* * *
Банчан сам до последнего не верил, что действительно решился уйти. Не верил, что младшие его без уговоров и мольбы отпустили, лишь крепко-накрепко обняв напоследок по очереди - Минхо в этом сыграл ключевую роль, очевидно, растолковав им все наедине. Старшие же оборотни даже дали парочку советов в дорогу и убедительно заверили - пока вожака не будет рядом, они защитят оставшихся ребят и помогут всем, чем смогут. Легче на душе от этого не становилось, но Бан объективно понимал - своей болью он вредил всей стае. Нужно было либо оставить их и исчезнуть навсегда, либо разобраться с проблемами и вернуться еще более сильным, еще более достойным. Он хотел бы верить, что ему удастся реализовать второй вариант… После совета старшин - Бана, Ли и Со в компании Има - решено было оставить временно главным Хо. Никого особо никогда не смущала его половая принадлежность к омегам - все организационные вопросы он всегда решал максимально быстро и эффективно выгодно. Если же необходима была поддержка силой - Чанбин, как и прежде, надежно находился поблизости. - Луна сейчас пошла на убыль, ты заметишь, что с каждой ночью твоя скорость и выносливость будут снижаться. Не очень-то хорошее время для путешествия, но что поделать. Самое главное, в новолуние лучше вообще остановись где-нибудь в безопасном месте и пережди, - Сынмин мягко вручил небольшой мешочек с лекарствами. Банчан узнал его сразу - там, как правило, были самые сильные препараты, - и благодарно кивнул с легкой полуулыбкой. - Обязательно пришли нам весть, когда доберешься до старших. Вонпиль поможет тебе, у него есть тренированный сокол. Мы будем очень ждать… Это будет последний пункт, где еще хотя бы есть знакомые племена, - Чонин поджал губы и уверенно коснулся протянутой руки Чана своей, чтобы крепко пожать ее. Так по-взрослому. Вожак еле сдержал внутренний порыв гордости, плотно слившийся с умилением и ностальгией. Теперь уже и крошка Ян мог полноправно включиться в дела стаи. - Мы перестанем тебя слышать, когда ты уйдешь очень далеко. Поэтому вспоминай мои слова самостоятельно: контролируй запас воды, спать старайся днем, чтобы ночью выходить на охоту и двигаться дальше. В рацион введи больше углеводов, чтобы легче вынести нагрузку. А, и рябину не ешь! - Джисон осмотрел Бана всего с ног до головы и строго подтянул ремешок его рюкзака. Он, конечно, не вкладывал в свои нотации много смысла - сам узнал это все от Банчана, - просто безумно переживал и оттого много говорил. Волк-одиночка в лесу ничем не лучше безобидного крошечного пушистого кролика. Кто-нибудь глотку перегрызет и не посмотрит, что альфа. - Я очень благодарен вам всем, - Чан выдохнул почти шепотом, но ребята услышали. Улыбнулись в ответ едва-едва, понимающе, ободряюще, прежде чем все же медленно отступили в сторону, пропустив вперед подошедшего Со. - Старайся не сворачивать с того маршрута, по которому мы ехали сюда. Шаг влево, шаг вправо, и уже окажешься на чьей-то территории. Такие приключения ни к чему, верно? - Чанбин тяжело вздохнул, подойдя ближе, и все же протянул заготовленный ранее подарок - новый безупречный тончайший серебряный кинжал. Подобным можно было не только убить другого оборотня при необходимости, но и банально воспользоваться в быту - готовке или построении жилища. Аккуратный узор и идеальная заточка вновь восхитили вожака - работа Со была в разы лучше прежних, поскольку в этот раз ему помогли с материалами и инструментами. - Спасибо… - выдохнул тихо Чан, взвесив оружие в руке и довольно осмотрев его под солнечным светом. Лишь запоздало вспомнил он о давней традиции - близкий товарищ, практически второй альфа в клане должен был преподнести подобный дар вожаку в знак признания и преклонения сразу после инициации. Взглянув тут же в глаза Бина, он обнаружил взаимное понимание особенности момента. - Возвращайся скорее, ладно? Весной хочу жениться на Ёнбоке с твоего разрешения, - твердо и уверенно заявил Со после недолгой паузы. Банчан уже знал, что услышит что-то такое, потому лишь несдержанно улыбнулся и опустил голову. Разум оглушительно кричал о том, как это чертовски здорово, в то время как разбитое сердце вновь заныло о несправедливости. Наверное, как-то так и должен был поступить любой мужчина? Назначить срок, получить благословения, синхронизироваться с омегой, проводя больше времени вместе, и лишь потом… О, Луна точно примет их. Чан хотел бы присутствовать в тот момент, но… - Даже если не вернусь, если не успею… Знай, что я всецело поддерживаю вас. Буду молиться богам, чтобы все получилось, - он закрепил кинжал на подвес под правой рукой и сразу же притянул друга в крепкие объятия. Да, они уже обнимались утром, когда все вместе последний раз завтракали и прощались, но теперь альфе хотелось найти особой поддержки в ободряющей энергетике феромонов другого альфы. - А мы будем молить духов о том, чтобы берегли тебя, - ответил тихо Бин, прикрыв глаза и размеренно похлопав Бана по спине. Как-то так они делали в детстве, в подростковом возрасте, когда кому-то из них нужна была минута слабости. Почему только они перестали так доверять друг другу после? - Чанни… - донеслось откуда-то позади голосом младшего брата, заставив все же мужчин разомкнуть объятия. Вожак с усилием, почти до боли зажмурился, собираясь с силами, прежде чем все же взглянул на подошедшего к ним омегу. - Иди ко мне, - только и смог прошептать Банчан, тут же поймав подорвавшегося навстречу Ёнбока и прижав фактически намертво к своей груди. Сердца по ребрам обоих отстукивали так, что в какой-то момент даже показалось, что бешеный ритм был общим. Возможно, это действительно было правдой - родная кровь, как никак. Мысли снова неумолимо направились в те глубинные воспоминания недавних событий, которые альфа поклялся сам себе навсегда запереть на тысячу замков. - Если все же встретишь его… Позволь ему все объяснить, ладно? Я верю, что все было не просто так. Я же видел его поведение! Пожалуйста, обещай мне, - услышав в общем канале связи неприкрытые переживания старшего, отозвался брат, подняв вопрошающий взгляд в глаза Чана. Это практически сбило его с толку, разрушив на корню жалкие попытки отвлечься от вновь накатывающей грусти. - Но я… Там нечего объяснять, солнце. И я не хотел бы вновь увидеть его. Все, чего я хочу - еще раз ступить на землю, что когда-то дала нам жизнь. Может быть, там я смогу осмыслить и принять свое предназначение, - альфа шумно сглотнул, вновь подтягивая уголки губ в улыбке. Интересно, перестанут ли его преследовать бесконечные сны о теплом родительском доме? О нежных папиных руках и ласковом голосе отца? О длинных черных волосах и легком запахе цветущей вишни..? - Ты не можешь отрицать природу, Чанни. Как Луна на небосводе, так и ваши отношения… Если ты закроешь глаза, ни лунный диск, ни эта отметка не исчезнут, - прошептал так же тихо Бокки, аккуратно взяв Банчана за руку и перевернув ее ладонью вверх. Действительно, не нужно было смотреть, чтобы знать - брачный обет по-прежнему связывал их неразрывной клятвой. Вожак все еще крайне остро ощущал эту прочную нить, натянутую до предела убежавшим Хваном. - Обещаешь?.. - вновь настойчиво повторил младший брат, волнительно изучая нахмуренное лицо старшего. Кто знает, когда они теперь увидятся вновь? Увидятся ли вообще? - Обещаю, - сдался чужому напору, но не собственным изголодавшимся чувствам уже-почти-не-вожак. Сдался, мягко поцеловал в лоб и развернулся, чтобы уйти. Чтобы уйти от самых близких и родных на поиски того, кого совершенно не знал…* * *
Куда идти и сколько времени займет такой путь, Банчан не имел ни малейшего представления. Он, конечно, все еще отчетливо помнил маршрут, по которому они когда-то давно прибыли с Севера, но то было больше восьми лет назад - неизвестно, что теперь находилось на прежних землях, кто населял некогда изученные вдоль и поперек территории, - и в этом крылась, пожалуй, самая большая опасность. Волки ведь не живут в одиночку. Не слоняются по лесу неприкаянно в поисках приключений - или, быть может, собственной смерти. Особенно вожаки - уж тем более наследники довольно известного клана серых оборотней. Нельзя было сказать, что у них и правда могли быть какие-то заклятые враги, но то относилось лишь к нейтральной зоне, по которой предстояло двигаться первую часть дороги. Тут все были так или иначе обиженными отщепенцами, выброшенными за пределы того мира, который давно принято было называть более цивилизованным. Более традиционным. Более сильным. И если здесь все эти люди - изгнанники, отступники, беженцы, сироты, - не обращали в целом внимания на группу детей, следовавших к океану на Запад, (хотя дружелюбные разговоры редко клеились удачно, оставляя за собой парочку шрамов - Со с Ханом любили раньше громко обсуждать, у кого их больше), то там - ближе к прежнему дому - еще могли помнить о наследии Бана. Одним лишь своим видом, своим существованием он мог вскрыть давний конфликт, когда-то приведший к тому, что они лишились всего. И вот он один - посмотрит ли кто-то на данный факт, если решит все же вступить с ним в бой? Вряд ли… Подобное путешествие требовало осознанной стратегии, а также задействования всех умений и знаний, полученных прежде. Да, Чан умел самостоятельно кормить себя в лесу, умел добывать огонь и без зажигалки или спичек, умел быстро строить ловушки или разбивать лагерь. Знал некоторые правила поведения с представителями других общин, знал даже, чем и как можно абсорбировать болевой шок у оборотня от волчьей ягоды. Но оставался ли он хоть раз в жизни один на один с самим собой? Один на один с природой? Однозначно, нет. В детстве вокруг всегда было очень много людей. Тогда Банчан думал, что все они озабочены лишь его воспитанием и надзором над будущим наследником власти, - его неумолимо злило их вечное давление на него то в части учебы, то в плане следования за отцом. А он ведь был еще так мал - хотел беззаботно бегать по лугам и полям с Чанбином и Джисоном, выискивая смешных шустрых мышек. Сейчас он уже более осознанно понимал, что винить старших в их поведении было нельзя, - Чан был единственным альфой во всем их роде. Не стало бы отца, убили бы его мальчишкой, - племя бы оказалось в вынужденной ситуации нового избрания. А этот древний обряд всегда заканчивался чертовски плохо… Вожаком становился тот, кто победил бы и убил всех остальных претендентов. Потому извечный тотальный контроль за ним, начиная с внезапной кончины деда, был просто жизненно необходим. Когда они стали старше - когда оказались брошены на произвол судьбы, - Бан уже целенаправленно не допускал возможности остаться одному. За каждого младшего, за каждого оставшегося члена стаи он отвечал перед самим же собой своей же головой. Почти до безумия доводил он себя зачастую переживаниями, что случится что-то непоправимое, если он отпустит кого-то хотя бы на десять шагов дальше от себя. Взращенная годами паранойя, наверное, окончательно бы добила его сознание рано или поздно, если бы не подоспевший вовремя Минхо. Ли силой вырвал у Чана право отвечать за омег и бет - особенности природного деления казались весомым аргументом, чтобы дистанцироваться от гиперопеки старшего. Потом вдруг подросшие Со и Хан стали все чаще подставлять уже ему собственное плечо - они тогда буквально на спор выбили у него обязательство на право дежурств. Банчан спустя годы вспомнил вновь, что такое полноценный восьмичасовой сон. И после довольно длительного времени, когда он почти перестал отделять себя по каким бы то ни было критериям от своих друзей, - считал себя равным им и наоборот, - ему все же пришлось перенять на свои плечи титул вожака стаи. И хоть это почти никак не изменило отношения внутри клана - святые духи, как же радовался этому Чан, - это все же неумолимо наложило определенные дополнительные трудности и еще большую ответственность на его поведение и решения. Теперь сам по себе он был желанной целью - достойным соперником - для любого чересчур самоуверенного альфы, готового побиться за власть. Сбежавший в неизвестность Хван, носящий на себе отныне его запах, так же теперь был еще одной абсолютно неуместной возможностью для других унизить или бросить вызов молодому вожаку - но только лишь для тех, кто в целом рискнул бы позариться на помеченного омегу. Банчан клялся себе, что хотел отыскать Джина хотя бы для этого - данную друг другу клятву было уже не разрушить, но все еще можно было силой заставить его быть подле себя. Подле своего хозяина. Бана сильно передернуло от одного лишь этого мерзкого слова. Едва ли он смог бы поступить так с луноликим юношей, но хотя бы втолковать это в его голову однозначно стоило бы попробовать… Брачная метка, давно уже зажившая от быстрой регенерации оборотня, нестерпимо больно запульсировала словно в подтверждение. Чан не знал, как и где ему следовало искать Хвана, потому отчасти самонадеянно переложил этот вопрос в руки судьбы - если так суждено, он встретит вновь того таинственного омегу, если же нет - откажется от затеи навсегда.