***
Чимин мог потерять его ещё в ту ночь, но Юнги был спасён. Возможно, Бог, не слышавший мольбы Мина, смог услышать его отчаяние? Возможно. Вот только даже после того, как критичная стадия прошла, парень всё ещё не приходил себя. После пережитого, Чимин всё никак не мог заставить своё сердце спокойно оставить бессознательного Юнги одного и покинуть больницу. В первое время доктор и медсёстры, видя его, да ещё и не в самом лучшем состоянии, старались выпроводить из чужой палаты, дабы парень сначала занялся своим лечением, поел или в конце концов сходил домой помыться и отоспаться. Но всё было бесполезно. После нескольких провальных попыток, работники поняли, что если выгнать Чимина из палаты — тот будет сидеть в коридоре под дверью, если выгнать из больницы — будет сидеть на ступеньках у входа. Поэтому сжалились и позволили быть с пациентом столько, сколько тому нужно. Намджун таким жалостливым не оказался, поэтому старательно пытался достучаться до упёртого брата. С горем пополам, к началу второй недели начало получаться. Тогда он впервые смог уговорить Чимина пойти домой, принять душ и поспать в мягкой кровати, вместо далеко не самого удобного диванчика больничной палаты. Взамен он пообещал отдежурить ночь и, если что-то случится, немедленно позвонить. В таком режиме, чередуясь, пролетело ещё несколько дней. Недельный больничный подходил к концу, поэтому нужно было в срочном порядке решать что-то с работой. Физически, он мог выполнять свои обязанности, но эмоционально — нет. Стоило ему только покинуть здание больницы, как на него накатывало чувство тревоги и паники. Страх, что Юнги умрёт, если его долго не будет рядом, прочно засел внутри. С этими мыслями Чимин потянулся к карману брюк за телефоном, чтобы набрать необходимый контакт. — Алло? — Руководитель Чон, здравствуйте. Это Пак Чимин. — Аа, — протянул Хосок, — здравствуй. Как самочувствие? — Я как раз об этом и хотел поговорить. Подскажите, у вас сегодня будет свободное время? Я бы подъехал в офис кое-что обсудить. — К сожалению, я сегодня отсутствую по личным обстоятельствам, — недолго подумав, добавил: — но, думаю, как улажу дела, я мог бы ненадолго встретитья. — А это правда удобно? — с беспокойством поинтересовался Чимин. По ту сторону телефона раздалась приглушённая беседа, слов которой парень не смог разобрать. Видимо микрофон прикрыли рукой. — Да, всё в порядке, — через несколько секунд успокоил Пака руководитель. — Сможешь через пару часов подъехать в район Банги-дон? — Да, без проблем, — быстро согласился Чимин, услышав место, — я как раз сейчас в медицинском центре Асан, он рядом. Куда именно нужно будет подъехать? — Асан говоришь? — раздалось Чиминово утвердительное угуканье. — Понял. Там тогда и встретимся. — Вам точно будет удобно? — то, что Хосок пошёл на встречу и согласился встретиться с ним уже было не абы какой удачей. Но то, что руководитель предложил ещё и встретиться в больнице... С одной стороны Чимин был счастлив, что не нужно куда-то уезжать и оставлять Юнги, однако с другой, это казалось неправильным. — Там же есть кафетерий при больнице? — Да, — прозвучало робко. — Тогда подойдёт, — отрезал Чон и, скомканно попрощавшись, сбросил вызов. Чимин посмотрел на потухший экран телефона, в груди зародилось какое-то лёгкое чувство. Он перевёл взгляд на Юнги, глаза наполнились теплом, а на губах расцвела мягкая улыбка. “У нас всё будет хорошо”, — поддев чужие пальцы, Чимин погладил большим пальцем тыльную сторону ладони и прислонился к ней лбом, прикрыв при этом веки. “Всё будет хорошо”, — уверенно повторил, убеждая в этом себя же. Чимин читал книгу, сидя у кровати Юнги, когда дверь в палату распахнулась и внутрь ступил Чон Хосок. Парень в удивлении подскочил, из-за чего книга упала с его коленей, и поклонился вошедшему руководителю. Из-за его ног выглянула маленькая девочка с двумя хвостиками по бокам и ярко улыбнулась, заметив стоявшего в помещении. — Привет! — радостно завизжала девчушка, выскакивая перед Чоном и надвигаясь к койке. — Миён, будь тише, — заметив лежащего пациента, тихо заговорил Хосок и приставил палец к губам, — И что это за “привет”? Представься дяде нормально, как полагается воспитанной леди. — малышка хмуро посмотрела на него, после чего развернулась к Чимину, поправила юбочку и прокашлялась. — Здравствуйте, меня зовут Чон Миён! Мне семь лет, — отчеканила девочка, после чего поклонилась. — Приятно познакомиться! — Чимин присел на корточки, заглядывая в глаза. В тех плескались смешинки и горел яркий огонёк детской непосредственности. — Привет, меня зовут Пак Чимин. И мне тоже приятно познакомиться, — парень с мягкой улыбкой протянул девочке руку, и та с удовольствием ухватилась за неё двумя своими, пожимая. Переведя взгляд на Хосока, он встретился с улыбкой на лице когда-то ненавистного руководителя. — Ты тут уже знаменитость, знаешь? — уловив недоумение на чужом лице, решил всё же пояснить. — Я думал, что ты здесь, как пациент. Поэтому спросил на стойке регистрации. Они, когда услышали твоё имя, закатили глаза и с фразой “Ааа, этот” назвали номер палаты, не глядя даже в компьютер, — увидев смущение на лице парня, Хосок по-доброму улыбнулся. — А, это... — Чимин неловко почесал затылок. — Дядя Пак Чимин, а зачем вы накрасились тенями? — разбавила своим вопросом неловкую паузу Миён. — Хотел тебя повеселить, — догадавшись, что девочка имела в виду синяки на его лице или тёмные мешки от перманентного уже недосыпа, решил отшутиться Чимин. — Нравится? — Не очень. Краситься явно не ваше, — на фоне Хосок прикрыл рот рукой в попытке сдержать смех, однако маленький смешок всё же вырвался, чем привлёк внимание остальных. — Папа, не смейся. Это некрасиво, — оперевшись руками в бока, строго возмутилась малышка. В ней чётко прослеживались командирский задатки её отца. — Давайте спустимся в кафетерий, — спохватился Чимин, — не хочу вас задерживать. Хосок кивнул и, бросив последний взгляд, на увешанного трубками пациента этой палаты, вышел в коридор. Миён довольно поскакала за старшим Чоном, предвкушая покупку вкусняшки для неё. Чимин остановился в проёме, повернул голову в сторону больничной койки и, одними губами прошептав “Я скоро вернусь”, вышел из палаты и прикрыл за собой дверь. Сердце снова сжал спазм, вызванный зарождающимся волнением и тревогой, но, сделав глубокий выдох, парень постарался успокоить свои чувства и взять их под контроль. Проведя ладонью по закрытой белой двери, он развернулся и столкнулся с отчего-то грустным взглядом Хосока. Чимин почувствовал себя неловко. Он был, как открытая книга в своих переживаниях. Спустившись на первый этаж, они заняли небольшой столик у панорамного окна. Миён с удовольствием жевала шоколадный кекс, запивая его апельсиновым соком, Хосок, следил за дочкой, чтобы та не спешила и не подавилась, а Чимин гипнотизировал стаканчик с травяным чаем, прокручивая его в руках. Чон прокашлялся, прочищая тем самым горло, что в свою очередь, наконец, привлекло внимание парня к нему. Осознав, что уже несколько минут он просто сверлил взглядом напиток, Чимин покраснел. — Простите, я... — Не волнуйся, всё хорошо, — мягко успокоил его Хосок. Миён перевела заинтересованный взгляд на Чимина. Несколько раз, парень хотел начать важный для него разговор, но всё никак не мог подобрать слов. Как ему стоит начать? — Парень в палате, — его вырвал из размышлений голос Чона, — это твой... — он перевёл взгляд на дочь, увлечённо подслушивающую разговор старших. — Да, — кивнул Чимин и проследил за взглядом руководителя. Девочка, ничего не понявшая в этом разговоре, нахмурилась. — Кто? Кто тот дядя в палате? — с любопытством начала спрашивать Миён. — У него такая бледная кожа, как у феи, — с блестящими глазами поделилась своими мыслями. — Друг, — с нотками грусти ответил малышке Чимин. Бросив беглый взгляд в сторону Хосока, который благодарно кивнул, он вновь вернул своё внимание девочке. — Но ты права, он очень красивый, правда? Для меня он тоже, как фея. Светится. Особенно, когда улыбается, — на губах скользнула мягкая улыбка, а на глаза навернулись слёзы, которые он поспешил стереть. — А почему вы тогда плачете? — резко погрустнев, спросила Миён. — Просто волнуюсь, чтобы он выздоровел, — он столько времени держал это в себе, стараясь не обременять близких своими переживаниями. Но почему-то открыться ребёнку, оказалось проще всего. Девочка встала со своего стула и подошла к парню, положив руку на его плечо. — Он точно скоро выздоровеет, — она произнесла это уверенно. Так, как Чимин говорил это себе. Но ему было нужно услышать это от кого-то другого, даже если этим человеком оказался ребёнок. Все вокруг не хотели его обнадёживать, давать ложную надежду, поэтому твёрдо прозвучавшие слова девочки, будто разрезали канат, прочно сжимавший его лёгкие всё это время. Дышать, показалось, стало немного легче. — Миён, детка, не хочешь поиграть с другими ребятами? — указав на детский уголок, предложил идею Хосок. Девочка угукнула и, допив остаток сока в стакане, весело поскакала в сторону других детей. — Она — чудо, — провожая удаляющуюся фигуру ребёнка, отметил Чимин. — Да. Но порой бывает истинным дьяволёнком, — сделав глоток своего американо, небрежно бросил Чон. — Так что, готов к разговору? — Чимин кивнул, возвращая своё внимание руководителю. — Да, простите, что так долго собирался, — Хосок удобнее расположился на стуле, — с понедельника я уже должен выходить на работу. Могу ли я пока поработать удалённо? Как тогда, когда подбросили мои компрометирующие фотографии, — какое-то время руководитель смотрел на Пака нечитаемым взглядом, явно обдумывая сказанное подчинённым. — Ты теперь главный редактор, Чимин, — начал Чон, а Чимин помрачнел. Он сам это прекрасно понимал, поэтому и боялся начинать этот разговор. Понимал, каким, вероятнее всего, окажется ответ руководителя. — Это — ответственная должность, и она требует огромного профессионализма. В некоторых вопросах невозможно обойтись без физического присутствия. Ты же это понимаешь? — Пак утвердительно кивнул. — Да, я понимаю, — опустив взгляд в стол, немного тише ответил Чимин. Хосок же некоторое время молчал, наблюдая за разбитым парнем перед собой. — Пока ты отсутствовал, часть твоих обязанностей выполнял я, с другой мне помогали, — парень слушал, не решаясь отвести глаза от стаканчика с чаем. Ему было нужно за что-то зацепиться, чтобы прямо сейчас не впасть в панику, не сломать что-то или наоборот позорно не разрыдаться от бессилия прямо здесь на месте. — За это время мне пришла любопытная мысль, как можно повысить эффективность выполнения таких разных по своей сути задач, поэтому я поговорил с директором Кимом. И он поддержал моё предложение по небольшой реорганизации, — Чимин не понимал к чему ведёт Хосок, поэтому непонимающе посмотрел на него. — Реорганизация в департаменте? — Не совсем. Скорее в должности, — Чон поставил локоть правой руки на стол, а подбородком упёрся в раскрытую ладонь, — твоей должности, — уголки его губ слегка поползли вверх. — Вы решили меня уволить? — предположил Пак, всё так же не понимая, о какой реорганизации ему говорят. — Мы решили разделить обязанности главного редактора на две должности: занимающейся курированием работы других редакторов и занимающейся урегулированием вопросов с партнёрами и авторами, — Хосок внимательно следил за реакцией подчинённого. Тот явно не до конца понимал суть озвученных им изменений. — Прежде чем я продолжу дальше, скажи... Твоя просьба, озвученная ранее, из-за того парня в палате? — Да. — На что ты готов ради него? — Чимин улыбнулся, вспомнив, на что он уже пошёл ради Юнги. Ребро ныло, а синяки, окрасившие не только его лицо, но и тело, всё ещё болели. Об отсутствии эмоциональной стабильности и речи не шло, но он ни о чём не жалел. Разве что только о том, что позволил Мину уйти в тот вечер. — На всё, — Хосок кивнул мыслям в своей голове и с теплом посмотрел на парня перед собой. Кто бы мог подумать, что когда-то Пак Чимин будет вызывать в нём чувство гордости. Он больше не казался в его глазах расхлябанным пофигистом, которому просто везло по жизни. Чон познакомился с новой стороной этого человека, проявившего себя верным, честным и заботливым человеком. Не без минусов, конечно, но все мы не идеальны. — У тебя просто дар нравиться людям, знаешь? — Вам я не нравился, — не успев подумать, молниеносно выпалил Чимини. Рука в тот же миг хлопнула ладонью по губам, а глаза испуганно посмотрели на Хосока. Мужчина хитро прищурился и усмехнулся. — Это так, признаюсь. Но я узнал тебя чуть получше. Плюс ко всему, как я уже когда-то говорил, у тебя прекрасно получалось найти подход к авторам и договориться об организации тех или иных мероприятий, поэтому я, как твой руководитель, хотел бы, чтобы ты занял должность главного редактора по внешним коммуникациям. — А кто будет заниматься остальным? — Поэтому я и спросил, на что ты готов, — сделав очередной глоток американо, Хосок сложил руки перед собой в замок и серьёзно посмотрел на Чимина. — На роль главного редактора по внутренним коммуникациям я рассматриваю Кан Сохуна. Понимаю, что он каким-то образом мог быть связан с тем случаем с фотографиями и ваши отношения некоторый период были весьма натянутыми. Поэтому я бы хотел услышать и твоё мнение? — Моё? — Чимин вопросительно выгнул бровь. — Да. Профессионально, он — идеальный кандидат. В период твоего отсутствия он тихо прикрывал тебя и помогал со всеми оставшимися висяками. И скажу, справлялся весьма хорошо. У него неплохо налажены отношения внутри компании, он ответственный и часто действует по инструкции, чего и требует эта работа, — перечислял все “за” Чон, — но тебе доведётся много с ним взаимодействовать, поэтому меня интересует, могут ли ваши разногласия стать проблемой. — Нет, — уверенно качнул головой Чимин. Он простил Сохуну его поступок. Да, где-то глубоко-глубоко внутри ещё были слышны отголоски обиды, но они были настолько незначительными в сравнении с тем, как в последние недели его поддерживал друг. Возможно, доверие сможет восстановиться полностью чуть позже. Для этого нужно время. Пока оно полно дыр и сомнений, но искренняя забота и переживания со стороны Кана дают надежду, что их удастся залатать и преодолеть выстроенный между ними барьер. Барьер, который они строили вместе: Чимин выкладывал кирпичики злости и обиды, а Сохун смазывал для прочности цементом из своих собственных уничижительных мыслей, ведь он сам себя ещё не смог простить. — Между нами, действительно, были разногласия, однако я бы не хотел, чтобы они стали преградой. Он — хороший человек, который оступился. Он — прекрасный сотрудник и профессионал. Поэтому, если вы считаете, что он подходит на эту должность, я буду только рад за него. Хосок удовлетворённо кивнул и откинулся на спинку стула. — Тогда ты можешь работать удалённо, — подытожил Чон. — Автор, с которым ты работал до больничного, остаётся на тебе. Плюс, в свободное время можешь начать заниматься подбором перспективных для сотрудничества кандидатов: будь то опытные авторы или новички. Пока отсутствуешь в офисе, раз в день отзванивайся мне по итогам проделанной работы. — Понял, — Чимин радостно закивал, всё ещё не веря, что ему действительно разрешили пока что не посещать офис. — Спасибо вам большое, руководитель Чон, — он резко вскочил со стула и низко поклонился, едва не стукнувшись лбом о стол. Из-за подобных телодвижений у него заныло в области рёбер, от чего он схватился за левый бок и едва слышно зашипел. — Господи, не дёргайся ты так резко, — Хосок взволнованно подскочил и подошёл к парню, призывая того разогнуться. — Слушай, я понимаю, что ты волнуешься о дорогом тебе человеке, но не стоит запускать себя. Не думаю, что он бы хотел видеть тебя в таком состоянии, поэтому лечись и заботься о себе, чтобы когда он очнулся, ты не испугал его своим видом, — Чон улыбнулся и совсем легонько похлопал Чимина по плечу, приободряя. Пак в ответ ему ярко улыбнулся и сделал ещё один маленький кивок головой. — Хорошо, спасибо. Забрав дочь из игровой комнаты, Хосок ещё раз попрощался с парнем, после чего повёл радостную Миён на парковку к машине. Чимин провёл взглядом две фигуры, которые смогли привнести в его сегодняшний день немного тепла. Он поднял голову и устремил взгляд сквозь панорамное окно на голубое небо. Облака медленно проплывали, а буря из волнений понемногу утихала. На душе, казалось, распогодилось, а пробивающиеся сквозь тучи лучики давали надежду на появление солнца. Нужно только дождаться.***
Дни сменяли ночи, всё ближе приближаясь к осенним холодам. Ветер за окном завывал, колыхая начавшие уже желтеть листья, а Чимин, только пришедший из дома в больницу, рассказывал Юнги о событиях вчерашнего дня. Парень прислушался к совету Хосока и действительно стал лучше следить за своим здоровьем, ведь не хотелось огорчить Мина, когда тот придёт в себя. По этой причине он стал наведываться в часы посещений, а вечером возвращался домой. Даже Ки, наконец, забрал у Сохуна с Джиён, которые всё это время присматривали за “мурчащим рыжим чудом”, как они его называли. Говорят, что с пациентами полезно разговаривать, они всё слышат. А Чимин хотел, чтобы Юнги его слышал и знал, что его ждут. Поправив и так ровно лежавшее одеяло, парень скользнул ладонью выше на больничную рубаху и провёл по ней несколько раз. Под пальцами ощущалась худоба чужого тела, от чего во взгляде проскочило сожаление. Пробежавшись мягким касанием ещё выше, Чимин ощутил бархатную тёплую кожу, под которой равномерно отстукивало свой ритм сердце. Положив левую ладонь себе в области груди, Чимин прислушался к своему. То ускоренно билось о грудную клетку, беспокойно реагируя на картину перед собой. Глаза скользнули выше, задерживаясь на бледной коже. Гематомы, как и у самого Чимина уже приняли бледный зеленовато-жёлтый оттенок, а стёртая при падении об асфальт кожа затягивалась. Парень выглядел уже не так пугающе, как когда к нему впервые после операции, наконец, впустили Пака. Или же Чимин уже просто привык? Пушистые ресницы трепетали на закрытых веках, каждый раз давая надежду, что вот-вот глаза распахнутся. Юнги даже и не предполагал, насколько сильно один человек в этом мире хотел вновь утонуть в глубоком кофейном оттенке его глаз. Чимин лёгким движением руки провёл по лбу Мина, откидывая уже успевшую немного отрасти чёлку, а следом спустился ниже, касаясь ладонью впалой щеки. Наклонившись, он оставил едва ощутимый поцелуй, после чего направился к диванчику, стоявшему недалеко от койки. Заглянув в сумку, Чимин достал ноутбук и вытащил несколько распечатанных листов, засунутых в рабочий толстый блокнот. Он тихо включил ненавязчивый инструментальный плейлист, погружая унылую больничную палату в более уютную атмосферу. А сам с головой ушёл в работу, вычитывая исправленные автором части произведения. Чимин был счастлив, что может работать. Ему это было необходимо. Как только он оставался наедине со своими мыслями, те начинали понемногу его съедать. Сомнения с ненормальной скоростью захватывали его целиком, от чего порой казалось, что мир потерял свои краски, а надежда бессмысленна. Но ему не давали упасть. Родители, даже не зная всей ситуации, отвлекали разговорами и постоянно передавали судочки с домашней едой. Намджун вместо Чимина наведывался к бабушке Юнги, после чего заглядывал в больницу и с улыбкой рассказывал об их разговоре. Пак бы и сам наведался к старушке, вот только боялся, что не сможет скрывать и лгать о состоянии её внука, поэтому попросил брата навещать её. А чтобы та не переживала, было решено сказать, что сам Чимин в командировке вместе с Юнги. Сохун и Джиён тоже частенько приходили к Чимину в гости или звали парня к себе, рассказывали об офисных сплетнях и поддерживали необходимую планку позитива в шатком настроении Пака. Так и проходили его дни. В очередной раз оторвав глаза от экрана ноутбука, Чимин заметил вечернее небо за окном. Он перевёл взгляд на часы, те показали, что уже семь вчера. Парень убрал с колен технику, успевшую за время беспрерывной работы нагреться, и отставил на сидушку дивана сбоку от себя. Подняв руки над головой, он потянулся, чтобы размять затёкшие мышцы. Поднявшись на ноги, он сделал несколько наклонов корпусом, в следствие чего несколько позвонков прохрустели. После, он подошёл к Юнги. — Часы посещения окончены, закругляйтесь, — громко произнесла медсестра, засунув голов в палату сквозь приоткрытую дверь. — Уже собираюсь, — улыбнулся девушке Чимин, после чего та поспешила дальше, дабы поторопить засидевшихся. Пак же вернул своё внимание Мину. — Ужас какой, ни минуты покоя, скажи? — со смешком выдал он. — Что-то я сегодня увлёкся работой, так что завтра будь готов слушать двойную порцию моего трёпа. Понял? — Чимин растянул губы в улыбке и потянулся пальцами к тонкой руке, в которую был воткнут катетер. Пробежавшись воздушным касанием по предплечью, он нырнул ладонью в чужую, расслабленную, и переплёл пальцы. — Хотя я бы не отказался послушать и твой рассказ, в каких мирах ты успел побывать пока спал, — аккуратно приподняв сцепленные руки, он оставил поцелуй на тыльной стороне ладони Мина, подарил ещё одну улыбку, которую адресат не увидит, и направился обратно к диванчику, дабы собрать свои вещи. Уже в дверях Чимин вновь обернулся, зацепился за неподвижную фигуру взглядом и произнёс: — До завтра, Юнги, Ёнги, — махнув ладонью на прощание, он скрылся за закрытой дверью. Дома его встретил возмущённо мяукающий кот, который с самого порога начал высказывать ему всё, что тот о нём думает. — Прости-прости, — пытался успокоить раскричавшееся животное Чимин, — я немного задержался, сейчас тебя покормлю и дам вкусняшку, чтобы ты не дулся. Ладно? — кот всё так же недовольно махнул хвостом, однако поспешил следом за горе-хозяином на кухню. Выполнив все обещания, данные питомцу, парень принял горячий душ и, сделав чай, упал на диван. По телевизору шло очередное шоу на выживание, связь с которым Чимин потерял уже минут через десять просмотра. Мысли вернулись в больницу. Ещё один день прошёл, а Юнги так и не пришёл в сознание. Не хотелось думать о том, что будет, если ничего не изменится ни завтра, ни послезавтра... Вот только не получалось. Мысли сами по себе зарождались, а избавиться от них у Чимина не хватало сил. Сидушка дивана немного прогнулась с правой стороны от чиминового колена, что вырвало парня из размышлений. — Ты пришёл, чтобы прогнать плохие мысли из моей головы? — с улыбкой Пак погладил, вскарабкавшегося к нему на колени кота, и скользнула за ушко, дабы почесать. Ки блаженно прикрыл глаза и замурчал, вызывая тем самым приятное тепло и в душе Чимина. Вернув своё внимание шоу, парень так и провёл остаток дня: с рыжим мурчащим чудом на коленях, с чашкой травяного чая в руке и шоу по телевидению. Утро его встретило грозовыми тучами, затянувшими небо. Деревья склонялись от силы ветра, а людей было практически не видать из окна. Все будто решили сегодня спрятаться и не высовывать носа на улицу в такую погоду. Все, только не Чимин. Рассматривая тёмно-серое небо, в голове проскочила тревожная мысль “Как в тот вечер”, от чего на душе вспыхнуло волнение, холодным касанием заставившее застыть на мгновение кровь в жилах. Чимин очень надеялся, что погодные условия не были каким-то предзнаменованием к грядущим событиям дня. Устремив взгляд на невысокое серое здание через дорогу, он принялся считать количество окон, выходящих в его сторону. Это успокаивало. Глоток за глотком, капучино в кружке становилось всё меньше, а тело Чимина получало всё больший заряд бодрости. Натянув первые попавшиеся чистые джинсы, парень надел бежевую футболку и натянул сверху черную толстовку на замке. Не самый нарядный вид, но зато комфортно. Пока под строгим наблюдением кота он мельтешил, собирая вещи, на столе зазвонил телефон. Не успел Чимин добежать к нему из соседней комнаты, как вызов сбросили. Остановившись на полпути, парень решил закончить свои дела и перезвонить через пару минут, когда будет спускаться к парковке. Он насыпал коту корм, проверил наличие воды в поилке и, забрав телефон, поспешил в коридор. Уже там он нажал на кнопку питания и застыл. Вызов был из больницы. Глаза испуганно расширились, а руки задрожали. Попав по кнопке вызова, Чимин поднёс телефон к уху. Короткие гудки вдребезги разбили только недавно с трудом установленное чувство равновесия внутри. Сердце не то, что в пятки ушло, оно покинуло тело, оставив пустую оболочку функционировать самостоятельно. Запрыгнув в кроссовки, Чимин схватил сумку и выбежал из квартиры. Из-за тремора рук ключ не с первой попытки попал в замочную скважину, что нервировало еще больше. Когда дверь была закрыта, парень поспешил по ступенькам вниз. Дожидаться лифта у него не было ни времени, ни терпения. На улице было не только мало людей, но и машин, что несомненно порадовало Чимина. Ему плевать, даже если он проспал апокалипсис, главное, что он без пробок сможет быстро добраться до больницы. Забежав в здание, он сразу же поспешил к стойке регистратуры. Девушка, удивлённо посмотрела на растрёпанного парня, подбежавшего к ней. Чимин опустил ладони на стойку и опустил голову, пытаясь отдышаться. — Юнги. Вы мне звонили, — наконец, смог выдавить из себя осипшим голосом Пак. — Что? — девушка моргнула и вопросительно посмотрела на него. — Вы мне звонили, но я пропустил вызов, а потом было занято, — пытался более вразумительно пояснить Чимин. — С Мин Юнги что-то случилось? — Сейчас проверю, — развернувшись на стуле к экрану компьютера, она быстрым движением пальцев вбила необходимую информацию. — Нет, всё без изменений. Сегодняшний осмотр не показал никаких отклонений, — Чимин облегчённо выдохнул, положив руку на грудь. — Но зачем мне тогда позвонили? — взгляд стал более хмурым, а самого его начала одолевать злость. — Я так волновался, чуть сам коньки не отбросил. — Простите, — сбоку раздался испуганный голос совсем молодой девушки. — Это я случайно набрала не тот номер. Не туда посмотрела, но быстро поняла, что ошиблась и сбросила, — она низко поклонилась. — Прошу, простите меня. Я только недавно начала здесь работать, ещё стажёр, поэтому не знала, как правильно нужно было себя повести в такой ситуации. Взгляд Чимина смягчился, а напрягшиеся из-за гнева мышцы расслабились. — Я несу ответственность за её обучение. Прошу прощения за нашу ошибку, — девушка, с которой парень изначально разговаривал, встала со своего места и тоже поклонилась. — Такого больше не повторится. — Хорошо, — Чимин неловко почесал затылок, — в следующий раз будьте внимательнее. Шагая уже по коридору необходимого ему этажа, Чимин тяжело вздохнул. “Вот так бодряще начался день. Ощущение похлеще нескольких чашек американо натощак”, — он недовольно замахал головой и распахнул дверь в палату. Та встретила его запахом медикаментов и привычной тишиной, прерываемой лишь негромким звуком работы системы контроля за пациентом. — Доброе утро, — бросил взгляд на настенные часы, — хотя скорее уже день. Половина двенадцатого. Чимин подошёл к окну и поднял жалюзи, пропуская в комнату свет. Хоть на улице и было пасмурно, но в комнате стало немного светлее. Удовлетворённо кивнув, он развернулся к Юнги и заглянул в его лицо. То, действительно, не изменилось со вчерашнего дня: такое же расслабленное и умиротворённое. “Интересно, какие он видит сны? И видит ли их вообще?” “Может, свет в конце тонелля?” “Тогда не нужно идти на этот свет. Хотя...”, — Чимин задумчиво почесал подбородок, — “Интересно, этот свет символизирует наш мир или нет?” Продолжая витать в своих размышлениях, он направился к стулу, расположенному с другой стороны кровати, однако зацепился за висевший провод и упал на колени, едва успев ухватиться за кровать у ног Юнги. Койка дёрнулась, а Чимин больно ударился коленом об угол кровати, от чего не сдержал болезненный вскрик. Зажмурив глаза, он опустился лбом на кровать, и мыча принялся растирать ушибленное место. Спустя пару минут боль отошла, а Чимин подложил руки под голову и развернул её так, чтобы смотреть на Юнги. Правда, больше всего было видно пальцы, а не лицо. Зацепившись взглядом за ногти, он смотрел будто сквозь них, пока что-то не дернулось. Чимин сморгнул пелену и сфокусировался на чужих пальцах. Ему показалось? Через несколько секунд те снова дёрнулись, а Чимин подскочил на ноги и подбежал к парню. Лицо, которое было пару мгновений назад расслабленным, напряглось, брови едва заметно начали хмуриться, а ресницы затрепетали. Хватило пары секунд, чтобы те слегка приоткрылись Чимин не верил своим глазам. Он спит? — Юнги? Юнги, ты очнулся? — Чимин придвинулся вплотную к кровати и аккуратно взял расслабленно лежавшую на кровати руку в свои ладони. Он слегка наклонился так, чтобы заглянуть в только что приоткрывшиеся глаза. Парень слегка сощурился из-за громкого голоса Пака, после чего перевёл свой взгляд на его лицо. Красивое лицо, украшенное сейчас всё еще незажившими ранками и уже практически прошедшими синяками. — Почти, — едва слышно прохрипел он, и провёл сухим языком по таким же пересохшим губам. Во рту по ощущениям была пустыня, от чего пить хотелось неимоверно. Чимин непонимающе заморгал и слегка нахмурился. — В смысле, почти Юнги, — поправил он, конкретизируя. — Ён? — в ответ легонько кивнули. — Оу, прости, я... — Не стоит, — прохрипел. — я... — Подожди минуточку, я вызову врача, нужно, чтобы он тебя осмотрел, — перебил парня Чимин. Он видел, что тот был ещё слаб: тихо говорил и периодически морщился, когда хотел пошевелиться. — Тебе принести воды? — предложил Чимин, заметив как Ёнги постоянно пробегался по сухим губам языком, и, дождавшись утвердительного кивка, выскочил из палаты. Чимин бежал по коридору больницы с переполнявшим его чувством счастья. Сердце воодушевлённо пустилось в пляс, отбивая ускоренно ритм, а на лице расползлась довольная улыбка. Вот только маленький червячок страха продолжал копошиться внутри грудной клетки. Что, если при осмотре доктор обнаружит какие-то осложнения? “Ничего. Мы всё преодолеем. Главное, что он очнулся”, — успокоил сам себя Чимин. — Не бегайте по коридору, — возмущённо прикрикнула медсестра, вышедшая из палаты, которую только что пробежал Пак. Он остановился и обернулся на голос, после чего спешным шагом подошёл к девушке. — Там пациент очнулся, — взволнованно отчитался Чимин, указывая пальцем в сторону необходимой палаты. — Какой пациент? — заглядывая в планшет, поинтересовалась она. — Мин Юнги из 409. — Ага, — пролистав несколько страниц, девушка пробежалась глазами по необходимым данным, — я сейчас приведу доктора, подождите немного. Чимин слегка поклонился и, поблагодарив девушку, поспешил обратно к очнувшемуся парню. Доктор осматривал Юнги, задавал вопросы о его самочувствии, а Чимин был будто не здесь. Расфокусированным взглядом он смотрел прямо перед собой, полностью углубившись в свои непонятные чувства. Это всё правда? Не сон? — Вам повезло, у вас очень хорошие друзья, господин Мин, — парень бросил быстрый взгляд на стоявшего в углу Чимина, а сам Пак, услышав своё имя, вынырнул из размышлений. На него смотрели несколько пар глаз, а на лицах были улыбки. — Отдыхайте. Я подойду ещё позже. Доктор вместе с медсестрой покинули палату, а Чимин отчего-то не знал, что ему делать и как себя вести. — Так и будешь там стоять? Или может, наконец, подойдёшь? — с насмешкой бросил Ёнги. Его голос звучал уже лучше, но тело было слабым. Пак оттолкнулся от стены и подошёл к койке, решая, где ему следует сесть. — Садись ко мне, — Хан похлопал ладонью по матрасу и улыбнулся, — домагаться не буду, честно, — в глазах проскочил хитрый блеск, а брови игриво вздёрнулись. — В твоём состоянии я бы на это посмотрел, — в тон ему бросил Чимин и услелся возле чужого бедра. — Как мы заговорили, — хмыкнул, — не веришь в мои силы? Чимин лишь улыбнулся и замахал головой из стороны в сторону. Как же легко этот парень мог рассеять неловкость вокруг них. Он был таким с самой первой их встречи. — Прости, — вновь подал голос Ёнги, на что Пак вопросительно приподнял бровь. — За что? — Мы думали, что так будет лучше. — Мы? — Да, — в его взгляде проскочила грусть, от чего улыбка уже не казалась такой настоящей. — Хотели, как лучше, а получилось, как всегда, — Ёнги слегка опустил голову, рассматривая белый пододеяльник на своих ногах, однако рука Чимина, коснувшаяся его ладони, заставила его вновь поднять взгляд перед собой. — Я рад, что с тобой всё хорошо. С вами, — немного подумав, решил добавить Чимин. — Если ты здесь, то ты не злишся на нас? — Ещё как злюсь, — возмущённо пробубнел Пак, нахмурив при этом брови. — Дал бы пару подзатыльников, если бы твоё тело и так не было всё изранено. — Хаха, помню я твои навыки в драках, супергерой, — со смешком поддел парня Ёнги, припомнив ему их первую встречу. — Никогда не забуду твой геройский костюмчик. — Ёнги, я не понял, ты меня обидеть пытаешься или выбесить? — Расслабить, — признался он. Парень глубоко вдохнул, набираясь решимости перед тем, как произнести то, что хотел. — Знаешь, у нас с Юнги было много времени вместе. После того, как он впервые попытался заговорить со мной, после того, как мы всё бросили, мы все эти дни проводили наедине друг с другом. Разговаривали, как в детстве. И многое для себя поняли. Чимин поглаживал пальцами его ладонь и молча слушал, не смея перебивать. Ведь он так хотел вновь услышать этот голос, так хотел поговорить, обнять и больше никогда не отпускать. — Ты меня слушаешь? — Конечно, — взгляд, до этого блуждавший по всему телу парня, остановился на его глазах. — За это время я понял, что лично я должен перед тобой извиниться. — Глупости, тебе не за что... — Нет, есть за что, — перебил его Ёнги. — Я виноват перед тобой. Я был так зациклен на своих чувствах и страхах, что не обращал внимание, что требую от тебя невозможного. Это было жестоко по отношению к тебе. — Я не понимаю о чём ты, — тело напряглось, а дыхание подозрительно снизило частоту. — Я так хотел, чтобы ты видел во мне личность, что не обращал внимание на то, как моё эгоистичное желание заставляло тебя чувствовать себя виноватым каждый раз, когда ты путал меня с Юнги. Хоть я и делал шаги навстречу, шёл на контакт, но притормаживал процесс и сопротивлялся, желая остаться самим собой до самого конца. Поэтому... — Ёнги... — Поэтому я, наконец, сделаю то, что должен, — парень не дал себя перебить и остановить, он уже всё обдумал и всё для себя решил. За прошедшие дни они с Юнги настолько сблизились, что он почувствовал это единение. Почувствовал, что не потеряет себя, что они действительно смогут стать тем единым целым, о котором говорил им Намджун. — Не пытайся нас больше разделить и называй меня “Юнги”, только... Хоть Ёнги и был уверен в своих словах, но они давались ему тяжело. Он видел растерянность Чимина, видел его переживания. Глаза — это зеркало души. Вот и он, сквозь это зеркало мог разглядеть бушующий шторм из сомнений и грусти. — Только назови меня моим именем в последний раз и поцелуй. Хочу, чтобы именно это стало финальной точкой в этой главе моей жизни, прежде чем я смогу пойти дальше. — Но почему именно сейчас? Ты же только пришёл в себя, — некоторое чувство обречённости пришло на замену бушевавшему до этого счастью, вновь надламывая что-то внутри. Ёнги сожалел, что ему приходилось заставлять Чимина пройти через всё это. Но так было нужно, тобы в будущем Пак смог чувствовать себя свободнее. — Все эти недели, пока мы были заточены в нашем сознании, я боялся, что так и не смогу больше увидеть тебя и попросить прощение. Это решение, к которому я пришёл сознательно, для того, чтобы мы все смогли быть счастливы. Поэтому прошу, поддержи меня, Чимин. Хан сжал в своих руках тёплую ладонь и поднёс к губам. Оставив едва уловимый поцелуй на одном из пальцев, одними губами прошептал: "Прошу". Чимин сомневался. Он понимал, что это был неизбежный этап. Понимал, что эта личность останется частью исцелённой души, а не просто исчезнет. Но почему он сейчас чувствовал, будто прощается с дорогим человеком навсегда? Он медленно склонился, заглядывая в искренние глаза напротив. Те самые, кофейного цвета, вновь увидеть которые он так хотел все эти недели. Чимин, коснулся пальцами чужой щеки и мягко провёл по ней большим пальцем. — Я люблю тебя, — прошептал. Мягким поцелуем, он коснулся губ Ёнги, не напирая и не пытаясь углубиться. Лишь тёплое прикосновение, способное передать всю нежность, которую он испытывал к этому человеку. — Ёнги. Чимин почувствовал, как слёзы подступили к глазам, словно дождь, собравшийся в грозовых тучах, но он боролся, чтобы не дать им вырваться наружу. В каком-то роде, это, действительно, было прощание. Пак чувствовал гордость и уважение к Ёнги. К человеку, который оставил след в его жизни и в его сердце. Эмоции, охватившие его в этот момент, напомнили ему о том, как ценна каждая минута, проведённая с человеком. — А теперь назови меня по-новому, — тихо прошептал Хан. — Я люблю эту часть тебя, — так же тихо проговорил Чимин, — Юнги. — Скажи ещё раз. — Юнги. По щеке Чимина скользнула слеза, оставляя после себя влажный след, как отражение переживаемых им эмоций. Он склонился чуть ниже, так, чтобы столкнуться лбами, и заглянул в блестящие глаза напротив. — Ну что ты сопли распустил? — шмыгнув, парень приподнял руку и коснулся пальцами чиминовых волос. — А сам-то? — А я что? Я ничего. Это всё ты опрыскал меня своими слезами, — с яркой улыбкой, он скользнул указательным пальцем к лицу, разглаживая складочку, образовавшуюся между бровями. — Умеешь же ты весь момент испортить. — А ты хотел ещё пострадать? — парень наигранно удивился. — Прошу, продолжай, мешать не буду, — он снова улыбнулся, заметив как в карамельных глазах Чимина промелькнул блеск. — Ой, ну тебя, — Пак сел ровно, вытер одной рукой предательскую слезу, а второй продолжал сжимать чужую ладонь. — Принесёшь стакан чая из кафетерия? Нельзя пить, так хоть понюхать можно, — удобнее устраиваясь головой на подушке, прокряхтел парень. — Может тогда лучше кофе? — Ты же знаешь, он любит чай, — фраза, перекрывшая на мгновение кислород и заставившая Чимина замереть. Он понял намёк. "Значит время пришло", — несколько секунд зрительного контакта прервалось тяжёлым вздохом и кивком головы. — Я понял, хорошо, — Чимин поднялся на ноги, вытащил кошелёк и, не оборачиваясь, направился к двери. — Чимин, — услышав оклик, парень остановился, но так и не смог заставится себя обернуться. — Юнги сильный. Он намного сильнее меня. Но ему была нужна поддержка и храбрость, чтобы он мог дальше сражаться со своей судьбой. Ему был нужен кто-то, кто был бы всегда на его стороне и мог бы защитить. Даже если эта защита на деле и не понадобилась бы никогда, — взглотнув, он перевёл дыхание, после чего добавил: — поэтому, пожалуйста, не дай ему снова придумывать себе тех, кто будет на его стороне.