Большие двери за Джастом закрылись — он покидал зал для совещаний последним. Нео и Зак уже стояли в коридоре и о чем-то шептались.
— Я рад иметь с вами дело, друзья. — Сказал лорд с максимальной учтивостью, но все же не сумев скрыть нотки восторга в его голосе. Своеобразные переговоры прошли во много раз лучше, чем он себе представлял. Он был безусловно рад, что теперь у них появился шанс. Аргумент, против которого так просто не пойдешь. — Думаю вам стоило бы отдохнуть после такой долгой беседы и не менее долгой дороги. Солнце клонится к закату. Я позову слуг, они выделят вам комнаты.
— Прошу прощения, Джаст, мне не хотелось бы доставлять вам неудобства. Зачем комнаты, если мы прекрасно можем устроиться в одной? — Спросил Нео, искренне не понимая, что в его вопросе может быть не так.
— Да, но боюсь в замке не найдется достойных спален с несколькими кроватями. А мне бы хотелось, чтобы мои гости чувствовали себя как дома.
— Не беспокойтесь! Пока мы жили в моей хижине мы прекрасно обходились одной кроватью. К тому же, я частенько не сплю по ночам. — Не отступал Нео. Ему все казалось вполне нормальным и логичным, а потому удивленные лица спутников не на шутку смутили феникса. — Разве я говорю что-то не то?
— Все те дни ты мало того, что неотрывно пялился на меня, но и спал со мной на одной кровати? — Голос Зака практически слился со змеиным шипением, которое, в последствии, переросло в какой-то непереводимый диалект. Он был обескуражен не меньше своего нового товарища.
В ответ на неловкое молчание, повисшее в коридоре, Джаст пару раз многозначительно кашлянул, прикрывая рот кулаком, после чего решил, на правах хозяина, взять все в свои руки.
"Где черти носят Диамкея?!" — мысленно злился он.
— Пожалуй, лучше сделаем так, как я предложил в начале. Не будем дожидаться слуг, я провожу вас сам. — Спутники одарили его тишиной и короткими кивками, после чего двинулись туда, куда он указал. Все то время, что они шли по замку, Зак не спускал с Нео взгляда, явно что-то означающего. Но феникс упорно не понимал ничего, либо же делал вид, что не понимал.
Когда все вопросы были улажены, гости были устроены, слуги были при деле, Джаст облегченно вздохнул, и направился в свои покои. Спать ему не хотелось, несмотря на то, что с самого утра он был на ногах, а ночью его терзали видения. Он шел туда лишь для того, чтобы снова увидеть своего пленного-подопечного — так он про себя называл Алфедова, не находя более точного определения.
Ему почему-то хотелось, чтобы все было несколько иначе. Чтобы им было о чем говорить, чтобы они были кем-то большим, чем просто спасатель и нуждающийся.
"Кем тогда?" — Джаст сам не знал. Спросить совета не у кого. Кэп снова спрятался в свою раковину, а других близких у лорда давно нет. Значит решать свои вопросы придется самостоятельно. Как и в большинстве случаев, впрочем...
Он остановился у родной дубовой двери, прикоснулся пальцами к дереву, а затем осторожно постучал. Ей-богу, словно не он тут хозяин! Ответа не последовало. За дверью было тихо.
Как в склепе...
Разум, настроенный явно не на то, подсказывал самые жуткие вещи, но Джаст упорно отгонял страхи и продолжал стучать. С каждой секундой все настойчивее и настойчивее. Не выдержав, в конце концов, он толкнул дверь, надеясь, что этот удар точно будет услышан, но вместо этого двери распахнулись, и лорд практически ввалился в спальню. Пустую.
Вопросов стало на десяток больше, чем каких-либо ответов. Куда исчез Алф? Пошел прогуляться по замку? Один? Ну не выпрыгнул же он из окна, в конце концов!
Конечно нет. Все разрешилось быстрее, чем Джаст успел опомниться. За дверью послышались тихие шаги, и лорд вздохнул с облегчением. Мгновение спустя в дверном проёме показалась белая макушка. На удивление, зашел в покои сильф осторожно, постоянно оглядываясь назад, будто за ним кто-то следит. Он заметил своего спасителя-захватчика — так он про себя называл хозяина замка — не сразу. А когда их взгляды встретились, Алфёдов вздрогнул, и моментально спрятал руки за спину.
— Джаст? Что вы... Ты... Тут делаешь? — Первое, что пришло на ум. — Я вышел прогуляться, и заодно найти тебя... — Он старался говорить как можно увереннее, но язык немного заплетался, а взгляд никак не мог остановиться на одной точке.
— Что ты прячешь там? — Прямо спросил лорд Энди. Он сам не понял откуда взялась такая подозрительность в его собственном тоне, но ему почему-то казалось, что тут явно что-то не так. — Покажи.
Алфёдов замер на мгновение, и заргу даже показалось, что одно из опасений советника сбудется прямо сейчас. Но юноша лишь улыбнулся, и протянул руку, в которой держал большой зеленый лист. Вокруг кружились частички света, словно маленькие светлячки. Джаст даже не нашел слов. Ему хотелось провалиться сквозь землю от собственной глупости, и одновременно никогда не отводить взгляда от этих крохотных пляшущих огоньков. Кажется, что это были лучи солнца, скатанные в шарики.
— Всего лишь лист. Я ходил в ту комнату, в которой мы были утром. Ты оставил ключи там, и я искал тебя, чтобы вернуть. — Во второй руке Алфёдова оказался ключ, который он протянул Джасту. — Выходит, ты тоже искал меня?
— Выходит... Прости за это. Я немного устал за сегодня. Мне противопоказано ссориться с Кэпом, это слишком плохо сказывается на поведении. — лорд состряпал на лице некое подобие улыбки. — Я хотел отвести тебя кое куда. Если ты не против.
В ответ Алфёдов кивнул, и не задавая лишних вопросов пропустил Джаста к выходу из спальни, а затем поспешил вслед за ним.
Коридоры снова сменялись коридорами. Лабиринт замка Энди был настоящей ловушкой, которая захлопывалась сразу же, как только в нее попадала жертва. Если не знать дороги, то в бесконечных спусках, лестницах, арках, дверных проёмах и залах можно потеряться запросто. Зловещие портреты, глазеющие со стен, лишь подкрепляли атмосферу таинственности и ужаса. Нужно обладать исключительной памятью, чтобы разобраться в строении замка с первого раза.
Но вскоре жутковатые коридоры закончились, и перед спутниками, молчавшими всю дорогу, возникла последняя лестница. Она были винтовой, как и та, что вела в скрытую оранжерею. Но на этот раз Джаст повел наверх. Совсем скоро они вышли на небольшую площадку, прямо на башне. Ветер ударил в лицо, растрепал волосы, и Алфёдов увидел краешек заходящего солнца. В Рэйе солнце садится долго, по несколько часов, а потому сейчас лишь предпоследние алые лучи падали на мир, предвещая наступление ночи.
Небо вдали горело, как огонь. Облака окрасились в красный, оранжевый, розовый... Казалось, во все сразу. Давно Рэйелман не видел такого заката. Может это был знак?
На узенькой площадке, держась за перила, лорд и разведчик простояли в тишине несколько минут. Ветер то налетал, заставляя трепыхаться рукава рубашек, и развиваться плащ, то исчезал, оставляя спутников в покое. Они смотрели на запад. Туда, где лежал славный город Айрон. Джаст смотрел серьёзно, понимая, что настанет день, когда ему придется повести туда легионы своих воинов. Алфёдов глядел с восторгом от красоты и с тоской по родным местам. Наверняка его искали товарищи, но не найдя вернулись в штаб, и доложили, что он пропал, или был убит воинами Тени. Так всегда докладывали о тех, кого не могли искать по лесам или болотам. И сколько же еще воинов были также забыты, просто потому, что их исчезновение можно было скинуть на плечи гильдии Теней? Сильф предпочел отогнать эти мысли. Он обязательно подумает об этом, но только бы не сейчас. Сейчас ему хочется просто стоять рядом с Джастом на этой башне. Совсем близко, так, чтобы их руки практически соприкасались. Смотреть на этот невероятный закат и ни о чем не думать. Разве что надеяться, что Джаст хочет того же.
А он и правда хотел. Снова в его голове крутилась та самая мысль, иногда настигавшая его в последние дни.
"Кем тогда?" — и ему не нужно вспоминать контекст, в котором она первый раз его посетила. Он понимал, о чем идет речь. Но ответа сам себе дать не мог. Однако в глубине его души, там, куда не проникает свет, кажется, зажглись несколько огоньков, и зародилось понимание того, что происходит. Но пока, к сожалению, только зародилось.
— Джаст, спасибо, что привел меня сюда. — Из раздумий вывел необычайно серьезный голос Алфёдова. — Знаешь, если бы не все, что сейчас происходит, я бы с удовольствием стоял тут с тобой хоть целую вечность. Просто хочу, чтобы ты знал: все будет в порядке. — Странная формулировка, казалось бы, обычных слов поддержки не смутила зарга ни на секунду. Он отвернулся от солнца, чтобы посмотреть Алфёдову в глаза, а тот вдруг приблизился и обнял его. Вот так просто, словно они знакомы уже сотню лет. И лорд может поклясться всем, что у него есть — это были самые теплые объятия в его короткой земной жизни.
Солнце тем временем уже село, и мир стал медленно погружаться в сумерки. Скоро на небе появились первые звезды. А эти двое все стояли на крыше, не решаясь шелохнуться. Где-то там таяли в вечности города и гильдии, древние предания и легенды, зарги и сильфы, аквы и оборотни. А для них не существовало уже ничего. Только они, башня, ночное небо и ветер.
— Слишком много всего произошло за эти дни... — Алфёдов первый подал голос. Он не поднимал головы. Говорил, уткнувшись Джасту в плечо. — Я должен был умереть. Еще в лесу, когда на нас напали. Но наверное судьба хотела, чтобы я оказался здесь. — Кажется, это было первое, что приходило ему на ум. Он не подбирал слов, как раньше. Просто воспроизводил все, что накопилось у него в голове. — И я благодарен. В самом деле. Хотя мои товарищи давно закопали бы меня под замком Айрона за то, что я сейчас тут делаю и говорю. Но я так рад, что вместо них сейчас со мной ты...
Джаст ничего не ответил, но Алфёдов догадался, что тот стоит с широко распахнутыми глазами. Лорд лишь сильнее обнял юношу, решив, что слова тут не нужны. Еще несколько минут они молчали, осознавая, что непонятно как сделали шаг на новую ступень.
"Спаситель." — Мысленно исправил прозвище Алфёдов.
"Подопечный." — Откорректировал своё Джаст.
* * *
Ксеноморф бежал по коридору замка. "Переройте мне весь Даск, но Диамкея достаньте хоть из-под земли! Бумаги должны быть у меня!" — приказ, отданный им буквально пару минут назад. Испуганные лица стражников, не понимавших зачем среди ночи советнику понадобился слуга, при чем конкретный и какие еще бумаги ищет господин, и их неловкое "Есть перерыть весь Даск, сэр!" еще не успели забыться. Кэп предпочитал думать о том, что нехило напугал весь свой личный корпус, лишь бы не вспоминать снова свою собственную глупость.
"Чем? Чем ты думал, когда пускал кого-то в свой кабинет?" — мужчина буквально готов был рвать на себе волосы. Обычно подобные обвинения он высказывал какому-нибудь недотёпе из канцелярии, или самому лорду. Но никак не себе. И это было ужасно.
"И даже к Джасту не обратишься! Даже если обвинить его гостей, мне все равно влетит... Джаст, это часом не твои новые друзья украли у меня чертежи и планы? Что? Я потерял важные документы, и меня теперь надлежит казнить? Вот это новость... " — Возможный диалог с главой гильдии он прогонял уже несколько раз. И не было ни одного варианта, в котором его бы не лишали головы. Ксеноморф уже готов был рубить себе ее сам. Ну это же надо! Напиться средь бела дня, пустить к себе в кабинет непонятно кого, уснуть, оставив без присмотра важные бумаги, а потом проснуться через сутки, и обнаружить, что старинных чертежей орудий и планов, доставленных прямо от генерала, нет!
"А эта тварь ползучая уже небось на границе с Айроном! Продаст нас, к гадалке не ходи! А если и нет, то где его тогда носит?" — Вопросов было слишком много, и советник не успел дать себе ответы на все, потому как коридоры замка закончились быстрее. Наверное в одном только подвале, где обычно ютились слуги Кэп еще не искал. И то лишь потому, что поверить в связь арахны с врагами было проще, чем в то, что он мог украсть бумаги, и спокойно отсиживаться в замке.
Ксеноморф замедлил шаг, стараясь не подавать виду, что что-то не так. Не беспокойтесь, мол, все в порядке. Обычная плановая проверка подземелий, ничего необычного. И плевать, что в последний раз он был на этом ярусе семь лет назад. И, что в прошлый, что в этот разы подземелье вызывало одно только отвращение и ужас. Зловещая развилка, с коморками по обеим сторонам коридоров ничем не освещалась, кроме одного несчастного факела. Арахнам свет не нужен, они прекрасно видят и без него, а у джинов зрение и вовсе иначе устроено.
"И как тут можно жить вообще?" — думал советник, ёжась. СВ подземельях было сыро и холодно. Откуда-то капала вода, их кирпичей прорастал мох, отовсюду были слышны непонятные звуки. Что-то между тихим скулежом и чавканьем. Может это лишь сквозняки, гуляющие по "склепу", а может арахны, вспоминавшие о своей изначальной сущности монстра. Кэп мотнул головой, не желая больше ни секунды вдумываться во все это, взял со стены факел и двинулся направо. Он понятия не имел, в какой из коморок ему стоит искать, а потому решил заглянуть в первую попавшуюся.
Он подошёл к двери, распахнул ее, и озарил крохотное помещение светом факела. На соломенной койке, укрывшись каким-то тонким куском ткани, лежал арахна, и мирно спал. Вторжение советника заставило его вскочить с постели и упасть на колени, бормоча что-то невнятное.
— Встань сейчас же! — Ксеноморф моментально придал своему голосу былую суровость. Пока слуга поднимался, не прекращая извиняться, Кэпу показалось, что кто-то пронесся по коридору за его спиной. Он выглянул из коморки, но даже при свете факела не заметил никого. — Говори, где мне найти Диамкея. И не думай даже врать мне. Мигом распоряжусь высечь тебя!
— П-помилуйте, сэр! Самая последняя коморка по левую сторону! Он оттуда уже второй день не выходит, говорит прячется от кого-то... — паук стыдливо опустил глаза, ожидая дальнейших приказаний.
— Свободен. — выпалил Кэп, и моментально исчез из комнатушки, захлопнув за собой старую деревянную дверь. — "Значит прячется. Наверняка от меня. А раз прячется, то есть причины призадуматься..." — Он был даже немного рад тому, что арахны — самый гнилой народ. За кусок хлеба и "спасибо" они готовы предать друзей, свою семью и гильдию. Ничего нет для них важнее, чем их убогие тельце и душонка, за которые они так беспокоятся. Это могло бы играть и против, если бы они не были как собаки верны тому, кто их кормит. У большинства из них не возникает даже мысли, что жить в подвалах, терпеть порки и невероятно много работать — это ненормально. Советник много раз думал об этом, но жалости к слугам у него не было никогда. Он считал, что они сами себя загнали в такое положение. Поэтому и сейчас, когда он снова невольно погрузился в их повседневную жизнь, ему было просто неприятна вся обстановка вокруг.
Быстрые шаги Кэпа эхом разносились по коридорам подземелья, вызывая интерес у остальных его жителей. Наконец, когда впереди показалась стена он повернул налево, и буквально уткнулся лицом в дверь. За ней слышался какой-то шум, чьи-то голоса. Ксеноморф распахнул дверь, и ворвался в комнату.
На полу, среди всякого хлама, сидел Диамкей, а рядом с ним — джин. Именем его советник не интересовался. Как только эти двое обратили на вошедшего — ворвавшегося — внимание, призрак растворился в воздухе, а арахна отполз в угол. По его лицу было видно, что ему уже обо всем рассказали, и ему просто невероятно страшно.
— Я даже не стану ходить кругами, хотя мог бы мучить тебя допросом еще несколько дней... — Кэп цедил слова сквозь зубы, и каждое, словно яд, отравляло даже атмосферу. — Куда ты дел чертежи, паршивец? — Диамкей начал было мотать головой в разные стороны, потому как просто не мог скзать ни слова, но советник прервал. — В комнате были только мы. Ни одна тварь не посмеет зайти в мои покои без приглашения. А тебя я туда точно приглашал. — Он сделал два шага вперед, наклонился, после чего схватил Диама за волосы, заставляя встать. Мужчина поднес к лицу серебристую прядь, и вдохнул ее запах. Пыль. Пыль, смешанная с алкоголем. — Это уж точно был не сон, и не моя фантазия, ты был в той комнате, так что говори! Где бумаги?
— Я вам к-клянусь, я ничего не брал! Ничего... — Дрожащим голосом выдавливал из себя слуга, пока грубые руки сжимали его волосы. Он не понимал почему именно его так яростно подозревают в краже, и, уж тем более, не знал, как ему доказать свою невиновность. — Хоть обыщите меня, не брал я ваших документов!
— Это ты не мне будешь рассказывать. И не тут. Не хочу, чтобы уже через час об этом знал весь штат слуг. Шагом марш за мной, и только попробуй куда-нибудь улизнуть. Поймаю — живым не отпущу. — Кэп старался не кричать, но получалось довольно посредственно. Он повёл Диамкея на ярус выше. — "После нескольких недель в темнице он у меня заговорит как миленький. Главное, что теперь из замка он никуда не денется..." — рассуждал советник, уже отпирая большим железным ключом камеру. — Посиди пока тут. Мои люди побеседуют с тобой немного позже. — Ксеноморф толкнул Диамкея в спину, и тот полетел на пол грязной камеры. Дверь заскрипела, заскрежетала и захлопнулась.
Советник покинул ярус темниц, и отправился на поиски кого-нибудь из местной стражи. Пару минут спустя ему на глаза попались два товарища, что обычно следили за порядком в этом крыле. Они о чем-то весело переговаривались, и когда Кэп возник у них за спиной просто застыли на месте.
— В восьмой камере я запер арахну, которого подозреваю в измене гильдии. — Не дожидаясь какой-либо еще реакции начал советник. — Следите за ним, и если он вдруг решит меня видеть, чтобы передать какие-либо сведения — сообщите мне. Пленного и пальцем не трогать. — Когда один из стражников коротко кивнул, а второй начал уверять, что все будет сделано в лучшем виде, Ксеноморф ухмыльнулся, и направился к лестнице. Тут ему делать больше нечего: если Диамкей и собирался передать кому-нибудь бумаги, то из темницы сделать это он не сможет. А Кэп их знает наизусть, так что при надобности просто перепишет все сведения в другой свиток. План был великолепен, и совсем скоро день из ужасного превратился в самый обычный.
* * *
— Слушай, Роб, как думаешь, этот слуга будет еще долго отмалчиваться? — Тихо спрашивал один воин другого. Они караулят восьмую камеру уже пятый час, а пленный все молчит. — Советник будет недоволен...
— На что намекаешь, Дайн? — Тот самый Робин — зарг, с черными рожками — скучающе протирал свой меч уже полчаса, и многие мысли успели закрасться ему в голову. Он не решался их озвучить, но его боевой товарищ сделал все за него.
— На то, что ты уже прекрасно понял сам. Если преступник отказывается говорить по собственной воле, то... — Он не стал договаривать, ожидая, что это сделают за него.
— Можно подтолкнуть его к этому шагу. — Закончил предложение второй стражник темниц. Ему эта идея пришла в голову еще около часа назад. В конце концов, почему они должны торчать тут сутками из-за какого-то неразговорчивого паука, если можно выбить из него всю нужную информацию за четверть часа? — Но советник говорил, чтоб мы его и пальцем не трогали, разве он не поотрывает нам головы за такую вольность?
— Роб, не глупи, будь другом! Тут дело, важное для всей гильдии! Сэр Ксеноморф нам только спасибо скажет!
— В таком случае, думаю можно попробовать... — Все еще нерешительно согласился зарг.
Его друг оборотень, кажется, был настроен куда серьезнее. Он метнулся куда-то в коридор, и через пару минут вернулся с звенящей связкой ключей. Ему не потребовалось много времени, чтобы найти в ней заветный ключик от камеры номер восемь.
