Let me protect you.

      Натаниэль спит прямо в машине, припаркованной у стадиона Пальметто. Времени, выделенного на сон, не так много, потому такой вариант показался Нату оптимальным. И ехать с утра до стадиона не пришлось — он здесь первее всех «Лисов».       Сон беспокойный — скорее полудрёма. Периодически Нат просыпался, но быстро проваливался обратно. Окончательно просыпается он по будильнику, заведенному на 5:30 — как-никак, тренировка у них в 6 утра. Пока Натаниэль в этом штате, он не смеет пропустить тренировку, на которой ему так «добродушно» разрешили присутствовать.       Веснински небрежно собирает нерасчесанные волосы в хвост, после чего выходит из машины и осматривается: никого ещё нет. Натаниэль проходит на стадион и сразу направляется в раздевалку, куда постепенно подтягиваются и «Лисы», уже более спокойно реагирующие на него.       Ваймак нещадно гоняет на тренировке, и каждый выкладывается настолько, насколько может. Разве что Эндрю играет вяло, а если и потрудится отбить мяч, то отправляет его прямиком в того, кто и попытался забить. А Натаниэль играет так, словно он намеревается выйти со всеми против Невады. Будто он собирается отвоевывать вместе с «Лисами» победу — впрочем, он и вправду собирается. Бесспорно, ему нужна победа «Лисов» из собственных побуждений — и сейчас это не столько желание искоренить насилие в «Воронах» (ведь там уже ни Жана, ни Кевина, а остальные его мало волнуют), сколько желание втоптать Рико в землю.       Стоит Натаниэлю выйти из раздевалки, как Ваймак уводит его в кабинет, и Нил остаётся ждать брата, будучи готовым пропустить пару — а то и все, — дабы поговорить с близнецом.       — Мне нужны твои документы. Они у тебя при себе? — сразу заявляет Ваймак, и Натаниэль с сомнением на него смотрит.       — Нет, — на удивление, честно отвечает Нат. У него практически никогда нет своих настоящих документов при себе.       Натаниэль задаётся вопросом, как лучше поступить: подать документы от лица Натаниэля или Нила Веснински? Ваймак знает его под именем Натаниэля, а команда под именем Нила. И Нат сразу осекается, понимая, что всерьез думает над тем, чтобы подать документы. Им была окончена школа — он был на домашнем обучении. Хотя она никогда не стояла на первом месте, но он всё равно сумел ее окончить. Как-никак он не мог остаться совсем без образования.       Ваймак устало потирает переносицу и смотрит на Натаниэля, как на непутёвого ребенка.       — Принеси их сегодня-завтра, — требует Ваймак. — Придется сдать экзамены. Тебе дали отсрочку, и сможешь сдать во время пересдачи. Вот условие поступления, — выкладывает Ваймак, и Натаниэль соглашается на это условие. — Если не сдашь, то поступишь как спортсмен в следующем учебном году.       Но Натаниэль понимал, что в следующем учебном году будет уже поздно. Что ж, помимо тренировок и работы ему предстоит учить материал для семестрового экзамена. Сон окончательно вычеркнут из графика.       Ваймаку недостаточно за это платят, но он продолжает возиться с этими детьми. Возможно, он ещё пожалеет о своем решении взять в команду Натаниэля. У Ваймака дежавю: он уже дал выбор без выбора Нилу, когда пришел вербовать его.       Все уже решено за Натаниэля, и Нат пусть и может пойти против этого, но он... Просто не хочет, потому и соглашается. Сейчас он может позволить себе играть — он сможет совмещать работу и игру, пусть и с трудом, но сможет. Буря грядет, но наступит она уже после игрового сезона, потому он решает, что будет играть, пока буря не нагрянет. И буря будет нещадной.       Нил ждал Натаниэля прямо у кабинета — он боится упустить брата, ведь тот вполне может втихую покинуть корт. И Нат даже не удивлен, когда, выйдя, сразу сталкивается с братом. Веснински жестом указывает следовать за ним, направляясь на трибуны, где они могут спокойно поговорить наедине.       Натаниэль устраивается на первом ряду, и рядом с ним присаживается Нил. Нат молчит, ожидая вопросов со стороны Нила, а Нил молчит, думая над тем, что сказать.       — Что с тобой было за все это время? — всё же решается задать вопрос Нил.       Натаниэлю хочется закурить, но его сигареты сейчас в машине. Он как-то то ли нервно, то ли грустно усмехается:       — Это долго.       — Я не тороплюсь, — ожидаемо отвечает Нил, и Натаниэль ещё недолго мнется, размышляя, что следует ответить.       — Насилие в Гнезде, насилие в Балтиморе, — тянет Натаниэль и, запрокинув голову, прикрывает глаза. — В Гнезде из меня пытались сделать идеального игрока. За славой таится грязь. Ненавижу Гнездо, там слишком много грязи. Думаю, ты в этом убедился, — удручённо говорит Нат, кинув мимолётный взгляд на Нила.       И Джостен не может не согласиться:       — Действительно просто отвратительное место. Но отвратительны там Тетсудзи и Рико. Кстати, Рико всегда был таким?       — Дело не только в Рико и Тетсудзи... Гнездо прогнившее само по себе, — уныло хмыкает Нат. — Я не могу сказать точно, когда Рико стал портиться. Да, он был не сахар, но... Сначала он был другим, — Веснински выпрямляется, поджимает губы, и Нил замечает это. Значит, в какой-то степени для Натаниэля это неприятная тема.       Натаниэль уже готов делать ставки, какие вопросы задаст Нил, ведь это более чем очевидно. И Нат уже продумывает ответы, но Нил застаёт его врасплох:       — Ты стал его наследником, — звучит страшная догадка. Не даётся даже назвать имя, а уж тем более сказать «отец».       Нила мутит от этих мыслей, язык едва ли повернулся высказать такое предположение, и Джостен с отчаянной надеждой смотрит на близнеца — вдруг он опровергнет? Тогда Нил сможет выдохнуть почти что с облегчением, но вопросы будут без ответа.       Это хуже любой пощёчины. Натаниэль не может вдохнуть, и он замечает, что даже не дышит, лишь когда слышит рассеянно-испуганное «Нат». Веснински перебирает собственные пальцы, уперевшись расфокусированным взглядом в пол. Вдохнуть, вдохнуть, вдохнуть.       И без ответа ясно, что Нил прав.       Нил с плохо скрываемым ужасом смотрит на человека рядом, в нем всколыхнулись противоречивые чувства, столкнулись страх, неверие и привязанность. Нил берет себя в руки, вспоминая, кто именно перед ним. Он не может быть как отец. Не сейчас, когда он такой уязвимый и потрясенный.       — Нат, — уже более твердо зовёт Нил, не давая дрогнуть голосу. — Нат, это я, это Нил, — он показывает свои руки близнецу, прежде чем осторожно повернуть голову Натаниэля в свою сторону, заставляя сфокусироваться на себе.       Нет, Натаниэль не может быть монстром. Не тогда, когда он на грани панической атаки. Нил не знает, что он должен чувствовать. Он не может до конца осознать, кем пришлось стать его близнецу, и хочет хотя бы верить, что у Ната просто не было другого выбора.       — Я... — Натаниэль хочет шептать о том, что он не такой, как Натан, но он сам в это не верит. — Я не причиню вреда «Лисам» и тем более тебе. Я никогда не причиню вреда тебе. Не отталкивай меня, Нил, — с отчаянием просит парень, фокусируясь на брате. — Я убью его. Я убью его ради нас. Ради тебя, — Натаниэль делает глубокий вдох, возвращая себе свое самообладание, пусть и с трудом дающееся ему, но он выглядит уже не таким потерянным.       Натаниэль не мог быть никем. Тогда он не смог бы защитить то, что ему дорого. Чем больше у него влияния, тем больше опасности, но и вместе с тем защиты. Он может постоять за себя, он может постоять за тех, кто ему дорог. Чем больше Натаниэль ввязывается в это болото, тем сложнее выбраться, но он верит, что настанет тот момент, когда он станет почти что свободным. Он никогда не сможет стать полностью свободным — он это знает как никто другой.       «Моим ангелом-хранителем был ты, и ты не монстр. Ты никогда не станешь монстром, как он».       — Ты уже мог бы сдать меня отцу, будь ты таким же, — замечает Нил, пытаясь убедить скорее себя.       — Я дал тебе обещание защиты. Я сдержу своё обещание, даже если это будет стоить мне жизни, — кивает Нат, вновь напоминая об этом. Для него обещание защиты долгое время было смыслом жизни       — Я помню. Я верю тебе. Но я не прощу тебя, если ты решишь умереть. Я жажду его смерть не только ради собственной безопасности. Но и ради тебя, — на грани слышимости говорит Нил, оставляя их разговор только между ними.       На корте никого нет, кроме них, но они всё равно шепчут так, что слова виснут в воздухе только между ними двумя, не сумев бы долететь до кого-либо другого, даже если бы этот кто-то здесь и был.       — Я верю, что ты защитишь меня, но я хочу быть самостоятельным, — настойчиво повторяет Нил то, что уже пытался донести до брата. Хотя сейчас ситуация приобрела другие краски, но Натаниэль жертвует не меньше. — Ты всегда меня защищал и ругал, если я пытался сделать то же самое для тебя, — продолжает Нил.       — Нет, — категорично, даже малость раздражённо отвечает Натаниэль и резко встаёт, пошатнувшись, направляется к выходу.       Нил понимает, что бесполезно сейчас окликать брата и настаивать на своем. Самому Нилу просто необходимо переварить всю информацию для начала: в голове не укладывается, что Натаниэль стал наследником отца, хотя это осознание поселилось ещё раньше этого разговора, но Нил просто неосознанно отгонял её, не желая даже допускать подобную мысль.       Нил вспоминает вчерашний разговор. Вспоминает треск огня, означавший бунт, а не смерть матери. Вспоминает детское обещание, вспоминает неловкие, но бережные прикосновения, когда помогали залатать друг друга, вспоминает плескающиеся в глазах привязанность и доверие, вспоминает вину, обиду и страх за брата. Нил остался на трибунах, вспоминая все, что было связано с Натаниэлем.       Нет, этот человек не может быть монстром, каким является Натан.       Натаниэль не обращает внимание на то, куда едет; он нервно курит, отгоняя липкие остатки панической атаки. Работа на ближайшие дни — переводы. Натаниэль, обладая уже немалым количеством языков, продолжает изучать новые. Ему легко даётся изучение языков, и он этим пользуется, а Ичиро пользуется знаниями Натаниэля. Надёжные переводчики очень ценны. И Ната часто нагружают работой переводчика, ведь надёжнее у Ичиро нет никого. И Натаниэль продолжает быть верным мальчиком на побегушках, который нашёптывает на ушко своему Лорду.       Натаниэль и не замечает, как подъезжает к пляжу, на котором он был с Эндрю. Нат останавливается, но не спешит выходить из машины, которую по привычке проверяет на наличие прослушек. Веснински достает из бардачка квадратный листок и «одноразку» — телефон. Набрав номер по памяти, Нат подключает наушники, используя только один, и откладывает телефон, пока начиная складывать оригами из белоснежного листа. В бардачке у него уже есть несколько сделанных. В ожидании он невнятно тихо напевает что-то. Ответ поступил через три гудка.       — Привет, — вяло говорит Натаниэль, откладывая журавля на приборную панель и доставая ещё листок бумаги, начиная складывать нового.       — Привет, — мягко отзываются на противоположном конце, и Веснински устало улыбается. — Сколько?       — Пять месяцев, — кратко отвечает Натаниэль. Он продолжает делать журавликов, пока размышляет. — Что насчёт Кэт?       — В Италии острая обстановка в целом, но сейчас у них стычка с одной из семей — Конте. Я на самом деле мало нюансов знаю, но, если не ошибаюсь, то Конте метит на Венецианскую лагуну, ища выход к Венецианскому заливу. У них уже есть выход к Лигурийскому морю, но их там притесняют. Конте очень мешают Луи, — на одном дыхании выкладывает девушка. — Но сейчас не могут открыто дать отпор. Это может обозлить другие семьи, которые и так настороженно к ним относятся. Всё.       Натаниэль в ответ мычит, не спеша что-то отвечать. Он откладывает очередного журавлика и достает сигареты, вновь закуривая, он также оглядывается, дабы убедиться, что за ним не следят. Он всегда должен быть уверен, что слежки нет, иначе всё обернут против него.       — Спасибо за информацию. Как дела обстоят в семье? — наконец подаёт вновь голос Веснински.       — Меня хотят выдать замуж так же, как и Кэт. Благодаря Кэт появились связи в Италии и были налажены торговые отношения, они думают, что получится и меня так же удачно выдать замуж. Был кандидат тоже из Италии, они хотели утвердить связи там, однако он был убит накануне знакомства. Если честно, я... Даже рада. Я не хочу замуж, — девушка тяжко вздыхает, и Натаниэль может разобрать нотки облегчения.       — В таком случае рад за тебя, — небрежно бросает Натаниэль. — Но не думала ли ты, что брак по расчету может быть выгоден и тебе?       — ...Нат, ты можешь считать меня наивной дурой, но я действительно верю в любовь, даже в прогнившем мире. Если на то пойдет дело, я поступлю так же, как и мать, — заявляет девушка, и Веснински отмечает про себя, что не хочет лезть в это.       — Твое дело, — сухо бросает Нат. Разговор помог отвлечься от внутренних переживаний, как и никотин. — Изменилась ли ситуация в Венгрии?       — Нет.       — Есть, что ещё рассказать?       — Я не обладаю бо́льшей информацией. В следующий раз звони по другому номеру, — девушка начала диктовать номер телефона, и Натаниэль записал его. Ему необходимо выучить сейчас же этот номер, а потом сжечь бумажку с ним. — Ты уверен, что... Не хотел бы просто поговорить? — неуверенно спрашивает собеседница.       — Не сейчас, — отсекает Веснински и завершает звонок.       Он выкидывает окурок в окно и достает из телефона симку, которую ломает, как и телефон оказывается безнадежно сломан. Он отмечает некоторых людей на пляже, но это обычная серая масса. В любом случае, никто из них не мог слышать разговор. Если бы не эти люди, то Натаниэль бы мог просто зарыть телефон с симкой глубоко в песок, к примеру. Но сейчас это не имеет значения. Конкретно в данный момент Натаниэль собирается поехать в отель снять номер. Ни в одном отеле он не задерживается долго в целях безопасности.       Натаниэль чертовски устал от всего этого дерьма. Он просто хочет почувствовать себя хотя бы на мгновение свободным.       Но сейчас максимум, который он может себе позволить, — это вступить в ряды «Лисов». Но и это уже слишком много. Зато он сможет лучше присматривать за Нилом.       И все же утренний разговор с Нилом оказался не таким ужасным, каким его ожидал Натаниэль. Нат был уверен, что Нил сбежал бы, но нет — он остался, он доверился Натаниэлю. Натаниэль разорвет на куски Натана и любого, кто будет угрозой. О Кевине и Жане Натаниэль переживал меньше — над ними не парит такая угроза. Жан в надёжных руках, а борьба Кевина и Рико должна быть личной — Кевин обязан сам выстоять против названого брата. И, по крайней мере, у Кевина есть команда, есть Эндрю.       Эндрю. Какова бы была его реакция на всю правду о Натаниэле? Оттолкнул бы он Ната, посчитав слишком опасным?

***

      В комнату отдыха Дэн заходит с четырьмя табличками и скотчем, которым прилепливает листки над телевизором. Каждая таблица содержит очки, уже набранные командой, и вскоре к ним должны добавиться сегодняшние.       Пока играли «Вороны», Кевин не особо интересовался цифрами, зато Натаниэль очень внимательно следил за их матчем, чтобы в который раз проанализировать игру «Воронов». Веснински пристроился среди Монстров: рядом с Эндрю на конце дивана, а с другой стороны Эндрю Кевин. Многие были удивлены тому, что Монстр принял его, и что сам Нат решился влиться в Монстры. Нил же устроился среди старшекурсников, что было не удивительно, хотя Монстр не возражал бы, если бы Нил устроился с ними, но места не было.       После начала матча между пенсильванскими «Львами» и «Троянцами» Кевин то и дело обеспокоенно поглядывает на листки, а Нат просто остается таким же внимательным. Кевин следит за игрой с таким вниманием, словно проигрыш «Троянцев» означал бы его собственную смерть.       — Я думаю, Жану там будет хорошо, — внезапно говорит на французском Натаниэль, с трепетом наблюдая за очередным голом «Троянцев». Эта команда, бесспорно, ему нравится, но он не был таким же фанатиком, как Кевин.       Дэй на мгновение отрывается от матча и рассеянно кивает, соглашаясь с высказыванием. В любом случае, там Жану гораздо лучше, чем в Гнезде. Сейчас Моро не собирается выходить на поле, ведь это может повлечь гнев фанатов «Воронов». Хотя рано или поздно ему придется это сделать, новость о переводе Жана Моро, третьего номера, будет сенсацией. Сейчас Жан сам ещё не готов предстать перед публикой в желто-красных цветах. Он всё ещё боится. И вряд ли Жан выйдет в этом сезоне — думается Нату. Для Веснински было главным лишь то, что сейчас Моро в хорошей команде. В лучшей, которая могла бы быть.       И «Троянцы», и «Львы» играют как настоящие профессионалы. И пускай они не могут похвастаться безупречной статистикой «Воронов», но университету Эдгара Аллана буквально дышат в затылок. Кевин еще несколько недель назад предупреждал, что «Лисы» не готовы сразиться с командами такого уровня.       Зрелище отрезвляет и остальных Лисов. Приглушив рекламу, Дэн нервно барабанит пультом по бедру и заявляет:       — Ребят, нам определенно нужно подтянуться.       Кевин посмотрел на нее, хмуро сдвинув брови.       — Даже если бы вы взялись за ум год назад, когда я об этом твердил, против них все равно не было бы шансов. А сейчас и вовсе поздно дергаться. Они лучше нас и всегда будут лучше, — говорит Дэй.       Нил согласен с Кевином в том плане, что им сейчас не сравниться с «Троянцами», но слова звучат жёстко, пускай и правдиво. Они не дотянут до их уровня, даже если будут усердно тренироваться.       — Заткнись, Кевин, — резко бросает Веснински, злостно глянув на Дэя. — Мне казалось, надо поднимать командный дух, а не закапывать его на три метра под землей.       — А ты вырыл уже глубже трёх метров, — подмечает Нил, адресовывая это Кевину. — Мы не проиграли ещё, и тем более уже пообещали реванш «Воронам». Мы не имеем права сдавать позиции.       — Что толку отрицать очевидное? — пожимает плечами Кевин. — Мы еле вывезли в игре с Невадой. Неужели кто-то из вас всерьез надеется пройти «Большую тройку»? Присоединение Нила не спасет ситуации. И тем более не тогда, когда навыки ослаблены.       Веснински фыркает на эти слова, но возразить не может — он не такой сильный игрок, каким мог бы быть, если бы остался в «Воронах».       — Давненько в Калифорнии не было землетрясений, — замечает Ники. — По крайней мере, мы избавились бы от «Троянцев».       — По-моему, это слегка перебор, — вмешивается Рене.       — Нам только что-то вроде этого и поможет, — говорит Элисон.       Спокойное выражение лица Рене не меняется, ровным остается и тон, но ей не требуется показывать свое разочарование в товарищах – Лисы понимают его и так.       — «Троянцы» поддержали нас в трудную минуту, — напоминает она. — Вы вправду желаете им зла, только чтобы получить преимущество?       — Это просто несправедливо. — Ники отводит глаза. — В смысле продвинуться так далеко вперед, столько стараться, а сейчас взять и проиграть.       — Мы вправду ещё не проиграли, — возражает Дэн, — но проиграем, если вы опустите руки за шаг до победы.       Кевин открывает рот, снова собираясь сказать что-то язвительное и вряд ли способствующее подъему общего духа, поэтому Натаниэль просто заткнул его, потянувшись через Эндрю и влепив подзатыльник. Мэтт хрюкнул от смеха и безуспешно попытался замаскировать звук кашлем. Кевин на долю секунды застыл, потом метнул на Натаниэля испепеляющий взгляд.       — Хватит рыть землю, — цокает Натаниэль.       — Сейчас никому не хочется это слышать, — соглашается Нил, позабавившись с выходки брата, но бросив напряжённый взгляд на Эндрю.       Кевин с угрюмым видом умолк. Элисон подает Дэн какой-то знак. Натаниэль и Нил замечают ее жест лишь боковым зрением. Они поворачивают голову синхронно и видят, что Дэн состроила подруге рожицу. Мэтт, кратко посмеявшись с замеченной синхронности близнецов, обнял Даниэль за плечи и коротко прижал к себе. Возможно, связи между этими действиями не было, однако улыбка, которую Мэтту не удалось спрятать, кажется скорее довольной, нежели сочувственной.       — Знаете, — начал Бойд, но в этот момент Дэн снова прибавила громкость телевизора. Он не обиделся, а только ухмыльнулся и не стал продолжать.       Через несколько минут перерыв закончился. «Львы» и «Троянцы» вышли на поле в обновленных составах и возобновили игру, вновь демонстрируя потрясающий профессионализм. Когда калифорнийцы забили, плечи Кевина чуть расслабились, однако напряжение не отпускало его, пока те в итоге не победили. С невероятными тридцатью семью очками, набранными за три игры третьего тура, «Троянцы» вслед за «Воронами» вышли в следующий тур.       — Мог бы поменьше радоваться, — замечает Ники, увидев радостную улыбку Кевина. — Нам ведь выходить против них.       — Они для этого постарались, — парировал Кевин, холодно взглянув на Натаниэля.       — Тогда нам надо постараться ещё больше них, — подмечает Нил, и Нат улыбается этому, кивая.       — Мы должны вложить сил больше, чем любая другая команда, ведь нам предстоит ещё выиграть «Воронов», — соглашается Веснински, и Кевин хмуро смотрит на них двоих, однако кинутый Натаниэлем взгляд заставляет его заткнуться, скрестив руки на груди, оставшись при своем мнении.       Дэн улыбается такому настрою, отмечая про себя, что от прихода Натаниэля они ожидали худшего, но он всегда уверенно заявлял, что они обязаны победить «Воронов», что они смогут это сделать, и Дэн не знала, верил ли он сам в это, но положительный настрой был подхвачен не только ею и Нилом (у них и так был серьезный настрой), но и командой в целом, за исключением Кевина, Аарона и Эндрю — последним двум было плевать.       С Натаниэлем Лисы провели мало времени, но никто из них не мог не отметить не только внешнюю схожесть близнецов. Натаниэль бы был рад проводить побольше времени с Лисами, но он просто не мог полноценно совмещать обе свои части жизни. Ему выделили место в комнате с Нилом и Мэттом, но он не ночевал там ни разу ещё. Либо отель, либо машина. Натаниэль проводил с командой довольно мало времени, но ему далось весьма легко влиться: старшекурсники с Ники быстро приняли его, ведь он охотно шел на контакт, но не открываясь больше необходимого, и был схож с Нилом, а с Кевином он просто был знаком уже. Хотя сперва команда относилась к нему с настороженностью, и их может до сих пор напрягать то, что он постоянно пропадает, но они с этим не навязываются.       Натаниэль был рад провести время с командой, он в такие моменты чувствовал себя настоящим, живым. И его пробирала глубокая печаль, что придётся уйти — снова бросить экси, оставить команду, с которой так и не успел полностью сблизиться, хотя он в любом случае не собирался подпускать их достаточно близко, но он хотел, чтобы его могли звать другом, пусть сперва у него не было намерений влиться больше, чем на поле. Как-никак, но с его работой не завести дружеские связи, и пусть он всё ещё не может назвать их своими друзьями, но они ведут себя так, словно он... И вправду один из «Лисов». Да, они вправду ещё не друзья, но его приняли. И это уже было достаточно для Натаниэля. Для Натаниэля, который забыл, каково это, с двенадцати лет, когда они разошлись с Жаном. Может, Веснински хотел бы сохранить — восстановить — прежнюю, старую связь с Моро, но вряд ли новость о том, кем является Нат, была легко перенесена Жаном, пусть помощь в побеге и сглаживала углы. Жану потребовалось бы время рядом с Натаниэлем, чтобы вернуть свое доверие, вернуть ту связь, но этого времени нет, да и Нат решил, что Жану будет легче в новой команде без него рядом.       С Нилом они больше не разговаривали наедине, и Джостен был уверен, что близнец просто избегает его. Что, впрочем, было правдой. Хотя рано или поздно они вновь останутся наедине, вновь будут делиться по кусочкам своей жизнью, вновь будут стараться вернуть доверие. Они все равно вернутся к этому, сколько бы Натаниэль не убегал. Ему просто требуется некоторое время, и он сам начнет разговор.       Для Натаниэля все складывается пока как нельзя лучше: он может быть с командой, пока Ичиро требуется от него в основном бумажная работа, но всё же периодически Веснински необходимо встретиться лично с Мориямой.       — О, Нил, я, кстати, видел, как ты делаешь журавликов! А ты умеешь ещё делать оригами? — щебечет Ники спустя некоторое время. — А я фенечки, к слову, умею делать. Сделать тебе? Давай парные!       Натаниэль фыркнул от такого потока со стороны Ники, но все же решает не игнорировать:       — Да, я умею делать ещё оригами. К примеру, лотосы, — Натаниэль вспоминает, как однажды нашел книгу по оригами в библиотеке дома. Это была очень неожиданная находка, но оригами оказалось чем-то вроде медитации. Помогало иногда отвлечься, как, к примеру, изучение языков. — Что насчёт рыжих фенечек с лисьими лапками для всей команды? — подкидывает идею Нат. И Нил, и Нат были не против фенечек, если они достаточно свободны и не стаскивают запястье.       — Отличная идея! — воодушевленно вскрикивает Ники, явно загоревшись такой идеей.       — Это будет мило и воодушевляюще, — мягко улыбается Рене, поддерживая идею, губы Дэн и Мэтта тоже растягиваются в улыбке.       — Кстати, Нил, ты собираешься выйти в новой игре вместе с нами? Думаю, будет много шумихи вокруг твоей персоны, — интересуется внезапно Мэтт, и Нат в задумчивости смотрит на него.       — Если я выйду на корт в рыжей форме, то надо быть готовыми к удару со стороны Рико: может, Тетсудзи и смог удержать его в узде, когда ушел Жан, — и это Натаниэль ещё умалчивает о том, что угрожал Рико, — однако я могу стать спусковым крючком, — качает головой Веснински. — в Рико уже накопилось достаточно дерьма, и вы... Мы должны готовы быть к удару со стороны Рико. И он будет неслабым. Советую держаться вместе и не оставаться никому одному. Сейчас, когда я вступил, Лисы не вылетят, даже потеряв одного игрока. Мы не можем быть уверены, что Рико не прибегнет к этому... Снова, — заключает Веснински.       — О, черт, — слетает обречённо с уст Бойда, и Дэн обнимает его за талию.       — Рико натравит фанатов против нас. Он обвинит Н... Нила в предательстве, и фанаты будут жалеть его — как-никак, вся его свита покинула его. Даже если один из них и из прошлого, — выкладывает свои доводы Нил, и Натаниэль кивает.       — Мы выстоим. Мы же Лисы, — уверенно заявляет Дэн. — Мы привыкли к такому, мы выдержим и докажем всем, что мы сильнее этого дерьма.       Натаниэль сдержанно улыбается на это, сейчас отчётливо понимая, почему именно Дэн стала капитаном. Она заслуживает свое место — она поддерживает эту команду на плаву, старается объединить и поднять командный дух.       — Итак, вы готовы к моему выходу? — спрашивает Натаниэль. По крайней мере, он предупредил о последствиях. Рано или поздно Рико всё равно сделал бы выпад, но Нат подействует спуском. Учитывая всю накопленную злость, Рико может сделать что-то опрометчивое, и это могло бы сыграть против него, если бы не преданные фанаты.       — Да, — первой отвечает Дэн, а за ней следуют положительные ответы от Мэтта, Ники, Элисон и Рене.       — Пусть подавится и задохнётся своей злостью, — подаёт голос Нил. — Да, — присоединяется он.       Натаниэль удовлетворённо улыбается и кидает мимолётный взгляд на Эндрю, который выглядит привычно невозмутимо, но Нат видит проскальзывающую напряжённость из-за предстоящего выпада от Рико, но плечи Миньярда быстро расслабляются обратно.       — Значит, с позволения тренера я выйду в рыжей форме, — хмыкает Натаниэль. Они с Ваймаком уже обсуждали это: после подачи документов ему позволили присоединиться к команде.       Веснински выглядит усталым, но довольным. В последнюю неделю он едва ли спал: работа, подготовка к экзамену, тренировки. Вместо сна он сейчас предпочел побыть с командой, а если бы он и не был сейчас здесь, то все равно бы не спал, а занимался бы либо работой, либо зубрежкой.       Но сейчас он с Лисами, которые впустили его в свой круг.       Натаниэль чувствует краткую вибрацию телефона и проверяет его, замечая сообщение от Ичиро. Он тяжко вздыхает, оглядывает всю команду, останавливая в конце взгляд на Эндрю рядом, который даже не смотрел на него. Он вспоминает момент на пляже и невольно думает о том, что хочет снова куда-нибудь съездить с ним. Или посидеть на крыше, как выдалось однажды после ночной тренировки.       Натаниэль отбрасывает все эти мысли, пока они не ушли слишком далеко. Команда о чем-то переговаривается, и Нат не вникает в их лёгкий разговор. Он тихо встаёт и направляется к выходу.       — Ладно, мне пора, — прощается Нат, махнув рукой.       — Эй, ты куда?! — расстроенно воскликнул Ники, но остался проигнорированным, ведь Натаниэль просто покинул комнату.       Что ж, Натаниэль предвкушает игру, и он надеется, что у Ичиро нет планов на него в день игры. Веснински любит удивлять, потому он собирается в день матча позвонить Морияме и сказать посмотреть матч с Лисами. В любом случае Натаниэлю не удастся вечно скрывать это, к тому же Ичиро вероятно начал подозревать его.       Нат надеется, что он не потянет команду вниз. Он не хочет быть слабым звеном, и он делает все, что в его силах. Матч на носу, и, как бывший названый брат сыновей экси, он не может упасть в грязь лицом.       И Рико — не главная проблема Натаниэля, ведь Нат знает, что Ичиро в любом случае собирается избавиться от него.