в тени персиковых деревьев

- Я против! – Макак вздрагивает, слыша громкий возглас откуда-то из глубины дворца. Он хмурится, потому что не узнаёт в этом голосе никого, с кем говорил до этого момента, а говорил он со многими. Наёмник вздыхает. Он знал, что браться за заказ на голову аж царя заморской страны было по крайней мере глупо. Только вот мужик, отчаянный до жути, обещался обложить Макака золотом до такой степени, что поколений на пятнадцать хватит, а золото Люэр, к сожалению, любил очень и очень сильно, плюс, ну, заказчик очень умело играл на достаточно высоком эго макаки – тут ничего не поделать, да, примат гордился своими навыками и по делу считал себя крайне успешным и влиятельным лицом на международном чёрном рынке. Да и заданьице было, так-то, несложное вовсе. «Отомстить Царю Обезьян за убитую Леди заказчика». Месть была, естественно, чёрному примату абсолютно знакома, как же иначе на чёрном-то рынке, где слывут только самые отпетые ублюдки. Проблема нарисовалась в исполнении плана. До Царя Обезьян было невозможно добраться, неважно какими правдами и неправдами Люэр пытался пробиться во дворец. Конечно, ему очень помогло, что Царство Сунь было царством обезьян и он, как макака по виду, влился в него идеально, только вот страна сама по себе была до осточертения правильной, Макак был уверен в том, что его тут с ума сведут. Для начала, никто не думал даже брать взятки, чтобы обманом создать макаке биографию жителя Царства через давние знакомства. Все, как один, презирали подобные методы, подделка документов, естественно, каралась законом достаточно серьёзно, но и о ней никто не думал вообще, потому что все граждане были абсолютно правопорядочны, так что даже мыслей о каких-то нарушениях в их головах не зажигалось. Но чёрт с этим, смог чуть ли не посланием небес найти себе причину, по которой никто его на горе не знает, официально заделавшись потомком «теневых макак» - приматов, что добровольно ушли жить по пещерам по какой-то причине. Встал вопрос: а как теперь пробиться во дворец? Скрытность ему не помогала, вокруг всегда дежурили способные демоны, а те, что были ещё способнее, кишмя кишели внутри, казалось, денно и нощно. Вот он и решил брать, так сказать, изнутри – как раз набор странный был, для «собеседника Царя», что бы это ни значило. Через сколько его интервью прогнали, о боги, он в жизни со столькими людьми не взаимодействовал. Казалось бы, всё шло хорошо! Благодаря своим аккуратно замаскированным шести ушам, он прекрасно справлялся с любыми вопросами и отвечал сугубо так, как того обезьяны ожидали от него. И всё же! - Я согласен с Учителем! – очередной незнакомый голос, намного более грубый. Сопровождается он громким стуком, похоже, его обладатель сильно ударяет по дереву, столу скорее всего. – Старший брат, я не доверяю этой макаке! - Я тоже! – ещё один новый голос, более мягкий, но в то же время полный более очевидного яда. – С ним точно что-то не так. - Учитель, Братец Бацзе, Брат Лунма, - вздыхает уже четвёртый незнакомый голос. Ага, имена он получил. Хорошего из этого мало, но подслушивать легче. – Я уверен, вы преувеличиваете. - Дорогой Старший Брат, в прошлый раз, когда мы говорили, что не доверяем кому-то, это оказался демон, пытавшийся похитить тебя в качестве жены, - ещё один голос. Чёрт побери, сколько там людей в этой комнате?! Макак хмурится, слегка кивая яогуай, вздрогнувшей от жеста. Терпи, Люэр. Всё в порядке, тебе нет равных, а значит поддерживать разговор с регулярными обезьянами, подслушивая чужой разговор в десятках метрах от себя ты тоже можешь. - Уцзин! Мы договорились не вспоминать об этом, - не идентифицированный голос бурчит, обиженно. - Укун, - голос, который принадлежит кому-то, кого называют Учителем, звучит взволнованно. – Я понимаю, что в последнее время мы немного… переходим черту… - Мне запрещено покидать дворец, но да, «немного», - фырчит наконец-то опознанный, Укун. - Но у нас есть причины, и ты знаешь это, - продолжает Учитель. Макак, слушая внимательно, параллельно кивает что-то демону рядом, заливающейся о том, как же велик и прекрасен их Царь. - Мы волнуемся за Вас, Брат, - тот, кого назвали Лунма, говорит уверенно. – И не только мы! Сяоцзяо тоже! А Вы хотите волновать технически племянницу?! - И Сяотянь! – фырчит тот, кого назвали Бацзе. – А ты знаешь, что когда Сяотянь беспокоится, мой малец тоже! - Мой ученик тоже, - Учитель подаёт, очевидно до кучи. Небольшая пауза. - И? Ты ничего не скажешь про Сэнди? - Сэнди очень волнуется за тебя, брат, но я не думаю, что я имею право разглашать его чувства, - Уцзин говорит, судя по тону, с улыбкой. Укун, судя по тяжёлому вздоху, устало закатывает глаза, откидываясь на стуле куда-то. - Учитель, братья мои, - он начинает. – Я понимаю ваше волнение, понимаю волнение и ваших семей, и поверьте мне, я ценю его. Но это обезьяна с моей горы, и не просто с моей горы - он потомок теневых макак. Возможно, он потомок моего дражайшего друга, которого я оставил так давно. Ауч. Окей, ладно, вот этого вот Макак не ожидал и не мог ожидать в принципе. Теневые макаки, судя по историческим записям, сохранившемся в библиотеках горы, пропали в пещерах, скорее всего все перемёрли, потому что были идиотами, около трёхсот лет назад. Если Царь Обезьян знал кого-то из них лично, значит ему как минимум триста с чем-то. Конечно, ничего нового для демона – Люэру самому много больше пятисот, но возникла проблема. Чем дольше демон живёт, тем он сильнее. В плане жизненного опыта, естественно, тоже, но больше в плане способностей. Если Царь Обезьян, этот Сунь Укун, живёт как минимум триста лет, то силушки он должен был вобрать в себя немало. А если он живёт дольше? Если он вообще старше Макака? Да ещё и Царь, правитель. Нет, Макак слегка качает головой. Нельзя об этом думать. Он принял заказ, он его исполнит. Он заберёт голову Прекрасного Царя Обезьян (серьёзно, кто вообще в здравом уме по собственной воле будет использовать это имя?..) и исчезнет в тенях, как всегда делал. Иронично, кстати, что исчезнувший клан назывался теневыми макаками. - …пообещай мне вот что, Укун, - Учитель вздыхает. – Если макака начнёт приносить проблем, ты несомненно откроешься об этом кому-то из нас. - Всенепременно, Учитель. - Ты не понял, Укун, - тон мужчины становится холоднее. - Пообещай мне. Очередное мгновение тишины. - Я, первый ученик Танского монаха, даю своё слово. Стоит мне его нарушить, пусть Небеса тут же накажут меня, - Укун говорит с улыбкой. - Хорошо, – Учитель кивает. - Ничего хорошего, - фырчит Бацзе, недовольный, и Лунма абсолютно в тон вторит ему. Уцзин остаётся тихим, хотя Макак отчётливо слышит его разочарованный вздох. Что? Танский… монах? Тот, который половину миллениума назад прошёл из Китая в Индию и обратно? Вот тот монах, который за паломничество был награждён божественностью и бессмертием? Вот тот монах?! Макак слышал об этом, да, у этого монаха было… четыре ученика. Обезьяна, Свинья, Конь и Речной Демон. «Лунма». Дракон-конь. Чёрт! Одно дело пытаться убить демона из какого-то захолустья, совсем другое - зариться на голову бессмертного божества, видевшегося с самим Буддой с глазу на глаз! Люэру необходимо бежать, прямо сейчас- - Макак! – весёлый голос раздаётся в дверях. Шестиухий подпрыгивает в кресле, переводя взгляд к выходу, где, улыбаясь, стоит красивой наружности молодой человек в элегантном салатовом ханьфу. Его длинные, белые волосы, красиво уложены сзади. Он узнает этот голос. Лунма. – Брат-, ой, нет, простите! Прекрасный Царь Обезьян желает видеть Вас! Сбежать. Ему надо сбежать сейчас же. Он стоит перед божеством. Он, демон, руки которого окрашены в кровь, что не сойдёт и за тысячу лет, сейчас стоит перед божеством. - Вы так же малы, как и Прекрасный Царь Обезьян, – улыбается Лунма мягко. – Я могу Вас проглотить за один присест! Макак вздрагивает. Глаза не улыбаются - Лунма угрожает ему. Любое неверное движение – смерть. Шестиухий сглатывает. - Что Вы, не шутите так! – придавая голосу уверенность, смеётся макака, проходя вперёд. Дракон, погодя, кивает и весело шагает рядом. Ничто в его концентрации не намекает даже на малейшую невнимательность, он следит за каждым движением пришельца, несмотря на то, что кажется расслабленным и себе на уме. Этот мужик, кто он?! Какого чёрта умолчал, что его леди была убита не абы кем, а учеником Танского монаха?! Если бы Люэр знал – никогда бы не подумал даже взяться! Но ладно, поздно метаться. Убить, конечно, кого-то вроде Царя Обезьян не получится – бессмертных, как известно, не убьёшь, но голову-то оттяпать можно же, да? Принести как доказательство, желательно так, чтобы Царь не знал, кому потом мстить. И денежка в кармане, и технически Михоу будет не при деле. План так себе, честно, но что поделать. Сбежать он уже не сможет – Лунма очевидно его подозревает. Тут только в доверие втираться, чтобы выжить. А жить Люэр любил. Перед достаточно… невзрачной дверью крутится парочка детишек. - Сяоцзяо, Сяотянь! – Лунма улыбается, замечая их. Оставлять Макака без присмотра он не спешит. - Дядюшка Ао Ле! – девочка с явными признаками… драконовости, если можно так выразиться, подпрыгивает на ногах, сама подходя ближе. Мальчишка около двери смущённо кланяется. - Здравствуйте, Ао Ле! - Тоже пришли увидеть нового сопровождающего Царя? Макак удивлённо моргает. «Сопровождающего»?! Разве это не колоссально ответственная, важная роль?! Почему сопровождающего вообще выбирают из народа?! Не должны ли быть, Макак не знает, какие-нибудь вельможи со статусом высоким? Эта страна – царство, нет?! - Ага! - детишки отвечают мгновенно, и резко переводят взгляд к Люэру. - Сделаешь что-то Царю Обезьян – не спрячешься даже в Диюе, - холодно говорит девчушка, показывая нетривиальный жест, знакомый каждому, кто когда-либо получал угрозы – большим пальцем она быстро черкает около горла. - Мы смотрим, и мы знаем, - криптично выдыхает мальчишка, взгляд по-мертвецки пуст. - На этом всё! – радость возвращается в их поведение мгновенно после этого, и они, смеясь хватаются за руки и уносятся прочь, прощаясь по дороге. Отлично. Теперь ему угрожает не только Лунма, но ещё и детишки. Девчонка очевидно дракон, уже восхитительно, представитель одного из самых мистических видов этой вселенной, и раз назвала коняку дядей, то есть пятидесятипроцентный шанс, что она тоже божество. Мальчишка очевидно был демоном, непонятно только какого вида – прятался под гламуром в виде человека. Если держали так рядом с Царём, явно что-то серьёзное. Может, если переживёт всё вот это, мужика того убить вовсе? К леди этой его отправить? Потому что его нервов даже горы золота не стоят. Лунма не комментирует угрозы абсолютно никак, только улыбается и, открывая дверь, приглашает Макака внутрь. Глубоко вздыхая, Люэр смиряется со своей судьбой. Встречает его небольшой, достаточно уютный офис. Посередине стоит маленький диванчик на два места и журнальный столик с небольшим сервизом на нём, у дальней стены от двери – рабочий стол, беспорядочно заваленный бумагами. За ним, лениво приподнимая взгляд, сидит Прекрасный Царь Обезьян. Макак замирает. - Коротышка. Златошёрстный пару раз удивлённо моргает. - Во-первых, как ты смеешь, во-вторых, и что с того, в-третьих, ты мне это на улице скажи, - фырчит Укун то ли впечатлённо, то ли оскорблённо. Рыжий примат, Прекрасный Царь Обезьян, титул свой полностью заслуживал. Несмотря на маленький рост, он был аккуратно и плотно сложен, шерсть его была в цвет весеннего рассвета, а глаза сияли драгоценностями. Макак даже не может сказать, что не засмотрелся – о нет, он абсолютно точно таращился на Царя в изумлении. Поэтому и удивился тому, как контрастировала его внешность с говором. - Прошу извинить, - виновато кашляет Люэр. – Имя мне Макак, и я был выбран собеседником цар-, Прекрасного Царя Обезьян. - Знаю, - кивает Укун, возвращая взгляд к бумагам. Вау, грубо. – Просто Макак? - Просто Макак, - кивает в поклоне Люэр. Он же… не догадался, что Макак – Люэр Михоу? Конечно, догадаться-то не особо сложно, он просто взял вторую половину своего имени и использовал другое слово, но всё же… - Хм, – небрежно качает головой рыжий. Повисает тишина. - Смыслишь в отчётности? - Простите? - Я прощу тебе это вопиющее оскорбление моего царского величия, если ты поможешь мне разобраться с этим, - примат трясёт бумажкой в руках, неожиданно валясь на стол и мыча устало. – Старикашка Юй-ди требует постоянной отчётности о том, что Хуагошань не делает ничего, что может взволновать Небеса, но все мои отчёты бракует Учитель! Макак несмело подходит вперёд, беря бумагу, которую ему тыкают. Читая строчки, он неверяще моргает. - «Моя Хуагошань делает, что хочет, и сейчас мы не хотим иметь ничего общего с Небесами, так что сюда не суйтесь», - читает вслух. - И ни слова лжи! – Царь резко поднимает торс со стола, вскидывая руками. …Прекрасный Царь Обезьян? Первый ученик Танского монаха, обрётший божественность паломник, признанный самим Буддой?.. - У тебя мозгов нет? – Макак не успевает поймать эти слова на выходе. - Мне часто так говорят, - Укун же, государь, которого оскорбили прямо в лицо, только выплёвывает смешок. – Но я выслуживаться перед небесной бюрократией не-на-ви-жу. Он раскладывает последнее слово по слогам визуально, как будто раскидывая его по полочкам. - Подумаешь, устроил пару беспорядков. Кто такого не делал! - Нормальные люди? - Знаешь, приятель, единственное, что тебя сейчас спасает, это то, что ты – мой подданный, а я своих обезьян люблю безапелляционно, - хмычет Царь, угрожающе тыча в сторону Макак пальцем. …кто этот клоун? Это какой-то розыгрыш? Почему… Прекрасный Царь Обезьян? Вот это?.. - Ну так что? - Извините? - Отчёт нормальный знаешь как написать? А то Ночжа припрётся сюда, и ты не хочешь слушать его лекции, поверь мне, - Укун подпирает голову рукой. – Но ладно ещё Ночжа, если Эрлана пришлют – вообще мрак. Его тут особо не любят, но то понятно, он мне Хуагошань сжёг один раз. По долгу службы, признаю, но эй? Детки-то мои не признают, а им всё простительно. Ухмылка, расцветающая на лице Царя, ехидная, мальчишеская почти, абсолютно искренняя. Макак смотрит исступлённо. Прекрасный Царь Обезьян, первый ученик Танского монаха и признанный Буддой паломник… вот это он? Криво начеркавший на бумаге, которая официально пойдёт на Небеса, «не суйтесь сюда», и не видящий в этом никакой проблемы?.. - Я не так себе всё представлял, - Макак озвучивает свои мысли, снова не успевая заткнуться, и Укун в голос смеётся. - Добро пожаловать, так со всеми происходит, кто меня не знает. И поверь мне, друг, я тебе головешку-то сломать успею. Но отчёт написать надо, пока ты ещё не сошёл с ума и/или не сбежал. Макак опускает взгляд к бумаге в руках. Ну, было такое, что он в качестве прикрытия работал в офисе. Отчёт? Пустяковое дело. Люэр смотрит в сторону Царя и неуверенно кивает. Укун расплывается в мягкой, нежной улыбке. Ах. Макак вляпался по уши, верно?..

***

- Как думаешь, сколько новый сопровождающий продержится? – Сяоцзяо спрашивает, пошатываясь на стуле. - Ставлю неделю, - уверенно говорит Красный сын, продолжая шинковать овощи. - Две, - прочно высказывает своё мнение Сяотянь. - Давайте не будем делать ставки о чём-то таком, - Сэнди, воспитанник Уцзина, пытается мягко остановить очередную катастрофу. - Ставлю на то, что Пигси убьёт его через три дня, - Тан, воспитанник Трипитаки, знающе поправляет очки. – Потому что… потому что он окажется очередным наёмником! - Пха! Как будто буду я убивать кого-то ради Царя Обезьян! – все косятся на Пигси, сына Чжу Бацзе и приёмного отца Сяотяня, с недоверием. – Ладно, да, я абсолютно точно убью ради Царя Обезьян. Но это не показатель! Ао Ле сожрал уже четырёх демонов! А я только пытался кого-то убить! - Мой дядя лучший! – Сяоцзяо гордо вздёргивает носом. - Ха, всего четырёх? Мой отец разрушал целые нации, что смели оскорбить Дядю Укуна! – Красный сын фырчит, и вдвоём они снова пускаются в дебаты о том, кто же лучше, сильнее и круче – тема, постоянная для них. - Наше желание защитить Мистера Царя Обезьян проявляет себя не очень здоровым путём, - устало выдыхает речной демон. - Ну, учитывая, как мало Царь Обезьян заботится о себе, по-другому оно сформироваться и не могло, - Сяотянь пожимает плечами. - Твоя правда, - Сэнди сдаётся, особо не пытаясь спорить.