Как приручить Сюэ Яна (Сюэ прекрасен!)

Не то девушка, не то худощавый мужчина лежал под одним из окон, сжавшись, словно испуганный ребенок. Будто бежал изо всех сил, но оступившись, упал, и тогда нечто чудовищное настигло его. Служанок вид мертвеца не смутил, аккуратно поставив ведра, они поспешили к лежащему человеку, а с другой стороны к нему уже подходил заклинатель. Они склонились над телом одновременно. Вблизи стало ясно, что это юноша привлекательной наружности: тонкие черты изможденного лица, ухоженные волосы и тонкие пальцы, словно созданные для каллиграфии и струн. Заколка в волосах и одеяния говорили о достатке и утонченном вкусе, а запахи нашептывали о вине и чернилах, старых бумагах и неприятном железном привкусе денег. Запахи, в прежнем теле едва улавливаемые Сунь Ланем, теперь слышались так же ясно, как слова, и он легко опознавал их… по крайней мере те, что знал, но теперь они звучали гораздо громче и полнились оттенками. Металлы не имели своего запаха, но соприкасаясь с человеческой кожей, начинали пахнуть чем-то похожим на кровь, но более холодным и не сладким, а деньги и вовсе имели странный неприятный душок, из-за которого к ним не хотелось прикасаться. Юноша слабо дышал, пребывая в беспамятстве, а его бледное лицо выражало страх и тревогу. – Господин Ли Юйлун! – ахнула одна из служанок. Не колеблясь, она прикоснулась к его руке, с тем особым пренебрежением к личным границам, что было свойственно лекарям. Да и от самой девушки пахло лекарственными травами – Сун Лань не смог бы сказать какими, но точно помнил, что улавливал похожий аромат от какого-то целебного настоя. – Холодный как лед! Ее спутница безмолвно достала из складок своих одеяний несколько бумаг, среди которых оказался талисман. Она равнодушно приложила его к ноге мужчины и замерла, равнодушно наблюдая за потерпевшим. Да что это за город такой! – в который уже раз думал Сун Лань. – Один проклятый меч редкое событие, а они говорят четвертый за луну, ветвь божественного древа, призрак сквернословящего монаха, а теперь что? Честное слово, я не удивлюсь, если в этой беседке заточено какое-нибудь легендарное чудовище или находится вход в Диюй – царство мертвых. Проверив пульс, мужчина понял, что юноша в банальном обмороке, и постарался привести его в чувство. Служанка, понявшая это раньше, не умолкала, видимо считая «А-Яна» за приятеля или вроде того: – У него на работе что-то не ладится, вот и пришел отдохнуть… Говорил, кошмары снятся, что-то его преследует! Может одержим? Он ведь в порядке? Тринадцать трупов за ночь не хорошо – число не хорошее. Темные глаза мгновение смотрели на оживленную девушку – число нехорошее? Серьезно? Это единственное что ее беспокоит? – Девять бродяг, а еще трое откуда?!! – хмуро осведомился Сун Лань. – Дык это… проклятый меч, – просияла служанка, указывая на оружие за плечом собеседника. – Стражники забрали тела, пока вы были в подвале с уважаемым даосом. Просили передать, чтобы вы на днях зашли к ним в отделение: призрак висельника ворует киноварные чернила и рисует непристойные картинки на стенах. И ладно бы просто рисовал, но он еще подписи делает с грамматическими ошибками! И они не хотят, чтобы горожане думали, что это они такие неграмотные… Сун Лань не нашел, что сказать. Что не так с этим городом, этими людьми и этими призраками? Юноша тихо застонал, избавив даоса от необходимости как либо комментировать услышанное. – Где я? – слабо сказал пострадавший, ощупывая под собой пол в поисках шелковых простыней, однако под его пальцами были лишь доски помоста. – В доме удовольствий, уважаемый господин Ли Юйлун. Вот так, присаживайтесь, я вам сейчас водички принесу… или давайте лучше пройдем в ваши покои? Произнесенное вновь имя показалось заклинателю смутно знакомым. Он помог юноше сесть, а девушка подняла оброненный веер, отряхнула от несуществующей грязи и начала обмахивать им страдальца с таким видом, будто вокруг нее продолжался вечный праздник. – Что случилось? – устало спросил Сун Лань. – Кто на вас напал? – Напал? – юноша содрогнулся и нервно рассмеялся, закрывая лицо руками. – Напал?!! Он меня преследует!!! Я больше так не могу!!! Видя, что бедолагу бьет крупная дрожь, мужчина обеспокоился – может позвать лекаря? – Я вижу это во сне! В кошмарах! Наяву! – сквозь смех и рыдания рассказывал юноша, отчаянно стуча зубами, обхватывая себя руками и покачиваясь. – Оно всюду! Куда бы я ни пошел, чем бы я ни занимался, я всюду вижу это! За что? За что он меня преследует?!! – Кто вас преследует? – нахмурившись, спросил Сун Лань. Происходящее нравилось ему все меньше. Он проверил юношу, но от него не исходило ни темной ци, ни следа проклятий. – Заклинатель, что живет в особняке за городом… – тихо пробормотал юноша. – Он… он так ужасен… – не выдержав, юноша разрыдался. – Я так больше не могу… куда бы я ни пошел… Сун Лань медленно выдохнул. Синчэнь не стал бы преследовать человека и доводить его до такого состояния, следовательно, речь могла идти лишь об одном заклинателе. Сердце болезненно заныло, предчувствуя беду. До чего же хрупким оказалось время, замершее в особняке на склоне. – Что он сделал вам? – тихо спросил даос каким-то чужим и далеким голосом. – Преследует… – всхлипнул юноша. Сжавшись и обхватив себя руками, он сотрясался от рыданий. – Как вы оказались здесь? – еще один вопрос, произнесенный холодным тоном. – Я вышел подышать свежим воздухом… – пробормотал страдалец, покачиваясь. – Но заблудился… Я шел и шел, пока не увидел беседку. И решил подойти поближе чтобы рассмотреть ее… Но когда я приблизился… – он снова всхлипнул. – Я, наверное, схожу с ума... или уже сошел, если это видится мне даже здесь… пожалуйста, скажите, вы видите ЭТО? Поскольку юноша прибывал в таком ужасе, что боялся даже открыть глаза, Сун Лань внимательно осмотрелся. Служанки последовали его примеру – одна с неиссякаемым оптимизмом и любопытством, вторая с поразительным равнодушием. Беседка-шкатулка была построена на сваях, и к ней вели два мостика. В прозрачной воде отражалось небо, а в воздухе царило ощущение покоя. Приятную атмосферу нарушало лишь лицезрение наглухо закрытой беседки, угрюмой и мрачной. Ее двери и окна окутывали веревки, завязанные особыми охранными узлами, а поверх них на легком ветерке покачивались многочисленные талисманы. Они же украшали и стены. Так и не найдя ничего более подозрительного, чем сама беседка, Сун Лань тихо осведомился: – Оно в беседке? Но юноша лишь покачал головой, продолжая горько всхлипывать. – Где оно? – вопросил заклинатель. Юноша поднял руку и указал на стену. Конечность трясло как от лихорадки. Сун Лань снова осмотрел стену, но так и не понял, что ввело незнакомца в такой ужас. – Господин Ли Юйлун, – твердо произнес он, поняв, что если не надавить, то дело еще нескоро сдвинется с места. – Я заклинатель и я помогу вам, но мне нужно знать, кто преследует вас. Вы сказали, что это заклинатель, который живет в особняке вне стен города. Вы говорите о даосе в белых одеяниях или о его спутнике в темных? – В темных… – тихо отозвался юноша. – Один из учеников слепого даоса… это все он… Что ж... это было очевидно. Сун Лань глубоко вздохнул. Естественно, что ошиваясь рядом с Синчэнем, мальчишка продолжал проворачивать свои темные делишки. Все не могло быть иначе, но отчего-то сердцу стало холодно и грустно. Словно заклинатель и вправду надеялся на еще один день в особняке на склоне, освещенном улыбкой Синчэня и беззаботной болтовней А-Цин и А-Яна… Сюэ Яна. Опасного и непредсказуемого темного заклинателя, больше похожего на дикого зверя, чем на человека. Это животное не подчинялось законам людского мира и лишь носило человеческую маску. Ему чужды такие понятия как благородство и четность, потому все лишь пустые надежды. Это разобьет сердце Синчэня. – Что конкретно он сделал? Он напал на вас? – тихо и горько вопросил заклинатель. Юноша мелко затряс головой. Тоже очевидно – был бы этот бедолага здесь, если б мальчишка на него напал, вознамерившись убить. Так в чем дело? – Как он преследует вас? Дрожащая рука вновь поднялась, указывая на стену беседки. – Господин Ли Юйлун. Я не понимаю, на что вы указываете. Позвольте мне помочь вам – скажите, что вас преследует? Несколько мгновений юноша собирался с духом, а после поднял раскрасневшееся от слез лицо с крепко зажмуренными глазами. Задержав дыхание, он титаническим усилием заставил себя распахнуть глаза и тут же побелел как мел, с ужасом глядя на беседку. Его дрожащая рука вновь указала на стену: – Неужели вы не видите? – его колотило так что зубы стучали, но ни Сун Лань ни служанки не понимали, что же ввело бедолагу в такой ужас. Неизвестно сколько еще это продолжалось бы, если б отчаявшийся юноша не опустил взгляд на свои ноги и не увидел талисман. Вопль ужаса, который он издал, посрамил бы умирающих демонов. С ловкостью, которой позавидовали бы даже опытные заклинатели, он перенес вес на руку и, оттолкнувшись ногами, рванул прочь, мгновенно перейдя из лежащего положения в бегущее. Однако сделав несколько прыжков, юноша вновь повалился на землю, потеряв сознание. Сун Лань и служанки смотрели ему вслед – озадаченно, оптимистично-любопытно и полностью равнодушно, а в воздухе кружил талисман, медленно опускаясь на землю между тремя людьми. Даос поймал его, намереваясь утвердить догадку: На границе сознания вновь прозвучал вопль ужаса, впрочем, уже не настолько громкий как в первый раз. Человек ко всему привыкает. Даже к талисманам, написанным рукой Сюэ Яна. Несколько секунд служанки и заклинатель безмолвно взирали на злосчастную бумажную полоску с уродливыми иероглифами. – Эти талисманы такие сильные… – наконец уважительно произнесла девушка, сияя неизменным любопытством и оптимизмом. – Интересно, на каком языке они написаны… Ее спутница и заклинатель безмолвно на нее покосились, но так и не нашли что сказать. Невинное создание пребывало в блаженном неведении, просто напросто не распознав родную письменность. Сун Лань тяжело вздохнул и устало помассировал переносицу. С этим надо что-то делать. Не ради Сюэ Яна. Ради человечества.