***
Пока Мальчик вытягивал руки, ощущая кожаные браслеты на запястьях, он судорожно соображал, а вдруг. Вдруг все эти порки, наручники и разные девайсы он терпел только из-за любви к Чонгуку. Не наслаждался этим, а в действительности искажал свою реальность под определенного человека. А теперь всё кажется по-другому. Будет ли он так принимать удары… когда каждое жгучее чувство от кнута отзывалось возбуждением только от того, что лупил его Чон Чонгук. Теперь же совсем другой доминант брал в руки флоггер, и сердце Мальчика трусливо сжалось. — Слишком много мыслей, малыш. Ты так напряженно думаешь, что это становится осязаемым, — доминант кривовато улыбнулся. — Думаю это должно помочь, — он нацепил на глаза Мальчику эластичную повязку и, заведя его руки за голову, прикрепил их к основанию кровати. — Зови меня Хозяин. Мне так нравится. А ты моя вещь. Моя игрушка. — Да, Хозяин! — Куколка для секса, — он пробежался пальцами по рёбрам Хан До, который был одет только в боксеры белого цвета. Член парня пока ещё мягко лежал, но Феликс был уверен, что скоро всё будет стоять как надо. Парнишка просто не на шутку напуган. Оно и не удивительно, после Чонгука. Скорее всего, даже не получал должной заботы, которую должен дарить после сессий нормальный доминант. Для Чонгука даже простые объятия являются проблемой. В спешке составленный контракт дал некоторое понятие о том, какой ценный приз достался Феликсу. Малыша можно было считать новичком, не смотря на несколько лет сессий с Чонгуком. Оказалось, что хозяин дома не имел с ним сексуальных отношений никогда. Этого Феликс не понимал совсем. Он занимался сексом со всеми своими нижними, считал это обязательной частью своих сессий. Но так даже лучше для всех. Мальчик слепо повернул голову в сторону раздавшегося в пустоте комнаты щелчка. Доминант зажёг специальную свечу. Она была красная, как свежеокрашенные волосы его нового нижнего. — Ааааа, — не выдержав, закричал Мальчик, когда тонкая горячая струйка воска потекла по предплечью. Он ожидал, что его будут пороть. Но не это. Он ранее подтвердил, что игры с температурами приемлемы, но не ожидал, что все начнется так скоро. — Цвет? — быстро произнес Феликс. — Зеленый, — с придыханием сказал парень. В том месте, где остался расплавленный воск, чувствовался жар и натяжение кожи. Мелкие жгучие капли забарабанили по грудной клетке, отзываясь ещё большим жаром и смятением. Хан До не мог определить, хорошо это или не очень. Не мог собрать в кучу чувства и выделить одно. Было и горячо, и немного больно, и приятно, и неожиданно. — Ты такой молодец! Так хорошо терпишь. Такой красивый! Я нарисовал на тебе орхидею. Как жаль, что ты не видишь. Похвала странным образом подействовала на парня. Он ощутил, что всё идет как надо. Всё под контролем. — Хочешь ещё? — Да! Пожалуйста! Болезненный хлопок флоггером по бедру. — Да, кто? — Да, хозяин, простите! — Будь внимательнее, Мальчик. Я думал тебя хорошо воспитывали, но я ошибался! Сейчас я отвяжу тебя, и ты повернёшься ко мне своей задницей. Ты заслужил небольшую порку. Открепив парня от основания кровати, Феликс расцепил ему руки, оставив кожаные браслеты на запястьях. — Встань на четвереньки. Прогнись в спине и приспусти трусы. Готовься принять свое наказание. Хан До встал, как ему велели. Голова приятно пустела от того, что оставались лишь голые неприкрытые чувства и лаконичные приказы хозяина. Ему становилось по-настоящему хорошо. — Ааах, — на ягодицы обрушился удар кнута, болезненный и горячий. — Если не будешь считать, я добавлю за каждый раз ещё по двадцать! — строго произнес Феликс. — Один! Спасибо Хозяин! Это Хан До вполне себе умел делать. Считать удары его учил Чонгук. Приятное жжение в ягодицах отдалось вниз живота, где вставший член натянул ткань боксеров, оставив там мокрое пятнышко. — Смотри-ка! Его бьют, а он возбуждается! Такой испорченный мальчишка, — он огладил горящие ягодицы парня, словно случайно лаская местечко между ними. Мальчик рефлекторно дёргал задницей на каждый такой жест. — А сейчас ты мне покажешь, как дрочишь! Мальчик внутренне собрался. Он же решил идти до конца. Но такие вещи были слегка смущающие. Он ещё никогда не дрочил в присутствии других людей. Даже с учетом его богатого сексуального опыта. У него всегда был горячий рот или подходящий зад, куда можно было смело кончать. Но так вот откровенно, на глазах у другого человека, дрочить… Присев на пятки, он спустил боксеры вниз, обхватив стояк ладонью, задвигал несмело рукой вверх, вниз. В тишине комнаты раздавалось сухое дыхание доминанта. Обострённые чувства Мальчика ловили каждый сигнал извне, каждый шорох, каждый малейший звук. — Нет, малыш. Покажи, как ты дрочишь свою дырку — он швырнул ему небольшой анальный вибратор с волнистой поверхностью и безопасным стопором прямо в руки. — Но, Вы не дали мне смазки, хозяин, — обескураженно пролепетал Хан До. — Ну в чем проблема? Облизывай! — выдохнул Феликс Робко открыв рот, парень засунул кончик вибратора внутрь, облизывая как можно больше, покрывая его слюной. Мальчик осознавал, что этого будет ой как недостаточно, учитывая, что он себя даже толком не успел растянуть перед сессией. — Глубже! Феликс с непередаваемым удовольствием наблюдал, как игрушка исчезает между мокрых губ парня. Таких манящих и сладких. Это отзывалось тягучими спазмами в районе паха. Мальчик старался быть послушным погружая игрушку глубже, смачивая её слюной. — Достаточно. Давай засовывай! — нарочито грубо потребовал доминант. Парень сел удобнее, помассировав анус кончиком влажного пальца. — Мастер… Хозяин. Пожалуйста, — взмолился он. — Неженка какая! Тут парень почувствовал, как к его дырке прикоснулись холодные в смазке пальцы. — Расслабь здесь! Что ты жмёшься, как девственница! — услышал он голос хозяина у себя над ухом. Мальчик постарался сделать, как просит хозяин, всё ещё держа игрушку в руках, ловил ощущения в своей заднице от скользящих по стенкам пальцев. Судя по тому, что его руку с вибратором накрыла твердая ладонь, на его игрушку тоже налили достаточное количество смазки. — Давай! — скомандовал доминант. Пока парень толкал игрушку в себя, Феликс придерживал его за колено, находясь так близко, как только это возможно. Наблюдая за тем, как сабмиссив трахает себя девайсом. Когда вибратор начал свободно скользить, Феликс врубил его на среднюю мощность и Мальчик почувствовал стремительное приближение оргазма. — Достаточно, — сказал верхний за секунду до эякуляции. Нижний протестующе застонал. — Что же ты думал, кончить раньше меня? Так нехорошо, малыш! Куколки служат для ублажения хозяина, а не для собственного удовольствия. Как ты посмел возбуждаться сам от себя? Должен стонать лишь под моим членом! В тишине комнаты раздался звук открывающейся молнии. Тут же влажная головка толкнулась в губы парню, и он, послушно открыв рот, впустил внутрь крупный орган, сразу принявшись старательно его сосать. Опыта у Хан До в этом особенного не было. Обычно отсасывали ему, но в теории он знал, как доставить удовольствие. — Молодец, молодец, — поглаживал его по волосам доминант, задевая эластичную повязку на затылке, — возьми немного поглубже. Ты же можешь. Так хорошо! Резинка трусов нещадно давила на яйца, но Хан До терпел. Куколки для секса не испытывают чувств. Боли нет. Ничего нет. Есть хозяин и его потребности. Куколке хорошо, когда хозяин доволен. Простая и такая правильная философия. Мальчик открыл рот, выпуская член, с тем чтобы облизать его от яиц до головки широким мазком, слепо тыкаясь в пах. Но в конце концов, у него получился этот нехитрый маневр. Феликс оценил, как быстро проваливается в нужное состояние нижний. Как это льстило ему! Такой старательный Мальчик. Так пытается угодить, ластится к руке. Такой голодный до ласк! — Достаточно, повернись попкой. Грудь на кровать. Парень прижал щеку к кожаной поверхности кровати, замерев с оттопыренной попой вверх, с белыми трусами, которые болтались возле колен. Феликс снял их и бросил в сторону. Он не был сторонником складывать вещи аккуратно. Когда страсть сшибает, уже не до чего. Ему хотелось подарить немного ласки своей новой куколке. Так, чтобы она увидела звезды перед глазами. Прежде всего, он укусил розовую безупречную задницу за половинку, чувствуя, как дёргается под ним парень. Это так мило! Затем мазнул языком прямо по судорожно сокращающейся, влажной от смазки дырке. — Ах, хозяин, — пробубнил Мальчик в кожаную подушку, комкая её пальцами. — Не сдерживайся, пожалуйста. Сейчас я хочу услышать каждый твой стон. Кричи так громко, как только умеешь. Сегодня на это нет запретов. Твой первый раз, моя куколка, но далеко не последний. Закончив свою небольшую речь, он ввинтился кончиком языка прямо в анус Мальчика, который из последних сил держался в нужном, удобном хозяину, положении, роняя прозрачные капли на кожаную поверхность специальной кровати. Феликс пошло хлюпал слюной по промежности под аккомпанемент стонов Мальчика. Который уже сам насаживался задницей на его лицо, требуя больше и больше и не смея просить открыто об этом. Ему уже не терпелось ощутить нечто большее, чем нежный юркий язык внутри. Член, уже болезненно стоящий, тоже требовал к себе внимания. Но Мальчик прекрасно знал, что получит по рукам за самовольности, если попробует хоть пальцем его погладить. — Куколка хочет, чтобы хозяин трахнул её? — Да, пожалуйста. Хлопок по заднице. — Да кто? — Да, хозяин. Простите. Пожалуйста, хозяин! Куколка хочет член хозяина. Будьте добры! Феликс усмехнулся. О, он сегодня очень добрый. Более чем обычно. Ему нравилось наблюдать эту эротическую агонию во всей красе. Мальчик потерял все мысли, весь стыд. Двигаясь своей розовой попкой с отчётливым следом от руки на лицо Феликса в ожидании его члена внутри себя. Немного помучав Мальчика несколькими влажными присасывающимися движениями к анусу с очень пошлыми и громкими звуками, Феликс сжалился над ним и выпрямился. Удерживая за тазовую косточку, ввел свой орган, предварительно раскатив по нему ультратонкий презерватив. Мальчик встретил член сдавленными полустонами, полурыданиями, сильнее вдавливая лицо в кожаную подушку и выгибая поясницу. Двигаясь прямо на бедра Феликса, к его удовольствию. Всё же туман, неоценимая штука в этих делах. Феликс видел, что Мальчик совершенно потерял разум, превратился в настоящую куколку для секса. У него даже слюнка текла по подбородку, так он был занят тем, чтобы получать удовольствие, не отвлекаясь даже на такие вещи, как сглатывания обильно выступающей слюны. Феликс трахал с размахом. Он уже достаточно подготовил его и игрушкой и своими губами с языком. Что, кстати, не планировал. Слишком сладкий Мальчик ему достался. Слишком отзывчивый на каждое движение. Теперь же, втрахивая его в красную поверхность кровати, он слышал хриплые стоны, которые звучали словно рай. И Феликсу было нереально хорошо от того, что под ним парень просто улетал на седьмое небо, приближаясь к оргазму, даже не трогая свой член и пальцем. — Давай, куколка. Кончим вместе! — вдалбливаясь в него до пошлого шлепанья об ягодицы, прохрипел Феликс, чувствуя первые спазмы по всей поверхности своего члена. Они действительно кончили вместе. — Как мило! — прикусывая шею своего сабмиссива, пробормотал Феликс, ещё находясь внутри дрожащего мальчика. — Сессия окончена, Куколка. Дальше просто трахаемся, если ты не против. — Я хочу ещё, Феликс. Но сначала обними меня. — Всегда, мое солнце! Говоришь, ты всегда был сверху? Теперь настало время показать мне это.***
Феликс оседлал подоконник, в своей обычной манере разглядывая в окно, как рабочие таскают декорации, словно кучка трудолюбивых муравьев. Кабинет Чонгука ему казался самым уютным местом в доме. Может, от того, что в последние годы он частенько тут проводил время, работая и общаясь со священником маленького самобытного культа. Он вросся в семью настолько, что позволял себе порой сидеть на подоконнике, листая очередной фолиант, или же мостить свою ягодицу прямо на край стола во время обсуждения деталей жертвоприношений, необходимых для поддержания спокойствия жителей дома и близлежащих окрестностей. В этот момент, однако, он был всецело поглощён очень забавной идеей для сессии, которая пришла к нему так неожиданно и резко. Словно обожгла своей новизной и логичностью. Он некоторое время вынашивал эти мысли и наконец, решив, что теперь то уж всё должно пойти как по маслу, с тем, что Чонгук отдал ему своего саба добровольно. Возможно, он так выразил свою привязанность или свое сожаление по поводу Чимина. Так или иначе, священник выказал свое расположение, и Феликс хотел ещё большего. Хозяин кабинета, входя в свои владения, спокойно отреагировал на внезапного визитёра. Просто лаконично пожал ему руку, не снимая перчатки. Он в принципе ожидал его тут увидеть в связи с последними событиями. Чон был спокоен за Мальчика. Это не тот человек, кого можно размазать, в отличие от нежного Чимина. Но он обязан был все проконтролировать. Поэтому внезапный визит Феликса был как нельзя кстати. — У меня есть идея. — с места в карьер начал визитёр. — Просто мечта. Чонгук, ты должен мне позволить провести сессию прямо на алтаре! — он в мгновение соскочил с подоконника, приближаясь к хозяину поместья. — Исключено! — Чонгук что-то писал в свой кожаный ежедневник и даже не поднял голову. — Но почему? Я на этом алтаре спал год, пока изучал всё! Потом ты уже стал проводить свои сессии с моей подачи! Почему нет?! — А если подумать, Феликс? Есть в тебе желания, а есть некие факторы, не совместимые с откровенными капризами! — Чон сжал губы в тонкую линию. — На этом камне перетрахались все, от слуг до родичей Чонов. Я уже не говорю о твоей ближайшей родне! Я прошу всего один раз. Представляешь какой это кинк! Служение Богине. Я на эту каменную бабу работал столько лет! Я дрочил, можно сказать на неё! Да пойми ты меня! — вдохновлённо затараторил ученый. — Феликс! Включи наконец мозг. Да, на камне перетрахалась куча народа. Но и несчастных случаев была масса! Сейчас Богиня довольна тем, что мы даём ей с Тэхёном. Но где гарантия, что её не снесет к херам, если там устроить просто сессию, не священника, а? Уже столько времени мы контролируем туман и его количество. Никаких происшествий на территории поместья! И тут ты со своими капризами. Ты сам изучал культ, изучал этот туман! Ты можешь всё испортить! — Что ты такого делаешь со своим голубоглазым, что она угомонилась? У тебя же были серьезные кровавые жертвы, и это ей не хватало надолго. Плюс она зависит от твоего состояния. — Секс… и капля крови. Буквально из пальца. Ей достаточно оказалось. — Почему ты мне не сказал? Почему не сообщил? — В последнее время ты отошёл от дел. Я не стал тебя беспокоить. К тому же, если бы ты приезжал по работе, а не на охоту за Чимином, вероятно, тебе было бы интересно узнать, почему туман проявляется так редко. Теперь я знаю, как сделать так, чтобы его прибавилось. — Как… — Возбудиться и находиться в таком состоянии нужное время. Туман прибывает прямо на глазах. Но если это делать, всё должно кончится на камне. Сперма. Капля крови. И всё уходит, как и не было. На самом деле я стараюсь не рисковать лишний раз. Как я однажды говорил, Тэхён сильно подвержен туману. Так, что даже ходит во сне. Я всегда сильно переживаю. С ним в комнате всегда кто-то находится во время сна. — Как интересно! — врубил профессиональный тон сумасшедшего ученого Феликс. — У меня есть определенные мысли по поводу Тэхёна… Чон, подумав, что сказал лишнего, поморщился. Уж младшего он точно сюда не хотел приплетать. Лучше тому вообще держаться подальше от этих дел, насколько это возможно. — Как я понял у вас с Хан До всё в порядке? — спросил Чон, закрывая свой ежедневник и сканируя лицо друга. — Более чем! Он настоящее сокровище. Спасибо за него. Я до сих пор не могу понять, как ты от него так отказался. С другой стороны, теперь у тебя есть Тэхён. — Кхм. У нас с Хан До дружеские отношения. Сессии давно закончились и они никогда не носили эротический характер. И я сам предложил ему двигаться дальше. Он захотел тебя, это его выбор. Вполне одобряю. Хотя в какой-то мере это явилось неожиданностью. Однако я рад, что у вас все славно сходится. Хотел бы только напомнить об основных моментах темы… — Чон не будь занудой! — Порой ты ведёшь себя как ребенок, Феликс. Это меня расстраивает. — А ты словно старый дед! Ну так что насчет алтаря? — Нет.***
Феликс был привычно взвинчен отказом Чона. Как этот мальчишка так быстро превратился в такого сноба. То смотрел на него своими оленьими глазками, не зная, что и делать, а теперь на любое предложение старший слышал лишь отказы. Даже кого трахать, похоже, Чонгук теперь выбирает. Забрал у него Чимина и отдал своего Мальчика. Впрочем, Мальчик ему нравился, и чем дальше, тем больше. Его такое робкое удивление во время сессий, когда он глотал воздух, задыхаясь от новых ощущений. Его прекрасная внешность. Хрупкость и сила духа сочетались в изумительном симбиозе. А так же Феликсу импонировало то, что Мальчик так активно интересовался культом. Делом всей жизни Феликса, о котором он мог говорить часами и днями. Накопленные знания искали свой выход. И вот внезапно он нашёл такого прекрасного собеседника. После сессии, когда они, обнявшись под белым пледом с эмблемой дома Чон, лежали на узкой кожаной тахте, Хан До задавал удивительные вопросы, коими Феликс ещё не задавался до этого момента… И эти свежие идеи всколыхнули просто целый пласт научного интереса в Феликсе. О, как это было прекрасно. Мужчину даже подбрасывало от накрывавшего его адреналина. — Скажи, а ты думал на тему, чтобы поменять священника? Или добавить к имеющемуся ещё одного? Мне как-то Чонгук рассказывал, вернее, вскользь упоминал о прочитанном. — О, это очень интересно! — со страстью подхватил Феликс. — Действительно такие записи имеются. Конечно там идет речь о кровавых жертвах. Реках крови, спермы, голубоглазых Чонах и прочей ереси. Вообще все летописи написаны в очень цветистой стилистике, и порой саму суть из словесного потока слишком тяжело выделить. Но действительно, то, о чём ты спрашиваешь, существует. Как ты только об этом узнал и вспомнил? Ты настоящее чудо! — Феликс чмокнул в висок усталого Мальчика, — У меня желание нестись в библиотеку прямо сейчас. — Побудь со мной еще немного, пожалуйста! — попросил Хан До. — Конечно, милый. Сколько тебе потребуется! Но ты меня конкретно заинтересовал, и не только своим прекрасным телом! Твои интересы в сторону культа радуют меня еще больше. Надеюсь, наше общение перерастет в регулярное. А может даже в отношения. Как ты на это смотришь? — У меня никогда не было близких отношений. Ну… долговременных. Боюсь, я не справлюсь. Хотя ты мне нравишься. — Не надо бояться, куколка. Ты настоящее сокровище! Чонгук сам не знает, как мне с тобой повезло. — Думаю, Чонгук тут несколько лишний. В том, что сейчас происходит, — мудро отозвался Мальчик, — это не его выбор, в конце концов. — А чей? Твой? — Полностью мой. — Это льстит. Ты прекрасный! — Хм… Такие, казалось бы, незначительные семена дали свои всходы практически сразу. На утро, еле дождавшись рассвета, Феликс уже заседал в библиотеке, переворачивая страницы древних фолиантов, привычно чихая от пыли. Его словно подбрасывало от новых идей, коими вскользь поделился Мальчик. Эти парни с фамилией Чон и их генетическая предрасположенность к служению Богине. Это было так утопично и реально одновременно, что всё казалось бредовым сном. Сменить священника! Звучит как ересь и как офигенный эксперимент одновременно. Именно то, что Чон позволит сделать только через свой труп. При чём, считая свою обязанность служения богине такой своеобразной повинностью. Он настолько вжился в образ, что не выезжал из дома больше, чем на три дня. Заботясь о нуждах каменной суки больше, чем о своих собственных. Но он был не единственным Чоном в доме! Были и другие тоже, кто подходил под роль священника даже больше. Имея от природы голубые глаза и определенные амбиции, коими не обладал действующий священник. К тому же, была такая теория, что богиня, стремясь сохранить своего правильного священника, кто тащит к ней на алтарь кровь, слезы и сперму, будет его сохранять так долго, как только позволяет человеческая природа. Заботясь о его здоровье и помогая ему выздороветь от тех болезней, кои жрут его бренное человеческое тело. Этот эксперимент грозил стать просто прорывом во всей его научной деятельности! Скрипнувшая дверь чердачной библиотеки впустила неожиданного визитёра. Юнги выглядел бледным, с синими кругами под глазами и сухими губами. — П-привет, — пролепетал он, явно не ожидая тут никого увидеть. — Ты то мне и нужен, малыш. Давай заходи! Мужчина по имени Чон, носитель фамильных голубых глаз! — нарочито бодро поприветствовал Феликс. Юнги фыркнул, как котенок, на эту высокопарную речь. — У меня глаза голубые, потому что мой организм не вырабатывает мелатонин. Помимо всего прочего. Не думаю, что это и есть то, о чём тут пишут в этих пыльных книгах. — Однако я считаю твои особенности как раз фамильными. Это от части, генетическая мутация, которая, возможно, передается по наследству. И скорее всего прошлые поколения Чонов имели схожие черты. Этот самый ген. Они то и становились настоящими священниками. Думаю, это выглядело просто необычно. Не зря каменная Богиня выбрала таких служителей. Это по истине завораживает! — У Тэхёна тоже голубые глаза, хоть он и не урожденный Чон. — Про вашего младшенького из трех братьев у меня вообще теория интересная. Скорее всего его предки, о которых теперь ничего мы не можем узнать, являются дальними родственниками Чонов. Есть теория. Моя собственная, конечно. Ну и исходя из прочитанного. Что существует священник, который по сути, является доминантом. А есть своеобразный реципиент, который словно принимающий нужную энергию сабмиссив. И пока эти двое взаимодействуют на нужном уровне и в нужном месте, всё у нашей каменной Девочки хорошо и славно. Сегодня я слышал от Чонгука, что младший ваш сильно подвержен влиянию тумана. Что ты об этом знаешь? — Да, есть такое, — пожевав губу, ответил Юнги, — в детстве так колбасило его, что во сне ходил. При чем из дома настырно выбирался и направлялся к обрыву. Так у нас, вообще несколько человек в сильный туман попрыгало. Я сам не видел. Меня же тут берегут, как хрустальную вазу. Но некоторые воспоминания из детства остались. В большом доме тяжело что-то утаить. Все тряслись над Тэхёном, боялись, что так и он сиганёт. Его мама постоянно ночевала рядом с ним. Теперь вот Чимин. Я бы мог. Но мне, как обычно, не позволяют. Хотя, я бы с этим справился. Тэхен - мой любимый Хён! О, как бы я хотел спать с ним рядом! — Насколько любимый? — сощурив глаза спросил Феликс. — Ты хотел бы быть на месте Чонгука или это истинно братские отношения? Бледный Юнги казалось побледнел ещё больше. — К чему эти вопросы? — нервно вскрикнул он. — К тому, что ваш Тэхён идеальный для алтаря и Богини. А вот священник может быть и другой. Юнги внутренне ликовал, стараясь держать себя в руках. Боясь ответить так, чтобы Феликс, который заглотил наживку вместе с удочкой и рукой, не сорвался нахер. Всё шло по плану, даже на опережение. — Мне надо подумать, — многозначительно сказал Юнги, сдвинув белые брови.