Сирена и Дракон

По пути их нагнал сир Вудрайт. Он при виде их обоих громко выдохнул с облегчением и в целом будто был гораздо радостнее самой Люк, что она осталась невредимой. Стоило ей открыть дверь в «свои» покои, как в нос ударил неприятных запах сырости. Люк сразу же взглянула на стену — на ней ничего не было кроме влажных пятен. — Так что ты натворила? — поморщился Эймонд. — Рисовала, — Люк показала пальцем на камин и угли. — Не замечал в тебе склонности к рисованию. — Я, если честно, тоже. Тема, похоже, была исчерпана на этом, поскольку Эймонд молча поставил стопку книг на столик и, не попрощавшись, покинул комнату. Люцерис, проводив его взглядом, медленно подошла к стене, на которой, когда она уходила к Хелейне, еще красовалось ее художество. Интересно, доложат ли Алисенте или Отто о нарисованном драконе, сжигающем столицу, служанки? Но как-то размышлять о возможных последствиях ей было лень, она слишком устала так долго бодрствовать. Ее тело ныло от не так давно полученных травм и от активной игры с детьми Хелейны, так что Люк не без удовольствия рухнула в мягкую постель и почти сразу крепко уснула. *** День не обещал ничего интересного, но теперь скуку Люцерис могли скрасить книги. После завтрака, что принесла Лира, Люк поудобнее устроилась в кресле перед камином. Только она прочла первую страницу, как открылась дверь. С интересом Люк повернулась к нежданному гостю, но почти сразу же поникла. — Это ты... — Это я, — не глядя на нее, ответил Эймонд. Он будто нарочно с громким скрипом отодвинул стоящее рядом свободное кресло подальше от Люк перед тем, как сесть в него. В руках у него оказалась книжка, которую он, похоже, взял с собой, и сразу приступил к чтению. — Что ты здесь делаешь? — спросила Люк, равнодушно следившая за представлением. — Читаю, — безэмоционально ответил Эймонд. — Это я вижу. Почему ты читаешь здесь? — Потому что дед узнал, что Хелейна, никого не поставив в известность, спокойно зовет тебя в игровую. Она серьезно настроена зачем-то подружиться с тобой, или чего она там хочет от тебя. Выбить то, что пришло ей внезапно в голову, практически невозможно, и вот теперь я обязан следить, чтобы она снова тебя не утащила к себе без присмотра. — Забавно получается: моего общества ищет Хелейна, а сидеть со мной приходится тебе, — ухмыльнулась Люцерис, вернувшись к книге. Эймонд на это ничего не ответил. Долго так сидеть и спокойно читать Люк не могла. Во-первых, присутствие Эймонда сильно ее напрягало, и она все время поднимала голову, чтоб посмотреть, чем он занимался. Во-вторых, она совершенно не привыкла так долго концентрироваться на чем-то одном и все не переставала ерзать в кресле, чувствуя, как у нее затекали ноги. Она не знала, сколько они так просидели, но определенно не мало времени прошло. Эймонд, который вообще ни разу не шелохнулся даже, прочитал чуть ли не половину своей книги, пока Люцерис, безуспешно пытавшаяся сфокусироваться, прочитала страничек пятьдесят, постоянно возвращаясь назад, чтобы перечитать тот или иной отрывок, потому что из-за нервной для нее обстановки в ее голове все усваивалось с трудом. Пытка закончилась, когда в комнату вошел какой-то рыцарь и объявил, что Эймонда ждут и срочно. Хмыкнув, Эймонд молча встал, оставив книгу на кресле, и ушел куда-то вместе с рыцарем. Люцерис, немного взволнованная, мысленно взмолилась, чтобы повод, по которому выдернули Эймонда из "важной миссии", был никак не связан с ее семьей. Читать стало невозможно совсем. Она соскочила с кресла и начала ходить кругами, пытаясь заставить взять себя в руки. Не обязательно же его вызвали по чему-то важному? Он же принц столицы, могли же быть у него какие-нибудь регулярные обязанности? Она настолько была погружена в свои мысли, что не заметила, как в очередной раз за день открылась дверь. Резко обернувшись, Люк напугала вошедшую девушку, в которой узнала служанку Хелейны. *** — Твой брат снова разноется, что ты выкрала меня. Несмотря на свои слова, Люк уже довольно улыбалась Хелейне. Она была рада сбежать от своих беспокойств. — Он обязательно поймет, — уверенно кивнула Хелейна. Они снова сидели за письменным столом в игровой, но, как выяснилось, час и правда был поздний — близнецов уже уложили спать. Без них, оставшись наедине с Хелейной, Люк снова чувствовала себя не по себе, но все было лучше, чем не находить себе места в полном одиночестве в своих покоях. Хелейна не торопилась начинать беседу — она будто считала, что Люцерис просто должна была сидеть рядом с ней. То ли ее это успокаивало, то ли она чего-то ждала. В этот раз вместо пера в ее руке была иголка: Хелейна вышивала паука, плетущего паутину. — Красиво получается, — неловко прервала молчание Люк. — Самого красивого паука, которого я видела, я поймала на Дрифтмарке, — тихо сказала она, не поднимая на Люк глаз. — У него были длинные тонкие лапки и дружелюбный характер. — У пауков есть характер? — искренне удивилась Люк. — Конечно, как у тебя и у меня. Они бывают разными: веселыми и печальными, мстительными и милосердными, ранимыми и флегматичными. Бывает, что что-то случается, и они изменяются до неузнаваемости. — И правда совсем как люди, — согласилась Люк. Она бы все равно не могла ей как-нибудь возразить, все же Хелейна явно была большим знатоком в насекомых и отдельно в пауках, как бы часто в свое время Люк ни подкидывала их в кровати к дочерям Деймона. — Дрифтмарк сам по себе очень красивый, кстати. Неудивительно, что там обитают столь же красивые и дружелюбные существа. Хелейна подняла голову. — Ты с большим теплом говоришь о Дрифтмарке, — посчитала она нужным отметить. — Ну конечно, это же в какой-то степени тоже мой дом, как и Драконий Камень, — пожала плечами Люк. — Как и Королевская Гавань, — продолжила за нее Хелейна. — Я уже давно не воспринимаю Королевскую Гавань домом, — возразила Люцерис, нахмурившись. — И вряд ли теперь даже в будущем поменяю свое мнение. — Из-за моего брата? — зачем-то спросила Хелейна, будто совсем не ожидала услышать на этот вопрос очевиднейший ответ. — Из-за твоего брата, — буркнула Люцерис. — Думаю, он сможет помочь тебе снова почувствовать себя здесь как дома. От слов Хелейны по спине Люк пробежали неприятные мурашки. Звучало это больно зловеще — страшно представить, что мог сделать Эймонд, чтобы Люцерис вдруг посчитала Королевскую Гавань домом. — Надеюсь, что нет... Хотелось бы как можно скорее вернуться на Драконий Камень. — Там тоже красиво? — вдруг заинтересовалась Хелейна. — Очень, — улыбнулась Люцерис, вспоминая родные пейзажи, открывающиеся с воздуха. — Ты там не бывала в детстве? Хелейна замотала головой. — Нет, я никогда не бывала за пределами Королевской Гавани и ближайших окрестностей. Только на Дрифтмарке один раз. С печалью Люк взглянула на нее. Она сама не могла похвастаться большим опытом путешествий, но все же она как минимум была частой гостьей на Дрифтмарке, и с Джейсом они нередко тайком летали на материк в ближайшие рыбацкие деревеньки, расположенные на берегу. Ей очень захотелось пригласить Хелейну с детьми погостить на Драконий Камень. Пока ее близнецы знакомились с Джоффри и Эйгоном, тетя могла бы отправиться на поиски местных обитателей, и Люк ей бы в этом помогла... — Мне жаль, что причиной твоего визита были похороны Лейны Веларион, — озвучила абсолютно другую мысль Люцерис. — Тогда весь остров скорбел вместе с нами, но обычно шумнее места не найти. Дедушка Корлис, несмотря на внешнюю замкнутость, умеет устраивать пышные пиры. Мне показалось, что они проходили куда торжественней и роскошней, чем здесь, в столице... — Я не особо люблю шумные празднества, но, думаю, Эйгону бы понравилось, — сказала на это Хелейна. Люк не сдержала тяжелого вздоха разочарования. Нет, их отношения совершенно не складывались. Рядом с Хелейной она никак не могла избавиться от ощущения, что все, что бы она ни сказала, получается как-то невпопад. Похоже, Люцерис надо просто смириться, что ей тут ни с кем из королевской семьи друзьями не стать. И радоваться уже тому, что тетя не желает ей мучительной смерти... — Ваша Милость, — неожиданно ворвалась в комнату запыхавшаяся служанка. — Что-то случилось, Диана? — Хелейна положила вышивку на стол. — Принцесса... — пыталась отдышаться Диана. — Принцесса Джейхейра... Ох... Она опять проснулась и все никак не может упокоиться, — она громко сглотнула. — И она никого к себе не подпускает и, чуть что, начинает плакать еще громче. Я бы не посмела вас побеспокоить... Но мы все слишком сильно переживаем за принцессу... Хелейна сразу же вскочила и направилась к выходу. Люцерис, не понимая, как ей в такой ситуации поступить, последовала за ней. В коридоре она обменялась вопросительными взглядами с сиром Вудрайтом: он тоже, получается, не понимал, что происходит. — Что с Джейхейрой? — бестактно спросила она. — Она видит сны, — ответ Хелейны, ожидаемо, мало помогал прояснить ситуацию. — И они ее пугают. — Ночные кошмары? — не поняла Люцерис. — Кошмары наяву, — поправила ее Хелейна. — Они приходят все чаще и чаще. Вдалеке послышался детский плач, от которого бы сжалось даже самое черствое сердце. Он оповещал всех вокруг о страдании крохотного беззащитного существа. И с каждым шагом он раздавался все громче и громче. В спальне близнецов у одной из кроватей стояли несколько женщин-нянечек и беспомощно смотрели то на Джейхейру, горько рыдающую в подушку, то друг на друга. — Мама, — прорвался другой детский голос сквозь гам. Маленький принц подбежал к ним, чтобы обхватить Хелейну за ноги. — Она опять мне мешает спать, — капризно сказал Джейхейрис, дергая свою мать за юбку платья. Происходящее нисколько его не пугало, а лишь раздражало, отметила про себя Люк. Судя по всему, это и правда происходило не в первый раз. Взяв сына за руку, Хелейна уверенно подошла к кровати Джейхейры и склонилась к ее лицу. Девочка оторвалась от подушки. Она продолжала дрожать и громко хватать ртом воздух, но уже далеко не так сильно как раньше. Хелейна ей ничего не говорила, лишь гладила по голове свободной рукой и внимательно смотрела в глаза. Люцерис понимала, что она тут, мягко говоря, лишняя. Она как никто другой знала, как важно быть рядом с мамой, когда тебе безумно страшно. Прямо сейчас она бы все отдала за одно материнское прикосновение. Но в то же время ей хотелось как-то помочь. Пусть Люк и видела детей Хелейны всего лишь второй раз в жизни, что-то не позволяло ей оставаться дальше лишь безучастной зрительницей. В дрожащей Джейхейре она видела в первую очередь ребенка, которого было просто необходимо ласково успокоить. Люк аккуратно села на самый краешек кровати девочки. — Может, если ты поделишься с нами своим плохим сном, то он просто растворится в воздухе и не сможет навредить тебе? — неуверенно предложила она. Джейхейра обернулась к ней. В ее глазах плескалось столько страха, будто Люк сказала, что хотела бы скормить ее страшному чудовищу. — Она никогда не говорит, что ей такого приснилось, — ответил за сестру Джейхейрис с обидой в голосе. — Только маме и дяде Эймонду, и то на ушко. — В любом случае, Джейхейра, это всего лишь сон. Как бы тебе ни было страшно там, ты всегда вернешься сюда, к своим родным, — Люцерис воодушевляющее улыбнулась, пытаясь вселить как можно больше уверенности в Джейхейру. Ее маленькая кузина доверчиво протянула ей свою маленькую ладошку. Люцерис крепко ее сжала. Ладонь Джейхейры оказалась чересчур влажной от пота, но Люк не подала вида. — Я хочу к дяде Эймонду, он точно меня защитит, — прошептала она. От очередного упоминания Эймонда Люк еле-еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Эймонд, Эймонд, Эймонд... Что ж они в него так вцепились... «Хотелось бы верить, что Джоффри и Эйгон (Визерис еще пока толком не говорил) так же постоянно вспоминают обо мне, сводя Джейса с ума», — подумала Люк с печальной улыбкой. — Но я думаю, — взглянула она в глаза Джейхейры и чуть сжала ее руку, — что и ты прекрасно справишься с этой задачей. Ты же совсем недавно победила дикого дракона, да еще и прокатилась на нем. Это требует недюжей отваги. Судя по изменившемуся выражению лица девочки, речь Люк явно не внушала доверия, по ее мнению. Но она хотя бы перестала дрожать, и это уже радовало. — Но ты же все-таки ненастоящий дракон, — нахмурилась Джейхейра. — Все Таргариены — драконы, — возразил ей Джейхейрис, неосознанно придя на помощь. — Совершенно верно, — повернулась к нему Люк. — Давно пора спать, — заговорила наконец Хелейна. — Мне страшно, — ответила на это Джейхейра, спрятавшись под одеяло. — Я уже устал! — заканючил Джейхейрис и дернул мать несколько раз за юбку. — Пусть она спит тогда в другой комнате... — Не-е-ет! — воскликнула его сестра, вылезая из-под одеяла. Ее маленькие пальчики плотно вцепились в простыню так, что практически сразу же побелели. Хелейна и Люк еще какое-то время поуговаривали Джейхейру попытаться уснуть, и Люк вспомнила мамину хитрость, которую она проворачивала, когда в первый год после событий на похоронах тети Лейны Люцерис мучили ночные кошмары. Люцерис придвинулась поближе к маленькой кузине и запустила руку в ее серебристые волосы. Едва касаясь кожи головы, она будто вырисовывала кончиками пальцев круги, от чего Джейхейра понемногу начала расслабляться. Хелейна, полностью доверившись Люк, повела Джейхейриса к его кровати. Они вместе забрались в нее. Люк слышала, как Хелейна что-то шептала ему, но не могла только ничего разобрать. Вытащив руку через несколько мгновений из уже взлохмаченной шевелюры Джейхейры, Люк сжала эту ладонь в кулак и демонстративно подошла к тлеющему огню в камине, чтобы сделать вид, что она бросила туда что-то ну очень мерзкое. — Вот и все, — сказала она, нарочно громко отряхивая ладони. — Больше ты ничего страшного не увидишь. Слабая улыбка кузины послужила лучшей похвалой ее небольшого представления. Люцерис обратно села к ней на кровать. — Закрывай глазки, — прошептала она. Перед тем как послушно закрыть глаза, Джейхейра опять крепко схватила ее за руку. Вид засыпающей Джейхейры, доверчиво сжимающей ее руку, снова напомнил Люк о доме. Она тихо начала напевать колыбельную на валирийском, ее любимую, с помощью которой убаюкивала младших братьев. Ее им с Джейсом иногда пел дедушка Визерис перед сном, когда еще чувствовал себя не так плохо. И в том, что Люк теперь пела эту колыбельную Джейхейре, была какая-то сокровенность. Она будто исполнила его роль перед его другими внуками. Если бы не болезнь и смерть, сейчас бы именно он, возможно, успокаивал Джейхейру. Когда она закончила петь, кузина уже спала спокойным сном. Люцерис не удержалась и поцеловала легонько ее в щеку. Она всегда целовала братьев, пока они были малышами, после колыбельной. Люк тихонько встала и повернулась к Хелейне — она с Джейхейрисом крепко спала. Картина тоже вышла милой, и Люк еле-еле остановила себя, чтобы не накрыть их одеялом. Решив их не будить, Люцерис на цыпочках подошла к стоящей поодаль Диане. — Похоже, я им больше не нужна, — сказала она тихо с плохо скрываемой улыбкой. Вернувшись обратно к себе, Люк почувствовала себя снова неуютно, будто ее выудили из теплого светлого сна, в который она добровольно погрузилась, лишь бы забыть, как далеко она от дома. Раз уж Эймонд не вломился в покои любимых племянников, оттаскивая от них Люк, значит, он все еще не вернулся из своего некоего похода. И мысли, что приходили в ее голову, лишали ее покоя окончательно. Возможно, ей стоило последовать примеру кузенов и тоже лечь спать: если что-то и произошло, никто не потрудится поставить ее в известность, так что остается лишь ждать, когда Эймонд великодушно заявится сюда с новостями. Если с кем-нибудь из членов ее семьи что-то произойдет, он обязательно первым делом решит похвастаться. Люк забралась в кровать и прижала колени к груди, сжавшись в маленький комок. Не только Джейхейру мучили кошмары в эту ночь — Люцерис тоже несколько раз просыпалась. И каждый раз из-за одного и того же. Во сне Эймонд срывал дверь с петель. Он был весь в крови, а в руках держал голову Джейса, которую бросал к ее кровати. Люцерис, вздрогнув всем телом, широко распахивала глаза. Она безуспешно пыталась после таких пробуждений выровнять дыхание и успокоить бешеный стук сердца. На следующий день после завтрака, наконец, появился Эймонд. Не в крови. Невероятно спокойный. Настолько, что Люк всерьез задумалась, что вчерашний день от восхода и до заката ей приснился. Он даже никак не упомянул, что Хелейна, несмотря на все его предостережения, все равно привела ее к близнецам. — Собирайся давай, опять твой дракон пытается показывать характер, — лениво произнес он. — А где ты был вчера? — взяла все в свои руки тогда Люк. — Летал в Западные Земли, — лаконично ответил Эймонд. — Зачем? — А тебя эта информация никак не касается. — А откуда я знаю, что не касается? — нахмурилась Люцерис. — Мне никто тут не рассказывает, что за пределами замка происходит. — Возможно, потому что тебя это тоже все не касается? От обиды Люк поджала губы. — Не надо думать, что все вертится только вокруг вашей порочной семейки, — немного устало сказал Эймонд. — У короны полно других забот, которыми тоже надо заниматься, как бы твоя мамаша ни хотела превратить тут все в хаос. Люк окинула взглядом его с ног до головы. Эймонд действительно не выглядел так, словно пришел с битвы, скорее даже наоборот. Похоже, его и правда отправили заниматься какими-то «взрослыми скучными делами» (как шутила Рейна, когда еще в детстве посреди их игры слуги вдруг уводили куда-то Джейса). Как Люцерис отмечала раньше, если бы что-то случилось, он бы не стал тут стоять с кислым лицом, а поспешил бы поделиться кровавыми подробностями. В этот раз Эймонд даже не спустился с ней в Логово, и поход из-за этого прошел как нельзя хорошо. Она смогла спокойно поговорить со смотрителями о том, как в целом поживает Арракс. С облегчением она услышала, что взрослые драконы, Пламенная мечта и Солнечный Огонь, практически не обращают на него внимания, а значит никак не трогают, зато детеныши Моргул и Шрикос все время пытались с ним как-то поиграть, однако Арракс предпочитал не обращать на них внимания. Он перестал вести себя опрометчиво и больше отсиживался в углах. Хоть дракон и перестал вредить самому себе, сердце Люцерис все равно сжималось каждый раз, когда она смотрела на него, ведь когда-то Арракс был чересчур активным. Вермакс и даже Тираксес частенько уставали от него и могли даже вступить в схватку, чтобы усмирить Арракса. Люцерис тогда это очень веселило... Прошло совсем не так много времени с тех пор, как ее заточили в Королевской Гавани, но Люк казалось, будто это была какая-то другая, прошлая жизнь. Когда они вернулись назад в замок, Эймонд обратно сел в кресло и вернулся к своей книге. Люцерис, которой делать было нечего, последовала его примеру. По счастью, ей удалось погрузиться с головой во времена Эйгона Завоевателя, правда ненадолго. Отсутствие привычки все еще давало о себе знать, и через какое-то время у Люк зарябило в глазах от усталости. Еще сказывалась нервная ночь, во время которой у нее так и не получилось отдохнуть. Ей все тяжелее и тяжелее становилось не терять нить повествования, и она даже щипала себя за щеки, чтобы не задремать. — Ты шепчешь, — вдруг раздался недовольный голос Эймонда. — Что? — не поняла, что он имел в виду, Люк. — Говорю, что ты шепчешь, когда читаешь, — Эймонд не потрудился оторваться от книги и демонстративно громко перелистнул страницу. — Как ребенок. — И что? — Отвлекает. — Тебя здесь никто не держит, можешь уйти туда, где тебя не будет отвлекать мой шепот, — нахмурилась Люк. — Почему же — держит очень даже. Вы, леди Стронг, теперь моя ответственность. — Тогда отправь меня домой, и не будет у тебя больше никакой ответственности, — Люк смело повернулась к нему и чуть перекинулась через подлокотник. — Это уже посчитают изменой. Мне будет гораздо проще подрезать тебе язык, чтобы ты тихо сидела. Люцерис закатила глаза и обратно откинулась на спинку кресла. *** И на следующий день все повторилось: Эймонд пришел рано утром и снова элегантно устроился в кресле, а Люцерис снова повторяла за ним. Пока они тратили очередной день за книгами, в голове Люцерис всплыло теплое воспоминание из детства: в тронном зале на Дрифтмарке перед камином точно так же сидели бабушка и дедушка, тихо что-то обсуждая, пока она, Джейс и близняшки во что-то тихо играли, стараясь не отвлекать их. «Мы прям как пожилая пара», — мелькнуло у нее в голове, и в эту же секунду Люк ужаснулась своей мысли и с громким хлопком закрыла книгу, прогоняя пугающую до чертиков мысль прочь. Эймонд повернул в ее сторону голову, но ничего не сказал. И только одного его взгляда хватило Люк, чтобы почувствовать себя так, будто ее поймали, когда она совершала нечто преступное. — Я схожу с ума, — заявила она, будто Эймонд требовал от нее немедленного ответа, хотя он молчал и лишь вопросительно изогнул бровь над целым глазом. — Мне нужна смена обстановки. — И что же ты предлагаешь? — ухмыльнулся Эймонд. То, что он не велел ей сунуть нос обратно в книгу и не отвлекать его, Люк посчитала хорошим знаком и всерьез задумалась. Эймонд два дня подряд в Драконье Логово ее точно не поведет. Значит, нужно предложить что-то другое. — Я хочу спуститься к тренировочному двору. — Поражаюсь твоей уверенности, — ухмыльнулся еще шире Эймонд и вернулся к чтению. Сжимая в руках книгу и борясь с желанием запустить ее в Эймонда, Люцерис, огорченная его столь изысканной формой отказа, нахмурила брови. — Разве тебе не скучно столько сидеть и ничего не делать? — Нет, я наконец нашел время спокойно провести время и отдохнуть, — он постучал указательным пальцем по потертой обложке фолианта. — Еще бы ты не отвлекала, и было бы вообще замечательно. — Ну и тухни здесь вместо того, чтобы тренироваться, — буркнула Люцерис. — Я и так хорош. — Вот Деймон, только услышав о коронации Эйгона, сразу же отправился фехтовать и пропадал там днями и ночами, — как бы ненароком ляпнула Люцерис, краем глаза следя за Эймондом. Тот взглянул на нее так, словно хотел ударить, и Люк даже поежилась от неприятных предчувствий, и в конце концов он тоже громко хлопнул книгой и резко встал с кресла. — Ладно, давай пройдемся. *** Люцерис сидела на месте, с которого много лет назад на нее, Джейса и Эйгона с Эймондом смотрел дедушка Визерис. Она еще в раннем детстве догадывалась, что отсюда открывается лучший вид на тренировочное поле, все как на ладони. Но и ее саму было прекрасно видно. Тренирующиеся рыцари, оруженосцы и пажи то и дело задирали головы, чтобы взглянуть на нее. Кто смотрел на нее с неприязнью, кто с любопытством. И если совсем недавно такое повышенное внимание к ее персоне Люк бы расстроило, то сегодня ей было глубоко плевать — она просто радовалась, что теперь находилась за пределами до смерти надоевшей душной комнаты, и никакие взгляды незнакомых людей не могли испортить ей настроение. — А какая разница, позволь поинтересоваться, что тут сидеть, что там? Здесь только задницу морозить, — заговорил Эймонд впервые, как они забрались сюда. Люцерис, кстати, немного огорчило, что Эймонд не пошел тренироваться, а остался на наблюдательном пункте с ней стоять над душой. Она наивно надеялась, что он оставит ее в покое хоть ненадолго. Позади них стоял сир Вудрайт, которого Эймонд потащил за ними, и его компанию Люк находила куда более привлекательной. Возможно, она смогла бы разговорить его и расспросить обо всех собравшихся внизу. — Получаю своеобразное удовольствие, когда смотрю, как мужчины друг другу лица разбивают, — почти не соврала Люцерис. — У Эйгона похожие увлечения, — пожал плечами на ее ответ Эймонд. Они немного помолчали, но Эймонд, конечно, не мог спокойно стоять, если Люк хоть немного выглядела не разбитой в клочья. — Мне кажется, что от того, что ты тут сидишь и смотришь, ты лучше владеть мечом не станешь, — отметил Эймонд. — Спасибо за замечание, обязательно учту в будущем, — не повернула к нему головы Люк. — Нет, мне правда интересно, на что ты рассчитываешь? Люк понимала, что вряд ли он спрашивал всерьез, опять издевался. Но, улыбнувшись как ни в чем не бывало, она все же взглянула на него. — Видишь ли, я себя особо не тешу иллюзиями: мне не разрешалось тратить должного количества времени на тренировки, еще и моя комплекция чаще играет на руку противнику, чем мне... И Деймон всегда говорил мне, что стоит от моей детской привычки уже получать пользу. И если есть возможность, мне надо особенно внимательно приглядываться к своему возможному противнику: какие приемы использует, какие зоны оставляет открытыми, — вот эти мелочи могут спасти мне жизнь. А тут, между прочим, целый замок потенциальных врагов, вот и подмечаю все, что можно. Ну и чему-то я действительно могу научиться, подглядев интересненькое... — Ну и как, сможешь назвать, какие слабости разглядела у меня? — перебил ее Эймонд, чуть наклонив голову. — Ох, — вырвалось у сразу поникшей Люк. — Я бы с радостью, но... тут такое дело... — Неужели твои зоркие глаза тебя подвели? — нарочно растягивая гласные, спросил он. — Вот видишь, я бы мог один забрать, и ты бы особо не заметила разницы. Если б от самодовольства можно было лопнуть, от Эймонда ничего бы уже не осталось. Люк стыдливо отвернулась и пробормотала под нос: — Я ничего не увидела. — Что? — Я ничего не увидела, говорю, — Люк очень не хотела встречаться взглядом с Эймондом. — Там все столпились, из-за спин ничего не разглядеть. В который раз она уже при нем признавала, что она чертовски мелкая? Никакого ответа не последовало. Люк посчитала тему закрытой и вернулась к созерцанию: как раз двое совсем юных рыцарей решили провести поединок... — Ну что ж, могу сказать, что мы зато на равных — вы с Джейсом тогда так быстро удрали, трусливо поджав хвосты, — снова отвлек ее Эймонд. — Не показали, что вы из себя представляете. — Джейс поступил, получается, хитро, — улыбнулась едва заметно Люк. — Увидел, как ты сражаешься, и оставил все свои козыри в рукаве. — Если они у него были, конечно. Судя по его испуганному виду, он скорее готов был обмочиться, чем поднять меч. Да, Люк прекрасно помнила потерянное выражение лица брата в тот день. Джейс, конечно, уступал Деймону (он так ни разу не сбил его с ног и не ткнул его кончиком меча в горло или живот), но назвать Джейса плохим фехтовальщиком — значит соврать. Люцерис могла сама себе объяснить растерянность Джейса тем, что тот роковой вечер на Дрифтмарке не прошел бесследно для него. Возможно, он до сих пор винит себя в проигрыше Эймонду и в том, что случилось потом, в тех событиях, за которые себя виноватой уже чувствовала себя Люк, как бы Деймон ни пытался ее убедить в обратном... Она тряхнула резко головой, чтобы выкинуть глупые мысли. Не дождавшись ее ответа, Эймонд продолжил: — Мне бы очень хотелось ошибаться. Все-таки за ваше обучение отвечал Деймон. Хотя я не до конца понимаю, по какой причине его так превозносят. Не думаю, что умение эффектно разрубить голову многое говорит о навыках. Коль так вообще его с легкостью победил на турнире. — А позже он одержал героическую победу на Ступенях и назвал себя Королем Узкого Моря, — слабо возразила Люк. Деймон не нуждался в защите — Люк это понимала. Тем более, нежелание Эймонда воспринимать ее отчима всерьез могло сыграть им на руку в будущем, если все и правда в итоге дойдет до кровопролитных битв. — Он отказался от этого титула, если мне не изменяет память, и отдал корону моему отцу. — Не спорю, — Люцерис устало потянулась. На тренировочное поле тем временем вышел Кристон Коль без привычных доспехов. Желающие выступить против него в тренировочном бою образовали целую очередь. Новый лорд-командующий не стал никому отказывать и вступал в схватку то с одним, то с другим, даже с двумя сразу. Он ловко и быстро выходил победителем каждый раз и будто даже не устал. Ни Эймонд, ни Люк не проронили ни слова. Будучи ответственным наставником, Коль после каждого боя обменивался парой слов с проигравшим оппонентом, кто-то даже удостаивался нескольких хлопков по плечу. Джейс в свое время ни разу даже не заслужил от него и кивка. Люк помнила, как расстраивало Джейса «особое» отношение Коля к нему. Когда тренирующиеся разошлись обратно по манекенам, Коль поднял голову, чтобы посмотреть на нее и Эймонда, нахмурился и поспешил покинуть поле. Похоже, не только Эймонд собирался портить ей настроение. И действительно вскоре она увидела, что Коль, за плечами которого снова развивался белый плащ, поднимался к ним. — Мой принц, принцесса, — произнес он с улыбкой на лице. «Так вот кто научил Эймонда так зловеще улыбаться», — всплыло у Люк в голове, так как выражение лица Коля было точь-в-точь как у Эймонда, когда он поприветствовал ее и Джейса, когда они приехали защищать право Джоффри на трон. — Решили подышать свежим воздухом? — поинтересовался Коль. — Принцесса Люцерис изъявила желание спуститься сюда, — ответил Эймонд раньше, чем Люк успела открыть рот. — Не мог отказать своей любимой племяннице. — Я думала, что твоей любимой племянницей является Джейхейра, — не смогла держать язык за зубами Люк. — Приятно ошибиться, дядя. Они обменялись многозначительными взглядами. — Рад видеть, что принцесса не скучает здесь, в Красном Замке, — кивнул Коль, заставляя их обратно повернуться к нему. — Да, принц Эймонд плотно взялся за мой досуг. Люк очень не нравилось, что Коль, судя по всему, решил вцепиться в нее мертвой хваткой. Она не понимала, чего он добивался, но решила попробовать подыграть. — Еще мне приятно видеть, — Коль будто не слышал ее, — что принцесса наблюдает, как ей подобает, а не выглядывает трусливо из-за разных углов. — Я бы с радостью сидела здесь вместе с дедушкой, если бы мне разрешали. Из углов особо ничего не видно, — возразила Люк, чувствуя, что Коль начал ее раздражать. — Но вы в итоге добились своего, принцесса: из зрителя превратились в полноценного участника тренировок. Наверное, вы часто вспоминали на Драконьем Камне, как Харвин Стронг проводил с вами частные уроки? «Я часто вспоминала, как Харвин Стронг чуть не превратил ваше красивое лицо в кровавое месиво». — Да, я была счастлива, что такой доблестный рыцарь поверил в меня и дал шанс проявить себя. — Жаль, что он встретил такой ужасный конец. Но зато у вас появился не менее выдающийся учитель. Деймон Таргариен умелый фехтовальщик, уж я знаю, о чем говорю. Люцерис устало кивнула. Ну почему никто не оставит здесь ее в покое? Она всего лишь хочет посмотреть на сражения... — Вы не боитесь, принцесса? — снова отвлек ее Коль. — А надо чего-то бояться? — сквозь зубы процедила Люк. — Конечно, принцесса. Даже на тренировках всякое случается — король Визерис лично стал свидетелей нескольких смертей, случившихся по неосторожности. — Вы считаете, что меня испугает вид крови? — О нет, я не это имею в виду, — улыбка Коля превратилась в хищный оскал. — Какой-нибудь начинающий лучник может промахнуться по мишени, и его стрела прилетит прямо сюда. Очередные угрозы. Сир Кристон так непрозрачно намекнул, что ей лучше сидеть у себя, а то какой-нибудь доброжелатель (среди которых в первых рядах сам Коль) захочет попасть ей прям промеж глаз? Люцерис натянуто улыбнулась. — Мне приятно ваше беспокойство, сир Кристон. Я постараюсь быть особенно внимательной, а то и правда всякое бывает, с моим-то везением. Знаете, когда мы с Джейсом как-то гостили на Дрифтмарке, во время пира я умудрилась подавиться куском мяса — он просто застрял в горле. Пока я задыхалась, я всерьез испугалась, что так и умру бесславно и глупо. Джейс говорит, что никогда не видел, чтобы у человека губы буквально посинели. По счастью, он не растерялся, вытащил меня из-за стола, обхватил сзади. Чертов кусок вылетел из меня и попал прямо в тарелку сидевшей рядом какой-то пожилой леди с Речных Земель. Дедушка и бабушка, наверное, все чернила извели в извинениях, — ее история была маленькой попыткой протеста. Глупого, бессмысленного, но все же протеста. Сир Вудрайт, стоявший за ней, глупо хихикнул, но тут же взял себя в руки. С удовольствием Люк следила, как напыщенность на лице Коля сменилось выражением невероятного отвращения. «Уйди, уйди отсюда, пожалуйста», — взмолилась она мысленно. — Как видите, с моим везением и такое может произойти. В Красном Замке и лестницы крутые, могу в любой момент случайно и шею свернуть. — Насчет лестниц можешь не беспокоится, — влез в разговор наконец Эймонд. — Скорее всего, я буду рядом и успею тебя поймать раньше. — Только это меня успокаивает и помогает уснуть по ночам, — ответила на это Люк. — Видите ли, Коль, пока принцесса гостит здесь, я ответственен за нее, так что буду следить, чтобы она не сворачивала шею, не ловила чужие стрелы телом и не давилась кусками мяса. — Похоже, задача вам досталась не из легких, мой принц, — скривился Коль. — Только все же позвольте заметить, что вы появились здесь впервые за долгое время. — Переживаете за мою форму, Коль? — Скорее огорчаюсь, что мне не с кем поразмахивать моргенштерном в полную силу. Все боюсь, что случайно снесу кому-нибудь голову. Как бы я ни любил проводить время с юными и подающими надежды рыцарями, всегда приятно, когда оппонент оказывает должное сопротивление. Люк несколькими мгновениями ранее убедилась, что Коль был хорош в бою, как бы он ей не нравился. И если его может победить Эймонд... Она мысленно взвыла, что в прошлый раз ей не удалось никак разглядеть, на что там такое способен Эймонд. Чертов Джейс... Простоял тогда как вкопанный, а Люк теперь сиди и гадай. — Может и вы хотите размяться? — продолжал Коль. «Да-да, уходи и его с собой прихвати», — подумала Люк. — Вы уже выдохлись с учениками, Коль, — отказал ему Эймонд к разочарованию Люцерис. — Моя победа не будет честной. — Тогда в следующий раз, мой принц. Коль огорчился не меньше Люк. Он попрощался с ними и отправился куда-то прочь. — Жаль, я бы посмотрела, — сказала Люк Эймонду. — Хорошего понемногу, тебе на сегодня хватит того, что я тебя вообще сюда привел. — Да по твоему лицу видно, что ты очень хочешь потренироваться. — Не подначивай — у тебя это плохо получается, — огрызнулся Эймонд. — Но Коль прав — сегодня не пришли те, кто мог бы представить собой серьезного противника, а с этими ничему новому не научишься. Только если моя любимая племянница сама не хочет спуститься вниз. — Ты же говорил, что я тебе не противник, — изумилась Люк. — Тут немного другой интерес, — ухмыльнулся он. Люцерис прищурилась. — Ты правда ради интереса готов потренироваться со мной? Не боишься отвести меня туда, где куча оружия? — Меня очень забавляет, какого высокого ты о себе мнения. Готов поспорить, что даже если тебе в каждую руку сунуть меч, ты меня даже не поцарапаешь. Люцерис недовольно шмыгнула носом. — По-моему, это именно ты о себе высокого мнения. Деймон, к слову, всегда считал, что я обладаю большим потенциалом. Обещал даже, что передаст мне Темную Сестру. — Ну пошли, если не боишься, проверим, на что ты способна. Возможно, Темная Сестра достанется мне. Эймонд развернулся на каблуках в сторону лестницы, ведущей вниз на поле. Люцерис очень не нравилось, к чему он клонил. Конечно, она понимала, что у нее и правда нет против него шансов. Но чего добивался Эймонд, вызывая ее, можно сказать, на дуэль? Убивать, вроде как, ему нельзя было, да и у него и так была куча возможностей уже. Унизить ее? Не такая уж это честь — победить ее. Показать ей ее место? Очень может быть. Ведь он точно верил, что она недостойна увлекаться фехтованием. Как и недостойна читать книги об истории рода Таргариенов. Но пытаться как-то избежать драки будет трусостью с ее стороны. Глубоко вздохнув, Люцерис мысленно подготовила себя к новым синякам (в лучшем случае). Но не успела она встать, как из замка к ним навстречу выбежала Диана, служанка Хелейны. Она остановилась перед ними, тяжело дыша, и опустила глаза в пол. — Мой принц, принцесса, — ее голос чуть дрожал то ли от усталости, то ли от страха. — Ее Милость зовет вас на чай.