квинтэссенция

Юлька Чикина искренне уверена в том, что все в жизни не случайно. Она не идет дальше, если увидела черную кошку, крестится, когда видит церковь, и вообще, живет по принципу «придумай повод загнаться сегодня». В семь тридцать утра она стоит под домом Мирославы, куря сигарету. Держит в руках пакет, пока они с подругой ждут Злату, которая еле плетется по снегу в своих высоких и теплых сапожках. Девчонка несет огромную коробку, в которой собрана куча сладкого, а так же несколько мелких подарков для её девушки. На улице и правда очень холодно, но это не мешает улыбаться всем троим, когда они видятся, потому что это действительно праздник. Еще где-то дома на своем матрасе на полу спит Кристина, не подозревая, что через пару минут ее подруги и девушка придут к ней под дверь с хлопушками и хорошим настроением. Наверное, это и называется дружбой — делать подарки и радовать. Потому что тот, кто не испытал подобного чувства, точно не был счастлив. — Так, у нас есть пять минут покурить, — сообщает Мира, выглядывая никого иного, как Свердлова, который плетется где-то больно далеко, — и где этот пидор? — Да щас придет, че ты начинаешь, — тянет Юля, подкуривая, — сука, холодно, блять. Утренние разговоры не для Чикиной. Точно так же, как и раздумывания на тему того, почему Мирослава так плохо относится к Дане, если полгода назад она с ним еще трахалась. Собственно, она и задает вопрос, выгибая бровь, пока Злата растерянно их слушает: — Почему пидор-то? — Не дает мне, — как-то легко слетает с губ Миры с забавной улыбкой. Она затягивает дымом, выдыхая его вверх, — влюбился в какую-то пизду, наверное. Юлька Чикина стоит в полном ахуе, думая, что все это время ошибочно считала свою подругу умной. Мира не тянет даже на сообразительную. А когда подходит Даня, он улыбчиво их приветстует, обнимает и вздыхает, морщась от холода и мороза. — А Захарова нас не выебет за то, что мы ее разбудили? — Потерпит, — хмыкает Злата, доставая руки из карманов. — Ты и будешь оправдываться, — с улыбкой отвечает парень. Потому что к своей девушке у Кристины отношение исключительное. Только Злата может ебать ей мозг, огорчать, будить или делать вещи, которые в остальных людях Захарову бесят. — Мне даже не придется. А Юлька тем временем устало пялится на какой-то абстрактный и больно красивый снег, думая о своем. О любви, о дружбе, о себе. Наверное, ей слишком поздно ударил в голову подростковый максимализм, и люди в восемнадцать себя та не ведут. Но она совершенно запутана и не знает, кто она есть. А еще Кира, которая делает ей больно, не вылазит из головы. Кира не обязана отвечать ей взаимностью, помогать, любить или что-то в этом духе. Кира — просто учитель, который вообще никому ничего не должен. Но когда Юля хотя бы просто думает о том, насколько ей важно увидеть ее на уроках, становится не по себе. Ребята стоят, обмениваясь парой фраз о Кристине и том, как они будут ее поздравлять. А Юлька Чикина смотрит на снег, обнаруживая там интересного вида пятно и, что немало важно, замечает его движение. Красивейшая сибирская кошка, пушистая, здоровая, с ошейником, пробирается по сугробам, растерянно глядя по сторонам. Юльке она кажется знакомой, и только спустя пару секунд она осознает, что стоят они под домом Киры. — Блять, это ж змеи кошка? — Че? Где? — непонимающе пялятся остальные, оборачиваясь. — Да точно, ее! Мы тогда такую вытащили из подвала ей! Юлька не унимается. Она оглядывает, очевидно, перепуганное, несчастное животное, подходя ближе. Котейка даже не боится, идя к ней, потому что домашняя и привыкшая к людям. И тогда Чикина оборачивается, сидя на корточках, сообщая: — Блять, ребят, идите без меня, а? Как я ее тут оставлю? — Ты че, к Кире пойдешь? — лыбится Мирослава, делая шаг, — Так сразу к ней домой? Данька на эту шутку заливисто смеется, пока Злата ни черта не понимает. Девчонка в целом мало что про взаимоотношения этой компашки понять может. — Да, Мир, предложу руку и сердце! — язвит в ответ Чикина, хватая безымянное животное на руки, — подождете меня под падиком у Крис, я пошла. — А если она спит? — вдруг высказывает опасение Злата. — Ой, блять, Кира спит? Она сто процентов вампирша, я тебя умоляю! И под хохот остальных Юлька уверенно шагает к подъезду, наверняка даже не зная квартиры. Точнее, она помнит, что окна выходят в сторону двора, и по-моему, находятся на уровне третьего этажа. Это жалкое «кажется» настигает Юльку почти сразу, когда она с колотящимся сердцем звонит в квартиру, перебираясь с ноги на ногу. Ей искренне страшно. Впервые так страшно, что она готова, пожалуй, убежать или умереть на месте. Но у Юльки есть непреодолимое преимущество — кошка в руках. А потому, она уверенно нажимает на звонок, пытаясь улыбнуться. И когда квартиру открывает не Кира Андреевна, а пресловутая бабка с грозным видом, Чикиной становится страшно. — Ой, — робко и растерянно слетает с губ, пока женщина просто пялится на нее. — Ты кто, паразитка? — орет та, тут же наступая. Слишком грозно для разговора в семь утра, но, увы, Юлька Чикина просто не знает о скандальности данной особы в этом подъезде. — А мне нужна Кира Андреевна, — растеряно сообщает девчонка, хмуря брови, все еще с полу-открытым ртом. — Этажом выше твоя Кира Андреевна! Еще одна, очередная? Развелись тут! — Да вы не видите, что-ли? Кошку ее нашла! — орет Юля. Наверное, с этой бабкой не поссориться невозможно. Пожалуй, настолько сканадальная особо действительно живет энергетикой ссор, ведь даже веселая и всегда спокойная Юлька не выдерживает. Она поднимает с кошкой в охапку на четвертый этаж, теперь уже переживая даже больше, чем до этого. Теперь уже у нее трясутся руки и немеют ноги, пока в куртку врезаются коготки бедного животного. Юлька настойчиво звонит в дверь, не зная, чего ожидать. Кира, мирно спящая в объятьях Виолетты в одной футболке открывает глаза с диким испугом и полным непонимаем. Оборачивается по спальне, ни черта не понимая, а когда до нее доходит, встает, хоть и не хочет. К ней гости не ходят. В семь утра буднего дня тоже не ходят, а потому первые мысли — умер родственник. Кира сонно плетется на эмоциях тревоги к двери, отворяет не задумываясь. Жалеет в ту же секунду, просто открывая рот и мгновенно просыпаясь. — Господи! — даже как-то испуганно и растерянно тараторит учительница, открывая глаза, словно те круглые монеты. — Доброго полудня, — смущенно произносит Юля, наигранно и кратко, даже неловко, улыбаясь, — ваше? Кира кошку замечает не сразу, а когда разглядывает на руках девчонки животное, выпадает от удивления и кивает, перехватывая на руки. — Вы чего ее выгнали? — Она сбежала, наверное, — хрипит Кира, хмурясь и отпуская кошку на пол своей квартиры. Юля все это время с особым пристрастием разглядывает ноги учительницы, пока та облокачивается на косяк, с улыбкой за этим наблюдая. И складывает руки на груди. — Вы в одной футболке? — Тебя это так волнует? — Простудитесь. — Мне не холодно. Юлька Чикина, наконец, перестает разглядывать, поднимая глаза и смотря в чужие. Кира чертовски красива сонной, с хвостом, когда видно тоннели в ушах, следы от подушки, уставший и сонный взгляд. Юлька Чикина запоминает каждую деталь, разглядывая еще и татуировки на руках. В целом, старается запомнить образ. А потом выдает: — Кира Андреевна, раз я спасла вашу кошку, вы мне что-то должны. — Чикина, наглеешь. Ты вообще какого лешего в семь утра под моим домом шастаешь? — возмущается Кира, говоря это ровно и совершенно спокойно. — Да на чай к вам собиралась как раз. — Я такую гадость не пью. — У меня с собой, — лыбится девчонка, понимая, что у них снова диалог ни о чем, — Кира Андреевна, можно мы сегодня в школу не придем? — С какой радости? — учительница даже бровь выгибает. Становится серьезней в несколько раз, оглядывая Чикину так, будто еще пара секунд и она получит. — У Кристины День Рождения. — Это прям настолько большой повод? — Кира хмыкает, понимая, что большой. — Да мы все равно не придем, че греха таить, — раздумывает вслух Юля, склоняя голову на бок. — Че тогда спрашиваешь? — Злату прикройте, а? Чтобы мамка ее не узнала, — умоляюще тянет Чикина, заглядывая в глаза самым невинным взглядом, — а то если пойдет Злата — пойдет Кристина, а тогда пойдем и мы! — Почему нельзя праздновать День Рождения после школы? — возмущается Кира Андреевна который раз, разогревая ноги и руки. — Потому что мы не лохи какие-то вам! Блин, вам так сложно? — Чикина, да мне вообще не сложно. Но если вы убьетесь во время своей попойки, отвечать буду я. В том числе и за Злату. — Да Злата не пьет, там же каллории, все дела, — вздыхает Юля. И снова умоляюще смотрит, почти скуля. Кира поджимает губы, выглядя слишком недовольной. Закатывает глаза, цокает, обдумывает. И тянет: — Ладно. Если что-то случится — я с тебя шкуру сниму. — Опять эти ваши ролевые игры, да? — смеется Чикина, моментально краснея. — Вот сама же себе могилу копаешь, а? Я ж могу передумать, — зловеще сообщает учительница. — Да все, я молчу! — выставляя руки вперед, тараторит девчонка, — Хоть бы спасибо сказали. — Спасибо, Чикина, что портишь мне жизнь, — наигранно улыбаясь, Кира делает подобие реверанса, пытаясь попридержать футболку на бедрах. — Не за что, тётя-зебра, — хохочет та, разворачиваясь. Кира непонимающе пялится, хмуря брови, а Юлька оборачивается, кидая взгляд на полосы на ноге. И тогда учительница выпадает, ведь впредь ее никто так не называл. Удивлению нет никакого предела, как и возмущению. И когда она закрывает дверь, Виолетта, которая просто стоит в коридоре, лыбясь и облокачиваясь на стену, произносит: — Она не просто ученица тебе. — Заткни ебло, умоляю, — Кира вздыхает, опрокидывая голову. И уходит на кухню, чтобы покормить кошку и спрятаться от умнейшей в мире подруги и ее проницательности. А потом курит, размышляя о том, как докатилась до подобного. Но в голову не приходит ничего здравого, а потому Кира плюет на это, начиная собираться и отвлекаясь. Тем временем Кристина, Злата, Мирослава и Даня уже сидят дома у Захаровой, ожидая, пока та соберется. И Чикина заходит, слушая: — Мама, где моя футболка? — хриплым голосом Кристины на всю квартиру, пока ребята со смешками за этим наблюдают. — Откуда я знаю, Кристиночка? — Она на полке для обуви, нашла! — сообщает девчонка, доставая ее из-под кроссовок. Такой беспорядок в вещах своейственнен Захаровой, а потому никто не удивляется. Юлька набрасывается на подругу с объятьями, крича: — С Днем Рождения! — а Кристина кивает, улыбаясь. И Жанна наблюдает за этим с кухни с умилением и восхищением. Женщина уже готовится ночевать у подруги, потому что очевидно, что здесь вечером будет полный разгром и вечеринка. Все-таки, Кристине восемнадцать. Чикина сообщает: — Я отмазала нас от школы, мы остаемся тут, — так легко и просто, что Злата непонимающе подскакивает, пялясь на нее, — и тебя отмазала. Если что, Кира прикроет. Все радуются, и даже Златоусова, хоть она и совершенно не привыкла пропускать школу. А когда Жанна уходит на работу с вещами, Кристина Захарова, наконец, выходит из гребанной ванной, узнавая, что сегодня можно делать, что пожелает её душа. И тогда начинается настоящий праздник: В восемь утра ребята опустошают чужой холодильник, а Захарова тут же тащит Злату поспать с ней пару часов в обнимку, потому что в восемь утра адекватные люди не пьют. Юлька Чикина так не считает, на пару с Даней открывая пиво и усаживаясь на кухне, пока Мира просто ест. Тогда-то и тянутся эти разговоры, кухонные и тихие, чтобы не мешать. Безусловно, Кристина со Златой не спят. Как-то не выходит, когда вы случайно начинаете целоваться в постели. Уж как-то совсем не выходит, когда Кристина усаживает девчонку на себя, медленно раздевая. Когда Злата больно громко стонет, пытаясь быть тише, а Кристина шепчет: — Им похуй, они и не такое слышали. Хоть Юлька и действительно слышала нечто похуже, она все равно сидит и лыбится от звуков в соседней комнате, говоря: — Счастливые, суки, — абсолютно беззлобно. Скорее, с радостью за подругу. — Как думаете, каково встречаться с Захаровой? — неуверенно тянет Данька, отпивая из бутылки. Ребята неловко переглядываются, хмуря брови. Обдумывают, не зная, что и сказать. И тогда Мирослава выдает: — Это очень похоже на отношения с собакой, — как-то неуверенно. И когда друзья взрываются смехом, добавляет, — зато, можно надрессировать. — Лучше так, чем не встречаться вообще, — вздыхает Чикина, залпом отпивая сразу несколько глотков и закуривая. Даня предусмортительно включает вытяжку, хоть все и так знают, что Захарова сама курит на своей кухне. — Опять ты со своими отношениями, — недовольно говорит Мира, цокая, — нахуя оно тебе надо? Еще и с этой. — Блять, Мир, я ее ноги увидела, это пиздец, — восхищенно тянет Чикина, улыбаясь, — чуть не кончила там. — Татуха понравилась? — А ты откуда знаешь?! — почти орет Юля, удивленно поднимая брови. — Знаю. — Пиздец, я все еще думаю, что ты ее бывшая, понятно? — Я тоже, — прищурившись, тянет Свердлов. Потому что то, как Кира защищает её, а главное то, как ревнует, не дает ему покоя. — Вы нормальные? Представьте это, блять. И подумайте еще раз. Чикина задумывается, сразу же смеясь. Как и Даня, который осознал ошибку. Он улыбается, прячет лицо в руки от неловкости, говоря: — Если бы они встречались, это бы закончилось ментовкой. Типо, Мира бы пырнула её, сто процентов. — Именно. А потом Юлька Чикина ноет о своем одиночестве снова и снова, и в конце-концов, Мирославе это надоедает и она уходит на балкон курить подальше от двух нытиков, которые загадочно друг на друга смотрят. И Чикина шепотом сообщает: — Она думает, ты в кого-то влюбился. — Чего? — непонимающе шепчет в ответ Свердлов, хмурясь, — Ну, вообще да, но в неё. — Она думает, не в неё. — Она ебанутая? — возмущается парень, вскидывая руками. — Да! Знал, кого выбирал. Сука, сделай уже чета, смотреть на вас тошно, а? — А ты че? Че не подкатишь к своей Кире? — отвечает Даня, кивая головой и улыбаясь. Юля лишь поджимает губы, недовольно пялясь. А потом и вовсе дергает бровями, выдавая: — Ты ебанутый? — Слегка. Спустя еще пару минут молчания и допитого пива, Юля старательно обдумывает сложившуюся ситуацию, выдававая: — Прикинь, я, малолетка, втюрилась в училку, блять. Че у меня за жизнь? — Да ты вообще интересная, я тебе скажу. Но это не плохо. Просто забей хер ты на эту Киру, я и ее понять могу. Она ж старая, взрослая, хер знает. А еще это запрещено. — Думаешь, я не понимаю? И Юлька Чикина меняет свое настроение, тут же становясь до чертиков грустной. Слушает печальные песни в наушниках в другой комнате, пока Данька с Мирой просто молчат в компании друг друга, а Кристина со Златой пытаются отдышаться и болтают ни о чем. Так и проходит почти целый день, за исключением постоянно поддерживающейся попойки, игры в правду или действие и просто компании друзей. Простой и приятной компании, в которой им хорошо. Кира в школе грустит не меньше. Просто потому, что без золотого трио и Свердлова до ужаса скучно. Еще она переживает о том, что они что-то натворят. Но они не творят. Взрослеют, просто общаясь. Просто разговаривая и даже не желая выбираться на улицу. Не пытаются выпендриться, позвать кучу знакомых или упиться в хлам. Просто общаются, настольгируют, вспоминают забавные истории. Совершеннолетие Кристины Захаровой проходит спокойно, и это главный плюс. Юлька Чикина принимает окончательное решение напрочь забыть свою учительницу. А Кира, которая перед сном по привычке совершает свой ритуал, искренне удивляется. Девчонка заблокировала ее в своем телеграмм-канале, и от этого почему-то становится больно. «Почему-то». Она прекрасно понимает, что это значит. Знает, что это абсолютно правильно. Но все равно смотрит в стену непозволительно долго, обнимая мурчащую кошку крепче.