8 месяцев спустя
— А вот и мой пузатик, — Намджун одет в военную форму, кладёт руку на большой живот Шуги. — Как там мои мальчики? — он прислоняется ухом к животу и слушает. — Совсем скоро уже будешь их держать, — улыбается омега, они все еще далеки друг от друга, но Шуга начал ночевать в спальне мужа, больше проводить времени и даже ходить за руки, но не больше. А альфа радуется этому, как мальчишка пятнадцати лет, они ждут двух малышей. — Надеюсь, я буду рядом, когда будешь рожать, — они встретились глазами. — Конечно, — он проводит рукой по его щеке. — Где ты сегодня будешь? — Совсем рядом… — лжет Намджун, он вместе с ребятами идут подкреплением к Чонгуку. — Чертов лгун. — Не хочу, чтобы ты волновался… Не хочу, чтобы ты был похож на живую смерть. — Чимин так не выглядит. — Разве? Он переживает за Чонгука, они нормально не виделись уже четыре месяца. — Ну, со мной будет Юнги, и Джин, и Чимин. — И Марсель с Хосоком, — пара улыбнулась. — Они в точности, как мы с тобой. — Ну, Хосок явно счастлив, как и Марсель. — Интересно, чьи гены возьмут вверх? — Разве есть разница, — Шуга погладил живот, — вот у нас с тобой будет альфа, у них вроде тоже, но может и гамма родится, у них же ДНК схожи с нашими. — Помню, — альфа перевел взгляд на окно, где-то виднелся дым, вспышки боёв. — Марс — превратился в ад… Я сожалею, что Тэхен превратился в это… — Ты не виноват, как и твои родители не виноваты, он сам сделал выбор. Прячась за маской улыбки — превратился в монстра. — А вот и обед, — в комнату вошел весёлый Юнги, — я помешал? — омега подмигнул, чем вызвал улыбку обоих. — До встречи, — Намджун поцеловал Шугу в лоб. — Подожди, — омега снимает с шеи кулон и надевает на альфу, — пусть он оберегает тебя. — Спасибо, — улыбается альфа, а затем быстро уходит. — Почему не признался ему? — Юнги становит поднос рядом с кроватью. — На победу приберегу. — Война может длится очень долго, у Тэхена хороший генетик. — Знаю, как Чимин? — С ним Дилан, его телохранитель охраняет его и присматривает, иногда заскакивают Хосок и Марсель. — Знаешь, — Шуга начал есть фрукты, — я помню, как у них все начиналось, они прятались по углам, когда был всеобщий траур по Императору, все спасались, как могли. — Я рад, что Чонгук не превратился в окончательного монстра. — Чимин не дал этому случиться, но сейчас страдают оба. Когда рожать? — Говорят, что со дня на день. — Понял.***
Чимин сидит в своей комнате и смотрит в окно, ему хочется побежать в один из самолётов и отправиться прямиком к любимому. Четыре месяца словно вечность для омеги. Дилан, конечно, пытается всячески развлекать мужа своего Императора, но тоску по любимому не забрать ничем. — Пошли прогуляемся, — Дилан протягивает руку. — Это обязательно? Я хочу сбежать отсюда. — Знаю, но прошу, пойдём. — Хорошо, — Чимин с трудом встает с кресла, берёт под руку альфу и идёт коридорами. Каждый чтит мужа Императора, улыбается ему. Чимину в особенности идёт беременность, он стал еще более милым и неуклюжим. — Есть вести от Чонгука? — Ты уже спрашивал сегодня. — И, что? — омега поворачивается к альфе и смотрит своими голубыми глазами, белая прядь непослушно выпала с хвостика. — Помню, как впервые после отъезда Чонгука твои волосы побелели. — И что? Это особенность истинных. — Знаю, но тогда я осознал всю трагедию, что происходит. — А смерть Императора? — Ну… это подкосило Чонгука.8 месяцев назад, спустя два дня со дня рождения Императора
— Ему хуже? — Чонгук шел быстро и злобно смотрел на лекаря, что бежал возле него. — Я не могу понять, что так спровоцировало отравление организма его величества. — Ему больно? — Да… ваши родители возле него, — они остановились у двери. — Чонгук, я должен сказать. — Потом, — альфа открывает дверь, и видит, как отец стоит у окна, а папа держит Императора за руку и плачет. — Выйдите, — старшие переводят на него взгляд. — Чонгук, — начинает отец, — твоему папе нужно время, чтобы попрощаться. — У него оно было, а сейчас проваливайте! — Пойдём, дорогой, — омега встает со стула, — прощай, Шихек, — они покинули императорскую спальню. — А вот и мой наследник, — улыбнулся мужчина, — подойди. — Мне только сообщили, — Чонгук садится на место папы. — Это был Тэхен, он мне что-то говорил о том, что ты должен был выбрать его и, что ты виноват во всем этом. — Что он уколол? — Чонгук провел по белым волосам. — Укусил, он стал чудовищем по своей воле. — Большим, чем я? — У тебя, по крайней мере, есть сердце, — альфа улыбнулся, вспоминая Чимина. — Я ведь тоже имел истинного с этой семьи. — Я знаю… — Чонгук, ты такой взрослый, спасибо, что позволил тебя воспитать, — мужчина закашлял, — там, — он указал на сувой, — завещание и свидетельство о том, что ты мой сын. — Шихек наблюдал за реакцией парня. — Ты не удивлён. — Я давно знал, вот и делал все время тебе нервы, отец. — по морщинистом лице побежали слезы. — Прости меня… — Никогда и не злился, ты был моей семьей всегда, как и твой омега Кенсу. — Хорошо, — мужчина прикрыл глаза, последний раз вдыхая воздух. Чонгук наклонился к лицу мужчины, соприкоснувшись с ним лбами, и тихо заплакал. — Я буду скучать, отец…Наши дни
Чонгук стоит на скале и наблюдает, как садятся три самолета, в одном из которых находится Намджун. Мужчина наблюдает за каждым нового прибившим, из-за того, что война происходит в пустыне, то все закрывают лица и видно лишь глаза. — Намджун уже здесь, — послышался за спиной голос Джинена. — Знаю. — Встретишь его? — Да. — Ты не виноват, что вызвал его, это его… — Знаю, но его муж вот-вот родит, а я его вызвал. — Твой омега тоже дома, — послышался голос Намджуна, — я служу своему Императору и готов рука об руку сражаться с ним. — Спасибо, — Чонгук развернулся и пожал ему руку. — Ночью будет бой, люди Тэхена за той скалой, — он указал на самую высокую. — В чем проблема? — Они уже видоизменены, могут превращаться в животных. — Где О’дин? — Чонгук открыл лицо и расстегнул рубашку: на лице и груби было три шрама от острых когтей. — Защищая меня — умер, мой верный друг умер… — Мы отомстим за всех, — попытался улыбнуться Ким. — Он будет страдать. — Я не посмею тебе перечить, — Намджун виновато опустил голову, — он уже не наш брат, и не сын своих родителей, а предатель. — Хорошо, — Чонгук положил руку на его плечо, — вместе до конца.***
— У меня плохое предчувствие, — Шуга стоит у окна. — Не выдумывай, — Юнги провел рукой по отросшим волосам брата. — Дурацкая примета, — брюнет посмотрел на брата, — нельзя стричь волосы омегам, мужчины которых на войне. Ерунда все это, — фыркает он. — Тогда чего сам не постригся? — Просто… — Шуга прикрыл глаза от боли и схватился за живот. — Юнги! — он ухватился за его руку. — Врача! — закричал Юнги. — В бой! — крикнул Чонгук и первым побежал на группу гамм. Они убивали не задумываясь, пользуясь огнестрельным оружием и ножами. Каждый марсианин сражался за свою семью, а гаммы были просто убийцами. — Намджун! — Чонгук видел, как друга ударили ножом прямиком в живот, отчего тот упал на колени, — отступаем! — начал он командовать, а сам подбежал к Киму, накрывая собой, ведь в бой пустили газ. — Шуга, не закрывай глаза! — начал кричать доктор, на свет уже родилось двое малышей, с которыми были Юнги и Сокджин, а за жизнь омеги боролись врачи.