***
Раннее детство Ганнибала Лектера было окутано тайной. Все, что Уиллу удалось найти, — это полуразрушенный замок в Литве и титул графа. Лектер унаследовал их после смерти своих тети и дяди, но, похоже, не особо интересовался своим наследием. У него же самого не было никаких родственников, и род Лектеров на нем прервался. Более подробные записи о Лектере начинались с 80х годов, когда он учился в парижской школе-интернате. Позже, в возрасте 16 лет он иммигрировал в Соединенные Штаты, чтобы начать учебу в университете. Он учился в Университете Джона Хопкинса, получив степень доктора медицины, и почти десять лет проработал хирургом скорой помощи, прежде чем переключиться на психиатрию. Никто не знал, скольких людей он убил. Подтвержденных жертв Потрошителя было двенадцать, тех, что он соизволил выставить на всеобщее обозрение в виде жестоких и кровавых картин, но парочка анонимных обитателей форумов Tattle-Crime предполагали, что он убил куда больше, просто не публично. Никто не стал бы держать такой подвал ради пары жертв в год, да и все эти званые обеды намекали на то же самое. Те же дотошные пользователи интернета приписали Лектеру жертв Иль Мостро в Италии, усматривая сходство в том, как были выставлены тела, и в том, что сам Лектер в то время проживал во Флоренции, вместе со своей тетей. Уилл откинулся на спинку стула и растер обеими руками лицо. Ему нужно было больше, чем записи в Википедии и разглагольствования на форумах, но что-то в нем протестующе сжималось при мысли о прочтении книги Фредди Лаундс. Он мог бы спросить Алану, но ему не хотелось, чтобы она подумала, будто он сошел с ума. Черт возьми, его подозрения основывались на серии повторяющихся снов! Уилл взял мобильный и пролистал контакты, на секунду задержав палец над одним из имен. Помедлив, он все же нажал на кнопку вызова. – Привет, — ответила Катц. – Уилл? В ее голосе слышалось удивление. Единственная причина, по которой ее номер вообще был в телефоне Уилла, заключалась в том, что однажды они договорились вместе поехать на место преступления. – Ага, – Уилл прочистил горло. – Что-то случилось? – Я просто хотел узнать... Это же ты осматривала дом Лектера после его смерти? – Да, я была в группе криминалистов. А почему ты... — Я просто хотел узнать... — черт, было глупо звонить ей. Уилл даже не знал, что конкретно он хочет спросить. — Скажи, Лектер хорошо разбирался в компьютерах? – Честно говоря, я не уверена, что у него вообще был компьютер, — сказала Катц. — В смысле, у него вроде был iPad или что-то такое, но он по старинке вел бумажные записи обо всех своих пациентах. Я вообще особо не интересовалась вещами из его офиса, моим делом были личные вещи. Почему ты вообще все время спрашиваешь о Лектере? Когда пауза со стороны Уилла затянулась, ее голос понизился до заговорщического шепота. — Это из-за машины? – Нет. Возможно, – Уилл растерянно потер лоб. – Она вела себя странно? Пыталась тебя убить? – Нет! – это прозвучало резче, чем Уиллу хотелось, но Катц все равно рассмеялась. — Нет, мне просто интересно… — Тебе что, приснился страшный сон о призраке Лектера в машине? — полюбопытствовала Катц. – Из-за этой истории с Пиммс? Чувак, мне снились чертовски странные сны на эту тему. Мне снилось, что я застряла в игре Sims в роли сима, и кто-то постоянно заставлять меня идти на кухню, когда на самом деле мне нужно было в ванную. Когда я наконец проснулась, мне адски хотелось в туалет. Короче, я не думаю, что когда-нибудь снова буду играть в The Sims. Уилл моргнул. — Вы их проверили? Это действительно Роут и Хэллоран? – Да, это они. Ну, или что-то настолько к ним близкое, что это не имеет значения, — сказала Катц. – Сестра Хэллорана прилетела к нам и провела три часа, разговаривая с этим существом. Она клянется, что он знает то, что знал только ее брат, типа мелочей из того времени, когда они оба были еще детьми. Уилл не ответил. Что можно было на это сказать? Каково это вообще – жить в запрограммированном мире, что Лаура создала для них? Ощущалось ли это так же, как выглядело? Был ли из этого какой-то цифровой выход или они оказались в ловушке вечной тьмы? Они не казались счастливыми, но способны ли они теперь вообще чувствовать счастье? – Хотел бы ты жить как компьютерный разум? — спросила Катц. — Нет, — ответил Уилл. — Я тоже, — сказала она. – Кто вообще мог бы захотеть подобного? Ну, кроме, может, Илона Маска. — Не знаю, — пробормотал Уилл. Его взгляд переместился в сторону гаража. Эбигейл стояла там, сложив руки за спиной, и ветер развевал ее темные волосы. Кровь запеклась на воротнике ее блузки.***
У него не было другого выхода – ему нужно было покинуть дом, и ему необходимо было сесть в машину. Он не мог добраться на автобусе. Конечно, всегда оставался вариант с Uber, но Уилл считал глупостью платить людям или компаниям за то, что он мог бы легко сделать сам. Он сам платил налоги, сам менял масло и сам точил ножи, и не собирался платить какой-то компании за то, чтобы она прислала ему беспилотный автомобиль, когда у него была собственная беспилотная машина. Машина завелась, как только Уилл сел на сиденье и закрыл дверцу. — Карфаген, — тихо сказал Уилл, и приборная панель загорелась, показывая, что авто его «слушает». – Как тебя зовут? – Меня зовут Карфаген, — бодро ответила машина своим приятным мужским голосом. Уилл не стал менять его обратно. — Карфаген, — сказал Уилл, — кто ты? – Я не понимаю вопроса, — ответила машина. – Пожалуйста, перефразируйте. Уилл выдохнул сквозь сжатые зубы. – Неважно. Он пристегнул ремень безопасности, выехал из гаража задним ходом, вышел, чтобы закрыть дверь, сел обратно в авто и направился в Куантико.***
Уилл проработал в правоохранительных органах почти полжизни. Он знал, как могут выглядеть склады улик и чего ему ожидать: пыльный склад, полки и ящики, запах заплесневелого картона и ничего не лежит там, где должно находиться. В целом так и оказалось, разве что улики по делу Лектера обнаружились на своем месте. И их было много, чертовски много. Одно только содержимое его подвала занимало целый ряд полок, потому что большая часть этих улик представляла собой громоздкие инструменты. Уилл проигнорировал их – он пришел за личными вещами. Лишь около половины коробок были промаркированы, хотя их содержимое было достаточно легко опознать с первого взгляда: костюмы в головокружительном разнообразии цветов и узоров, набор блестящих кухонных ножей, мешок садового компоста с метками почвы, что-то похожее на разобранный измельчитель отходов. Уиллу стало интересно, что случилось с самим домом Лектера. Наконец он нашел коробку с пометкой «Офисные принадлежности» на одной из нижних полок. Уилл вытащил ее и сел прямо на бетонный пол, чтобы осмотреть содержимое. Скальпель. Полный Rolodex визитных карточек. Пачка набросков, в том числе тот, в котором Уилл узнал «Раненого», и, наконец, планшетный компьютер в кожаном чехле. Уилл на пробу нажал кнопку питания, не ожидая впрочем, что это поможет, но экран остался темным. В коробке, кроме планшета, обнаружился еще телефон, Blackberry старой модели, но на этом все – никаких других устройств, ни ноутбука, ни стационарного компьютера. Уилл осмотрел соседние коробки. В одной лежали фирменные бланки, несколько модных ручек и коробка визитных карточек Лектера. В другой, по-видимому, были вещи из спальни: еще один скальпель, еще одна стопка эскизов, винный бокал, и, что выглядело совсем неуместно, – маленькая золотая расческа. В записке, прикрепленной к пакету для улик, было указано, что на расческе была найдена неизвестная ДНК, очень старая и сильно деградировавшая. Эта деталь совершенно выбивалась из прочего содержимого. Расческа была совсем крошечной, словно предназначенной для ребенка. «У меня когда-то была сестра», – сказал ему Лектер. Нет, он этого не говорил. Это сказала его проекция, которую Уилл увидел во сне, однако вчерашнее его исследование подтвердило этот факт. Он не смог найти о ней ничего, кроме того, что ее звали Миша, и подозревал, что она умерла еще в детстве. «Я не смог защитить ее» Уилл задвинул ящик на место и вернулся к коробке с офисными принадлежностями, разыскивая в связке Rolodex кого-нибудь, кто работал в сфере технологий. Это была эклектичная связка визитных карточек, и там были имена самых разных людей, от пекаря до продавца страховых полисов. Уилл заколебался над визитной карточкой ИТ-специалиста, но это не было похоже на то, что ему нужно. Тем не менее, он сфотографировал визитку на свой телефон, прежде чем убрать все обратно в коробку. Его колени жалобно хрустнули, когда он поднялся, а спина отозвалась болью из-за того, что он так долго сидел согнувшись. Уилл потянулся и на мгновение прислонился к полке. Люминесцентные лампы над головой провоцировали боль, тупо пульсирующую в висках. Уилл закрыл глаза, спасаясь от яркого света... ...и открыл их на стоянке. Он в панике взглянул на часы. Было чуть больше четырех пополудни, но это ему ни о чем не говорило. Он прибыл в Куантико около двух часов дня и понятия не имел, сколько времени провел на складе улик. Он мог сидеть в машине целый час. — Карфаген, — сказал он, стараясь говорить ровным голосом, — как долго я нахожусь в машине? — Вы сели в машину в 16:03, — ответил ему механический голос. Значит, он только что сел в машину. Это было хорошо, за исключением того, что он абсолютно не помнил, как выходил из здания. Господи, он ведь должен был еще и говорить с кем-то по пути на стоянку! Это уже не было просто задумчивостью или автопилотом. – Ваш пункт назначения? — спросила машина. — Дом Аланы, — выдохнул Уилл чуть громче шепота. Он подумал, что авто могло его не услышать или не понять его расплывчатого указания «дом Аланы», но, похоже, машине все было ясно, потому что она просто ответила: «Принято» и дала задний ход с парковочного места.***
К счастью, Алана оказалась дома, хотя внезапное проявление Уилла на ее пороге изрядно ее удивило. Она пригласила его войти и приготовила кофе, выслушала сбивчивое описание его симптомов, а потом просто какое-то время сидела, с сомнением глядя на него. Между ее бровей собралась очаровательная морщинка, и Уилл неловко поерзал. Ему не нравился этот взгляд. Это был профессиональный взгляд, из разряда тех, которыми многие психиатры одаривали его ранее. — Я пощупаю твой лоб, — наконец сказала Алана, и Уилл постарался не вздрогнуть, когда тыльная сторона прохладной руки коснулась его головы. – Ты действительно слишком горячий. Головные боли, лунатизм, лихорадка… Она откинулась на спинку стула и бросила на Уилла острый взгляд. – У тебя были галлюцинации? Слуховые или зрительные? – Я не знаю. – Ты не знаешь? – теперь Алана выглядела встревоженно. Уилл поежился. — У меня всегда было… излишне живое воображение, — пробормотал он, уставившись в свою пустую кружку из-под кофе. — Это то, что помогает мне работать. Складка между бровями Аланы стала глубже. Она поднялась из-за кухонного стола и порылась в одном из ящиков, вернувшись уже с желтым блокнотом с оторванными верхними листами и ручкой, а затем подтолкнула и то, и другое через стол к Уиллу. – Нарисуй мне часы. Уилл взял ручку. – Часы? – Да. Аналоговые часы, круг с цифрами внутри, и две стрелки, показывающие часы и минуты. Неважно, который сейчас час, но сейчас, — она посмотрела на часы, — 16:55, если это то время, которое ты хотел бы указать. – Конечно, – Уилл нарисовал круг, изобразил внутри круга цифры от 1 до 12. Он нарисовал часовую стрелку, указывающую на 4, и минутную стрелку, указывающую на 11, и пододвинул блокнот обратно к Алане. Алана так долго смотрела на часы, что Уилл чуть было не спросил ее, что случилось. Но следом она подняла голову, и, глядя на Уилла с жесткой улыбкой, сложила лист пополам и сказала: – Мы едем на МРТ мозга. – Сейчас? – Уилл удивлённо приподнял брови. — Сейчас, — подтвердила Алана. – На твоей машине или на моей? Они взяли машину Аланы. Сначала Уилл притворился, что это было сделано ради ее комфорта, чтобы ей не пришлось сидеть в машине, в которой она когда-то ездила с Ганнибалом Лектером, но менее чем через десять минут после того, как они отъехали от дома, он не выдержал и спросил: — Ты не знаешь, хорошо ли Ганнибал разбирался в компьютерах? Алана вздрогнула и покосилась на него, прежде чем снова вернуть взгляд на дорогу. Она держала руки на руле, хотя машина шла в режиме автопилота. – Ганнибал? Зачем тебе знать о Ганнибале? Уиллу вдруг захотелось, чтобы у него было что-то, что можно было бы повертеть в руках. Его пальцы сплелись на коленях. — Это все машина, — сказал он. – Она ведет себя странно. – Как именно странно? – в голосе Аланы снова прозвучала эта тревожная нотка. – Может, ее стоит показать механику? — Нет, ничего подобного, — сказал Уилл. – Я просто подумал, не мог ли Ганнибал как-то перепрограммировать ее. Иногда она говорит странные вещи, меняет радио и тому подобное. – А, ты об этом, – плечи Аланы расслабились, и Уилл обнаружил, что при виде этого и сам начинает расслабляться. – Нет, я не думаю, что Ганнибал разбирался в компьютерах. Мне кажется, он просто никогда особо ими не интересовался. Ты в курсе, что он вел все свои записи на бумаге? Уилл кивнул, и Алана продолжила: – Мы мало говорили о подобных вещах, но я тоже не особо хорошо разбираюсь в технике, так что нам просто не было необходимости обсуждать, я не знаю, обмен цифровыми файлами и тому подобное. — Значит, ты не думаешь, что он стал бы перенастраивать компьютер машины? – По крайней мере, точно не собственноручно. Он бы нанял кого-то для этой цели, – язык Аланы скользнул по ее верхней губе. – Уилл, если тебя это беспокоит, тебе следует отвезти машину к дилеру. Но я также хочу отметить, что, учитывая твое нынешнее психическое состояние, ты можешь... – Ловить глюки? – предложил Уилл. – Я имею в виду, что сейчас ты, вероятно, не самый рациональный и объективный человек, — сказала она. – Давай решать проблемы по мере поступления. Сначала мы просканируем твой мозг, и если ты действительно сомневаешься в этой машине, позже мы организуем тебе прокатную, пока твою не проверят в сервисе. – Я не чувствую, что мне что-то угрожает, — сказал Уилл, и это даже было правдой. – Мне просто интересно.***
– Все правое полушарие вашего мозга воспалено, — произнес доктор Сатклифф и указал на упомянутое им полушарие на снимках. Уилл не видел никакой разницы между правой и левой сторонами. Он даже не был уверен, что это его мозг. Разве не могли они перепутать? Он слышал, что эти ошибки совершались постоянно. Но Алана понимающе кивала рядом. – Анти-NMDA-энцефалит? — спросила она. – Он самый — ответил доктор Сатклифф. – Хорошо, что вы пришли вовремя. Еще неделя или две, и вы могли бы попытаться выброситься из окна, крича, что вас преследуют демоны. Вы и так на удивление неплохо функционируете. — Ага, — сказал Уилл, и на его губах появилась слабая улыбка. – Я такой. Высокофункциональный. – Скорее всего, вас оставят в больнице, — сказал доктор Сатклифф. Должно быть, Уилл издал звук недовольства, потому что доктор сочувствующе ему улыбнулся. – Это только для первичного осмотра и лечения. Возможно, вас оставят до утра чтобы понаблюдать, но это будет зависеть от мнения дежурного врача. Сейчас мы стараемся уважать автономию пациентов. Вы же не за рулем, не так ли? – Меня привезла Алана, — сказал Уилл. – И у меня есть машина на автопилоте. – Хотите верьте, хотите нет, но у него машина Ганнибала, — произнесла Алана, криво улыбнувшись. — Да ладно? – доктор Сатклифф выглядел впечатленным. — Вы знали Ганнибала? — спросил Уилл. – Мы вместе учились в медицинской школе, — сказал доктор Сатклифф, и Уилл понял, что именно через Ганнибала они с Аланой, вероятно, и познакомились. Может быть, они даже вместе обедали, неосознанно пережевывая человеческое мясо и отпуская Ганнибалу комплименты. Может быть, доктор Сатклифф теперь тоже был вегетарианцем. Уилл сомневался в этом – тот не был похож на человека, которого беспокоит подобное. Уилл уставился на черно-белые снимки своего мозга и попытался найти на них воспаление. — Могу я оставить их себе? – спросил он. Доктор Сатклифф удивлённо приподнял брови и обменялся взглядом с Аланой, которая тоже казалась сбитой с толку. — Я могу сделать для вас несколько копий, — сказал он. – Эти пойдут в вашу медицинскую карту. — Конечно, — сказал Уилл. Позже, когда недовольного Уилла уже уложили на больничную койку — по крайней мере, у него была отдельная палата, — Алана спросила: – Ты хотел бы проконсультироваться с кем-то ещё? Уилл, который как раз пытался вспомнить, не кончилась ли у собак еда и не нужно ли Алане пойти купить ещё корма, не сразу понял, о чем она говорит. – Что? – Когда ты попросил копию МРТ, — повторила Алана, — это потому, что ты хотел услышать еще чье-то мнение? – Что? О, нет! Я вполне доверяю доктору Сатклиффу, если ему доверяешь ты. Алана немного расслабилась, откинувшись на спинку кресла рядом с кроватью Уилла. — Тогда зачем они тебе? Уилл пожал плечами. – Я никогда раньше не видел своего мозга, – он уставился на свои руки поверх одеяла. Врачи позволили ему оставить свою одежду. Алана предложила ему привезти еще одну смену белья, но Уилл сказал, что в этом нет смысла, если утром он поедет домой. Завтра ей придется вернуться и забрать его отсюда – Бентли остался у нее дома. – Просто это странный опыт — смотреть на картинку и знать, что это – я. Но где именно на них я? Где моя личность, мои воспоминания? Они видят на них мой энцефалит, и поэтому я лежу здесь, вижу странные вещи, теряю время и получаю стероиды через капельницу... – Ты говоришь о местонахождении сознания. К сожалению, мы действительно мало что знаем об этом. Мы вообще мало знаем о себе. –Хм, – Уилл потер край одеяла между большим и указательным пальцами. Тонкое, жёсткое и совсем не тяжелое, но пахнущее кондиционером. – Как ты думаешь, возможно ли, чтобы машины обладали сознанием? – Теперь ты говоришь о вещах, выходящих за рамки моих познаний, — сказала Алана с улыбкой. – Ты ведь помнишь, что у меня тоже плохо с компьютерами? Но... Почему бы и нет? В этом мире все возможно. Уилл был готов рассказать ей о машине, Роуте и Хэллоране, о программе, но это дело еще расследовалось, и Алана сказала, что они разберутся с машиной позже, поэтому прикусил язык. В итоге он произнес: – Сканирование мозга не обнаружило бы ничего, что указывало бы на то, что Ганнибал Лектер был маньяком. – Скорее всего, так и есть. На самом деле, мы просто не знаем, что именно нужно искать, — сказала Алана. – В Калифорнии есть врач, который специализируется на мозге психопатов. Он говорит, что у них есть определенные особенности, которые видны при сканировании мозга. – Хах. Думаешь, мой мозг имеет такие особенности? – Уилл..,– Алана бросила на него раздраженный взгляд и встала, отряхнув несуществующие ворсинки с колен своих брюк. – Я поеду проверю твоих собак. Ты уверен, что тебе не нужно, чтобы я что-нибудь принесла? — Нет, — сказал Уилл. – Все в порядке. Я буду в порядке. Спасибо тебе.