Удивительные приключения Фоксглав и Риддла

      — И какого хрена вы всё это время делали в лесу?!       Голос Лисандра Лестрейнджа безошибочно выдавал два несовместимых в обычное время состояния: он был пьян и раздражён. Сложив руки на груди, Лисандр попеременно буравил взглядом стоящих напротив Риддла и Фоксглав, а его тень — беспросветно чёрная, будто балахон дементора, — растянулась, поглотив под собой половину огромной слизеринской гостиной. Позади Лестрейнджа перешёптывались, переглядывались и глупо хихикали их однокурсники — Малфой, Нотт, Блишвик и Пиритс.       На часах был почти час ночи, но шестикурсники не спешили в спальни: на низком кофейном столике, между пустыми бутылками от сливочного и магловского пива, были раскинуты карты: Леонард ещё на третьем курсе привил друзьям скверную тягу к игре в бридж.       — Мы исследовали руины замка Слизерина, Лисандр, — ответила Фоксглав, на её губах замерла лёгкая улыбка. — Небольшая научная экспедиция с щепоткой приключений. Если бы не удача и внимательность Тома, мы бы и не заметили тайный вход в замок. Поверь, очень сложно отступить, когда впереди маячит волнующая загадка.       Лестрейндж нахмурился и покачал головой: после слов Фрейи он выглядел не столько раздражённым, сколько уставшим.       — Два грёбаных часа мы с Ноттом и Малфоем летали по лесу, пока кентавры не обстреляли нас из своих сраных луков… — Он ткнул пальцем в сторону окна. — Мы думали, на вас напали! Что случилось что-то непоправимое… А вы двое просто решили… — он сделал глубокий вдох и повернулся к Риддлу. Тёмно-карие глаза блеснули искорками гнева, — …поразгадывать загадки? Серьёзно?       Впервые на памяти Тома Риддла его верный рыцарь, его ближайший соратник, в конце концов, его друг смотрел на него вот так.       Лисандр Лестрейндж выглядел раздосадованным и разочарованным, и было сложно сказать наверняка, что вызывало в нём больше эмоций: то, что из-за своего авантюризма Риддл и Фоксглав могли попасть в серьёзную беду, или то, что они полезли в эту авантюру, предварительно от него избавившись.       Безусловно, злость Лисандра была оправдана. В тот момент, когда перед Томом открылся портал в замок Слизерина, он и на секунду не задумался, чем могла закончиться эта эскапада, — не будь они с Фоксглав сильными волшебниками, то вряд ли бы сдержали натиск армии инферналов. А если бы в замке оказалась мантикора? Или парочка троллей-охранников в гоблинской броне?..       Подстрекаемые азартом и любопытством, они ринулись в опасное приключение, словно безрассудные гриффиндорцы. Да, было опрометчиво лезть в пасть дракону, и Лестрейндж, который ещё со второго курса взял на себя своеобразную функцию личного телохранителя Лорда Волдеморта, имел полное право злиться. Но отчего-то — глубоко внутри, конечно, — Риддл чувствовал удовлетворение. Останься с ними Лестрейндж, разве их с Фоксглав небольшое приключение в замке Слизерина было бы таким же запоминающимся? Скорее всего, никакого приключения не было бы и вовсе: едва ли Фрейя продемонстрировала бы навыки змееуста третьему лишнему в их компании.       Её парселтанг Лестрейнджа не касался и — Том решил это для себя после сегодняшнего вечера — никогда не коснётся. Для «Вальпургиевых рыцарей» может быть лишь один Наследник, способный говорить на волшебном языке змей. И это однозначно не Фрейя Фоксглав.       — Я благодарен за беспокойство, Лисандр, но ситуация была под моим контролем, — спокойно сказал Риддл и поднял руку, останавливая друга от новых вопросов. Он окинул быстрым взглядом сначала однокурсников, а затем столик с пустыми бутылками. — Отправляйтесь спать, пока сюда не пришла Вальбурга. У меня нет желания вас выгораживать.       — Слушайте, а вы забрали с собой какой-нибудь трофей? — внезапно затараторил Леонард Нотт.       Он сидел на двухместном диване рядом с Лавинией Пиритс и буквально светился от радости и счастья. Возле девушки прислонённая к подлокотнику стояла небольшая гитара.       — Идеально было бы взять голову, чтобы повесить в спальне над кроватью Лисандра… — продолжил Лео. — О Мерлин, а головы-то и нет больше! — Он стукнул себя по лбу, а затем весело хохотнул. — Ну хотя бы большой палец ноги взяли бы или — о-о-о! — тролльи сопли… Говорят, из них можно сварить первоклассное приворотное зелье! Хотя если у тролля нет головы, то и сопли вряд ли получится собрать…       — Нотти, заткнись, — фыркнул Лестрейндж.       Риддл медленно перевёл взгляд на Лисандра и неверяще покачал головой:       — И всё-таки ты растрепал, Лисандр, — раздражённо, сквозь зубы проговорил он. — Мы же договорились держать это в тайне.       К счастью однокурсников, Том Риддл слишком устал, чтобы колдовать массовый «Обливиэйт».       — Я бы и слова не сказал, если бы вы двое не исчезли! — не менее раздражённо отмахнулся Лестрейндж. — Как ещё объяснить друзьям, зачем на ночь глядя я тащу их с мётлами в Запретный лес?       — Да ладно тебе, Том, здесь же все свои, — влезла в разговор Фоксглав. Она неловко почесала шею. — Даже если это выйдет за пределы гостиной, кто в здравом уме поверит, что тройка шестикурсников способна убить тролля?       — То есть убийство тролля — это правда? — раздался поражённый голос Эфимии Блишвик. Она приложила руку к груди, а на её бледном лице возникли ярко-розовые пятна. — Я была уверена, что Лестрейндж просто приукрасил…       — Зная Лисандра, могу заверить, что без приукрашиваний точно не обошлось, Эффи, — сказал Нотт, а затем поднялся и быстро подошёл к Лестрейнджу.       Он был на две с половиной головы ниже своего лучшего друга и выглядел на его фоне как худосочный первокурсник, которого сначала потрепало стадо гиппогрифов, а потом пронесло по каминной сети через всю Британию.       — Научная экспедиция, говорите? Ну просто ха-ха, друзья. — Нотт повернулся к Лестрейнджу и, растянув губы в хитрой улыбке, дразняще толкнул того локтем в бок. — Готов поставить на кон свой «стейнвей», Лисандр, что они избавились от тебя, чтобы побыть наедине.       Взглядом, которым Лестрейндж наградил Нотта, можно было бы в одночасье заморозить всю воду Чёрного озера. Абраксас Малфой кашлянул, пытаясь хоть немного скрасить повисшее в слизеринской гостиной неловкое молчание.       — И как, нашли в руинах что-нибудь стоящее? — с нарочитым интересом спросил он. — Полагаю, нашли, раз вас не было так долго. Как сказал Лисандр, мы за вас волновались. Взяли метлы и немного покружили над лесом, однако быстро осознали, что в темноте и без точного места это бессмысленно, а потом нас и вовсе заметили кентавры… Кто бы мог подумать, что обычные стрелы летают так далеко… — Он пожал плечами и улыбнулся. — Когда мы вернулись, встретили в гостиной мисс Блишвик и мисс Пиритс и уже впятером решили, что обязательно пойдём к директору, если вы не вернётесь к утру.       Он небрежно провёл рукой перед собой, едва не столкнув на пол полупустую бутылку с мутно-жёлтым напитком.       — Как хорошо, когда есть друзья, Том, — усмехнулась Фоксглав. — Хоть кто-то выпьет за упокой наших несчастных душ, если мы умрём в объятиях инферналов.       Она приблизилась к столику и, взяв в руки одну из бутылок, поднесла к носу. Вдохнув аромат напитка, Фоксглав брезгливо скривилась и поставила бутылку на место. В гостиной послышались нервные смешки, перешедшие в весёлый смех Нотта и Пиритс.       Том устало потёр переносицу.       — Что касается руин, Абраксас, — продолжила Фрейя как ни в чём не бывало. — Мы и правда кое-что нашли, но пока рано делать какие-то выводы. Возможно, однажды наше с Томом открытие перевернёт магический мир, — она драматично понизила голос, чтобы подчеркнуть важность своих слов, и Малфой со знанием дела хмыкнул. — А возможно, это и не открытие вовсе, а смердящее фестралово дерьмо, которое всех нас уничтожит. Время покажет.       Нотт хохотнул, а затем резко замолчал и задумчиво приложил руку к подбородку.       — Интересно, — произнёс он, — а дерьмо у фестралов тоже невидимое?       Заметив, что на него пристально смотрят однокурсники, парень покраснел и начал пятиться обратно к дивану. Лавиния хихикнула, прикрыв рот рукой.       — Да я так… просто размышляю, вы не подумайте…       — Скажи, Леонард, каким волшебным образом в тебе сочетаются трогательная любовь к музыке и размышления о соплях и экскрементах? — протянул Малфой.       Подняв бутылку со сливочным пивом — Абраксас не употреблял крепкие алкогольные напитки, — он отсалютовал ухмыляющемуся Нотту, а затем повернулся к Фоксглав и Риддлу.       — Раз уж вы здесь, может, партию в бридж? Лисандр проиграл мисс Блишвик уже полсотни галлеонов.       Том покачал головой. Пришло время заканчивать эту незапланированную вечеринку.       — Сворачивайтесь немедленно и отправляйтесь спать, — сказал он голосом, не терпящим возражений. — Иначе я у каждого отниму баллы за нахождение ночью вне спален.       Эффи Блишвик демонстративно фыркнула.       — Отнимешь баллы у нас? — Она поднялась на ноги и упёрла руки в бока. — Вперёд, Риддл, но тогда я тоже отниму у вас с Фоксглав баллы. — Эффи оглядела Тома непривычно цепким взглядом. — За нахождение ночью вне школы.       Риддл медленно моргнул, едва поверив в то, что только что услышал. Впервые за шесть лет, в течение которых он знал Блишвик, она не только назвала его по фамилии, но ещё и… угрожала?       — Вы что, огневиски ей в пиво подмешали? — тихо спросила у Нотта Лавиния, и парень расхохотался. — Она же обычно даже дышать в сторону Риддла стесняется.       — Давайте не будем ссориться. — Фоксглав подошла к подруге и примирительно положила руку ей на плечо. — Время и правда позднее, обсудим всё завтра.       — О, ещё как обсудим, мисс Фоксглав, — поджав губы, строго сказала Эфимия. — Не сомневайся.       Фрейя открыла рот от удивления.       — Точно огневиски, — засмеялась Лавиния. — Я её такой дерзкой с третьего курса не видела.       — Это когда она оттаскала Мальсибера за волосы, потому что тот проклял барсучиху-первокурсницу «Слагулусом Эрукто»? — почесал затылок Нотт. — Помню-помню.       — Да-а-а, — ностальгически вздохнула Пиритс, делая глоток из бутылки с тёмным элем. — Хорошие были времена.       Блишвик выразительно топнула ногой.       — Хотите, чтобы я повторила? — взвизгнула она и потянулась к волшебной палочке.       Нотт и Пиритс одновременно подняли руки в сдающемся жесте и, заметив синхронность, чокнулись бутылками.       — Никто не должен знать, где мы были и что делали, — осмотрев хохочущих однокурсников, сказал Риддл. От шума в гостиной у него разболелась голова: несмотря на позднюю ночь, он бы сейчас не отказался от чашки крепкого кофе. — Не стоит предоставлять профессору Дамблдору заманчивую возможность отнимать у факультета баллы. Вы меня поняли?       Малфой поставил бутылку на столик и поднялся. Оказавшись перед Томом, он сначала прочувственно приложил руку к груди, а затем протянул её Риддлу.       — Даю слово Малфоя, что всё услышанное сегодня не выйдет за пределы этой компании, — с непоколебимой уверенностью сказал Абраксас. — Я готов поручиться за каждого. Ты сам знаешь, что это значит, Том.       Семёрка слизеринцев, не сговариваясь, встала ровным кругом, и в общей гостиной внезапно возникла какая-то невероятно одухотворённая магия момента — тягучую тишину нарушал лишь тихий ход старинных часов, треск дров в камине и нервное постукивание трости Фоксглав о мраморный пол. Шестикурсники переглянулись, и Риддл, ведомый силой этой необъяснимой магии, протянул руку в ответ.       — Знаю, — кивнул он. — И ценю это, Абраксас.       Слово чистокровного волшебника — это не просто обещание. Это клятвенное заверение. Почти присяга на верность.       И однажды рыцари Лорда Волдеморта дадут слово следовать за ним, пока их не разлучит смерть. Учитывая созданный Риддлом крестраж, их смерть.       — Господь всемогущий, ребята, — протянула Фоксглав, с удивлением рассматривая, как Том и Бракс пожимают руки, — не слишком ли вы серьёзно относитесь к простому приключению?       До того, как парни разомкнули хватку рукопожатия, Нотт положил поверх их ладоней свою правую руку.       — Слово Нотта, друзья, что никто не узнает о том, что случилось в лесу! — заверил он, улыбнувшись во весь рот. Посмотрев на Фоксглав, Лео многозначительно подвигал бровями. — Или о том, что вы избавились от Лестрейнджа, чтобы побыть с Томом наедине.       — Лео, хватит, — покачал головой Риддл.       Он перехватил холодный взгляд Лестрейнджа: судя по мрачному выражению лица, Леонарда сегодня будет ждать не самый приятный разговор по душам.       — Не смотри так, Лисандр, а то у меня пиво в животе скиснет, — Нотт скривился и показал другу язык. Лестрейндж в ответ сжал губы и, подняв руку, нарисовал в воздухе фигуру, отдалённо напоминающую молнию «Авады».       Наблюдавшая за парнями Фоксглав прикусила губу, сдерживая смех, а затем положила свою ладонь поверх руки Лео.       — Я точно никому не скажу, — сказала она. — Но, по-моему, вы излишне драматизируете.       — Я могила! — Лавиния весело шлёпнула Фоксглав по руке. — Но нам с Эффи ты расскажешь всё, Фоксглав!       — Так и быть, это останется между нами, — проговорила одновременно с ней Эфимия. — Но я очень сильно не одобряю подобные авантюры! В школе нужно учиться, а не искать неприятности на свои головы.       — Будешь читать нотации своим детям, Эф, — закатила глаза Лавиния, — а сейчас будь добра поддержать однокурсников.       Блишвик вздохнула и, покачав головой, положила ладонь поверх руки Пиритс. Все посмотрели на нахмурившегося Лестрейнджа — он единственный не спешил присоединяться.       — Мордред подери, вы бы ещё непреложный обет дали, — с сарказмом сказал он, но всё же положил сверху руку, движением разбив коллективное рукопожатие. — Предлагаю отметить нашу дружескую договорённость небольшой попойкой. Не знаю как вы, но мне нужно стереть из памяти образ грёбаной тролльей башки.       — Дружище, а разве это не у тебя с утра отбор в сборную? — невинно поинтересовался Леонард. — Винки из тебя душу вытащит, если опоздаешь.       — Дерьмо. — Лисандр закинул голову назад и приглушённо застонал. — Когда Кроккетт будет играть в лиге, я выкуплю его команду и заставлю проходить отбор каждый грёбаный квартал.       Малфой и Нотт многозначительно переглянулись.       Том терпеть не мог квиддич, но благодаря обязанностям старосты прекрасно знал, что творится в команде: занимающий уже третий год должность капитана Винки Кроккетт очень серьёзно относился к своей работе. Настолько серьёзно, что члены команды должны были проходить отбор каждый год: так капитан следил, чтобы в сборной факультета были только лучшие из лучших, и даже сын главного благотворителя факультета — перед окончанием прошлого сезона Лестрейндж-старший купил всей команде отличное обмундирование и новые мётлы — должен был соревноваться с остальными претендентами за право играть за Слизерин. Лисандр три года подряд занимал позицию вратаря, но в этом году у него появился конкурент в лице молодого и талантливого Ориона Блэка.       Иногда Риддл думал, что ему и самому нужно проводить подобные отборы для своих рыцарей: ничего бы так не держало его волшебников в тонусе, как наказание в виде позорного отлучения от закрытого клуба и полного остракизма на факультете. Впрочем, пока у Риддла было слишком мало сподвижников, чтобы так щедро ими разбрасываться. А вот в будущем, когда Лорд Волдеморт наберётся силы, наказание за неудачу может быть куда суровее.       — Пора отправляться по спальням, — тихий голос Блишвик вырвал его из размышлений. — Молодые люди, приятно было провести с вами вечер.       Она повернулась к Лисандру и строго погрозила ему пальцем.       — Ты всё ещё должен мне пятьдесят галлеонов, Лестрейндж.       Он хитро осклабился.       — Душа моя, дам ещё пятьдесят сверху, если ты придёшь в следующую субботу на отбор ловцов.       Эффи вмиг покраснела, походя цветом лица на спелый помидор.       — Не могу ничего обещать. — Она скромно посмотрела себе под ноги. — Доброй ночи, молодые люди.       Помахав однокурсникам на прощание, Пиритс и Фоксглав проследовали за старостой. Последним, что услышал Том, пока девушки не скрылись за поворотом, был поражённый голос Фрейи:       — Ты играешь в квиддич, Эффи?       Наколдовав «Эванеско», Малфой уничтожил все следы незаконного пребывания в гостиной после полуночи, и парни отправились в мужские общежития.       Стоило войти в спальню, как на Тома с объятиями накинулся Нотт.       — Спасибо, спасибо, спасибо, мой Лорд! — радостно загомонил он, обхватив Риддла и едва не кружась с ним по комнате.       Том не без усилия высвободился из цепкого объятия однокурсника. Он был одним из немногих людей — на самом деле, единственным, — кому Риддл скрепя сердце позволял такое панибратство. Такой у Леонарда был характер: в избытке чувств он мог броситься с объятиями. И если поначалу это сильно напрягало — он не терпел, когда к нему прикасаются без разрешения, — то к шестому курсу Том начал воспринимать такие чувствоизъявления однокурсника как неизбежное зло. Если это делало Риддла в глазах друзей и рыцарей более приземлённым и близким, он был готов потерпеть незначительные неудобства.       — За что ты меня благодаришь, Лео?       — За то, что вы с Фоксглав сегодня пропали! — воскликнул он. Нотта настолько переполняли эмоции, что он буквально пританцовывал. — Это сделало меня таким счастливым! Я был бы даже не против, если бы вы не возвращались ещё часок-другой…       — Счастливым, значит? — хмыкнул Том. — Знаешь, Лео, вообще это не совсем то, что ожидаешь услышать от друзей, когда пропадаешь без вести.       Нотт поражённо открыл рот, осмысливая услышанное, и через пару мгновений широко улыбнулся.       — Ты не так меня понял, Лорд! — Он энергично замахал руками. — Если бы вы не пропали, мы бы не отправились искать вас в Запретном лесу, а потом бы не встретили девочек в гостиной, и потом бы я не узнал, что Лавиния играет на гитаре и знает столько чудесных баллад, а потом бы я не пригласил её на свидание!       Малфой красноречиво кашлянул.       — Вообще-то ты не пригласил её на свидание, Лео.       Нотт возмущённо сжал руки в кулаки.       — Вообще-то пригласил! — он с надеждой посмотрел на Лестрейнджа, но тот насмешливо покачал головой. — Не пригласил?       — Не-а.       — Мордредовы яйца! — ругнулся Нотт. — В голове я сделал это уже тысячу раз…       Лео было дёрнулся в сторону двери — очевидно, чтобы отправиться к женским спальням и позвать однокурсницу на свидание, — но Лестрейндж ухватил его за край мантии, словно котёнка за шкирку, и усадил на кровать.       — Расслабь булки, дружочек, — закатил он глаза. — В мои планы не входит бегать и выяснять, к какому дереву Пиритс привязала тебя на этот раз…       — Пусти, ты не понимаешь!..       Ребята начали горячо спорить, но Риддл не собирался слушать эти глупые детские препирания. Взяв чистое полотенце и пижаму, он отправился в душевую комнату.       …В какой момент его жизнь повернулась на сто восемьдесят градусов и превратилась в нелепый фарс? И с этими людьми он собирался править волшебным миром? Стоит в непосредственной близости появиться хотя бы одной девушке, как у кого-нибудь из его ближайших сторонников срывает крышу. Будет просто отвратительно, если ему придётся подождать с десяток лет, прежде чем его сторонники повзрослеют и ему не придётся больше подтирать им сопли.       Как хорошо, что Лорд Волдеморт выше подобных проблем.       Спустя четверть часа он вернулся в спальню и лёг в кровать, задёрнув балдахин. Даже сквозь тяжёлую ткань до него доносились споры Нотта с Лестрейнджем и весёлый смех Малфоя.       Усевшись в постели поудобнее, Том потянулся к мантии. Леонард и сам не знал, как был прав: Риддл и Фоксглав обзавелись трофеями. И были они ценнее головы любого тролля.       Кто знает, возможно, даже ценнее головы самого Геллерта Гриндевальда.       Наколдовав неяркий магический светлячок, Риддл принялся рассматривать свою половинку медальона и пергамент, который им вручила статуя Мерлина. Медальон был круглым, позолоченным, и на той части, что досталась Тому — левой, — была видна только половина змеиной головы в анфас. В глаз змеи был инкрустирован кроваво-красный камень — возможно, рубин или гранат. С оскаленной клыкастой пасти капали золотистые капли яда. Медальон был довольно тяжёлым и — он провёл пальцем по шершавой поверхности — холодным.       Пергамент Мерлина, как и при первом осмотре, был пуст — лишь схематичный рисунок медальона со змеёй на верхушке. Казалось, в нём и вовсе нет ничего волшебного. Том наколдовал «Ревелио», однако пергамент остался глух к заклинанию.       Он вздохнул.       Неведение возбуждало любопытство. Том был уверен, что за медальоном и словами Слизерина — если проекция и правда принадлежала его великому предку, — скрывалась невероятно важная тайна. Возможно — и Риддлу хотелось в это верить, — если удастся разгадать эту загадку, Салазар наградит своего Наследника силой и магией, которые помогут ему завоевать волшебный мир. Главное, как выразилась Фоксглав, чтобы эта тайна по итогу не привела к уничтожению этого самого мира.       Пусть самому Лорду Волдеморту бояться было нечего — в отличие от других, он был бессмертен, — однако даже самому могущественному на свете волшебнику всё ещё нужны люди, чтобы ими править.

***

      — «Волшебников Гриндевальда видели в Инвернессе», — Абраксас Малфой прочитал вслух заголовок на передовице свежего номера «Ежедневного пророка». — «Министерство Магии призывает волшебников Шотландии быть бдительными и сообщать о любых замеченных попытках несанкционированных действий».       Он положил газету перед собой и, качнув головой, многозначительно присвистнул.       — Вот это новости с утра пораньше.       — Инвернесс? — поражённо переспросила Лавиния Пиритс. — Разве этот город не в паре часов быстрого лёта до Хогвартса?       — Всё верно, Лавиния, — кивнул сидящий рядом с ней Леонард Нотт.       Он уже позавтракал и теперь, небрежно сдвинув все тарелки и чашки в сторону Тома и Лисандра, показывал однокурснице магловские фокусы с картами. В отличие от его друзей — их Лео изрядно утомил своими причудами, — Пиритс от «магловской магии» пребывала в щенячьем восторге.       — Вопрос другой: что Гриндевальду вообще понадобилось в Шотландии? — Нотт ловко и стремительно, почти так же быстро, как играл на фортепиано, тасовал в руках карты. — Вряд ли он отправил сюда своих ребят, чтобы те прикупили в местном пабе бочонок виски.       — Вот здесь, дружочек, лучше помолчи. — Лестрейндж поднял вилку с нанизанной на ней сосиской и погрозил ею Нотту. — Недооценивать привлекательность торфяного виски — это кощунство.       Он откусил большой кусок от сосиски и мечтательно посмотрел в потолок. Том проследил за его взглядом: волшебное небо сегодня было окрашено в грязный асфальтово-серый оттенок.       — Соль, торф, дым, бинты и шпалы, — с любовью произнёс Лестрейндж, и Нотт брезгливо скривил нос. — Идеальный виски для тех, кто разбирается. Ради такого, друзья мои, можно и Великобританию завоевать.       Лисандр насмешливо толкнул Тома локтем, и тот в ответ чуть заметно улыбнулся. Он не одобрял чрезмерную любовь своего ближайшего соратника к крепким алкогольным напиткам, но никогда не препятствовал этому увлечению. Манипулировать пьяным добряком Лисандром Лестрейнджем было легко и даже по-своему приятно.       — Наша семья поставляет древесину для одной необычной винокурни, — доверительным тоном заметила Лавиния. Она поправила волосы и придвинулась к столу, чтобы её слышали ребята из компании Риддла. — Отец рассказывал, что однажды ночью туда забрался волшебник. Кажется, его звали Люсьен Торн. Он хотел украсть у маглов рецепт и разбогатеть, продавая такой же виски в волшебном мире. Когда мистер Торн попытался зачерпнуть образец, он оступился и, представьте себе, упал прямо в чан с виски!       Нотт открыл рот, едва не выронив карты из рук.       — Он же… не умер?.. — с надеждой спросил он.       — Тело нашли несколько месяцев спустя, когда в здании появилось его привидение, — покачала головой Пиритс. — Колотило ложкой по чанам и сквернословило.       — Маглы там, небось, в штаны от ужаса наложили, — хмыкнул Лестрейндж. — Не удивлюсь, если волшебники потом перекупили винокурню и изгнали привидение на хрен.       — Не совсем, — улыбнулась Пиритс. — Оказалось, что хозяин никакой не магл, а самый настоящий сквиб. И пускай до этого момента он ничегошеньки не знал о мире магии, но после появления в его винокурне привидения, бизнес пошёл в гору: вместе с мистером Торном они начали продавать виски на оба мира. С тех пор прошло больше ста лет, старый сквиб давно умер, а привидение мистера Торна до сих пор успешно руководит винокурней.       — Да, я тоже слышал эту историю, мисс Пиритс, — деловым тоном проговорил Малфой. — Говорят, Министерство даже думает поместить Торна на карточку от шоколадной лягушки.       — Неплохо у простого воришки сложилась жизнь. Или смерть, — усмехнулся Нотт. — Выбери и запомни карту.       Он протянул Пиритс колоду с картами. Тёмно-синие рубашки были украшены золотистыми надписями и рисунками. Лео купил колоду позапрошлым летом в свой день рождения, когда вместе с Риддлом и Лестрейнджем посетил магловскую ярмарку в Гластонбери. Разноцветная, шумная и весёлая ярмарка с «провидицами», жонглёрами, пожирателями огня, восточными танцовщицами и клоунами на ходулях поразила Нотта и Лестрейнджа настолько сильно, что они провели там несколько дней. А когда у ярмарки остановился цирк-шапито, то парни и вовсе решили, что обязательно проведут традиционный год после школы в путешествиях по миру с таким вот бродячим цирком. От приглашения присоединиться к друзьям Том Риддл незамедлительно отказался.       Ему цирка с клоунами и в школе хватало.       — Готово, — уверенно кивнула Лавиния, и Нотт убрал карту в центр колоды.       — Да пребудет со мной магломагия! — радостно крикнул Лео.       Он начал хаотично перемешивать карты: какие-то оказались лицом вверх, а какие-то лицом вниз. Лавиния, а вместе с ней и ещё несколько студентов Слизерина, не сводили взглядов со стремительных движений Нотта. Через несколько секунд он резко остановился, драматично провёл левой рукой над колодой, а затем громко щёлкнул пальцами.       На сей раз, когда парень начал показывать карты, все они были «волшебным» образом повёрнуты рубашками вверх, и лишь одна — в самой середине колоды — оказалась рубашкой вниз, а лицом вверх. Это была рыжеволосая, одетая в вызывающий наряд дама червей.       Малфой и Лестрейндж переглянулись и синхронно ухмыльнулись.       — Она? — с широкой улыбкой спросил Нотт у Пиритс.       Поражённо открытый рот девушки говорил больше, чем любые слова.       — Но как ты?.. Я следила очень внимательно! Этого не может быть!       — О-о, Лавиния, это магия, секрет которой я узнал в тайных, скрытых в непроходимых тибетских горах библиотеках маглов. — Парень провёл руками перед лицом. — А хочешь, покажу ещё кое-что?       — Хочу! — Лавиния радостно захлопала в ладони.       — Эх, ребята, вот и из малыша Нотти жених вырос, — протянул Лестрейндж, с любовью рассматривая, как Леонард поднялся на ноги, чтобы продемонстрировать Пиритс какой-то новый фокус. Малфой насмешливо хмыкнул, но ничего не сказал. — Вы только посмотрите, даже ни разу не упал в обморок, пока общается с девушкой мечты. Старина Лисандр горд, как за себя! Кстати, о девушках мечты, — он щёлкнул пальцами, — а где Фокси?       — Почему ты смотришь на меня, Лисандр? — спросил Риддл, поймав вопросительный взгляд Лестрейнджа. — Хоть я и староста, однокурсники мне не отчитываются, где проводят свободное время.       Лисандр на секунду задержал напряжённый взгляд на Томе, но потом, вымученно улыбнувшись, отвернулся.       — Лав, радость моя, куда подевались твои подруги? — громко обратился он к Пиритс. — Пошли войной на очередного тролля?       Малфой с осуждением посмотрел на друга.       — Лисандр… — тяжело вздохнул он. Лестрейндж непонимающе развёл руки в стороны. — Договорились же молчать.       — Можно сказать и на тролля, — со смехом ответила Пиритс одновременно с Абраксасом. — Уламывают Слагги разрешить Фоксглав отправиться с нами в Косую аллею. Сегодня у мамы Эф презентация книги, вы знали?       Том не раз слышал о Селине Сэпворфи — гриффиндорке до мозга костей, первой и единственной женщине в международной команде по квиддичу и знаменитой писательнице. Круг интересов мисс Сэпворфи — несколько лет назад она скандально развелась с Данте Блишвиком и вернула девичью фамилию, — был весьма широк: она была признанным экспертом не только в квиддиче, но и в травологии и прорицаниях. А в прошлом году выпустила кулинарную книгу, за которую получила премию «Книга года» от журнала «Ведьмополитен».       И нет, всё это Том Риддл знал не по собственному желанию.       Сложно абстрагироваться от сплетен и разговоров, когда общая гостиная, в которой он каждый вечер читал у камина, жужжит, словно осиный улей. Справедливости ради, Том всегда считал, что не бывает ненужной информации и даже для самой глупой сплетни найдётся подходящее время.       — В Косую аллею собираетесь? — поразился Леонард.       — Ага, — согласилась Пиритс, — причём камином директора, а не на поезде, представляешь?       — Повезло, — с лёгкой завистью в голосе протянул Нотт. — Я бы многое отдал, чтобы выбраться из школы… До Хогсмида ещё пару недель.       Лавиния сложила руки на груди.       — Так и быть, Леонард, — сказала она, и когда Нотт услышал своё имя из уст девушки, тут же покраснел, — если покажешь, как именно ты делаешь эту магловскую магию, привезу тебе лакричных палочек из «Кондитерской Шугарплама».       Нотт счастливо улыбнулся.       — Ловкость рук и никакого мошенничества! — воскликнул он. — Маглы столько всего умеют, ты глазам своим не поверишь…       Риддл отвернулся к чашке с кофе: смотреть на неловкие попытки Леонарда общаться с девушкой было выше его сил и тем более терпения.       Малфой предпринял было попытку вернуться к обсуждению Гриндевальда в Шотландии, но уже через четверть минуты их прервал громкий возглас Нотта:       — Эй! Верни немедленно, это не твоё, Макнейр!       Когда Том повернулся на голос, то увидел покрасневшего как рак Леонарда и возвышающегося над ним семикурсника Уолдена Макнейра. Тот вырвал из рук Нотта колоду с картами и, подняв руку высоко над головой, самодовольно ухмылялся.       Макнейр был одним из рыцарей Лорда Волдеморта. Довольно посредственным волшебником и ещё более посредственным человеком, но всё же одним из первых и по-настоящему надёжных — за него когда-то поручился Корбан Яксли.       Смотря на Макнейра и Нотта, Том напряжённо размышлял. Обычно, когда между его рыцарями случались конфликты, он предпочитал не вмешиваться, чтобы не выказывать никому фаворитизма. С другой стороны, когда дело касалось его ближайших друзей — людей, на чью помощь и связи он рассчитывал сильнее всего, — он не имел права остаться в стороне. Его друзья должны чувствовать поддержку, осознавать свою для Риддла значимость. И если ради этого придётся пожертвовать хорошим отношением Макнейра… Невелика потеря.       — Что, домовичок, не достаёшь, немного не дорос? — тем временем подшучивал над Ноттом Макнейр. — Встань на скамеечку, малыш, или попроси старших сварить тебе раздувающий раствор.       — Ты отвратителен, Макнейр! — скривилась Пиритс. — Если кто-то и не дорос, то это ты — до цивилизованного общества.       Малфой и Риддл переглянулись, и последний покачал головой: Абраксасу в это точно не стоило лезть. Хотя бы кто-то из его рыцарей должен остаться нейтральным.       — А это, получается, твоя новая хозяйка, домовичок? — фыркнул Макнейр и опустил голову, чтобы заглянуть Нотту в лицо.       Сжатые губы, дрожащие ноздри и трясущиеся кулаки Леонарда красноречиво говорили о том, что парень готов в любую секунду броситься на обидчика. Несмотря на хрупкое телосложение, он был из тех, кто кусал очень крепко и не отпускал, пока от боли не сведёт челюсть.       Том пнул ногой увлёкшегося разговором с Альфардом Блэком Лестрейнджа. Стоило ему повернуться и увидеть разворачивающуюся драму, как он незамедлительно вскочил на ноги. Лисандр мог подшучивать над другом до изнеможения, но никогда не дал бы его в обиду.       Никого из своих друзей.       — Какие-то проблемы, Макнейр? — Он опёрся одной рукой на стол, держа вторую на поясе. Уолден Макнейр был высоким и довольно широкоплечим, но до атлетичной фигуры Лестрейнджа ему было далеко. Парень прошёлся быстрым взглядом по Лисандру, затем перевёл его на невозмутимого Риддла и, не найдя на лице Лорда ни одобрения, ни поддержки, пожал плечами.       — Лично у меня никаких, Лестрейндж, а вот вас двоих Слагхорн вызывает к себе. — Он кивнул в сторону Риддла, а затем ухмыльнулся и, подняв руку ещё выше, разжал пальцы с зажатой в них колодой. Карты, словно дождь, посыпались Нотту на голову. Тот нахмурился, и Пиритс энергично замотала головой, словно пыталась убедить Лео не совершать глупостей.       — Ой, как неудачно вышло, — скривил губы в презрительной ухмылке Макнейр, — теперь тебе придётся лезть под стол.       Он добродушно похлопал Леонарда по плечу.       — Самое подходящее место для такой мелкой промагловской крысы как ты, Нотт.       Лисандр молниеносным движением потянулся к волшебной палочке, но Риддл всё равно оказался быстрее. Ударив по столу рукой, он поднялся со своего места.       — Достаточно.       Голос его был спокоен и тих, но выразителен настолько, что его услышали даже с самого отдалённого угла факультетского стола. Разговоры вмиг умолкли, и все уставились на их компанию. Внутри Риддла забурлила волшебная сила: кончики пальцев закололо привычным образом, а в груди будто надулся воздушный шар. Он закрыл глаза, позволяя себе на секунду раствориться в восхитительном ощущении живущей в нём магии.       — Благодарю за то, что передал просьбу профессора Слагхорна, Уолден, — Риддл вежливо улыбнулся, — но, кажется, ты так торопился, что совершенно забыл главное правило факультета Слизерин.       Он окинул парня холодным взглядом, от которого Макнейр непроизвольно поёжился.       — На факультете мы все братья и сёстры, и подобные слова — подобные действия, Уолден, — совершенно неприемлемы.       Он поднял руку и указал на Леонарда.       — Тебе стоит извиниться перед мистером Ноттом и мисс Пиритс.       Макнейр нахмурился.       — Я не собира…       Том выразительно поднял бровь.       — Уолден, ты выставляешь себя и наш факультет в неприглядном свете. — Он сжал челюсть, недовольный, что Макнейр решил пререкаться у всех на виду. — Это неприемлемо.       Взгляды всего стола устремились в сторону Макнейра, и парень, словно побитый пёс, опустил голову.       — Прошу меня простить, — сквозь зубы, скривившись, процедил он, хотя обращался скорее к полу под ногами, чем к Нотту и Пиритс. — Неудачно пошутил.       И, не дожидаясь, когда кто-то из слизеринцев ответит, Макнейр бросился прочь. У самой двери он на мгновение остановился и посмотрел в сторону Риддла. В его взгляде было столько дерзости и ярости, что Тома это даже позабавило.       Неужели Уолден наивно полагает, что способен бросить вызов Лорду Волдеморту?       Ему повиновалась Смерть, уж с самонадеянным мальчишкой он как-нибудь справится.       — Макнейр просто придурок, — приглушённым голосом сказала Пиритс. Она помогала Нотту собирать карты, улетевшие под стол и скамейку. — Надеюсь, он не додумается отомстить?       — Пф-ф, пусть только попробует! Я его… — возбуждённо проговорил Леонард. Послышался громкий звук удара о стол и протяжный вздох. — Ой!       — Смотри не убейся там, Нотти. — Лисандр опёрся на стол и заглянул по другую его сторону. Когда оттуда появился потирающий макушку Леонард, Лестрейндж мягко улыбнулся и повернулся к Риддлу. — Ну что, к Слагги?       Том кивнул.       — Лавиния, ты всё ещё хочешь узнать тайну магловской магии? — Нотт улыбнулся однокурснице и, когда та согласилась, принялся горячо и торопливо рассказывать секрет своего фокуса.       Собрав вещи, Том и Лисандр вышли из Большого зала.       — Грёбаный Макнейр, — прошипел Лестрейндж, оказавшись по другую сторону двери.       Он раздражённо пнул стоящие у стены волшебные доспехи. Они разлетелись по коридору с оглушительным звяканьем, перепугав худенького домовика, начищающего тряпкой бюст одного из бывших школьных директоров. Существо боязливо ойкнуло и поспешно трансгрессировало, оставив тряпку на лысине волшебника.       — Полегчало? — с лёгкой улыбкой спросил Риддл.       Он достал волшебную палочку и наколдовал «Репаро»: когда все части вернулись на место, доспех в благодарность галантно щёлкнул забралом.       — Полегчает, когда я запытаю Макнейра до пены из задницы. — Лисандр вновь поднял ногу, чтобы пнуть доспех, но тот встал в защитную стойку, выставив вперёд огромную булаву.       — Во-первых, ты никогда этого не сделаешь, Лисандр, — покачал головой Риддл и двинулся в сторону ещё одной двери. Иногда ему казалось, что старый замок ими просто кишит.       Хогвартс — школа чародейства, волшебства, а также лестниц, дверей и продуваемых всеми ветрами коридоров.       — А во-вторых, — продолжил он, — это просто бессмысленно: на таких людей, как Уолден Макнейр, прилюдное унижение действует гораздо сильнее, чем слово силы.       — Но он попытается отомстить! — горячо возразил Лестрейндж. — Клянусь, я чувствую, он нападёт, как только мы повернёмся спиной…       — О, я на это очень надеюсь, Лисандр.       Лестрейндж придержал тяжёлую дверь, пропуская Риддла вперёд. Парни оказались в «сердце Хогвартса», как иногда называли Вестибюль, ведь именно через него можно было попасть почти во все основные части школы: к летающим лестницам, на кухню и в слизеринские подземелья. В центре вестибюля у основания Мраморной лестницы стояла огромная золотая статуя Архитектора школы — волшебника, чьё имя по какой-то причине было утеряно в истории.       Проходя мимо песочных часов факультетов — они тоже располагались в вестибюле, — Риддл не смог сдержать самодовольную ухмылку: сосуд с зелёными изумрудами был заполнен заметно большим количеством драгоценных камней, чем у других факультетов.       — Ты и правда хочешь, чтобы Макнейр отомстил?       — Если он нападёт, то совершит ошибку. И тогда, друг мой, ты можешь делать с ним всё, что захочешь, — никто и слова тебе плохого не скажет. Ведь все на факультете видели, как он первым начал задирать наследника Ноттов, а потом продолжил, ударив исподтишка… А знаешь, что самое лучшее?       — Ну же, удиви меня.       Риддл мстительно улыбнулся.       — То, что мы с тобой, Лисандр, будем теми, кто прилюдно взывал к благоразумию и морали. Какие к нам могут быть вопросы?       Они остановились, ожидая, когда одна из лестниц соблаговолит спуститься. Откуда-то сверху доносился весёлый смех и девичьи голоса. Лестрейндж нахмурился и шумно почесал подбородок — судя по выступившей щетине, в последние пару дней он пренебрегал обязательным для всех парней в школе ежедневным бритьём.       — Скорее всего, ты, как всегда, прав, — протянул он, — но, честное слово, я бы предпочёл проучить Макнейра более привычным способом.       К ним с гулким стуком подъехала лестница, и парни тут же встали на неё, крепко вцепившись в поручни, — местные лестницы уж очень любили подшучивать над студентами и резко тормозить посреди движения.       — Я не разрешаю тебе вызывать его на магическую дуэль, Лисандр, — строго сказал Риддл. Он приблизил голову к Лестрейнджу и понизил голос, чтобы их не услышали изнывающие от скуки и любопытства портреты. — Никакой тёмной магии, пыточных и прочих заклинаний, понял меня?       Глаза Лисандра лукаво блеснули.       — Да какие заклинания, Лорд! Он просто упадёт с метлы во время тренировки и сломает пару конечностей.       Том приложил руку к груди и покачал головой с напускным сочувствием.       — Какой вопиющий несчастный случай, — шокированно произнёс он, — я обязательно отправлю в больничное крыло пачку сдобных котелков.       Лестрейндж довольно ухмыльнулся, и, когда лестница опустилась на уровень подземелий, парни двинулись в сторону классов.       Даже воздух здесь был другим, не как в остальной школе: более сырой, затхлый, будто бы неподвижный и неживой. Тот, кто решил, что студенты обязаны в подземельях не только учиться, но и жить, отличался сомнительным человеколюбием.       — Вообще не понимаю, зачем Макнейр нам сдался, — продолжил Лисандр через время. — Самомнение у него, как у Гриндевальда, зато мозгов — едва ли хватит на работу палачом в Отделе регулирования опасных тварей.       Том хмыкнул.       — Такие люди тоже нужны, Лисандр. К тому же его рекомендовал Яксли, а я доверяю суждениям Корбана.       Когда они приблизились к повороту, ведущему к кабинету Слагхорна, их разговор прервала внезапно вылетевшая оттуда Эфимия Блишвик. Увидев однокурсников, она резко остановилась. Как и сам Риддл, даже в выходные дни она предпочитала носить полную слизеринскую форму.       — Доброго вам утра, Том, Лисандр. — Эффи приветственно махнула и быстрым шагом двинулась в сторону лестницы.       Лестрейндж проводил взглядом её удаляющуюся фигуру, хмыкнул, а затем повернулся к Риддлу, чтобы продолжить разговор.       — Прости мою дерзость, Лорд, — он понизил голос, — но я считаю, что место в наших рядах нужно заслужить потом и кровью. И только когда претендентам удастся доказать свою полезность и преданность, мы примем лучших из них.       Риддл улыбнулся и покачал головой.       — Звучит сказочно, Лисандр, но тогда, боюсь, кроме нас с тобой, да ещё, возможно, Нотта с Малфоем, других рыцарей и не останется.       — К Мордреду других рыцарей! Мы вчетвером стоим сотню, Том! — Он горячо замахал руками, кажется, даже не заметив, что назвал Риддла по имени в личной беседе. — Я слышал от Бракса, что ты хочешь взять Крэбба и Гойла… Ты уверен, что это хорошая идея?       — Уверен.       Лестрейндж скривился.       — Даже говорящие горгульи в башне ЗоТИ лучшие кандидаты, чем эти два питекантропа.       — Армия не может состоять из одних лишь офицеров, Лисандр, — возразил Риддл. — Нам нужны крепкие бойцы.       — Если ты собираешься использовать их, как живые щиты, то «крепкие» — действительно достоинство, — хохотнул Лестрейндж. — Сомневаюсь, что они способны на магию сложнее первой половины первого курса.       — Тогда наша задача их обучить.       Лисандр закатил глаза.       — В конце концов, — продолжил Том, — быть одним из «Вальпургиевых рыцарей» — значит быть лучшим во всём. Учёбы это касается в самую первую очередь.       — Ладно-ладно, мистер Будущий-Староста-Школы, я всё понял. — Лестрейндж примирительно поднял руки. — Я, конечно, верю в твой преподавательский гений, Лорд, но, как по мне, даже камни проще обучить нотной грамоте.       Они остановились перед кабинетом Слагхорна. Из-за двери раздавались едва различимые голоса.       — Хорошо, что я люблю вызовы, не правда ли? — Риддл насмешливо хмыкнул.       Он потянулся к ручке и, мягко толкнув её, отворил дверь.       — Мисс Фоксглав, то, что вы просите, совершенно неприемлемо!       Слагхорн сидел за письменным столом, откинувшись на широкую спинку стула. На лысой макушке профессора покоился компресс в виде небольшого полотенца. Фрейя Фоксглав лихорадочно ходила перед его столом, и трость гулко постукивала в такт её решительным шагам. В кабинете было адски жарко от пылающего в камине огня.       Заметив вошедших в кабинет однокурсников, Фрейя коротко кивнула, затем опять повернулась к профессору:       — Сэр, я всего лишь прошу доступ в библиотеку!       — В Запретную секцию, мисс Фоксглав!       Фоксглав резко остановилась.       — Лес тоже Запретный, но вас же это вчера не остановило? — с улыбкой спросила она, и Слагхорн возмущённо цокнул. — Клянусь, профессор, я не собираюсь поднимать армию мёртвых, призывать демонов или создавать артефакты, способные уничтожить мир…       Она задумчиво прикусила губу и усмехнулась.       — Хотя с последним как пойдёт, ничего не могу обещать.       Слагхорн шумно выдохнул.       — Совершенно не смешно, мисс Фоксглав! — Он осуждающе покачал головой и поднялся на ноги. — Молодые люди! Радостно видеть, что вы оба в добром здравии.       Он неуверенно приподнял компресс, и под ним показалась заметная ярко-розовая шишка.       — Чего не скажешь обо мне, увы, увы.       — Вот именно, профессор! — Фоксглав ткнула в его сторону тростью. — Если бы не мы, для вас всё закончилось бы намного-намного хуже, подумайте об этом. Представьте, что только скажут люди…       — Мисс Фоксглав! — Слагхорн буквально взвизгнул. — Кто бы мог подумать, что вы такая неблагодарная шантажистка! Я позволил вам присоединиться сегодня к однокурсницам! Неужели вам этого недостаточно?       Фрейя пренебрежительно фыркнула, но промолчала. Слагхорн повернулся к Риддлу и Лестрейнджу и сокрушённо покачал головой.       — Вы можете себе такое представить? Мисс Фоксглав полагает, что вы втроём заслужили… скажем так, репарации за вчерашнее небольшое приключение.       Он истерично хохотнул.       — Считаю, — гордо выпрямившись, сказала Фоксглав. — Мы рисковали своими жизнями ради вашего волшебного зелья, профессор. Будет справедливо, если каждый из нас получит за это что-то большее, чем психологическую травму.       — Говорю же, девушка мечты, — тихо хмыкнул Лисандр, и Том закатил глаза.       — Да вы сами навязались, мисс Фоксглав! — не унимался Слагхорн. Он покраснел от возмущения, и даже пуговицы на его костюме затрещали от натуги.       — Одно дело я, профессор, о моей смерти и погоревать-то больше некому. — Фрейя безразлично пожала плечами. — Но вы подумали о ребятах? — Она приблизилась и встала между Лестрейнджем и Риддлом. — Семья Лисандра сошла бы с ума, если бы он пострадал!       — Не хочу тебя разочаровывать, Фокси, — Лестрейндж весело хохотнул, — но они бы откупорили бутылку шампанского и радостно пожелали здоровья всем погибшим.       Фоксглав жестом приказала ему заткнуться.       — Ну а Том, вы подумали о Томе? — продолжила она. — Как бы Том Марволо Риддл стал самым молодым министром магии, если бы вчера погиб?       Риддл усмехнулся про себя. О, если бы ты только знала, Фрейя Фоксглав…       Он повернул голову и с теплотой улыбнулся однокурснице. Пускай Фоксглав почувствует его благодарность за её нелепое беспокойство.       — Соглашусь, обстоятельства вчера сложились не самым благоприятным для нас образом, — торопливо заметил декан Слизерина; его пухлые щёки покрылись заметными каплями пота. — Однако поверьте, дорогая моя Фрейя, вчера мы шли на риск ради благого дела.       Он назидательно поднял палец вверх.       — Ради спасения человеческой жизни!       Фоксглав и Риддл молча переглянулись, а Лестрейндж, сложив руки на груди, картинно фыркнул.       — Ага, так и напишем на могиле тролля: «Потерял голову ради всеобщего блага».       Фрейя рассмеялась, запоздало прикрыв рот ладонью.       Слагхорн снял компресс с головы и, взяв со стола пузырёк с каким-то голубым зельем, нервно — далеко не с первой попытки — его откупорил. Когда он начал капать им на полотенце, в кабинете запахло горькой полынью.       — Возможно, вы втроём и правда заслужили небольшую компенсацию, — спустя немного времени, закончив с компрессом, сказал профессор. Он окинул усталым взглядом стоящих напротив слизеринцев. — При условии, если всё случившееся останется между нами.       Он осторожно положил компресс на голову и, сев в кресло, хлопнул в ладони.       — В конце концов, разве я не могу немного порадовать любимых студентов?       — Значит, вы дадите мне разрешение ходить в Запретную секцию? — неверяще спросила Фрейя.       — Да Мерлин с вами, мисс Фоксглав, получите вы это разрешение, — вздохнул Слагхорн. — Но не больше двух часов в неделю и под бдительным присмотром ваших старост — мистера Риддла или мисс Блишвик.       — Идёт! — Казалось, от распирающего её изнутри счастья Фоксглав была готова запрыгать на месте. Она бросила быстрый взгляд на Тома и улыбнулась краем рта. — Староста Риддл, возьмёте на себя обязанности конвоира?       Риддл поднял бровь: такого поворота событий он не ожидал. Своё официальное разрешение на Запретную секцию он утратил в прошлом году: после смерти Миртл Уоррен директор по науськиванию Дамблдора отменил доступ в тёмномагическую секцию для всех студентов, кроме парочки семикурсников. Риддлу пару раз удавалось пройти туда благодаря дружбе с миссис Аллен, но это были редкие и единичные случаи, которые скорее усиливали его жажду, чем утоляли.       Он и сам планировал попросить у Слагхорна или Меррисот разрешение, но если удастся получить его через третье лицо — будто самому Риддлу оно и даром не нужно, и он просто делает одолжение, — будет просто прекрасно.       …Однако куда больше его поразило то, что Фоксглав предложила именно ему, а не своей подруге Блишвик сопровождать её в библиотеку.       Это было неожиданно, но отчего-то довольно приятно.       Он покачал головой, прогоняя эту странную мысль как можно глубже в сознание.       — Конечно, Фрейя. — Он вежливо кивнул. — Но имей в виду, под моим присмотром в твои руки не попадёт ни одной книги с тёмными или запретными знаниями…       …Потому что все они окажутся в руках Лорда Волдеморта.       — Как скажете, староста Риддл. — Фрейя прижала пальцы к губам, скрывая довольную улыбку. — Обещаю всецело вас слушаться.       — Кхе-кхе. — Слагхорн насмешливо покрутил моржовый ус. — Значит-с, с мисс Фоксглав разобрались.       Он повернул голову к Лестрейнджу. Тот, поджав губы, задумчиво переводил взгляд с Риддла на Фоксглав и обратно.       — Мистер Лестрейндж, какие ваши пожелания? — Слагхорн опёрся спиной на стул, сложив руки на круглом животе. — Сделаю что смогу, конечно, но в рамках моих компетенций и закона, ха-ха.       Лисандр осклабился.       — Никаких отработок до конца года для меня и Нотта.       Том мог поклясться, что услышал, как у профессора Слагхорна отвалилась челюсть.       — Мистер Лестрейндж! — возмущённо произнёс декан Слизерина. — Имейте совесть!       — Ладно, Нотти обойдётся, — отмахнулся Лестрейндж. — Но я точно не хочу больше ходить на дурацкие отработки.       — Если перестанешь нарушать школьные правила, Лисандр, — Риддл повернулся к другу, — то и на отработки ходить не нужно будет.       Лисандр картинно фыркнул.       — Том, дружище, я что, похож на скучного барсука? — Он развёл руки в стороны. — Если не нарушать правила, какой смысл вообще учиться в Хогвартсе?       — Сделаю вид, что не слышал ваших слов, мистер Лестрейндж. — Слагхорн приложил руки к ушам. — Увы, у меня нет власти повлиять на дисциплинарные наказания от других профессоров, но, так и быть, я буду снисходителен, если замечу вас за контрабандой очередной партии крепких напитков в слизеринскую гостиную.       — С вами приятно иметь дело, профессор, — щёлкнул пальцами Лисандр. — Ещё тролли есть? Чувствую, в будущем их уничтожение станет отличным семейным развлечением для Лестрейнджей.       Он повернулся к Фоксглав и весело поддел её локтем.       — Правда, дорогая?       — Несомненно, дорогой. — Фоксглав закатила глаза, но Лестрейндж проигнорировал язвительный тон однокурсницы и самодовольно выпятил грудь вперёд.       — Мистер Риддл, — обратился к Тому Слагхорн, — а чего бы хотелось вам?       На секунду у Тома возникла шальная мысль потребовать, чтобы Слагхорн поручился за него перед Диппетом и Дамблдором и помог любимому ученику получить должность профессора Защиты после школы. Однако, хорошо всё взвесив, он всё же решил, что, во-первых, просить такое на глазах однокурсников — глупость, а во-вторых, он и без Слагхорна может добиться желанной должности. Ему меньше всего хотелось стать обязанным профессору зельеварения, ведь тогда он наглым образом не слезет со спины Риддла до конца своих ничтожных дней.       У Тома был другой план. В разы более действенный.       — Мне ничего не нужно, профессор, — он натянул на лицо фирменную личину вежливой заинтересованности, — ведь я присоединился к вам, потому что это правильно.       Лестрейндж и Фоксглав переглянулись, и девушка громко кашлянула, замаскировав этим звуком весьма отчётливое слово «позёр».       — О, Том, мальчик мой, ты как всегда само благородство. — Профессор Слагхорн с заметным облегчением выдохнул и улыбнулся. — Так искренен и чист в своих помыслах, нам невероятно повезло жить с тобой в одно время.       Том услышал, как где-то сбоку кто-то тихо хмыкнул. Фоксглав или Лестрейндж? Возможно, сразу оба. Он осторожно повернул голову к однокурсникам: они красноречиво переглядывались, будто вели им одним понятный молчаливый разговор взглядами. На губах Лисандра замерла хитрая улыбка.       — На самом деле, — как бы между прочим продолжил Слагхорн, — есть ещё кое-что, что мне нужно с вами обсудить, господа.       Риддл повернулся к профессору.       — Зелье, которое мы с тобой, Том, должны сварить, чтобы помочь бедняжке Констанции, требует не только особенных ингредиентов, но и особенный котёл для варки.       — Вот как. — Риддл едва сдержался, чтобы не пустить в голос яда.       Сколько ещё троллей они должны убить, чтобы Слагхорн от него отстал?       — Увы, у меня такого волшебного оборудования нет, — профессор грустно вздохнул. — Но я знаю человека, который с радостью мне его одолжит.       Он добродушно сложил руки на груди.       — Мой старый друг Эдриан Принц — да-да, из тех самых Принцев, думаю, вы слышали о них? — держит зельеварческую лавку близ Косой аллеи.       — Это замечательные новости, сэр, — спокойно сказал Риддл. — Значит, сегодня, когда вы заберёте котёл, мы сможем начать варить зелье?       — О, — произнёс Слагхорн, надувшись, будто и правда был моржом.       Он театрально прикоснулся к компрессу на голове, и Том прекрасно понял, куда сейчас свернёт их разговор.       — Боюсь, я сегодня немного не в состоянии для прогулок через каминную сеть, мой дорогой мальчик. — Он нервно кашлянул. — Но вы, Том и Лисандр, вы можете сделать вашему декану одолжение и навестить моего друга сами. Можете присоединиться к профессору Бири и вашим очаровательным однокурсницам, ведь — смотрите, как удачно! — они как раз отправляются на Косую аллею!       — Увы, в этот раз очаровательные однокурсницы останутся без моего внимания, — разочарованно покачал головой Лисандр. — У меня отбор в команду через час.       — Да я сама могу забрать ваш котёл, — предложила Фрейя. — Зачем отвлекать Тома от…       — О нет-нет-нет, мисс Фоксглав! — резко прервал её Слагхорн. — Я уже сообщил Эдриану, что прибудет именно мистер Риддл…       Он нервно улыбнулся, повернувшись к Тому.       — Мальчик мой, я же могу на тебя рассчитывать? — с надеждой спросил он.       Это было довольно странно. Декан что-то от них скрывает?       — Конечно, сэр. — Том улыбнулся и почтительно кивнул. — Я сделаю всё, что требуется.       Десять минут спустя, когда Гораций Слагхорн в подробностях рассказал Риддлу, как добираться до лавки Эдриана Принца, ребята покинули кабинет декана Слизерина.       — Эй, Фокси, ответь, зачем тебе понадобилась Запретная секция? — недоумённо спросил Лестрейндж, когда они втроём отошли подальше от кабинета.       — Люблю перед сном почитать про проклятия, убийства и пытки, — безразлично ответила Фоксглав.       Том очень тихо хмыкнул, но идущая рядом с ним Фоксглав всё равно услышала. Она повернула к нему голову и едва заметно подмигнула.       — Тогда тебе повезло, детка, ведь в семейной библиотеке Лестрейнджей мы других книг не держим, — с широкой улыбкой заметил Лисандр. — Когда после школы ты станешь моей женой…       Фрейя резко остановилась, а затем шумно стукнула тростью по каменному полу.       — Лисандр, — прошипела она. Том был уверен, что девушка была на грани того, чтобы перейти на парселтанг. — Господь всемогущий, ты когда-нибудь это прекратишь или нет?       Лестрейндж недоуменно почесал затылок.       — Нет?       Фоксглав сжала губы и нервным движением одёрнула на себе одежду. Том заметил, что её уши слегка покраснели.       — Мне приятно твоё внимание, честно, — глубоко вздохнув, почти по слогам произнесла она. — В другое время, в другой ситуации, клянусь, я бы не раздумывая согласилась на всё, что ты предлагаешь.       — Правда? — Лисандр поднял брови, искренне поражённый признанием Фрейи.       Том почувствовал себя третьим лишним, но почему-то так и не нашёл причин заставить себя идти в гостиную.       Скорее всего, ему было просто любопытно.       — Конечно, — мягко улыбнулась Фоксглав. — Кто знает, возможно, однажды мы ещё вернёмся к этому разговору. — Движением руки она остановила готового прервать её Лестрейнджа. — Но сейчас, Лисандр, я могу сказать только одно: после школы у меня другие планы.       Она нахмурилась: между бровей залегла упрямая морщинка.       — И эти планы максимально далеки от счастливой жизни с классным парнем.       Лестрейндж громко сглотнул.       — И что же это за планы? — глухо спросил он.       Неуверенно осмотревшись по сторонам, Фрейя сделала шаг и оказалась прямо перед однокурсниками. Когда она подняла голову, взгляд зелёно-карих глаз на короткое мгновение задержался на лице Риддла.       — Постараться не сдохнуть.

***

      Меньше чем через час Том Риддл и увязавшийся вслед за ним Леонард Нотт поднялись к Директорской башне — именно там, в одной из трёх малых башенок, располагался кабинет Армандо Диппета. Вход в него сторожила уродливая каменная горгулья, и возле неё, тихонько переговариваясь, уже стояли их однокурсницы: Эфимия Блишвик, Лавиния Пиритс и Фрейя Фоксглав. Последняя — в отличие от подруг в нарядных платьях, — предпочла не изменять собственному стилю. Двубортный пиджак, строгая рубашка с галстуком и короткие волосы делали Фоксглав похожей на высокого, худого и смазливого мальчишку. Резная трость с головой лисицы и элегантно торчащий из кармана пиджака ярко-красный носовой платок дополняли её эксцентричный образ.       Если бы Урсула Лестрейндж увидела, кого её младший сын выбрал себе в жёны, её немедленно хватил бы удар.       — Все собрались? — послышался голос профессора травологии Герберта Бири. Студенты согласно кивнули. — Давайте сверимся со списком вашего декана.       Волшебник подошёл к шестикурсникам и, достав из кармана мантии небольшой пергамент, развернул его.       — Блишвик. — Он придирчиво взглянул на Эфимию и, когда удостоверился, что это и правда она, кивнул. — Хорошо, значит дальше у нас Пиритс…       Разобравшись с Лавинией, Фрейей и Томом, Бири остановился перед Ноттом и задумчиво почесал козлиную бородку.       — Мистер Лестрейндж, значит, — усмехнулся он.       — Он самый, да. — Леонард горделиво выпятил вперёд грудь, как бывало делал сам Лестрейндж, а затем кашлянул, делая голос более низким. — Лисандр Лестрейндж — это я, сэр.       Он повернулся к Фоксглав и, чуть склонив голову, широко улыбнулся:       — Эй, детка, пойдёшь со мной в Хогсмид?       Девчонки весело засмеялись, и даже Риддл позволил себе лёгкую ухмылку — настолько правдоподобно Леонард изобразил их общего друга.       — Мистер Нотт, это очень мило, но вы не значитесь в списке. — Профессор Бири поправил очки движением указательного пальца. — Мы отправляемся в Косую аллею либо с мистером Лестрейнджем, либо без него, — третьего не дано.       — Прошу прощения, профессор Бири, сэр, — вздохнув, вступил в разговор Риддл. — У Лисандра сейчас отбор в сборную, поэтому профессор Слагхорн разрешил заменить его на Леонарда.       — Неужели, мистер Риддл?       — Абсолютно так, сэр.       Всего лишь маленькая невинная ложь. Когда Нотт услышал от Риддла, что тот отправляется с девушками в Косую аллею, то просто увязался следом за своим старостой. Учитывая, что Слагхорн не особенно любил Ноттов, едва ли он разрешил бы эту замену.       — Ну, мне об этом ничего не известно… — неуверенно протянул профессор.       — Ну пожа-а-алуйста, сэр, я буду хорошо себя вести, — заканючил Лео. Он сложил руки на груди и сделал просящие глазки. — А я сыграю вашим тентакулам Пасторальную сонату Бетховена! И будут они расти большими и о-о-очень ядовитыми!       — Неужели, мистер Нотт? — вновь спросил Бири.       — Музыка способствует росту растений, последнее исследование в мире магл… кхе, магов. — Он щёлкнул пальцами. — Эффи, ты же тоже слышала об этом, да?       Блишвик поражённо подняла брови.       — Я не… — начала она, но Пиритс толкнула её локтем. — Да, конечно, сэр, это правда.       Она посмотрела на подругу и, сжав губы, покачала головой.       — О, прекрасно, мистер Нотт, — улыбнулся Бири. — Тогда добро пожаловать на борт.       Он повернулся к Риддлу и поднял палец.       — Под вашу ответственность, мистер Риддл.       Зачем в школе вообще взрослые профессора, если ответственность всегда перекладывается на старост и детей?       Том вежливо улыбнулся.       — Конечно, сэр.       После того, как профессор Бири назвал горгулье пароль — «волшебная астролябия», — существо отпрыгнуло в сторону, освобождая путь в кабинет директора.       Круглая и просторная комната была абсолютно пустой, если не считать небольшой деревянный стол в центре и увешанные портретами прежних директоров и директрис стены. Том не единожды бывал в кабинете директора — Диппет часто собирал старост, чтобы обсудить важные, по его мнению, дела и вопросы, — но каждый раз поражался спартанскому аскетизму этой комнаты.       Возможно, размышлял он, прожив не одну сотню лет, Армандо Диппет так от всего устал, что решил ограничить свой антураж лишь самыми необходимыми вещами.       …Интересно, что будет чувствовать Лорд Волдеморт, когда ему будет три сотни лет? Однозначно одно — ему скучно точно не будет.       Профессор Бири подошёл к камину — над ним висело несколько деревянных полок. На одной — потёртая, латаная-перелатаная Распределяющая шляпа, на другой, в стеклянной коробке, — серебряный меч Годрика Гриффиндора.       — Мистер Риддл, вы первый, пожалуйста. — Профессор указал на вазочку с летучим порохом. — Место направления — «Дырявый котёл».       Том зачерпнул пригоршню изумрудного порошка и, согнувшись, прошёл в камин. Взглянув на однокурсников в последний раз — Нотт весело ему помахал, — он разжал руку и бросил порох себе под ноги.       — Дырявый котёл! — уверенно произнёс он.       До того, как его поглотил волшебный зелёный свет, он прижал руки к бокам и закрыл глаза: стремительное перемещение могло вызвать головокружение, не говоря уже про копоть и грязь, — редко какой волшебник озадачивал себя банальной чисткой каминных труб.       Через какое-то время — от жара во время перемещения Тома бросило в пот — он оказался в другом камине. Вместо кабинета директора его глазам предстал невзрачный интерьер «Дырявого котла». В воздухе пахло хлоркой и кислым пивом. За обшарпанными, грязными столами сидело несколько волшебников — кто-то завтракал из таких же обшарпанных и грязных мисок, а кто-то читал измятую и грязную газету. Никто не обратил внимания на появившегося из ниоткуда молодого волшебника.       Риддл вылез из камина и невербально наколдовал на себя очищающие чары — его мантия и брюки были усыпаны мелкими, въедливыми частичками пороха. Спустя минуту воздух в камине ощутимо завибрировал, и, озарив этот угол бара ярко-изумрудной вспышкой, явил миру перемазанное в саже лицо Эффи Блишвик. Закашлявшись, она вышла из камина и почти сразу принялась накладывать на себя очищающие чары.       Вслед за Эфимией появилась Лавиния Пиритс, затем — едва не вылетев, как пробка из камина, — Леонард Нотт и, наконец, Фрейя Фоксглав. Она кашляла и крепко прижимала трость к груди.       Когда в камине появился замыкающий отряд профессор Бири, их заметил владелец бара, он же бармен, по имени — Риддл закатил глаза, — Том.       — Герберт, дорогой! — заголосил бармен. Его блестящая лысина отражала свет свечей. — Пришёл попробовать стаканчик мандрагоровой, друг мой?       — Том, и тебе доброго утра, — почтительно кивнул Бири. — Я сегодня с детишками.       — А, школьная экскурсия, как интересно, — голос бармена едва ли выразил хоть какую-то заинтересованность. — Ну, если что, ты знаешь, где меня искать.       Он шкодливо подмигнул, а затем бросился отрывать какого-то потрёпанного жизнью гоблина от бочки с элем — тот открыл кран и в прямом смысле слова к нему присосался.       — Так, время не ждёт. — Профессор Бири бросил взгляд на часы на стене. — Давайте, один за одним, не потеряйтесь, следите друг за другом.       — Нам не одиннадцать, сэр, — кисло заметила Пиритс. — И вы можете остаться здесь, вряд ли с нами что-то случится.       — Остаться и пропустить встречу с мадам Сэпворфи? — выпучил глаза профессор Бири. — Да никогда в жизни!       Они вышли в маленький дворик — абсолютно пустой, если не считать пары сломанных коробок и высоких, растущих прямо из стены сорняков. Бири достал волшебную палочку и трижды коснулся ею кирпичей на стене. Через мгновение стена по кирпичикам разъехалась в стороны, и появилась арка.       Косая аллея встретила их громким голосом продавца газет и промозглым дождём. Том поднял воротник мантии, закрывая шею и лицо от ветра.       — Так, нам нужно на южную сторону аллеи. — Бири снова сверился со своими записями на пергаменте. — Дом 18а.       — А я думала, презентация будет во «Флориш и Блоттс», Эффи, — заметила Лавиния.       — Мама сказала, что там мало места, — покачала головой Блишвик. — Что бы это ни значило.       — Твоя мама всегда мыслит масштабно, — усмехнулась её подруга. — Уверена, нас ждёт что-то запоминающееся.       Лицо Эффи покрылось розовыми пятнами.       — Этого-то я и боюсь.       Их разномастная компания двинулась в южную часть Косой аллеи. Волшебников в это дождливое утро в волшебном переулке почти не было: по дороге им встретились лишь спешащая по своим делам женщина — за ней, заметно отставая, летели разноцветные картонные коробки и пакеты — да парочка малолетних детей, бегущих наперегонки с добродушным старым бульдогом.       — А вот и место, кажется, — неуверенно произнёс профессор Бири, указывая пальцем перед собой.       — И как только вы догадались? — весело хохотнула Пиритс.       Перед ними оказалось двухэтажное здание с яркой зелёной вывеской «Издательский дом «Обскурус». Именно они в своё время прославили Ньюта Скамандера, выпустив его «Фантастических зверей и места их обитания». Насколько Риддл помнил, издательством уже не одно десятилетие владел кто-то из богатой чистокровной семьи Шафиков. Лестница, ведущая в здание, и вся передняя часть стены были укутаны огромными тропическими растениями и лозами с ярко-фиолетовыми виноградными ягодами. У двери стояла скромная белая вывеска: «Здесь проходит презентация книги Селины Сэпворфи «Великолепные водные растения Виногранда».       — Ого, — присвистнула Фоксглав.       — Ага, — поддержал философскую беседу Нотт.       Студенты и профессор поднялись по лестнице и зашли в здание издательства. Внутри их ждал не просто коридор или общий зал, как можно было подумать, а самый настоящий, увеличенный пространственной магией оазис-оранжерея с небольшим дурнопахнущим озером в центре и разнообразными тропическими цветами и растениями: огромные мясистые лотосы, не менее огромные венерины мухоловки, а также кусты и деревья, чьи названия Том не запомнил бы, даже если бы прочитал готовящуюся к выходу книгу мисс Сэпворфи.       Травология никогда не занимала высокого места в списке его интересов.       — Эфимия Маргарита Вирджиния Блишвик! — раздался выразительный женский голос.       Через мгновение перед слизеринцами появилась и его обладательница — из-за пышного ярко-красного куста выплыла темноволосая женщина в светло-голубом, весьма откровенном платье-халате. На длинной лебединой шее висело несколько драгоценных украшений из жемчуга и, если судить по особенному блеску, бриллиантов. Во внешности мисс Сэпворфи не было ничего примечательного: слишком длинное и худое для женщины лицо, тёмные, глубоко посаженные глаза и тонкие бесцветные губы. Однако от волшебницы всё равно было сложно оторвать взгляд: она излучала уверенность и в себе, и в своей неотразимости.       — Мамочка! — радостно закричала Эффи и бросилась к мисс Сэпворфи. Женщина неловко похлопала дочь по спине. — Я так рада тебя видеть!       — О, моя милая козочка! — улыбнулась волшебница, и широкая улыбка придала её лицу заметную миловидность. — Как же ты выросла, моя маленькая Эффи.       Она подняла кончиком пальца подбородок дочери.       — Надеюсь, ты расторгла помолвку с этим недоноском Поттером? Моя дорогая дочь заслуживает лучшего, чем это огородное пугало.       — Мамочка… — осуждающе покачала головой Эффи.       Пиритс и Фоксглав насмешливо переглянулись.       — Мистер Бингли, где вы? Вот и моя дочь, мистер Бингли, нас нужно обязательно сфотографировать!       Мисс Сэпворфи торопливо осмотрелась по сторонам и раздражённо цокнула языком, когда увидела, что одна из гигантских венериных мухоловок схватила какого-то волшебника за голову. Он глухо верещал и брыкался, а двое крепких мужчин пытались вытянуть его за ноги из пасти растения.       — Ах, мистер Бингли, на что вы только не пойдёте, чтобы пренебречь своими обязанностями, — покачала головой женщина.       Она достала из кармана халата волшебную палочку и бросила в растение какое-то ярко-фиолетовое заклинание. Венерина мухоловка замерла, а затем, громко чихнув, выплюнула волшебника на пол перед собой. На покрасневшем, под стать его медным волосам, лице наливались синяки и кровоподтёки.       — Просперо, сколько раз я вам говорила держаться подальше от Мэри-Грейс? — Мисс Сэпворфи раздражённо сложила руки на груди. — Она терпеть не может рыжеволосых, как вы могли забыть?       — О, Селина, я просто мимо… — начал оправдываться мужчина, но волшебница строго махнула рукой.       — Если бы вы испортили презентацию своей смертью, я бы никогда вам этого не простила. — Она поправила платье и улыбнулась, поворачиваясь к Эффи и стоящим позади неё гостям из Хогвартса. — Принесите мои сигареты, мистер Бингли, и найдите фотографа, пока я говорю с дочерью и её друзьями.       Мистер Бингли нахмурился и медленно побрёл в обратную сторону. Когда он проходил мимо венериной мухоловки, та предупредительно клацнула зубами.       — Приятно видеть, что ты пришла не одна, а с друзьями. — Мисс Сэпворфи развела руки в стороны. Увидев среди школьников профессора Бири, она почтительно кивнула. — Профессор Бири, полагаю.       — Я большой поклонник вашего исследования о корневой системе волшебных растений, Селина. — Профессор протянул руку, но мисс Сэпворфи не спешила отвечать на рукопожатие. — Для меня большая честь вновь вас встретить.       — Вновь? — подняла бровь женщина.       — О, мы учились на одном курсе в Хогвартсе. — Профессор убрал руку и неловко поправил очки. — На разных факультетах, конечно, но… Даже сидели пару раз за одной партой!       — О, правда? Как интересно! — без какого-либо интереса в голосе сказала она и отвернулась. Профессор разочарованно нахмурился и, не говоря ни слова, быстрым шагом ушёл в сторону гигантских розовых грибов. Блишвик проводила его удивлённым взглядом.       — Эфимия, дорогая, представишь меня своим друзьям? Так замечательно, что они у тебя есть… Кстати, как там твой отец, жив, я надеюсь?       Эффи поражённо открыла рот.       — Насколько мне известно, да.       — Какой молодец, — ядовито проговорила Мисс Сэпворфи. — Как думаешь, ему понравится, если я отправлю в Блишвик-коттедж малышку Мэри-Грейс?       — Мухоловку?! — выпучив глаза, переспросила Эффи. — Мама, но она же плотоядная…       Мисс Сэпворфи отмахнулась.       — Данте же не рыжий, чего ему бояться?       Нотт и Фоксглав тихо захихикали.       — Итак, твои друзья, дорогая. Я горю нетерпением узнать, с кем общается моя дочь.       Эффи тяжело вздохнула. Пятна на её лице не сходили с момента, как она вошла в «оазис».       — С Винни ты уже знакома, — она положила руку Пиритс на плечо, и Лавиния весело помахала.       — Здрасьте, мисс Селина, — сказала она. — Классный халат.       — О, спасибо, Лавиния, милая, — волшебница польщённо улыбнулась. — Как поживают твои родители? Когда я в последний раз видела Назибролу, она почему-то не горела желанием со мной разговаривать. А ведь я хотела рассказать ей о нашем с бароном Кингом путешествии по Грузии в прошлом году… Мы нашли в горах удивительную разновидность волшебного олеандра… Барон уверен, что его яд может оказывать просто прекрасное влияние на мужскую потенцию, можешь себе представить?       — Хм, — усмехнулась Пиритс, — даже представить не могу, почему мама не захотела вас слушать.       — Вот и я удивилась! — Мисс Сэпворфи прижала руку к груди. — Между нами, Лавиния, твоему отцу следовало бы и попробовать, а не скидывать ответственность за род и его — смешно сказать! — наследие на хрупкие плечи единственной дочери.       — Готова отдать сто галлеонов, лишь бы посмотреть, как вы скажете это папуле в лицо, мисс Селина, — хохотнула Пиритс. — И лучше возьмите с собой Мэри-Грейс.       Мисс Сэпворфи добродушно засмеялась.       — Ты такая чудная девочка, Лавиния. — Она повернулась к стоящей рядом Фоксглав. — О, а ваше лицо мне незнакомо… Мистер?..       Фрейя весело фыркнула, услышав обращение.       — Фоксглав. — Она широко улыбнулась и протянула руку.       — Мистер Фоксглав, очень приятно. — На сей раз мисс Сэпворфи протянула свою в ответ.       — Фрейя! — осуждающе проговорила Эффи. Она стала пунцовой от возмущения и стыда. — Мама, никакой это не мистер, это моя однокурсница Фрейя! Как можно её перепутать с парнем?       Мисс Сэпворфи приблизилась к Фоксглав и с интересом изучила её лицо.       — И действительно, прекрасный юный цветок, — тихо сказала она. — Фоксглав, значит… Знаете ли вы, моя дорогая, что чудодейственный сок наперстянки может заставить сердце биться с новой силой, а при иной концентрации — остановить его навсегда?       Фрейя несколько раз кивнула.       — Ещё бы! Мои предки продавали лекарства от сердечной недостаточности не-магам, но сделали состояние на продаже смертельных ядов магам, — улыбнулась она. — Потом переехали в Новый свет и начали строить из себя праведников. Только фамилию оставили — дань прошлому и семейным традициям.       — Очаровательно, — хлопнула в ладони мисс Сэпворфи. — Эффи, у тебя роскошные подруги. Теперь взглянем на друзей.       Она посмотрела на Риддла, и её глаза загорелись.       — Добрый день, мисс Сэпворфи. — Он обворожительно улыбнулся. — Моё имя Том Марволо Риддл.       Мисс Сэпворфи вытаращила глаза.       — О Мерлин всемогущий, где мои сигареты? Мистер Бингли, пошевелите уже вашими конечностями, за что я вам плачу! — Она приложила одну руку к груди, а второй, будто веером, быстро замахала. Изредка она бросала взгляд на Риддла. — А потом журналисты спрашивают, почему я бросила старого пожёванного крота Блишвика!       — Папа не пожёванный крот! — возмутилась Эфимия.       — Поверь, милая, не только пожёванный, но ещё и выплюнутый, — сжала губы мисс Сэпворфи, став чертами лица до невозможного походить на свою дочь. — Мистер Бингли, наконец-то! Вас только за смертью и счетами из налоговой отправлять.       Рыжеволосый волшебник торопливой походкой подбежал к волшебнице. В его руках был золотистый портсигар и длинный бирюзовый мундштук. Мисс Сэпворфи дрожащими руками открыла портсигар, достала оттуда сигарету и вставила ту в мундштук. Сделав торопливую затяжку, волшебница выпустила изо рта ярко-розовый клубок сладкого дыма.       — Так-то лучше, да, — с лёгкой улыбкой сказала она. А затем вновь посмотрела на Риддла. — Вы невероятно привлекательный молодой человек, Том Марволо Риддл, не хотите в марте присоединиться к нам с бароном Кингом в одном увлекательном приключении? Мы собираемся изучать бедуинские племена Евфрата, а потом совершить безумное магловское паломничество в колыбель арабской поэзии — Неджд. Обещаю, вы останетесь под впечатлением от нашей компании.       Она выпустила ещё один клубок дыма — на сей раз прямо в лицо Риддлу.       — Боюсь, мисс, в Хогвартсе меня вряд ли отпустят, — заметил Том, не убирая с лица вежливую улыбку. Он добавил в голос искреннего сожаления. — Но спасибо за предложение, я с радостью прочитаю о ваших приключениях в следующей книге.       Мисс Сэпворфи взмахнула мундштуком, раскидав в стороны пепел.       — А книга непременно будет! И вы только представьте, какую можно будет сделать презентацию! — она мечтательно подняла глаза к потолку. — Бедуины с лошадьми, танцы с кинжалами… Кто-нибудь из чистокровок обязательно оскорбится, и начнётся потасовка… Мы будем на первой полосе всех магических — а если повезёт, и магловских, — газет! Мистер Риддл, обязательно приходите, чтобы украсить и без того блистательный вечер!       — Несомненно, мисс Сэпворфи, — усмехнулся Риддл, и женщина кокетливо подмигнула.       — Теперь твоя мама мой кумир, Эффи, — прошептала Фоксглав, и Блишвик закатила глаза.       — Фотографы уже здесь, Селина. — К ним подошла невысокая блондинка в остроконечной шляпе. — Я разбудила Виногарда, так что мы готовы начать.       — Мне нужна ещё пара минуток, Бетти, милая. Вот, забери это. — Она сделала глубокую затяжку и передала мундштук блондинке. — Эффи, не представишь нас последнему из твоих друзей?       — Леонард Нотт. — Парень не стал дожидаться, когда Блишвик решит его представить, и взял слово сам.       — Нотт из семьи Кантанкеруса Нотта? — насмешливо спросила волшебница.       — Ну… это мой дедуля, — отчего-то покраснел Лео.       Мисс Сэпворфи заразительно захохотала. Шестикурсники переглянулись.       — Тогда передавай старику Нотту мой поклон… Видел бы ты, какой шорох он навёл, когда не включил почтенное семейство Блишвиков в свой дурацкий справочник чистокровок.       Она вытерла выступившую от смеха слезу краем шёлкового пояса.       — Я думала, старый Блишвик там же копыта и откинет, — насмешливо покачала она головой. — Шалость однозначно удалась. Думаю, громче возмущались только Пиритсы, да, Вин, детка?       Лавиния улыбнулась.       — До сих не проходит ни дня, чтобы отец не вспомнил за обедом мистера Нотта.       — Простите… — На лице Леонарда отразились все тяготы мира. — Я тут совершенно ни при чём.       — Всё хорошо, Леонард, — улыбнулась Пиритс и положила руку ему на плечо. — Как по мне, так твой дед сделал всем нам одолжение. Этот справочник — отвратительная безвкусица. Не представляю, кто вообще может относиться к нему серьёзно.       — Блэки, Малфои, Лестрейнджи и вообще большая часть наших замечательных однокурсников, Лавиния, — прервал её Риддл.       — Ага, так и вижу, как Лестрейндж перед сном штудирует справочник, чтобы решить, какую благородную деву из списка позвать в Хогсмид на следующих выходных, — закатила глаза Пиритс.       — Не, после истории с Гринграсс Лисандр держится подальше от всех древнейших и благороднейших, — решительно покачал головой Лео. — Но вот Орион Блэк именно так себе пассий и выбирает: открывает справочник на случайной странице, и в бой!       Он усмехнулся.       — Возможно, так Вальбурга и стала его невестой.       Том осуждающе покачал головой. Если бы на факультете услышали такие шутки, Леонарду и дружба с Лестрейнджем не помогла бы выйти сухим из воды.       Раздался звук фанфар, и гости внутри «оазиса» принялись оглядываться.       — О, начинается, начинается! — взвилась мисс Сэпворфи. — Занимайте места, детишки, и получайте удовольствие! — Она взяла Блишвик за руку и потянула на себя. — Эффи, доченька, а тебя я попрошу пойти со мной. Хочу представить тебя барону Кингу!       Ребята встали сбоку от импровизированной сцены-амфитеатра. Из-за сотен видов растений места в издательстве осталось не особенно много, и пришедшие поглазеть на презентацию волшебники плотно жались друг к дружке. Том оказался недалеко от окна, но оттуда едва ли поступал свежий воздух, а Нотта и вовсе зажали два корпулентных джентльмена в шляпах-цилиндрах.       — Добрый день, господа!       Селина Сэпворфи вышла в центр оазиса в сопровождении двух мужчин: молодого светловолосого мужчины с пушистыми усами и малюсенького, опирающегося на трость с тремя ножками старика. От старости или, возможно, из-за какой-то болезни, пожилой мужчина был сильно сгорблен и издалека напоминал странно сложенного ребёнка или домового эльфа.       — Мы с моим неизменным партнёром, бароном Кингом, рады представить вам главного виновника нашей книги. — Женщина небрежно махнула в сторону старика. — Сэра Бенедикта Виногранда. Он долгие годы исследовал африканские озера и собрал большую коллекцию потрясающих водных растений. Стоило мне увидеть экземпляры из его коллекции, и я сразу осознала, какой магический потенциал она представляет. Так и появилась эта книга!       Она развела руки в стороны.       — Давайте же поприветствуем сэра Виногранда бурными аплодисментами и немедленно перейдём к нашей потрясающей презентации.       Зал разорвало от оваций, но кислое лицо старого волшебника явно говорило, что он бы предпочёл оказаться в своей кровати с ночным колпаком на макушке, а не стоять здесь и развлекать людей, которых он и знать не знает.       Когда волшебники покинули помост, свет свечей разом притух, создав уютную сумеречную атмосферу. Из граммофона, стоящего где-то неподалёку, послышались тихие и вместе с тем чарующие звуки музыки.       — Чайковский… — восхищённо проговорил Нотт. — Теперь мисс Сэпворфи и мой кумир!       Упомянутая волшебница стояла с поднятой вверх волшебной палочкой. Когда она уверенно ей взмахнула, из кончика вырвались восхитительно прекрасные всполохи. Оазис залил мягкий свет золотистой магии. Вспышки на секунду повисли в воздухе без движения, а когда музыка поменяла ритм, начали изящно крутиться, собираясь в узнаваемые фигурки разнообразных растений и цветов. Магия сверкала и пульсировала в такт музыке, плавно перетекала с места на место, будто бы волшебные цветы, в которые она собиралась, и в самом деле танцевали. Иногда к золоту подмешивались ярко-красные, голубые и фиолетовые лучики света, превращая действо то в фонтан, то в калейдоскоп, то в самый настоящий фейерверк.       Волшебники в зале смотрели на магию мисс Сэпворфи с открытыми ртами. Том Риддл не мог не отдать должное этому удивительному представлению: волшебница явно знала, как привлечь внимание. Учитывая, как мало в мире магии было развлечений, это событие теперь будет обсуждаться в волшебных гостиных ближайшие несколько недель, если не месяцев.       Если только Гриндевальд не решится напасть на Великобританию.       Когда финальные аккорды музыки утихли, началось форменное безумие: волшебники ликовали, аплодировали, толкались и улюлюкали. Жаркие вспышки колдокамер накалили и без того душную атмосферу помещения. Том бросил быстрый взгляд на однокурсников: Леонард безуспешно пытался выбраться из объятий толпы — бедняге явно не хватало роста и силы, чтобы как следует толкнуть зажавших его в тиски мужчин, — а Фоксглав что-то быстро проговорила Пиритс и, когда та кивнула в ответ, начала пробираться к выходу, расталкивая волшебников своей тростью.       Риддл нахмурился. И куда она собралась? Учитывая, что Фоксглав имела скверную привычку находить себе приключения даже по дороге из спальни в гостиную, за ней стоило приглядеть. Самому же потом отвечать перед деканом.       Но прежде чем последовать за Фрейей, он — не без локтей и парочки тихих ругательств — добрался до Нотта. Ухватив его за мантию, он вырвал того из ловушки. Бедняга Нотт был уже бело-зелёного цвета.       — Лавиния, присмотри за ним, — сказал он, отдавая друга в руки Пиритс. Когда она подула ему на лицо, Нотт покраснел так сильно, что Эффи Блишвик умерла бы от зависти. — И встаньте так, чтобы вас не затоптали.       — А ты куда, Риддл?       — За Фоксглав.       После душного «оазиса», сентябрьский ветер, пронизывающий мантию, показался Тому Риддлу манной небесной.       Он заметил Фрейю Фоксглав внизу лестницы. Она прислонилась спиной к поручню и, закрыв глаза, подняла голову к небу. Редкие капли дождя падали ей на лицо.       — Что ты здесь делаешь? — спросила она, когда увидела — или, скорее, почувствовала, — что Риддл за ней наблюдает.       — Вышел убедиться, что ты не заблудишься в Косой аллее.       Фоксглав усмехнулась и, открыв один глаз, посмотрела на Риддла.       — Когда мне было двенадцать, брат взял меня с собой в парижские катакомбы, — сказала она. — В какой-то момент я отвлеклась и отстала, а пока искала Томми, заблудилась ещё сильнее. Я провела в катакомбах одна почти сутки, думала, никогда оттуда не выберусь.       — Полагаю, это история со счастливым концом, раз ты здесь, — заметил Риддл.       Он спустился по лестнице и встал рядом с Фоксглав. Она ослабила галстук и расстегнула несколько верхних пуговиц рубашки.       — И как ты догадался? — усмехнулась Фрейя, потирая шею. — Встретила по дороге змею, она меня и вывела. Так что, поверь, если я и заблужусь в Косой аллее — что само по себе звучит абсурдно, — обязательно спрошу у кого-нибудь дорогу.       — Встретила змею в катакомбах? — поднял бровь Том. — Ты опять выдумываешь на ходу, Фоксглав?       Она закатила глаза.       — Тебе нужно больше верить в людей, Риддл.       Том улыбнулся краем губ.       — Предпочитаю верить в то, что вижу собственными глазами. — Он картинно вздохнул. — Почему ты ушла с презентации? Разве ты не должна остаться, чтобы поддержать свою подругу?       — Слишком много фотографов, — отмахнулась Фоксглав. — Не хочу портить мисс Селине кадры своей постной физиономией.       Она засунула руку во влажные от дождя волосы и неловко их растормошила.       — Ты ушла из-за фотографов? — удивился Риддл. — Это очень странная причина, Фрейя. И почему я тебе не верю?       Фоксглав покачала головой и горько усмехнулась.       — Вера в людей, Риддл! — Она прикусила губу, сдерживая улыбку. — Ладно-ладно, так и быть, прекращаю шутить.       Она нахмурилась.       — У моего отца осталось очень много врагов, Том. Не хочу светиться в газетах и лишний раз напоминать им о своём существовании.       — Значит, ты это имела в виду, когда сказала про свои планы после школы?       …Загадочно сообщив им с Лестрейнджем о том, что должна «постараться не сдохнуть», Фрейя Фоксглав отказалась отвечать на какие-либо вопросы и, пожелав им хорошего дня, буквально умчалась прочь.       Услышав вопрос однокурсника, Фрейя подняла голову и внимательно на него посмотрела.       — Нет. — Она слегка улыбнулась. — Точнее, да. — Приложила руку к лицу. — Ох, всё сложно, Том.       Риддл скрестил руки на груди.       — Если ты думаешь, что подобная загадочность придаёт тебе весомость, ты ошибаешься, Фрейя.       Она сжала набалдашник трости в руке.       — Значит, так это выглядит со стороны? Будто я набиваю себе цену.       — В какой-то степени, — согласился Риддл. — Но я сомневаюсь, что это правда. Ты не похожа на такого человека.       На лице Фоксглав отразилась забавная гримаса удивления.       — Вот ты и начал верить в людей, Риддл! — Она засмеялась, когда Том закатил глаза. — Прости, но я всё равно оставлю свои слова без объяснения и деталей. Во-первых, мы с тобой не настолько близки, чтобы делиться столь личным, а во-вторых, поверь, для твоей же безопасности будет лучше, если ты не будешь ничего знать. Я не хочу, чтобы из-за меня погиб ещё кто-то.       Лицо Фоксглав вмиг стало серьёзным, глаза помрачнели, а черты осунулись. Сильнее обычного опираясь на свою трость, она выглядела так, будто все тяготы мира легли на её хрупкие плечи. По всей видимости, она и правда не врала — что бы она ни скрывала, эта тайна была опасной и очень сильно её тяготила.       Поскорее бы Малфой-старший выяснил, что же случилось с Фоксглавами.       Тома Риддла не пугала перспектива того, что некоторые секреты могут убивать, ведь он заранее озаботился вопросом своего бессмертия.       — А вот сейчас ты точно набиваешь себе цену, — сказал он, внимательно наблюдая, как расцветающая улыбка вновь вернула лицу девушки приятную миловидность.       — Риддл, ты просто невыносим, ты знаешь? — фыркнула она.       — О, Фрейя, — он криво улыбнулся и наклонился, будто собирался выдать ей какую-то важную тайну, — британский английский тебе пока плохо даётся, поэтому помогу: правильно произносить «не-от-ра-зим».       Фоксглав замерла, осмысливая слова однокурсника, а потом весело захохотала.       — Иногда ты так сильно напоминаешь мне моего Томми, что даже не по себе становится, — сказала она, и её улыбка вмиг померкла.       Оба неловко замолчали. Том изредка бросал на однокурсницу осторожные взгляды: она смотрела себе под ноги, жевала губы и нервно тыкала тростью в зазор между камней.       Маленькая сломанная девочка. Что же гложет тебя так сильно, что ты забываешь держать лицо и разбиваешься прямо на глазах?       А в голове Риддла тем временем барабанами стучало настырное «Томми, Томми, Томми» — сказанное с нежностью и одновременно иронией, — и от этого слова внутри всё непроизвольно замирало. Том искренне ненавидел это жалкое магловское имя — красноречивое напоминание о его единственном несовершенстве. Что уж говорить про уменьшительно-ласкательную форму. Однако услышав, как оно в очередной раз сорвалось с губ Фрейи, легко и ненавязчиво, будто заклинание, Риддлу отчего-то — всего на пару секунд, конечно, — но стало любопытно, а как бы оно звучало, используй девушка парселтанг. Смог бы он тогда и дальше ненавидеть имя, место которому лишь в грязном и обшарпанном «Дырявом котле», или волнующая чувственность змеиного языка подарила бы ему новый смысл и новую жизнь?       — Может, не будем терять время и прямо сейчас пойдём к Принцу, Том?       Риддл несколько раз быстро моргнул, прогоняя наваждение. Фоксглав вновь завязала галстук, а её пиджак был глухо застёгнут на все пуговицы.       — Почему бы и нет? — Он засунул руку в карман и достал визитку, что выдал ему Слагхорн. — Судя по адресу, нам нужно на противоположную часть аллеи, а потом пройти вниз по тропинке.       Дождь почти закончился, и на серо-голубом небе начали изредка прорываться кусочки жёлтых, наполненных солнечным светом облачков. Разбитая мощёная дорога была ещё влажной и скользкой, и Фоксглав особенно внимательно следила, куда ставит свою трость и куда наступает. Поначалу Том хотел предложить однокурснице локоть, — как бы, несомненно, сделал настоящий джентльмен вроде Малфоя, — но посчитал, что это будет неуместно.       Уж точно не после его мыслей о парселтанге.       Кривые, разноцветные домики, — многочисленные лавки и магазинчики с яркими вывесками и не менее яркими витринами, — словно волшебные грибы выросли у мощёной дороги аллеи. Волшебников на улице стало в разы больше, чем утром, — к обеду и после дождя жизнь здесь закипела с новой силой.       — Ты бывала раньше в Косой аллее? — Риддл решил нарушить тишину совершенно банальным вопросом.       — Да, пару раз, — коротко ответила Фоксглав. — Мы даже останавливались в «Дырявом котле». То ещё местечко: я думала, меня клопы заживо сожрут.       Том внутренне закатил глаза: бедная богатая девочка должна провести ночь в приюте Вула, чтобы понять, что клопы — это даже не беда. Так, недоразумение.       — Но вообще Косая аллея мне нравится, — добавила Фрейя. Она провела тростью перед собой. — Вид как с открытки — старая добрая Англия. В Америке такого очень не хватает.       — Никогда не забуду, как впервые здесь оказался… — Том задумчиво прикусил щёку. — Солнечные блики в лицо, громкие возмущения двух уродливых ведьм, обсуждающих цены на глаза жуков, и сладкий аромат печёных яблок. — Он непроизвольно втянул носом воздух. — Будто это было вчера.       Фрейя посмотрела на Риддла и мягко улыбнулась.       — Какие чудесные воспоминания, Том. Сколько тебе было лет?       — Одиннадцать.       Она остановилась и удивлённо посмотрела на Риддла.       — Ты не был в Косой аллее до одиннадцати лет?       Том внутренне возликовал. Если это не идеальный момент вызвать Фоксглав на откровение, поделившись собственной невинной тайной, то другого и представить себе сложно.       — Я не знал о мире магии до одиннадцати лет, Фрейя.       Она быстро заморгала, а затем, приоткрыв рот, осторожно прикоснулась пальцами к губам.       — Но ты же не… — Она упрямо покачала головой. — Этого не может быть… ты же змееуст…       — Нет, конечно, я не маглорождённый, — с лёгкой улыбкой ответил он. — Моя мать — скорее всего, она была из семьи Гонтов, — умерла, когда я родился, и так я оказался в магловском приюте.       Фрейя задумчиво провела рукой по волосам. Она не сводила нечитаемого взгляда с лица Риддла.       — А твой отец…       — Мне о нём ничего не известно.       — Понимаю. — Она нахмурилась, задумавшись.       Риддл открыл было рот, чтобы попросить её оставить жалость при себе — ему она была точно не нужна, — но девушка и тут его удивила:       — Не рассчитывай на то, что я начну тебя жалеть, Том. — Она быстро махнула рукой и пошла дальше. — Если мне кого-то и жаль в этой ситуации — это других детей из твоего приюта.       — Прости? — опешил от таких слов Том.       Он догнал её за два длинных шага и, подняв брови, взглянул на девушку.       — Всё просто, Том, — ответила она. — У тебя есть магическая сила, ум, красота и достаточно упорства, чтобы всё это использовать себе на благо. А что ожидает других детей? В лучшем случае — низкооплачиваемая работа на заводе, а в худшем? Проституция, алкоголизм, смерть на фронте? Их мне жалко больше, чем тебя, прости.       Она покачала головой и взглянула перед собой. В десятке метров от них с весёлым смехом прыгала по лужам парочка детишек и тот самый старый бульдог. На его толстой шее болтался ошейник с красным бантом. Заметив приближающихся к нему подростков, пёс побежал им навстречу. Огромные щёки подпрыгивали в такт его прыжкам. Когда бульдог добежал до Фоксглав, гавкая и заливая всё кругом липкими слюнями, девушка наклонилась и дружелюбно потрепала его по голове.       — Однако с другой стороны, Том, — сказала она скорее собаке, чем однокурснику, — мне жаль, что тебе пришлось вырасти без семьи. Не представляю, каково это.       Том непроизвольно потёр лоб.       — Полагаю, что проще не иметь никого рядом изначально, — задумчиво сказал он, — чем внезапно столкнуться с потерей всех близких и родных.       Фрейя повернула к нему голову: Том не мог не заметить, как быстро она заморгала и с каким усилием сглотнула.       — Давай просто признаем, Риддл, — она вымученно улыбнулась, — что оба эти варианта — это какой-то сблёв гиппогрифа.       Том молча кивнул. Даже ему было сложно не согласиться с этим простым, но справедливым утверждением.       — Я бы хотел, чтобы информация про приют осталась между нами, Фрейя, — заметил Риддл, когда они продолжили идти в сторону лавки Эдриана Принца. Бульдог со счастливым видом наяривал круги вокруг Фоксглав и её трости. — На факультете об этом знает лишь пара близких мне людей.       — Можешь на меня рассчитывать, — кивнула Фоксглав. Она повернулась к Риддлу и хитро улыбнулась. — Надеюсь, ты не думал, что твой маленький секрет заставит меня разоткровенничаться в ответ, а, Риддл?       Он изобразил на лице оскорбление и приложил руку к груди.       — И как ты могла обо мне такое подумать?       Фрейя хохотнула.       — Говорю же — ты похож на моего Томми.       Внезапно она остановилась и указала пальцем в сторону магазинов.       — О, «Волшебный зверинец»! — счастливым голосом сказала она. — Давно хотела туда зайти, пойдём посмотрим!       И бросилась туда со всех ног. Том поражённо смотрел ей вслед. Зачем Фоксглав понадобился этот дурацкий магазин?       Когда он подошёл к зоомагазину, Фрейя уже стояла у окна: приложив руку к стеклу, она с любопытством заглядывала внутрь. Ни дать ни взять ребёнок, рассматривающий последнюю коллекцию мётел в квиддичном магазине.       — Смотри, Том, это же яванский ксенодерм! — Когда она повернулась, в её глазах было столько счастья, что они буквально светились. — В Юго-Восточной Азии их считают родственниками драконов! Просто удивительные змеи, говорят, они обладают особенным даром и могут видеть прошлое, будущее и то, что никогда не произойдёт.       Том заглянул в окно: на одной из полок, в стеклянном террариуме виднелось что-то отдалённо напоминающее завёрнутую в узел змею.       — Ты что, отсюда рассмотрела, что это за вид? — поднял бровь он.       — Ну конечно, только посмотри на хвост! — Девушка эмоционально ткнула пальцем в стекло, и оно противно завибрировало. — Ни у одной другой змеи такого нет.       Том не привык спорить насчёт вещей, в которых мало разбирался, поэтому просто пожал плечами. Очевидно, в своей любви к змеям Фрейя Фоксглав дошла до стадии, которую нормальные люди назвали бы «одержимостью».       — Пойдём поговорим с ней, Том! — внезапно сказала она.       Том покачал головой.       — Не думаю, что это хорошая идея, Фрейя, да и нам нужно торопиться к Принцу.       — Да ладно тебе, Том, всего лишь на минутку! — улыбнулась девушка и, бесцеремонно схватив его за руку, потащила за собой в магазин.       Силе, с которой она тянула его к двери, позавидовал бы и взрывопотам.       Звонок предательски звякнул, оповещая об их прибытии владельца магазина. Он сидел за высоким прилавком и расчёсывал карликового пушистика массажной расчёской.       — Добрый день, молодые люди! — махнул им волшебник. — Ищете что-то конкретное? К нам сегодня привезли новую партию больших пурпурных жаб, желаете взглянуть?       — О нет, у нас на факультете своих хватает, — усмехнулась Фрейя. — Мы немного погуляем, если вы не против.       Продавец на несколько секунд задумчиво замер, но потом всё же утвердительно махнул. Когда они завернули за стеллаж с кучей клеток — внутри пищали крысы, — Фрейя отпустила, наконец, руку Тома. Он тут же убрал её в карман мантии.       — Ох, ты только посмотри, какая красавица!       В небольшом стеклянном террариуме и правда была змея. Длинная, серо-чёрная, с невероятно тонким и гибким хвостом-верёвкой. Ряды чешуек на её спине напоминали кожу крокодила или, как выразилась Фоксглав, дракона. Когда змея подняла голову, чёрные глаза-бусинки взглянули на незваных гостей полусонным взглядом.       Фрейя озабоченно огляделась по сторонам, а затем наклонилась к террариуму. В его прямоугольной крышке было несколько крупных отверстий для вентиляции.       — Ссздравсствуй, — тихонько прошипела Фрейя.       Змея резко выпрямилась, пытаясь, по всей видимости, понять, откуда слышит голос. Фрейя опустила лицо на уровень стекла и весело ей помахала.       — Говоряяящаааяяя, — прошипела в ответ змея с неприкрытым удивлением и восхищением.       — Ну же, Том, поздоровайся с ней. — Фоксглав толкнула Риддла в плечо, и он сокрушённо покачал головой.       Почему он не отправился к Принцу один? Уже бы дошёл, забрал дурацкий котёл и наслаждался бы долгожданным кофе у Фортескью.       — Приветссствую, — без особого энтузиазма прошипел он.       Змея поражённо открыла пасть. Глаза-бусины были готовы вывалиться из глазниц. Её длинный язык быстро двигался из стороны в сторону.       — Массстер, какая чессссть. — Змея опустила голову к земле, изображая своеобразный поклон. — Какая вссстреча.       — То есть я просто «говорящая», а ты у нас «мастер»? — обиженно спросила Фоксглав. Она сложила руки на поясе. — Даже змею очаровал, ну что ты за человек такой, Риддл?       Когда Том самовлюблённо улыбнулся, девушка забавно скривила нос и отвернулась.       — Что ззначитсс «массстер»? — спросил он змею.       Она внимательно посмотрела по сторонам, а затем приложила кончик тонкого хвоста к морде.       — Тот, кого ссслушшаетссся Королева, — протянула змейка. — Массстер.       — О чём она? — удивилась Фоксглав.       Но Том её прекрасно понял. Остался только один вопрос: откуда она это знает? Неужели Фоксглав права, и эта змея обладает каким-то даром?       — Молодые люди, выбрали что-то?! — раздался громкий голос за их спинами, и Том и Фрейя одновременно подпрыгнули.       — Добрый сэр, вы чего же подкрадываетесь! — Фрейя озабоченно погрозила ему тростью. — Так можно и на проклятие нарваться, знаете ли.       На плече продавца сидело несколько карликовых пушистиков. Один из них высунул длинный тонкий язык и уже тянулся к носу волшебника. Он погрозил существу пальцем, и то немедленно втянуло в себя язык.       — Брать что-то будете, али нет? — строго спросил он.       — Мы просто смотрим, сэр, — покачал головой Том. — Никому не мешаем.       — Смотреть будете на уроках в школе, а у меня в лавке либо покупаете, либо идёте вон.       Фрейя поражённо открыла рот.       — Надеюсь, с волшебными существами вы обращаетесь лучше, чем с покупателями.       — А ну-ка уходите, мне тут такие, как вы, не нужны, — недовольно бурчал волшебник. — Обжиматься будете в других местах, а у меня приличное место!       Они поспешно покинули «Волшебный зверинец».       — Какой противный тип, — покачала головой Фоксглав. — Сегодня же напишу дяде Ньюту, пусть приедет и лично проверит, как хозяин обращается с существами.       — Дяде Ньюту? — неверяще переспросил Риддл. — Скамандеру, что ли?       — Ага, — с улыбкой ответила Фоксглав. — Отец близко дружил с его старшим братом.       Том вздохнул.       — И почему я не удивлён?

***

      Десять минут спустя они стояли перед лавкой с причудливым названием «Королевские микстуры и втирания Э.К.В. Принца». Рядом с двухэтажным домиком из чёрного дерева располагался небольшой пруд и яблоневый сад.       Том потянулся к латунному дверному молотку. Дверь приоткрылась ещё до того, как он до неё дотронулся, причём ровно на такое расстояние, чтобы дать возможность человеку по ту сторону рассмотреть стоящих на улице школьников, а им как раз не дать этого сделать, — а затем резко захлопнулась.       — Гостеприимно, — заметила Фоксглав.       Том нахмурился и снова потянулся к молотку, но он вновь не успел этого сделать: на сей раз дверь распахнулась достаточно широко, чтобы, наконец, явить им хозяина дома во всей своей зельеварческой плоти. На Риддла и Фоксглав смотрел черноволосый мужчина с болезненно-бледной, до восковой желтизны, кожей. Хотя куда правильнее было бы сказать, что на Риддла и Фоксглав смотрел не человек, а его огромный крючковатый нос. Именно он первым бросался в глаза и, несомненно, обладал собственным характером. Возможно, таким же скверным, как и его хозяин. Мужчина был одет в чёрную колдовскую мантию, причём в самом прямом смысле слова «колдовскую» — прямиком из самых стереотипных фантазий маглов. На голове его была остроконечная чёрная шляпа.       — Кто вы такие?       У него был бархатистый, очень глубокий голос. Чёрные глаза настороженно выглядывали из-за носа и буравили в голове Риддла дырки, какие не сделало бы и мастерское заклинание «Депримо».       — Мы от профессора Слагхорна, — ответил Риддл.       — Томас Реддл? — поднял бровь волшебник.       — Том Риддл, — скривился в ответ Том.       Так его ещё никогда не называли.       — Одно и то же, — отмахнулся мужчина. Он перевёл взгляд на Фоксглав. — А ты?       — Фрейя Фоксглав, — неуверенно ответила она.       Волшебник сжал губы и внимательно осмотрел её трость, её наряд, а затем её лицо.       — Писать умеешь, Фрейя Фоксглав?       — Естественно.       — Тогда пригодишься, — он выпрямился. — Моё имя Принц. Эдриан Принц, но вы будете называть меня просто «Сэр».       Он посторонился и, махнув на темноту позади себя, добавил:       — Сейчас вы войдёте в святая святых. — Он ткнул пальцем на небольшой коврик у двери, и полы его мантии, живущие собственной жизнью, драматично зашелестели. — Обувь снимете прямо здесь.       Том и Фрейя переглянулись.       — Если он окажется плотоядной каргой под обороткой, я за себя не ручаюсь, ясно тебе, Риддл? — шепнула Фоксглав.       — Тогда выпросишь у Слагхорна ещё пару часов в Запретной секции.       — О-о-о, — протянула она и, бросив хитрый взгляд на Принца, принялась расшнуровывать свои ботинки-оксфорды. — Сэр, скажите, а вы любите детей?       Том устало приложил руку к лицу. Иногда Фрейя Фоксглав сводила его с ума своими выходками. К счастью, Эдриан Принц её вопрос проигнорировал.       Они прошли внутрь лавки-дома, и место это поразило с первых секунд. Помещение было тёмным, мрачным, холодным, и — куда ни посмотри, в какой угол ни загляни, — здесь повсюду пахло смертью: сладковато-приторный запах то ли разложения, то ли формалина преследовал слизеринцев весь долгий путь от коридора до личного кабинета мистера Принца. Вдоль стен, как в каком-то кабинете редкостей или кунсткамере, располагались высокие стеллажи, заполненные разнообразными банками, пробирками и пузырьками. Внутри них плавали — а в некоторых даже двигались — заспиртованные части тел существ, животных и людей. На Тома и Фрейю смотрели, вылупив мутные глаза, двухголовые младенцы, трёхротые жабы и многорукие нюхлеры. Кроме экспонатов с анатомическими уродствами, на полках Том заметил кукол-марионеток — ещё более зловещих, чем живые уродцы, — и ритуальные африканские маски.       — А на чём конкретно специализируется ваша лавка, мистер Принц? — с чувством поинтересовалась Фоксглав, когда они проходили мимо огромного чучела оборотня, прибитого к стене в позе витрувианского человека.       — На микстурах и втираниях, мисс Фоксглав, — раздался тягучий голос Принца.       — Ставлю на то, что он вампир, — горячо зашептала Фрейя Тому на ухо.       — Вряд ли, — тихо ответил Риддл и указал пальцем на зеркальный потолок, в котором мистер Принц отражался так же чётко, как и оба слизеринца.       Откуда-то сбоку послышался душераздирающий вопль. Фрейя подняла трость на уровень лица.       — Что это было?       — Эйлин! — заорал мистер Принц.       И сию же минуту перед ребятами — буквально из ниоткуда, — материализовалась костлявая девчонка лет десяти. Она была одета в простенькое серое платье — даже сиротки приюта Вула выглядели на её фоне принцессами; густые тёмные брови и крючковатый нос придавали её длинному бледному лицу одновременно брезгливый и сварливый вид.       — Проверь, как там мамочка, — сказал Принц, и девочка безразлично кивнула и, словно призрак, немедленно испарилась.       Волшебник остановился перед закрытой дверью и, достав из кармана небольшой золотой ключик, всунул его в замок. Послышались щелчки и звон работающего механизма.       Они прошли в кабинет, хотя куда больше он напоминал Риддлу подземный склеп: окна были занавешены глухими парчовыми шторами, и, невзирая на кипящие на столе котлы, в кабинете стоял пробирающий до костей холод.       Мужчина сел в кресло, положив ногу на ногу.       — Ну, и что вам от меня нужно? — спросил он у Риддла.       Том и Фрейя переглянулись: на губах последней замерла насмешливая ухмылка.       — Профессор Слагхорн сказал, что для зелья ему нужен особенный котел, — взял слово Том. — И вы, по всей видимости, можете ему такой одолжить, сэр.       Принц поднял бровь-гусеницу, а затем холодно — и ну очень уж ехидно — засмеялся.       — Ох, ну ведь типичный же Гораций Юджин Флакк Слагхорн! — Волшебник покачал головой. — Труслив и хитёр, каким я его и помню. Появиться передо мной самому? Ну зачем же. Отправить сопливых школьничков? Почему бы и нет.       Он цокнул языком и, достав волшебную палочку, призвал из шкафа небольшую деревянную коробку. Когда её стенки стали прозрачными, перед Томом и Фрейей предстал удивительного вида золотой котёл — небольшой, с когтистыми лапами вместо ножек.       — Когда я был так же юн, как и вы, мистер Риддл, я победил на Чемпионате по зельям, а в подарок мне дали вот эту страхолюдину. — Он небрежным кивком указал на котёл. — Приятная память с нулевым практическим применением.       Он сложил руки домиком и приложил их к лицу. Глаза-жуки бегали по лицу Тома, и он немедленно проверил свои оклюмментные щиты — было во взгляде волшебника что-то, однозначно кричащее «сначала он выпотрошит твои мысли, а потом сделает из тебя чучело».       — Что за зелье варит Слагхорн, мистер Риддл?       — Мне это неизвестно, сэр, — улыбнулся Том. — Если вы не против, мы бы хотели забрать котёл и уйти — в Дырявом котле нас ждёт другой профессор из школы.       Эдриан Принц насмешливо цокнул языком.       — Конечно же я против. — Он развёл руками. — Этот котёл достался мне сложным путём, почему вы думаете, что вам он достанется легче?       — Прошу прощения? — Том поднял бровь.       Вся эта ситуация начинала его раздражать. Когда он вернётся в Хогвартс, то точно перестанет играть в мнимое благородство и попросит у Слагхорна что-то большее, чем отеческое постукивание по спине.       — Гораций ведь не просто так отправил сюда именно вас, мистер Риддл, вы не думали об этом? — ухмыльнулся Принц. — Вот уже пару месяцев я работаю над одним экспериментальным зельем, и мне нужен доброволец, который его попробует. Кто-то со светлым умом и руками не из задницы.       Он внимательно осмотрел Риддла.       — Смею надеяться, вы, юный мастер, именно такой человек.       — Мы не собираемся участвовать ни в каких экспериментах! — возмутилась Фоксглав. — Мы вам не подопытные кролики.       — Вам никто слова не давал, мисс Фоксглав, — осадил её зельевар. — Женщинам, особенно таким крикливым, как вы, я бы даже стоять рядом с моей зельеварней запретил.       — Пф, больно мне хочется здесь стоять, — фыркнула Фрейя. — Между прочим, мистер, у вас тут холод собачий и трупами воняет.       Она повернулась к Тому и, взяв его за локоть, оттащила в сторону:       — Давай уйдём отсюда, Том, плевать на котёл, пусть Слагхорн сам разбирается с этим психом.       — Нет, — упрямо покачал головой Риддл. — Я хочу узнать, что за зелье он варит.       — Издеваешься? — Фоксглав возмущённо открыла рот. — Жить надоело, Риддл?       Том с любопытством взглянул на однокурсницу: на её лице замерло вполне очевидное беспокойство. Он улыбнулся, отчего-то приятно польщённый этим фактом.       — Всё будет хорошо, Фрейя, — Он дружелюбно коснулся её руки. — В крайнем случае, засунешь палочку ему в нос и наколдуешь «Бомбарду».       Её губы предательски дрогнули.       — Пусть только даст мне повод! — эмоционально проговорила она.       Послышался раздражённый кашель.       — Наворковались?       Эдриан Принц сидел за столом, ссутулившись и положив подбородок на сцепленные руки. Волшебный котёл стоял рядом с ним и нагло поблёскивал золотым бочком.       …Интересно, а из этого магазина можно трансгрессировать?       — Что от меня нужно? — вздохнув, спросил Риддл.       — Так-то лучше, — хлопнул в ладони Принц.       Он поднялся и, махнув в сторону одного из столов, проследовал туда сам.       — Я разрабатываю уникальное зелье — своего рода разновидность «Феликса», но с менее выраженными побочными эффектами и с другим действием.       В небольшом котле кипело, тихо булькая, какое-то варево. Принц взмахнул палочкой, и из-под стола вылетел изящный хрустальный флакончик. Казалось, в нём было заключено сразу два зелья. Одно было тёмно-синим; пенистое, блестящее, оно, подобно волнам на море, находилось в постоянном движении. Второе — кроваво-красный туман, тягучий, маслянистый и плотный. Флакон был закупорен крышечкой в форме кристалла.       — Я называю его «зельем вдохновения», — произнёс зельевар, трепетно дотронувшись до флакончика. — Считайте, что вам, молодой человек, выпал уникальный шанс первым испробовать его действие на себе.       Фрейя забубнила себе что-то под нос, но волшебник её проигнорировал.       — То есть я просто должен его выпить? — поднял бровь Том. — Звучит довольно просто, сэр. Не знаю, зачем вам для этого понадобился студент Хогвартса. За пару кнатов на это согласился бы любой бродяга.       Принц мерзко улыбнулся.       — Вы выпьете его, мистер Риддл, и под его действием приготовите для меня зелье.       — Какое зелье?       Волшебник развёл руки в сторону.       — То, которое продиктует вам ваше вдохновение, воображение и муза зельеварения. — Он хмыкнул. — Ваши руки развязаны — творите! Даже если по итогу получится самый смертоносный на свете яд, клянусь, это не выйдет за пределы этой комнаты.       Том закусил губу. Предложение звучало довольно интересно. Но он уже успел пожить в мире магии и знал одно: даже в простой просьбе у волшебников часто скрывается подвох.       — Какие у зелья побочные эффекты?       Принц тихо хмыкнул.       — Через время эйфория пройдёт, и появится чувство усталости, апатия, может ухудшиться настроение, возникнет ощущение собственной бесполезности. Как видите, — он пожал плечами, — ничего критичного и смертельно опасного.       Он указал палочкой на шкаф, и оттуда вылетела парочка сероватых круглых камней.       — А ещё у меня есть целая куча безоаров, если вам от этого станет легче.       Том сжал губы. Вся эта ситуация вызывала у него противоречивые эмоции: разум решительно настаивал отказаться, а сердце умоляло не тратить время и быстрее согласиться.       Он бросил быстрый взгляд на Фоксглав: девушка хмурилась и буравила взглядом зельевара. Набалдашник трости в её руке был сжат с такой силой, что костяшки пальцев побелели.       — Я согласен, — тихо сказал Риддл.       Фрейя сокрушённо покачала головой.       — Верное решение, мистер Риддл, — криво ухмыльнулся Принц. Он достал из кармана небольшую записную книжку и протянул её Фоксглав. — Для чистоты эксперимента я участвовать не буду. Вы примете зелье, а мисс Фоксглав будет вашей ассистенткой и будет всё записывать. Вы слышали, мисс Фоксглав? Всё! Вы должны тщательно конспектировать каждый шаг, каждый ингредиент… Сколько веточек мирта он бросил, сколько крыльев бабочки измельчил и сколько оборотов против часовой стрелки сделал прежде, чем отойти от котла.       Он снисходительно улыбнулся девушке.       — Вы же справитесь с такой простой задачей, моя милая?       — Можете на меня положиться, сэр. — Она подарила ему в ответ такую же снисходительную улыбку, а затем подошла к столу и взяла в руки безоар. — Но хочу, чтобы вы знали, сэр: если с моим другом что-то случится, я запихну этот безоар вам в задницу, а потом наколдую увеличивающие чары.       Она подкинула камень в руке и убрала его себе в карман.       Том опустил голову, скрывая улыбку.       — Вашим родителям, девушка, должно быть стыдно за то, как вы выражаетесь.       Фрейя насмешливо фыркнула.       — Мёртвые стыда не ощущают, мистер Принц.       После того, как Риддл снял мантию, надел защитный фартук и как следует вымыл руки, Принц сопроводил его в центр комнаты — к круглому, как арена цирка, столу. На нём были десятки, если не сотни разных ингредиентов — в банках, коробках, стаканах и простых, перевязанных лентой связках.       — Готовы, мистер Риддл?       Когда Том кивнул, Принц энергичным движением руки взболтал флакончик — синий и красный цвета смешались, перекрасив зелье внутри в удивительный фиолетовый оттенок. Он откупорил крышку и, наполнив стеклянную пипетку тягучей, переливающейся жидкостью до краёв, протянул Риддлу. Когда парень забрал пипетку, волшебник улыбнулся, довольно кивнул и ушёл в другую часть комнаты, где уселся на стул с высокой спинкой.       Они с Фоксглав остались сами по себе.       О, Салазар.       Второй раз за эту неделю он решается на сомнительные эксперименты — сначала с «Веритасерумом», а теперь вообще непонятно с чем. Может, пришла пора перестать строить из себя гриффиндорца, Том Марволо Риддл? Твой великий предок бы тебя засмеял.       …Ладно, думать заранее он будет как-нибудь в другой раз.       Он вылил содержимое пипетки себе в рот. Зелье было освежающе-терпким на вкус и слегка щипало глотку и язык. Травянистый мятный запах напоминал магловские конфеты от кашля.       — Ну что? — спросила Фоксглав, внимательно осматривая Тома. — Уже готов свернуть горы и повернуть реки вспять?       — Хочется пить, — ответил Риддл, скривившись.       Жжение в горле стало невыносимым, и он не без усилия сглотнул. В его лёгкие будто насыпали песка, и он закашлялся.       — Сейчас, Том, — обеспокоенно проговорила Фрейя.       Она совершила сложное движение волшебной палочкой, и на столе появился небольшой стеклянный стакан. Ещё одно движение — и из кончика палочки вырвалась струя воды. Наливая воду, девушка нервно дёрнула рукой, из-за чего вода залила часть стола и парочку ингредиентов.       Том схватил стакан, жадно выливая содержимое в рот. Едва ли эта жажда была природной — слишком ненасытная, слишком нестерпимая, — неужели ещё один побочный эффект зелья? Фрейя ещё дважды наполняла его стакан, пока он, наконец, не почувствовал, что вдоволь напился.       А потом на смену жажде пришли другие чувства.       Никогда прежде Том Риддл не чувствовал такой исключительной ясности сознания.       Смешавшись с зельем, вода будто вымыла из его головы всё напускное, всё ненужное и лишнее. По крови разлилось тепло, магическая энергия в венах заискрилась, и он был уверен, что если бы кто-то надел артефакторские очки Аврелии Фоксглав и посмотрел бы на него сейчас, то сию же минуту безвозвратно ослеп.       Мерлин всемогущий, сколько времени он потратил на глупости… И как же чётко он это видел сейчас. Но теперь всё будет иначе.       Раз уж Том Марволо Риддл выиграл в генетическую лотерею, он использует каждую частичку своей силы, чтобы сделать этот мир идеальным.       Сердце в груди забилось быстрее, и его барабанные удары больше не были простой прихотью смертного тела.       Оно билось на благо магии.       — У вас есть кровь дракона? — спросил он у Принца, сосредоточенно закатывая рукава до локтя. — Я давно хочу проверить одну теорию.       Волшебник паскудно ухмыльнулся.       — В этой лаборатории есть всё, мистер Риддл.       Он обвёл зал рукой.       — И сейчас вы здесь хозяин.       Том довольно улыбнулся.       Ещё в прошлом году он нашёл в Тайной комнате несколько десятков древних рукописей Слизерина о магических зельях. Рецепты в них были сложными, а ингредиенты — безумно редкими и дорогими. Теоретические размышления Слизерина показались Риддлу гениальными: например, в одной рукописи он много размышлял о том, что части живых ископаемых, или так называемых реликтов — волшебных растений, грибов и животных, — обладают удивительными, несравнимыми ни с чем лечебными свойствами. С маниакальной тщательностью волшебник пытался описать магические свойства крови разных видов драконов, змей и даже немагических ящеров, но по большей части это была именно теория: на практике Слизерин так и не смог проверить свои допущения.       С тех пор Том перевернул Хогвартскую библиотеку вверх дном, пытаясь найти хоть какие-то исследования волшебников на эту тему — в конце концов, прошла тысяча лет, — но лишь потратил время впустую. Либо волшебников мало волновали целебные зелья, способные возвращать фертильность бесплодным, а потерявшим рассудок — сознание, либо со времён жизни его великого предка волшебники сильно измельчали и не были способны ни на что сложнее бесполезного «Зелья собачьего дыхания».       Что ж, как там сказал Слагхорн? Магическому миру невероятно повезло жить с Томом Риддлом в одно время.       В этом нет никаких сомнений.       Он обязательно продолжит исследования своего предка и однажды триумфально их представит волшебному миру. Но раз уж так сложилось, и лаборатория Принца на время оказалась в его полной собственности, то начать Риддл может прямо сейчас!       Он потратил десять минут на сбор необходимых ингредиентов. Проходя мимо полок и шкафов, он полностью положился на дарованное зельем вдохновение. Позволил знаниям, догадкам и допущениям переплестись, чтобы родить в этой волшебной импровизации результат, который смог бы поразить не только Эдриана Принца. Он бы оставил без слов самого Салазара Слизерина.       Когда он вернулся к столу — ингредиенты вереницей следовали за ним, — Фрейя Фоксглав уже приготовила перо и листок бумаги. Том держал в руках несколько небольших котелков, сито и серебряную поварёшку. Ему не терпелось как можно скорее начать, внутри всё трепетало. Не было никаких сомнений, что сегодня у Риддла получится всё, за что бы он ни взялся.       — Собрался пасту варить? — усмехнулась Фрейя, с интересом рассматривая, как Риддл наполняет один из котлов водой и ставит его на огонь, а затем тянется к пачке с солью, чтобы использовать её для очистки и фильтрации.       — Ага, — Том сдул упавшие на лицо волосы, — по одному старому рецепту Слизерина.       — Уверена, он бы выбрал спагетти!       Риддл криво улыбнулся и указал пальцем на лист бумаги.       — Начинай записывать. — Он взял острый костяной нож и покрутил его в руке. Фрейя окунула перо в чернильницу и внимательно посмотрела на Тома. — Три головки лирного корня нарезать поперёк волокон…       Зельеварение всегда восхищало Тома Риддла. Конечно, не так сильно, как трансфигурация или тёмная магия, но было в тонком искусстве приготовления снадобий своё волшебное очарование. Когда Том побывал с Дамблдором в Косой аллее и обзавёлся своими первыми школьными учебниками, именно «Магические отвары и зелья» стали книгой, которую он прочитал буквально за один присест. Поначалу он был неприятно поражён тем, что волшебники пьют зелья, сваренные из слизи червей, змеиных клыков и хребта рыбы-льва. Даже мысль о том, что он однажды тоже их попробует — варево, должно быть, отвратительное и на вкус, и на вид, — заставляла его с ещё большим энтузиазмом налегать на прогорклую приютскую кашу. Вдруг в школе магии и волшебства он и такого богатства не увидит.       Но чем больше он читал о зельеварении, тем быстрее его неприятие переходило в удивление, а после — когда он побывал на первых уроках и сварил, а после и попробовал собственное зелье, — остался и вовсе один лишь восторг. Очень скоро Риддл осознал, какая невероятная сила таится в неказистых, сумбурных и совершенно, казалось бы, нелогичных рецептах. Вызвать жар страсти или холод настоящей ненависти, сделать кого-то невидимым или за долю секунды вылечить почти любую рану, раскрыть самые страшные тайны или погрузить в вечный сон… Для зельеварения — в отличие от трансфигурации и заклинаний — не существовало невозможного.       Было лишь нераскрытое.       Тому Риддлу понадобился почти час, чтобы закончить с зельем. Он работал очень быстро, но при этом сосредоточенно, — резал, кидал и помешивал, не забывая иногда отвлекаться на редкие комментарии для Фоксглав. В основном он брал ингредиенты наугад, как чувствовал, но изредка всё же вспоминал детали увиденных в записях Слизерина рецептов. В его голове выстроились цепочка взаимосвязей магических элементов и наиболее удачная их последовательность — всё же некоторые ингредиенты лучше было не смешивать, чтобы не получить на месте дома Эдриана Принца пылающий кратер и парочку новых — в дополнение к тем, что уже хранились в кунсткамере, — изуродованных трупов.       Он быстро придумал рецепт и основное его действие: восстановление «затуманенного» после тёмной магии сознания. Этот факт был известен немногим, но хорошо описан в одном тёмномагическом фолианте, который Том прочитал у Лестрейнджа в домашней библиотеке: неумелое применение пыточного заклинания «Круциатус» приводило не только к физическому истязанию — при поддерживающих зельях они не были проблемой, — но влияло на изменения в мозге и наносило травмы рассудку. Это могла быть кратковременная потеря связи с реальностью, скажем так, «затуманивание» сознания, — что и произошло с Нобби Личем, когда с ним «поработал» Орион Блэк. Или в крайнем случае разложение личности с почти полной потерей памяти и мышления. Как в случае с «поцелуем» дементора, от волшебника оставалась лишь пустая бездушная оболочка, не способная осущевлять даже самую обычную повседневную деятельность.       Тома мало волновало то, в каком состоянии после «Круцио» будут его враги — на то оно и пыточное, — но зато его волновало то, что может произойти с его последователями. Ведь чтобы добиться ответов на вопросы или просто морально уничтожить оппонента, тёмную магию могут использовать и их враги.       Тому всегда нравилось это заклинание — апофеоз силы и контроля, — но разве не стал бы Лорд Волдеморт в разы могущественнее, если бы мог не только заставлять людей сходить с ума от боли, но и возвращать их сознание из небытия? Даровать им ясность мышления и буквально лечить магическое безумие?       Магия бесконечна, и в ней нет ничего невозможного.       Сушёная печень вампуса и несколько слезинок феникса, подкислённый омелой сок волшебных листьев гинкго для работы нервной системы, а также перья болтрушайки и щепотка порошка шалфея, совсем как в обыкновенном «Зелье памяти». И вишенка на волшебном торте — три с половиной унции венозной крови опаловоглазого антипода. Слизерин считал этот род драконов разумным и способным на легилименцию. Всё это дважды довести до кипения, чтобы исключить даже мизерную возможность получить в зелье штамм драконьей оспы, — и зелье готово.       Он взял один из пустых стеклянных флакончиков и осторожно перелил в него зелье.       Бирюзово-голубое, с нежными золотыми прожилками и лёгким, сладковато-древесным, маслянистым запахом кедра. Само совершенство.       — Ты всё записала? Не уверен, что смогу по памяти воспроизвести точную последовательность. — Он закупорил флакончик и повернулся к Фоксглав.       Девушка поражённо на него смотрела — чуть приоткрыв рот и подняв брови, — а затем мягко улыбнулась.       — Конечно, Том.       Он с благодарностью кивнул.       — Зелье готово, сэр, — развязывая фартук, Том отошёл от стола.       Принц резко поднялся и, довольно потирая руки, подошёл к слизеринцам.       — И что же вы сварили, мистер Риддл? Выглядит довольно впечатляюще.       «Конечно, старый хитрый ворон, так я тебе всё и рассказал».       — Спасибо, сэр, но я понятия не имею. — Том состроил скромную мину и задумчиво прикусил щёку. — Я просто следовал за своим вдохновением, как вы и сказали.       Принц громко выдохнул воздух через нос.       — Что ж, я разберусь сам, — он протянул Фоксглав руку. — Давайте сюда ваши записи.       — Хорошо, но сначала я сделаю копию для Тома. — Она потянулась к волшебной палочке, но Принц резко ударил по столу.       — Никаких копий! — грозно пророкотал он. — Из этой лаборатории вы вынесете только этот котёл. Зелье и рецепт — моя собственность.       — Но это нечестно! — Фрейя прижала листок к груди и начала пятиться к стене. — Рецепт придумал Том!       — С помощью моего зелья, моих ингредиентов и моей лаборатории, — сжал губы Принц. — Будьте хорошей девочкой, мисс Фоксглав. — Он протянул руку. — Отдайте мне листок. Иначе я применю силу.       — Всё хорошо, Фрейя, — покачал головой Риддл. — Я попробую воспроизвести его, когда мы вернёмся в школу.       Фоксглав быстро осмотрелась по сторонам и, словно заметив что-то удивительное, подняла брови.       — Конечно, мистер Принц, как скажете, — произнесла она.       А затем неказисто — напрочь фальшиво — оступилась и начала заваливаться в сторону одного из стеклянных шкафов, стоящих у стены. Сама она остановилась за пару сантиметров от шкафа, но не её трость: набалдашник влетел в стекло с оглушающим грохотом, и многочисленные ингредиенты внутри шкафа попадали на пол, разбившись.       — Что вы натворили, глупая девчонка, дьявол вас подери! — Принц ринулся к шкафу со скоростью гепарда. На ходу он начал доставать волшебную палочку.       — Какая я неловкая! — фыркнула Фоксглав, с неожиданной прытью отскакивая от волшебника. Она заговорщицки подмигнула Риддлу. — Но что взять с убогой калеки, да, мистер Принц?       Пока Принц — тихо, но грязно ругая Фоксглав на чём свет стоит, — накладывал на шкаф «Репаро», Фрейя встала ему за спину и быстро наколдовала на бумажку с зельем чары Умножения. Когда через мгновение перед ней возник абсолютно такой же листок, она неаккуратно сложила в несколько раз оригинал и засунула его во внутренний карман пиджака.       Когда Принц — злой, как тысяча химер, — повернулся к девушке, она уже протягивала ему дубликат бумажки и виновато улыбалась.       — Извините, сэр, я случайно, — кашлянула она. — Понятия не имею, как так получилось.       Он грубо вырвал из её рук листок и, придирчиво его изучив, сжал в кулаке.       — Именно поэтому женщины должны держаться подальше от зельеварения. — Он презрительно скривил губы. — Хотите стоять у котла, идите на кухню.       Фрейя с пониманием кивнула.       — Конечно, вы так правы, сэр, — с чувством произнесла она.       — Хорошо, что вы это понимаете, мисс Фоксглав, — ответил Принц с мерзкой ухмылочкой. — А сейчас проваливайте оба, я от вас устал.       Он указал палочкой на золотой котёл, и тот немедленно полетел к Риддлу. Том подхватил его обеими руками и прижал к груди — на удивление он был очень тонким и лёгким.       — Мне ещё предстоит узнать, что за зелье вы сварили, мистер Риддл, но могу сказать одно… — Принц снисходительно улыбнулся Риддлу, и тот скромно опустил голову. — Наблюдать за вами было исключительно приятно. Если выберете стезю зельеварения, для меня будет честью поработать вместе.       — Спасибо за эту возможность, сэр, — проговорил Том с чувством.       — Вы заслужили этот котёл, — сказал зельевар, — так что можете оставить его себе. Считайте это моей благодарностью за вашу помощь сегодня.       Он подошёл к двери и открыл её, очевидно намекая на то, что гостям здесь уже не рады.       — Но Горацию о моей щедрости знать не обязательно.       Он демонстративно указал на проход в коридор.       — Выход найдёте сами, провожать не буду. — Он сжал губы и повернулся к Фоксглав. — И держите свою трость подальше от моих вещей, мисс Фоксглав.       Девушка подняла руки в сдающемся жесте.       Когда несколько минут спустя они вышли на улицу, дверь за ними захлопнулась без чьей-либо помощи. Дождь закончился окончательно; солнце разогнало редкие облачка и нещадно жгло голову и плечи.       — Ну и тип, даже тапочек не предложил, — возмутилась Фоксглав. Она села на лестницу и начала натягивать ботинки. — Сегодня же напишу дяде Тесеусу: пусть приедет и лично проверит, какого чёрта тут происходит.       Том усмехнулся, аккуратно складывая мантию и засовывая её прямо в золотой котёл. На улице было слишком жарко, чтобы надевать верхнюю одежду.       — Жду не дождусь момента, Фрейя, когда ты решишь написать дяде Геллерту, — ядовито заметил он.       Фрейя выпрямилась.       — Если ситуация будет требовать, напишу, — серьёзно сказала она. — И, поверь, он обязательно ответит!       — Ага, конечно. — Том закатил глаза. — А потом приедет с личной проверкой.       Фрейя насмешливо хохотнула.       — Ой, завидуй молча, Риддл. — Она потянулась к внутреннему карману пиджака и достала оттуда мятый листок. — Вот, твой рецепт, не благодари.       Забрав листок, Том быстро на него взглянул: у Фоксглав был крупный и угловатый, но в целом аккуратный почерк.       — Ты ошиблась в паре мест, — нахмурился Риддл. — Я точно не использовал смоковицу, да и кровь была антипода, а не валлийского зелёного.       Фрейя фыркнула.       — Знаю, Том, — кивнула она.       Риддл открыл было рот, чтобы спросить, зачем тогда она допустила ошибку, но девушка хитро ухмыльнулась и пояснила сама:       — А вот мистер Принц этого не знает.       Они вернулись в «Дырявый котёл» спустя четверть часа.       Завсегдатаи бара взволнованно что-то обсуждали, спорили и горячо выясняли отношения. Однокурсники уже ждали их внутри: как и завсегдатаи «Котла», они тоже были растерянными и напряжёнными. Сначала Том подумал, что ребята просто за них беспокоились: в конце концов, Риддл и Фоксглав опять куда-то испарились. Но очень быстро Лавиния Пиритс сообщила причину всеобщей нервозности: примерно час назад в Хогсмиде схлестнулись авроры Министерства Магии и тёмные волшебники Гриндевальда.       — Говорят, — Леонард Нотт понизил голос, — среди сражающихся был сам Тёмный Лорд.       Он посмотрел на Риддла и неловко почесал затылок.       — …И Дамблдор чуть не победил его на дуэли.