Что случилось с Петуньей Дурсль?

Геллерт Гринделвальд демонстративно отвернулся от старого друга и продолжил молча разглядывать железные прутья решётки единственного окна его камеры, словно он не успел достаточно хорошо изучить её за 42 года тюремного заключения. Вышеупомянутый друг, который таковым быть давно перестал, в очередной раз не дождавшись ответа, наконец, ушёл, оглашая безлюдные залы замка Нюрменгард лишь стуком каблуков старомодных туфель и звоном своих нелепых шутовских бубенчиков. Когда воцарилась долгожданная тишина, нарушаемая лишь тяжёлым прерывистым дыханием узника и гулкими порывами ветра, проникающего сквозь щели в стенах, Геллерт позволил себе расслабиться и старательно закутал своё дряблое костлявое тело в лоскуты единственного одеяла. Несмотря на летнее время, старый маг всё равно страдал от сильных сквозняков, поскольку находился в самой холодной части замка — на последнем этаже башни. Его уже несколько дней лихорадит и клонит в сон от слабости-собственно это одна из многих причин, почему он отказался говорить сегодня с Альбусом. Хотя и в прошлые визиты директора Хогвартса Гринделвальд был неразговорчив и угрюмо сверлил его взглядом разноцветных потускневших от плохого освещения и старости глаз. Геллерт, упрямо стиснув зубы, откинулся на дырявый матрас жёсткой кровати и устало закрыл глаза, желая провалиться в глубокий сон без видений и кошмаров. Неожиданно он почувствовал, как его голову осторожно положили на чьи-то колени, и тёплая явно женская рука легонько коснулась его горячего лба. -И давно у вас жар, Геллерт? -Не помню. Третий день, наверное. Кто вы? Что вы хотите от меня, леди? —Не надо никаких «леди», просто Ида. Пожалуйста, позвольте мне помочь вам. Выпейте это лекарство и отдыхайте, лорд Гринделвальд. Через пару минут вам должно стать немного лучше. Таинственная женщина, которую Геллерт не мог нормально разглядеть из-за воображаемых пляшущих мошек перед глазами, слегка надавила на челюсть мага, принуждая его неохотно открыть рот. По каплям влив содержимое маленькой склянки между тонких сухих губ Гринделвальда, незнакомка бережно опустила голову бывшего Тёмного Лорда обратно себе на колени и укрыла измученного старика большим шерстяным одеялом, которое явно не без помощи магии помещалось ранее в её дамской сумочке. Геллерт в полусонном состоянии издал невнятный звук, похожий на мурчание довольного кота, и, с нехарактерной для себя покорностью прикрыл глаза, осознав, что ему действительно не желают причинить вред. Женщина-Ида лишь тихо засмеялась и нежно погладила больного по седым и давно немытым волосам, не испытывая ни капли презрения или отвращения. И принялась тихо напевать старую песенку под нос: Die Gedanken sind frei, Wer kann sie erraten? Sie fliegen vorbei Wie nächtliche Schatten. Kein Mensch kann sie wissen, Kein Jäger sie schießen, mit Pulver und Blei. Die Gedanken sind frei. (Приблизительный перевод : Мысли свободны, Кто может их выявить? Они пролетают прочь, Словно ночные тени. Никто не сможет узнать их, Ни один охотник их не пристрелит Ни порохом, ни свинцом. Мысли свободны.) И Геллерт, узнав знакомый мотив, хрипло рассмеялся и охотно подхватил следующий куплет популярной народной песни революционного характера, изначальный текст которой был придуман ещё в далёком XIII веке : Und sperrt man mich ein Im finsteren Kerker, Das alles sind rein Vergebliche Werke; Denn meine Gedanken Zerreißen die Schranken Und Mauern entzwei: Die Gedanken sind frei. ( И пусть запрут меня В мрачной темнице, Это всё-напрасный труд; Потому что мои мысли Разрушают барьеры И стены надвое: Мысли свободны.) Затем они вдвоём проговорили последний куплет, потому что петь отвыкшему от долгой речи узнику было слишком больно. Геллерт, не глядя, нащупал чужую ладонь и легонько сжал её костлявыми пальцами своей собственной руки: Ich liebe den Wein, Mein Mädchen vor allen, Die tut mir allein Am besten gefallen. Ich sitz nicht alleine Bei einem Glas Weine, Mein Mädchen dabei: Die Gedanken sind frei. ( Я люблю вино И мою девушку в первую очередь, Одни эти вещи Нравятся мне больше всего на свете. Я сижу не один Со стаканом вина Моя подруга со мной : Мысли свободны.) -И в какой революции участвовали вы, фрау?- спросил Гринделвальд, внезапно взбодрившийся Тёмный Лорд. -Проще сказать, какую я не застала. Вряд ли вы мне поверите, если я вдруг скажу, что видела казни королевы Марии-Антуанетты и Максимильяна Робеспьера своими глазами. -Если только вы лично знакомы с Понтием Пилатом, - отшутился Геллерт, который, несмотря на известную неприязнь к магглам, с их историей и литературой был весьма неплохо знаком. И иногда получал от Альбуса редкие книги, многие из которых были опубликованы в маггловском мире даже после ареста и заключения Гринделвальда в тюрьму в 1945. Ожидаемо, книги и газеты из магического мира ему никто не дарил. Альбус предлагал ему их в обмен на информацию из видений, но Геллерт отказывался работать карманным провидцем и зачитывал до дыр, к примеру, всё тот булгаковский роман «Мастер и Маргарита» на русском языке. Гринделвальд вообще-то был большим полиглотом, ничуть не уступая тому же Бартемиусу Краучу-старшему по количеству известных ему языков. -Ну, я лично нет. Зато мой Босс точно был на его балконе, - абсолютно серьёзно ответила на шутку волшебника Ида. -И что же заставило вас служить самому Дьяволу, дорогая? - иронично хмыкнул всё ещё недоверчивый Геллерт. -Никто меня не заставлял. Это была добровольная сделка. Главный заместитель и секретарь, его Адского Величества, к вашим услугам, лорд Гринделвальд, - отошла на середину камеры и приняла одно из своих истинных нечеловеческих обличий Ида. Удивлённое лицо Геллерта явно того стоило. Но, как и ожидалось, он быстро принял невозмутимый вид. -Что ж. Теперь, пожалуй, верю. На что Ида лишь весело фыркнула.