отец, – твёрдо произнесла она, – я хочу признаться вам кое в чём. – В чём же, дочка? – спросил барон, и как он ни старался скрыть охватившее его подозрение, всё же в его голосе проскользнули нотки беспокойства. – Отец... – Сеньорита глубоко вздохнула, помедлила секунду и выпалила: – Мы с Родолфо обвенчались в Куиломбо! – Что?.. Но кто же вас обвенчал? – Я, сеньор барон, – сказал брат Жозе. – Вы?! И вы посмели... без моего согласия! – Да, сеньор барон. Теперь вы ничего не сможете поделать: тех, кого соединил Бог, не разлучить нам, простым смертным. – Это мы ещё посмотрим! – угрожающе прошипел барон и вышел, громко хлопнув дверью. – Не отчаивайся, девочка моя, – священник ласково положил свою ладонь на маленькую руку Сеньориты. – Твой отец успокоится, его гнев пройдёт. – Ох, брат Жозе, – вздохнула та, далеко в этом не уверенная. *** Барон метался по кабинету и тихо бормотал угрозы в адрес доктора Родолфо, поэтому прихода жены он в первое мгновение даже не заметил. – Что случилось, Ферейра? – испугалась та. – Что с тобой? – Ты знала! – закричал барон. – Ты всё знала и молчала! Ты скрывала от меня, от своего мужа! – О чём ты говоришь? – И ты ещё смеешь притворяться, что ничего не понимаешь? Ведь ты знала, что наша дочь обвенчалась с этим проклятым доктором Родолфо! Донна Кандида кивнула. – Да, я знала это, Ферейра. И я благословляю их брак. – Ах, вот как! Ну, а что касается меня, то я этот брак не признаю! Никакого венчания не было! Ты слышишь – не было! – Но ведь наша дочь сама... – Причём здесь это! – резко оборвал жену барон. – Я не признаю брак, который состоялся в посёлке беглых рабов! Я отрицаю венчание, свидетелями которого были одни черномазые! – Что ты говоришь, Ферейра! – ужаснулась донна Кандида. – Ты сошёл с ума! – Да, я сумасшедший, Кандида, сумасшедший! Я не признаю этот брак! И вообще, не было никакого венчания! Брат Жозе лжёт! Он всё это выдумал, чтобы досадить мне! – Неужели ты и правда считаешь, что брат Жозе обманывает тебя? – изумлённо спросила донна Кандида. – Конечно! Где ему добраться до этого посёлка! Ты даже не представляешь, Кандида, какую дорогу надо проделать, чтобы добраться туда! Какой это трудный путь! Нет, никакого венчания не было, и никто – слышишь, никто! – не переубедит меня! *** Вирджиния принесла Сеньорите тарелку куриного бульона. – Тебе надо поесть, моя девочка, – ласково сказала она, поднося девушке ложку. Но Сеньорита вдруг отвернулась. – Ради бога, убери это, Ба! – взмолилась она. – Что с тобой, дочка? – испугалась донна Кандида. – Тебе плохо? Сеньорита зажала рот обеими руками и поспешно свесилась с кровати. – Меня тошнит, – еле выговорила она. – Это странно, – задумчиво сказала донна Кандида. – Доктор говорил, что тебя не должно тошнить от куриного бульона. Но... погоди... Донна Кандида вдруг схватилась за голову и каким-то необычным, растерянным взглядом посмотрела на дочь. – Когда я носила тебя, меня тоже тошнило от куриного бульона. Я даже не могла смотреть на кур, которые бегали по двору. – Что вы такое говорите, сеньора? – удивилась Вирджиния. – Подожди, Ба, подожди, – остановила её донна Кандида. – Скажи мне честно, дочка, вы с Родолфо?.. – Да, мама, – кивнула Сеньорита. – Тогда сомнений нет. Ты беременна, дочка. Ты ждёшь ребёнка. *** Через некоторое время барон позвал Вирджинию в свой кабинет. – Ты всё ещё хочешь увидеть своего сына? – с улыбкой спросил он. – Я не видела своего сына с тех пор, как вы, сеньор, вырвали его, только что родившегося, из моих рук, чтобы я кормила своим молоком вашу дочь. Но теперь я не хочу видеть своего сына. – Неужели? – Да. Я проплакала все эти годы. Но когда с нашей девочкой, с Сеньоритой, случилось это несчастье, я дала обет: если она останется жива, то я больше никогда не буду пытаться искать своего сына. – Ты это сделала, Вирджиния?! – изумился барон. – Да, сеньор. И прошу вас, больше никогда не говорите мне о моём сыне! И Вирджиния, не дожидаясь разрешения удалиться, вышла из кабинета. *** – Кандида, – немного погодя обратился барон к жене, – ты знаешь, сколько золота хранится в этом доме? – Золота? – удивилась она. – Да, Кандида, золота. Ты должна увидеть его своими глазами, чтобы поверить. Пойдём, я покажу тебе. На всякий случай. Мало ли, что со мной может случиться! *** Вскоре после этого к хозяину заглянул надсмотрщик Бруно. – Сеньор барон, в городе задержаны двое ваших рабов. Об этом сообщил посланец от комиссара полиции. – Кто? – коротко спросил барон, но Бруно понял, что имел в виду его хозяин. – Бастиан и Фулженсио. – Бастиан и Фулженсио? – повторил барон и откинулся на спинку кресла. – А Жустино? А сбежавший лесной капитан? – О них ничего неизвестно, – сказал Бруно, и так как хозяин молчал, он нерешительно добавил: – Послать людей в участок, чтобы привезли этих двоих? – Нет, Бруно, не надо, – ответил барон. – Я сам их привезу. – Вы, сеньор? – удивился надсмотрщик. – Но, может быть, вам дать охрану? – Я же сказал, что сам привезу этих двоих! – раздражённо отрезал барон. – Иди, Бруно. Ты свободен. Надсмотрщик с недоумением пожал плечами и удалился. Через некоторое время, закончив свои бумажные дела, барон велел запрячь коляску, сам сел на козлы и поехал в город за своими рабами. *** В полицейском участке все тоже были немало удивлены тем, что барон один, безо всякой охраны, приехал за беглыми рабами. – Может быть, безопаснее будет связать этих негров? – предложил комиссар. – Нет-нет, доктор Антеро, – сказал барон. – Отпустите их так, как есть. Не беспокойтесь. Делайте то, что я вам говорю! Через минуту привели хмурых Бастиана и Фулженсио. – Садитесь, – кивнул им барон. Оба негра переглянулись и залезли на пассажирское сиденье. Сам барон опять уселся на место кучера и тронул поводья. Коляска не спеша покатилась по дороге. – Итак, – начал разговор барон, – когда они выехали за пределы города, – вы возвращаетесь домой. Я не стану наказывать вас за побег, не буду привязывать к столбу и даже заковывать в колодки. Фулженсио, а где же твой брат? – как бы невзначай спросил барон после небольшой паузы. – Не знаю, сеньор, – хмуро ответил негр. – Кажется, он ушёл с лесным капитаном. – А почему же вы не ушли? – поинтересовался барон. – Мы узнали, что с Сеньоритой случилось несчастье, и решили вернуться, – ответил Бастиан. – Ну что ж, это очень похвально, что вы беспокоитесь о здоровье моей дочери, – сказал барон и тут же, безо всякого перехода, спросил: – Вы случайно не встречали в городе доктора Родолфо? – Нет, – насторожился Фулженсио. – Не пугайтесь! – рассмеялся барон. – Я только хочу, чтобы вы оба подтвердили на суде, что именно доктор Родолфо – брат по крови, и что все открытые бараки и выпущенные на свободу рабы – его рук дело. Не успел барон докончить фразу, как вдруг откуда-то из кустов раздался выстрел. Фулженсио и Бастиан разом обернулись, но никого не увидели. Барон медленно поднялся на ноги, выпустил из рук поводья, и всё так же медленно, словно нехотя, начал падать. Он рухнул на коляску лицом вперёд и замер без движения. Негры растерянно огляделись по сторонам, но поблизости не было ни души. – Давай–ка перевернём его, – предложил Фулженсио. Оба негра перевернули хозяина на спину и прислонили к заднему сиденью. Барон не подавал признаков жизни. Фулженсио прижался ухом к его груди. – Он ещё жив, – через несколько секунд сказал он. – Дышит. Что будем делать? Бастиан колебался. – Знаешь, Фулженсио, – наконец сказал он, – признаюсь честно, я бы, не задумываясь, оставил этого гада здесь, на дороге, бросил бы его на произвол судьбы. Но Сеньорита... Что будет с ней, когда она узнает? – Я думаю о том же, Бастиан, – признался Фулженсио. – Вот что: давай-ка отвезём хозяина домой. Всё-таки, он ещё жив... *** Вскоре барон уже лежал в спальне, в своей постели, а Фулженсио и Бастиан получили разрешение донны Кандиды ходить по всему дому и саду, где вздумается. В спешном порядке позвали доктора. Сеньорите, которая ещё сама не до конца оправилась от раны, решили пока ничего не говорить. – Я очень сожалею, госпожа баронесса, – покачал головой приехавший доктор Аморино, – но, боюсь, на этот раз я прибыл слишком поздно. – Что? – донна Кандида расширенными глазами посмотрела на него. – Вы хотите сказать... Неужели нет никакой надежды? – Почти нет. По крайней мере, я ничем не могу помочь. Остаётся только молиться... *** С тех пор, как Аделаиду похитил Жустино, и Жозе едва не потерял её навсегда, в её отношениях с мужем всё чаще стала проскальзывать отчуждённость. Бедная Аделаида долго не могла понять, в чём дело, пока, наконец, сама не догадалась. Жозе не верил ей, не верил, что Жустино отпустил её просто так. – Но, Жозе, – говорила она, – клянусь тебе, они ничего со мной не сделали! Они отпустили меня потому, что узнали, что я жду ребёнка. Твоего ребёнка! Молодой Каутинио и рад был бы поверить любимой жене, но его не покидало это проклятое чувство неуверенности. В конце концов его ревностные подозрения зашли так далеко, что Аделаида решила уйти из дома, теперь уже по своей воле. И вот, когда Жозе не было дома, к ней пожаловал сеньор Каутинио. – Я принёс тебе твою вольную грамоту, – сказал он, протягивая Аделаиде лист бумаги. – Теперь ты свободна, и можешь уйти когда и куда хочешь. – Спасибо, – сказала девушка. – Я так и поступлю. Она пошла к сеньору Мануэлу и поговорила с его женой. – Мама, – вступилась за Аделаиду Анна, – пусть она остаётся у нас! Так Аделаида оказалась в доме компаньона своего мужа. Сеньор Каутинио праздновал победу. *** Вернувшись и не застав жену дома, Жозе испугался, что снова вернулся Жустино. Но вскоре пришёл сеньор Каутинио, и всё разрешилось. – Твоя жена сама захотела уйти, и я дал ей вольную грамоту, чтобы она смогла это сделать. Теперь Жозе всё понял – что на этот раз в исчезновении жены виноват только он сам. – Надеюсь, у тебя хватит ума не унижаться перед этой мулаткой? – спросил сеньор Каутинио. – Отец, я не собираюсь просить её вернуться, – тихо сказал Жозе, – но без неё я не могу жить... *** Вскоре весть о покушении на барона разлетелась во все уголки Араруны. Из города приехал брат Жозе, чтобы исполнить церемонию отпущения грехов. Барону были отпущены все его грехи, но он, казалось, вовсе не торопился на тот свет. Правда, в сознание он тоже не приходил. Ещё через день Кандида, сидевшая у постели мужа, услышала, что он зовёт её по имени. – Кандида, – шептал барон. – Кандида, Кандида... – Я здесь, милый, – сказала она, взяв его за руку. Его рука была холодной, как лёд. На другой день снова приехал доктор. – Не может быть! – сказал он, повторно осмотрев пациента. – Похоже, он не собирается умирать. Удивительно крепкий организм. Справляется сам, без моего вмешательства, выкарабкивается из могилы. Брат Жозе трижды исполнял свою церемонию, а барон всё ещё продолжал жить. Спустя несколько дней он открыл глаза и немигающим взглядом уставился на жену. – Ферейра! – воскликнула она. – Слава Богу! – Кандида, – слабым голосом проговорил барон, – я хочу, чтобы ты знала... – Что? – спросила донна Кандида, подсаживаясь поближе к постели мужа. – Нет... Сначала ты мне скажи... Как там наша дочь? – С ней всё в порядке. Она ничего не знает о том, что с тобой случилось. – Тогда расскажи ей всё. И позови её ко мне, она тоже должна знать... – прошептал барон, снова закрывая глаза. Донна Кандида и Вирджиния пошли к Сеньорите. – Почему отец не приходит ко мне? – спросила девушка, увидев мать. – Твой отец... – замялась донна Кандида. – Что случилось? – встревожилась Сеньорита. – Видишь ли, девочка моя, когда твой отец возвращался домой с Бастианом и Фулженсио, в него кто-то выстрелил. И сейчас ему очень плохо. Но он хочет тебя видеть. – Я пойду к нему прямо сейчас! – Сеньорита поднялась с кровати. – Скажите ему, что я сейчас приду! Наконец в комнате барона собрались все: донна Кандида, Вирджиния, Сеньорита, доктор и брат Жозе. – Отец, – Сеньорита опустилась на колени у изголовья кровати. – Отец, я хочу сказать вам новость, которая, несомненно, поднимет вас с постели. – Что такое, дочка? – слабым голосом спросил барон. – Я жду ребёнка, отец! – Что? Ждёшь ребёнка?.. – Да, отец. Барон нащупал руку дочери и сжал её. Сеньорита улыбнулась. – Хорошо, дочка, хорошо, но я тоже должен кое-что сказать. Крепись, моя девочка! – Что случилось, отец? – Я признаю этого ребёнка своим внуком, он получит фамилию Ферейра, я сам воспитаю его. Он станет наследником в этом доме. Но я не признаю его отца! Ты поняла меня, дочка? У твоего ребёнка нет отца. Нет и не будет! – Объясни, что ты хочешь сказать, Ферейра?! – воскликнула донна Кандида. – Я не желаю признавать своим зятем человека, который пытался меня убить, – сказал барон. – Что?! – побледнев, воскликнула Сеньорита и выпустила руку отца. – Да, дочка, да, – с горькой улыбкой сказал барон. – К сожалению, это правда. В меня стрелял доктор Родолфо. Когда раздался выстрел, я успел обернуться, и увидел его сзади с пистолетом в руке. А потом я упал и больше ничего не помню. Сеньорита, словно каменная статуя, стояла у кровати отца. Она не могла, не хотела поверить в услышанное. Все остальные присутствующие находились в таком же оцепенении. – Кандида, – обратился барон к жене, – пошли кого-нибудь за комиссаром. – Ферейра, я умоляю тебя... – заговорила было донна Кандида, но барон перебил её: – Пошли кого-нибудь за комиссаром! – снова потребовал он, возвысив голос. Но никого посылать не пришлось. Комиссар приехал сам, чтобы расследовать дело о покушении. После беседы с ним барон снова позвал к себе жену и дочь. – Ты даже не представляешь, дочка, каким богатым наследником станет твой ребёнок. Несколько дней назад я показал твоей матери нашу семейную сокровищницу. Теперь настал и твой черёд. Мама отведёт тебя. Покажи ей, Кандида, – обратился барон к жене. Донна Кандида повела дочь через кухню в ту самую комнатку, где когда–то Сеньорита прятала двух беглых рабов. Там, у стены, стоял массивный на вид шкаф. Донна Кандида легко отодвинула его, открыла ключом потайную дверь и, взяв свечу, пригласила дочь следовать за ней. Вниз вели крутые, стёртые от времени ступени. Донна Кандида с дочерью спустились в подземелье, и Сеньорита широко распахнула глаза от охватившего её изумления: весь подвал был битком набит золотом – блестящими слитками и статуэтками разной формы, размеров и происхождения. – Что это? – оглядываясь как во сне, прошептала Сеньорита. – Это богатство, которое семья Ферейра накопила за сто лет, – ответила донна Кандида. – Так мне сказал твой отец. – О боже! Пойдём отсюда, мама. Пойдём наверх, скорее! Мать и дочь поднялись обратно по лестнице и придвинули на место шкаф. *** Аделаида очень подружилась с Анной, дочерью Нины и Мануэла Тейшейра. – Ах, Анна, – вздыхая, говорила она, – я не могу жить без Жозе! Так и полетела бы сейчас туда, к нему... – Но что же тебе мешает, если вы оба так любите друг друга? – удивилась Анна. – Я боюсь, вдруг он не захочет меня видеть? И вообще, у меня есть своя гордость, – ответила Аделаида. После очередного такого разговора Анна собралась и отправилась к молодому Каутинио. – Жозе, я пришла поговорить с вами об Аделаиде. – Это она вас просила? – Нет, что вы! Просто я не могу больше видеть, как она страдает, бедняжка. Она так любит вас, Жозе! А вы чересчур холодно обошлись с ней, и поэтому ей пришлось уйти. В этом вы сами виноваты. Молодой человек подавлено молчал. – А если бы Аделаида вернулась к вам, – осторожно заговорила Анна, – вы не выгнали бы её? – Разве она захочет вернуться после того, как я её обидел? – Ах, Жозе, ну конечно же! – воскликнула Анна. Прибежав со всех ног домой, она выпалила подруге радостную новость. Аделаида заторопилась собирать вещи. Донна Нина тоже очень обрадовалась за девушку и пожелала ей счастья. В доме Жозе был его отец. Когда Аделаида вошла, он скорчил такую физиономию, что молодые люди не удержались от улыбки. Аделаида протянула сеньору Каутинио свою вольную грамоту и сказала: – Возьмите. Мне не нужна ваша вольная. Лучше я останусь рабыней в этом доме, но рядом с любимым человеком. И Аделаида бросилась в объятия мужа. – Ты вернулась, – шептал Жозе. – Наконец-то ты вернулась... Не уходи больше, любимая, прошу тебя! Сеньор Каутинио машинально взял вольную грамоту, постоял немного, глядя на счастливых Жозе и Аделаиду, а потом со злостью плюнул и выскочил вон из дома своего сына. *** Не в силах поверить, что Родолфо действительно стрелял в её отца, Сеньорита решила поговорить об этом с Фулженсио и Бастианом. Она попросила их прийти на кухню и напрямик задала вопрос: – Вы видели, кто стрелял в моего отца? – Нет, – ответили оба негра. – Только не обманывайте меня, пожалуйста, – попросила Сеньорита. – Мы и не думаем... – Тогда скажите, это был не Родолфо? – Мы не знаем, Сеньорита, – ответил Фулженсио. – Мы не видели, кто стрелял. Но это не мог быть доктор Родолфо. Он слишком любит вас, чтобы нанести вам такой удар. – А отец мог видеть, кто в него стрелял? – продолжала допытываться Сеньорита. – Думаю, что нет, – покачал головой Фулженсио. – Выстрел был со спины, а сеньор барон даже не обернулся. Он упал вниз лицом. Сеньорита воспрянула духом. Она поняла, что её отец хочет оговорить Родолфо, чтобы подвести его под суд. *** В последние дни Жулиана резко изменила своё отношение к Рафаэлу. Ни сеньор Аугусто, ни сам Рафаэл никак не могли понять, в чём кроется причина столь внезапной перемены в поведении девушки. И вот однажды Жулиана не выдержала, подошла к Рафаэлу, который делал пометки в рукописи статьи, и сказала: – Зачем ты это сделал? – О чём ты говоришь, Жулиана? – спросил юноша, отложив карандаш. – Ты сам прекрасно знаешь. А я-то надеялась, что ты окажешься благороднее своего отца! – Неужели ты думаешь, что это я стрелял в барона? – воскликнул потрясённый Рафаэл. – Конечно, – ответила она, отвернувшись. – Ты исполнил свою клятву. Теперь твой отец прикован к инвалидному креслу. Ты отомстил ему сполна. – А если я скажу тебе, что это сделал не я? – Я тебе не поверю, – ответила Жулиана и ушла на кухню. Вскоре пришёл Марио. – Жулиана собирается за покупками, – сказал ему сеньор Аугусто. – Может быть, ты проводишь её? – Конечно, с радостью! – согласился юноша. Появилась Жулиана с большой корзиной в руках. – Ты хочешь идти со мной? – спросила она. – Тогда возьми меня под руку. Марио с готовностью исполнил просьбу девушки, и они ушли. Сеньор Аугусто внимательно посмотрел на Рафаэла, который проводил их грустным взглядом. – Ты же сам этого добивался! Рафаэл не ответил, только тяжело вздохнул и снова принялся за работу. *** Барон позвал к себе Бастиана и потребовал, чтобы тот отвёз его в рабочий кабинет. Исполнив этот приказ, юноша замер за спинкой инвалидного кресла, ожидая новых распоряжений хозяина. – Подойди сюда, – позвал барон. Бастиан неуверенно обошёл кресло. – Не бойся, – подбодрил барон. – Видишь это? В его руке блестел крупный слиток золота. – Хочешь получить его? Бастиан проглотил ком в горле. – Ты получишь этот слиток золота и в придачу к нему вольную грамоту, если... – барон впился глазами в лицо юноши, – если публично подтвердишь мои слова о том, что в меня стрелял доктор Родолфо. *** На другой день в доме барона было шумно: к нему пожаловали гости из города. Были приглашены сеньор Каутинио, сеньор Эвералдо, сеньор Тейшейра, сеньор Аугусто, брат Жозе, доктор Антеро и другие господа, сторонники и противники барона. И конечно же, разговор зашёл о неудавшемся покушении. – Так значит, сеньор барон, вы утверждаете, что в вас стрелял доктор Родолфо? – спросил комиссар Антеро. – Именно так. – Этого не может быть, – с сомнением покачал головой сеньор Аугусто. – Нет, я отказываюсь верить! – Вы сомневаетесь в моих словах? – недобро усмехнулся барон. – Что ж, я предоставлю вам доказательства. В гостиной появился умытый, причёсанный, одетый в новый костюм Бастиан. Глаза всех присутствующих устремились на него. – Ну, Бастиан, скажи всем этим господам, – обратился барон к юноше, – ты видел, кто стрелял в меня на дороге? – Да, сеньор барон, – тихо ответил Бастиан. – И кто же это был? Отвечай, не бойся! – подбодрил его барон. – Это был доктор Родолфо, – ещё тише проговорил Бастиан и опустил голову. Гости переглянулись между собой, а барон с торжествующим видом обводил их взглядом. *** Вернувшись в город, брат Жозе поспешил к Фонтешам. – Доктор Родолфо, должен предупредить – барон обвиняет вас в покушении. И, похоже, все этому верят. – И вы тоже, брат Жозе? – с невесёлой улыбкой спросил Родолфо. – Нет, конечно, нет! Но барон говорил это не в бреду, он прекрасно понимал, что говорит. Он сказал это при всех. А потом Бастиан подтвердил его слова. – Бастиан? – воскликнул Родолфо. – Да, к сожалению, это так. – Тебе необходимо скрыться, сынок, – посоветовал старший Фонтеш. – Хотя бы на время. – Почему я должен скрываться как преступник, если я ни в чём не виноват? – с негодованием спросил Родолфо. – Сын мой, – сказал брат Жозе, – я никогда не даю плохих советов. За вами в любую минуту может прийти комиссар. Послушайтесь отца. Родолфо вздохнул. *** Сеньорита ничего не могла понять, поэтому пригласила Бастиана в свою комнату, чтобы поговорить с ним наедине. – Послушай, – начала она, – почему же ты раньше не говорил, что видел на дороге доктора Родолфо? – Я не хотел огорчать вас, Сеньорита, – неуверенно ответил юноша. – Так когда же ты говорил правду, а когда лгал? В разговоре со мной или сегодня в гостиной? – Я лгал вам, Сеньорита, – сказал Бастиан и отвернулся. – Нет, тут что-то не то, – задумчиво произнесла девушка. – Бастиан, ты ведь совсем не умеешь притворяться! Я знаю, что ты сейчас обманываешь меня. – Но... Юноша вдруг встал со стула и отошёл в угол комнаты. – Да, Сеньорита, – быстро, словно боясь передумать, заговорил он. – Вы правы. Я не могу лгать вам так же, как лгал всем остальным. Я не видел, кто стрелял в вашего отца. Но барон пообещал мне вольную грамоту и слиток золота, если я скажу, что это был доктор Родолфо. Но я не могу... не могу предать нашего брата по крови! Бастиан уткнулся лицом в холодную стену и разрыдался. Сеньорита прижала ладони к пылающим щекам. Теперь ей всё стало окончательно ясно. *** На фазенду Араруна снова приехал доктор Аморино, чтобы проведать своего пациента. – Я совсем не чувствую ног, – пожаловался барон. – Я вообще не перестаю удивляться, как вы остались живы после такого ранения, – ответил доктор. – Так что вам надо благодарить судьбу за то, что она сохранила вам жизнь. А ноги – это, по-видимому, следствие повреждения нервных окончаний позвоночника. Когда доктор Аморино уехал, барон с нескрываемым раздражением сказал жене: – Пусть лучше не появляется здесь этот доктор! Я не дам больше себя осматривать! *** Сеньорита решительно распахнула дверь в отцовский кабинет. – Я не желаю больше оставаться в этом доме! – заявила она. – Я ухожу к своему мужу! – У тебя нет мужа! – разъярённо ответил барон. – Ступай в свою комнату и сиди там, пока я сам тебя не позову! *** Вечером к Фонтешам действительно пожаловал комиссар полиции. – Моё почтение, доктор Фонтеш, – любезно начал он. – Заранее прошу извинить меня, но я пришёл, чтобы... Тут комиссар запнулся. – Так зачем же вы пришли? – Арестовать вашего сына, – сказал доктор Антеро, разводя руками. – Какого именно? – Разумеется, старшего. На вашего младшего сына Рикардо жалоб пока не поступало. – Вот как, – протянул адвокат. – И в чём же, позвольте спросить, обвиняют моего сына? – В том, что он покушался на жизнь барона Араруны. – И кто же выдвинул это нелепое обвинение? – Не морочьте мне голову, доктор Фонтеш! Я должен видеть вашего сына. – Это невозможно. – Почему? – Потому, доктор Антеро, что моего сына нет дома. – И когда он вернётся? – Понятия не имею. – Хорошо, – сказал комиссар. – В таком случае, я зайду позже. – Не трудитесь, – усмехнулся адвокат. – Что это значит, доктор Фонтеш? Уж не думаете ли вы лезть в это дело? Не забывайте, что, как адвокат, вы не имеете права быть защитником своего сына! И, пожалуйста, не указывайте мне, что и как я должен делать! И комиссар ушёл, оставив доктора Фонтеша в самом дурном расположении духа.