Как приручить Сюэ Яна (Сюэ прекрасен!)

На шестое утро завтрак протекал в необычайно приятной атмосфере, но с каждой минутой Сун Ланя охватывала все большая тревога. Этот Сюэ Ян, чертов мальчишка, ходячее бедствие – он раздражал даже своим отсутствием!!! И куда он делся? Ушел рано утром или вообще ночью? Однако ни Синчэнь, ни А-Цин не проявляли и капли беспокойства. После завтрака мужчина удалился медитировать, а девчушка засобиралась в город, желая навестить свою подружку. Сун Лань решил сопроводить ее и расспросить, куда улетучился зловредный враг. Спускаясь по тропе, девушка весело щебетала, помахивая посохом, а когда попутчики оказались внизу, она обернулась на косогор, словно окидывая его внутренним взглядом. – А-Ян называет его склон пьяная гадюка, – со смехом поделилась она. – Он его безумно бесит! Сун Лань посмотрел на петлистую дорогу с хмурым отвращением и долей злорадства – так не его одного раздражает эта треклятая тропа? И как Синчэнь и малышка А-Цин себе еще ноги не переломали на этом склоне, уму непостижимо. Видимо слепых оберегают свои боги. – А он давно с вами? – спросил заклинатель, оглядывая местность ищущим взглядом: не маячит ли где зловредная физиономия с парой темных глаз. – Да, уже несколько лет, – девчушка обернулась и зашагала, нащупывая посохом тропу среди трав. – А чем он занимался, пока находился с даочжаном? – Сун Лань шел следом. – Раскидывался остротами, доставал меня и пугал… – посох сердито уткнулся в землю, но в недовольном голосе девчушки чувствовалось, что она сердится не в серьез. – О, а еще он ходит с даочжаном на ночную охоту! – И на кого же они охотятся? – Раньше они истребляли бродячих мертвецов. Даочжан Сяо сказал, что раньше их здесь было необычайно много, но в последнее время их почти нет. Сейчас они охотятся на одержимый скот, призраков и так далее... А-Ян говорит, что этот город притягивает разную пакость – плохой фей-хуй или вроде того. Сун Лань едва не оступился, но поправлять не стал. Хотелось бы знать, чьему скудоумию принадлежала эта оговорка – дурному языку «А-Яна» или девчушка сама что-то неправильно запомнила. Изучив взглядом невинное и одухотворенное лицо девчушки, в котором не было и намека на подозрение о нецензурности сказанного, мужчина решил, что та слишком невинна, чтобы знать значение этого слова. – Феншуй, – мягко поправил он. – Пожалуйста, не путай больше. – Благодарю даочжана Суна за науку: плохой феншуй, – отозвалась А-Цин. Уголки ее губ едва заметно дрогнули в улыбке. – Даочжан Сяо привязался к А-Яну? – Мне кажется, даочжан чувствовал себя очень несчастным в одиночестве… – девчушка призадумалась, чуть нахмурив брови. – А сейчас у него наконец-то появился тот, кто такой же как он, заклинатель. Думаю, ему вроде как нравится слушать его шутки и выдумки… Впереди промелькнуло озеро, зеркалом отражающее пепельные небеса и горы. Легкая дымка стелилась над водой и меж деревьями, делая зловещий пейзаж чуть нежнее. При свете белесого дня, он уже не казался злым или уродливым – скорее печальным. Печальным и очень одиноким. Было легко представить себе фигуру в белом, застывшую среди стволов или у берега… такую же печальную и одинокую, погруженную во тьму. Сун Лань тяжело вздохнул. Воздух пах сыростью тумана, омытыми росой травами и древесной горечью. Конечно, Синчэнь привязался к тому, кто был рядом с ним в этой тьме, и не Сун Ланю его за это осуждать. – А-Цин… А А-Ян делал что-то в тайне от даочжана? Что-то, за что его можно осуждать? – тихо спросил он. – Просил ли он тебя что-то не говорить даочжану? Мужчина заметил, как на посохе сжались тонкие бледные пальчики. Девушка безмолвно брела по тропе, тщательно обдумывая каждое слово. Наконец, она остановилась. Нахмурилась. – В городе говорят, он отрубил руку какому-то торговцу… – произнесла она. Зрачки ее глаз напоминали жемчужины, обрамленными серебряными дисками радужных оболочек. – И что его талисманы настолько сильные, что плохие люди падают замертво, только взглянув на них. Что ночами он один бродит по кладбищам и все, кто его встретят, умрут страшной мучительной смертью. И что если кто-то обманет или обидит даочжана Сяо, то умрет страшной мучительной смертью! – девушка нахмурилась еще сильнее. – Беспризорные дети говорят, что если пожаловаться на кого-то А-Яну, то за обидчиком придут мертвые и он тоже умрет страшной мучительной смертью! Я слышала, как об этом шептались в городе, но… разве могу я что-то утверждать – я не видела ничего из этого своими глазами. – Развернувшись, А-Цин побрела в сторону города. Сун Лань проводил девчушку до самой чайной и издалека взглянул на ее подружку: кроткая как пламя свечи девушка имела болезненный вид, но ее пальцы касались шелковых струн пипы с таким мастерством, что люди старались дышать тише и, закрыв глаза, наслаждались божественными звуками. Казалось, вся жизненная сила этой девушки сосредоточилась на кончиках пальцев, рождающих эти звуки, все остальное тело было лишь довеском к ним. Увидев А-Цин, угасающая девушка улыбнулась, и на осунувшемся лице проступило что-то вроде нежной и печальной радости. Притихшая слепышка тихонечко села рядом с ней, словно завороженная песней струн, с которыми танцевали тонкие гибкие пальцы. Не зная, где искать зловредного врага, Сун Лань направился на рынок, решив разузнать о торговце с отрубленной рукой. Расспросы вскоре привели его к прилавку с овощами. Общительный и дружелюбный мужчина любезно укладывал в корзину покупателя корнеплоды, весело что-то рассказывая. Увлеченные разговором собеседники то и дело смеялись, и даже не заметили пары морковин с подгнившими боками. Сун Лань не знал, стоит ли вмешиваться в столь оживленную беседу, но посчитал своим долгом указать на досадное происшествие – все же торговцу следовало быть внимательнее. Он протянул руку и перевернул один из плодов в корзине гнилой стороной вверх. – А? – покупатель уставился на гнилушку. – Как это я не заметил… – охнул торговец. Он тут же спрятал гнилушку под прилавок, достал другую морковь и продемонстрировал ее со всех сторон. – Простите, уважаемый, бога ради простите! Как это я, старый дурак, не заметил! Так заговорился, где были мои глаза! – Что вы, уважаемый, – расплылся в блаженной улыбке покупатель, видя, как безупречный корнеплод ложится в корзину. – С каждым может случиться… Сун Лань молча перевернул еще один плод подгнившей стороной вверх. Наступило короткое неловкое молчание. Покупатель поворошил овощи в своей корзине, лицо его медленно сменило цвет. – Ах, ты гад! – взорвался он. – Зря, зря тебе даосы руку не отрубили! Скандал вышел знатный – что покупатель, что торговец не уступали друг другу. Люди раздались полукругом, с интересом наблюдая за представлением. Мужчины так сильно разругались, что пострадал даже попавший в эпицентр шторма заклинатель – один из подгнивших корнеплодов отлетел от жуликоватого торговца и едва не попал ему в лоб! Сун Лань едва успел выставить руку, перехватывая снаряд. Отбросив его в корзину, заклинатель постарался смешаться с толпой. Прислушавшись к тому, что говорили люди, он уловил что да, это и есть тот самый торговец, которому живущие на склоне даосы отрубили руку. Ну как отрубили – один из учеников даоса с самым грозным видом пообещал отрубить ее по самые гланды, если тот еще хоть раз обманет даочжана. Поскольку торговец повторил свой сомнительный подвиг, то однажды днем весь люд имел счастье лицезреть, как тот самый ученик прижал руку торговца к прилавку. Он несколько минут игрался с ножом, втыкая его то между пальцев, то у локтя, и с сияющей улыбкой рассказывал столь ужасные вещи, что торговец потом аж целых три дня никого не обманывал! Ученик даочжана? – Сун Лань лишь покачал головой. Неужели кто-то и вправду называет так это дикое животное? Между тем люди знали, что в старом заброшенном доме близ города поселились заклинатели, и что в случае беды их следует искать там. О слепом даосе отзывались с уважением, восхваляя его кроткий нрав и отзывчивость к бедам людским, а вот об его «ученике» с долей благоговейного ужаса, как о демоне, которому вздумалось сопровождать небожителя. Бродя среди людей, Сун Лань услышал, что эту ходячую проблему кто-то недавно видел на рынке. Поиски увенчались успехом. Сюэ Ян и вправду обнаружился у одного из столов. Он стоял в тени навеса, небрежно прислонившись к столбу, и без интереса слушал мужчину в деревенской одежде, простой, но добротной. Выслушав, он что-то ответил, протянул некрупный сверток и в его ладонь опустились монеты. Сун Лань напрягся – что это затеял враг? Он окинул юношу подозрительным взглядом, но тот продолжал стоять на том же месте, видимо ожидая следующего покупателя. Преисполнившись подозрений, Сун Лань устремился следом за селянином и когда Сюэ Ян скрылся из виду, окликнул того. – Да, даочжан? – несколько растерянно произнес мужчина. Из его тени выглянула женщина и встала рядом, опасливо поглядывая на незнакомца. – Прошу прощения, этот даочжан обратил внимание, что вы приобрели что-то у юноши, что стоял под навесом. – Ах, это! – мужчина расплылся в широкой добродушной улыбке. – Я попросил уважаемого даоса изготовить для меня талисманы! Мы с супругой живем вне города, в деревне, а недавно к нам повадился один призрак ходить. Многоуважаемый даочжан Сяо убил его, но мы с супругой подумали: места у нас неспокойные, потому, когда появится что-то еще, хорошо бы иметь талисманы от столь могущественных заклинателей! Мужчина с восторгом рассказывал, а его супруга кивала, подтверждая слова. Сун Лань обратил внимание, насколько естественно, мужчина сказал «когда появится что-то еще». Не «если», а «когда». – Но знаете что, даочжан, этот юный заклинатель и сам не ведает, насколько могущественны его заклинания! Они даже сильнее, чем у его учителя! Они оберегают не только от призраков и всякой жути, но и даже от людей с дурными намерениями! – О? – оценил Сун Лань. О таком он только слышал в россказнях. Заклинания-талисманы прекрасно справлялись с охраной от нечистых созданий, но на людей не должны были оказывать влияния, да и как магия может распознать намерения? Что за темные силы Сюэ Ян использовал, чтобы добиться такого эффекта? – Удивительно! Могу я взглянуть? – Конечно! – мужчина полез за пазуху и аккуратно извлек сверток. Его супруга неожиданно позабыла о скромности и подняла глаза, сверкающие как у влюбленной птицы: – Вы не представляете насколько этот молодой человек талантливый! Как сильны его заклинания! – восторженно произнесла она. – Семья Ван задолжала денег, так они повесили эти талисманы на воротах! К ним трижды приходил сборщик долгов, юный Ли Юйлун, но каждый раз только увидев эти талисманы падал в обморок! Сун Лань почувствовал холодок в руке, в которую мужчина вложил сверток с талисманами. Трижды? Лишь увидев? Обморок? Что за темные заклинания?! Неужели слухи о том, что люди падают замертво увидев талисманы Сюэ Яна правдивы? Дрогнувшей рукой он развернул сверток и… в шоке уставился на талисманы. Душу его объял холод, а по коже прошелся мороз, обжигающий как пламя преисподней! Заклинатель даже пошатнулся, а восхищенный голос покупателя почему-то стал далеким и приглушенным, словно доносился сквозь толщу воды. – А старый учитель Чжань? Со всем уважением, но до чего же у старика был скверный нрав! Как он ругал учеников за каллиграфию! Но стоило ему лишь раз увидеть талисман, как он схватился за сердце и упал посреди улицы! А когда он пришел в себя, то стал самым добрым учителем и изо всех сил старался выучить каждого своего ученика лаской и смирением! Лаской… и смирением?.. Сун Лань в ужасе смотрел на талисманы, практически не воспринимая слов. На тонких бумагах киноварными чернилами были вычерчены схемы заклинания, а по ним… По ним черными чернилами были написаны иероглифы, настолько кривые, отвратительные и ужасные, что кровь стыла в жилах! Где-то на границе сознания звучал крик ужаса, а похолодевшие как у трупа кончики пальцев подрагивали. Эти иероглифы были столь уродливы, что могли повернуть поток ци вспять! Подобное просто не должно существовать в этом мире! – А призрак старого чиновника? – продолжала женщина. – При жизни он был одним из самых образованных и утонченных людей, однако жизнь его была полна соблазнов, перед которыми он не смог устоять. После смерти он годами жил в поместье семьи Яо, но стоило повесить талисманы, как той же ночью, призрак так кричал и плакал, умоляя снять их, что сам по себе развеялся! Страдания его были столь велики, что все грехи были искуплены за одну ночь, и освобожденная душа устремилась ввысь! Это самое настоящее чудо! – Даочжан… – кто-то вынул из его руки талисманы и легонько похлопал по плечу, пытаясь привести мужчину в чувство. – Вы это… дышите. Дышать? Как это? Мужчина за локоть уволок свою жену подальше. Отойдя на некоторое расстояние, супруги обернулись – странный даос в темных одеждах продолжал стоять посреди улицы с полностью потерянным взглядом, остекленевшими глазами и кожей, бледной до зеленоватого оттенка. Страшно было подумать, до чего темные помыслы были в голове этого незнакомца, раз талисманы так подействовали на него! – До чего же сильные талисманы, – восхищенно поцокал языком неграмотный мужчина. – Даже против заклинателей действуют, ух, силища! Надо и кузену купить такие! Как же нам повезло, что в окрестностях города поселились такие могущественные даосы!