В погоне за прошлым

Подростки испуганно подпрыгнули, когда с верхнего этажа донёсся особенно сильный грохот. Гермиона и Рон обеспокоенно переглянулись. Они слышали приглушённое бормотание Римуса, который своим менторским спокойным голосом пытался успокоить друга, разносившего свою комнату в щепки. Блэк был в ярости. Просто в бешенстве. Даже обычно ворчливые портреты помалкивали, боясь быть спалёнными дотла разъярённым Сириусом. С утра стало известно, что на Гарри и его кузена было совершено нападение дементорами. Эта новость всколыхнула весь дом. Было созвано срочное собрание Ордена, где обсуждалось, как безопаснее переправить Поттера в штаб-квартиру. Громче всех голосил Сириус, которого трясло от злости и переживаний. Он рвался вместе с сопровождающей группой к своему крестнику, но Дамблдор был непреклонен и приказал ему оставаться в доме. В итоге, Блэк вылетел из кухни свирепее, чем мантикора, и заперся в своей комнате, из которой периодически раздавались грохот и шум битого стекла. Римус остался в штаб-квартире, опасаясь оставлять друга в таком состоянии. Дети тихо переговаривались между собой, обсуждая последние события. Дамблдор даже провел с ними беседу, чтобы особо ретивые подростки самолично не затевали операцию по спасению Гарри. При этом Фред и Джордж состроили самые невинные лица, всем своим видом показывая, что у них даже в мыслях не было ничего подобного. Ближе к вечеру дети спустились на кухню. Молли встретила их натянутой улыбкой. Ужин прошёл в напряжённой обстановке, после чего все, не сговариваясь, разошлись по своим комнатам. Гермиона долго ворочалась в постели. Сна не было ни в одном глазу, а кудрявую голову переполняли тревожные мысли. Накрутив себя чуть ли не до истерики, Грейнджер раздражённо откинула в сторону одеяло и поднялась на ноги. Тёмные коридоры навевали пугающие видения, но, отринув все мысли, Гермиона решительно направилась дальше. Добравшись до нужной двери, она прислушалась. Тихо. Толкнула дверь, которая открылась с противным скрипом, и скользнула внутрь. Пол был усеян перьями, драными кусками ткани и какими-то щепками. Сбоку раздался топот. Гермиона резко повернулась и её лицо тут же озарила мягкая улыбка. — Привет, Клювик! — она протянула руку, и её пальцы зарылись в перья. Клювокрыл курлыкнул и подался ближе к её руке. Гермиона тихо рассмеялась. — Ты не против, если я снова составлю тебе компанию? Уснуть совсем не могу. Ты тоже? Тебе, должно быть, так скучно здесь одному. Ласково щебеча, Гермиона принялась гладить гиппогрифа, который оказался на редкость любвеобильным и жадным до ласки. Затем они вдвоём устроились на полу. Гермиона прислонилась спиной к потрепанному дивану, а гиппогриф устроил голову на её коленях, придавив девочку своим немалым весом. Она улыбнулась и принялась медленно перебирать маленькие пёрышки у его уха. Вскоре животное на её коленях задремало, а Гермиона вновь погрузилась в мрачные мысли, которые исполосовали её голову. Пришла в себя она только тогда, когда Клювокрыл странно вздрогнул на её коленях, резко поднял голову и посмотрел в сторону двери. — Клювик, что тако... — Гермиона осеклась на полуслове. Дверь открылась и на пороге возникла высокая тёмная фигура. — Мистер Блэк? Сириус замер и удивлённо уставился на неё в ответ. В руке у него было ведро, при виде которого Клювокрыл радостно вскочил на лапы и побежал к Сириусу, чуть не снеся того с места. — Спокойно, приятель! — охнул Блэк и оттолкнул гиппогрифа, который так и пытался засунуть голову в ведро. Гермиона тоже поднялась и теперь нервно переминалась с ноги на ногу, не зная, уйти ей или остаться. Но Сириус, казалось, совсем не обращал на неё внимание, если не считать первоначального удивления. Он прошёл вглубь комнаты, положил ведро на пол и махнул рукой Клювокрылу, разрешая есть. При звуках рвавшейся на части плоти Гермиона скривилась и подавила рвотный рефлекс. Сириус же, стоя к ней спиной, наблюдал, как гиппогриф насыщается. На пол с мерзким мокрым звуком шлепнулась маленькая тушка. Это была разорванная пополам крыса. Гермиона вмиг позеленела и уже повернулась в сторону двери, чтобы уйти, как её остановил хриплый голос. — Что ты здесь делала? Гермиона замерла. Сириус по-прежнему стоял к ней спиной. — Я просто не могла уснуть. — ответила она. Сириус молчал, и Гермиона продолжила: — Я иногда прихожу сюда. Кажется, Клювокрылу тоже нужна компания, он совсем заскучал один. — Это всё очень мило, но гиппогриф не домашний котик. Одно неверное движение, которое он расценит как оскорбление или угрозу, и от тебя останутся одни лоскутки. Гермиона скосила глаза на разорванный диван, где виднелись следы когтей, и нахмурилась. — Я всё это знаю. Но мы, кажется, подружились. Послышался тяжёлый вздох. Затем Сириус наконец повернулся к ней. Серые глаза смотрели на неё немного устало. — Просто будь осторожна. — попросил он. Гермиона удивлённо моргнула и медленно кивнула. Клювокрыл вновь что-то закурлыкал, привлекая к себе внимание. Ведро под его натиском опрокинулось на бок. Гермиона усмехнулась, а когда подняла взгляд на Блэка, то обнаружила, что он до сих пор на неё смотрит. — Как твоя шея? — спросил Сириус. — Спасибо, всё в порядке. Вы мне тогда очень помогли. — Сириус коротко кивнул, вновь разворачиваясь к гиппогрифу. Гермиона немного смешалась, затем неуверенно произнесла: — Мистер Блэк. М-м, ещё кое-что... — Сириус обернулся, — Я хотела извиниться за те свои слова. Я не должна была вам всё это говорить. Меня иногда... заносит. Она неловко потупила взгляд. Сириус несколько секунд молча изучал её и покачал головой. — Не стоит извиняться за то, в чём ты была права. Глаза Гермионы удивлённо расширились. — Я вовсе не была права... — Нет, была. — перебил её Блэк, — Всё произошло как ты и говорила. На Гарри напали, а я не был в состоянии ему помочь. — Вы ведь не собираетесь винить себя в этом? — прищурилась Гермиона. Сириус промолчал. Когда Гермиона открыла рот, чтобы что-то сказать, возможно, привести тысячу аргументов, почему в этом нет его вины, Сириус предупредительно поднял руку. — Не надо. Уже поздно, возвращайся в свою комнату. Гермиона выглядела недовольной, но спорить не решилась. Коротко кивнула ему, собираясь отправится в свою комнату, но вдруг замерла. Её внимание привлекло что-то, сверкнувшее на груди Блэка. Она склонила голову к плечу. — Это что, крестик? Сириус опустил взгляд на серебряный кусок металла висящий на его шее. Чёрт. — Как видишь. — просто ответил он. — Вы религиозны? — с сомнением спросила Гермиона. — Почему это тебя так удивляет? То, что я крёстный отец, должно было кое-что тебе сказать. — Ну да. Просто это немного неожиданно. Насколько я знаю, волшебники далеки от маггловских религий. — Это так. Волшебники верят в саму магию, в силу Мерлина, а некоторые и в пророчества, но магическое общество очень далеко от маггловских религий, что не мешает праздновать такие праздники, как Рождество и Пасха, но это скорее стало данью традициям. Но никакой веры в Бога, ангелов и прочее. — Но вы верите? — Как сказать. Наверное, мне просто хочется верить во что-то лучшее, — уклончиво ответил он, — хотя временами это очень трудно. Лили была верующей и много рассказывала нам о маггловских религиях. Однажды они с Джеймсом в шутку размышляли о совместном будущем и Лили заявила, что выйдет замуж только в церкви и у её детей обязательно будут крёстные. Джеймс ничего в этом не понимал, но априори был согласен со всем, что говорила Лили. А я заинтересовался, начал изучать. Даже приобрёл карманную Библию. Гермиона выглядела по-настоящему пораженной. Она несколько секунд задумчиво смотрела на него, затем с её губ сорвался тихий смешок. Сириус вопросительно выгнул бровь. — Простите, — она покачала головой, всё ещё улыбаясь. — Просто... никогда бы не подумала. Не похожи вы на набожного человека. — А ты не похожа на девушку, которая судит книгу по обложке. — Так и есть! — тут же вспыхнула Гермиона. — Просто это действительно было неожиданно. Ну знаете, ваше амплуа бунтаря и хулигана. — Одно другому не мешает, — пожал плечами Сириус. — К тому же, всё так и есть: бунтарь, хулиган, любитель мотоциклов, татуировок и приключений. Просто иногда я могу остановиться и... помолиться. — Вы молитесь? — со странной интонацией спросила Гермиона. — Редко. В Азкабане делал это чаще. Гиблое место. Сириус отвернулся, заканчивая разговор. Он и так сказал слишком много. Мерлин, он вообще не должен был с ней разговаривать. Подхватив с пола опустевшее ведро и похлопав Клювокрыла по боку, Сириус направился к двери. — О чём вы молитесь? — вдруг спросила Гермиона и изумлённо ойкнула, захлопнув рукой рот. Это прозвучало очень бестактно. Сириус задержался у двери и посмотрел на неё через плечо. Инстинктивно приготовившись к тому, что её осадят за слишком личные вопросы, Гермиона внутренне подобралась. Извинения уже готовы были сорваться с её языка, но она почему-то продолжала молчать. А Сириус всё смотрел на неё. Сжал и разжал пальцы. — О самом важном. — тихо выдохнул Блэк. Гермиона моргнула, а её лицо приняло задумчивое выражение. — Забавно, — улыбнулась она, — моя бабушка говорила то же самое. Сириус ничего не ответил, бросил на неё ещё один ничего не выражающий взгляд и вышел из комнаты. Гермиона ещё с минуту стояла на месте. Её лоб прорезала едва заметная морщинка. Она задумчиво посмотрела в проём двери, затем покачала головой и, попрощавшись с Клювокрылом, вернулась в свою комнату. *** Сириус не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал такой подъём сил. Кажется, ещё до Азкабана. Но, когда Гарри с разбега врезался в его грудь, Блэка едва не разорвало от счастья. С приездом Поттера, казалось, сама атмосфера в доме изменилась: дети галдели громче обычного, Молли всё время улыбалась, Сириус уже не был таким затворником, да и Орден выдохнул с облегчением. Всё свободное время Сириус и Гарри проводили вместе. Они заново знакомились, много разговаривали, рассматривали школьные фотографии Сириуса и постоянно над чем-то смеялись. Казалось, за оставшееся время летних каникул они жадно пытались наверстать отобранные у них двенадцать лет. Время от времени к ним присоединялся Римус. В такие мгновения мародеры понимающие переглядывались и чувствовали то единение, которого не испытывали слишком давно. Иногда, когда к ним присоединялись остальные дети, Сириус садился в стороне и просто наблюдал как Гарри общается со своими друзьями. Наблюдал и чувствовал, как в животе все переворачивалось, когда перед глазами вспыхивали картинки прошлого: Джеймс сидел на диване в гостиной гриффиндора, обнимая одной рукой Лили, и рассказывал про очередной розыгрыш. Все вокруг валились от смеха. Лили недовольно качала головой, но на губах играла нежная улыбка. Фабиан и Гидеон подкидывали идеи очередной шалости. Римус отказывался участвовать в этом беспорядке, хотя его глаза предвкушающе сверкали. Фрэнк тискал Алису, сидящую на его коленях, и слушал друзей вполуха, в то время как сама Алиса всё пыталась оторвать от книг девушку с тёмным кудрявыми волосами. Та неодобрительно посмотрела на подругу. Но Алиса проигнорировала её недовольство и вырвала учебник из её рук. — Лови, Блэк! — весело воскликнула Алиса и кинула ему книгу. Учебник «Тайны путешествий во времени» приземлился прямо в его руки. Они встретились глазами: серые, с хитрым прищуром и огромные карие, в глубине которых скрывалось так много эмоций. Губы Сириуса растянулись в лукавой улыбке. Он поднял вверх книгу и помахал ей из стороны в сторону, дразня. Её скулы едва заметно порозовели. Вот и сейчас она сидела немного в стороне, листала какой-то талмуд и что-то кропотливо выписывала. Буйные кудри были собраны на макушке в пучок, а несколько коротких прядей обрамляли серьёзное лицо. Она то и дело морщила нос, проводила пальцем по пушистым ресницам и едва заметно шевелила губами, скользя глазами по тексту. Сириус вздрогнул, когда получил ощутимый пинок по ноге. Повернул голову и наткнулся на внимательный взгляд Лунатика. Спешно моргнул и перевёл взгляд на Гарри, который играл в шахматы с Роном. Он забылся. Опять. *** — Профессор Люпин, можно вас отвлечь на минутку? — неуверенно произнесла Гермиона и опустилась на диван, водрузив на колени небольшую жестяную коробочку, при виде которой Гарри странно выпучил глаза и, подавившись сливочным пивом, закашлялся. Сириус бросил на крестника подозрительный взгляд и похлопал его по спине. — Я больше не твой профессор, Гермиона, — в который раз повторил Римус и окинул девочку заинтересованным взглядом. — Я тебя слушаю. Гермиона улыбнулась, после чего открыла коробку и начала вытаскивать оттуда пергаменты, вдоль и поперёк исписанные мелким убористым почерком. Один лист выпал из общей кучи. Сириус поднял его, развернул и почувствовал, как у него пересохло в горле. «Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов» — гласил заголовок. Гермиона пустилась в долгие объяснения своей кампании по поддержке домовых эльфов. С энтузиазмом размахивая листами, она апеллировала аргументами и стойко не обращала внимания на смешки Рона и вздохи Гарри. С каждым её новым словом Римус хмурился всё больше, а его глаза подозрительно щурились. Когда Гермиона достала из коробки маленький значок и сунула Римусу в руки, Люпин побледнел. — Гавнэ. — прошептал себе под нос Римус. Гарри и Рон разразились хохотом. Гермиона возмущённо вспыхнула, а её щёки покраснели. — Не Гавнэ, а Г.А.В.Н.Э. — по буквам произнесла Грейнджер. Римус посмотрел на неё расширившимися от шока глазами. Вспомнил. — пронеслась паническая мысль в голове Блэка. — Ты сама создала эту кампанию или кто-то подсказал? — Сама. Всё началось на чемпионате мира по квиддичу, когда домовика по имени Винки, который на тот момент принадлежал семье Барти Крауча, обвинили в... э-э... Римус? Тебе нехорошо? Рука Римуса, держащая значок, начала дрожать. Сириус почти испуганно наблюдал за реакцией друга. — Я-я... извини Гермиона, мне нужно... на минутку. — Люпин подскочил с места и на негнущихся ногах вышел из комнаты. Сириус проводил напряженную спину друга обеспокоенным взглядом. — А я говорил, эта твоя затея – бред. — авторитетно заметил Рон. — Ты ему мозг сломала. Гермиона обиженно поджала губы и повернулась к Сириусу. — Я сказала что-то не то? — обеспокоенно спросила она. Сириус перевёл на неё взгляд. — Нет, ты здесь ни при чём. Скоро полнолуние, он просто неважно себя чувствует. — заверил он Гермиону и поднялся на ноги, — Уже поздно, расходитесь по комнатам. Оставив детей, Сириус последовал за другом. Римус нашёлся в комнате с гобеленом. Он стоял возле окна и разглядывал значок на своей ладони. — Знаешь, — хрипло выдохнул Люпин, когда Сириус осторожно приблизился к нему, — когда мы с тобой рассказывали Гарри о наших школьных проделках или о Джеймсе и Лили, я слушал тебя и с ужасом осознавал, что не могу вспомнить многих деталей. Казалось, ну вот же, я ведь помнил это, но как бы старательно я не рылся в своей памяти – всё без толку. Я даже не помню имена многих студентов, которые учились с нами. — Римус повернулся к другу и поднял значок на уровень глаз, — Но это... это забыть невозможно, Сириус. Гавнэ. Да я тогда чуть не умер от смеха! — Лунатик... — Это она! Поэтому ты темнил! Ты знал, что это она. — Успокойся! — Как она?.. В смысле, как это возможно? Ведь она... — Хватит! — раздражённо бросил Сириус и, вытащив палочку, наложил на комнату заглушающие чары. — Знаешь, есть такое выражение: «даже у стен есть уши». Так вот, конкретно у этих стен есть и уши, и языки, и нехорошие намерения, и желание прикончить одну магглорождённую ведьму, которая, по их мнению, одним своим присутствием пачкает эти самые стены. Не стоит давать им лишний повод воплотить свои желания в жизнь. Люпин насупился и послушно захлопнул рот. — Расслабься, здесь портретов нет. — вздохнул Сириус, — Но всё равно нужно быть осмотрительней. Никто не должен узнать про Гермиону. — Ты мне расскажешь? — Только если Дамблдор даст добро. — Ты сейчас серьёзно? — сердито фыркнул Римус. — Да! *** Разговор с Дамблдором произошёл только после отъезда детей в школу. Римус задержал директора после собрания Ордена, поделился своими подозрениями и попросил ответов. Дамблдор бросил подозрительный взгляд на Сириуса, который упрямо смотрел в сторону, предоставив директору самому решать, стоит ли делиться такой информацией. Несмотря на доверие, которое Дамблдор оказывал всем членам Ордена, кое-какие вещи он предпочитал держать в секрете. Поэтому Римус получил свои ответы, но без подробностей. Остаток вечера два друга пили огневиски и долго разговаривали. — Но что будет после... после того, как она вернётся? — серьёзно спросил Римус, — В смысле, ведь она вернётся? Сириус сидел на полу и с отрешенным видом смотрел на огонь в камине. У него не было ответа ни на один вопрос. — Я не знаю. *** — ...никаких зацепок. — устало вздохнула Нимфадора, — Пока эта стерва под крылышком Фаджа навряд ли мы вообще хоть что-то сможем сделать. Некоторые члены Ордена наперебой загудели, недовольные собственным бессилием. Дамблдор властным взмахом руки призвал всех к тишине. — Сосредоточимся на основных задачах. Продолжайте патрулировать окрестности Хогсмида и следите за ситуацией в Министерстве. Забудьте пока про профессора Амбридж. — Но как можно, Альбус? — возмутилась Молли, — Я даже не могу написать собственным детям и за последний месяц не получила от них ни строчки. — Уверяю, Молли, все дети в полном порядке. — Макгонагалл успокаивающе похлопала женщину по руке. — Я понимаю твоё негодование, но поделать сейчас действительно ничего нельзя. — Ещё до нас дошли слухи, — подала голос Амелия Боунс и обвела всех за столом мрачным взглядом, — что к детям применяется физическое наказание. Моя племянница Сьюзен писала, что какое-то перо мадам Амбридж исполосовало руку её однокурснице. У девочки остался шрам. По комнате пронёсся вздох. Макгонаналл поджала губы и сердито посмотрела на директора. Комната вновь наполнилась недовольными возгласами. — Если бы некоторые ученики не лезли на рожон, они избежали бы подобных проблем. — пренебрежительно фыркнул Северус. Амелия уставилась на Мастера зелий бешеным взглядом. — Они дети! — припечатала мадам Боунс, — И не надо оправдывать физическое насилие. — Они получили наказание за собственную глупость. Не зря в большинстве своём порог кабинета Амбридж обивают гриффиндорцы. «Отвага и отсутствие мозгов» — вот их девиз. Сириус, Римус и Эммелина Вэнс, которые когда-то носили красно-золотой галстук, нахмурились и зло оскалились в сторону Снейпа. — Северус! — строго процедила Макоганагалл, — Мои гриффиндорцы обивают порог Амбридж только лишь потому, что твои слизеринцы получили непомерно много власти и третируют всех остальных учеников. Это школа, а не исправительная колония. — То есть организованная гриффиндорцами подпольная группировка не повод отвести их всех за шкирку к Амбридж? — Подпольная группировка? — спросил Люпин. Макгонагалл, которая до этого свирепо раздувала ноздри, фыркнула на Снейпа и повернулась к Римусу. — Мы сами не знаем подробностей, но предполагаем, что ученики самостоятельно тренируются искусству дуэли. Поскольку на ЗоТИ теперь запрещено использовать магию, а времена неспокойные, преподавательский состав закрыл на это глаза. Портреты за ними приглядывают. — Как интересно! — оживилась Тонкс, — И как они всё это организовали? Но профессора не знали деталей, лишь отметили, что всё организовано с умом и пока никто из их отряда не попался. Уголок губ Сириуса дёрнулся в лёгкой улыбке. Он вспомнил, как месяц назад смог связаться с Гарри по каминной сети и тот с горящими глазами рассказывал о создании Отряда Дамблдора. «Гермиона всё здорово продумала!» — с восторгом тогда прибавил Гарри. Да, действительно здорово. *** Дети один за другим появлялись из камина. Их лица были бледны и встревожены. Глаза Джинни опухли от слёз, а кончик носа покраснел. Последним из камина вышел Гарри. Весь покрытый холодным потом, дрожащий и с дико бегающими глазами. Сириус тут же подлетел к своему крестнику и попытался заглянуть тому в глаза, но Гарри вдруг позеленел и кинулся в сторону уборной. Следующие несколько минут все присутствующие слушали, как мальчика тошнит. В ту ночь никто так и не сомкнул глаз. Всё устроились в гостиной и с замиранием сердца ждали новостей. Гермиона сидела между Джинни и Роном и держала их за руки. Тонкс всё суетилась вокруг детей, предлагая им то чай, то бутерброды. Наконец из прихожей послышались хлопок двери и тихие голоса. В комнату вошла Молли. Её дети не шелохнулись, лишь смотрели на мать с надеждой. — Всё обошлась. Отец в больнице, его жизни больше ничего угрожает. — дрожащим голосом успокоила она детей. Все разом выдохнули. Джинни разревелась и кинулась к матери, крепко сжимая ту в объятиях. Гермиона приобняла Рона и что-то зашептала тому на ухо. Сириус успокаивающе хлопнул Гарри, но тот повёл плечом и, поднявшись на ноги, вышел из комнаты. Его глаза подозрительно блестели. Сириус последовал за ним, но поговорить им так и не удалось. Гарри всего трясло и знобило. Так и не получив от него никаких ответов, Сириус оставил мальчика в покое. Навестить Артура семье Уизли позволили только через несколько дней, когда он достаточно окреп. Целители давали хороший прогноз и обещали выписать Артура до Рождества. Из Мунго дети вернулись ещё более смурные и весь день ходили, как в воду опущенные. Вечером того же дня Сириус вновь оказался наедине с Гермионой. Он шёл в подвал за едой для Клювокрыла, завернул на кухню и обнаружил её одиноко сидящей за столом. Взгляд был отрешен. Она явно прибывала глубоко в своих мыслях, а тонкие пальцы вертели что-то шуршащее и блестящее. Сириус хотел было пройти мимо, не заговаривать с ней, но что-то его остановило. Она выглядела уставшей: под глазами залегли тёмные тени, а цвет лица был явно бледнее. Сириус намеренно громко кашлянул. Гермиона вздрогнула и подняла на него взгляд. — О, добрый вечер, мистер Блэк! — Привет, — поздоровался он и прошёл к кухонному ящику. Достал кружку, налил воду и выпил. Когда он вновь обернулся к Гермионе, она всё так же изучающе вертела какой-то фантик в своих руках. Складывала, разворачивала, выпрямляла края и хмурилась всё больше. — У тебя всё в порядке? — аккуратно спросил Сириус. Гермиона вздохнула, натянуто улыбнулась и кивнула. — Да. Просто немного устала. Последние несколько недель выдались трудными. Сириус мог представить: диктатура в школе, нападение на Артура и она вновь вынуждена проводить свои каникулы в этом клоповнике. — Что это у тебя? — поинтересовался Блэк, указывая на её руки. Гермиона некоторое время молчала, обдумывая что-то своё. — Вы ведь знали Фрэнка и Алису Лонгботтом? — вдруг спросила она. Сириус на секунду перестал дышать. Осторожно кивнул. — И... вы знаете, что с ними стало? — Да, я слышал. — В Мунго мы встретили Невилла Лонгботтома, это их сын. Мы учимся вместе. Он... как раз навещал родителей. Сириус гулко сглотнул. Ему очень захотелось выпить что-то покрепче воды. — Это было так странно, — продолжила Гермиона. — В смысле, мы ведь учимся вместе уже пять лет и мы друзья. А оказалось, что мы совсем ничего не знаем о нём. Я даже представить не могла, что его родители... Ох, как это ужасно! Но, когда мы уже собирались уходить, мама Невилла вдруг схватила меня за руку. Я испугалась. Больше от неожиданности, конечно. Невилл растерялся и пытался уговорить свою маму отпустить меня. А она... она посмотрела на меня, улыбнулась и протянула этот фантик. — Гермиона вновь развернула фантик и уставилась на него, будто он мог ответить на все волнующие её вопросы. — Это было так странно! — вновь повторила она, — Невилл очень удивился. Я бы даже сказала, что он был потрясён и растерян. Он сказал, что его мама всегда давала фантики только ему. Сириус чувствовал, как бешено колотится его сердце. Горло сжал спазм. Он изо всех сил старался взять себя в руки. — Не ищи смысла там, где его нет, — только и смог сказать он. — Алиса больна уже много лет. Складка меж бровей Гермионы стала ещё глубже. Она ещё несколько раз покрутила фантик, рассматривая его со всех сторон, и кивнула. — Да, вы правы. — Гермиона поднялась на ноги, смяла в руках фантик и закинула его в урну. — Доброй ночи, мистер Блэк! Она устало улыбнулась на прощание и отправилась в свою комнату. Сириус на ватных ногах сделал несколько шагов в сторону. Жалкий смятый клочок валялся на дне урны. *** Глаза Гарри возбужденно сверкали, когда он позвал своего крёстного в отдельную комнату. Шум и смех рождественского ужина остались за дверью. Гарри засунул руку в карман и вытащил что-то маленькое и сверкнувшее в отсвете горящего огня в камине. Сириусу показалось, что это какая-то игрушка. — Это для тебя, — заговорщицки сказал Гарри и улыбнулся, — только нужно применить к нему заклинание увеличения. Сириус в замешательстве достал палочку и, дождавшись, когда Гарри положит свою ношу на пол, произнёс заклинание. «Игрушка» на глазах начала увеличиваться, приобретая былой размер и формы. Сириус потрясённо выдохнул, когда посреди гостиной появился до боли знакомый мотоцикл. — Гарри... — не веря своим глазам прошептал Сириус. — Откуда он у тебя? Поттер аж сиял от самодовольства. — О, оказывается он всё это время хранился у Хагрида в его сарае. Мы решили, что должны его тебе вернуть. — Мы? — Ну да. Его Гермиона нашла. Случайно наткнулась на него, когда помогала Хагриду. Рассказала нам с Роном. Мы уменьшили его и перенесли в Выручай комнату. Он был в не очень хорошем состоянии, но мы с Роном привели его в порядок как смогли: поменяли масло, дозаправили дезиллюминационное и левитационное заклинания, даже отполировали его. Сириус благоговейно провел рукой по рулю, проверил какие-то кнопки и пристёгнутую коляску. Даже завёл его. Гостиную наполнил оглушительный рёв мотора. Он наворачивал круги вокруг старого друга, а серые глаза блестели всё ярче. Гарри выглядел очень гордым собой. Сириус рассмеялся и взлохматил крестнику волосы. Они вернулись на кухню, где веселье шло полным ходом. Из проигрывателя звучала «Let it snow» Фрэнка Синатры. Фред и Джордж фальшиво подпевали, веселя всех вокруг. Молли прислонила голову к плечу Артура и они вместе медленно раскачивались в такт песне. Тонкс, Гермиона и Рон над чем-то смеялись. Аластор и Римус сидели немного в стороне и разговаривали. Сириус присоединился к ним, пытаясь вникнуть в суть разговора, но его взгляд то и дело скользил в другой конец комнаты. Гермиона заливалась хохотом, когда Тонкс траснформировала своё лицо, приняв вид Снейпа и самым язвительным тоном отпускала колкие реплики. Она вся раскраснелась, карие глаза весело сверкали, а пальцы то и дело одёргивали подол светло-голубого платья. Он поймал её взгляд. Мгновение они просто смотрели друг на друга. Затем Сириус просто кивнул, безмолвно благодаря. Она улыбнулась ему. *** Сириус бежал вперёд, чувствуя, как кровь стучит в ушах. Вокруг было темно, только шары с предсказаниями таинственно сверкали. За спиной слышались топот множества ног и звонкий стук посоха Аластора, который, на чём свет стоит, костерил «кучку мелких недотёп», умудрившихся опять по уши влипнуть в проблемы. — Сюда! — звонко воскликнула Тонкс в стороне. Римус, Сириус и Кингсли ринулись на её голос. Тонкс стояла на коленях, склонившись над кем-то. Сириус приблизился. Первым он заметил светловолосую девочку, чья нога была неестественно вывернута. Кингсли склонился над ней. — Жива! — облегчённо выдохнул он. — Я не узнаю заклятье, — чертыхнулась Тонкс и подвинулась немного в сторону, открывая обзор. Внутренности Сириуса заледенели, а ноги едва не подкосились. Сначала он заметил лужу крови и почувствовал распространившийся в воздухе запах меди. Гермиона лежала на боку, вся покрытая какой-то то ли пылью, то ли песком. Она была бледна, губы почти посинели, а лицо застыло, словно восковая маска. На плече виднелся глубокий и длинный порез, из которого продолжала сочиться кровь. — Гермиона, — воскликнул Римус и кинулся к лежащей на полу девочке, оттолкнув плечом застывшего Сириуса. Люпин несколько раз провел палочкой над её телом, что-то бормоча себе под нос. С каждой прошедшей секундой Сириус ощущал, как из него уходит вся жизнь, а эту пустоту заполняет холод, как при близком нахождении дементоров. Ведь не может такого быть. Так не должно быть! Некоторое время было слышно только нервное бормотание Римуса. — Помоги же ей! — не выдержав, закричал Сириус. Эхо его отчаяния волной прокатилось по тёмным коридорам. Через несколько секунд Гермиона сделала судорожный вдох и тут же застонала от боли. Глаза на секунду приоткрылись, взгляд дезориентирован. Моргнув несколько раз, она снова потеряла сознание. — Я остановил действие проклятья, но её нужно как можно скорее доставить к целителям. Она потеряла много крови. — поднявшись на ноги, распорядился Римус, — Тонкс, забирай Гермиону и мисс Лавгуд и отправляйся в Хогвартс. Тонкс серьёзно кивнула и, подняв девочек заклинанием левитации, скрылась в глубине тёмных коридоров. На плечо Сириуса опустилась тёплая ладонь. — Она будет в порядке. — убежденно заявил Римус, — Давай, нам нужно найти Гарри. *** Гермиона пришла в себя, как только рывок трансгрессии приземлил их возле ворот Хогвартса. К ним навстречу выбежали взволнованные профессор Флитвик и мадам Помфри. Убедившись, что девочки под присмотром, Тонкс трансгрессировала обратно. Гермиона смутно помнила, как они добрались до больничного крыла. Как только её спина коснулась чистых простыней, сознание начало уплывать. Над ней суетилась мадам Помфри, осматривая рану и вливая в неё зелья. — Я не пойму откуда на вас песок. — недоумевала Поппи, пытаясь заклинанием очистить волосы, кожу и одежду девочки. Но чары почему-то не действовали, песок так никуда и не исчез. Тогда мадам Помфри взяла обычный платок и попыталась смахнуть песчинки с лица Гермионы, но и это не помогло. Песчинки словно намертво прилипли к коже. Мадам Помфри не стала тереть сильнее, опасаясь повредить кожу. — М-м... это маховик в-времени, — заплетающимся языком пролепетала Гермиона, — Там была комната... много маховиков. Большие часы... п-песочные... упали на меня. Раз... разбились и... меня обсыпало. Мадам Помфри мгновение смотрела на неё задумчивым взглядом. Затем ахнула, прикрыла рот рукой и куда-то умчалась. Гермиона чувствовала головокружение и лёгкую тошноту. Через несколько минут она провалилась в беспокойный сон. Её тело горело. Что-то тяжёлое давило на неё, не позволяя вдохнуть полной грудью. Плечо страшно жгло. Кажется, она кричала. Она слышала обеспокоенные голоса вокруг, но разобрать слов не могла. Её поили чем-то кислым, на вкус напоминающим бодроперцовое зелье. Её звали по имени, но, как бы она ни старалась, отозваться не получалось. Язык немел, руки были скованы. В следующий раз, когда Гермиона открыла глаза, её стошнило в вовремя подставленный целительницей таз. — Всё уже позади, мисс Грейнджер. — мадам Помфри заботливо вытирала холодный пот со лба Гермионы. Голос целительницы доходил до неё словно сквозь толщу воды. — Теперь вам будет только лучше. В больничном крыле было очень светло. Гермиона откинулась на подушку. Голова гудела. — Нет-нет, не спать, мисс Грейнджер! — строго сказала целительница и начала тормошить её за плечо. Гермиона с трудом разлепила веки и удивилась, увидев вокруг себя столько людей. Римус стоял слева от её койки и смотрел на неё так, будто Гермиона вернулась с того света. Из-за его плеча показалась взволнованная профессор Макгонагалл, которая судорожно сжимала в руках небольшую бисерную сумку. А у подножия кровати стоял профессор Дамблдор и мягко улыбался ей. — Что проис... — Гермиона недоговорила и ахнула. Всё тело словно пронзили маленькие иголки. Она судорожно смяла в руках простыни. — Пора! — прозвучал властный голос профессора Дамблдора. Римус и Минерва отступили, а директор, наоборот, приблизился и склонился над Гермионой. Минерва передала Дамблдору бисерную сумочку. — Вам это пригодится, мисс Грейнджер, — директор заговорщицки сверкнул очками-половинками и сам вложил Гермионе в руку сумочку, а в другую руку лёг конверт, — А это для меня. Удачи, моя дорогая! Гермиона хотела воскликнуть, что происходит, но тело снова пронзил импульс, на этот раз сильнее. Она испуганно взвизгнула, а в уголках глаз выступили слёзы. Профессора и мадам Помфри отошли от её койки на несколько шагов, но глаз с Гермионы не спускали. Римус стал пепельно-серым, а его рот слегка приоткрылся. На глазах четырёх взрослых волшебников песчинки, что облепляли Гермиону, засветились, отбрасывая вокруг девушки золотистые лучи. — Что происходит? — испуганно закричала Гермиона. Она хотела вскочить на ноги, но тело будто парализовало. — Профессор Дамблдор! Профессор Макгонагалл жалостливо поджала губы и уже хотела сделать шаг к девушке, но Дамблдор предупредительно поднял руку. Спустя несколько секунд лучи вспыхнули ещё ярче, на мгновение ослепляя всех в комнате, затем исчезли, а койка, на которой лежала Гермиона, оказалась пуста. *** 1977 год Мадам Помфри неспешно потягивала чай и составляла отчёт. Наконец учебный год подошёл к концу. Она тяжело вздохнула, решив заказать больше партий костероста. С каждым годом матчи по квиддичу между Слизерином и Гриффиндором становились всё более ожесточенными. Обязательно кто-нибудь да что-нибудь друг другу сломает. Целительница тяжело вздохнула. Даже маячивший впереди отпуск не радовал. Она планировала отправиться к сестре в Париж, но эта проклятая война... Поппи знала, что может понадобиться здесь. Женщина отложила в сторону отчёт и начала расставлять склянки с зельями в ящики, когда сбоку вдруг что-то ярко вспыхнуло. Поппи резко обернулась, выхватывая палочку. На миг её ослепило яркое сияние, которое постепенно угасло, оставив после себя бледную девчушку, безвольно лежащую на одной из коек. — О, великий Мерлин! — воскликнула Поппи.