***
Нил рассеян, и это чётко бросается в глаза команде, но настоящую причину состояния Джостена знает лишь Эндрю. Нил ничего не отвечает, кроме как «я в порядке» и максимум «не выспался», так что навязываться с вопросами старшекурсники нашли бессмысленным. Нил слишком глубоко в мыслях, и он просто не может вылезти из этого круговорота, не после случившегося. Натаниэль даже не захотел нормально поговорить. А Нил так глупо его упустил. Крайне глупо. И как Натаниэль оказался в «Райских сумерках»? Он что ли следит за Нилом? По крайней мере, Джостен не мог подобрать причин пребывания брата конкретно в этом клубе, так ещё и в месте, куда утащили Нила эти мужчины, чьих имён Джостен даже не знал, не говоря уже ни о чем другом. Кто они, о ком говорили, почему им нужен был Натаниэль. Как ты выживаешь, Натаниэль? Нил не имеет права идти в ФБР и сдавать Мориям или людей отца — не тогда, когда это может угрожать не только ему, но и его брату. ФБР не смогут сразу всех выловить, потому и Нил, и Натаниэль будут в опасности — их убьют. Хотелось бы наивно полагать, что близнецов защитят, но в Ниле убили наивность. Если за ними придут, их уже не защитят и ФБР. — Нат! — раздражённо восклицает Кевин, и Нил выныривает из поглотившего вороха мыслей, поднимая взгляд на Дэя, который явно вновь недоволен. — Ты сейчас на тренировке, так думай о ней! Что ты как младенец, впервые взявший в руки клюшку?! — Кевин оказывается рядом с Нилом, и теперь только Джостен его слышит. — Не имею понятия, что у тебя стряслось, но разберись с этим скорее. Это не должно влиять на игру, — Кевин, как ни в чем не бывало, вновь оказывается немного поодаль от Нила Нил фыркает и крепче сжимает клюшку. Заземляет. Джостен сосредотачивается на весе утяжелённой клюшки, на том, как она удобно привычно лежит в руках. Надо думать об экси. Встреча с Натаниэлем не повод ведь отлынивать на тренировках, тем более они уже немалый путь прошли — они обязаны идти дальше и встретиться с «Воронами» на поле. Кевин, который считал, что такое абсолютно невозможно, медленно, но уверенно приобретает уверенность. А это о многом говорит. Пусть он всё ещё уверен, что «Воронов» они не обыграют, но если они пройдут в финал — это уже действительно будет достижением. Нил возвращается к тренировке, погружаясь в неё, но головокружение и головная боль мешают. Столько ударов его головы не прошли бесследно. Он перехватывает клюшкой переданный Дэем мяч и бьёт в ворота, но мяч летит обратно, намереваясь попасть в щиколотку Джостена, но нападающий успевает отскочить. Эндрю, кажется, намеревается сделать их калеками — он бросает мячи обратно точно в нападающих, которые лишь поспевают уворачиваться. Нил делал это в основном на автомате, но, судя по ощущениям, пару мячей он умудрился всё же поймать своим телом. Кевин всё ещё недоволен, но не сильнее, чем обычно. Это вполне себе привычное состояние Дэя, и Джостену пусть и неприятно слышать в свою сторону постоянные упрёки, но он видит, что от себя Кевин требует не меньше. Они все выкладываются по полной — за исключением Эндрю, — но Кевин, строгий к каждому, от себя требует ещё больше. Чего стоят лишь дополнительные ночные тренировки. Он даже на каникулах тренировался, пока все (за исключением запертого в Эверморе Нила и заточенного на реабилитации Эндрю) предпочитали действительно отдыхать, а не загонять себя на поле. — Монстр, прекрати, — раздражённо бросает Дэн, не выдерживая выходки Эндрю. «Ненормальный» Миньярд переводит скучающий взгляд на капитана, думая, отвечать ли вообще, но в итоге молчит, уже через пару секунд устремляя взгляд на дальнюю стенку поля, и Дэн лишь сильнее злится, но пытается держать себя в руках. Для Эндрю она — никто, потому он не видит необходимости даже отвечать. — Эндрю, хватит, — пробует вмешаться Нил, вставая на сторону Дэн, хотя и понимает, что и его Миньярд не услышит. — Хватит что? — наконец-то подаёт голос голкипер, опираясь на клюшку и устремляя взгляд на десятый номер теперь. — Пытаться нас покалечить, — подходя ближе, всё же поясняет Нил, хотя Эндрю явно понял, о чём речь. Миньярд всем своим видом показывает скуку и безразличие к экси. Он с минуту молчит, замерев в той расслабленной позе, в которой стоял, а после просто запрокидывает ракетку на плечо и направляется к выходу с поля. Его попросили прекратить — он прекратил. — Ну молодец, Нат! — звучит возмущенный голос Кевина рядом с Нилом. Дэй треснул бы для профилактики Джостена клюшкой, да только её жалко. Сначала Нил был слишком рассеянным, а после из-за него ушёл Эндрю. Прекрасный набор для того, чтобы вызвать негодование Кевина.— Иди возвращай его сам. — Да к черту этого монстра, — выплёвывает Уайлдс. — Нам хватит Рене. Нат, не иди. Просто продолжим тренировку, — махнула рукой Дэн, и они действительно возвращаются к тренировке, теперь уже без Миньярда на воротах, но зато под удвоенное негодование Дэя, а Джостен лишь старается выцепить конструктивную критику и проработать свои ошибки. Боль отвлекает от экси, но Нил упорно продолжает тренироваться. Раз может держать клюшку в руках, значит, всё в порядке. Значит, он затолкает поглубже все мысли, не касающиеся экси, и будет играть. К сожалению, оба человека, которые что-то знают о Натаниэле, вероятно, так и не расскажут Нилу ничего: ни Жан, ни Эндрю. Ни с одним, ни с другим не хочется даже пытаться поговорить на эту тему, однако других вариантов у Джостена нет. Но один вопрос действительно беспокоит Нила: откуда Эндрю знает? Или Джостен вообразил лишь, что Миньярд знает? Нилу показалось, что Эндрю увидел Натаниэля, но тогда, если он ничего не знает, должны были появиться вопросы к Джостену, и Миньярд явно не стал бы церемониться и попытался бы разузнать. Но не последовало никаких вопросов: ни в ту ночь, ни в последующие дня два. Эндрю не тот человек, который не заметил бы — он слишком наблюдательный. Сперва Моро. Джостен решает, что Жан должен знать больше, чем Эндрю, если голкипер вообще что-то знает. Что Нил вообще хочет узнать? Да хотя бы что-нибудь — лучше, чем ничего. В конце концов, как он их вообще вытащил — это же «Эвермор», там охрана, причём весьма хорошая. Но есть вероятность, что Жан и сам не знает. Тем не менее он доверился и согласился сбежать. Можно было бы списать на то, что Моро был готов ухватиться за малейшую возможность выбраться из «Гнезда», но Джостен успел понять: Жан не был тем, кто питает надежды и верит в «лучшее будущее», он был тем, кто понимал, что ему из «Гнезда» нет выхода. Нил определенно должен хотя бы попытаться ещё раз поговорить с Жаном. В эту же ночь у Нила с Кевином снова тренировка. Прошло уже около двух недель с возвращения Нила из «Эвермора», но раны, полученные там, до сих пор напоминают о себе — к сожалению, они не заживают так быстро, как хотелось бы. Дэй берёт Джостена с собой на ночные тренировки с оговоркой, что Нил предупредит, если что-то будет не так. Даже если основная часть ран уже подзатянулась, то всё ещё в том случае, если с Нилом что-то случится, им придется туго без него. Кевин не потерпит отлынивания, но он хорошо понимает, как важно здоровье. К сожалению, на собственном опыте. Нил выходит на поле и вдыхает полной грудью. Экси. Ему необходимо снова выместить из головы все мешающие мысли и посвятить всего себя исключительно тренировке. Разобраться, как сказал ему Кевин, разумеется, не вышло, поскольку для этого Нилу требуется непосредственно встреча с близнецом. Но где он — Джостен не имеет ни малейшего понятия. Как его найти — тоже. Кевин уже на поле, и Нил трусцой подбегает к нему, не заставив себя долго ждать. Эндрю как всегда подбросил двух экси-наркоманов и сейчас стоит, облокотившись на свой Мазерати, и курит, наблюдая за заезжающим на парковку другим Мазерати. Эндрю, не будь собой, закатил бы глаза на такое, но, разумеется, реакции со стороны Миньярда никакой не последовало. Автомобиль припарковывается через одно место от Мазерати Эндрю, и уже через пару мгновений к голкиперу направляется расслабленной походкой Натаниэль. — Мазерати, — Миньярд выпускает дым прямо в сторону подошедшего Веснински. — «Должники» не разъезжают на таких машинах. — Обычные студенты, как правило, тоже, — парирует Натаниэль, который нагло выхватывает сигарету из губ Эндрю и, усмехнувшись, сам делает затяжку. Ментоловые. Натаниэлю это не особо нравится, но поскольку эта сигарета была украдена прямиком у Эндрю, то Нат просто не имеет права возмущаться. — Свои носи, — повторяется Эндрю, но сам просто закуривает новую сигарету, и Натаниэль победно ухмыляется. Миньярду же хочется стереть эту ухмылку, но он будет раз за разом «прощать» кражу сигарет. Даже если у Веснински есть свои. — Ненавижу лжецов. Ненавижу тебя. — Всей душой? — щурится Нат, уголки его губ дрогнули в едва не всплывшей ухмылке. — До смерти ненавижу, — поправляет Эндрю. У него нет души. Нат лишь качает головой и после запрокидывает голову, выпуская дым в ночное небо. — Зачем ты начал играть, если ненавидишь экси? — задумчиво спрашивает Натаниэль, прикрывая глаза и продолжая стоять с запрокинутой головой. — Не твоя очередь, — напоминает Эндрю и замолкает на некоторое время, обдумывая, хочет ли задать вопрос сейчас и какой. Он соединяет все факты, известные о Натаниэле, но очень многое не сходится. — Ты замешан в побеге Ната и Жана? — всё же спрашивает Эндрю. Казалось бы, это не то, что его волнует, но в случае утвердительного ответа это, как минимум, расширит границы влияния Веснински — ...Да, — спустя несколько затянувшихся минут молчания отвечает Натаниэль и, выбросив окурок, направляется к своему Мазерати, жестом позвав Эндрю за собой, и голкипер вправду следует за ним. Веснински открывает дверь и вытаскивает с заднего сиденья аккуратно сложенную красно-чёрную форму и передаёт её в руки Миньярда, который, зажав дотлевающую сигарету губами, берет только джерси и расправляет его. Эндрю уже понимал, что увидит, но одно «но»: вместо фамилии «Джостен» написано «Веснински». — Хотел сжечь, — признаётся Натаниэль, глядя на вещь в руках Эндрю, которую Миньярд всё же небрежно кидает обратно Веснински. — Но всё ещё не сжёг, — замечает Эндрю. — Решил, что будет правильнее сделать это вместе с Натом. Это его форма, — честно говорит Натаниэль и складывает форму обратно на заднее сиденье. — Она должна была быть твоей. — Она должна была быть его, — поправляет Нат и прикусывает щеку изнутри. Это действительно запутанно, но если углубляться, то эта форма действительно должна была принадлежать Нилу, ведь именно он должен был быть изначально в «Воронах». — Рико теперь использует меня против Ната, — Натаниэль не уточняет, что Рико, вероятно, использует не сам факт, что они близнецы, а то, кем на самом деле является Нат. Кто стал Новым Мясником. Монстр. Веснински уставился невидящим взглядом на Мазерати Эндрю. — Дыши, наркоман. Нат вздрагивает и всё же глубоко вздыхает. Он действительно поступил очень опрометчиво, и теперь Рико обязательно этим воспользуется, несмотря на все угрозы. Зато у Натаниэля будет веская причина закопать его заживо под клумбой в Балтиморе — казалось бы, слишком мягко, но такое действительно бьёт по психике сильно. Эндрю замечает, как внимание Натаниэля фокусируется на нём, только тогда говорит: — Тогда тебе надо сделать это раньше. — Я уже говорил... — возражает Натаниэль, припоминая, что он уже объяснял, что не может сейчас поговорить нормально с братом. — Либо это будет преимущество Рико. Натаниэль замолкает и, открывая теперь переднюю дверь машины, нервно лезет в бардачок за сигаретами, доставая их и сразу же закуривая. Что-то он стал слишком много курить, но это явно не то, что его действительно волнует. Эндрю прав. Если Натаниэль первым не раскроет карты перед Нилом, то это сделает Рико, и будет, вероятно, только хуже. Возможно, Нил сначала откажется верить Рико, но когда сложит всё воедино, у него не останется вариантов. Натаниэль обречённо вздыхает и опускает голову, как-то грустно усмехается, обдумывая вариант самому поговорить с Нилом раньше, чем это сделает Рико, но в итоге решает переключиться с этой темы на прежнюю — экси. — Так зачем ты начал играть? — повторяет свой вопрос Натаниэль. Он мог задать любой другой, но решил остановиться на нем. Экси — более безопасная тема, чем взаимоотношения рыжих близнецов и Рико. — Выбрал из двух зол меньшее, — отвечает Эндрю, облокачиваясь на чужое Мазерати со стороны задней двери, и Натаниэль повторяет за ним, сосредотачивая взгляд на блондине и немного забывая о сигарете в руке. С тех пор как Кевин стал повсюду появляться в компании Эндрю, репортёры постоянно обсасывали эту тему: Кевин Дэй, родившийся практически с клюшкой в руке, вырос в «Замке Эвермор» среди лучших из лучших, а Эндрю Миньярд научился играть в экси, отбывая срок в исправительной колонии для несовершеннолетних. Натаниэль читал различные статьи на этот счёт исключительно из-за Кевина. Надо же было знать, как складывается его жизнь вне «Эвермора». Да и Кевин остаётся одной из фигурирующих фигур экси. Натаниэль даже припоминает большую статью под идиотским заголовком «Принц и нищий», упор в которой делался на то, что их дружба — дело обречённое. Автор статьи называл отношение Кевина и Эндрю к игре взаимоисключающим и считал, что эта дружба долго не продлится – слишком уж разные у обоих происхождение и взгляды. Нат, ещё не знавший лично Эндрю, в какой-то мере был согласен с автором статьи. Эндрю попал в одно из лучших исправительных заведений Калифорнии. Трудных подростков там перевоспитывали при помощи жёсткой дисциплины и вовлечения в совместную деятельность, а это означало, что все обитатели колонии занимались командным спортом. Места для полноценного поля не хватало, но, как подтвердил в интервью сотрудник колонии, площадка в половину размера имелась. Игроки, отличившиеся высокими результатами и примерным поведением, регулярно выезжали в город на соревнования с местными командами. Нат понимает выбор Эндрю между камерой и стадионом, хотя и сомневается, что среди всех видов спорта воспитанникам предлагали заниматься одним лишь экси. Эндрю выбрал экси не случайно. Логично было бы предположить, что его привлек агрессивный стиль игры, но Эндрю стоял на воротах, где кулаками особо не помашешь. Когда Натаниэль спрашивает его об этом, тот безразлично пожимает плечами. — Надзиратель сказал, что я буду вратарём, — произносит Миньярд. — Либо так, либо никак. — Они боялись, что на поле ты кого-нибудь поломаешь? — вскидывает бровь Нат. Эндрю не отвечает, и Натаниэль считывает это подтверждением своей догадки. Он пытается представить Миньярда на любой другой позиции и не может. Эндрю действительно хороший вратарь, и Натаниэль совершенно не понимает, как Миньярд может так небрежно относиться к экси, когда у него и вправду талант. Парни замолкают, и каждый сейчас думает о своём. Сколько времени проходит? По крайней мере, Нил и Кевин всё ещё на поле. Натаниэль запрокидывает голову и вглядывается во мглу ночного неба, высматривая поблёскивающие звёзды и соединяя их в созвездия, которые знает — а он действительно успел вручить некоторые. — Как тебя зовут? — разрезает тишину хрипловатый голос Миньярда, и этот вопрос мог бы показаться странным, ведь Веснински уже называл имя, но Натаниэль понимает, что имеет в виду Эндрю. Догадывается. И хочет услышать эту правду из уст самого Ната, он хочет честности. Он хочет правду из уст лжеца. Но Натаниэль ведь почти не врал Эндрю. И Веснински ловит себя на том, что он почти ни с кем не был таким честным, как с Миньядом, и это вводит его самого в заблуждение. — Натаниэль, — на грани слышимости выдыхает Веснински и прикрывает глаза, расплываясь в нервной улыбке, находит опору в машине за его спиной. Мягкое свечение луны очерчивает его профиль и зарывается в рыжие завязанные волосы. — Наркоман, — слышится граничащий с шёпотом оклик со стороны Эндрю. Натаниэль приоткрывает глаза, замечая протянутую к нему руку, и слегка кивает, всё ещё не понимая, что хочет Эндрю. В следующее мгновение резинку плавно стаскивают и зарываются в отросшие волосы рукой, несильно — позволяя убрать хватку — сжимают их, притягивают уже более грубо к себе, приближая их лица. Натаниэль смотрит на Эндрю распахнутыми глазами, он ощущает чужое обжигающее дыхание, а его собственное ускоренное сердцебиение слышится эхом, и мысли спутываются и не могут собраться во что-то целостное и внятное. — Галлюцинация, — шепчет Эндрю, и Нат покрывается мурашками, но не сдерживает едва ли заметной улыбки. — Мираж, — напоминает Натаниэль. Он не понимает, что сейчас ощущает, что он хочет больше: поддаться вперёд или отпрянуть из-за растерянности и страха. Но он доверяется и просто стоит так, не смея шевельнуться. — Я ненавижу тебя, Натаниэль Веснински, — всё так же тихо, но отчётливо произносит Эндрю. Их дыхания сплетаются, они смотрят в глаза друг друга и пытаются пробраться в душу. Натаниэль заметно вздрагивает от услышанного — не от слов о ненависти; и Эндрю опускает руку с волос на заднюю сторону шеи, обхватывая её. Натаниэль судорожно вздыхает и невольно проходится языком по собственным губам, увлажняя их, но от этого они лишь сильнее обветрятся. Может, ему и вправду стоило бы купить уже чёртову гигиеничку, хотя одна такая лежит в Нью-Йорке в его столе среди другой всякой всячины. — До смерти? — хмыкает Натаниэль, припоминая их сегодняшний разговор. Он не может ни отвести взгляд, ни отстраниться. — До смерти ненавижу, — соглашается Миньярд. — Но это не значит, что я не хочу тебе отсосать. Натаниэлю кажется, он падает, но он всё так же стоит неподвижно на улице возле стадиона Пальметто ночью, а непозволительно близко вратарь «Лисов». Всё внутри вмиг падает, чтобы потом бурей подняться. Натаниэль не понимает, что он чувствует по этому поводу, но от него и не требуют никакого ответа: Эндрю грубо отпихивает его и отступает назад. — Свали, — бросает небрежно Миньярд, направившись в сторону своего Мазерати, где занимает своё место водителя, не настроенный на продолжение разговора. Натаниэль стоит как вкопанный и смотрит бездумно перед собой. Он имел опыт и с парнем, и с девушкой, но никто не заставлял чувствовать такие противоречивые, но сильные эмоции. Даже во время секса. Они даже не поцеловались, но эти слова звучали оглушающе. Натаниэль не успел заметить, как подпустил Эндрю слишком близко к себе, и теперь сам обжёгся. Веснински подавляет желание посмотреть на Мазерати Миньярда и попытаться разглядеть его, занимает место на водительском сиденье уже своей машины и выруливает с парковки, решая скрыться раньше, чем выйдут Кевин и Нил. Сегодня Натаниэль не готов к разговору ни с одним из них, тем более с братом. Не сегодня. И Натаниэль не сразу обращает внимание на то, что его резинка осталась у Миньярда. К сожалению, второй у него с собой нет, зато в Нью-Йорке в ящике стола их набор — они нередко теряются. Веснински бездумно гонит по трассе, он даже не задумывается над тем, куда едет, просто плутает и набирает побольше скорости, когда предоставляется возможность. Глубокой ночью, впрочем, машин не особо много. Он курит. И курит. А когда лезет в бардачок, желая всё же поискать резинку — вдруг случится чудо, — его взгляд в один момент цепляется за ванильные Мальборо, которые он хотел отдать Миньярду. Нату показалось, что Эндрю они должны понравиться. Надо было купить ментоловые, наверное. При следующей встрече надо всё же отдать сигареты Миньярду, ведь сам Натаниэль не фанат таких, так что пусть Эндрю, которому они предназначались, решит: выкинуть или использовать.***
Нил проходит в комнату Монстров вслед за Кевином, который что-то эмоционально рассказывает о «Троянцах». Они собираются вместе пересмотреть матчи и обсудить их — не впервые. Эндрю не обнаруживается, Ники же играет в приставку, развалившись в кресле-мешке, а в другом расположился Аарон с бутылкой водки в руке, наблюдающий пустым взглядом за происходящим на экране. Нил задумывается, что же спровоцировало «нормального» Миньярда на попойку днём, причём и пьёт, судя по всему, он один, ведь когда Ники тянется за бутылкой в его руках, то Аарон лишь бьёт его по руке, и Хэммик сдаётся, не посягая на алкоголь. — Ты что, своровал мою бутылку? — возмущённо спрашивает Кевин, обнаруживая, что у Аарона именно та водка, которую Дэй убрал на «чёрный день» — вероятно, до очередной встречи с Рико или что-то в этом духе. Хотя его и так спаивают другие в таких случаях, зачем что-то самому прятать? Но факт остаётся фактом: у Аарона в руках водка, которую купил Кевин. — Проблемы? — равнодушно спрашивает Миньярд, метнув короткий взгляд на двух пришедших экси-наркоманов и сделав крупный глоток из горла. Помимо того, что он напивается днём в одиночку, он ещё и пары прогуливает — совсем на него не похоже. Аарон поднимается с кресла-мешка и скрывается в комнате, напоследок показывая средний палец Кевину. — Что произошло? — всё-таки решает попробовать спросить Нил у Ники, который, разочарованно воскликнув, откидывает джойстик на мешок, где ещё недавно сидел Аарон. — А... Ну... Я сам не знаю, он не рассказывает, — пожимает плечами Ники и чешет затылок. — Заливает горе алкоголем, видать. Это, видимо, у Кевина понабрался. Подаёшь плохой пример детям, — кратко смеётся Хэммик. — Иди нахуй, — бросает Дэй. — Нат, идём давай.