***
Девушка побледнела, чувствуя как под стопой захрустело стекло. Пот липкой дорожкой скатился вдоль шеи, скользя по загорелой спине. Разгром был по всюду – книжная полка была опустошена, книги беспорядочно валялись на полу, ваза, что когда-то мирно стояла в углу была разбита. Осколки мелкой дорожкой рассыпались по полу. Ирэн и не видела всего хаоса воцарившегося в комнате, девушка присела, ощупывая поверхность. – Боже, что здесь произошло? – прядь, выбившиеся из неумело завёрнутого шейлу* стала щекотать лоб, она поспешно отмахнула её, нащупывая книги, собирая их в стопку. Ступать приходилось осторожно, ориентируясь по звуку. Ей было страшно ненароком порезаться об стекло, Ирэн проклинала себя за слепоту... Постепенно, мысли стали уносится в другое русло. И теперь, убирая оставшейся мусор и разгром, девушка стала напевать причудливую мелодию, раздумывая о предстоящем вечере. Матушка с сестрой все утро говорили об особенном дне... Что же они задумали? Подавшись своим мыслям, Ирэн тихо вскрикнула от неожиданности, перестав напевать. Её рука соприкоснулась с чем-то холодным. Девушка испуганно отскочила в сторону, выставляя руки перед собой. – Кто здесь? – её голос дрогнул на полуслове, Ирэн съёжилась, хотя в комнате стояла духота. – Тише, это я, Эрик. Ирэн облегчённо вздохнула, слыша знакомый голос. Она беспомощно покрутилась на месте, не ощущая опору под ногами. – Извините, не могли бы вы подать мне трость? Я должно быть оставила её на полу. – она неуверенно переминалась с ноги на ногу, прислушиваясь к шагам собеседника. – Конечно, минутку... – Эрик обернулся вокруг себя, после, наклонился за заветным предметом. Ирэн слышала лишь тихие движения с правой стороны, сделала пару маленьких шагов к источнику звука, всё ещё боясь случайно наступить на осколок. – Спасибо, вы... – она не успела договорить, врезаясь во что-то. Ирэн замерла, чувствуя как страх медленно парализует движения. В нос ударил горький запах крови, смешанный с не менее странным сочетанием трав. Она зажмурила глаза, сжимая руки в кулаки, как внезапно что-то легло ей на плечи. Ирэн слышала, как удары собственного сердца отдавались эхом в голове. – Не бойтесь, вот так, осторожнее, – она почувствовала приятные поглаживания, вдоль левой руки, от чего по телу пробежал табун мурашек. Эрик мягко отодвинул от себя девушку, отдавая трость. – вот, держите, – их руки соприкоснулись снова, словно ударившись током, тот поспешно отскочил от девушки, чувствуя как кровь пульсирует в висках. Ирэн сжала деревянную трость, краснея. Мужчина поспешно откашлялся, отступая на несколько шагов назад. – Я случайно услышал как вы поёте, мадмуазель, – девушка нервно смахнула упавшую прядь в бок. – Простите, я не хотел обидеть вас, но то, что я услышал...скажем так, неплохо, для новичка, но всё же голос весьма хромает... – Простите? – Ирэн нахмурила густые брови, Эрик начал тихо ругаться про себя, что сморозил очередную глупость. – А вы, как я понимаю, разбираетесь в этом? Что же, может покажите тогда как правильно это делать? Ирэн приобняла себя, чувствуя невыносимое раздражение. Да какого дьявола, он вообще оценивает её голос? – Откуда у вас этот шрам, Ирэн? – Эрик замер, заглядывая маленький рубец на лбу девушки. – А, этот, – она легонько коснулась лба, раздумывая над его вопросом. – Я получила его когда была совсем маленькой, в детстве я имела неосторожность, пытаться подружиться с петухом, вот он и клюнул меня, – Ирэн тихо засмеялась, расслабляясь от бархатного голоса мужчины. Эрик улыбнулся, но когда попытался выпрямиться в спине, тут же сморщился, чувствуя прилив, новой боли. Тело всё ещё гудело, отдавая ноющей болью. Он всё же надел маску, и теперь её острые края врезались в пораненную кожу, безжалостно противостоя заживлению ран. Может Дарога был прав, не стоило одевать её перед Ирэн? Она ведь всё равно слепа, разве нет? – Эрик, почему в комнате был такой погром? Что-то произошло? – она беспокойно металась на месте, собирая оставшиеся предметы на полу. Мужчина наклонился, помогая. – Вчера я поздно вернулся, было уже темно, я случайно напоролся на шкаф. – Эрик застыл, наблюдая за Ирэн, та недоверчиво свела брови. – И на вазу, как я понимаю? – И на вазу, – его губы изогнулись в полуулыбке, он понял что Ирэн раскусила его ложь, но больше ничего не спрашивала. Ирэн подобрала оставшийся мусор, Эрик помогал ей, хотя девушка отмахивалась. Она совсем не понимала, от чего заслужила такое хорошее отношение к простой прислуге, но разве могла отказать? Теперь, когда с основной частью уборки было покончено, Ирэн принесла Эрику поднос с шербетом и финиками, оставив его на столе. Девушка продолжала вытирать застоявшуюся пыль с мебели, а мужчина продолжал смотреть, как Ирэн настойчиво убирала выбивающиеся пряди из светлого платка, смахивая со лба капли пота. Эрику и самому было ужасно душно, всё таки климат в Персии был явно не его. Так ещё и края маски без жалости давили на раны. Может все таки снять её? Он ещё раз покосился на Ирэн, та мирно убиралась. Мужчина сделал глоток охлаждающего напитка, после выпил оставшееся залпом. Стало немного легче, но это было лишь временным эффектом. Он и сам не заметил, как его руки потянулись к застёжкам маски. Одежда, будто душила его, мерзко прилипая к телу. Вот бы сейчас окунуться в прохладную воду... Пару мгновений и Эрик почувствовал свежий воздух. Лицо покрылось испариной, капли пота стекали по лбу. Он осторожно дотронулся до правой щеки, с удивлением замечая, что на пальцах остались багровые следы. Видимо, раны снова начали кровоточить. Мужчина чертыхнулся про себя, осторожно кладя личину на стол. Чёртов Дарога! Его травяные мази совсем не помогали, раны снова начали гноится. Так ещё и спина гудела настолько невыносимо, что он еле передвигался с места на место. Эрик не знал, как заглушить эту боль, устало потёр глаза. – Простите, Эрик, я закончила с уборкой, возможно что-то ещё требуется? Мужчина испуганно качнулся, вспомнив, что в комнате не один. Его рука инстинктивно потянулась к маске, но Эрик с силой отдёрнул себя. Она слепа. Никто не увидит его лицо. – Нет, пока что вы можете быть свободны. – его голос дрогнул, и это не ушло от внимания девушки, но как только она хотела что-то сказать, Эрик продолжил: – До встречи, Ирэн. – До встречи, Эрик. – она опустила плечи, покидая его комнату. А что ей было сказать? Каждый раз, когда Ирэн пыталась разобраться в том, кто же такой на самом деле этот иностранец, тот поспешно переводил тему, а ещё чаще просто выгонял её! Что же он всё таки скрывает? Девушка вцепилась в деревянную трость, раздумывая. Нужно было прямиком узнать, хоть немного о нём. Как раз сегодняшний вечер обещал быть весьма интригующем...***
День близился к концу и теперь, солнце медленно клонилось к горизонту. В Персии закат был красив по своему. Диск солнца окрашивался в ярко-оранжевый цвет и становился тем больше, чем ближе опускался к земле. Теперь солнце подсвечивало облака на небе снизу, и они приобретали легкий розоватый оттенок. Ирэн остановилась у прохода в дом, словно что-то потянуло её назад. Какое-то, странное, липкое чувство беспокойство охватило, сковывая движения. Она ещё раз обернулась. Солнце коснулось нижним краем кромки горизонта – начинались сумерки. Дверь отворилась с глухим скрипом, девушка не успела зайти в дом, как до неё сразу дошёл вкусный запах выпечки. Ирэн вдохнула приятный аромат, нащупывая поверхность родного дома. Всё те же стены, потолки отделанные керамической плиткой. Карнизы и фризы были украшены фигурками животных и воинов. Вычурная, пышная мебель, с обильным декором. Словом, всё было как обычно, но что-то поменялось. Дом буквально блестел, после генеральной уборки. На скатерти даже был выставлен праздничный сервиз, а доставали они его не часто, только в самых редких случаях. Сосуды, кубки, миски с крышками и поддонами, с удлиненными формами, делились по всей поверхности поперечными полосами и рубчиками. Ирэн задумчиво зашла на кухню, чувствуя как живот заурчал, а в ноздри ударил аромат жаренного риса. Женщина невысокого роста, одетая в длинную тунику с рукавами, полностью скрывавшую тело готовила тахдиг*. На ней была праздничная вуаль, драпированная на бедрах. – Здравствуй, мама. Сегодня какой-то праздничный ужин? – Ирэн подошла к столу, с радостью снимая шейлы. Кудрявые пряди каштановых волос рассыпались по плечам, девушка поспешно заколола волосы в пучок. Зульфия – так звали мать Ирэн, на тот момент ей было около тридцати семи. Женщина улыбнулась, оборачиваясь. Её карие глаза сверкнули искорками, на лбу разгладились чуть видные морщинки. Слабая родинка над верхней губой, гладкая, загорелая кожа, покрытая румянцем и испариной от продолжительной готовки. Светло-каштановые волосы, уже выгоревшие на концах от беспощадного солнца, теперь были заплетены. – А ты чего спознилась? Не гоже молодой девушке одной, в такой час гулять, что люди скажут? О, милостивый Аллах! Сил на вас нет! – Зульфия наложила в тарелки фесенджан*, топая ногами, направилась в другую комнату. – Полно, мама! Скоро гости явятся, а ты всё ворчишь! Ирэн ведь на работу теперь ходит, семье помогает. – откликнулась черноволосая девушка. Она торопливо накладывала другие вкусности по тарелкам, расставляя их на пол, предварительно застелёный белоснежной скатертью, ушитой алыми цветами. Ясмин была немного старше Ирэн, по совместительству приходилась её двоюродной сестрой. Чёрные глаза, подведённые сурьмой, теперь были значительно выразительнее. В отличие от Ирэн, у Ясмин были длинные, густые ресницы, и это вызывало даже небольшую зависть. – Так не гоже родной дочке один на один с мужчиной оставаться! Я ей говорю, пусть лучше дома сидит, шьёт, да за скотиной приглядывает. Деньги у нас есть, да и работать незамужней девушке вовсе не прилично! – Мама! – откликнулись уже обе сестры. – Сейчас другие времена, женщина может пойти работать во дворец, тем более это очень престижно, туда не всех берут. – Ясмин ловко нарезала фрукты, раскладывая их по расписным тарелочкам. – Там ведь будет мой муж, он всегда приглядывает за Ирэн, ведь так? – её чёрные глаза со всей серьёзностью повернулись к сестре, Ирэн быстро закивала. – Я знаю, но не понятно, что там в голове у этих иностранцев! Вишь понаехали... – Зульфия нервно смазала свежеиспечённые лепёшки маслом. – Простите, но что тут вообще происходит? К чему вы все так готовитесь? – Ирэн подошла к матери, наливая в чашу прохладной воды. – Мы кого-то ждём? – Видит Аллах, сегодня особенный день, моя дочурка! – Зульфия всплеснула руками, её губы тронула улыбка, – Сегодня в гости к нам придёт особенный человек, нам всем нужно постараться, чтобы впечатлить его. – женщина подмигнула Ясмин, на что та тихо хихикнула. – Иди, помоги сестре одеться. Ирэн не понимающе огляделась по сторонам и неожиданно вздрогнула когда почувствовала на плечах женские руки. – Пойдём, – Ясмин взяла сестру за руку, ведя в комнату Ирэн. Девушка начала тихо молиться про себя, желая чтобы это вся неразбериха поскорее закончилась. Ясмин же, немного поникла, вспоминая про свой дом. – Как его зовут? – Ирэн недовольно цокнула, усаживаясь на мягкую кровать. Именно в этом месте она могла чувствовать себя комфортно и непринуждённо. Ясмин присела рядом расчёсывая густые волосы сестры. – Рахшан. – гребень оттянул волосы назад и Ирэн недовольно зашипела, прикусывая нижнюю губу. – Потерпи, тут узел. – Ясмин? – Да? – девушка присела ближе, теперь Ирэн могла чувствовать запах её цветочных духов. – Они ведь не заставят меня выходить за него, если я откажусь? – Ирэн глубоко задумавшись, опустила голову. – Ирэн, я уверена Рахшан – замечательный человек, он обязательно понравится тебе, – сестра чуть улыбнулась, продолжила распутывать узлы в тёмных волосах. – Ничего не бойся, всё будет хорошо. Девушка слабо кивнула. Задумываться о женитьбе совсем не входило в её планы! Да и знает ли так называемый Рахшан, о том что Ирэн слепа? Она устало потёрла веки. Всё это казалось каким-то сном, кошмаром от которого нужно непременно проснуться. – Что думаешь о своей новой работе? Ирэн дёрнулась, вопрос Ясмин резко прервал поток мыслей в голове. Она продолжала расчёсывать девушку, паралельно собирая волосы в низкий пучок. – А что мне думать? Я ведь совсем не знаю с кем вижусь каждый день, Ясмин! – Ирэн недовольно обернулась к девушке, будто хотела увидеть её выражение лица. Но перед глазами была всё та же вечная темнота. – Иностранцы все такие, обычно немногословны... – она продолжала перебирать пряди, задавая им нужную структуру. – Да, Эрик совсем не хочет говорить о себе! Я ведь даже не знаю в качестве кого он остался в Персии, ведь Шах приказал убить всех инженеров... – Эрик? – Ясмин мгновенно замерла, чувствуя как кровь вскипела в жилах. Её чёрные глаза округлились, а руки так и застыли не решаясь завершить причёску. – Хатим не говорил, что тебя приняли служанкой для Эрика... – Ясмин? Ты что-то знаешь о нём? – Ирэн изогнула бровь, хватаясь за призрачную надежду разузнать об Эрике хоть что-нибудь. Ясмин сложила руки на коленях, вздрогнув, словно от холодного порыва ветра. Её тонкие пальцы чуть задрожали, она крепче вцепилась в светлую ткань шейлы, побледнев. – Лет восемь тому назад Хатим уехал во Францию по приказу Его Величества раздобыть инженеров, способных помочь Персии выиграть войну. – она приложила платок к каштановым волосам Ирэн, но руки её всё ещё дрожали. – Эрик говорил об этом... – девушка задумчиво покрутила прядь волос, шумно вдыхая воздух. – Его родители должно быть обрадовались, когда Эрику сообщили о возможности переехать в другую страну в качестве инженера? – Хатим выкупил мальчика из бродячего цирка, Ирэн... – Что? – девушка, чьи глаза всегда были закрыты, вдруг распахнула их, но по прежнему не видела ничего, помимо мрака. Она вцепилась в подолы своей одежды, чувствуя как в ушах начинает звенеть. – Родители продали его туда, как только предоставилась возможность. Ты должна понимать, что не у всех есть родители, как у тебя, Ирэн... Которые будут всегда заботится и любить своих детей... – девушка присела рядом, проводя дрожащей рукой по румяной щеке сестры. – Но почему? Что заставило их это сделать, Ясмин? – Ирэн сжала руки в кулаки, чувствуя как гнев проносился вдоль её тела, оставаясь неприятным комом в горле. – Мальчик... – Ясмин резко замолчала, раздумывая как лучше сказать, – Хатим говорил, он не совсем обычный...у него были некие дефекты...это какая-то врождённая болезнь, её нельзя вылечить... – девушка бережно заколола платок на волосах сестры, после опустив глаза, принялась размышлять о собственном сыне. Ирэн молчала не зная, что сказать. Она просидела так какое-то время, потом робко подала голос: – Так вот почему меня взяли на работу? А я то думала, как слепой могло так просто повезти? – она нервно усмехнулась, анализируя прошлые встречи с Эриком. – Но почему, Ясмин? Под каким условием он остался жив? – Хатим, можно сказать, заменил Эрику отца, но о большем мне, увы не известно... Мой муж очень мало говорил о нём, стараясь не заводить об этом тему... Тем более сейчас, когда столько всего навалилось... – Ясмин прикрыла худощавое лицо руками, чувствуя как слёзы подступают с новой силой. – Тебя что-то беспокоит, сестра? – Ирэн озадаченно обернулась, потянувшись к Ясмин. Та без колебаний, упала ей на плечо, уже не контролируя себя, разревелась. Её тело содрогалось в конвульсиях, девушка прикрывала рот рукой, стараясь не издавать громких звуков, чтобы никто ненароком не услышал её плача. Ирэн беспокойно обняла сестру, слыша, как удары сердца отдаются эхом в голове. – Мой бедный мальчик... – сквозь слёзы, неразборчиво выдавила из себя Ясмин, – Я не знаю сколько ему осталось... Не один врач в Персии не может ему помочь! – она снова зарыдала, сжимая плечи Ирэн до костей, – Это какая-то врождённая болезнь... Неужели за то, что Хатим обрёл нового сына, Аллах уготовил ему потерять старого? – она закрыла рот рукой, давясь собственными слезами. – Ясмин... – Ирэн робко провела по чёрным, словно ночь, волосам сестры, прижимая её к себе крепче. – Мы обязательно что-нибудь придумаем... Мы найдём врачей, Ясмин. Я обещаю тебе, слышишь? – она встряхнула сестру, чтобы та посмотрела на Ирэн. – Всё будет хорошо, твой сын будет жив и здоров, мы найдём способ вылечить его. Ясмин чуть кивнула, но вспомнив что сестра не видит, тихо прошептала: – Спасибо, да, ты права. Не надо отчаиваться, мы обязательно что-нибудь придумаем... – Ирэн снова притянула сестру к себе. – Нам нужно успеть собраться, Рахшан со своей семьёй скоро прибудет. – Ясмин разойденила объятия и пошла к шкафу, доставая от туда праздничную одежду. – Вот, надень это, а я пока приведу себя в порядок. Ясмин стала закалывать свои волосы, пряча их в хиджаб. Ирэн тем временем переоделась в накидку светло голубого цвета, расписанную золотыми нитями и орнаментами. Ясмин подвела глаза сестры сурьмой. В дверь постучали. – Ну что, Ирэн готова? – раздался мужской голос. В комнату вошёл мужчина лет сорока пяти. Разгладил складки на кожаных штанах, поправил коричневый кафтан с украшенным поясом. Его маленькие очки, вечно спадающие на крупный нос, постоянно мешали. Почесав густую бороду, тот обернулся к жене. – Ну что, будем встречать гостей? – мужчина весело улыбнулся, обнажая зубы. Зульфия всплеснув руками, начала торопливо причёсывать его кудрявые волосы, стараясь замаскировать залысину. – Сколько я тебе раз говорила, не надевать этот кафтан? Вот снова заляпаешь его, а мне придётся перестирывать, Джангир! О, Аллах, что за мужчина? – женщина взвыла, протирая маленькое пятнышко на кафтане, – Ну вот, уже пятно! – Женщина, это всего лишь маленькое пятнышко! Я не виноват в том, что ты слишком вкусно готовишь, я не смог удержаться! – А я виновата, что ты так неряшливо ешь? – Зульфия скрестила руки на груди, после дала мужу лёгкий подзатыльник. – Ирэн, ну хоть ты скажи своему отцу! О, Аллах, что мне с вами делать? Ясмин посмотрела на Ирэн и обе девушки тихо засмеялись. – Полно, матушка, пойдёмте встречать гостей, – Ясмин встала первой, беря под руку Ирэн. От недавних рыданий не осталось и следа. Семья Мешхеда прибыла, шумно войдя в дом. Ирэн не видела гостей, но слышала топот их шагов. Дыхание сбилось. Кровь пульсировала в жилах. Она сжала Ясмин крепче, чувствуя как от волнения потеют руки. В дом вошли три высокие фигуры. Все были худощавы и немного бледны, что значительно выделялось на фоне их тёмных одежд. Ясмин сжала руку сестры до боли и обе поклонились, приглашая гостей в дом. – Добрый вечер, Джангир Бахман, – грубый голос прозвучал с право и Ирэн инстинктивно повернулась в ту сторону. – И вашей жене добрый вечер. – Добрый, Бахар Мешхед. Рад видеть вас в моём доме, прошу вас, располагайтесь. – Джангир развёл руки, приглашая гостей в дом. – Это моя жена, Зульфия. – женщина слегка поклонилась в знак приветствия, – А это две моих замечательные дочери, – мужчина подошёл к сестрам, – Ясмин и Ирэн. Те низко поклонились, продолжая держать друг друга за руки. Худощавая женщина вышла чуть вперёд, но оставалась держаться позади мужа. Её бледные глаза с интересом разглядывали старшую сестру, она нахмурила тонкие брови. – Насколько я слышала, Ясмин не является вашей кровной дочерью... – она повернулась к Джангиру, но муж резко отдёрнул её, заставив встрепетнуться от неожиданности. Женщина тут же испугано опустила глаза в пол. – Прошу простить мою супругу, я и так слишком многое позволял Нафисе в последнее время... – его голос стал тише, мужчина обвёл маленькими глазами семью Бахман, от чего в комнате воцарилось неприятное напряжение. Ясмин с беспокойством посмотрела на Ирэн, та поджав губы, крепче вцепилась в руку сестры. – Вы правы, настоящие родители Ясмин скончались, но тем не менее, мы воспитали её как свою. Ясмин и Ирэн – сёстры, но двоюродные, – мужчина поправил очки, пытаясь согнать неосознанный страх. – Что ж, это многое объясняет, Джангир, – Бахар улыбнулся, облизнув пересохшие губы, от этого жеста Ясмин стало не по себе и она в кое том веке завидовала, что Ирэн была слепа. – А это мой сын, Рахшан, подойди пожалуйста. Худощавая фигура встала рядом с отцом. В отличие от Бахара у него не было густой бороды, но виднелась жёсткая щетина и редкие усы, чуть прикрывающие кожу над верхней губой. Также были острые скулы и маленькие, бледные глаза, видно от матери. Прямые, чёрные волосы были зачёсаны назад. Рахшан выпрямился в полный рост, вытягивая длинную шею, с интересом посмотрел на Ирэн. Девушка чуть вздрогнула, чувствуя на себе взгляд незнакомца. – Рахшан Мешхед, приятно наконец познакомиться с вами, Ирэн Бахман... Голос его, низкий, чуть хрипловатый, заставил кровь пульсировать в жилах, а сердце биться чаще. Ирэн было страшно. По настоящему, до жути страшно. Она точно знала, что никогда не выйдет за этого человека и странное, неприятное чувство только усиливало её опасения. А тем временем Смерть, подняв свои чёрные одежды неспеша побрела в дом Бахмана...