Пачка сигарет практически пуста, а сигарета, зажатая меж пальцев, дотлела до фильтра. Ни единой затяжки. Дым. Ему просто необходим сам дым — он всегда служил ассоциацией с матерью, с самого раннего детства. Нилу не особо нравится курить — помнится, он даже пробовал, но остановился на том, что чувствовать один лишь дым намного более успокаивающе, нежели чувствовать горечь никотина. Его преследует призрачный запах бензина и гари, когда сигарета оказывается зажжена. Эта смесь запаха горящей плоти, бензина, дыма от пламени просто невыносима. Это самый отвратительный микс запахов.
Запах горящей плоти. От одного лишь воспоминания об этом во рту появляется кислинка, а желудок схватывает спазм.
Нил помнит тот день. Тот день, когда, как он считает, потерял последнее. У Нила остался лишь он сам.
Пламя, машина, запах горящей плоти.
Он не рыдал навзрыд так сильно, кажется, никогда, но после истерики остались одни лишь бесшумные слезы, без заглушаемых криков и всхлипов. Ему хотелось кричать от отчаяния. Но он сидел безмолвно и наблюдал за языками пламени так долго, пока оно не погасло. Нельзя было оставаться так долго после произошедшего, но он не мог ничего с собой сделать. Его руки никогда так не дрожали, как когда он закапывал в песок рюкзак с обгоревшими костями.
Не впервые после того дня в голове возник вопрос: смотрела ли сверху мать? Нил надеется, что нет. Она бы была возмущена.
Может, Мэри была истеричной и жёсткой женщиной, но, несмотря на это, в ней был твёрдый стержень. Она была самой сильной женщиной, которую Нил знал — знает. Хотя стоит признать, что он других практически не знает. Она позволяла Нилу хотя бы немного просто жить, пока это не угрожало их выживанию, она была строгой, спокойной, пока не случались такие ситуации, которые, по её мнению, могли их убить. Мэри была истеричной лишь в таких ситуациях.
Мэри говорила, что Натаниэль — копия отца. В плохие дни она говорила похожие слова и Нилу — что он тоже похож на отца. Им было не убежать втроём — женщина твердила это наравне со сравнением с Натаном. Они бы были обречены, если бы бежали втроём. Нил это понимал, но легче не становилось.
Тем не менее, Мэри не желала замечать сходство Натаниэля с ней. Несмотря на возраст, Нат достаточно быстро соображал и реагировал в сложной ситуации, как, к примеру, тогда, в случае с утюгом. А ещё у них самая явная одинаковая черта — защита Нила. Это два самых сильных человека.
Скрип двери вывел из задумчивости, заставив чуть вздрогнуть от неожиданного лишнего звука.
Тренер Эрнандес. Разговор о родителях уже неоднократно состоялся и сейчас мало чем отличался от остальных, ложь одна — родители в отъезде. Мать в Калифорнии, а отец в Мэриленде, правда, Нил об этом не распространяется. Где они — никому необязательно знать, кроме него.
В этот раз разговор закончился неожиданным известием о прибытии кого-то, кто хочет увидеться с Нилом. Паранойя взвыла, голос матери так и шепчет навязчиво: «
Беги». Эти слова прозвучали как фраза из ночного кошмара. Нет, нет, нет.
НЕТ. Он слишком долго здесь, в Милпорте, ему давно необходимо было бежать — далеко, чем дальше, тем лучше, в идеале в Европу. Добравшись автостопом, он бы забрал фальшивые, но качественные бумаги в Пенсильвании, где находился один из контактов, оставленных матерью.
В голове сразу же стал строиться план бегства, а ноги уже на уровне выработанных рефлексов хотели было унести его прочь отсюда, однако этому не суждено сбыться.
Расслабленная поза и пристальный взгляд. Мужчина, представший перед Нилом, оказался Джостену незнаком, а это ещё больше напрягает, поскольку значит, что этот человек был не местным. Милпорт не может похвастаться и девятью сотнями жителей.
И вот, после бессмысленного, но ошеломляющего разговора, возле Нила с глухим шлепком приземлилась папка. Натаниэль Джостен — гласилось на обложке. На языке на мгновенье почувствовалась кислинка, но Нил постарался проглотить подступающий ком. Он не может смотреть спокойно на это имя, несмотря на то, насколько ему нравится жить с ним. Наверное, одной из его самых больших и глупых ошибок было то, что он взял имя брата после смерти матери, но жизнь здесь, в Милпорте, была настолько спокойна, насколько могла быть у беглеца, он мог играть в экси... Потому и свыкся с замиранием сердца каждый раз, когда его звали Натаниэлем или же Натом.
Но Джостена отпугивает не имя, под которым ему пришлось бы жить ещё дополнительно пять лет. Для беглеца просто непозволительно вступать в университетскую команду, это означает не только задержаться слишком долго под одним именем, на одном месте, но и быть у всех на виду.
Нет. Однозначно
нет.
Мать была права. Запрет на экси. Ему нельзя было возвращаться на поле. Мэри не нравилось даже то, что Джостен наблюдал издали, но она ему стала позволять это после некоторого времени с пропажи Натаниэля с экранов.
Джейни и психушка. Натаниэль не знает, он на грани истерического смеха или же того, что его вот-вот вывернет. И то, и то. Ему кажется, что его ноги начало ломить из-за желания бежать, бежать,
бежать. Дальше, дальше, дальше.
«Лисы». Пальметто.
И Дэвид Ваймак, тренер «Лисов», перед Джостеном собственной персоной.
Бежать.
Бежать, бежать, бежать.
Он здесь?
Нет, нет, нет, его не должно быть здесь.
Кевин Дэй не может быть здесь, в Милпорте.
Вдруг Кевин узнал его? Вернее не совсем Нила, а настоящего Натаниэля, который выдавал себя за Нила. Иронично. Настоящий Натаниэль шесть лет назад жил под именем Нила, а сейчас настоящий Нил живёт под именем Натаниэля. И Кевин, мать его, Дэй мог узнать того Нила, которого знал шесть лет назад, когда они росли вместе два года в Эверморе.
Блять.
Ваймак, кажется, не намерен выслушивать отказы, потому упёрто подталкивает Нила подписать чёртовы документы, но Джостен делает то, что делал на протяжении последних восьми лет, — сбегает. Вверх по трибунам, в раздевалку. Он как можно скорее обязан покинуть дьявольский Милпорт — пусть здесь он мог просто жить некоторые время, пусть и во лжи, но жить, однако сейчас Милпорт кажется действительно дьявольским, ведь здесь его нашли, здесь ему предлагают будущее, университет, команду, но он просто не может согласиться на это, несмотря на эту тянущую печаль внутри.
Бежать.
К чёрту Милпорт, к чёрту окончание школы, к чёрту Натаниэля Джостена.
Воздух. Из лёгких выбили весь воздух, их просто, кажется, едва ли не вдавили в позвоночник. Кислинка и ком.
— Черт побери, Миньярд!...
Но Нилу не потребовалось слышать фамилию, чтобы узнать Эндрю Миньярда в парне, который не дал Джостену сбежать.
Вскоре Миньярд удалился, Эрнандес тоже. Джостен и Ваймак один на один. Напрягает. Натаниэль повторяет свой ответ: нет. Он не собирается его менять, потому что это означает
конец. Тогда даже смерть матери будет напрасной.
«Раз уж я заплатил за троих...» Это оказалось самым настоящим ощутимым ударом. Голова кругом, ноги едва ли его держат на месте — кажется, они либо вот-вот подкосились бы, не дав удержаться в стоячем положении, либо, что более вероятно, унесли бы куда подальше, правда, с надеждой не встретиться повторно с клюшкой. Мутит. Натаниэля вот-вот просто стошнит.
Беги,
беги,
беги — повторяет отчаянно голос, и Нил не может понять: его или матери?
Джостен не хочет верить в то, что Кевин может быть здесь, в Милпорте, но вспоминает, что он везде, где Эндрю. Или же Миньярд везде, где Дэй — сути не меняет. Это чёртов Кевин Дэй.
И Натаниэль окончательно в этом убеждается, когда слышит голос, когда видит. Тяжело дышать. Паника. Ёбаная паника. Может, Кевин не узнал бы его, если бы у них так и осталась одна встреча восемь лет назад, хотя и тогда бы в сложившейся ситуации Джостен верил, что Дэй пришёл именно по его душу. На мгновение Нил даже возненавидел близнеца, потому что Кевин наверняка всё ещё считает их одним человеком. Или не считает? Может, он знает о том, что они близнецы, и после
смерти пропажи того Нила пришёл за Натаниэлем. Или же наоборот. Нил, Натаниэль, Нил, Натаниэль... Знает ли Кевин, что вместо Нила тогда, шесть лет назад, был Натаниэль? А что сейчас перед ним Нил? Может, он считает, что перед ним Нил, с которым он когда-то играл в детстве, может, что перед ним Натаниэль, близнец Нила, с которым они росли в Эверморе два года. А вдруг Нил признался, что его имя — Натаниэль?
Блять.
На глазах Кевина отец Нила раскромсал человека, два грёбаных года Дэй рос бок о бок (о чём упоминалось в каком-то интервью, потому Джостен знает) с Нилом.
Перед глазами то самое интервью, когда у Нила — Натаниэля — на щеке вывели римскую тройку. Тройка. Пусть у Нила другое имя, другая фамилия, другой цвет волос, другой цвет глаз, другая, фальшивая история, но Дэй не мог не узнать того, «у кого» шесть лет назад на лице вывели «III», пусть сейчас эта цифра на лице другого человека.
Нил не мог не завидовать Рико и Кевину, единице и двойке, ведь их жизнь сложилась хорошо, в отличие от близнецов, пусть у Дэя и травма, но он остаётся звездой, он вновь входит в команду, пусть и аутсайдеров, он, по крайней мере, может играть, у него есть имя в мире экси, и Джостен уверен, что Кевин своим упорством сможет рано или поздно вернуть тот уровень, который был утерян со сломанной рукой.
Нил решил делать до последнего вид, что ни он, ни его брат никогда не были знакомы с Дэем. Если Кевин не узнал — что крайне маловероятно, — то самому спалиться было бы верхом глупости.
Ты и так глуп, беспечен и...
Салага? У Нила отлегло от сердца, немного, но дышать стало всё же полегче. Если бы Кевин узнал в Джостене того, кто играл в Малой Лиге, кто два года играл бок о бок с ним (что неправда), то определённо не стал бы так нелестно отзываться, понял бы, что сведения в анкете — сплошное враньё.
Это кажется чем-то нереальным, сном. Кевин не узнал его. Нил едва ли подавил облегченный выдох. Он все ещё напряжён, всё ещё хочет
бежать, но облегчение не могло не окутать его. Несмотря на это, Джостен не собирается подписывать контракт, однако отставать от него явно тоже не собираются. Слишком навязчивые. Джостену это не нравится, но в голове уже засела самоубийственная мысль о том, что он хочет хотя бы немного по-настоящему пожить. Хотя бы недолго, но жить, а не выживать.
Нил не уверен, что сможет вновь отказаться от экси, когда под нос ему суют контракт, подписав который, он окажется в университетской команде экси. То, что Дэй не узнал его, кажется настоящим толчком от жизни.
К тому же, Джостену необязательно оставаться на все пять лет, верно? Он может удрать в любой момент. Особенно если Кевин вспомнит.
***
Нил не позволял даже промелькнуть в голове мысли, что у него есть будущее — в Пальметто, «Лисах», экси. Он —
никто. И всегда будет никем. Двадцать два фальшивых имени, двадцать две личности, двадцать две истории. Ни одна из них, двадцати двух личностей, не смела и думать о будущем, выжить уже означало победу. Как долго он протянет? Без матери продержался год на одном месте под одним именем, и это уже было чудом.
Знакомство с командой прошло так гладко, насколько оно могло пройти с трудными подростками. Джостену важна была игра, а не окружающие его люди, главное — чтобы не лезли туда, куда не надо. И, собственно, играли хорошо и слаженно. Сам он будет стараться совершенствоваться, действительно прилагать к этому все усилия.
Нил прислушивается к голосам, принадлежащим Кевину и Дэвиду, не смеет прервать их и просто черпает информацию. У Дэя истерика, и Джостен не сразу может понять причину, пока Кевин не стал говорить про возвращение. Чёрт. Нила пронзила очевидная догадка, которая подтвердилась с именем «Рико», слетевшим с уст Кевина.
Да, Морияма, очевидно, хочет вернуть Дэя, не надо быть вундеркиндом, чтобы это понимать, но... Не мог же Рико узнать о Ниле? Не мог? Не мог, не мог,
не мог? Джостен вступил в «Лисы» недавно и ещё не был официально объявлен игроком, но Рико... Вдруг он?...
Землю выбило из-под ног, и Нил сейчас прекрасно понимает Кевина, которого трясет, но Джостен старается дышать глубоко и равномерно, подавляя наступающую панику, ведь Рико не должен знать о Ниле, его беспокоит Кевин, «двойка». Джостен не до конца понимает, что происходит, но тем не менее это что-то связанное с Рико, «Воронами», что-то вызвавшее нервный срыв у Кевина — и Натаниэля это не может не напрягать.
Блять.
И вновь земля ушла у Нила из-под ног, когда Ваймак сообщил ему о переводе команды Эдгара Аллана. Джостен никогда не играл в Эверморе, кроме того единственного дня, после которого Мэри сбежала с ним, но играл Нил. Он играл два чёртовых года, которых должно быть достаточно для узнаваемости. Два блядских года в Эверморе. Быть может, будь они просто не слишком похожими друг на друга братьями, была бы надежда, но они грёбаные близнецы, о чём, правда, по идее почти никто не знает.
Перевод в другой округ команды Эдгара Аллана, травма, нанесённая Рико, правда о клане Морияма — у Джостена голова кругом от всей поступившей информации.
Голосок матери с истеричными нотками кричит, что он слишком наивный, глупый и... Много «и». Что он сам, в конце концов, загнал себя в эту ситуацию, ведь надо было
бежать, бежать, бежать.
Если Кевин принадлежит Рико, то... Не мог же Нил принадлежать ему? Джостен не знает всех деталей о пребывании его близнеца в Гнезде, не знает о взаимоотношениях с Рико, не знает о том, был ли его брат просто игроком или собственностью Рико — что уже кажется достаточно вероятным, у
Натаниэля Нила тоже была цифра, как у Кевина... А отец никогда не любил сыновей.
Мысль, которая закралась в голову Нила, о том, что Морияма могли считать его своей собственностью, как и Дэя... Нет, Джостен никому не принадлежит, даже если Рико может считать иначе, но это не означает, что Нил не сбежит до встречи с «Воронами». Сбежит, обязательно сбежит. Он обязан это сделать.
***
Игрушка в руках или труднодоступная головоломка?
Колумбия. Джостену не нравилась перспектива провести время с монстрами, но он всё равно оказался с ними в машине, оказался в ресторанчике «У красотки», а теперь и в «Райских сумерках». Что-то внутри кричало, что это огромная ошибка. И то, что он снял линзы, тоже показалось ошибкой, ведь на мгновение в глазах Дэя мелькнуло узнавание, однако оно тут же быстро потухло. Нил посмел предположить, что его не узнали, ведь Кевин ничего не сказал.
Музыка оглушающая, басы отдаются вибрацией в костях, помещение большое, но кажется тесным, а людей слишком много для Джостена, но он просто следует за Кевином, чтобы не отстать. Свободный столик оказалось не столь легко найти, но всё же он был найден.
Нила почти сразу же Эндрю потащил в сторону барной стойки. Джостен не собирается пить, он алкоголь использовал только в качестве обезболивающего, к тому же делать это в таком месте в компании Монстров — крайне небезопасно. Он мог не просто опьянеть, но ему могли также что-нибудь подмешать. И даже если бы это не сделали монстры, так мог бы кто-нибудь другой, учитывая статус разыскиваемого беглеца.
Настаивать на алкоголе не стали, и Нил получил свою газировку, от которой уже успел за год отвыкнуть.
— Ты очень сильно мне кого-то напоминаешь, — задумчиво бросает Роланд, глянув на Джостена, который лишь пожимает плечами, хотя внутри всё сжалось от волнения. Надо сваливать как можно скорее. Вдруг Роланд один из тех, кто его ищет?
***
— Роланд, Роланд, Роланд, пичкаешь людей дурью? — невысокий юноша подпирает щеку рукой, уперевшись локтём в поверхность стойки. — Подло, — скривился парень. Его не волновали чужие ему люди, потому предотвращать это не спешит, но наркотики, пусть и лёгкие, были для него строгим табу. А в особенности употребление против воли было неким триггером, однако ему самому приходится иногда прибегать к такому методу.
— Зато оборот хороший, я тебе уже дал отчёты. К тому же, это, так сказать, по старой дружбе. К слову, видел недавно пацана, один в один ты, лишь волосы чёрные, — усмехается бармен, отвлёкшись от бокала с насыпанной в него пылью на коктейль.
Юноша вновь поморщился недовольно, но более комментировать это не стал, а просто немного отпил из своего бокала. Разумеется, бокал проверен на наличие какого-нибудь порошка или чего-либо в этом роде, парень сам протирал его на всякий случай, прежде чем налить из только что открытой бутылки. Он редко позволяет себе выпить, особенно в многолюдном месте, но от одного бокала ликёрного вина он не становился вусмерть пьян, потому редко себе это позволяет в знакомых ему клубах, но всё же предпочитает если и выпивать, то наедине с собой.
— Такого жёлтого порошка нет в обороте здесь, — внезапно подмечает юноша. Разумеется, он знает, какие наркотики здесь в обороте.
— Подумаешь. Тебе-то какая разница? — закатывает глаза Роланд, не понимая, почему к нему прикопались. — Говорю же, по старой дружбе.
Возле стойки возник низкий блондин, который сразу же привлёк внимание юноши. И, кажется, он сам привлёк внимание этого блондина.
Чёрные брюки и в тон им рубашка, цепь на шее, чёрное кольцо в губе и парочка-другая колец на пальцах, а рука слегка крутит бокал за ножку, заставляя алую жидкость плескаться. Россыпь коричневых, не слишком ярких веснушек, рыжие вьющиеся отросшие волосы и словно лёд глаза.
Много похожих людей бывает. И причём иногда очень похожих, но когда Натаниэль увидел блондина, который показался ему знаком внешне, Веснински пронзило осознание.
Блять.
Пусть появление Джостена в «Лисах» ещё не объявлено официально, Веснински это уже знает, ведь старается отслеживать местоположение близнеца. Натан за решёткой, но это не означает, что его люди угомонились. К тому же... Натаниэль прекратит бегство брата, когда Кенго умрет — а по прогнозам врачей, это случится скоро. В первую очередь, Нат тогда избавится от Малькольм и ДиМаччио, потом и от Натана прямо в тюрьме. Возможно, он хочет мучительной смерти Мясника, однако пропажа из тюрьмы не приведёт ни к чему хорошему. Под бунтом можно скрыть убийство.
— Вот и Эндрю, — хмыкает тихо бармен. Значит, Эндрю Миньярд. Хорошо, Натаниэль теперь знает, кто из близнецов перед ним. Уже что-то.
— Как интересно выходит, — тянет блондин, оскалившись, пока Роланд расставляет на поднос алкоголь. — У новичка, оказывается, идентичный скелет в шкафу.
— Какая неожиданная встреча. Это тот самый старый друг, да, Роланд? Не такой уж он и старый, — в своей манере ухмыляется Натаниэль и подхватывает бокал с газировкой и дурью и выливает прямо на пол. — Нет-нет-нет, Роланд, никакой дури на сегодня. Не скучай! — хмыкает Натаниэль, а внутри него бушует волнение, отзывающееся покалыванием в кончиках пальцев.
Блять.
Натаниэль не ожидал такой встречи и надеялся не пересекаться с «Лисами», наблюдать из тени... Если бы Веснински мог повлиять, он бы не допустил смены округа командой «Вороны», когда узнал о местоположении Нила, что случилось сравнительно недавно.
Натаниэль постоянно работает. Кошмары и работа не дают высыпаться, чёрный кофе и сигареты стали неотъемлемой частью его жизни. Веснински очень часто скачет из штата в штат, но так же относительно часто засиживается в Нью-Йорке. Он занимается разными делами: от сбора данных до роли советника и телохранителя Ичиро на встречах. И сейчас здесь он тоже по работе.
— У выхода для персонала, на улице. Один, — плавно оттолкнувшись от барной стойки, спокойно бросил Веснински над ухом Миньярда. Натаниэль практически уверен, что Эндрю придёт. Но главное — чтобы пришел один. Нат очень надеется, что Миньярд не настолько тупой, чтобы притащить с собой кого-нибудь ещё. Хотя нет, это было бы более благоразумно.
— Никакой пыли, — пожимает плечами Роланд, смотря вслед в спину рыжевласого. — Проблем я не хочу.
Близнецы. Интересно. Эндрю не был тугодумом, чтобы не догадаться, кем являлись
Нил Натаниэль и этот юноша. К тому же Роланд отказал в крекерной пыли после одной лишь фразы этого незнакомца и заявил, что проблем не хочет, кем же тогда он является?
Миньярд в конце концов просто подхватил молча поднос, решив сначала отнести выпивку и пакетики с пылью к их столику, поскольку это прекрасно отвлечёт их от пропажи Эндрю (ладно, относительно, но его вообще не волнует это), а
Нил Натаниэль... Голкипер успеет им заняться, но упускать предоставленную возможность он действительно не посмел.
Без оправданий, как и свойственно ему, Эндрю свалил после того, как оставил поднос на их столике. Выход, улица. Миньярду необходимо узнать, представляет ли этот парень угрозу, ведь о нём Эндрю ни разу не слышал: ни от Джостена, ни от тренера, ни от Дэя, ни от Эрнандеса. Нигде не было про близнеца. И это не могло не быть подозрительным, но вспоминается их с Аароном история.
Веснински стоит действительно на улице и курит, облокотившись спиной на стену. Безмятежный, наблюдающий за тлеющим кончиком сигареты, с точёным профилем.
— Будешь? — Натаниэль даже не повернул голову в сторону Эндрю, достав пачку «camel».
Миньярд помедлил, ведь у него были свои сигареты, но то были ментоловые. Все же вытянул одну сигарету из пачки и поджёг её своей зажигалкой.
— Он здесь? — поджимает губы Веснински, смотря в задумчивости перед собой, но оставаясь внешне всё таким же невозмутимым. Эндрю слабо кивает, разумеется, сразу поняв, о ком речь. О ком она ещё может быть? — Скорее всего у тебя много вопросов, они бы были у любого, однако я сомневаюсь, что смогу на все ответить. Я не хочу с ним пересекаться пока что. Мне надо лишь то, чтобы ты никому не говорил о нашей встрече.
Натаниэль не хочет сейчас встречи с Нилом, нет, не время. Даже если они встретятся, то что? Нат не был готов. Безусловно, Веснински хочет просто увидеть вживую, поговорить... Просто встретиться лицом к лицу, но не время для этого. Кенго жив, Натан и его люди тоже. К тому же нельзя отрицать, что Нат в том числе боится реакции Нила на... Его работу. Он не хочет предстать пред близнецом копией Балтиморского Мясника. А вдруг Нил его возненавидит? Вдруг, вдруг, вдруг... Нет, сейчас определенно не время для встречи, но рано или поздно она обязательно состоится — и Натаниэль одновременно хочет, чтобы она произошла как можно скорее и чтобы она была не скоро.
Сейчас Нат действительно нервничает, но внешне старается не выдавать это. Можно лишь заметить, как периодически он цепляет зубами колечко в губе. Никотин помогает из-за привычки, но по факту никак не влияет. В какой-то мере это можно назвать самовнушением, наверное. Веснински ощущает, что учащено сердцебиение, как туго стягивается ком волнения, перетекая в лёгкую тошноту.
Вспоминается Франция, вечер и магазин. Ощущается мягкий ветерок того дня, растерянность. Но теперь он не видит Нила, а поиск его хотя бы из тени грозится сделать Ната замеченным.
— И с чего бы мне молчать? — вскидывает бровь Миньярд, рассматривая парня рядом. — Он появился вместе с переводом «Воронов». Что вам надо от Кевина?
Веснински чуть нахмурился, услышав имя старого друга. Забавно. Их подозревают в том, что они хотят что-то от Дэя.
— От Кевина надо лишь то, чтобы он, блять, не умудрился на коленях приползти к Рико, — цокает Натаниэль, вспоминая, как ещё в детстве Дэй всегда пытался оправдать Морияма. Чёртова привязанность. Нат знает о том ужасе, который творит Рико, знает, что руку Кевину сломал именно он.
— Откуда быть уверенным, что ты не заговариваешь меня и вы не связаны с Морияма?
Натаниэля словно током прошибло, пусть он внешне остался непоколебим. Он ещё как связан с Морияма... Забавно. Но никому из «Лисов» это знать не надо, иначе будет слишком много проблем.
— Тебя потеряют, если тебя долго не будет, не так ли? Я понимаю твоё недоверие, но давай-ка на сегодня просто сойдёмся на том, что ты пока будешь молчать, а поговорим в другой раз, — как-то устало тянет Веснински и потирает переносицу, припоминая, что ему уже пора бы ехать. Он присел у барной стойки лишь ненадолго и в планы никак не входил разговор с кем-либо из «Лисов».
— ...Ладно. Но не за просто так. Мне нужно знать, зачем вы появились. Если ты будешь врать, то Натаниэль либо получит ножом, либо вылетит из команды, — задумчиво всё же выставляет свои условия Миньярд. Может, ему не скажут правду, но тогда и он ответит ударом.
— ...Хорошо, — шумно выдохнул Натаниэль. Ему не нравится перспектива говорить какую-либо правду, однако это не означает, что он не может просто... Недоговаривать, верно? Полуправда, так сказать. А может, и соврать — в этом он хорош. Угрожать — ещё хуже затея, может, в другой бы ситуации Натаниэль к этому прибегнул бы, но не в этой.
— «Райские сумерки», следующая пятница, это же место, в одиннадцать вечера, — ставит собственные условия встречи Миньярд, на что Натаниэль хмурится чуть, ведь для него подстроиться — проблематично.
— Не могу обещать, что смогу быть здесь в следующую пятницу. Вы всегда бываете здесь по пятницам? — в ответ Натаниэль получил лёгкий кивок. — Тогда если не получится конкретно в следующую пятницу, то в другую, — Веснински бросает на землю окурок и, кажется, уж было хочет уйти, но приостанавливается. — Можете баловаться с дурью сколько хотите, но не вмешивайте в это других. Надеюсь, это ты уяснил, — со всей строгостью взглянул на блондина Нат и всё же наконец удалился. В холодном голосе сквозила угроза.
Это обещает быть интересным. Эндрю заинтригован, но как только он узнает всё, то он утратит весь интерес, но а пока... Он, собственно, и намеревается узнать. В первую очередь узнать побольше об этих близнецах необходимо ради Кевина, Аарона и Ники.
Никуда не делось сомнение Миньярда в том, что эти близнецы связаны с Рико — с Морияма. Это может быть угрозой, как-никак, из головы не выходила мысль о возможной взаимосвязи перевода команды Эдгара Аллана и попадании Натаниэля в команду.
Этот рыжий юноша не хотел, чтобы об их встрече знали, не хотел встречаться с близнецом. Почему? Что между ними? Кто они, черт возьми, такие?
Можно узнать необходимую ему информацию у обоих и сравнить, узнать то, что необходимо, чтобы быть уверенным, что они не навредят, но дальше этого Эндрю не собирается лезть — по крайней мере, подлыми методами.
***
Когда Миньярд вернулся, ни Джостена, ни Хэммика не было за столом.
— Ники утащил его танцевать. Он ничего не пил, но скорее всего Ники уже пихнул-таки пыль, — пожимает плечами Аарон, вводя в курс дела вернувшегося Эндрю.
Эндрю должен молчать о близнеце Натани... Стоп. Миньярд даже не знает его имени. Просто превосходный проёб, верно, Эндрю? По крайней мере, если Джостен накачан наркотой, то Миньярд не имеет к этому причастия, поскольку не спаивал смешанной с крекерной пылью газировкой, хотя планировал до той неожиданной встречи.
Но Эндрю не мог не воспользоваться ситуацией, потому вскоре Нил, который оказался действительно под дурью, врезался спиной в стену не без помощи Миньярда.
