Гравитация

В небольшом кафе напротив Зверинца Розы-Ли было тепло, и столики отделялись зачарованными ширмами, а окно, у которого Марк нашел им место, было выполнено витражом искажавшим изображение для тех, кто смотрел снаружи. Официанта тоже не было, только на столике лежало меню, в которое Марк, пока Гарри лихорадочно думал, куда бы пристроить верхнюю мантию, ткнул палочкой по пунктам и тут же отложил, оказываясь рядом. Поднял понимающе в обезоруженном жесте ладони, прищурился, когда Гарри отшатнулся от помощи с верхней одеждой. Рефлексы детства, когда за спиной приходилось следить особенно тщательно, давали о себе знать. Да и когда до него дошел реальный контекст, заставив уши погорячеть, разве это не было странно? Такое отношение, словно… Гарри же не девушка, чтобы принимать у него верхнюю мантию? И не… Гарри порадовался, что на нем личина, румянец на лице которой не был предусмотрен настройками, потому что Поттер явственно ощущал, как пылают его щеки, уши и горит затылок. — Прости, Джонатан. — Повинился Марк, усаживаясь напротив. Небольшая улыбка на его лице была настолько обаятельной, что Гарри только и мог, что помотать головой. — У меня несколько старомодные манеры. Гарри кивнул, устраиваясь за столом. Ему ужасно хотелось спросить напрямую, но слова застряли в глотке, не желая быть озвученными. К тому же, Марк же сказал, что это просто издержки старомодного воспитания. И что-то еще, то о чем Гарри подумалось и сопровождалось горячкой по щекам, совершенно ни при чем. Гарри подавил дрожь, откидываясь на спинку стула. Тепло помещения пробиралось к телу, заставляя мышцы неконтролируемо подрагивать, и Гарри буквально вцепился в появившуюся перед ним чашку горячего шоколада, исходящую мятным дымком. Поднять взгляд на устроившегося рядом Марка одновременно хотелось, и было ужасно страшно. — Итак, каковы твои планы на каникулы? Останешься в школе? Марк первым начал разговор, тон его был мягким и участливым, с ноткой искреннего любопытства, что заставило чашу весов интереса и смущения в разуме Гарри качнуться перевесом в сторону первого и поднять взгляд. Взгляд Марка, устроившего подбородок на сложенных пальцах, для чего он по «плебейски», как однажды выразился Малфой о самом Гарри, поставил локти на стол, был мягким и словно… любующимся? Вот только за зрачком таилось что-то еще, Гарри поймавший секунду этого неопознанного чувства тут же подобрался, настороженно прищурившись, но ощущение прошло так же внезапно, как и появилось. Марк же склонил голову к плечу, мягко улыбаясь, побуждая Гарри ответить на заданный вопрос. — Надеюсь, что нет. — Гарри пожал плечами, отхлебывая немного шоколада. Напиток оказался действительно вкусным. — Не хочу оставаться в школе. Если не выйдет остановиться у родственника-мага, то отправлюсь туда, где жил летом. Взгляд Марка стал серьезней, скользнул по самому Гарри, чуть задержавшись на его запястьях, которые были слишком тонкими для подростка его лет, по тонкой осенней мантии с остатками согревающих чар, которые Гарри сам наложил, на обшлагах рукавов. Поттер снова порадовался, что личина не может краснеть, уши у него горели. Он примерно представлял, о чем мог подумать Марк, глядя на это все. И пообещал себе, впредь уделять больше внимания собственному виду и нуждам тела, он не хотел, чтобы Марк волновался. Или догадался о чем-нибудь еще. О чем-то чего Гарри по-настоящему стыдился. — Мне стоит рассказать тебе о климатических рунных цепочках? — Спросил мужчина, пододвигая к Гарри блюдо с крупными дольками жареного картофеля и куриного мяса в панировке. Пояснил предложение. — Палатка, поставленная зимой, не будет вырабатывать тепло. Внутри, максимум за половину дня, станет едва ли теплее, чем снаружи. Ну вот. Гарри был прав. Марк действительно до сих пор считал, что летом он живет в палатке и едва может найти деньги на одежду, но был достаточно тактичен, чтобы не ткнуть его в это прямо. Не пихнуть в руки денег, и знал Гарри достаточно хорошо, чтобы предложить помощь в обучении, что способно было сделать жизнь Гарри проще и лучше. Если бы Гарри уже не был влюблен по маковку в этого человека, он бы влюбился сейчас. Но ему стоило развеять опасения Марка. Жалость не то чувство, которое он бы хотел, чтобы мужчина испытывал к нему. Даже если на что-то большее, чем дружеское участие рассчитывать не приходилось. — Мне есть, где жить. — Гарри постарался беззаботно улыбнуться, но судя по тому, как посерьезнел Марк, и потемнел его взгляд, это была не правильная тактика. Хотя обычно она работала, на всех, кроме Рона и Гермионы. — Правда. Было время, когда место где я находился, было последним, куда мне хотелось бы вернуться на каникулы, мои маггловские родственники не самые дружелюбные люди. — Пояснил он серьезнее, заставив себя глядеть Марку прямо в глаза. Фальшивая улыбка слетела с лица Гарри, как шелуха. Но Марк не отреагировал, только смотрел все так же серьезно и вдумчиво, да едва заметно кивнул, побуждая говорить дальше. И Гарри продолжил. — Сейчас все куда лучше. На третьем курсе я встретился с родственником из магического мира, моим дядей. Он не самый ответственный человек, но я могу сам заботиться о себе и своих потребностях, и у меня есть его приглашение в место, куда я могу вернуться в любое время. И даже если что-то пойдёт не так у меня есть друзья, родители которых позволят мне остановиться хотя бы на какое-то время, чтобы я мог придумать, что делать дальше. Что ж. Мысленно, в разуме Гарри, эта речь звучала куда убедительнее, чем оказалась, когда была озвучена, но Марк, кажется, успокоился. По крайней мере, тревожные линии у его рта разгладились, и на лицо вернулась едва заметная улыбка. — Хорошо. — Кивнул Марк. Сжал губы в раздумьях, добавил, коснувшись пальцев Гарри своей теплой ладонью. — Хорошо. Ты напишешь мне, если что-то пойдет не так? И… сова найдет тебя по этому имени, Джонатан? Я бы хотел отправить тебе подарок на двадцать первое декабря. Даже если бы Гарри и хотел отказаться, он бы не смог. — Нет. — Честно ответил он, бессознательно прокручивая кольцо на мизинце. — Мои самоделки не настолько хороши, чтобы имитировать подпись. Но у меня есть оплаченная до конца обучения ячейка на Кингс-Кросс. Я могу сказать тебе пароль. Если это будет удобно. Вернее, нарисовать в ежедневнике. Это изображение. В конце-концов, Гарри не хранил там ничего, что могло бы указать на его настоящую личность, так что ячейка была хорошим вариантом, к тому же он всегда тоже мог оставить свой подарок для Марка в ней. Хотя бы тогда, когда сойдет с поезда. — Вполне. — Кивнул Марк, беря вилку и нож и кивая на порцию Гарри, к которой тот едва притронулся, побуждая присоединиться. — Так и сделаем. Напиши мне номер и пароль, как вернешься в школу. — Хорошо. — Гарри не чувствовал голода, но знал, что нужно есть, еще не хватало, чтобы Марк узнал и об этой его проблеме, так что тоже взялся за приборы. — Так и сделаем. Поздно вечером Лорд устроился у камина с выкладками Люциуса о состоянии Министерства собранными в рукописный текст, что пестрел короткими заметками Нарциссы на полях, но не мог полноценно на них сосредоточиться, мысли возвращались к Джонатану. Через какое-то время он признал проигрыш самому себе, и к этому времени камин почти прогорел, бревна в нем два тлели, не давая почти никакого освещения, но достаточно тепла от самих себя и от нагретого каменного нутра. Лорд отложил заметки, откинулся на спинку кресла, позволяя разуму сосредоточиться только на одной задаче. Загадке, которую нужно было разгадать. Конечно, были пути и проще — силовое решение всегда было самым коротким. Но в этом случае — не эффективным. О, Лорд мог бы поступить так — схватить, присвоить, сорвать кольцо с мизинца, узнать, кто на самом деле прячется за слоями маски. Дальше было бы проще. Зная внешность, узнать имя, узнать все, что составляло Джонатана. Его прошлое, его настоящее. И составить его будущее. Но он не мог. Вернее, мог бы, но… проще, не значило — лучше. Не значило эффективней. В Джонатане Воландеморт частично узнавал себя. Вернее, нет, не так. Видел схожесть. Знал, откуда могут взяться те или иные повадки, привычки. Знал, какой опыт может предшествовать подобной осторожности, и то, что предав доверие человека подобного склада, обратно его никогда не вернуть. Такие, как он сам, как Джонатан, не верят дважды. Никогда. А еще, такие как он, не тепличные цветы. Они умеют выживать там, где другие сдаются. Бороться там, где другие — сходят с ума или умирают. Такие, как он, будут делать вид, что все в порядке даже тогда, когда будут тонуть, потому что рассчитывают только на себя. Доверие таких, как они заслужить почти невозможно. Нужно знать, как мыслит человек подобного склада, знать, во что он может поверить и какую помощь может принять, не ища подвоха, или не задумываясь о плате. И хорошо, что Лорд знает обо всем этом, как никто другой. Потому что сам прошел схожую школу жизни. Он знал, что говорить и как действовать, чтобы охота на столь ценный приз увенчалась успехом.