***
Удивительной красоты были швейцарские горы, совсем не похожие на горы Шотландии, и, надо признаться, было в них своё величие и степенное великолепие. А вот погода в Цюрихе была такой же дождливой и сырой, как в Лондоне. Вход в Министерство магии находился в неприметной антикварной лавке. Но ещё более отталкивающей для случайных посетителей была грязная витрина, на которой были расставлены безобразные фигуры из фарфора, безвкусные картины, а под потолком висели закоптившиеся кастрюли и утюг. Владелец лавки, престарелый волшебник, дремал возле патефона и изредка вздрагивал, когда дребезжал колокольчик. Уже совсем стемнело, когда девушка наконец вышла из Министерства. Теперь Гермиона Грейнджер была свободной ведьмой. Свободной и несчастной. — Как всё прошло? — с нетерпением просил Снейп. — Мне смогли помочь, — коротко ответила девушка. Однако взгляд у неё был какой-то отрешённый, словно у человека, который умудрился заглушить в себе способность что-либо чувствовать. — Министерство предоставило мне жильё на пару дней, — вздохнула Гермиона. — Останешься? Хотя бы до завтра? — Нет, — категорично заявил Снейп. — Пока ты была в Министерстве, я кое с кем встретился. Я передал им всю информацию на Тёмного лорда. Ты понимаешь, что это значит? Гермиона остановилась и со страхом посмотрела ему в лицо. — Скоро об этом станет известно Пожирателям смерти. — Последователи Тёмного лорда есть в каждой стране. Просто здесь они действуют не так открыто. У меня ещё есть время, чтобы скрыться. Тебе я тоже советую на квартиру не ездить, — добавил зельевар. — За ней, скорее всего, следят. — Куда же ты поедешь? — не удержавшись, спросила Гермиона. — Этого я не могу тебе сказать. Он смотрел на девушку, но взгляд карих глаз Гермионы не оледенили ни упрёк за его неуместную резкость, ни ненависть за растоптанную женскую гордыню. Она смотрела на него долгим взглядом, и Северус понял, что она такая, она всё выдержит, каким бы ни был удар. А Гермиона в свою очередь думала о том, что всё это время сильно мешала Северусу. Но думала она об этом без обиды или упрёка. Просто он долгие годы был сам по себе и не умел ни с кем делить свою жизнь. К тому же, Снейп всегда был поглощён одной-единственной целью, поэтому не знал ни покоя, ни мелких радостей жизни. Даже друзей у него и то не было. — Я понимаю, — она слабо кивнула. Прибыв на железнодорожный вокзал, они встали у расписания. Снейп опустил её чемоданчик на кафельный пол. — Думаю, будет лучше, если мы простимся здесь. — Скажи, мы ещё… встретимся? — Нам больше не за чем встречаться. Долгую минуту ему казалось — она так замкнулась в себе, что его резкость не проникла сквозь броню, в которую она облачилась. — Тогда… береги себя и… прощай, — прошептала Гермиона. Чувства, в которых она не могла ему признаться, застыли у неё на губах. Слова, от которых сердце вновь становилось уязвимым. Гермиона перевела дух, взяла чемодан и пошла к киоску за билетом в один конец. А Северус смотрел на неё и отчаянно старался запомнить каждую деталь, — ведь как он любил Лили, и тем не менее с годами её облик всё тускнел в памяти. Но вот Гермиона остановилась, обернулась, нашла его глазами. И как всегда, такие живые у неё были глаза, и столько в них любви. Снейп остро, как никогда, ощутил бессилие, сомнение в собственном мужестве, поэтому отвернулся и пошёл прочь. Быстро. Подальше от Гермионы, от своего безумия. Какая же это мука — любить! — С Вас сто двадцать девять франков, — оповестил голос за стеклом киоска. Гермиона открыла кошелёк, достала несколько купюр и выудила мелочь. И вот у неё на ладони, среди тяжёлых монет, блеснул зачарованный Снейпом галеон. — Мадам? Слёзы сами побежали по щекам, смачивая ворот пальто. Никогда ей больше не увидеться с Северусом. Уж он то об этом точно позаботится. Гермиона зажмурилась от пронзившей её боли. В горле стоял комок. Она без конца мысленно снова и снова прокручивала в голове тот момент, когда повстречалась с ним снова. Как ей жить дальше? Как она сможет начать всё заново? Её резко увели в сторону. Сильные руки обняли девушку за талию. Тяжёлая ладонь легла Гермионе на затылок, и мужчина прижал её лицо к своей груди. — Я знаю, как мне следует поступить, — его голос дрожал и хрипел. — Но на это мне не хватает мужества. — Северус, — выдохнула Гермиона. — Рядом со мной ничего хорошего в твоей жизни не будет, — прошептал он, прижимаясь щекой к её волосам. — Мне ведь придётся гадать, как ты там, кто лечит твои переломы и ушибы, жив ли ты. — Она всхлипнула ему в грудь, но быстро взяла себя в руки. Северус приподнял ладонью её подбородок, заставил посмотреть на себя. Гермиона судорожно сжала пальцами его предплечья. — То же самое касается и меня. Он приложил её ладонь к своему сердцу, прикрыл на мгновение глаза и вздохнул. Осознанная чувственность этого действия подарила ей надежду. — Поцелуй меня. — От собственных слов у неё перехватило дыхание. — Я ничего не чувствую, Гермиона. — Он в тайне ждал и боялся, что она посмотрит на него с гадливостью, что в глазах её погаснут чувства — та юношеская увлечённость, из-за которой он и сам когда-то намучился, — и вот тогда он сможет уйти. Но Гермиона скользнула взглядом по его тонким губам, догадавшись, о чём он, и не промелькнуло в её глазах ни намёка на отвращение или жалость. И Снейп вдруг осознал, что не полюбил бы её так сильно, не будь она такой, какая она есть. Он медленно наклонился, так медленно, чтобы дать ей время отстраниться, если она того захочет, и поцеловал. Гермиона вздохнула. Столько лет она уже ни с кем не целовалась. Сердце в груди станцевало фокстрот, да так бойко, что у неё закружилась голова. Их первый поцелуй был неуверенным и деликатным. Отчасти из-за того, что Северус действительно мало что чувствовал, однако Гермиона во всём винила свою неопытность. Второй поцелуй был более обнадёживающим. Забывшись в нахлынувшем на неё желании, Гермиона тихо простонала, когда его мягкий, настойчивый язык скользнул между её губами. Руки девушки поднялись к его плечам и обняли за шею. Снейп чувствовал, как упругая грудь Гермионы прижималась к его груди. Кровь резко отхлынула от его мозга и устремилась к иной части тела, той, которой касалось её бедро. Гермиона слегка запрокинула голову назад, пока Северус нежно целовал её губы, подбородок, шею. Потом он мягко прервал поцелуй. — Ты уверена? — взволнованно спросил он. — Я поеду с тобой хоть на край света. Никогда в жизни она ещё не была так счастлива. Северус подхватил её чемоданчик, взял Гермиону за руку, развернулся и быстрым шагом зашагал в сторону платформы. — У меня нет билета! — задыхаясь, проговорила девушка. На перроне была толчея людей, которая в спешке атаковала поезд. Гермиона чуть не перелетела через чей-то чемодан, стараясь поспевать за Снейпом. — Я выкупил целое купе, — бросил он, а потом остановился. Он помог ей подняться в вагон. — Семь Б. Они прошли по узкому коридорчику, Снейп открыл раздвижные двери и убрал чемодан. Поезд качнулся вперёд, так неожиданно, что Гермиона налетела на зельевара. Он ухватился за верхнюю полку обеими руками, Гермиона держалась за ворот его пальто и сконфуженно улыбалась. Глаза у неё мягко светились, и ему казалось, что они отливали всеми оттенками коричневого и даже чуть заметно матово золотистым. Северус глубоко вздохнул, наклонил голову, и его губы прижались к её губам. Рука Гермионы обвила его шею, пальцы погрузились в его волосы, другая легла на грудь. Затем Северус круто развернулся, сел на полку-кровать и притянул Гермиону к себе на грудь. Он расстегнул её пальто, стянул рукава с послушных рук. Не в силах остановиться, он зарылся лицом в ямку между её шеей и плечом, пощипывая и покусывая шелковистую кожу. А потом его рука забралась ей под свитер, он провёл кончиками пальцев по обнажённой спине, почувствовал, как прошла по ней пугливая дрожь. Северус щёлкнул застёжкой бюстгальтера, и девушке пришлось сделать над собой усилие, чтобы не задохнуться от изумления. Губы Северуса добрались до уха девушки. Он прикусил розовую мочку, а его пальцы тем временем стали пощипывать и покручивать её сосок, пока он не затвердел. От эрекции ткань его брюк спереди топорщилась. Снейпу пришлось отнять руку от её груди и расстегнуть ширинку. Гермиона завороженно проследила за его движениями и прикусила губу. Полускрытый в тени, он казался ей каким-то нереальным. Она совершенно не знала эту его сторону. Перед ней был мужчина, и его близость смущала и возбуждала её одновременно. — Умоляю, скажи, что ты делала это раньше, — прошептал он. Гермиона вскинула на него взволнованный, пристыженный взгляд. Его проницательные глаза, глаза, которые не обмануть, не перехитрить, смотрели на неё в упор, и она не успела скрыть испуг и жгучий стыд. Она не нашла в себе смелости ответить, только покачала головой. — Мерлин, — вздохнул он и рассеянно провёл рукой по высокому лбу. И откуда она только свалилась на него такая? Девственница. Она была девственницей. Наверное, как и любой влюблённый мужчина, Северус сейчас должен был просто раздуться от гордости. Однако в этот момент Снейп словно раздвоился. Одна половина его души возмущалась собственным малодушием. Разве имел он право стать её первым мужчиной? Она ведь такая порядочная. Наверняка, ждала кого-то достойного. А другая половина обвиняла его в трусости. Он упустит свой шанс, как когда-то случилось с Лили. И, чего хуже, получит приглашение на её свадьбу с другим. — Северус, — позвала его Гермиона. Он посмотрел на неё, словно впервые увидел. — Если бы я не была девственницей, ты бы занялся со мной любовью? Он замер и только сейчас осознал, как сильно его потрясение её обидело. — Дело совсем не в этом, милая, — пробормотал он. — Тогда в чём? — глухо спросила она. — Если по совести, то я… ещё никогда не был с женщиной, которую люблю. Северус умолк, страшно разволновавшись. А Гермиона чуть не задохнулась от переполнявшего её счастья. Он тоже любил её. Она провела пальцами по его лицу, чувствуя колючую щетину на небритом подбородке. С нежностью посмотрела ему в глаза, в которых не было ни тени былой отчуждённости. — Там… у киоска… я вдруг подумала, что жизнь без тебя была бы невыносимой, — с горечью прошептала девушка. Она притянула его голову к себе и сказала ещё тише, ещё нежнее: — Я люблю тебя. Северус ошеломленно помедлил, потом вдавил ладони в спину Гермионы, сжал её в своих объятиях и прижался щекой к ложбинке между грудей. — Я боюсь, Гермиона. Боюсь потерять тебя. Если и с тобой что-то случится… — прошептал он, точно в бреду. — Второго такого удара я не вынесу. — У нас всё получится, — она мягко от него отстранилась. — Я в это верю. И глядя в её милое, доверчивое лицо, Северус тоже поверил. Свет в поезде давно погас. Кровать была жёсткой и неудобной, от постельного белья сильно пахло стиральным порошком, но всё это Гермиона отмечала лишь самой малой частью своего сознания. Северус целовал её глубоко и чувственно. Его рука опустилась на грудь, поглаживая и сжимая. Большой палец обводил сосок по кругу. А Гермиона не смела издать звук, который нарастал в ней. Она чувствовала себя беспомощной и влажной от одного только поцелуя. Снейп запустил свою руку ей под юбку, смял её ягодицы. А затем его пальцы скользнули ей под трусики, коснулись её влаги, начали ласкать её. Гермиона задохнулась от неожиданности, губы раздвинулись в тихом стоне. Сначала его прикосновения были нежными, но затем давление его пальцев стало более сильным. Теперь он ритмично потирал её пульсирующий клитор. Приоткрытыми губами Северус скользил по её нежному прохладному телу, в неодолимой тяге его губы сомкнулись на её напрягшемся соске. Гермиону бросило в жар. И вот она уже кончала, а Северус сцеловывал её крики, не прекращая неторопливых ласк. — Да, — выдохнул он с чисто мужской гордостью. Гермиона всё ещё вздрагивала от пережитого удовольствия, когда Снейп чуть отстранился и посмотрел на неё в жадном ожидании. И в этот момент она поняла, что в отношениях между мужчиной и женщиной нет места стыду и стеснительности. Гермиона расстегнула его рубашку, стянула её с плеч и прошлась ладонью по напрягшейся груди Северуса. Тело у него было всё ещё молодым и подтянутым, хоть и не таким гибким, как раньше. — Ляг на живот, — попросил он низким, сдавленным от возбуждения голосом. Гермиона внезапно оробела. Впервые в жизни она видела обнажённого мужчину. — Нет, — тихо возразила она и с бьющимся сердцем продолжила смотреть на него. — Не прячь от меня своё лицо как раньше. Её грудь касалась его обнажённой груди. И Гермиона открылась ему навстречу, словно шкатулка с секретом. Обвила свои ноги вокруг его бёдер, словно не желала больше отпускать, и Северус покорился неизбежному. Гермиона чувствовала на своей щеке его горячее дыхание, когда Северус приставил головку члена к входу в её влагалище. Одним толчком он вошёл в неё, в глазах отразилось удивление. Никогда ещё он не испытывал ничего подобного: внутри было так тесно и горячо. Он неторопливо вышел, а затем снова очень медленно погрузился в неё. Осторожно, но уверенно он стал делать ритмичные толчки, покрывая шею и плечи девушки горячими поцелуями. И, хотя поначалу его движения причиняли боль, неприятные ощущения быстро прошли. Гермиона сосредоточилась на дыхании, стараясь приспособиться к новым ощущениям. И уже скоро его размеренные толки даже стали немного откликаться чем-то приятным внутри. Секс с Гермионой был другим. Раньше секс просто снимал постоянное внутреннее напряжение, успокаивал на время, но теперь, когда Северус сжимал Гермиону в объятиях, он чувствовал, как в его душу врастает её душа. Наверно, долгие годы он жаждал вот этой минуты, жаждал её — любимую женщину. — Я люблю тебя, — прошептал Северус куда-то в волосы Гермионы, так тихо, чтобы она не расслышала. Он прижимался грудью к её спине. Кровать была узкой, но уходить от девушки не хотелось. За окном было уже совсем темно. Поезд неспешно покачивался из стороны в сторону. Гермиона почти задремала. — Куда мы всё-таки едем? — наконец додумалась спросить девушка, тихо зевая. — Скоро узнаешь. Думаю, тебе понравится.***
Ровно в пять сорок пять по улице проехал первый трамвай, сотрясая до основания пятиэтажку, построенную в двадцатых годах прошлого века. В серванте зазвенел фарфор, задребезжали стёкла в ветхой оконной раме, однако помимо этого, оглушительная тишина встретила Пожирателей смерти. Квартира, в которой должна была остановиться сбежавшая из Англии волшебница, была пуста.