***
Альфа заходит в комнату и стягивает с себя маскхалат, в котором до ужаса душно. Наконец-то он сможет почувствовать себя хотя бы немного человеком без этой неудобной одежды. Но факт того, что он скучал, безумно скучал по армии, не покидает его голову. Впрочем, как и то, что его телефон давно потерял последние проценты заряда, которые надо восстановить. Быстро ополоснувшись и натянув на себя лишь серые спортивные штаны, он укладывается на кровать. Взгляд падает на вторую пустующую койку, где должен был располагаться сейчас его брат. Но там лишь холодная постель, а Хосока нет, потому что он остался проследить за обходом. Мобильный показал 5%, и Чонгук заходит в диалог, где последнее сообщение висит от него без ответа: «Мне надо бежать, золотце. Думаю, скоро спишемся, не пропадай». Чон видит одну галочку, означающую, что сообщение даже было не просмотрено. Хмыкнув, он проводит по телефону и взгляд падает на предыдущую переписку. Чонгук: Тебе так хочется посмотреть это кино?Тэхен: Да, я бы не отказался бы посмотреть.
Чонгук: Хорошо, может, когда-нибудь я и затащу тебя на это кино. Толкнув язык за щеку, альфа переворачивается на живот и зачесывает свои волосы. Ему не нравится такое поведение омеги. Что-то странное колет его изнутри, и от этого он невольно чувствует раздражение и накатившую злобу. Мужчина не понимает, почему такие эмоции вызывает этот омега, но поделать ничего не может. Именно поэтому он начинает писать. Чонгук: Куколка, что за игры?Тэхен: Какие игры, Гук-а?
Чонгук: Отвечать не учили?Тэхен: Ах, ты про это. Знаешь, я пока плохо знаю корейский..некоторые слова вылетают из головы.
Чонгук: Слова или действия?Тэхен: Ладно, на самом деле у меня было очень много дел. Практика не так проста, как казалась…
Чонгук: Что такое? Настолько устал?Тэхен: Я же еще мелкий, судя по твоим словам. Мне до усталости ещё далеко.
Чонгук: Ути боже мой, маленькая куколка решила подерзить?Тэхен: По-моему, мы это уже обсуждали. Либо ты это заканчиваешь, либо ты летишь в игнор, Гук-и.
Чонгук: Что заканчивать, прелесть?Тэхен: С твоими вечными «мелкий» и т.д. Если я такой маленький, тебя тут никто не держит, крольчонок.
Чонгук: Хорошо, как скажешь. Но твой язычок я бы все равно прикусил, а то сильно дерзишь.Тэхен: Ты такой только на словах? Или мне ждать активных действий?
Чонгук: А ты так уверенно ждешь от меня действий?Тэхен: Да мне просто интересно, ты только пиздеть умеешь или несешь реальную угрозу, ахахахаха.
Чонгук: Угрозу я могу понести, только когда мы встретимся в живую, золотце. А пока довольствуемся тем, что есть.Тэхен: Секс по телефону, Чон Чонгук, удивил.
Чонгук: А ты не удивляйся, я ещё и не такое сделаю с тобой.Тэхен: А тебе кто-то позволял делать со мной что-либо?
Чонгук: Ты думаешь я спрошу? Возьму и утащу.Тэхен: Так, стоп, выглядит так, как будто мы уже трахаемся…
Чонгук: Блин, ладно, перегнули маленько. Может лучше все же расскажешь, как у золотца с практикой?Тэхен: Если честно, то у меня складывается полное ощущение, что мы для врачей как рабы. Подай, принеси и иди на хуй(
Чонгук: Пойми пожалуйста, что пока у вас практика, к вам так и будут относиться. Так всегда и везде, но если ты покажешь, что ты умеешь не только быть на побегушках, а действительно знаешь, что и как делать, с тобой будут считаться. Не переживай сильно.Тэхен: Я сегодня попытался, меня загоняли еще больше. Еле на ногах стоял ближе к вечеру.
Чонгук: Солнышко, не переживай и пытайся. Да, будут гонять, но в какой-то момент они поймут, что ты действительно умничка и ты уже вступишь в ряды хороших врачей. Все получится. Я верю в тебя.Тэхен: Я не знаю.. Мне уже кажется, что я правда буду ужасным специалистом(
Чонгук: Не будешь, не зря же учишься. А теперь собирайся с мыслями и иди отдыхать.Тэхен: Прости, что загрузил тебя, крольчонок, мне больше некому рассказать. Хосок почти не выходит на связь, а я так устал от такого отношения, что просто хотелось высказаться.
Чонгук: Ну да, он остался разбираться с проблемой, до сих пор не вернулся. Золотце, ты не загружаешь, не думай о таком. Отношение врачей к тебе или отношение Хосока?Тэхен: Я даже не знаю, что меня больше напрягает: похуизм со стороны Хо или вечные побегушки по всей больнице.
Чонгук: Ну то, что врачи так относятся к практикантам, это не новость, надо просто это перебороть и идти дальше. это скоро закончится, если ты не раздолбай, а ты не из таких. А по поводу Хосока могу сказать тольк то, что он вечно занят и это нормально. Взрослый дядька, взрослые проблемы.Тэхен: Я всё понимаю, Гук, я не маленький, но неужели у него нет времени хотя бы просто спросить, как у меня дела. У меня уже недавно была такая история, и она чудом закончилась примирением. А тут совсем не радужная перспектива.
Чонгук: Я понимаю это очень хорошо, но и ты пойми его, мы тут не в игрушки играем. Тут есть проблемы, которые надо решать, а это уже дело старших, и я не про возраст. Поэтому надо перетерпеть, он вернется и у вас все будет хорошо. А что за история?Тэхен: У меня есть очень близкий друг, он мне практически как брат, но из-за одной неприятной истории он начал себя очень странно вести, а в последнее время вообще стал пропадать неделями. И мы с ним поругались из-за этого, но мы все выговорили друг другу, обнялись и всё.
Чонгук понимает, что даже немного соскучился по голосу омеги, смотрит на кровать брата, а потом и на стрелки часов, и понимает, что Хосока долго не будет в их общей комнате. Выходит из диалога и набирает номер Тэхена, ставя мобильный на громкую. — Привет, Гук-и. Что-то случилось? — сонным голосом тянет Тэ. — Нет, просто надеялся услышать твой голосок перед сном, — с улыбкой произносит альфа. — Ох, какие нежности, приятно тебя слышать. — А мне то как приятно не слышать дерзость, или напугался, что я действительно прикушу твой язычок? — Гук-и, я очень устал и мой язычок уже просто не повернется дерзить. — Спать хочешь? — мягко спрашивает Чон, будто это его ребенок. — До звонка я бы ответил, что усну прямо сейчас, но услышав твой голос я понял, что хочу засыпать исключительно под него. — Ты такой хорошенький, засыпай, радость, засыпай. Завтра тяжелый день, кому-то надо отдохнуть. — Спокойной ночи, Гук-и, — омега неожиданно даже для себя нежно мурчит. Хосок заканчивает все свои дела и уставший плетётся в их с Чонгуком комнату, но неожиданно слышит голос брата. — Спокойной ночи, золотце, приятных снов, — альфа на удивление для себя нежно улыбается и урчит на такого Тэхена. — Ты с Чимином? Чонгук испугано поворачивается на брата. — Да, с Чимином, — и нажимает на кнопку отключения вызова. — Ты чего такой нервный? — Нервный? Тебе показалось, спи давай, — а сам пытается унять биение сердца и напуганность. — Я поспать всегда успею. Что у тебя случилось? — С чего ты взял? — Не знаю даже. Хм-м.. Может, потому что когда я зашёл, ты дёрнулся так, как будто тебе сейчас командир по голове надаёт, — прищурив глаза, проговаривает Хосок. — Я просто не думал, что ты так рано вернешься, — приподнимает бровь и начинает играть языком с колечком в губе. — Получилось пораньше освободиться, хотел ещё с Тэхеном созвониться перед сном. — С Тэхеном? Понятно. Ну, тогда прошу говори не тут, не хочу слушать ваше воркование. Я спать, — произносит альфа и отворачивается от брата. Хосок услышал в голосе брата ревностные нотки. — А мне что нельзя поболтать со своим омегой? Как с Чимином поворковать, так ты первый, а тут, — обходит кровать и смотрит Гуку прямо в глаза, чтобы прочитать все эмоции на лице младшего. — Говори сколько твоей душеньке угодно, но не при мне, — чеканит альфа и скрепит зубами, надеясь, что не сломает их. — А с Чимином я говорил без тебя. — Господи, чего ты так кипятишься, выдохни, — с подозрением смотрит в лицо младшего. — Ладно, я пойду спать. Сил нет даже на разговоры. — Давай, иди иди, — и закатывает глаза. Он понимает, что его аромат усилился, но надеется, что брат не учует.***
— Котенок, я не знаю, что с ними происходит, но этот пытается утвердить, что все хорошо и нет никаких проблем, а то мы не видим. — Любимый, может мне стоит поговорить с Тэхеном? Узнать, как у них дела и так далее, должно помочь. Мы слишком чувствительны, чтобы что-то скрыть. — Родной, мне почему-то кажется, что это единственный способ узнать в чем дело. у Чонгука с Чимином тоже фигня какая-то, я ничего уже не понимаю, — Намджун зачесывает свою светлую копну волос назад и не может сдержать улыбки. Он так скучает по своему мужу, альфа весь день провел с мыслью о разговоре с омегой. — Хорошо, Джинни, я напишу Тэхену и договорюсь о встрече, люблю тебя. — И я тебя люблю.***
Джин грустно смотрит на потухший экран телефона и вспоминает о том, что нужно написать Тэхену и узнать, когда он свободен, но смотря на часы, понимает, что разговор с мужем затянулся, и он решает отправить короткое сообщение. Джин: Привет, Тэхен. Ты не против встретиться завтра? Посмотрев ещё раз на открытый чат, омега понимает, что Тэ скорее всего уже спит, и, отложив телефон, направляется в ванну. Быстро приняв душ, он укладывается на кровать и утыкается носиком в подушку мужа, запах которого практически выветрился и от этого хочется выть. Набирает в легкие побольше этого дурманящего запаха чайного дерева и засыпает.***
Проснувшись утром, первым делом омега берет в руки телефон. Листая уведомления, он натыкается на весьма неожиданное сообщение от Джина.Тэхен: Привет, Джин-хён. Я буду свободен после обеда, что-то случилось?
Ответа ждать долго не приходится, его сообщение как будто ждали. Джин: Доброе утро. Ничего такого не случилось, просто хотел предложить встретиться, посидеть, попить кофе, поболтать. Ты не против?Тэхен: Нет, конечно я не против. Во сколько ты сможешь и где нам лучше встретиться?
Джин: А в какой больнице проходит практика? В нашей районной?Тэхен: Да.
Джин: Хорошо, я могу подъехать туда и забрать тебя. Во сколько ты освободишься?Тэхен: Ну предварительно нам сказали, что отпустят нас в районе четырех-пяти часов вечера.
Джин: Отлично. Я тогда подъеду в 16:30 и буду ждать тебя у входа.Тэхен: Хорошо, до встречи.
Джин: До встречи. Машина подъезжает к центральному входу больницы Хвасун. Заглушая мотор, омега понимает, что никак не получается собраться с мыслями. Поведение Хосока очень сильно смущало, он никак не реагировал на откровенный флирт между Тэхеном и Чонгуком. Погрузившись свои мысли, он периферическим зрением замечает омегу, который уже вышел из здания. Посигналив, чтобы привлечь внимание младшего, он терпеливо ожидает, пока Ким сядет в машину и пристегнёт ремень. — Привет, Тэ. — Привет, Джин-хён. Ты хочешь о чем-то конкретном поговорить? — Ким начал напрягаться. — Да нет же. У нас что,не может быть обычных омежьих разговоров? — с искренним удивлением говорит омега. — Может, конечно. Прости, хён, я уже напридумывал себе. — Ничего страшного, все хорошо. Кстати, ты голоден? — Есть немного. У нас тут недалеко отличный ресторанчик, можем поехать туда и перекусить. — Хорошая идея, — заводя машину, подмигивает Джин. Они доезжают до ресторана в гробовой тишине. Атмосфера между ними никак не хотела нормализоваться. Тэхен решил, что пора налаживать контакт. — Как там Намджун-хён? — Он то? Да лучше всех. Мне иногда кажется, что он свою работу больше меня любит, — хихикает старший омега. — А у вас с Хосоком как дела? Джин улавливает , как младший начинает медленно напрягаться. Видимо, ему не показалось, что у них что-то не так. — Солнце, скажи честно, у вас с Хо что-то случилось? — Да нет, я бы не сказал, что что-то произошло. Просто в какой-то момент я начал чувствовать от него один холод, мы не общаемся и не видимся и нас обоих это устраивает. Даже сейчас, когда он уехал в эту командировку, он ни разу мне не позвонил и даже не написал, мне кажется это странным, — на одном дыхание вывалил все свои мысли Тэ. — Ох, значит мне не показалось. Тэ, а можно я задам тебе весьма странный вопрос? Омега притупляет взгляд и не может понять, что старший вдруг решил такое спросить. — Да, конечно, спрашивай. — А что у вас с Гуком? Вопрос прилетает четко в цель. Тэ замирает на месте, не понимая, что отвечать сейчас старшему, что да, вот мы просто готовы разорвать друг друга, а сейчас он поддерживает меня так, будто это он мой альфа, а не Хосок. «Что же говорить, что же, что же», — на повторе в голове крутится. — Мы вроде смогли поговорить и прийти к миру, мы не ссоримся и не трогаем друг друга. — А мне совсем не кажется, что между вами войны, — приподнимая бровь, говорит Джин. — Что ты имеешь в виду, хён? — Да так.. Вот мы и подъехали, выходи и пойдем тебя покормим. Тэ отстегивает ремень и радостно выскакивает из машины. Он так хотел поскорее закончить этот диалог, что еда станет лучшим спасением для него. Омеги заходят в кафе и занимают свободный столик. — Что будешь кушать, солнце? — Я бы не отказался от риса со свининой. — Я с тобой полностью согласен, — с улыбкой говорит Джин и подзывает официанта, делая заказ. Пообедав, они решили немного прогуляться. На улице стояла солнечная погода и омеги решили ещё немного побыть вдвоём. Тэхену последний раз так комфортно было только с Юнги, но из-за учёбы они стали всё меньше гулять и всё реже общаться на какие-либо темы, кроме учёбы. Вспомнив об этом, омега опустил глаза в пол. Он безумно скучал по-своему Юнни, но видел, как старший устаёт, и не давил на него. Они привыкнут к такому образу жизни и все будет как раньше, по крайней мере, Тэхену очень хотелось в это верить. Размышляя о своём, младший не заметил, как они оказались в красивом тихом лесу. — Вау.. — вырвался восторженный возглас из рта младшего омеги. — Как тут красиво.. Я раньше здесь никогда не был. — Мы с Джунни часто прогуливаемся тут перед его отъездами. Это наше место для уединения, здесь мы чувствуем себя спокойно и счастливо. Когда-нибудь и у вас Хосоком будет такое место. — Я уже в этом сильно сомневаюсь, — грустно тянет Тэ. — Эй, ну ты чего? Держи нос выше, всё наладится. Просто дай ему время.***
За окном давно наступила ночь, а на часах было почти час ночи, когда дверь в пустую квартиру открылась. На пороге появилось тельце омеги. Кое-как сняв с себя кеды, Чимин поплелся на кухню за водой. Стакан осушен, а еле живое тело уже падает на кровать. С каждым днем омега скучает все больше и больше. Аромат его альфы уже выветрился, а носик все пытается найти его, но тщетно. Желание запустить свои пальчики в волосы и пройти носом за дозой растет. Ему не хватает его, ему не хватает Чонгука. Хоть и понимает, что сам довел эти отношения до критической точки, но старается все исправить. Объятий не хватает, поцелуев. Самого Чона не хватает. Усталость все больше давит на него. Он начинает засыпать. Сначала омега не думал, что совмещать работу и репетиторство будет так трудно, но времени и сил уходило не на школу. Поездки до дома также придавали усталости. Чимин погружается в сон с улыбкой и попытками учуять на соседней подушке хоть отголосок чужого аромата, ведь так ему было спокойнее, пока ветер не унес феромон. Скоро все закончится, и он встретит своего альфу, поговорит с ним и все нормализуется. Хочется верить, что Чонгук примет его обратно и уже не пьяного, а действительно заслуживающего этой любви, того, кто все сделает, чтобы эти отношения жили и расцветали.***
Квартира уже озарялась лучами солнца, когда альфа тихо зашел в квартиру, не желая разбудить своего мужа. Зайдя в комнату, его взгляд падает на мирно спящего омегу. Подойдя впритык и усевшись на корточки, Намджун провел большим пальцем по щечке, смотря на это чудо, моментально появляется улыбка. Он так скучал. Когда им сказали, что командировка закончится раньше на пару дней, то говорить этого не стал, решив сделать сюрприз. Джин сквозь сон чувствует тёплую ладно мужа на своей щеке. Он вдыхает носиком такой родной аромат и урчит от удовольствия, но когда до него доходит, что это не сон, он в неверии распахивает глазки, наполненные удивлением. — Джунни, это правда ты? — дотрагивается своими пальчиками до тыльной стороны руки мужа. — Конечно я, котенок. Я так соскучился, ты не представляешь, — Намджун припадает к таким сладким и нужным губам, он вкладывает в этот поцелуй всю нежность и тоску. Альфа отстраняется, положив руку на шею мягко поглаживая. — Я так люблю тебя, мой Джин-и. — Я тоже тебя люблю, родной, а теперь рассказывай, как у вас там всё прошло, я безумно переживал за тебя. — Все прошло нормально, хотелось бы лучше. Я не знаю, что из этого выйдет, но даже меня настораживает вся эта вся ситуация. Я не могу тебе всего рассказать. — Ты никогда ничего от меня не скрывал. Ты начинаешь меня напрягать, Капитан Ким Намджун. — Коть, но это же не от меня зависит. Я не могу сказать, потому что это секретно. Ни Хосок, ни Чонгук также не расскажут. Я правда хочу поделиться, но нельзя, да и волновать тебя не хотелось бы, — Намджун отводит взгляд в сторону, стараясь не смотреть сейчас на омегу. — Я что, по-твоему, всем расскажу?! Ты раньше рассказывал мне всё, несмотря на то, что можно было или нет, а сейчас вдруг решил, что не стоит меня волновать. Меня этот факт пугает намного больше. — Джин-и, пожалуйста, хватит. Я правда не могу сказать. Это… Это сложно объяснить, но поверь, нет ничего такого. — Я тебя понял, Намджун, — Джин рывком встает с кровати и натягивает на себя халат . — Я не желаю продолжать этот разговор! — Стоять! — рычит альфа. — Так хочешь узнать? Да пожалуйста, — Намджун подходит вплотную к омеге. — Какая-то тварь решила поиздеваться над нами и подсунуть головоломку, которую мало кто может решить, — Джун притягивает к себе за талию мужа и утыкается носом в пахучую железу и находит там свое успокоение. — Я не хотел тебя пугать. Я не хотел тебя волновать, пойми пожалуйста. Я понятие не имею, как и что будет дальше, но я переживаю в первую очередь за тебя. Омега прикрывает глаза от такой нужной ласки, но обида не даёт полностью утонуть в этих ощущениях. — Я что, всё должен из тебя клешнями вытаскивать? Почему ты начинаешь что-то рассказывать только после того, как я начинаю злиться? Намджун только хмыкает и впивается в губы напротив. Он проходится языком по нижней губе и оттягивает её в поцелуе. Резко отстраняясь, альфа с пеленой желания и злости смотрит на мужа. — Все? Успокоил свой пыл? А теперь послушай меня. Не говорю я подобные вещи потому что не знаю, что, черт возьми, говорить. Мы с ума сходили, пытаясь понять, что происходит. Хосок в ахуе, рвет и мечет. Чонгук пытался вообще разобраться в химии. А я смотрел на все и понять не мог, когда человечество дошло до такого. Мы жили в ебучей лаборатории, — последние слова альфа просто выплёвывает. Джин замирает после последних слов мужа, он не может пошевелиться ни на миллиметр. Что такого страшного могло произойти, что сам Чон Чонгук пытался разобраться в химии? Стоп, что? В химии? — Что же за пиздец творится? — омега никогда не ругался матом, но сейчас просто не смог подобрать другого слова. — Джин, я не знаю, что происходит… Просто уже нихуя не понимаю, — Намджун опускает голову вниз. Омега двумя ладошками берет мужа за щеки и притягивает к себе, затягивая в медленный, чувственный поцелуй. — Все будет хорошо, любимый. Я всегда буду рядом. — Я знаю. Я люблю тебя, очень сильно. Я никогда не отпущу тебя, мой Джин-и. — Я тоже тебя очень сильно люблю, Джунни.***
Альфа загнал себя своими мыслями полностью, теперь его тело разлеглось на диване его кабинета. Он решил не ехать домой, видеть Чимина было просто невозможно, поэтому и решил поехать в студию, закрыться там и не вылезать. Пять бутылок спиртного стоят пустые и ещё четыре нетронутые, но это пока. Все помещение превратилось в хаос, пройти было невозможно, но никто и не пытался особо. Только если забрать пакет с заказанной едой у секретаря или дойти до уборной, которая располагалась по соседству. Мысли Чонгука заполонил хрупкий омега, который мог и ответить, что ещё больше нравилось в нем. Размышления были постоянными. С одной стороны его омега, с которым он был уже пять лет и планировал свадьбу, конечно,пока Чимин не начал бухать. После этого все пошло по одному месту, но это же все также его партнер, хоть альфа и кормил себя надеждами, что все изменится. С другой стороны - омега его брата, тот, кто поселился где-то слишком глубоко за это никчёмное время, а достать оттуда никак не получается и даже мысли о Хосоке его не останавливают. Тэхен был чем-то неземным, от его аромата текли слюни и хотелось дышать им постоянно. Хотелось схватить омегу и не отпускать никогда. Алкоголь настолько ударил в голову, что каждые пару минут Чон порывался позвонить или написать Тэхёну, но он дал себе обещание, что не станет этого делать, чтобы разобраться в себе. А что дальше? Вот этот вопрос был самым волнующим его в последнее время. Бросить Чимина и бежать сломя голову в неизведанную любовь? А что на это скажет Тэхен? А что на это скажет Хосок? Его брат словно светился от одного упоминания омеги, и такого никогда не было на памяти альфы. Чонгук не может разбить, как минимум, два сердца, только чтобы он был счастлив, но сейчас он разбивает сердце сам себе, ведь уже понял, что ему нужен Тэхен. Полностью. Его душа и тело.***
Хосок крепко сжимает в руках руль и смотрит исподлобья на главный вход больницы Хвансун. Он приехал на пару дней раньше и решил устроить своему омеге сюрприз, так как очень соскучился, где-то в глубине души надеясь на встречу с тем дерзким омегой, который не выходит из головы. Но пока это были только мечты, да и что эта встреча даст? Ему ясно дали понять, что то, что между ними произошло, ничего не значит, язвительно заявив: «Война никуда делась, она только началась». Альфа устало потирает переносицу, он жутко устал после поездки. Чон выходит из машины, обходит её и облокачивается на капот своего авто, выуживая из кармана пачку сигарет. Достаёт одну и зажимает зубами, подкуривая, скрещивает руки на груди и терпеливо ждёт. —.. если бы я ему тогда сказал то, что я хотел, я думаю, что меня уже бы выгнали с практики, — Юнги жестикулирует и эмоционально поведывал историю. — Сука, как же бесят эти… врачи.. — Мин впадает в ступор, когда улавливает кедр, а затем встречается и с самим его обладателем. Тэхен не сразу понимает поведение старшего, крутит головой и пытается найти источник такого поведения. И натыкается на него, расширяя глаза. — Хосок-и…Что ты тут делаешь? — Привет, солнышко, я тоже очень рад тебя видеть, — смеется мужчина. — Приве-е-е-т, я так рад тебя видеть, — Тэхен подбегает и обнимает Хосока за шею, мимолётно целуя в щёку. — Солнышко… Господи, какая гадость, вы долго ещё такую хуйню нести будете? — Мин кривит лицо и демонстративно показывает тошноту. — А он тут вообще че забыл? — обращается к Тэхену. — Ты че приперся, а? — кивает в сторону альфы. — Юнни, что ты так заводишься сразу. Он уезжал и мы долго не виделись, никто не заставляет тебя это слушать. — Я соскучился по своему омеге. Я что, не могу приехать и увидеться с ним? — напряжение растёт, и Хосок это отлично чувствует. — Прекрано. Можете побыть наедине, но только не при людях лобызайтесь, пожалуйста, аж тошно. Хосок концертно закатывает глаза так, чтобы Юнги это увидел. Его конкретно начинает подбешивать то, как и кого из себя строит этот омега. Хосок ведь прекрасно знает, каким он может быть, и это раздражает ещё больше. Он не должен знать этого и пялиться на него вместо своего омеги тоже. — А что, завидуешь? Или ты кроме слова тошнит ещёничего не выучил? — скалится мужчина. — Завидую? Было бы чему… Посмотрев на вас, мистер Чон, только это в голову и приходит. Тэхен замечает это странное поведение, но не придаёт этому значения, а просто пытается разрядить обстановку. — Так, стоп, что опять начинается? Вы вроде не виделись, почему вы пререкаетесь только больше? Хосок стоит в ахуе. Он не знает, что на это ответить, и, потупив взгляд, пытается перевести тему. — Да ни с кем я пререкаться не собираюсь. Лучше расскажи, как у тебя дела и как проходит практика, — ласково поглаживая по щеке Тэхена, не сводит глаз с Юнги. — Да вроде всё хорошо, гоняют нас, конечно, весь день, но с каждым днём становится легче. Мин смотрит на эту картину, и первая мысль, которая проскочила в его голове: «Почему он делает это с Тэхеном?». Он просто смотрит на это и благодарит высшие силы, за то, что блокаторы заглушают запах, потому что от гнева все бы уже задохнулись его ароматом. — Вы, ребятки, такие сладкие, когда свадьба? — говорит омега, не сводя взгляда с Хосока. — Не переживай, мы тебе приглашения первому передадим, — язвит Хосок. — Сочту за честь, мистер Чон, — кланется Юнги. — Что за цирк нахуй здесь происходит? — Тэхен переводит взгляд с Хосока на Юнги. — Может, мне, блять, хоть кто-то что-то объяснит? — Ничего не происходит, просто альфу своего останови, а то бесит уже. Мужчина чувствует напряжение Юнги, хоть и не чувствует сводящий его с ума аромат. Смотря омеге прямо в глаза, он неосознанно выпускает свой феромон, чтобы хотя бы немного успокоить этого острого на язык омегу. Когда до него доходят попытки Хосока, Мин втягивает кедр до отказа легких и расслабляется. Для него это оказалось лучшим успокоительным в его жизни. Юнги смотрит на альфу и будто просит ещё, потому что мало, очень мало. Хочется утонуть в нем и никогда не переставать чувствовать. Слова не идут, он просто стоит и глаз оторвать не может. Хосок видит немую просьбу омеги и продолжает выпускать свой феромон ровно до того момента, пока не видит умиротворённый взгляд человека напротив. Пауза затягивается, и Тэхен решает, что все уже остыли. — Ну что, теперь мы можем нормально прогуляться? — спрашивает Тэ. — Думаю, да. Куда собираетесь? — еле шевеля языком, пытается проговорить Мин. — Я предлагаю заехать в какой-нибудь ресторан, перекусить и поболтать. Что вы думаете по этому поводу? — не сводя взгляда с Мина, произносит мужчина. Юнги не отвечает ничего, лишь кивает, смотря прямо в бездну этих глаз. Хосок обходит машину, открывает водительскую дверь и откидывает переднее сидение, чтобы пропустить Мина назад. Омега теряется от такого жеста. Он подходит к машине и собирается залезть, когда подходя в притык, омега чувствует кедр. Снова. Этот запах не дает покоя, каждый раз пробивая его дрожью. Юнги непроизвольно тянется к феромону и сталкивается слишком близко с обладателем. Чон стоит прямо перед ним, пару сантиметров и они соприкоснутся, точно так же как и тогда, но в этот раз это еще более желанно. Мужчина не сдерживается и оставляет лёгкий поцелуй на губках омеги. Юнги стоит в ахуе, но быстро собирает свои мысли в кучу. — А, то есть ты можешь не только рычать, папочка, — Мин ухмыляется, проводит рукой по паху, будто задевает, и быстро залезает на сидение. Поездка проходит в тишине. Они подъезжают к Dior Café. Хосок паркует машину и отстёгивает ремень безопасности. — Ну, вот мы и приехали, — парирует Хо. — Как тут красиво.. — подмечает Тэхен. Юнги мотает головой из стороны в сторону и сил хватает лишь на сдавленное: — Угу. Вся поездка прошла в мыслях, каждая из которых была занята этим альфой. Тэхен выходит из машины первым, хлопает дверью и начинает крутить головой, осматривая всё вокруг. Хосок выходит из машины и откидывает сидение, чтобы выпустить Юнги. Выйдя на улицу, он плюет на все и подходит к Чону вплотную. Он проходится носиком по шее спускаясь ниже, прямо к пахучей железе. — Прости, мне это нужно было, — шепчет омега и поднимает голову, что их дыхание становится одно на двоих. Чон прикрывает глаза, ощущая фантомные прикосновения на коже. — Ничего, я все понимаю, — и смотрит прямо в глаза. Хосок наклоняется ближе к шее омеги и ведёт носом по пахучей железе и сужает глаза. — Почему я не чувствую твоего чудесного запаха? — с грустью в голосе интересуется мужчина. Мин тушуется и не понимает, почему его это интересует. — Потому что так надо! — Кому это надо? — приподнимая брови спрашивает Хосок. — Ну это уж точно не твое дело, мистер Чон — рычит Мин. — Ах так? — Хосок снова опускает голову к шее омеги оставляет легкий поцелуй на пахучей железе и поднимает голову, смотря прямо в глаза. — Хорошо, пусть будет так. — Именно, пусть будет так. А вообще перестань меня трогать, иначе я не сдержусь, — закусывая нижнюю губу, — и тебе не поздоровится. — Хмыкает Юнги и демонстративно отворачивается, направляясь к Тэхену. — Заебало меня это уже всё, если честно. Нами как куклами играют. Так раздражает, то что мы даже ничего с этим не можем сделать, — грустно вздыхает Тэхен. — Согласен, они думают, что мы даже не знаем, что такое натрия хлорид. Мы что, один день, по их мнению, отучились, и сразу на практику? Ну это же бред. Как ставить капельницу, так мы будто без вас и не разобрались бы, — Юнги просто бесится, и больше злится он на Хосока, от которого так хочется снова получить дозу успокоительного. — Ну осталось не так много, потерпите, и этот ад закончится, — альфа только заканчивает и фразу, и сразу давится воздухом, вцепляясь в глаза омеги, сидящего напротив. А Мин смотрит в ответ и давит милую лыбу, которая никак не вяжется с тем, что происходит сейчас под столом. Его нога медленно поднимается и опускается, затрагивая ногу альфы, но в какой-то момент омега так осмелел, что дотянулся ступней до района паха. Мужчина непроизвольно выпускает феромон ,надеясь, что Тэ не почувствует его усиления. — Да я понимаю, но всё равно чувствую себя марионеткой, и это просто отвратительное чувство, — опуская глаза в пол, говорит Тэ. Юнги чувствует усиливающийся кедр и тает, полностью расслабляясь. — Да, но видимо от этого никуда не деться. Тэхен встает с места и, кланяясь, говорит: — Простите меня, мне нужно удалиться припудрить носик, — хихикает Ким. Юнги лишь заливается смехом и приступает к десерту. В вазочке лежат три шарика ванильного мороженого. Хосок подцепляет ложечку пальцами и ведет по одному из шариков, собирая немного и смотря прямо на Мина, отправляет её в рот. А омега смотрит на это, открыв рот, и начинает дуть губки. — Э-эй, мороженое, блять, отдай, моё, — его глаза расширились, и он сейчас похож на ребенка. — Ну Хосок, что ты делаешь? Альфа хихикает с этой невинной мордочки и покорно кладёт ложку на стол, поднимая руки в сдающимся жесте. — Всё, всё! Не трогаю. — Зачем ты трогаешь чужое? — А где здесь чужое? — наигранно удивляется Хо. — Тебя в детстве головой вниз не роняли случайно? — Ой, знаешь, что-то не припомню.. — Ну, конечно. Голову отбили, вот и не помнишь. — Блин, ты такой внимательный, аж дыхание перехватывает. — Конечно, малыш всегда внимателен к своему папочке, — ухмыляется омега и проводит языком по нижней губе. Хосок аж слюной подавился. — Может хватит меня так называть? — А тогда ты был абсолютно не против. — А я тогда не плевался словами о войне, — начинает закипать мужчина. — Да я особо тоже. Это так, цветочки были. — Ах, да? Цветочек ты мой, тебе не кажется, что войне уже давно конец? — Да? И когда же этот конец наступил? — вскидывает бровью. — Когда ты стонал и извивался под мной, Малыш, — специально голосом выделяет последнее слово Хосок. — Конечно, течный омега всегда такой, Папочка. — Дело же только в этом, — рычит старший. — А как же? Что с моей, что с твоей стороны. — Правда? Ты сам решил за меня? Да ты не перестаешь меня удивлять, малыш! — Не удивляйся. Это и так понятно, Папочка. Тэхен возвращается неожиданно и застает весьма странную картину. — Что у вас здесь успело произойти? — Ничего, — пробубнил Юнги, но продолжил смотреть на Хосока. — Всё хорошо, солнышко. Что-то тебя долго не было. В глазах омеги проскочила боль, это было очень неприятно слышать. Чон замечает в глазах непонятную ему эмоцию, не успевая её осознать. — Ладно. Я думаю, нам пора, ещё надо подготовиться к завтрашнему дню и вставать нам рано, — с измученным лицом говорит Тэ. — Да, хорошая идея. Я тогда отсюда пойду. Не буду вам мешать, — быстро говорит Мин и направляется к выходу.***
Входная дверь открывается, ключи летят на тумбочку. Чонгук разувается, снимаем свою любимую косуху, и, когда поворачивается на шаги, впадает в ступор. Перед ним стоит Чимин. Хоть время и было уже 22:43, но его он не ожидал встретить. — Привет, Гук-и, — завопил омега и кинулся в объятия. — Привет, — смог только пробасить, так и не ответив на порыв омеги. Омега начинает оставлять поцелуи на шее, проходится по пахучей железе языком, поднимает голову и начинает целовать. Руку запускает в смоляные волосы и сжимает в кулачок, оттягивая назад. Губы движутся напористее. Вторая рука уже блуждает по груди, спускается к торсу и цепляет резинку боксеров, которая немного выпирает из-под джинс. Он ластится и просит продолжения. Чонгук небрежно отодвигает от себя омегу. — Чимин, я очень устал, — потирает переносицу и тяжело вздыхает, — прекрати. — Ладно… Я там ужин приготовил… будешь? — Да, только в душ схожу, — отходит от Пака и направляется в ванну, попутно скидывая с себя вещи. Чонгук стоит, полностью уйдя в свои мысли, намыливается и смывает с себя пену снова и снова, просто делая это на автомате. Чужие пальчики проходятся по его торсу и спускаются ниже, задевая член. Выцеловывает на сгибе плеча некие узоры. Омега прижимается сзади всем телом и напористо потирается своим членом об бедро Чона. Хнычет, умоляет, скулит. Когда рука вновь дотрагивается до члена и начинает подрачивать, альфа перехватывает руку и вжимает тельце Чимина в холодную плитку душа. — Что… — глаза расширяются, а губы начинают дрожать, — что ты… — Что делаю я? Что делаешь ты? — Ты правда не понимаешь или прикидываешься? — голос подрагивает, но Чона это, по-моему, мало волнует. —Я тебя хочу, у нас секса то не было давно… — уже шепча произносит Чимин. — А чья же это вина, м? — вскидывает бровь Чонгук. — Ты серьезно обвиняешь меня в том, что у нас давно не было? Гук, серьезно? — Скажи мне, Чимин-а, а кто же набухивался до такой степени, что даже не помнил, как просыпался дома? Или это может я приходил в шесть утра и забирался на тебя сверху, моля о члене? — альфа рычит в губы и резко отпускает, выходя из душевой кабинки, попутно хватая махровое полотенце, и начинает вытираться. — Но сейчас же я стараюсь… — Сейчас? Это ты, сука, должен был делать как минимум год назад. Омега в спешке натягивает шорты и футболку, выбегает вслед уходящему на кухню Чоном и начинает орать. — А сейчас что? Что сейчас изменится? — А сейчас я тебе не верю, ясно? Я столько времени ждал и надеялся, что уже исчерпал лимит доверия. — Не веришь? Ты не видишь, что я, сука, стараюсь? — Нет, блять, не вижу! — Скажи мне Чонгук, а ты меня вообще любишь? — Чимин кидает стоящую кружку в сторону альфы, и она разбивается у его ног. Мужчина стоит в шоке, такого он не ожидал. Этот вопрос загнал в ступор. Молчание с двух сторон. Чон понятие не имеет, как ответить и что, ведь он сам уже не знает, любит или нет. Ещё пару месяцев назад в этой ситуации с уверенностью сказал бы да, но сейчас в его голове как на повторе крутится омега его брата — Тэхен. — Хватит, — только смог прорычать на это Чон. — Ах, даже так, — голос становится надломленным, губы дрожат, а в глазах одна боль. — Я тебя услышал, спасибо, что сказал об этом, — шипит омега, выходя из помещения. Гук хватает его за локоть в попытке остановить, ему не приятно то, что сейчас происходит. Чимин поднимает глаза из которых текут соленые дорожки. — Не трогай меня, — вырываяс, кричит, — тебе похуй на меня, так и не трогай!Я устал, Чонгук. — А я не устал? — Знаешь, что? Гук-и, иди нахуй. Входная дверь хлопает, а Чонгук лишь качает головой и наливает себе виски. — По-моему, я действительно устал, — тяжело вздохнув, произносит Чон, смотря на дверь.