Тойя-нии-сан

      Отец собирался на какое-то задание, которое займет определенное время. По его предположениям, где-то неделя. Тойя хмурился, сидя в своей комнате, Фуюми провожала отца, желая удачно завершить миссию, Нацуо был в зале вместе с Шото, который выглядывал из-за угла, наблюдая за уходящим отцом. Мама что-то готовила на кухне. Тойя смотрел в окно, он уже научился повышать силу своей причуды, и его огонь стал синим, так же, благодаря Нацуо и Фуюми, научился использовать лишь малую часть своей силы, таким образом, не причиняя вред себе. Тело не выдерживало большой температуры, и каждое применение причуды было словно расскаленный уголь к оголенной коже. Но и к этому он давно привык, это ведь его причуда, его ноша.       Спокойствие прервал глухой топот маленьких ножек. Тойя перевел взгляд на седзе, в которой отчетливо виднелось маленькое очертание. — Тойя-Нии-сан! Пошли играть! — выкрикнул детский голос, но Тойя лишь поджал губы. — Потом. — проговорил он.       Маленькая голова опустилась, младший ребенок был расстроен. К нему подошел еще один силуэт, взяв того за руку. — Пойдем, мама приготовила обед. — это была Фуюми, которая тут же уволокла Шото в сторону столовой.       Тойя никак не отреагировал. Он все думал о том, хочет ли он быть героем? Нужно ли ему это? Или это лишь мысли отца, которые вдабливались ему с самого рождения?       С одной стороны — да. Да, он хочет стать героем, чтобы показать Старателю, что даже без его помощи он смог достичь этой цели. С другой стороны — нет. Его тело слабое, для его причуды. И это больше желание отца, чем его. Через год поступление в старшую школу, потому вопрос о геройстве в его голове стал еще острее. Поступать в обычную старшую школу, или все-таки в ЮЭЙ? Но как тогда отреагирует отец? А мама? Братья и сестра, безусловно, будут рады. Хотя Фуюми все-таки будет больше волноваться, снова. — Тойя! Обед! — вдруг услышал он нежный голос матери.       Поднявшись с футона, Тойя вышел из своей комнаты, прошел в столовую и, открыв седзе, лицезрел редкую картину: Нацуо, Фуюми, Шото и мама сидели за одним столом. Место в середине пустовало, Старатель в командировке. Фуюми улыбалась и вытирала с уголка рта младшего брата крошки салфетками. Опустившись подле Нацуо и поблагодарив маму за обед, пожелал всем приятного аппетита и принялся за собу. Мысли никак не хотели покидать его. Что если сделать специальный костюм? Костюм ведь всегда помогает героем и раскрывает их причуду еще больше. Что если его костюм будет охлаждать тело? Тогда шрамы и раны будут не такие большие, как сейчас. Но возможно ли это? — Тойя, о чем задумался? — почти прошептала мама, словно боясь сбить его с мысли.       Старший ребенок поднял взгляд голубых глаз, которые контрастировали с белыми волосами. Нет, точно не стоило говорить маме о своих мыслях. Тогда что же ей сказать? — Задали много домашней работы, никак не могу решить пример. — проговорил он спокойным голосом, снова принявшись поглощать островатую лапшу.       Мама лишь снисходительно улыбнулась: — Ты так усердно учишься. Хоть на время забудь о уроках.       «Угу, усердно» подумалось Тойе. Ведь на самом деле он вообще не выполнял никакую домашнюю работу, а хорошие оценки только благодаря тому, что весь материал он схватывал на лету и мог выкрутиться из любой ситуации посредством хитрости и списывания. Тем не менее, когда младшие просили помочь с домашней работой, Тойя вообще никак не мог помочь, так как материал за прошлые классы успешно забывался.       И снова топот маленьких ножек. Шото оказался рядом с братом, в глазах снова светились звезды, а маленькие кулачки были сжаты от возбуждения. — Онии-сан, давай потренируемся!       Тойя перевел взгляд с миски на младшего брата. Ему было 5 сейчас, на руках и ногах были ссадины от тренировок с отцом, некоторые были заклеены пластырем с Всемогущим. Он даже делился своей коллекцией с Тойей, когда тот получал раны от своих тренировок. — Может быть, в следующий раз? — старший поставил младшему шелбан, от чего тот зажмурился.       Было не больно, больше неожиданно. Шото надул щеки, от чего губы сжались, и потер лоб, показывая тем самым свою обиду на брата. Зрелище премилое, он всегда так делал, когда получал отказ. Младший ребенок отвернулся, сложив руки на груди, как обычно делал Нацуо, и опустил голову, как Фуюми. — У старшего брата сейчас много забот, Шото. — снова вмешалась мама и улыбнулась. — Спасибо за обед! Я помогу убраться! — Фуюми подорвалась, помогая матери убрать со стола.       Нацуо подошел к младшему брату, хлопнув того по плечу с криком: «Ты вода!» и ринулся прочь из столовой. Напущенную обиду с лица младшего как ветром сдуло, задорно улыбнувшись, ребенок побежал следом за Нацуо, позабыв о недавнем отказе. Тойя, поняв, что эти двое могут заиграться и убежать дальше дома, вышел следом за ними, чтобы присмотреть. Только он выходил из столовой, как услышал глухой стук. Повернув голову в сторону звука, Тойя увидел распластавшегося на деревянном полу Шото. Старший брат хмыкнул, подходя к маленькому тельцу. — Снова в своих ногах запутался?       Тодороки-младший поднял голову. Он сжал губы в плотную линию и зажмурился, на лбу красовалась ссадина. Шото помнил, что плакать перед старшим братом бесполезно, жалеть, как мама, он не будет. Но и кричать, как отец, тоже. Он лишь равнодушно будет наблюдать и это, по мнению Шото, было самым оптимальным решением. Ведь если бы было что-то серьезное, он бы помог, а если не серьезно, то и реагировать не стоит. — Эй, шкед, ты щас своими слезами пол испортишь. Вставай давай, а то наступлю.       Тойя не злился и не угрожал, это было больше ехидство, тон, с которым он обычно говорил с младшими детьми семьи. Шото поднялся, потерев лоб и снова надувшись, после чего получил пинка под зад. Младший резко обернулся и сверкнул глазами. Он толкнул старшего в живот и побежал прочь: — Теперь ты водишь!       Тойя лишь поднял бровь, провожая младшего брата взглядом. Он побежал во двор, а сам Тойя неспеша пошел следом, приговаривая «Догоню, догоню, на куски порву» сопровождая фразу улыбкой. Конечно, эта фраза была не в серьез, но братьев забавляло, когда он так говорил.       Они редко вот так играли, в основном, когда отца не было дома. А когда Старатель все-таки существовал в поле их зрения, старшие дети игнорировали младшего, как и он их. Потому что ему сказал так делать Тойя и пригрозил, что если тот не послушается, то тренироваться с ним больше не будет. Да и Шото давно не считал себя маленьким, хоть и не все понимал. Но что он точно осознавал: если отец узнает, что он общается «с отбросами», то плохо будет не только ему, а всем. Мама знала о их времяпровождении вместе, мама даже знала, что старший брат сам тренируется, хотя причуду ему запретили использовать. Но она ничего не запрещала и с улыбкой наблюдала за играми детей во дворе через окно кухни.       Выйдя во двор, Тойя оглянулся. Он был пуст, младших братьев нигде не было. Он лишь услышал тихое хихиканье где-то из-за дерева. Ухмыльнувшись, Тойя тихо подкрался к дереву, зажег на кончиках пальцев маленькое синее пламя, меньше, чем от свечки.       Шото сидел, облокотившись спиной к дереву и зажимал рот руками, что не особо помогало. Старший брат коснулся его плеча пальцами, от чего Шото вскрикнул. Больше от неожиданности, но плечо все-таки обожгло. Тойя склонился над младшим братом. — Охлади. — проговорил он с ухмылкой на лице.       Шото лишь поморгал глазами. Старший брат хочет, чтобы он охладил ожег?       Глаза тут же вновь сверкнули. Это была тренировка! — Нацуо, либо слезешь, либо я тебе помогаю. — Тойя поднял голову вверх. — Все то ты видишь, Нии-сан. — Нацуо сидел на ветке дерева, показывая старшему язык. — Подпалю, — в руке зажглось синее пламя. — больше разговаривать не сможешь. — Ворчун!       Нацуо слезал с дерева, а Шото с восхищением наблюдал за пламенем в руке брата. Оно было таким крутым! И брат тоже крутой! Его причуда причиняет ему боль, а он терпит! Терпит… — Онии-сан, твоя рука… — испуганно икнул младший.       Он помнил, как впервые увидел ожог на груди брата. Тойя показывал ему какую-то крутую технику, когда из-под его ребер выходил огонь, тогда еще он был красный, как у него и у отца. Но когда огонь исчез, Шото увидел большой ожог по всей груди и испуганно вскрикнул, отходя назад. А старший брат лишь пожал плечами и, в теплый весенний день, надел кофту и поднес к губам палец, заговорщетски подмигнув брату. Каждый раз, видя, как на Тойе появляются ожоги от его же причуды, он вздрагивал, как в первый раз, и испуганно смотрел.       Огонь в руке Тойи потух и он опустил взгляд ледяных глаз на ладонь. Кожа на ней покраснела и немного вздулась. Он встряхнул руку, посмотрев на Шото, который уже убежал в дом. — Сам сбежал, а я думал научить его драться на кулаках. — Ты же сказал, что сегодня без тренировок. — Нацуо спрыгнул на землю, обтряхнув футболку. — Без тренировки причуды. — пренебрежительно хмыкнул Тойя.       Из дома выбежал Шото, держа что-то в руке. Он подбежал к старшему брату и взял того за обожженную руку. Тойя лишь наблюдал за действиями. Шото положил маленькую руку сверху на его ладонь, и Тойя почувствовал приятный холод. Нацуо склонился над руками братьев, заинтересованно наблюдая. Младший убрал ладонь, и сверху ожога образовалась небольшая холодная корочка, которая уже начала таять. Во второй руке у него были те самые пластыри с Всемогущим. Шото налепил один из них, с надписью «I’m Here» на ожог, как будто это поможет. И вторую себе на лоб, снова задорно, по-детски, улыбнувшись. — Парные пластыри! — Ты тошнотворно милый. — проговорил Тойя, потрепав брата по волосам, после чего поставил шелбан на макушке.       Раздался смех Нацуо, совсем на короткий миг, так как тоже получил подзатыльник от старшего брата. В отличии от Шото, Нацуо лишь разозлился и погнался за Тойей, который с легкостью уворачивался от его рук, хотевшие его схватить. — Наблюдай за мной, Шото!       Нацуо снова тянулся к нему рукой, схватив за нее, Тойя пропустил Нацуо дальше, а сам оказался позади него, заламывая руку вверх. — Больно, больно, больно! — заверещал средний брат, почти уткнувшись лбом в землю. — Еще будешь? — Тойя ухмыльнулся, держа брата одной рукой за локоть, а второй за кисть. — Не буду! Точно не буду!       Старший отпустил среднего, переведя взгляд на младшего. Тот как обычно смотрел с восхищением. Он старший, он сильный, он поможет, он защитит, он научит, его стоит слушаться, не потому что страшно, как когда смотришь на отца, а потому что уважаешь. Тойя не страшный, у него мамина улыбка, добрая и спокойная. Но когда он злился, чаще всего на отца, то становился похожим на него. Нередки были случаи, когда сидя в одной комнате, эти двое начинали ссорится по пустякам. В такие моменты мама закрывала Шото уши, а Фуюми с Нацуо пытались успокоить разгневанных, как стая гиен, родственников. Как только Фуюми вставала между этими двумя, Тойя, в отличии от отца, сразу успокаивался, цыкал языком и, положив руки в карманы джинс, уходил в свою комнату. Может быть он еще куда-то уходил, но Шото не знал, куда. Потому что окно в его комнате всегда было открыто, а Нацуо спал один.       Но сейчас Старателя нет дома, а значит неделя пройдет спокойно. Они будут есть за одним столом, играть с Нацуо, Тойя будет его тренировать, учить драться без причуды, Фуюми будет его мыть вместе с мамой, а потом, перед сном, они соберутся все в одной комнате, чтобы послушать, как старший брат подрался с какими-то задирами около школы, а Нацуо, как обычно, попросит рассказать страшную историю. Тойя затушит все свечи, кроме одной, которую поставит прямо перед собой, и начнет рассказывать. Фуюми будет обнимать Шото, а тот жаться к ней и трястись, как осиновый лист. После этой истории Шото не сможет уснуть один, и попросит у мамы остаться в комнате братьев.       А мама разрешит, потому что мама добрая. Потому что она видит невооруженным, материнским глазом, как старший брат заботится о младших членах семьи, хоть и по-своему. Она зайдет к ним ночью, чтобы проверить, что они уже легли. Фуюми, как послушная девочка, уйдет в свою комнату, оставив братьев одних. Нацуо будет спать на своем футоне, а Шото уткнется в грудь Тойи, пока тот грубовато хлопает его по спине.       Он старший в семье. И он не оставит их, не сбежит. Ведь без него они будут словно маленькие котята, которые не знают, что делать с большим озлобленным псом. А пока у них есть опора в виде старшего брата, который всегда их выслушает, выйдет против отца в словесном бою, который защитит в школе, они будут знать, что делать. Он ненавидит отца, но не хочет, чтобы то же самое чувство пережили Фуюми, Нацуо и Шото. Он станет героем, чтобы помогать другим людям так же, как он помогает сейчас своим младшим.       Хотя, в глазах тех самых младших, он уже герой.