Guiding Light

«Сон полезен для здоровья, А здоровье нужно всем, Но когда ты в самолете У тебя «мильён» проблем. Под тобою километры, Над тобою облака И вздремнуть ты можешь только До земли летишь пока.» «Смешарики», «От винта» (в исполнении Ярослава Баярунаса)

       Почувствовать желание хорошенько выспаться в самолёте оказалось не такой уж непосильной задачей, как казалось Лайту на первый взгляд. Истощённая паникой психика сейчас, как никогда ранее, нуждалась в отдыхе. А может, всё дело в шоколаде? Хотя, нет. Всё же эта сладость скорее помогла бы с поднятием настроения в целом, а не склонила бы ко сну. Впрочем, как бы там ни было, а снотворный эффект любых вышеперечисленных факторов был по-настоящему колоссален.        Когда парень уже почти погрузился в дрёму, лязг цепи вновь заставил вернуться в реальность. Ту самую, где теперь на него максимально пристально смотрел Эл, своими бездонно-тёмными глазами, с огромными мешками под ними.       Зевнув, Лайт поднял полный осуждения взгляд на детектива. Тот, впрочем, вместо молчаливого взора и облизывания собственных пальцев, на которых до сих пор виднелись остатки шоколада, предложил Лайту хорошенько выспаться, так как, учитывая время перелёта, восполнение энергии пойдёт ему на пользу. «Эл заботится обо мне уже второй раз за день?! Наверняка я переместился в какой-то другой мир! Иного логического объяснения этому феномену просто не может быть».        — Я забочусь в первую очередь о себе, — словно прочитав его мысли, ответил Эл. — Ты вымотан. Тебе необходимо отдохнуть, иначе твоё тело не сможет функционировать с таким успехом, который является для тебя среднестатистической нормой, что впоследствии может привести к нарушениям координации, моторики, а также слуховым и зрительным галлюцинациям. Усталость, снижение концентрации и повышение аппетита также не являются нормой, так что, согласно статистике…        — Тебя волнует моё тело, я понял, — старательно сохраняя серьёзность, резюмировал Лайт, зевая. — Всё же Миса была права: ты — тот ещё извращенец!        Сил на что-то большее не хватало. Диалог даже нельзя было назвать полноценным пикированием, как это было ранее. Обычная издёвка и трёп. Всё, что он мог сейчас себе позволить.        Монотонные шаги, и стук звеньев цепи друг о друга. Лайт первым вошёл в отдалённый отсек самолёта, где большую часть пространства занимала огромная кровать, которая, в понимании Лайта, совершенно не вписывалась в интерьер самолёта.        — Это частный самолёт, Лайт-кун, не стоит так удивляться, — вновь словно прочитав его мысли, сказал Эл, как ни в чём не бывало устраиваясь на кровати и, открыв одну из панелей, достал ноутбук.        — Ни минуты без работы, так значит… — собирался было вставить очередную шпильку Лайт, но вышло, стоит сказать, довольно вяло. Наверное, сказывался недостаток отдыха. — Я вынужден буду спать под стук клавиатуры?        — Могу дать Лайт-куну беруши, — тут же предложил Эл, как заправский фокусник вынимая их из-под подушки. Очевидно, он всё просчитал задолго до того, как взошёл по трапу самолёта.        — Нет, спасибо.        Подождав, пока Эл усядется на кровати в своей излюбленной позе, исключительно благодаря которой его гениальный мозг имеет возможность работать столь продуктивно, Лайт лёг рядом, изо всех сил стараясь расслабиться. Выходило не очень. Тело, так жаждущее покоя, было совершенно не в восторге от соседства угрюмого детектива.        — Я не стану отворачиваться только из-за того, что ты испытываешь неловкость, — вновь ответил на ещё не озвученные мысли Эл. — Но если тебе будет спокойнее, то за неимением меча, могу положить посередине кровати тетрадный лист.        — Мы не мужчина и женщина, живущие в средние века, чтоб заниматься подобным, — парировал Лайт. — К тому же, поверить в то, что ты начнёшь меня домогаться, пока я буду спать, я смогу лишь с пятипроцентной вероятностью, — спародировал Эла Лайт, протяжно зевнув.        Эл уже хотел было оспорить это убеждение, доказывая Лайту, что статистические расчёты, которые он проводит, являются гораздо более осмысленными, чем то, как Лайт берёт рандомные цифры из головы, делая при этом столь же напыщенный вид, какой бывает у профессора кафедры математического анализа, не иначе, но видя, что шатен уже уснул, Эл передумал.        Даже если этот парень был когда-то Кирой, сейчас он выглядел как никогда беззащитно: тонкие пальцы, едва заметная складка на лбу, чуть подрагивающие во сне уголки губ. Если бы посмотрел кто-то другой, то он наверняка решил бы, что Лайт был похож на модель, а не на серийного убийцу, сотнями отправляющего преступников на тот свет. Но Эл никак не мог позволить себя обмануть милому лицу. Только факты. Факты, и ничего кроме них.        Построенный Элом и его преемниками план был пока что откровенно сырым. Большую часть придётся импровизировать по прибытии в Вамми, и Эл, безусловно, понимал это, как никто другой. Понимал так же, как и тот факт, что если к их приезду в детском доме сохранится хоть одна запись о его реальном имени, это может напрямую повлиять на угрозу его безопасности. Какая ирония: несколько букв английского алфавита, поставленных в нужном порядке — и он покойник!        Как ни странно, вместо обещанной работы за компьютером, во время которой он наверняка бы щёлкал мышкой по нужным вкладкам и печатал на клавиатуре, издающей множество звуков, Эл не мигая смотрел вперёд, прямо на коричневую обивку, думая о своём. Была ли это забота о спящем Лайте, или же у Эла действительно были на это время теперь иные планы…        Как бы то ни было, Эл думал о том, что даже он не в состоянии просчитать все ходы наперёд. Порой в поисках Киры он действовал наугад. Обдуманно тыкал пальцем в небо, и, если авантюра удавалась, съедал внеплановую шоколадку. Сколько раз за всё это время его жизнь висела на волоске? Что, если сейчас — тот самый момент, когда вершится его судьба, а он не имеет об этом ни малейшего понятия? Он не в состоянии знать всего.        Можно быть умным, можно быть даже гением, но не Богом.        Мысли угнетали. Эл потянулся за мармеладом. Нужно отвлечься. Сместить фокус. Подумать о том, что будет, если силы убивать преступников не вернутся к Лайту. О том, что будет делать Амане Миса, позабыв обо всём произошедшем, как о страшном сне.        Смогут ли в Вамми найти ответы на все эти вопросы?        Самолёт ощутимо затрясся. Разноцветные мармеладки высыпались на постель. Лайт обеспокоенно поджал губы, но не проснулся. Наверняка, сон для его организма сейчас был желаннее чего бы то ни было.        Ещё один толчок. Уже более ощутимый. Ноутбук подскочил в руках Рьюзаки, а сам парень едва ли не ударился головой о стенку сзади. Мармеладки укатились на пол.        Крен на левый борт окончательно вывел Лайта и Рьюзаки из состояния мнимого равновесия: Лайт начал скатываться прямо на Рьюзаки, который мгновением ранее достаточно болезненно упал с кровати на пол.        Толчок. Лайт, проснувшись от тряски, не успевает ни о чём подумать, как кубарем скатывается прямо на Рьюзаки, больно ударив того локтем по голове, отчего теперь у Лайта ещё и чертовски начала саднить рука. Рьюзаки же, прижатый весом парня к полу, инстинктивно отпихивает того, из-за чего получает очередной, уже намеренный, тычок в бок, прямо под рёбра.        — Что происходит? Рьюзаки! — непонимающе спрашивает Лайт, ещё не отошедший от сна, дрожащим голосом. — Мы что, падаем?        — Сейчас свяжусь с капитаном, — отвечает Рьюзаки, нажимая на одну из скрытых кнопок, расположенных за тумбой. — Кэп, это код два? Доложите обстановку.        Не успел было Лайт, спросонья, подумать, что за систему кодов выдумал его друг на этот раз, как поступившая из кабины пилотов информация заставила его, всё ещё лежащего на полу, прижаться ещё сильнее.        Они падали. Только теперь он почувствовал, как крен на левый борт стал ещё более ощутимым, чем когда-либо. Самолёт, эта огромная железная махина, летел вниз с недопустимо огромной скоростью.        Всё, о чём Лайт мог думать, изо всех сил пытаясь сглотнуть ком в горле, сотканный будто из его собственных нервов, так это о том, что теперь они разобьются.        Мечущийся взгляд остановился на чёрных глазах напротив. Рьюзаки смотрел на него, будто прощался. Без слов, без каких-либо жестов и движений. Выжигающе.        Может, это очередная провокация? Ведь вполне себе в духе великого детектива сотворить что-то эдакое, а потом пристально наблюдать за реакцией. Лайт хотел считать по лицу друга хоть что-то, но не мог: эмоции брали верх.        — Я рад, что успел познакомиться с тобой, Лайт-кун, — произнёс Рьюзаки дрожащим голосом. — Ты был равным мне. Спасибо.        Этого просто не может быть! Невозможно!.. У Лайта начала кружиться голова. Чёткость зрения падала так же стремительно, как и самолёт. Как и вера в то, что это не блеф.        — Спасибо, что был моим другом. Первым. Единственным. — Голос Рьюзаки становился всё тише. — Думаю, пора сказать тебе, — полувсхлип-полувзох, вырвавшийся из груди, опалил кожу Лайта: так близко прижался к нему Рьюзаки, глядя прямо в глаза. — Да, пусть это будет последним. Так будет справедливо. Скрывать уже нет смысла.        Наклонившись как можно ближе, Рьюзаки прошептал на ухо Лайту имя, которое Кира так жаждал услышать всё это время. Имя, ради которого Кира готов был идти по головам, утопая в крови. Имя, которое в сущности — лишь набор звуков.        Лайт чувствовал, как неприятно скрутило желудок. Как в голове шумит, а сердце вот-вот выскочит из груди. В глазах у него стояли слёзы.