Мисс Поттер

      Морана Певерелл, в прошлом Многоликая, держала в руках могущественные, древние артефакты, созданные ее внуками, первыми мастерами смерти и артефакторики в роду Певерелл. Три предмета, о которых слыла молва, как о самых сильнейших в мире. Передавалась из поколения в поколение легенда, что владеющий ими получит власть над самой Смертью, а так же возможности, неподвластные простым магам. Палочка из бузины – сильнейший проводник магической энергии, выдерживающий мощь даже богинь.       Воскрешающий камень – артефакт, способный удержать душу погибшего в течении полутора часов, и вернуть в тело, если оно не разобрано на составляющие. Так же камень в руках некроманта или потомка некроманта, с близкой этому виду магии энергии, может помочь призвать душу давно умершего для общения. И конечно мантия невидимости. Мантия – это самое лучшее защитное одеяние, которое служит нейтрализатором даже для смертельного заклятия, а так же глушителем для всех видов поисковых и обнаруживающих чар.       Именно эти три артефакта держала в руках Морана, сомневаясь в решении их вернуть в мир живых. Ведь из-за этих артефактов погибло много волшебников, в том числе и ее потомки. Так что Морана приняла окончательное решение стереть Дары Смерти, как сами, так и все воспоминания, упоминания и даже сказки, сложенные о них, и более она сомнениям не подвергнется. Семья и будущее рода Певерелл важнее.       - Прощай бузинная палочка, достойно сильнейшая палочка в мире! – говорит богиня смерти, призывая свой загробный огонь, отдавая язычкам изумрудно-черного пламени, прося при этом прощения у старшего внука: - прости Антиох, но так будет лучше!       - Сестра! – вмешалась в процесс погребения Даров средняя сестра Магия, она же Живана, - зачем? – спрашивала она сестру, в чьем огне сгорал пока что первый артефакт ее внуков.       - Ради будущего рода Певерелл и всех спасенных жизней, - говорит Морена, отзывая огонь и развеивая пепел палочки. Следующий артефакт – это камень. С ним Смерть поступает иначе. Камень пламенем не возьмешь, зато лезвием косы, закаленной дыханием изначального дракона очень даже. Но сначала проститься и попросит у внука прощения: - Прости и пойми Кадм, - в одной ее руке орудие, в другой, на раскрытой ладони камень. Кончик косы смерти касается с поверхностью артефакта и рассыпается в пыль.       - Что происходит? – вмещалась в процесс третья сестра Магия, носящая имя Макешь, она же прядильница судеб и будущего, - зачем ты уничтожаешь творение своих внуков, Морана?       - Я задавала ей тот же вопрос несколько мгновений назад, Макошь, но она сказала лишь одно: «- Ради рода Певерелл!», большего я не добилась. Может, у тебя получится? – но богиня магии не стала требовать ответа, ей и так все понятно. Ведь ради своего рода, которому дала жизнь, сделаешь что угодно, она не исключение. Так что она просто смотрела, как мантия невидимости растворяется в чистой, неоформленной энергии Мораны, оставляя после себя лишь застежку, сделанную из того же металла, что и коса Смерти.       - Прости меня, Игноиус. Твой род и род Кадма нашли пересечение в одной девочке. Она – будущее не только рода Певерелл, но и Поттер, и Слизерин на равных правах, как леди двух старых родов и одного древнего. И чтобы ее не постигла та же участь, что и вас, мне было необходимо уничтожить творения ваших рук.       - И что дальше? – спросила Живана у Мораны, по щеке которой скатилась одинокая слезинка. Хоть она и богиня смерти, чувства и эмоции не растеряла. Они притупились, поблекли, но не пропали, даже за давностью столетий и тысячелетий. Морана по-прежнему знала, что такое скорбь утраты, любовь, радость, счастье, боль и тоска. И она тосковала. По супругу, детям, внукам, и всем тем кого проводила через свои чертоги.       - Надеюсь, Гортензия, ты с Дафной не скоро пройдете через мои врата, - смотрела она в зеркало, показывающее ей последнего потомка, надежду трех родов и будущую Жрицу Лунного Клана ведьм, прижимающую с теплом, нежностью и трепетом самое дорогое, что у нее есть – жену.       - Мы будем за ними приглядывать, благо есть через кого, - сказала Макошь, прижимая Морану слева, намекая на ближайшую подругу и будущую супругу крестного Гортензии, чьми глазами часто видит богиня магии и будущего.       - Племяшка не пропадет, - поддержала Живана, обнимая Смерть справа, заглядывая с ней в зеркало, которое показывало дом на Гриммо 12, а точнее спальню девушки и кровать, в которой в объятиях друг друга находили супруги, мирно спящие и видящие сны. И пусть их будущее размыто, есть те, кто поможет и поддержит.