Философия принципов

Только они закончили, и Рейган отстегнул его от кровати, светя удовлетворённой улыбкой, Римуру потребовал, чтобы они немедленно отправились в Темпест, и человек убрал свои бомбы. Укон встал около двери, облокотившись о стену и сложив руки на груди. Он ехидно улыбался одним краем губ, смотря. как Римуру, наконец отрегенерировав, стал одеваться дрожащими руками. Он не попадал ногами в штанины, несколько раз чуть не упал, его искусанный губы дрожали. Засохшие дорожки слёз и крови были безжалостно стёрты одним неловким резким движением ладони. Сейчас надо сосредоточиться на безопасности граждан — поплачет потом. Усилием воли Римуру задвинул свою ментальную боль подальше. Он посмотрел в ростовое зеркало, оценивая свой внешний вид. Несмотря на то что сейчас была середина ночи, многие всё равно гуляют по улицам, а не спокойно спят. Он не должен давать своим подданным поводов для беспокойства. Тем более, что скоро их и не будет. Придя к выводу, что выглядит уставшим, но не побитым, Римуру уставился в ожидании на Рейгана. Тот протянул руку. Телепортация. Главная площадь Темпеста. — Я держу своё слово, Римуру Темпест. — Укон Рейган снова был спокоен, а лицо его почти ничего не выражало. Множество магических огней вспыхнули и исчезли по всему городу. Никаких взрывов, никакого грохота, смертей и боли. Хорошо. Хорошо. Могло быть хуже. — А теперь позволь удалиться. Мне ещё предстоит придумать, как захватить твою страну. «Ну-ну, удачи,» — саркастично подумал Римуру. Он не собирался всё оставлять так. Пусть он не мог ничего сделать или обратиться за помощью, когда Темпест был в заложниках, но теперь у него во всех смыслах развязаны руки. Слизь растёр предплечья, разгоняя фантомную боль. Хотелось заорать и заплакать прямо здесь и сейчас, но нельзя было. Мимо проходили люди и монстры, даже не представлявшие.,что сейчас произошло. Они видели вспышки магии минуту назад, но вряд ли связали это с опасностью для себя, раз их правитель стоял здесь и был спокоен. На негнущихся ногах он отправился домой. Римуру прекрасно чувствовал, что его спокойствие трещит по швам. Он отодвинул боль и ужас от случившегося, буквально заставив себя мыслить здраво, пока Темпест был в опасности, но теперь у него не осталось якорей, за которые могло бы цепляться сознание. С приближением к дому его шаг становился всё быстрее, дыхание уже срывалось: его вдохи были прерывистыми и частыми — он пытался сдержать слёзы. В здание он буквально ворвался. — Диабло, подготовь одиночную купальню. — Ровным тоном сказать не получилось, а голос отдал хрипотой. Римуру хмурился и поджимал губы, чтобы создать иллюзию злости из-за загруженности и не дать понять, что он вот-вот расплачется. — Купальня готова, хозяин, — с поклоном сообщил Диабло. — Позвольте мне помочь вам с облачениями. — Он потянулся к верхней накидке Римуру, но тот моментально ударил его по рукам, запахивая одеяния. — Не трогай меня! — одновременно с этим выкрикнул он и тут же осёкся. — Оставь меня. — Диабло стоял на месте. — Немедленно. Оставшись в одиночестве, Римуру смог найти в себе силы раздеваться. Очень медленно и останавливаясь перед каждый предметом одежды. Лицо и глаза уже предавали, и в зеркале на него смотрело лицо страдающего человека. Римуру зло отвернулся от отражения и с остервенением скинул с себя штаны и рубашку. Погрузиться в тёплую воду было невероятно приятно. Она сняла часть напряжения и ласково обволокла всё тело. Римуру обратился слизью, чтобы подрейфовать по мерно покачивающейся глади. В форме слизи было спокойнее; так он чувствовал себя защищённее — слизней никто не насилует. Это просто невозможно, только если ты не отъявленный извращенец каких поискать. Вода в купальнях, к счастью, сохраняла максимально комфортную температуру очень долго, и он вдоволь мог насладиться теми приятными ощущениями, которые она дарила, и одиночеством. Но вылезать всё-таки пришлось. Ночь близилась к концу, и его ждали дела. Римуру обратился человеком, и ещё некоторое время набирал в руки воду выливая её из ладоней себе на голову. В конце концов он взял лежащее рядом полотенце, вышел из воды и, обтеревшись, обернул мягкую ткань вокруг бедёр. Полотенце было таким же махровым, как те простыни… Только-только выровнявшееся дыхание Римуру вновь сбилось. Он рвано вдыхал и выдыхал, ком в горле мешал восстановить дыхание или сделать хотя бы один глубокий вдох. Ему стало физически плохо. И в итоге он упал на колени, спрятав лицо в ладонях. Больше не было сил сдерживать рыдания. Первые всхлипы были совсем тихими и редкими, но уже скоро они переросли в писк и вой. Стирая уже влажными руками слёзы, накатывающие бесконечными волнами, и тщетно пытаясь восстановить дыхание — он рыдал, стоя на коленях в собственной купальне и молясь, чтобы никто его не увидел. Он должен уничтожить эту угрозу — Укона Рейгана, пока тот не успел навредить так же ужасно кому-нибудь ещё, а не ныть здесь без возможности успокоится. Тело ощущалось чужим. Он крепко обнял себя за плечи, потирая их и разминая мускулы. Всё хорошо, всё хорошо, не плачь, ты никак не мог этого избежать. А если мог? Если был вариант? Если бы он подольше подумал, если бы посоветовался с кем-нибудь. Можно было через третьи лица связаться с Гаем или кем-нибудь ещё из Вальпургии, дать знать, что задумал и потребовал Укон. Он сам — сам! — быстро согласился, уверив себя в том, что других вариантов нет. Сам виноват — идиот! [Замечание: виноват Укон Рейган и никто больше.] Но Римуру сам дал ему власть над собой. Сам с ним пошёл, купившись на грёбаный шантаж, сам дал себя сковать. сам раздвинул ноги! Надо было думать лучше! Какой же он тупой! Этот ад — его вина! […] — Великий Римуру, — весёлый голос Шион заставил Римуру подскочить, обратиться слизью и вернуться в воду. Так она хотя бы не поймёт, чем он здесь занимался и в каком находится состоянии. — Я принесла сменную одежду — вы не взяли. — Она открыла дверь в купальню. Римуру нырнул под воду и вынырнул высоко вверх, в прыжке обращаясь человеком. По идее теперь ничего по нему видно быть не должно: обращение из формы в форму сразу отменяет все изменения. — Позвольте помочь вам облачится, — с энтузиазмом развернула ткани Шион. — Я могу просто создать себе одежду, — улыбнулся Темпест. — И зачем же тогда старались портные и Шуна? — недовольно заворчала девушка, передавая ему рубашку, которую он тут же на себя натянул. — К тому же статусу нужно соответствовать. Все правители ходят в тканях и доспехах из хороших дорогих материалов, а мы ничем не хуже. — Он уже надел штаны, и она стала со спины помогать ему. Он сконцентрировался на её прикосновениях. Тонкие женский пальцы, немного грубые, из-за того что она воин, ощущались довольно приятно и не вызывали никаких сложных, противоречивых или негативных чувств. Когда к нему попытался прикоснуться Диабло, Римуру даже за несколько сантиметров почувствовал себя, мягко сказать, неуютно. «Девушки. С прикосновениями девушек всё в порядке.» Это было неожиданно, но логично. Так истязать интимные места, как мужчины, девушки не могли (без помощи неких сторонних средств, по крайней мере), и рядом с ними Римуру теперь ощущал себя на порядок спокойнее. Но как объяснить это остальным? «Это друзья. Они не причинят вреда. Ты не должен ощущать себя в опасности рядом с ними, глупец!» Но эти мысли ничего не меняли. Римуру теперь было сложно общаться с мужчинами. Но как же так… Даже с друзьями, которым безоговорочно доверяет. — Всё готово, великий Римуру, — приподняла грудь девушка. — На сегодня запланировано три встречи: две с профессорами, которые будут преподавать в школе, и одна — с мастерами, для конечного утверждения чертежа четвёртого этажа библиотеки. Ближайшая встреча через час. — Спасибо, Шион. Все встречи с мужчинами. Римуру вздохнул. Он вполне может ошибаться в своей теории, ведь она основана на одном контакте с мужчиной после… инцидента и теоретическим знаниях о том, как чувствуют и ведут себя девушки после… подобных инцидентов. В фильмах, сериалах и новостях он неоднократно встречал примеры подобного. Возможно, в тот момент когда Диабло хотел к нему прикоснуться, он просто был взвинчен и всё ещё не достаточно отошёл от произошедшего, и это было разовой реакцией. Римуру подумал о Рейгане, о его прикосновениях, об общении с ним, и тело прошила холодная дрожь. Уже одни мысли об этом человеке казались мерзостью, его существование пятнало грязью мир! Но мысли о других знакомых: о Диабло, о Вельдоре, о Соуэе или Бенимару — не вызывали подобных чувств. Римуру представил обнимающими его, и всё было в порядке. Только тепло дружеских объятий и доверие. Даже представил себя в подобной позе с Леоном, Гаем, Дино и Дагрюэлем, но и теперь было только спокойствие — никакого ощущения мерзости, пошлости и грязи. Да, наверное, в тот момент он просто был взвинчен, и выводы были не обоснованны. — Диабло. — Демон возник из тени. — Сегодня везде меня сопровождаешь. — С превеликим удовольствием, хозяин, — улыбнулся Диабло. — И позвольте… в ваших волосах что-то запуталось. Я уберу. — «Ах, да, Шион что-то поправляла с булавками». Слизёнок кивнул. Диабло потянулся к волосам Римуру. И за мгновение, до того как его рука коснулась бы синеватых прядей, Римуру одним движением развернулся, оттолкнул его и отпрыгнул. Всё тело, когда рука Нуара оказалась близко, как будто взбесилось, не согласившись просто постоять на месте. Это всего лишь Диабло. Демон, который никогда не предавал, для которого Римуру Темпест был почти богом — недосягаемым и неприкосновенным. Тот, кому можно без сожалений доверить спину и любое важное поручение. Нет, нет! Не может быть… — Диабло… — Хозяин? — Обратись в женщину. — Что? — Используй женскую форму! — резко выкрикнул парень. Диабло без лишних слов перетёк в другую форму. Коротко стриженная хрупкая брюнетка с жёлтыми глазами, немного ниже мужской формы, в эффектном платье, на каблуках. Её образ был без сомнения сексуален, но… Никакого отклика. Ни на пышную грудь, ни на плавные изгибы, ни на узкую талию, ни на длинные ноги… Ничего, что так нравилось и Римуру Темпесту, и Сатору Миками. Ничего. Абсолютно ничего. — Теперь убери то, что запуталось в волосах. — Он повернулся к демонице спиной, и та спокойно убрала лишний элемент из причёски. Римуру застыл, пустым взглядом уставившись в никуда. Выводы были верными: он больше не может подпускать к себе мужчин.