***
Прошло около двух дней с момента разгрома машин, и Миньярд всё ещё ездил на арендованной машине. Это не его родное и комфортное Мазерати, и купить такую дорогую машину повторно уже не получится — страховка не покроет весь расход на неё. И всё из-за излишне болтливого сокомандника, которого Миньярд не убил ещё только из-за другого человека. Эндрю знает, каково это — защищать. Дорожить — у него язык не повернётся так сказать. Несмотря на напряжённые взаимоотношения с близнецом, Эндрю его защищает. Как Натаниэль защищает своего близнеца. Нил косвенно виноват в разгроме машин, в первую очередь виноваты фанаты «Воронов». Эндрю дорожил своей машиной, он не пускал за руль никого, кроме Рене и Ники. И Натаниэля. Эндрю готов убить любого, кто навредит Аарону, ведь обещал ему защиту, и он был уверен, что Натаниэль поступит так же. Но Эндрю не навредил Нилу далеко не из-за страха перед Натаниэлем. Миньярд стоит, облокотившись о капот машины, держит в одной руке бутылку алкоголя, запрокинув голову и прикрыв глаза. В бутылке плескаются остатки спиртного, но в ночном мраке они незаметны. Эндрю вновь подвёз Кевина и Нила на ночную тренировку, и сейчас они на поле изводят себя, а Миньярд стоит на парковке, не потрудившись даже пройти на корт. На обратном пути за рулём будет Нил — это не Мазерати Эндрю, потому его не волнует, кто будет за рулём машины. Миньярд знает, что Джостен умеет водить. — И как ты сядешь за руль, опустошив бутылку? Ты вроде обещал защитить Кевина, а не разбиться с ним на машине, — тянет хрипловатый голос. Эндрю не потрудился даже посмотреть в сторону подошедшего, он слышал, как на парковку заезжает ещё одна машина. — И откуда у тебя время кататься сюда? — на чужой вопрос Эндрю не отвечает. — Для тебя я найду время, — и Миньярд в одном лишь голосе слышит ухмылку — нет, просто улыбку. Не надменную, не насмешливую. — Ненавижу тебя, — равнодушно звучит в ответ. Эндрю наконец открывает глаза и поднимает голову, устремляя взгляд на Натаниэля. — Всей душой? — Нат щурится, усмехаясь. — До смерти ненавижу. В девяноста процентах случаев при виде тебя я начинаю думать об убийстве. Представляю, как спущу с тебя шкуру и вывешу её в назидание другим идиотам, которые решат встать у меня на пути. — А что насчёт остальных десяти процентах? — Натаниэль издает тихий смешок и выхватывает из хватки Эндрю бутылку, делая маленький глоток, встав рядом с Миньярдом и облокотившись сам о машину. — Напрашивается на девяносто один, — Эндрю щурится, глянув на Натаниэля сбоку него, и можно было бы сказать, что он по-недоброму посмотрел, но во взгляде не читается никаких эмоций. — Жду ста, — опустив голову, качает ею Нат, а после делает ещё глоток. Миньярд достаёт пачку ментоловых сигарет, выуживает одну, закуривая, и Веснински привычно выхватывает её, делает затяжку. Он не любит ментоловые. Но не тогда, когда сигарета украдена у Эндрю. Теперь они прочно ассоциируются с талантливым вратарём «Лисов». — При каждом взгляде на тебя процент увеличивается, — Эндрю забирает обратно протянутую сигарету. — Смотри на меня чаще, — вяло, но как-то непривычно мягко улыбается Натаниэль и протягивает после этих слов пачку ванильных Мальборо, которую не отдал в прошлый раз. Эндрю молча забирает пачку, медлит, но всё же протягивает сигарету Нату, а сам закуривает Мальборо. Он их ни разу не пробовал. Они оказываются не столь плохи. Натаниэлю часто всё кажется чужим, притупленным, словно он лишь зритель своей жизни, но моменты с Эндрю ощущаются по-привычному правильно. Они выбиваются из рутины. Они выбиваются из переполненных работой дней. Они позволяют забыться. Несмотря на плотный график, Веснински кое-как отыскивает время на встречи с Миньярдом. Натаниэль курит и медленно опустошает бутылку, в которой было меньше половины содержимого, до конца, периодически отдавая её Эндрю. — От кого ты бежишь? — разрывает молчание Миньярд. — Я вроде как говорил, что от Мориям, — качает головой Веснински. — От кого ты бежишь? — с напором повторяет вопрос Эндрю. И Натаниэль молчит. Молчит минуту, но всё же честно отвечает, осознавая, к чему клонит Эндрю: — От себя. Теперь Миньярд удовлетворен честностью. Веснински нужен был толчок, чтобы это принять, и голкипер подтолкнул его к этому. — Почему ты бежишь от себя? — продолжает Эндрю. — Я ужасный человек, Эндрю, — поджимает губы Натаниэль, сокрушенно глядя перед собой на асфальт. Эндрю не пытается убедить Ната в обратном, он просто ничего не говорит в ответ. Миньярда считают монстром и не скрывают это. Но Эндрю защищает своё. Однако голкипер даже малую часть всех грехов Натаниэля не знает. Но обоих такими слепила беспощадная жизнь. — Ты меня терпишь, потому что я заставляю тебя чувствовать, — слова Натаниэля не звучат как вопрос. — Я ничего не чувствую, — возражает Эндрю. — Ты чувствуешь ненависть по отношению ко мне, — напоминает Веснински и не получает ответ. И всё же Эндрю на удивление разговорчив в сравнении с тем, каков он с командой. — Скоро они закончат, и ты снова сбежишь, — подмечает Миньярд. — Рико сделает выпад первым, если это не сделаешь ты, — напоминает голкипер. За всю встречу Эндрю не проявил абсолютно никаких эмоций, даже раздражения. И всё же Натаниэль верит, что Эндрю чувствует. — У меня есть ещё время до матча «Лисов» и «Воронов», — напоследок говорит Веснински и направляется к своей машине. Не сегодня. Он собирается потренироваться, но ему стоит отъехать, пока голкипер и нападающие не уедут. И Натаниэль действительно оставшуюся ночь посвящает тренировке.***
— Ичиро, знаешь, почему я служу тебе? — растягивает Натаниэль, лежащий на диванчике в кабинете своего Лорда. — Сделка, — кратко отвечает Морияма, даже не глянув в сторону Веснински. Натаниэль в ответ вяло улыбается: — Не только. Я уважаю тебя. И верю, что за тобой стоит лучшее будущее клана. Ты вернул мне смысл жить: без тебя, я уверен, Нил был бы уже мёртв. К тому же, ты буквально спас меня, забрав меня. Тогда я готов был сдаться. — Натаниэль, — Ичиро поднимает взгляд на Веснински и недолго молчит, недоверчиво глядя на Ната. — С чего такие речи? — Я ощущал необходимость это сказать, — со всей честностью говорит Натаниэль. Сперва Натаниэль действительно служил лишь из-за сделки, ведь ему было ненавистна такая работа, но сейчас он почти что верит, что он устраняет лишь монстров — не людей. И сколько бы Эндрю не называли монстром, он далеко не является таковым. Нат знаком с настоящими монстрами, а одного из них видит в зеркалах. — Ты можешь подозревать меня в чём угодно, но я всё равно пойду за тобой, — говорит Веснински, подмечая недоверие Мориямы, но после замечает чужую слабую улыбку, и Нат пошутил бы про то, что Ичиро непривычно щедр на эмоции, однако сейчас и шутить не хочется. Морияма разворачивается в кресле к панорманому окну и устремляет взгляд на вид Нью-Йорка. Хочется закурить. Но окна здесь не открываются, а спускаться на улицу он не собирается. Впрочем, Веснински тоже ощущает необходимость в никотине, но это не его кабинет, где он спокойно курит, не взирая ни на что, а кабинет его Лорда. Веснински тоже поднимается с дивана и подходит к Морияме, вставая по правую сторону. — Я помню тебя ребёнком. Ребёнком, который, несмотря ни на что, противостоял этому миру. И я понял: мне нужен такой подчинённый. Ты был ввязан в преступный мир с рождения. Я не доверяю Балтиморскому Мяснику. Впрочем, это взаимно: я знал, что он не пойдет за мной. Бесспорно, я мог бы держать его в страхе — но это далеко не преданность. Мелких людей можно удержать страхом, но не такого человека, — негромко, но чётко говорит Ичиро, сложив руки в замок, положив локти на подлокотники. — Я помню, как вытащил тебя из клиники. Даже такой сломленный ты смог встать с колен. Ты действительно стойкий человек, Натаниэль. И Веснински молчит, даже не зная, что ответить на этот монолог. Он почти что умиротворённо улыбается. — И всё же ты — истинный мой Лорд, — на грани слышимости говорит Натаниэль, но Ичиро его слышит. Натаниэль знает, что Ичиро жесток только потому, что в преступном мире по-другому нельзя. Стоит дать слабину — и убьют уже тебя. Веснински не может его за это осуждать и ненавидеть, он не считает Морияму таким ужасным человеком. Ичиро просто в таком же безысходном положении, что и сам Натаниэль. Либо нападёшь ты, либо нападут на тебя. Они родились в преступной среде, и им нет дороги в нормальный мир. Они никогда не смогут жить нормальной и спокойной жизнью, но Натаниэль надеется, что хотя бы Нил сможет. Нат не собирается брата ввязывать в преступные дела. — Пообещай, что твои поездки в Южную Каролину не обернутся проблемами, — требует Ичиро. — Никогда, — обещает Нат и смотрит расфокусированно перед собой в окно. Нью-Йорк по-привычному кишит людьми, пусть Натаниэль этого не видит, ведь высота не даёт, а он и не смотрит вниз. Они молчат, и Ичиро даже не порывается скорее вернуться к работе. И всё же он достает две сигареты, одну из которых зажжённую протягивает Натаниэлю. Да, потом в кабинете будет витать запах табака, но сегодня можно сделать исключение. — С Днём Рождения, Натаниэль, — затянувшись, всё же произносит Морияма, постукивая тихо пальцами по подлокотнику. — Ты можешь что-нибудь попросить, но в пределах разумного. Натаниэль приулыбнулся, склонив голову чуть набок. Он ненадолго задумывается, но всё же просит: — Мазерати. И всё. Ичиро вскидывает бровь, всё же кинув взгляд на Натаниэля. — Ты не ослышался, — издаёт смешок Нат. — Хорошо. Ты сам выберешь машину. Можешь сегодня заехать в салон. — Вы очень щедры, — тихо смеётся Веснински. Он заедет завтра за машиной. В Южной Каролине. Сегодня же он обязан заявиться на матч. Как же там Нил? Вряд ли «Лисы» празднуют его День Рождения, вероятно, они даже не знают о нём, ведь они думают, что Нилу исполнится двадцать только тридцать первого марта. Натаниэлю сегодня исполнилось девятнадцать. Ичиро взял его под своё крыло в пятнадцать. И многие относятся недоверчиво к такому молодому мафиози, однако Нат серьёзно относится к работе и посвящает ей почти что всего себя. Его не волнует, что о нём думают. Среди незначительных преступников он — страшный Новый Мясник, сын своего отца; среди более важных людей он ещё не до конца заслужил уважение, но уверенно к этому идёт. Его список преступлений растёт, и вместе с ним он постепенно строит свою репутацию, как и Молодой Лорд. И всё же и Натаниэль, и Нил пережили для своих девятнадцати слишком много. Но они не сломались. Может, моментами были близки к этому, но они выдержали. Сейчас было утро, но Нату поскорее надо уже выдвигаться в сторону Южной Каролины, чтобы успеть на матч, на который уже купил билеты. — Вынужден откланяться. Как-никак, вы сами дали мне пару выходных на матч, — Натаниэль уже в более привычной — шутливой — манере кланяется и направляется на выход. Путь до стадиона Пальметто занимает немало времени, но Веснински успевает на матч, который был назначен на вечер. Натаниэль сомневался насчёт места в первом ряду, однако он не смог отказать себе в этом. Но чтобы не привлекать слишком много лишнего внимания, Нат ещё в машине натянул капюшон чёрного худи и даже нацепил зелёные линзы — хотя, впрочем, это было не так уж важно, но всё равно он это сделал. И он бы нацепил маску, однако так, как ему подумалось, он выглядел бы как-то подозрительно: в полностью чёрной одежде, в маске, в капюшоне, ещё не хватало бы чёрных очков. Веснински проходит на своё место и устремляет взгляд на разминающихся «Лисов», сразу же отыскивает близнеца и следит лишь за ним. Игра начинается, и Натаниэль полностью погружается в неё, наблюдая внимательно. Ему хотелось бы сейчас и самому быть на поле. Кевин и Нил играют агрессивнее обычного, «Лисы» выкладываются на полную, желая разгромить «Черепах». Жёлтую карточку Нилу показывают уже в первом тайме. Он думал, что Ваймак под этим предлогом уберёт его с поля, но в перерыве, когда команда собирается в фойе, тренер никак это не комментирует. Нилу мерещится запах крови, хотя умом он понимает, что это невозможно. Раздевалка находится на расстоянии от фойе, и кроме того, в воздухе стоит густой запах пота и дезодорантов. — А где Эбби? — спрашивает Дэн. Нил сообразил, что не видел её с начала матча. — Отъехала в кампус. Постарайтесь не получить травм, пока её нет, — говорит Ваймак и жестом указывает на кулер. — Пьём воду и занимаемся растяжкой. Времени не так много. Во втором тайме Лисы бьются не на жизнь, а на смерть. Отдавая пасы и нанося удары по воротам, Нил использует приёмы, которым научился у Кевина, а когда приходится маневрировать, пару раз применяет хитрости, подсмотренные у «Воронов». Если нужно переброситься словом с Кевином, он делает это на французском. На оскорбления и подначки опекавшего его защитника он упорно не отвечает – не хочет растрачивать силы на бессмысленную грубость и вкладывает каждую каплю оставшейся энергии в игру. Судя по нарастающей злости «опекуна», молчание Нила действует ему на нервы. Нил, однако, замечает его лишь в моменты столкновений или обвода. На дальней стороне поля доминирует Мэтт. Ники по-прежнему остаётся самым слабым звеном на линии защиты, но Эндрю исправляет его ошибки с беспощадной точностью. Когда на поле появляется Аарон, близнецы взаимодействуют так чётко, будто между ними не существует проблем. Заставило ли их объединиться вмешательство Рико, или же игра сама по себе отвлекает от личных обид, Нил не знает, да и знать не хочет. Главное — братья работают на результат. За восемь минут до окончания матча Лисы начинают выдыхаться из-за того, что слишком резко взяли в начале. Поскольку они всё ещё имеют преимущество в два очка, достаточно удержать позиции, однако Нилу хочется забить ещё раз, чтобы вдохновить команду. При всём том они с Кевином играют против свежих сил противника, и защитники «Черепах» срывают им все атаки. Нил чувствует, что Кевин раздосадован не меньше его самого — Дэй всё чаще опасно приближается к грани фола. Когда они в очередной раз теряют мяч, Нил кричит ему предостережение. В ответ Кевин грубо выругался. Две минуты спустя «Лисы» получают так необходимый им толчок. Нападающий «Черепах» обходит Мэтта и мчится к воротам. Догнать его Мэтт не сумел, но в тот момент, когда нападающий приготовился к броску, успел нанести скользящий удар. «Черепаха» споткнулся, вывернул клюшку в надежде удержать мяч и оказался слишком близко от ворот. Эндрю в мгновение ока выходит из вратарской площадки и силовым приёмом отправляет соперника на паркет. Ошеломлённый «Черепаха» провалялся на полу не меньше пяти секунд, а игра тем временем не стоит на месте. Испустив боевой клич, Мэтт понёсся к мячу и передаёт пас через всё поле на Элисон. Когда Нил в следующий раз получает мяч, то не промахивается. «Лисы» окончательно закрепляют успех. Они побеждают со счётом восемь-пять, и публика своим восторженным рёвом чуть не срывает крышу стадиона. «Лисы» всей командой собираются во вратарской площадке, так как Эндрю подходить к ним не желает. Осенью Ники и Рене удавалось вовлечь своего голкипера в общий праздник только потому, что у того не было сил сопротивляться. Сейчас, однако, при первой же попытке Ники радостно налететь на него Эндрю угрожающе выставил перед собой клюшку. Ники понял намёк и повис на Аароне. Пока Лисы вопят и прыгают, Эндрю безучастно взирает на них, стоя в сторонке. И Натаниэлю безосновательно, но настойчиво кажется, что Эндрю знает о его присутствии, но не обращает на него внимание. Кевин каким-то образом пробивается сквозь толпу товарищей и что-то говорит Эндрю. Что именно, Нил среди шума не может разобрать, однако пренебрежительный жест Эндрю явно указывает, что на одобрение Кевина ему плевать. Лисы торопливо обмениваются рукопожатиями с «Черепахами« и покидают поле. Ваймак и Эбби ждут их во внутренней зоне — тренер улыбается во весь рот, Эбби тоже сияет. Радость Ваймака ещё больше подстёгивает воодушевление Дэн, и она бежит к ликующим фанатам. Мэтт и Ники к ней присоединяются. Ваймак не возражает, зная, что все трое моментально станут лёгкой мишенью для репортёров, и уводит остальную команду в раздевалку. Только в фойе Нил вспоминает, что ему ещё предстоит уборка. — У вас есть тряпка? — спрашивает Джостен тренера. — Заткнись, — отрезает Ваймак. — Сейчас никаких тряпок. Мы только что выиграли. — Со счётом восемь-пять, – напоминает Элисон, как будто Нил мог об этом забыть. Её голос дрожит от гнева. Услышав следующие слова, Нил едва не вздрагивает: — Считай это подарком ко дню рождения от команды. — Элисон, — мягко укорила Рене. — Нет, постой, — она наставляет палец на Рене, предупреждая, чтобы та не вмешивалась, но взгляд её прикован к Нилу. — Хватит с меня того дерьма, которое сыплется на нас всю неделю, не говоря уже про весь год! Я хочу знать, как далеко зайдёт это идиотское противостояние между Натаниэлем и Рико. Или правильнее будет сказать Нилом и Рико. Нил застывает и чувствует, что не может и пошевелиться. Удар ниже пояса, но он понимал, что эта тема вернётся. — Мы поговорим об этом, — говорит Ваймак, — но только когда все соберутся. А пока приведите себя в порядок. В душ и раздевалку — опять по очереди. Сначала девушки, — подождав, пока за ними закроется дверь, он продолжает: — Объявляю новое правило: после победы вся команда обязана радоваться, а то своим тоскливым видом вы меня раньше времени в гроб загоните. Ваймак смотрит на парней, но Кевин сверлит взглядом Нила, а близнецы снова взялись игнорировать друг друга. Тренер беспомощно вскидывает руки и удаляется. В фойе воцарилась напряженная тишина, которую прерывает появление Дэн, Мэтта и Ники. Все трое еще пребывали в радостном возбуждении после победы и розданных интервью, однако общий кислый настрой мгновенно их охладил. Поколебавшись буквально секунду, Дэн молча отправляется в раздевалку. Ники подходит к Нилу и приваливается к нему плечом. — Итак, мы сделали двух соперников из трёх. Победа на следующей неделе будет вишенкой на торте, — Ники многозначительно смотрит на Кевина, словно требуя, чтобы тот вступил в разговор. — А потом — первая «мясорубка». Какие у нас шансы сыграть с кем-нибудь интересным? — Нулевые, — кисло произносит Кевин. — Все интересные команды — в нечётной группе. — Все, кроме нас, ты хотел сказать, — Ники делает паузу, рассчитывая, что Кевин с ним согласится, но согласия не дожидается и театрально вздыхает. — У тебя слишком предвзятое мнение. Не забывай, за кого играешь. Если в итоге нам выпадет биться против «Троянцев», советую ставить на нас. — Я подумаю, — говорит Кевин. «Вороны» и «Троянцы» жёстко соперничают между собой, но Кевин является преданным фанатом последних. Нила это не удивляет — команда университета Южной Калифорнии считается одной из лучших в стране. «Троянцы» славятся своей спортивной честностью, и прошлой осенью именно они первыми выступили за то, чтобы «Лисы» продолжили участие в чемпионате. Такая команда, безусловно, заслуживает внимания и любви Кевина Дэя. — Дятел, — обижается Ники. — Вот возьму и расскажу тренеру, что Риманн нравится тебе больше. — Расскажи, — фыркает Кевин. — Если тренер не дурак, то сам знает, что «Троянцы» круче «Лисов». Были и будут. — Это всё твоя предвзятость, — бормочет Ники. Появившаяся Дэн сообщает, что девушки освободили помещение, и парни толпой направляются в раздевалку. Стоя под душем, Нил долго проверяет, не осталось ли под ногтями крови. Никаких следов он, разумеется, не обнаруживает, но ещё целую минуту ему чудится запах горелой плоти. Как обычно, Нил переодевается последним и, выйдя, обнаруживает, что вся команда ожидает его в комнате отдыха. Ваймак со скрещенными на груди руками стоит перед телевизионной тумбой, Эбби — в дверях. Нилу хочется прошмыгнуть мимо неё и избежать неприятного разговора, однако он понимает, что просто так его не отпустят, и потому садится на диван. Ваймак выждал, пока он устроится, и только потом заговорил: — Первое: о дохлом слоне в раздевалке, точнее, о дохлых птицах. Я обратился в деканат и выпросил для Эбби доступ к микроскопам в лаборатории. Мы обязаны были убедиться, что кровь не человеческая. — Фу, гадость какая, — ежится Ники. — Учитывая, с кем мы имеем дело, это было необходимо, — Ваймак качает головой. — Меньше всего я хочу подвергать вас всех риску. Стадион должен быть безопасным местом, а я не сумел вас защитить. Я уже подумываю оборудовать места общего пользования видеокамерами, но пойду на это, только если все дадут добро. Если мы действительно их установим, то записи будут доступны лишь тем, кто сейчас находится в этой комнате. Я, как и вы, не желаю, чтобы посторонние совали нос в наши дела. И это плавно подводит нас ко второму вопросу, то есть к просьбе Нила обойтись без полиции, — Ваймак смотрит каждому из «Лисов» в глаза. — Из уважения к нему я готов уступить, но решать не мне одному. Вы согласны на это? — Нил, ты вправду спустишь это Морияме с рук? — спрашивает Дэн. — Рико не сделал бы этого, если бы опасался, что его поймают, — ответил Нил. — Возможно, мы не возьмём его самого, но поймаем подручных, — вставляет Мэтт. — Идеальных преступников нет, все оставляют следы. — Это самое мягкое, что могло произойти, — внезапно вмешивается Кевин. — Рико злит больше то, что Натаниэль отказался стать свитой, и что Жан покинул эту самую свиту. Нил подхватывает, ведь это в какой-то мере безопаснее: — Рико очень бьёт по самолюбию, что вся его свита — кого он считает свитой — смогла сбежать. Но это доказывает, что Рико не всесильный. Он лишь носит фамилию Морияма, но в своей семье он — никто, — Нил скрещивает руки на груди. — Он пытается самоутвердиться своей свитой, своим первенством. Мы отняли у него свиту и обязаны отнять первенство. — Он нас убьет, — фыркает Аарон, прожигая взглядом Нила. — Он считает тебя частью свитой потому, что ты был его свитой в детстве. Не смей отрицать, для всех присутствующих здесь это ясно, Нил, — Аарон смеет озвучить то, что никто не затрагивал, разве что только Элисон попыталась. — Ты прав. Это бесполезно уже отрицать. Не после того, как это отрыла общественность, — Нил говорит это таким ровным голосом, на который сейчас способен. — Сколько бы ты не отрицал, они будут раз за разом возвращаться к этому, — замечает «нормальный» Миньярд. — Кевин, почему ты об этом не говорил? — вскидывает голову Элисон, глядя на Дэя. — Ты знал, что это принесёт проблемы. — Он меня не узнал, — Джостен пресекает выпад Рейнольдс. — Кевин не мог ведь быть настолько слеп, — недоверчиво говорит Элисон. — Я действительно его не узнал, — вклинивается вновь Дэй, и Рейнольдс на это фыркает. — Рико не позволил бы своей свите так легко сбежать, так как вы с Жаном это смогли? — вновь вмешивается Аарон, и Нил чувствует, как этот вопрос на миг выбил воздух из его лёгких. Натаниэль. — Я едва ли помню что-либо, — качает головой Джостен, постаравшись улизнуть от ответа, хотя осознаёт, что так легко это не выйдет. — Мы не отвернулись от тебя даже после того, как ты натравил Рико против нас. Мы тебя принимали, старались быть максимально тактичными и не лезть лишний раз в твои дела, неужто мы не заслуживаем правды? — даже не с наездом, а с разочарованием говорит Дэн и поджимает губы. — Нам стоит знать, чтобы понимать, что ждать. Дэн долго не вмешивалась, как и Мэтт, который просто её обнимает и слушает. Ники тоже не смеет влезть, в какой-то степени поражённый происходящим. А Эндрю просто безразлично: он знает правду. Он слушает, но с виду привычно абсолютно равнодушен. Он не видит смысла вмешиваться. Эндрю хочет, чтобы Натаниэль сам сделал шаг навстречу Нилу. Кевин порывается что-то сказать, но прикусывает губу и всё же молчит, отводя взгляд в пол. — Кевин, ты знаешь? — внезапно обращается к Дэю на французском Джостен. — Да, — на грани слышимости так же на французском отвечает Кевин. — Ты молчал, — звучит с обвинением. — Говорите на английском, раз уж тут вся команда, — раздражённо говорит Аарон. — Кевин, ты знаешь. От лжеца мы не добьемся правды, так поведай нам ты. — Мы обязаны это знать, — подключается снова Элисон. — Ребята, хватит, — Рене больше не может держаться в стороне. Продолжить девушке не даёт уже Ваймак, поддержавший ее: — Вы, черт возьми, победили. Сегодня без продолжения разборок, порадуйтесь победе и подготовьтесь разгромить противников в следующих матчах. Тренер сперва сомневался, стоит ли ему вмешиваться. Он знал правду насчёт того, кто именно вернул Нила и привёз Жана, но вот каким образом — нет. Но сегодня действительно не время для разборок. — Кевин, мы поговорим, — Нил не спрашивает, а ставит перед фактом на французском. — Рико попытается использовать это против тебя, — говорит Дэй и даже не уточняет, что конкретно, но Джостен и без этого понимает. Они действительно обязаны поговорить снова, как тогда, пусть вновь оба не горят желанием. Вероятно, на следующей ночной тренировке: им необходимо поговорить наедине. Сегодня её не будет — её не бывает в дни матчей. Всё рухнет. Нил не доживёт даже до мая.49.
***
Миньярд устремляет взгляд на заехавшее на парковку чёрное Мазерати. Он знает, кто это, ещё не увидев водителя. Натаниэль, выйдя из машины, медленно подходит к Эндрю, сразу же молча забирая сигарету из чужих губ и сам затягивается. Его улыбка могла бы сойти за довольную ухмылку, но она просто усталая. — Ненавижу, — равнодушно слетает с уст Эндрю, и в его взгляде не читается злоба. — Всей душой? — издаёт приглушённый смешок Натаниэль, протягивая сигарету обратно Эндрю. — До смерти, — уже привычно отвечает Миньярд, забирая сигарету, которую они в итоге курят на двоих. Натаниэль незаметно выуживает из кармана карго ключи и протягивает их Эндрю, но тот их не берёт, а просто прожигает нечитаемым взглядом парня рядом. — Они от машины, — замечает голкипер. — Они твои, — Нат кивает в сторону машины, на которой приехал. Он попросил её от Ичиро именно для Эндрю. — Мне не нужны подачки, — Эндрю бросает на землю окурок, а Натаниэль давит его ногой. — Твоя машины была испорчена из-за того, что мой брат вызвал гнев фанатов пернатых. Так позволь мне расплатиться за него. — Его ошибки — не твои ошибки, — Миньярд скрещивает руки на груди, глядя на звёздное небо. — Ты прав, — Нат продолжает протягивать ключи, не собираясь отступать. — Я обещал ему защиту, — Эндрю в ответ никак не отреагировал, но внутри него что-то шелохнулось от этих слов: он тоже обещал защиту. Они оба просто хотят защитить