***
— Кормак, открывай эту комнату, — Драко угрожающе приставил палочку к его шее, его чёрные глаза заменили его привычный цвет глаз. Он слышит ускоренное биение сердца Кормака от страха и расширенные зрачки — это лучшая музыка для его ушей. Маклагген раздражающе хлюпал носом и трясся, как жаль, что он был нужен для дела, Малфой с удовольствием убил бы его прям сейчас, избавив себя от выслушивания нытья и причитаний. Как, всегда он был довольно убедителен, мало кто мог противостоять его мрачной ауре: комната стала открываться… Малфой привычным для него заклинанием стёр память Кормаку, он уже был не нужен, отправив назад в его жалкую, никчёмную жизнь.***
Драко забрал у Маклаггена монету, через которую приходили оповещения о собраниях участников тайного клуба обожания Грейнджер. — Хм, она нагревалась, когда их приглашали, — волшебная палочка продемонстрировала его слова: монета опасно раскалилась. — Драко, я заколдовала эти монеты, когда я создала Отряд Дамблдора, чёрные метки Пожирателей смерти натолкнули меня на эту идею, — Грейнджер взяла в руки монету, пытаясь определить это оригинал или жалкая копия. После победы директора, Отряд Дамблдора, как и Орден Феникса распустили, монеты стали не нужны, она их спрятала в выручай-комнате и за долгие годы не вспоминала о них, к её ужасу, все гриффиндорцы из отряда ОД знали о том, каким образом Гермиона избавилась от этих монет. И вдруг, некто использовал эти заколдованные монеты для нового тайного клуба. Выручай-комната шокировала Грейнджер до глубины души: все стены были занавешены её фотографиями, рисунками, слова в виде цитат разлетелись по полу небрежными шрифтами. Она громко выругалась вслух, употребив такое нецензурное слово, что Драко аж опешил. Нет ни списков участников, ни их изображений, — создатель этого клуба так безупречно умел заметать следы. Грейнджер решительно достала палочку, сейчас применит огонь, который сожжёт тут всё до тла. Малфой делал фотографии комнаты во всех ракурса и перспективах, он видел, что Грейнджер хочет поскорее уйти отсюда и уничтожить эту комнату. — Ты не остановишь меня? — она с вызовом кидает эти слова и дерзко целует, схватив его за белоснежные волосы, сильнее, чем обычно. — Нет, всё что нужно я сфотографировал, — Драко улыбнулся её выходке. Грейнджер что-то неуверенно бормотала про правила и ходила, внимательно осматривая свои фотографии. — Нет никаких правил, Гермиона, — он искусительным тоном услужливо шепчет нужное заклинание для испепеления комнаты. Она поддалась минутному порыву и его словам: стены уже лижет огонь, а пламя ненасытно двигается дальше. Они стояли так долго, пока пламя вплотную не подобралось к ним и массивные деревянные балки не начали падать с потолка Его губы и зубы нагло захватили верхнюю губу, требовательно покусывая её, а руки дразняще опустились под рубашку, лаская грудь. Она млела и таяла в мужских сильных руках и ощущала, что опять падает в западню, ничуть не борясь с собой: ей давно не было так хорошо от ласк. Обжигающие поцелуи подтвердили правильность действий и огненное заклинание нетерпеливо вырвалось из палочка волшебницы Эта комната сожжена до пепла.