Ганзель и Гретель

Наконец-то никаких снов, кошмаров или неприятных ощущений и мыслей, Гретель спала ровно так же крепко, как и пару лет после попадания пиратам в руки. Она безумно скучала по тем временам, когда ее опекали и ухаживали за ней, выполняя любые капризы. А ведь самое главное, вся семья была в сборе. Организм сам решил, когда проснуться, и казалось, что сон прервали довольно рано, ведь никто не суетился и за стенами не было шума потусторонних шагов. Все еще спали, а девушка привыкла просыпаться раньше времени, дабы быть начеку и не попасться в лапы мерзких пиратов. Шел пятый день «заключения» на «Испаньоле», за прошлые два дня девица смогла доказать толк в своей полезности, помогая команде на судне. Неоднократно подслушивая разговор старших о ней самой, слушая возмущения капитана Смоллетта и о его пренебрежении в сторону Гретель. Не доверял он ей уж совсем. И хоть она и согласилась быть под присмотром других товарищей и их ворчанием, превзойти саму себя ей удалось на все балы. Девушка обладала поистине сильными ногами, которыми пользовалась при запрыгивании на высокие точки, и при сдерживании равновесия, когда переносила груз, благодаря не менее крепким рукам. Подойдя к камбузу, Гретель поняла, что не одна уже скиталась по кораблю рано проснувшись. Среди двух голосов она узнала доктора Ливси и сквайра Трелони, что очаровательно беседовали в то время как заваривали чай для остальных товарищей. И девица уже собиралась зайти в личный кабинет судового повара, как стала свидетелем интереснейшего разговора, который начал адмирал: —Ливси, вы в прекраснейшем настроении, неужели вы снова повидались с этой девицей? Последовал родной смех мужчины, что продолжил: —Ха-ха-ха! Мой дорогой друг, вы меня смущаете! Ну приходила и приходила, нечего из меня романтика строить, ха-ха-ха! Какая девушка приходила к доктору? Как? Ведь джентльмены говорят о данном периоде времени, и ни с кем ни один из членов экипажа не имел возможность повидаться. Гретель любила наблюдать за каждым и подслушивать за всеми, ей всегда были интересны дела взрослых, а с возрастом это занятие не переставало быть занимательным. Однако сделав шаг вперед, как на зло Чертовка наступила на довольно скрипящую дощечку, и застыла на месте. Что ж, придется выходить из укрытия, ведь скрип был слышен довольно отчетливо. Проклиная дьявольскую доску, девица взошла на порог двери камбуза, где ее уже взглядом ожидали два аристократа с улыбкой. И доктор Ливси был первым, кто поприветствовал ее с добрым утром, а после него и сквайр Трелони. Они так искренно и вежливо улыбались, что Гретель на мгновение стало не по себе, и заподозрила их дружелюбие фальшивым. Как внезапно лекарь протянул чашку только заваренного черного чая девушке, и неожиданно сказал: —Вероятно ты уже слышала наш разговор, ха-ха-ха! Чертовка приняла чашку чая двумя руками, и перед тем как сделать глоток, старательно остудив кипяток собственными прохладными вздохами, медовые глаза взглянули на обоих мужчин, что раскусили ее профессиональные навыки слежки. Однако любопытство взяло вверх, и она задала вопрос: —Что эта за девушка? Где вы с ней видитесь? И не успел доктор ответить, как его тут же перебил граф, с хитрой улыбкой: —Во сне, наш доктор в последнее время так трепетно о ней говорит. Неужто влюбился в выдуманную даму. И пока сквайр звонко смеялся, мистеру Ливси оставалось лишь краснеть с застывшим оскалом на лице. Нужно было разбавить обстановку, и наконец-то отпив из кружки чая, наследница пиратов спросила в непривычном для себя тоне: —Наверное, она очень красивая, раз такой человек как вы смогли заинтересоваться в ней. Свобода, свобода, думай только о ней, и, если ты начнешь им нравиться, есть шанс на оправдание и освобождение от казни, думала при себе Гретель, проговаривая комплименты и столь ласковые слова. Видать не только сама девушка не могла поверить в свою доброту, но и адмирал судна, который изначально и предложил избавиться от этой Чертовки. Но только не Ливси, что с улыбкой и с большим удовольствием объяснился: —Ха-ха-ха! Наверное, она самая красивая леди, которую когда-либо видели мои глаза. Черные великолепные волосы заплетены в косу, которых украшает красивый зеленый загадочный головной убор, прекрасные синие словно чистое небо глаза, а эти пухлые и нежные красные губы как лепестки роз, ха-ха-ха! Как же романтично была описана эта девица, аж завидно стало. Но после слов Трелони о том, что судовой врач может питать чувства к этой неземной красавице, заставило Гретель хорошенько задуматься о кое-что другом, позабыв о том, что в руках держала чашку горячего чая. Этот диалог быстро растворился в воздухе, как только на камбуз взошли остальные товарищи, и девушка быстро умчалась к себе в каюту. Капитан Смоллетт все еще отделял ее от остальной команды, и все кроме общей работы на судне, девушка выполняла в одиночестве и самостоятельно. Это касалось питания, душа и свободного времяпрепровождения, и она даже была не совсем против, чувствуя орлиный взгляд каждого на этом судне у себя за спиной. Единственный положительный момент, ее никто не трогает, и не смотрит как на кусок аппетитного мяса. Одним из лучших отдыхов для Гретель, прямо как пару вечеров прежде, любоваться ночным небом у носового отсека. Смотрела она, на звезды, то ли их считая, то ли пытаясь соединить каждую в одну большую картину. Иронично то, что в это время ее губы постоянно двигались, будто она с кем-то разговаривала. Ее поймали, юнга Джим и доктор Ливси бесшумно подошли к девушке, от чего она, выйдя из транса своих мыслей обратила внимание на мужчин. Ей улыбнулись, и пытались разглядеть то направление, на которое девица неотрывно любовалась. Но ничего не смогли понять и разузнать, и тогда Гретель задала вопрос: —Доктор, вы действительно влюбились в не настоящую девушку? Мистер Ливси вновь засмеялся, и похлопал ей по плечу, сам задал вопрос: —Ха-ха-ха! Почему это тебя так интересует? Неужто весь день не покидала эту мысль? Ха-ха-ха! Ей так и не ответили на вопрос, отчего девушка слегка нахмурила брови, сводя их к одной точке. До нее так же резко дотронулись, от чего та вздрогнула и поджала плечи. Это заметил мужчина, что тут же убрал руку и извинился, и поняв, что теперь точно не дождется ответа, вновь спросил: —А ты, когда-нибудь влюблялась? Медовые глаза округлились, и Джиму показалось, что судовой врач того не подозревая, задел еще одну очень чувствительную сторону Гретель, и поспешил потянуть товарища за рукав. Пока внезапно, девица не заявила: —Да, влюблялась. У меня даже жених был. А вот это было совершенно неожиданно, и два товарища потеряли дар речь на мгновение. Неужели в той среде обитания, в которой жила наследница пиратов, она смогла найти того достойного, с которым захотела построить семью? Или же ее пытались выдать замуж насильно, без ее желания и согласия? Юнга собравшись с мыслями, спросил девушку: —А где сейчас твой жених? Почему вы разбежались? Был ожидаем любой ответ, все что сказала бы Чертовка джентльмены готовы были принять или даже оправдать, из-за знаний прошлого и в каких условиях жила девушка. Однако они точно не ожидали того, что вместо обычного ответа со словами, Гретель указательным пальцем, покажет вдаль, на небо, ориентируясь на одну из звезд. Сердца юнги и доктора сжались, осознавая посыл лишь спустя минуту. Ее бывший жених был мертв, и несчастная девица слепо верила, что после гибели ее суженый превратился в одну из ярких звезд на ночном небе. Какие слова поддержки помогли быть в данной ситуации? А может, Гретель не сожалеет о его смерти? Додумывать свой вариант ответа долго не пришлось, наследница пиратов сама рассказала все от и до: —Он был местным, мы встретились очень спонтанно и казалось это была любовь с первого взгляда. Я в тайне рассказывала ему, все подробности моей жизни. И он обещал мне, что вытащит меня из этой дыры. Ах, мой Луис… (*)И поведала девушка о смерти своего возлюбленного. Как протискивалась она тогда среди толпы, что с отвращением и ужасом смотрели на висящий силуэт на ветке дерева. Не стоило Гретель со столь стремлением желать лицезреть то, что не могло сниться ей и в самых страшных кошмарах. Молодой юноша, русые короткие волосы словно пшеница на солнечном поле, не такая столь мало имущественная одежка, сколько самая обычная для среднего класса. Если вглядеться в само лицо, можно было поразиться от его идеальных черт, выделяющиеся идеальная родинка под левым глазом подчеркивая яркий серый цвет глаз, которые были потухшими и мрачновато тусклыми. Петля вокруг шеи, если присмотреться можно было позавидовать человеку, что делал этот узел, такой крепкий и надежный для удержания тушки целого человека. Опрокинутый деревянный табурет прямо под ногами покойного, это ли не прямое доказательство, что юный Луис, решил покончить со своим существованием. Всего несколько дней до обещанного побега, скромной помолвки со свадьбой и новой свободной жизни с чистого листа. Гретель потеряла того самого, единственного, любимого человека. Она кричала и билась в агонии, весь мир опрокинулся перед ее глазами за считанные секунды. Подоспел ее брат, что судорожно успокаивал любимую сестренку, пытаясь унести ее с места происшествия. Однако она, как верная невеста, отказывалась покидать тело суженого, крепко ухватившись за висящие ноги, заключая их в мертвые объятия. Истошно вопя, проклиная все человеческое и существующее, девушка выглядела невероятно жалко. Гретель в очередной раз, потеряла надежду и веру в свое существование, так зверски потеряв любовь своей жизни. А ведь самый главный вопрос, почему он это сделал? Что его подтолкнуло так покончить со всем, даже толком и не попрощавшись? Ответа естественно, не последовало, и больше никогда и никто не узнает истинный мотив столь шокирующего животного поступка. На этом самом трагическом моменте, девушка и закончила рассказ, посчитав, что самое значимое уже сказано. Обернувшись к своим слушателям, Гретель на мгновение была уверена, что осталась у носового отсека совсем одна, но никак не ожидала увидеть доктор Ливси с расслабленным от улыбки лицом, а юнгу Джима со слезами на щеках. Она растерялась при виде такой реакции, ведь для нее это было в прошлом, не стоит на нем концентрироваться, а жить дальше. Неужели у других такого понятия нет? Они готовы сопереживать любой ситуации вне зависимости от времени произошедшего? Может все потому, что девица не знала сострадания? Ведь ее воспитывали мужчины, как своего брата, быть сильной без соплей и нежностей. В любой другой ситуации, Гретель бы рассмеялась во все горло, от жалкого вида двух джентльменов, но не в этот раз. Неужто к ней проявили сожаление? Первый раз за все годы после смерти Флинта, на нее не смотрели свысока с чувством доминирования, а наоборот, с чувством жалости и сострадания. Мальчишка проявил максимальную храбрость, обняв девушку за руку, а мужчина в темно-зеленом кафтане положил большую ладонь в белоснежной перчатке на макушку черных волос. Гретель встала в ступор, не понимая мотив, и как следует реагировать либо действовать. Все же со временем троица была уже в сидящем положении у носового отсека, обстановка не была напряженной или даже печальной. Наоборот, каждый делился своей историей из жизни, то грустной, то веселой, и каждого рассказчика два слушателя ни разу не перебивали. Прозвучала уморительная история из жизни доктора Ливси, про один из случаев на врачебной практике. Было настоящим кощунством поведать рассказ о несчастном старике, чья челюсть выпала в таз для кровопускания от услышанного диагноза, но история не была направлена на веселье. И мужчина, и юноша обернулись в сторону девушки, что звонко смеялась, хватаясь за собственный живот. Хоть с ее стороны это было невежеством, никто из присутствующих не проронил ни слова, ведь было ясно как день, что девица росла среди жесткости и полной чернухи. Ее уж точно нельзя было в этом винить. Однако какой смысл в этом, если Гретель теперь улыбается? Разве не это было изначальной целью двух джентльменов? Вскоре смену поведение заметили не только лекарь и мальчик, но и сама девушка, что тут же скрыла усмешку, расслабляя мышцы лица обычным массажем. Совершенно неожиданно Гретель поймала себя на удивительную мысль. Насколько она себя свободно чувствовала рядом с этими двумя. Лишь с покойным возлюбленным она могла ощутить столь необыкновенное чувство, даже не с братом. Неужели весь ее «гениальный» план по втиранию в доверие, сыграл с ней в злую шутку? Ведь Чертовка потеряла тот момент, когда перестала притворяться, уже неизвестно которую минуту, или даже час она не скрывает свое настоящее лицо, с искренними чувствами. Она почувствовала тепло, дышать словно стало легче, будто тошнотворный ком наконец-то покинул ее горло. К счастью для джентльменов, это был отличный шанс разузнать от наследницы пиратов дополнительную информацию о ее личной жизни. И переглянувшись, мужчина задал очередной вопрос: —О твоем покойном женихе, расскажи подробнее о вашем знакомстве. Медовые глаза оглянулись, в поисках какой-либо подставы или предательство. Чувства не могут лгать, верила она, но внутри она ощущала расцветание целой поляны сенполий* всех оттенков, от королевского фиолетового до чисто белоснежного. Однако ее до этого уверяли, что все сказанное в этом окружении, останется лишь на борту «Испаньолы», да и что таить, все было в прошлом, и был луч надежды, что все там и останется. Гретель сделал глубокий вдох, и начал рассказ: —После первого надругательства все пираты начали пользоваться моим сломанным достоинством, и как-то все так быстро закрутилось, что в один день я проснулась со званием «куртизанкой». Мои продумали замечательный план, подкладывать меня под разных мужчин за монету. Сами понимаете, Флинт умер, а сокровища казалось вместе с ним, вокруг нищета. Почти каждый день, я видела над собой около семь человек, и все платили не так уж и плохо. Конечно моя «профессия» никогда, и ни при каких условиях не должна была быть раскрыта перед Сильвером и братом, неизвестно, что бы тогда было. Что ж, такие подробности были более чем ожидаемы, хоть и тот факт, что из бедной девушки сделают самый настоящий товар, было просто омерзением. Проституция не является чем-то экзотическим и новым, вовсе нет, и в восемнадцатом веке новость о четырнадцатилетней куртизанке не удивит никого. Пока не прислушиваешься к истории с самых корней. Никто не посмел вставить свое слово, намекая Гретель, чтобы та продолжила рассказ: —Стоит ли говорить, что мой дом превратился в настоящий ад. Впоследствии я ловила себя на мысли о перерезания горла, я не хотела существовать, однако оставлять брата одного и в голове не укладывалось. Я уже тогда думала о побеге, и решилась на отчаянный шаг. Изо всех сил придумывала басни о плохом самочувствии, чтобы не принимать много услуг, а по ночам выходила на улицу, и стараясь не попасться на глаза своим, под слоями одежд продавала себя самостоятельно, забирая заработанные монеты себе. Благо наколки мне еще не делали, что помогало мне работать анонимно. В одну из таких ночей я и встретился моего Луиса… как же символично, он умер моей смертью. «Умер моей смертью», это предложение еще долго не покинет сознание Джима и Ливси. Казалось, что на сегодня допроса достаточно, неизвестно какие еще ужасные подробности из своей жизни девушка может вспомнить. Да и уже как-никак время близилось к десяти вечера, работа на корабле не станет ждать к следующему дню. В теплой постели, слушая шум волн, бьющихся об деревянное судно, Гретель все никак не могла уснуть, что-то ее тревожило. Может она слишком быстро и рано открылась другим? А что, если план не сработает, и ее все равно сдадут властям, где все закончиться именно на той публичной сцене, когда близнецам было по десять лет. Может все напрасно? А что если, это ее используют? Как же тяжело жить с такими мыслями, нигде не спрячешься, везде будешь искать подставу и предательство, а ведь так не нарочно можно оказаться и вовсе одинокой. Да что уж таить, девушка уже давным-давно, и так одинока. И все же, что эта за леди, которая снится доктору Ливси? Гретель все еще было трудно поверить, что можно было положить глаз на кого-то из собственного сна. Хотя по описанию, к мужчине действительно каждую ночь приходит неземная красавица. А если один и тот же сон приходит человеку, значит ли это то, что он сбудется?