Натаниэль лежит на кровати, он одет, и одеяло закрывает нижнюю часть тела. Его мышление довольно чистое, но сил нет даже на то, чтобы пальцем пошевелить. Он плавает в собственном сознании, в незнакомом городе, у моря, в лесу. Он отбивается от виндиго, бежит от стаи воронов. Рико заламывает руки, Рико насилует его, Рико унижает и лишает идентичности.
— слышал когда-нибудь, как в древней Азии воины обрабатывали своё оружие ядом, чтобы даже малейшая царапина могла убить? — Рико ведёт ножом по его шее, не касаясь.
Нат бежит от него. Он в лесу, и ноги ведут его в дом, очертания которого он запомнил на всю жизнь. Ведут его к Эндрю, который курит на террасе, к его ярким медовым глазам.
Нат просыпается и понимает, что ничего этого нет, он всё придумал. Он всё ещё в Гнезде, всё ещё в опасности. Какой невероятной ценой Ники отбил его у Рико… Что с ним теперь будет? Нат даже не уверен, что это был Ники, но вряд ли кто-то другой стал бы так успокаивающе гладить его по голове.
На фоне чёрной стены он замечает тёмную фигуру Жана только в момент, когда тот хватает лампу и швыряет на пол.
Они оба смотрят на осколки: Нат равнодушно, Жан — с ненавистью.
— что он себе позволяет… — почти шепчет Ворон — Что этот урод себе позволяет?!
Нат молча смотрит, как глаза Жана искрятся злобой, и вздрагивает только тогда, когда тот опрокидывает стол. Огромный и тяжёлый деревянный стол. Его грудь вздымается так быстро, что Нату становится за него страшно.
— решётки на окнах, — Жан хватается за штору и с силой сдёргивает её. За окном так темно, хоть глаз выколи. Багета не падает лишь чудом. Жан берёт один из своих рисунков и с особой жестокостью сминает лист — трёхметровый забор, колючая проволка, gps трекер… Что они себе позволяют? — швыряет в сторону — Создали иллюзию добра, — в нём нет болезненных усмешек, свойственных многим здесь. В нём чистая боль и обида на тех, кто посмел обмануть его ожидания и сделать куклой для Рико — Собирают брошенных детей и промывают им мозги, изолируют от внешнего мира ради поднятия собственного чсв.
Жан опускает руки вдоль тела и закрывает глаза.
— десять лет, — отчаканивает каждое слово — Десять лет.
Его шея покрывается мелкими черными перьями. Более крупные вырастают на руках, двигаясь от плеча к запястью. Он резко падает на колени, словно его ударили ножом в спину. Перья осыпаются на пол. Жан смотрит в сторону, глаза начинают блестеть.
— десять лет они пытались заставить меня забыть, кто я… — он протягивает руку и сдёргивает одеяло с Ната — Поднимайся, Натаниэль. Ты со мной или нет.
Если несколько минут назад Нат думал, что не в состоянии пошевелиться, то сейчас ему удаётся скатиться с кровати и глухо удариться о пол. Эта боль — просто ничто.
— ты сам только что перечислил все уровни защиты, отсюда не сбежать.
— мы уже делали это.
— они разобрались с ключами и подкопом, путей больше нет, Жан.
— найдём. Я знаю это место, как свои пять пальцев. Корону Рико слишком быстро сорвал какой-то отброс. Твой дружок, конечно, хорош, но мы уйдём без него.
— и куда ты, блять, собрался? — голова Ната падает на пол.
— куда скажешь. К твоему истинному и Кевину. — Жан поднимает взгляд в угол между стеной и потолком — Мне есть, что ему сказать.
Они даже не переодеваются. Для Ната каждое движение — обнажение ран, и он еле тащится за полным решимости Жаном. Тот ничем не прикрывает свои намерения, идёт к центральному выходу самым коротким путём.
— куда собрались, любимые?
Нат замирает. Все раны начинают болеть сильнее в одну секунду, внутреннюю сторону предплечий обжигает. Он оборачивается и заставляет себя ухмыльнулся. Если уж драться, то до конца.
— что такое, Рико? Твой нос уже зажил? Корона не жмёт? Или ты такой злой, потому что в отсутствии Кевина тебя давно никто не ебал?
Он ощущает, как Жан кладёт ладонь на его спину. Не предупреждает, не просит заткнуться, нет, он стоит рядом и ровно также смотрит в глаза Рико. Может, его трясёт, но моральных сил оказывается достаточно для самоконтроля.
Морияма пребывает в шоке совсем недолго.
— что такое? Думал, у меня кишка тонка сказать правду? Да ты просто самоутверждаешься и не можешь признать, что страдаешь по Кевину. Но, увы, он уже в могиле, так что…
Жан успевает вовремя швырнуть его в стену, уберегая от удара Рико.
— захлопни пасть, шавка!
Ната искренне веселит его гнев.
— как театрально шипишь, — опираясь о гладкую стену, он медленно поднимает своё тело — Эй, Рико, ты точно Ворон, а не змея? Может, мы чего-то о тебе не знаем? Смотри не захлебнись своим же ядом.
Молчание Жана отчасти бережёт его. Его пятка на секунду отрывается от пола, он хочет отойти, но заставляет себя остаться, загородить Ната от Рико. В руках Мориямы мерцает нож.
— воу, уже зарезать готов? Не доставайся ты никому? — смеётся ему в лицо Нат, а Жан перехватывает руку Рико.
— ты не король, — первые его слова, так открыто обращённые к Рико. Глаза в глаза — Избалованный ребёнок, — с мягким французским акцентом Жана это звучит особенно круто. Нат веселится ещё больше. Он не против умереть, если перед этим плюнет Рико в лицо.
Вырваться из слабой хватки для Морияма труда не составляет. Он альфа, он физически сильнее. Хотя, думает Нат, с тем же Ники он мог бы сойтись на равных. Хэммик проиграл бы только из-за своей медленной реакции. Натаниэль успевает мысленно похоронить Жана, когда из-за головы Рико рассыпаются осколки, а сам он без сознания валится на пол. Нож вылетает из руки и, ударившись о стену, возвращается к владельцу. Тея стоит с горлышком огромной бутылки в руках. Тёмная полупрозрачная жидкость стекает по острым краям.
Жан помогает Нату полностью подняться. Это просто… это ёбаная антиутопия. Или утопия. Он технарь, в таком дерьме не разбирается. Нат не может поверить, что это реально. В нём словно просыпается энергия, он хватает нож Рико. Жизнь в бегах научила: всё, что плохо лежит и может пригодиться — бери.
Тея бросает Жану ключи. Плевать, расскажет ли она Ичиро, плевать, что думает он сам. Как только они минуют ворота, Жан запирает их с внешней стороны и без труда закидывает ключи обратно на территорию.
— и куда прикажешь? — Жан оборачивается.
Нат стоит, чуть согнувшись, опираясь руками о колени. Он бегло оглядывает окрестности.
— в прошлый раз я пошёл туда, — указывает в направлении города — Но сейчас, — несколько секунд переводит дух — мы не сможем там выжить, лучше к Лисам. Но лес, — большим пальцем себе за спину — если наткнёмся на виндиго, мы покойники.
— значит, в лес, — Жан берёт нож у него из-за пояса и, подняв свои волосы сзади, начинает медленно разрезать шею.
— что ты…
Нож входит не так глубоко, чтобы это было смертельно, но алые капли скатываются по спине и впитываются в футболку. Не то чтобы Ната пугает кровь, но… чтобы делать такое самому?
Превозмогая боль, Жан наконец-то выковыривает что-то маленькое и чёрное. Бросает к воротам и, закрыв рану рукой, возвращает нож Нату.
— идём.
Нат просто надеется, что Рико обрабатывал своё оружие. Это был gps трекер, что же ещё. Настолько радикальные меры? Даже не на одежде…
— ты истечёшь кровью и умрёшь, — констатирует Нат.
— ничего страшного, — Жан предпринимает ещё одну попытку обратиться, более успешную, но его выкидывает уже через три секунды. Он пытается снова. Пока их не видно через окна, но стоит отойти… Лучше перестраховаться и принять менее заметную форму. Нат делает это слишком легко, продолжая смотреть на мучения Жана.
— да что ж… — шипит Ворон, и в одну секунду обращается, раскидывая вокруг себя перья. Лис Натаниэля победно вскидывает голову.
Он бегает между деревьями, вспоминая запутанный путь, которым добрался сюда впервые. Жан наблюдает за его яркой фигурой с ветки, и периодически перелетает на другую. Он двигается намного быстрее Ната, и из-за этого тот чувствует себя… медлительным. Если бы они с Жаном соревновались в человеческих формах, тот проиграл бы подчистую, а сейчас это просто нечестно.
Нат обращается и прижимается к дереву. В горизонтальном положении было как-то полегче.
— эй, Жан, а ты можешь, ну, снизойти до жалкого меня и посмотреть на лес сверху?
Ворон перелетает на одну из более низких веток.
— рисковать и взлетать слишком высоко?
Ну да. Сколько лет он не практиковался? Десять? Нат тоже не был бы уверен в своих силах. Если в свой последний полёт, за исключением сегодняшнего, Жан был десятилетним воронёнком, то он мог и вовсе никогда не брать таких высот.
— зассал, ясно, — Нат топчется на месте. В темноте никаких ориентиров.
«Думай. Ты Нил Джостен, тебе нужно бежать, неважно куда, лишь бы подальше от тех, кто может тебя узнать и сдать Морияма. Куда ты пойдёшь?» — смотрит на одинаковые деревья — «Куда ты пойдёшь, чтобы выжить, Нил Джостен?»
Нат набирает воздух в лёгкие и обращается. Если бы он был до смерти напуганным Нилом Джостеном, точно побежал бы просто прямо. Замысловатые пути не для него.
Может, как сосед по комнате, Жан нормальный, но как попутчик — ужасно бесит Ната. Он вообще не приспособлен к жизни без комфорта. Поэтому ноет и смотрит на Ната как на дикаря, когда в один момент тот просто скидывает обувь. Мешает. Натаниэль понятия не имеет, что у Лисов за хиромантия с землёй, но вдруг поможет. По крайней мере теперь он чувствует себя чуть спокойнее. Опускается на колени и зарывается пальцами в на удивление мягкую землю. Немного влажную.
— как возня в грязи поможет нам найти путь? — раздражённо спрашивает Жан, и Нату приходится считать до десяти и обратно, чтобы не врезать ему.
— ты идёшь как человек. Если заметишь родник, любой, говори сразу.
Сам он обращается, переживать боль в образе человека — это слишком. Жан неслабо приложил его о стену. А Ворон, кажется, даже рад такому раскладу. Всё-таки ему комфортнее. Нат немного отстаёт, чтобы взглянуть на чужую шею сзади. Несколько циклов обращения ускорили заживление, но он всё ещё переживает за стерильность раны.
— проблемы, Лис? — оборачивается Жан.
Ушки Ната прижимаются к голове. Он Лис, даже Жан так сказал. И сейчас он идёт не просить о помощи незнакомцев, которые ему ничего не должны. Он идёт к своей семье. Неизвестно, как они отнесутся к Жану, но как минимум из-за того, что он помог Нату, должны будут терпеть его.
Жан отодвигает ветки и закрывает лицо рукой. Нат проскальзывает мимо его ног между тонкими стволами. Он чуть ли не скулит от радости. Это оно, это то. Узкая холодная речка. Место отнюдь не то, где они гуляли с Эндрю, но если идти по течению, его должно быть несложно найти. Деревья редеют, и свет луны словно становится ярче. Нат забегает в воду, по-животному дёргая ногами и ушами. Жан тем временем опускается на корточки, чтобы помыть руки.
— какой план дальше?
Нат обращается и, сложив руки в лодочку, отхлёбывает ледяной воды.
— всё как по маслу, я тебе обещаю.
Ворон корчится.
— ты пьёшь… там же бог знает что может быть.
— не будь таким брезгливым, — усмехается Нат — Хотя я не удивлюсь, если твой желудок её не выдержит, — грубо берёт его за волосы и плескает воды на шею.
— Натаниэль! — дёргается от внезапного холода Жан.
— ради твоего же блага, — ослабевший Нат не удержал бы его, но Жан, похоже, заставляет свои мозги работать в штатном режиме и не выёбываться. Нат аккуратно стирает запёкшуюся кровь и ещё какую-то жёлтую херню с его шеи — И отбрось свою манерность, она нахрен никому не упёрлась.
— не тебе мне указывать.
— ой-ёй, без меня ты подох бы, как только твоя нога ступила на территорию леса.
Жан молчит какое-то время, пока Нат не позволяет ему отстраниться.
— так значит… Это место во владении семьи Лисов?
— они не используют такие термины, — Нату аж тошно от одной мысли, чтобы чем-то
владеть так, как это делают Морияма.
— и всё-таки?
— нет, — он с трудом выпрямляется. Томительное ожидание придаёт сил — Просто больше нет претендентов.
Они оба замирают, когда слышат треск веток. Источник шума даже не пытается прятаться. Нат инстинктивно тянется к оружию. Он прищуривается, пытаясь разглядеть вышедший из леса силуэт. Это девушка. Нат отдёргивает руку от ножа. Моральный принципы говорят, что нельзя поднимать руку на девушку, но инстинкты кричат обратное. Женщины могут быть даже более опасными, чем мужчины.
Незнакомка шатается, её руки трясутся, когда она протягивает их вперёд. Словно… под чем-то. Но Нат быстро понимает, что дело не в этом. Жан отшатывается, ступая в воду. Лицо и руки девушки перепачканы кровью.
— я… я съела их, — тихий голос в лесной тишине звучит слишком громко — а он… Я не хотела! — она резко вскидывает голову, отчего Нат вздрагивает. Сжимает рукоять ножа Мориямы — Он гонится за мной, пожалуйста… — по её щекам в перемешку в кровью текут слёзы — Он убьёт меня, — шаг вперёд — пожалуйста, помогите мне, я не хотела, я не могла иначе.
— кто за тобой гонится? — осмеливается спросить Нат. В его глазах эта девушка больше похожа на живого мертвеца.
— он… — девушка пытается стереть кровь, но только ещё больше её размазывает. Грязные волосы липнут к лицу — он сказал, что ритуал поможет нам овладеть магией, как оборотни, мы будем сильными!.. Н-но я не хотела их есть! — она снова, шатаясь, пытается сделать шаг и едва не падает.
Меньше всего на свете Нат хочет ей помогать. В душе он чувствует себя паршиво, но мать однозначно оценила бы его брезгливость.
— оборотни не обладают магией. Это не так работает, тебя обманули.
— откуда тебе знать?!
— Нат, — Жан легонько трогает его за плечо — там кто-то есть.
Острое зрение Жана позволило выиграть несколько секунд. Они отскакивают в разные стороны, когда виндиго выпрыгивает из леса прямо на девушку. Он валит её на то место, где только что стояли Нат и Жан. Она кричит, умоляет о помощи, но Нат лишь смотрит. Ему становится страшно не от того, что он видит, а от понимания, что ему плевать.
— она стала бы такой же, — шепчет он Жану — уже съела человека, процесс необратим.
— Господи… — Ворон в ужасе смотрит на сцену перед ними — это… был тоже человек?
Глупый вопрос. Конечно был, разве может какое-то животное, кроме человека, довести себя до такого состояния? Уродливое худое создание, длинные ноги, руки с гигантскими когтями, маленькая голова, огромная челюсть и оленьи рога, почти незаметный нос и крошечные красные глаза.
— а он не переключится на нас, как с ней закончит?
Нат был уверен, что ему придётся убить эту девушку самому. Они никак не могли бы ей помочь. Она выбрала лёгкий и быстрый путь к величию. Очень жаль, что всё это ложь на лжи, присыпленная ещё большей ложью.
Пока он раздумывал над ответом, крики сменились жалким скулежом, а затем и вовсе прекратились. Оторванная рука отлетела в сторону.
«Ну и аппетиты…» — подумалось Нату. А ведь это вполне мог быть он.
«Нужно погнать Жана вороном в нужном направлении» — а сам как-нибудь разберётся. Только, блять, Жан не знает, как выглядит нужный ориентир.
Пока этот виндиго занят, у них есть шанс.
— идём, тихо, — Нат берёт Жана за локоть и аккуратно обходит пиршество, стараясь не смотреть на то, что осталось от девушки.
Громче всего сердце качало кровь в момент, когда они должны были бы оказаться в поле зрения виндиго. Всё происходит в одно мгновение. Треск — Нат не успевает понять откуда. Резкий поворот головы. Капли крови отлетают в сторону. Прыжок. Обжигающая боль в плече.
Он оттолкнул Жана. Чтоб ещё хоть раз они были напарниками хоть в чём-то… Плечо словно лавой обдаёт. Прямо как… тот утюг. Нат сопротивляется, пытается сбросить с себя эту тварь, но она тяжелее. Её слюна капает на его щёку. Мерзко. Под затылком ощущается что-то горячее и мокрое. Он елозит по земле, пытаясь извернуться, но дают о себе знать всё те раны, что нанёс Рико. Сука. Сейчас теряет вес всё, любая боль, главное — вырваться. С травмами, которых это будет стоить, Нат разберётся позже.
Лёгкие горят от недостатка кислорода. Он не уверен, реальна ли боль в рёбрах. Ноги, которые по факту свободны, Нату не помогают. Через секунду он прижат лицом к земле, он слеп. Тяжесть исчезает не так же резко, как и появилась.
«Шея!» — проносится в мыслях, и он не уверен, крикнул ли это в слух.
Рукоять ножа торчит из-под челюсти виндиго. Туша валится рядом с рекой. Он барахтается какое-то время, прежде чем серебро начинает делать своё дело. Жан, с выпученными от ужаса глазами, падает рядом с Натом.
— скажи… каким хуем ты успел забрать мой нож?
— пусть
нож Рико останется здесь. Хоть одно благое дело.
Нат выдыхает сиплый смешок и закашливается. Какой же пиздец, они чуть не погибли.
— перестань говорить цитатами и начни отвечать на мои вопросы, — Нат вновь ложится. Нет сил. Он ведёт рукой по влажной от воды или крови — в темноте не отличить — земле и думает, как славно было бы поспать. Дома. Очутиться по щелчку пальцев дома. Но он уже близко, он справится. Он должен справиться.
— я не знаю, Натаниэль.
Он приоткрывает глаз. Жан лежит, глядя в небо. Его чёрные кудри рассыпаны по земле, грязные, слипшиеся. Картинка качается.
— я бы… наверно, выхватил у тебя, так и оказался. Инстинкт самосохранения.
Нат слабо угукает и вновь погружается в темноту, но это не избавляет от ощущения качки. Как на волнах. Спокойно.
Через какое-то время он слышит Жана, но не разбирает слов. Ворон поднимает его. И, даже ни черта не понимая, Нат осознаёт, что нужно хотя бы указать правильный путь. Он делает это и полностью отдаётся в руки Жана. Эгоистично, но его сознание словно не здесь.
— …опять через лес, — ворчит Жан над его ухом.
Нат еле переставляет ноги. Он не знает, который час, но солнце даже не думает слепить глаза. Эта ночь тянется вечно.
Жан бросает его на землю. Требуется несколько долгих секунд, чтобы Нат своим затуманенным мозгом понял, что это вовсе не земля. Он проводит рукой по отшлифованным доскам. Так знакомо… Он кое-как поднимает голову, когда Жан бьёт ногой в дверь. Птица со сломанными крыльями, не иначе. Но он так отчаянно стискивает зубы, сжимает кулаки и бьёт ещё раз.
После второго удара дверь наконец открывается, и Нат, ориентируясь на запах, не сразу понимает, кто перед ним.
— о, Кевин… — Жан поднимает руку, но сил на полноценный замах в третий раз не хватает. Он упал бы, но дверной косяк словил его. После непродолжительной тишины следует фраза Кевина. Натаниэль слышит звук, но слов разобрать не может.
— иди сюда, — другой, более мягкий голос, и Жан без раздумий подаётся вперёд, уходя из поля зрения Ната.
Кевин пытается достучаться до него, и Нат тоже. Он очень хочет, чтобы Кевин разбудил его. Чёрт возьми, Кевин Дэй, этот идиот жив. Он трогает щёку Ната, что заставляет резко отпрянуть. Как же больно…
Тёплое чувство начинает бурлить в груди, теплеть всё больше, и закипает в ту секунду, когда Нат наконец-то распахивает глаза. Эндрю… он такой замученный. Натаниэль чувствует себя ужасно, потому что причинил ему боль. Своим никчёмным существованием он заставил Эндрю страдать, а сейчас и искупить вину ничем не может. Ему просто нечего предложить.
Медный свет в радужках Эндрю затухает. Нат не успевает напрячь все мышцы, как Эндрю его просто сносит. Он тихо ахает от боли, на несколько секунд охватившей тело.
— прости меня… — шепчет Нат.
— придурок, блять, — Эндрю крепко стискивает его в объятиях.
— мне жаль, Эндрю…
— заткнись.
Нат чувствует быстрое дыхание в шею. Оно постепенно успокаивается. Он сам не осознаёт, как быстро стучит сердце. Он проснулся, но он не Нил Джостен, а всё ещё Натаниэль Веснински, сын Мясника.
Нат крепко вцепляется в лопатки Эндрю. Намертво, хоть до крови, но он должен почувствовать опору. Сгибы пальцев щипет, запястья болят, но он лишь усиливает хватку.
— да или нет?
Звучит совершенно внезапно. Эндрю уже более чем касается его, о чём можно спрашивать?
— да. С тобой всегда да.
Одна из ладоней Эндрю скользит по спине Ната и зарывается в его волосы, сжимает и отстраняет от себя.
— мне больно, Нил.
В секунду реальность трескается, а в следующую пальцы Ната разжимаются. Он смаргивает слёзы.
Эндрю. Его карие глаза. Глубокие синяки под ними. Взгляд, смешавший страх, злость и облегчение. Эндрю тоже может бояться… Его светлые волосы, слипшиеся от того, как долго он их не мыл. Едва заметные веснушки, рассыпанные по всему лицу, слишком яркие по сравнению с мертвенно-бледной кожей. Темно. Свет сзади, свет льётся от небольшой лампы. Лицо Эндрю в темноте, а Нат в ней полностью. Холод пронизывает со спины, а тепло дома обжигает.
Во взгляде Жана нет ничего, кроме сплошного облегчения и усталости. Во взгляде Ники — свойственное ему количество эмоций. Он, вероятно, самый простой человек на памяти Ната. Он шокирован, он стремится разобраться и упорядочить происходящее, боится отдать контроль в руки Кевина. Сейчас никто не в состоянии разобраться, никто из них. Они беспомощны, как только что вылупившиеся птенцы. Даже новорождённых щенята самостоятельнее, чем они сейчас. Они могут только спрятаться в своей норе и ждать, пока взрослые разберутся, потому что сами до смерти напуганы.
— не смотри на него, — Эндрю грубо поворачивает голову Ната за подбородок — смотри на меня, Нил.
— закрой…
— закройте дверь, пожалуйста.
— что с лицом? — Эндрю игнорирует просьбу и смотрит в его глаза так… внимательно? Пытается уловить что-то, что не способен заметить никто другой.
— Рико… — с трудом выдыхает Нат ненавистное имя. Но он не собирается избегать его, как ёбаного Волан-де-Морта.
— да или нет?
— да.
Эндрю поднимается и затаскивает его в дом, опускает на диван. Нат видит его так. Теперь. Снизу вверх. С такого угла Эндрю кажется ещё более вымотанным.
Дверь хлопает.
— вы собрали коллекцию, — Кевин возвращается к ним — полный набор, — прикасается к собственному номеру на скуле.
— Рико будет в ярости.
Нат с трудом поворачивает голову в сторону Ники. Разглядеть бы его ещё через Жана, но шевелиться сейчас — смерти подобно. Голос Ники не звучит привычно весело, он даже не злорадствует, что было бы не совсем в его духе, но всё же приемлемо. Сейчас он сухо констатирует факт и ведёт донышком бутылки по столу, оставляя влажный след.
Каким чудом Эндрю удерживается на ногах, Нат не знает.
— давайте напьёмся, — Жан пытается подняться, но Кевин толкает его назад.
Ники кусает щёки, продолжая гонять бутылку коньяка между рук, чтобы та скользила по столу.
— …чтобы точно получить по шее от Эбби. Звучит, как план.
— для начала пусть приведут себя в порядок, — Кевин недвусмысленно так намекает на них троих. Эндрю, возможно, очень долго не выходил из комнаты.
— приведи, — Ники заставляет себя улыбнуться уголком губ, когда смотрит на него — у тебя так-то дел невпроворот.
С тяжёлым вздохом Кевин хватает Жана за ворот футболки и под протесты тащит на второй этаж. Эндрю тут же падает на освободившееся место, а Нат — в его руки. Пальцы Эндрю вмиг зарываются в рыжие волосы, перепачканные грязью и кровью.
— больно… — шепчет Нат.
— я знаю, — Эндрю прижимается щекой к его макушке. Больно, но тепло. Он в безопасности.
Безопасность. Мнимая. Ошибка. Обман сознания. Но именно безопасность сквозит в этих жестах. В мягком жёлтом свете посреди тёмного леса. В раздражающих звуках проезжающей по столу бутылки. В отсутствии слов. В шуме котла, и следующем за ним шуме воды из ванной второго этажа. В мягкости дивана, на котором они сидят.
Нил чувствует себя в безопасности.
Он уходит от реальности в эту разношерстную тишину. Нил чувствует себя грязным в прямом и переносном смысле. Имеет ли он право находиться здесь? Захочет ли Эндрю быть с ним, если узнаёт обо всём, что было между ним и Рико?
Кевин возвращается и отхлёбывает из бутылки, прежде чем вернуть её Ники. Эти двое… Ники спал с Ичиро гораздо более добровольно, чем Нил с Рико. А Кевин всё ещё любит его. Но они ведь не истинные, он может вовсе не знать…
— перестань забивать свою голову всяким дерьмом, — небольшое давление от руки Эндрю, и Нил понимает, как напряжена была его шея.
Звук закручивания металлической крышки. Соприкосновение стекла с деревом. Кевин пытается слиться со стеной в ожидании Эбби, пока Ники накидывает капюшон и ложится на согнутые руки. Подрагивание ноги под столом никак не стыкуется с его внешней расслабленностью. Если даже Вороны не используют подавители, то Лисы тем более. Нил прекрасно понимает, как это тяжело после долгого перерыва. Он сам был на подавителях с первой течки и до встречи с Рико. Они конечно убивают сексуальное желание, но боль никуда не исчезает. Возможно, Ники сейчас очень хочет пустить себе пулю в висок.
— завались, блять, — Эндрю вяло ищет глазами что-то, что можно было бы бросить в кузена.
— Эндрю, — Нил едва касается его свободной руки. Ники всё же затихает.
Тишина из мирной становится больше гнетущей. Но с Эндрю всегда так. Нил осторожно ведёт кончиками пальцев по чужим, и ладонь Эндрю раскрывается навстречу. Это «да». Сейчас он в футболке с длинным рукавом, и Нил снова просит безмолвного разрешения, прежде чем забраться под рукав. Он догадывался, что так обжигало предплечья, пока он был в Вороньем Гнезде. Неровности порезов на коже Эндрю разбивают. Нил касается их настолько бережно, насколько может, но накатывает ощущение, словно он сам исполосан ровно так же. Он сделал это с Эндрю, он заставил его переживать всю ту же боль. Эти порезы никогда бы не появились, если бы Нил был мёртв, если бы никогда не встретил своего истинного и не образовал связь той вспышкой в их глазах.
На лестнице появляется Жан. На нём одежда, принадлежащая Кевину или Ники. Его волосы влажные, но чистые, и в Ниле разгорается желание почувствовать себя также. Грязные разводы на теле начинают чесаться.
— следующий, — спокойно говорит Ворон и устраивается на стуле напротив Ники. Тот не удостаивает его даже взглядом, но руку протягивает.
— вперёд, лис, — Эндрю гладит его по спине, и Нил заставляет себя обратиться. Тогда Миньярд легко, слишком легко, берёт его на руки и несёт наверх.
Руки Эндрю грубые, но в то же время мягкие. В его объятиях так тепло и комфортно, что прикасаться к холодной воде не хочется. Но это то, что нужно сделать. Нужно смыть с себя всё то дерьмо, в котором Нил извалялся за время пребывания в Гнезде.
Он снова становится человеком и лезет в душ прям в одежде. Нил смотрит вниз, как прозрачная вода становится грязной под его ногами. И требуется несколько долгих минут, прежде чем она снова станет бесцветной. Нил стягивает футболку и только сейчас замечает огромный разрыв в районе рёбер. На его собственном теле эта рана тоже есть, но уже не кровоточит. Нил прикасается к её краям, чтобы стереть налипшую пыль и засохшую кровь. Он не помнит, оставил эту рану Рико или виндиго в лесу. Кажется, будто встреча с обоими произошла очень и очень давно.
Эндрю кладёт стопку одежды на стиральную машину. Он не спрашивает разрешения, просто присоединяется к Нилу, подставляясь под прохладные струи. Его волосы становятся на тон темнее и липнут к голове. Нил прислоняется спиной к кафельной стенке, уходя из-под струй, и чуть наклоняется, позволяя Эндрю содрать с его волос всё то, чего там не должно быть. Хочется усмехнуться, когда им под ноги падает мелкая веточка. Эндрю намыливает его голову и отстраняется.
— давай сам, — с некоторым трудом он стягивает мокрую футболку, что громко падает на пол.
Теперь Нил видит его порезы. Совсем свежие, не успевшие затянуться хоть как-то. Эндрю не ел столько, сколько нужно здоровому оборотню, и не обращался ни разу, иначе они хотя бы начали заживать. Нил хочет поцеловать его порезы, извиниться.
Эндрю тянет его к себе за петельки джинс, и уже тёплые струи воды вновь бьют голову. Нил зажмуривается, дожидаясь, пока пена не вымоется сама собой. Вот чёрт, он проигнорировал просьбу…
— извини…
— заткнись, Джостен, — Эндрю упирается лбом в его плечо и позволяет им просто постоять так.
***
Нил уже не помнит, как оказывается в его комнате. Только всё окружение кричит о том, как Эндрю было похуй на сохранение чистоты обстановки. Нил забирается на кровать и заворачивается в сбитое белое одеяло. Как же приятно ощущать себя чистым, наконец-то. Подушка пахнет Эндрю. Глядя в окно, в непроницаемую темноту, Нил думает, что должен рассказать обо всём, что с ним произошло. И если не сделает этого сейчас, то попросту не уснёт. Эндрю ложится рядом, обнимая его поверх одеяла.
— Дрю… — тихо произносит Нил.
— чего ещё? — напускное раздражение сквозит в голосе Эндрю, но он просто устал.
— то, что делал со мной Рико…
— я знаю. Ты не хотел этого, поэтому засунь извинения себе в глотку и спи.
Нил поворачивается в его объятиях, чтобы увидеть действительно заёбанное выражение лица Эндрю. На губах сама собой появляется нежная улыбка.
— не смотри так.
— хочешь поговорить со мной?
— я хочу спать, Джостен. Заткнись и не мешай.
Нил высовывает руку из-под одеяла и накрывает ладонь Эндрю. Глубоко вздыхает. Хочется открыть окно, но, пожалуй, он сделает это завтра. Сейчас всё слишком хорошо, чтобы забивать голову проблемами. Нил засыпает под белый шум с первого этажа и, сквозь сон, кажется, слышит возвращение Эбби.
***
Нил спит поверхностно и тревожно, готовый в любую секунду начать отбиваться от своих кошмаров. Отец, Рико, все твари в лесу. Его жизнь — одна сплошная опасность. Нилу кажется, что они окружают его. Ему нечем дышать, ему холодно, он снова в Гнезде.
Он распахивает глаза и… ничего. Видит только встревоженное лицо Эндрю и ощущает крепкую хватку на запястье. Нилу требуется около минуты, чтобы успокоиться.
— я в порядке… — хрипит он.
— заметно, — Эндрю отпускает его руку и, устроившись поудобнее, берёт с тумбочки пачку сигарет.
Солнце уже поднялось над горизонтом. Нил не знает, сколько он спал, но по ощущениям достаточно, чтобы снова пуститься в бега, но слишком мало, чтобы чувствовать себя хорошо. Сигаретный дым успокаивает, а окно оказывается уже открытым.
— выспись, идиот, шесть утра только.
Подушка по-прежнему очень мягкая, и всё здесь пахнет Эндрю и его сигаретами. Нил вновь закутывается в одеяло, хотя уже через полчаса ему станет жарко. Но так спокойнее. Рядом с Эндрю он может отпустить себя и спать столько, сколько захочет. Если что-то случится, Эндрю разбудит его или, что более вероятно, сам позаботится о его безопасности.
Ко второму пробуждению Нил чувствует себя полным сил и… счастливым? Несмотря на то, что осознание всего произошедшего обрушивается на него лавиной, он чувствует счастье от того, что наконец дома.
— я попрошу Бетси позаниматься с тобой, — говорит Эбби и переворачивает блинчик на сковородке.
— мой психолог, — поясняет Эндрю. Он складывает несколько тарелок в раковину.
Нил сидит за столом, и может только тупить взгляд.
— это не обязательно, правда…
— чувак, — они все оборачиваются на сонный голос Аарона с лестницы — если тебе предлагают психолога, лучше не отказывайся. Это привилегия.
— ты всегда можешь попросить, — Эбби тепло улыбается.
Аарон на это машет рукой и плюхается на диван.
— Ворон, похоже, до вечера дрыхнуть будет, а эти двое объявятся к выходным в лучшем случае.
Нил решает не уточнять.
— вы не против, что я привёл его?
— Аарон хотел заставить его спать на книжной полке, — Эндрю обходит стол и легонько ударяет брата тарелкой, больше беспокоясь за сохранность последней.
Но судя по реакции Аарона, это оказывается больно. А Эндрю ведь действительно пытался.
— блять, Эндрю! Кевин же так делал!
— Кевин был до усрачки напуган, в этом разница, — ещё одна тарелка ложится в раковину.
— а мыть кто будет? — возмущается Эбби, снимая готовый блинчик со сковороды.
— Эндрю, — невозмутимо отвечает блондин.
— ты Эндрю.
— я Аарон, — Эндрю с улыбкой падает на диван рядом с братом. Нил уже не знает, насколько она искренна. Эндрю всегда так улыбается и, может, делает это не потому, что «надо» и «так люди выражают эмоции», а потому что действительно что-то испытывает и старается это показать. Нил хочет верить, что у него получается рушить этот ужасный барьер между собой и остальным миром.
— слышь! — поворачивается на чужие слова Аарон.
Нил прячет улыбку с сгибе локтей. Костяшки пальцев, закрытые бинтами, немного щиплет. Тупая боль по-прежнему сковывает всё тело, но ради этой картины он готов терпеть что угодно.
Блинчики получились очень вкусными, и Нил отложил немного для Жана. Близнецы протестовали, мол, в большой семье клювом не щёлкают, но Нил не хотел никого обидеть, а Жан заслужил хотя бы на время быть принятым в настоящую семью. Этот завтрак был чем-то, чего у Нила никогда не было. Еда не значила для него что-то большее, чем необходимый организму ресурс. В Гнезде это был целый ритуал, но он никогда не приносил удовольствия, скорее напрягал. Все на тебя смотрят, все тебя оценивают. А сейчас… Они слушают бесконечный трёп Аарона обо всём, что он узнал от Эбби за время их короткой поездки. Нил жуёт второй блинчик, когда блондин начинает говорить о смене сущности с точки зрения химии и биологии. Так непринуждённо.
— а что насчёт виндиго? — между делом спрашивает Эндрю.
— это психоз. У человека возникает желание убивать других и есть их мясо. Приправьте это местной магической хернёй, и вот начинается обращение, — Аарон откусывает ещё блинчик и продолжает с той же лёгкостью, будто никогда не встречал то, о чём говорит. Будто это всего лишь детская сказка — По принципу смены сущности. Только если там это лишь одна сторона, здесь человек изменяется изнутри так основательно, что теряет разум.
— то есть, — предполагает Нил — человек становится виндиго ещё до того, как меняется внешне?
— типо, — пожимает плечами Аарон — нужно ещё изучать. Но это не заразно, — говорит совершенно серьёзно — только если через промывку мозгов или сектантство.
Нил решает умолчать о том, как они с Жаном встретили ещё не обратившуюся девушку. Скорее всего она попала именно в секту. Он делает мысленную заметку о том, что какие-то сумасшедшие выбрали их лес для экспериментов.
Так проходит день. Спокойный, обычный день. Эндрю периодически обрабатывает его раны и меняет бинты. Нил отказывается идти гулять, поэтому вечер проводит в компании Аарона за приставкой. К этому моменту выползает Жан.
— воу-воу, а я надеялся, что ты помер, — Аарон закидывает ногу на ногу, глядя на него, а Нил ставит игру на паузу.
Жан хлопает дверью холодильника. Его вид слегка помятый, волосы взъерошены, вокруг шеи намотан бинт, на котором видно небольшое красное пятнышко.
— который час?
— ты спал больше тринадцати часов, — Нил прикидывает. Он сам проснулся в шесть утра, а сейчас уже семь вечера. Неизвестно, сколько было времени, когда они только пришли.
Жан на секунду поднимает брови скорее из вежливости.
— круто…
— как шея?
Он осторожно касается её.
— нормально… вроде, — хотя Нил уверен, что Жан испытывает ту же пронизывающую боль, что он сам. Она везде, она слабая, тупая, поэтому становится обыденностью, становится тем, о чём можно сказать «нормально». Её единственный минус — она рискует затмить собой действительно тревожные сигналы тела.
— посмотри ещё раз, там есть завтрак, — мягко просит его Нил — Мне казалось, за столько лет жизни с Воронами у тебя выработался внутренний будильник.
— Натаниэль. Я всё ещё хочу спать, ясно? — Жан вновь агрессивно захлопывает холодильник.
Аарон плавно поворачивает голову в сторону Нила.
— уёбичное у тебя имечко, да?
— в тебя целятся, — мило улыбается Нил.
На них смотрит острие небольшого ножа в руке Эндрю. Блондин расслабленно лежит на диване, готовый в любую секунду метнуть этот самый нож в близнеца.
— виноват, извиняюсь. Натаниэль, твоё имя просто невъебенно-потрясающее.
— не называй его так.
— не называй меня так.
Одновременно говорят Эндрю и Нил. Жан смотрит то на одного, то на другого, пока жуёт блинчик. Говорит с набитым ртом:
— а по какому поводу смена имени?
— разогрей, дебил. Микроволновка рядом с тобой, — Аарон указывает на неё.
— я просто не хочу быть тенью или неудавшейся копией — называй как хочешь — своего отца. Нил Джостен один из десятка моих личностей, но он… ты понял. Это сложно описать.
Жан слабо кивает. Аарон чуть сползает в своём кресле-мешке.
— тебе бы правда к Би походить. Врубай давай, — указывает ногой на экран.
Нил думает, что Аарон проводит с ним время только из-за отсутствия Ники, который обычно брал на себя роль его соперника в играх на приставке. Без него и Кевина как-то… пустовато. Несмотря на то, что дом полон народу, чего-то не хватает.
Но долго грустить не приходится, эти двое заявляются в воскресенье.
— Нил, ребята из города хотят с тобой познакомиться, — кричит Ники с порога.
— чего?.. — он наклоняется над перилами, стоя на втором этаже.
— та часть семьи, что живут в городе, — Кевин кидает рюкзак на диван и сам падает рядом — Но потом. Не в ближайшее время.
— выдохся? — Ники проходит мимо, успевая потрепать его волосы — Серьёзно, Нил. Мы тусовались с ними со вчера, и их впечатлила твоя история.
— он даже не приукрашивал.
— ебать, какие люди, — Аарон, слегка помятый и со следом подушки на щеке, показывается из-за двери своей комнаты — а что не в шесть утра?
— сейчас восемь, самое время вставать, — Ники разводит руками — Как думаешь, стоит знакомить Нила с остальными?
Аарон смотрит на Джостена всего секунду и говорит отрешённо:
— а есть варианты? — чтобы попасть в ванную, ему не нужно проходить мимо кого-то из них, так что он просто захлопывает дверь.
А Нил так и стоит, сложив руки на перилах.
— по-моему, это плохая идея…
— а что так?
— всё в порядке, Нил, — голос Кевина звучит твёрдо и успокаивающе, несмотря на то, что Нил прямо сейчас его не видит — Ты не умрёшь со дня на день. Пора строить социальные связи, тем более, это часть семьи.
— а тебя они как приняли?
Ники опускается на ступеньки и подпирает голову обеими руками, делая вид, что внимательно слушает.
— как обычно принимают новеньких. Пообнюхивали, повыдёргивали перья на память, почесали нос и отпустили.
При описании предпоследнего действия на лице Ники в миг появляется улыбка.
— жаль, сейчас это не работает.
— тебе особенно, — коротко и без злобы бросает Кевин и продолжает диалог с Нилом — Потом всё нормально было. Как… так люди знакомятся, понимаешь? Они дружелюбные, намного дружелюбнее Аарона или Эндрю.
— я всё слышу, — Аарон появляется в коридоре лишь на секунду и снова исчезает за дверью комнаты.
— да всем поебать, — громкий шёпот Ники, которого Аарон точно не услышал.
— новые люди — это всегда опасность, — Нил всё-таки решает спуститься и занимает место на ступеньку выше Ники. Слышит тяжёлый вздох.
— просто поверь. Тебе больше не нужно проверять людей на прочность. Это конечная точка, всё, ты больше не беглец. Эти люди — твоя семья, а этот дом — твой. Прими и живи дальше.
— тебя даже твой соул не сковывает, — локоть Ники ложится на его плечо — расслабься. Социофобия это не круто.
***
Они сидят на террасе. Подвесное кресло пустует, Ники занимает место рядом с Кевином в большом кресле-мешке, Жан сидит на широких деревянных перилах и выпускает пар. Аарон устроился напротив, с другой стороны огня. Сам Нил, уже начинающий засыпать, устроил голову на плече Эндрю. Тёплая ночь обволакивает их вместе с уютным треском дров в костре. Но Нил чувствует от него только тепло, дым на него летит от Эндрю, уничтожающего уже вторую сигарету.
— эй, Ворон, эти свои письки электронные соси в другом месте.
Жан даже вздохнуть не успевает, не то что ответить. Вклинивается Аарон:
— ты когда их надыбать успел вообще?
— мы с Кевином ходили в город вчера… — немного скомкано отвечает Жан.
Ники забирает у него электронку и затягивается без лишних предисловий, плюхаясь обратно к Кевину.
— ну ничё так. С каким вкусом?
— виноград, база, — Кевин берёт у него и делает то же самое. И с каким-то разочарованием смотрит на электронку у себя в руке.
Она переходит к Эндрю.
— отдайте, — Жан плавно соскальзывает на дощатый пол.
— поебень, — Эндрю по инерции предлагает Нилу, но тот отрицательно качает головой.
Электронка возвращается к владельцу через Аарона, совершив полный круг. Его действительно приятный пар летит через костёр на Нила.
— нормально… — Джостен хочет обратиться в лиса и устроиться на коленях Эндрю.
Они слышат шаги. Эбби подходит к компании, зевая. Жан, словно по привычке, прячет электронку за спину.
— всё хорошо, ничего против не имею, — улыбается женщина на это действие — Вы уже и Жана портить начали, Чудовища?
Ники прыскает смехом.
— неа, он держится.
— не сидите долго, дождь обещали, — она снова зевает и скрывается в доме.
Нил закрывает глаза, кажется, всего на секунду. А когда открывает, Аарон уже пытается сгруппироваться для удобного сна, а Ники и вовсе лежит на коленях Кевина, его ноги перекинуты через Жана, потому что… он высокий? И ему вряд ли хватило бы одного места, как Аарону. Нил зевает.
— пойдём в дом? — Кевин на секунду отрывается от телефона. Он пытается найти удобное положение для рук, учитывая присутствие Ники. В итоге просто кладёт их сверху, на его висок.
— спасибо, блять, — почти шепчет Ники, без капли упрёка. Судя по голосу, его тоже клонит в сон.
— что думаешь? — Жан чуть наклоняется к Кевину. Он умудряется держать в одной руке и электронку, и телефон.
Кевин пробегает взглядом по экрану.
— вот это, — указывает на что-то, очевидно — Придержи до завтра, я в тишине хочу посидеть. — и добавляет мимоходом, уже отстранившись — Я скину тебе плейлист Эндрю.
— плейлист Эндрю, — тут же оживляется Ники, садясь. Сон как рукой сняло. А вот Нила наоборот, морит сильнее. Он почти лежит на плече Эндрю, который остаётся непоколебим. А может, он просто спит в состоянии прямого угла.
— пожалуйста, — Аарон, не открывая глаз, поднимает руку в непонятном жесте.
— мой брат меломан, серьёзно, — бодрость в голосе Ники кажется сущим бредом.
Нил чувствует, как болят глаза, а тело требует или отруба прямо сейчас, или хорошей такой пробежки, а уже после отруба.
Эндрю направляет на Ники два пальца и делает жест выстрела из пистолета.
— бам.
Ники хватается за сердце.
— ты меня убиваешь.
Аарон тихо усмехается от этих двоих, а губы Жана изгибаются в немного неловкой улыбке.
Кевин не отрывается от телефона.
— мои наушники ни у кого из вас не валяются?
— только что сказал, что хочешь посидеть в тишине, — Ники снова устраивается на его коленях, складывая руки и упираясь в них подбородком. Следующие десять секунд он пытается молча найти компромисс в позе с Жаном и не убить его ногой в процессе.
— тебе не нужны наушники, чтобы слушать плейлист Эндрю.
Эндрю хочет снова выкинуть что-то, что заставит их заткнуться хоть на секунду, но Аарон успевает заговорить раньше.
— да врубай, блять, — переворачивается, сворачиваясь в позу креветки. Любой из них в такой ситуации обратился бы, но звериная форма Аарона и Эндрю будет побольше их человеческой, так что смысла мало.
Нил чувствует, как напрягается плечо Эндрю под его челюстью. И стоит первой ноте вырваться из динамика, он, ранее непоколебимый как скала, рывком закрывает уши ладонями.
— вау… — выдыхает Жан — Я бы никогда… это не похоже на него.
Кевин кивает, держа телефон с очень самодовольным выражением лица. Песня спокойная и, Нил может назвать её даже тёплой.
— а ты слышал?
— ага, ещё когда ты в коме валялся, — ухмыляется Нил.
Эндрю не выдерживает даже минуты. Его рывок к Кевину происходит так внезапно, что у Нила чуть не останавливается сердце. Ники подскакивает с колен Кевина, когда тот дёргается, в тщетной попытке избежать скорбной участи. Жан выхватывает телефон из его руки и отползает в дальний угол, где Эндрю не может достать его из-за Ники и Кевина на пути. Жан ставит песню на паузу, и это заставляет Эндрю поумерить пыл. Но он по-прежнему стоит на коленях рядом с Кевином, готовый в любую секунду обратиться и порвать Жана на куски.
Нил мягко берёт его за локоть.
— да или нет?
—
нет.
Пальцы моментально разжимаются. Нил всегда был готов к такому ответу… всё в порядке, но он не может объяснить внезапно образовавшуюся в сердце чёрную дыру. Но всё в порядке, Эндрю имеет право. Нил знает это, как никто другой.
— что б я ещё раз доверился тебе! — рявкает Эндрю на Кевина, который, судя по выражению лица, хочет убить себя прямо здесь.
Нил пытается подобрать слова, но сонный мозг отказывается сочинять хоть что-то подходящее и способное успокоить Эндрю.
— мне понравилось… — шепчет Ники. Его взгляд бегает вокруг костра, избегая глаз брата.
— у тебя классный музыкальный вкус, — добавляет Жан, листая плейлист — Я много из этого слышал.
— там в конце… — Кевин направляет на него указательный палец и чуть не закашливается смехом после внезапного «Блять» от Жана. Уголки его губ опускаются в улыбке. Это чертовски странно, если так подумать, но Нил замечал подобное у многих людей.
— серьёзно, Кевин?
— ещё где-то в середине есть… — он делает паузу для вдоха. Нилу кажется, что в эту секунду он перестаёт слышать даже гнев Эндрю. Тёплый баритон Кевина заполняет пространство на террасе. Нил вслушивается. Песня смутно знакомая…
— заткнись! — теперь уже Жан хочет врезать Кевину, но Ники упирается ногой в его грудь.
— сидеть.
— я тебе не псина. Кевин, заткнись!
А он и не думает, скорее начинает петь ещё выразительнее, получая искреннее удовольствие от реакции. Аарон недоумевает.
— это какой-то локальный мем?
Эндрю плюхается рядом с Нилом.
— всё хорошо, — шепчет Нил — Да или нет?
— да…
Он касается мягких, как облака, белых волос. Притягивает Эндрю ближе. Его эмоции поутихли. Быть может потому, что теперь эта песня официально принадлежит Кевину, а не ему.
Дэй замолкает после второй попытки Жана до него дотянуться. Почти успешной.
— ты издеваешься. Я наслушался этого дерьма от Рико, он зависим от этой песни.
— точно, — щёлкает пальцами Кевин с широкой улыбкой — поэтому я и знаю её наизусть.
Жан смотрит на него пристально, он не может сказать то, что хочет, при всех.
— локальный мем, — уже утверждает Аарон — Не думал, что у психопатов есть вкус.
— Эндрю, можно мы всё-таки послушаем остальное?
— делайте, что хотите, — его макушка упирается в шею Нила, чья рука обнимает за плечи.
— извини.
— пошёл ты, — пусто отвечает Эндрю. Вроде бы безэмоциональность — его стандартное состояние, но в последнее время стала такой редкостью, что сейчас пугает даже больше, чем гнев.
— Эндрю…
Он резко дёргается, готовый схватиться за нож, хотя Кевин не делает ни малейшего движения в его сторону.
— Дрю, всё хорошо, — Нил вновь устраивает его, тяжело дышащего, у себя под боком.
Жан только разводит руками и опирается спиной о перила, тыкает на «плей».
— у всех тут травмы, связанные с музыкой?
— только у тебя, — Аарон вплетает пальцы в волосы — Разбудите, как общаться научитесь.
— просто… Эндрю, можно? — спрашивает Ники.
— делай. Что. Хочешь.
Нил прочитал бы между строк просьбу заткнуться. Но он прекрасно осознаёт, что Ники этого не поймёт и выкинет какую-нибудь хрень, которая обернётся ему ножом в печень.
— Эндрю потрясающий.
Аарон, которому заснуть сегодня не суждено, поднимается с тихим «а?». А Эндрю синхронизируется через «чё, блять?»
Ники лежит на животе, опираясь локтями о пол.
— он чертовски крут в подборе чего-либо, просто не признаёт этого, — жестикулирует. Кольца и браслеты он снять не успел, что делает его руки ещё более выразительными — Мы слушали его подборки, когда ездили куда-то, вообще неважно куда. И мне правда нравится. Вам тоже, — указывает на Кевина и Жана — истерить начали из-за одной песни. То есть… в этом и смысл, понимаете? Даже если бы нам не нравилось, в этом нет ничего плохого. Я не понимаю, почему это так важно для тебя, Эндрю, но… — Нил успевает удержать Эндрю от очередной попытки убийства — хочу сказать, что ты часть семьи, и даже если ты будешь слушать убогий французский рэп, мы тоже будем его слушать.
Все смотрят на Эндрю.
Жан медленно поднимается и садится в подвесное кресло. Он затягивается в момент, когда ветер меняет направление.
— сдохни, пингвин, — Эндрю махает рукой перед лицом.
— почему пингвин? — Ники щурится и спрашивает таким серьёзным тоном, что Нил и Кевин отворачиваются, чтобы спрятать непроизвольные улыбки.
— птица не летает.
— курица?
Кевин щёлкает пальцами и указывает указательным на Ники.
— а вот это было хорошо.
Жан начинает раскачиваться.
— для тебя буду кем угодно.
— фуууу, как слащаво, — Ники переворачивается на спину и кладёт руки под голову.
Кевин берёт на себя ношу разговора и выводит их на что-то отвлечённое. Какое-то время он, Нил и Ники с упоением обсуждают, какой Рико.
— …у него самооценка должна была уйти глубже, чем мой дед, — Ники жестом изображает «падение» — после того, как я разбил ему нос.
— ты, что?! — на лице Кевина отражается ужас и восторг одновременно.
— а я не рассказывал? — Ники смотрит на него так, будто они обсуждают погоду.
— это было… — Нил кривит губы — вау. Я в подробностях не помню, но, по-моему, он ахуел.
— по-моему, он до сих пор в ахуе. Блять, локти болят… — он садится и разминает руки, после чего хлопает в ладоши — Так вот, рассказываю.
***
Нил просыпается, обнаружив себя под пледом. Чёрт… в какой момент его вырубило? Свежий запах недавно прошедшего дождя заполняет лёгкие. Он смотрит на небо, более светлое, чем оно должно быть ночью. Приятный серо-голубой оттенок, на полотне которого бледные звёзды. Угли в костре уже не тлеют, только ветер разметает золу. Нил чувствует тепло рядом. Они с Эндрю лежат спина к спине. Видимо, когда Нил отключился, он ходил переодеться, потому что сейчас, вместо обычной футболки, на нём водолазка. Они устроились в маленьком пространстве так, что ноги в полусогнутом положении почти достают до костра. Нил старается не шевелиться слишком сильно, чтобы пол не издавал звуков. Прямо напротив него Аарон всё же отвоевал право уснуть в кресле-мешке. Ники и Кевин, со стороны Эндрю, выбрали самый гениальный путь сохранения тепла — обратились в Лисов. Никто и никогда не должен узнать, что Нил улыбался, глядя на эти переплетенные чёрный и коричневый хвосты. А Жан, что удивительно, в дом тоже не пошёл. Он спит в том же кресле. Если бы он был вороном, оно качалось бы от ветра, но сейчас абсолютно статично. Нил снова ложится и протягивает руку между перилами, прикасаясь к мокрой траве. Он собирает холодные капли. Часть фундамента тоже в воде, но до Нила или кого-то ещё из жителей дома она не добралась. Бабочка павлиний глаз садится на пол рядом с Аароном, и Нил перестаёт дышать. Тонкие крылья насекомого медленно то приближаются друг к другу, то отдаляются. Нил упирается головой в перила и натягивает плед чуть выше, стараясь при этом не сдёрнуть его с Эндрю. Раньше он редко обращал внимание на такие мелкие красоты. Бабочка вспархивает и улетает в сторону леса, затянутого утренним туманом. Нил не хочет засыпать. Его глаза болят, требуя ещё минимум пару часов, но тогда он рискует проснуться под пледом и палящим солнцем одновременно. Вряд ли он проснётся от того, что задыхается, но всё же… Просто не хочет. Да и как можно спать, когда вокруг такая тишина? Нила пленит чувство умиротворённости. Кроме него, никто об этом не знает, они спят. Словно он прикасается к чему-то очень личному и тайному, будто музыка Эндрю.
Эндрю… Нил слышит, как он поворачивается, и, когда их взгляды сталкиваются, щурится.
— тебе делать нечего? — шепчет.
— да или нет?
Он вопросительно поднимает бровь.
— да?
Нил быстро чмокает его в губы и встаёт, всё ещё стараясь не шуметь, и говорит тихо.
— я в дом схожу.
— подожди, — Эндрю стягивает водолазку и бросает ему — притащи футболку.
Нил улыбается уголком губ. Эндрю тоже должен был подумать о том, что уже через несколько часов тут станет невъебенно жарко. Будучи на втором этаже, Нилу требуется лишь несколько секунд размышлений, прежде чем взять
свою футболку. И он заваривает две кружки кофе. Часы на кухне показывают пятнадцать минут пятого.
К моменту его возвращения Эндрю уже курит. Нил протягивает ему одну из кружек. Футболка висит на предплечье, и её Эндрю тоже забирает.
— тебя доводят перепады температуры? — эта информация появляется в голове и слетает с языка раньше, чем Нил успевает понять, откуда она.
Эндрю одёргивает на себе футболку.
— связь налажена? Приём? Помехи?
Нил смотрит на него сверху вниз, пока Эндрю всё ещё держит одну руку у уха, имитируя рацию.
— пошлите ответный сигнал.
— я подумаю, — Нил садится на своё место с горячей кружкой в руках — А если серьёзно… откуда я это знаю?
Эндрю делает одно из эмоциональных выражений лица, которое можно описать как сожаление.
— вас не слышно, помехи. Попробуйте снова через минуту, — он делает глоток кофе — Ты так уверен, что меня бесят перепады температуры?
Он медленно поворачивает голову с лисьей улыбкой.
— нет связи.
— завались, Джостен.
Нил тихо смеётся.
— я уверен.
Он понимает, что диалог не продолжится, когда взгляд Эндрю из насмешливого становится серьёзным. Он внимательно изучает лицо напротив. Нил едва не вздрагивает, когда Эндрю прикасается большим пальцем к его скуле.
— никак не могу привыкнуть к этой хуйне на твоём лице.
— могу заклеивать её…
— нет. Это напоминание о том, почему
именно я должен убить одного отброса.
Нил берёт его за руку и качает головой.
— нет. Лучше заставить его страдать так сильно, чтобы он сам захотел смерти.
Эндрю удовлетворённо усмехается.
— хороший план. Да или нет?
— с тобой всегда да, — Нил ловит его губы в мягком поцелуе. Обычно они не такие, но… Сейчас раннее утро, кругом прохлада, туман, и они просто обязаны находить тепло друг в друге, пока солнце не встанет.
