Сирена и Дракон

В целом, жизнь Люк обрела хоть какое-то подобие образа нормальности, насколько можно было вообще так говорить о ситуации в ее случае: ее регулярно кормили, помогали с гигиеной и одеждой постоянные служанки, Эймонд водил ее к Арраксу и на тренировочный двор, Хелейна предлагала пройтись по садам и звала почти каждый вечер на чай вместе с близнецами. Она даже научилась получать максимальное удовольствие из всех возможностей, что ей предоставлялись. В последние пару дней Люк отметила, что желающих помахать мечом на тренировках стало куда больше, и внизу стало практически не протолкнуться. Коль больше не поднимался наверх, где она сидела, поскольку банально ему не хватало времени, так как постоянно либо проводил тренировочный бой, либо что-то кому-то объяснял. Но самым удивительным было не это: Эймонд занимался тем же самым, чем и Коль, заставляя Люцерис разрываться, потому что она не знала, за кем из них лучше следить. С одной стороны, про технику ведения боя Эймонда она знала целое ничего, а с другой, ей не очень хотелось как-то показывать, что ей интересно, так как после каждого боя (где непременно оказывался победителем, конечно же, как же могло быть по другому), он, в отличие от Коля, задирал голову и нарочно пытался встретиться с ней взглядом. — Как-то людно здесь стало в последнее время, — она повернулась с легкой улыбкой на губах к стоящему рядом сиру Вудрайту. Как она и думала, сир Вудрайт оказался куда более разговорчивее Эймонда. Пусть и первым он с Люк еще ни разу не заговорил, но на все ее вопросы отвечал весьма охотно. Люк всегда с жадностью ловила каждое его слово, когда он рассказывал о том или ином рыцаре или оруженосце. И дело даже было не в каком-то злом умысле, ей правда нравилось слушать истории их жизни. Пусть в них и не было бравых сражений, о которых она любила читать в книгах, это все равно были истории о становлении, преодолении трудностей, противостояниях, соперничестве и целеустремленности. — В ближайшее время состоится турнир, принцесса. Все хотят проявить себя с лучшей стороны, вот и готовятся в поте лица, — не без зависти в голосе сказал сир Вудрайт. — Турнир? — удивленно воскликнула Люцерис. — А в честь чего? — В честь коронации Эйгона Второго, принцесса. Люцерис испытывала смешанные чувства. С одной стороны, поводом турнира послужило узурпация трона, по праву принадлежащего ее матери, а с другой — она с детства мечтала побывать на турнире. Пока она жила в Королевской Гавани, ей не разрешали на них присутствовать из-за возраста. На турнир в честь свадьбы Эйгона и Хелейны никто не полетел из-за еще свежих воспоминаний о событиях на Дрифтмарке. Следующий был в честь рождения близнецов, но и его мама и Деймон решили проигнорировать, что вызвало гнев Люцерис, и никакие доводы, что там им делать нечего и никто им не будет рад, не могли ее успокоить. Деймон тогда предложил устроить свой маленький турнир на Драконьем Камне. Он, конечно, вышел уж излишне постановочным, но Люк в целом и этому была рада. Победителем тогда стал, естественно, Деймон. Люк только открыла рот, чтобы расспросить, что конкретно будет из себя представлять этот турнир, как услышала громкий свист и обернулась на него рефлекторно. Снизу, прям под местом, откуда Люк следила за происходящим на тренировочной площадке стоял крупный молодой рыцарь, которого она видела впервые, и широко улыбался. Как только они встретились взглядами, его улыбка стала еще шире и будто игривее. Люцерис показалось это подозрительным и она нахмурилась. — Принцесса, эй! Принцесса Люцерис! — крикнул он, как только Люк обратно повернулась к сиру Вудрайту. — Могу ли я заручиться вашей поддержкой на турнире? Глаза и рот Люк широко распахнулись. Она в растерянности смотрела то на незнакомого рыцаря, то на сира Вудрайта, словно он мог ей подсказать, что нужно было делать в такой ситуации. Многие прекратили тренировку и с интересом поглядывали, что будет дальше. Раздались смешки. — Э-э-э, — только и могла выдать Люк. — Меня не приглашали еще присутствовать на турнире. Ничего умнее ей в голову не пришло. Но она даже не соврала — она и правда сомневалась, что ей разрешат посмотреть турнир, даже если она очень сильно попросит. Это все-таки был триумф Эйгона, сидящего на шатающемся троне. Ее появление могло напомнить затаившимся сторонникам ее матери, что настоящая наследница в действительности никуда не делась. — Отор, пойдем, — товарищ рыцаря схватил его за рукав и попытался оттащить в сторону, только тот даже не дернулся с места. — А если вас пригласят? — не унимался «Отор», которому, судя по всему, нравилось наблюдать за потерянным лицом Люк. — Сир Отор, — грозно раздался недовольный голос Коля. — Прежде, чем просить даму одарить вас знаком внимания, нужно убедиться, что вы не опозорите ее своим выступлением. Ваши навыки все еще оставляют желать лучшего. Улыбка быстро сползла с лица сира Отора, и он, одарив Люцерис в последний раз странным взглядом, пошел со своим товарищем в сторонку. Коль тоже задрал голову, как и половина присутствующих. Люцерис поежилась под тяжестью излишнего внимания, но не дернулась с места. Ну уж нет! У нее и так мало возможностей покинуть свои «покои», добровольно уходить отсюда она не собиралась ни в коем случае. Сделав глубокий вдох, она заставила себя как ни в чем не бывало наблюдать за теми немногими рыцарями, кто посчитал выходку этого сира Отора не заслуживающей того, чтобы отвлечься от тренировки. Довольно скоро все остальные тоже решили вернуться к своим делам. Краем глаза Люк заметила, что Коль стал куда напряженней: он стал срываться, в движениях и ударах появилась жестокость. В какой-то момент он резко бросил деревянный меч на землю и ушел куда-то прочь. Люцерис только осталось надеяться, что не к ней. — Вам бы, наверное, очень сильно хотелось присутствовать на турнире, принцесса, — заставил ее отвлечься сир Вудрайт. — Конечно, я же ни разу не присутствовала на королевском турнире, — кивнула Люк. — А вы будете участвовать? Он смущенно улыбнулся. — Боюсь, что нет. Мне в любом случае предстоит находиться рядом с вами. — Получается, мы оба остались без турнира, — не сдержала вздоха разочарования Люк. Сир Вудрайт на это ничего не ответил и лишь опустил взгляд себе под ноги. Похоже, его тоже это не устраивало, и Люцерис отчего-то его стало жалко. — Возможно, я смогу уговорить принца Эймонда, — последние два слова Люк буквально процедила сквозь зубы, — чтобы во время турнира мы смогли спуститься сюда. Будем смотреть на бедолаг, которым тоже не повезло остаться в замке, и которые решат выпустить здесь пар. Может даже получиться уговорить их подыграть нам. Можем с вами даже делать ставки. У меня правда денег нет, но принц Джейхейрис обещал угостить меня целой горстью орехов — они и послужат монетками. Идея, конечно, была сама по себе глупой и жалкой, но стражник искренне тихо рассмеялся. — Было бы славно, принцесса. Губы Люк сами собой расползлись в улыбке. Они продолжили наблюдать за происходящим на тренировочной площадке дальше. Люцерис была очень рада, что многие возможные участники турнира настоятельно требовали присутствия Эймонда, так что она могла сидеть тут практически весь день, да и еще в приятной компании. Обычно только ближе к вечеру за ней поднимался Эймонд, и он уже лично провожал ее до покоев. В общем, от турнира пока была только одна польза. Но сегодня к ней вернулся Эймонд не один. — Настоятельно прошу вас, принцесса Люцерис, — голос Коля был немного уставшим, но твердым, — не появляться здесь до турнира. Ваше присутствие смущает многих моих учеников. Эймонд лениво стоял рядом с Колем, облокотившись об стену, и пил воду из фляжки. Его взгляд тоже устремился вниз на тех, кто еще остался фехтовать. В разговоре он определенно принимать участия не торопился. — Очень странно, что я их смущаю, — нахмурилась Люк. — На турнире на них сотни пар глаз будут устремлены, они там тогда вообще от смущения меч в руки взять не смогут. Пусть привыкают. — Толпа обезличена, а вы тут стоите весь день одна и нарочно привлекаете к себе внимание. Это не то же самое. — Это вы из-за выходки того рыцаря меня прогоняете? — По-моему, это поведение сира Отора было неприемлемым, — тихо возразил сир Вудрайт. — Для рыцаря. Сказать, что Люцерис была в эту секунду невероятно благодарна ему, значит не сказать ничего. Если б они тут не стояли на виду у всех, она бы рассыпалась в теплых словах признательности. — Что ж, мы не можем винить его за то, что пал перед очарованием принцессы, верно, сир Вудрайт? — хмурость на лице Коля сменилась хищной ухмылкой. Услышав эти слова, сир Вудрайт смущенно отвернулся, а Люцерис, наоборот, не сводила гневного взгляда с Коля. Ее никогда не называли очаровательной. Мама могла в порыве нежности прошептать: «Какая ты стала красивая»; и Рейна разве что пару раз делала ей замечание, что ей стоило почаще улыбаться, но это определенно не то. Да и вообще, Люк выросла вместе с дочерьми Деймона и прекрасно знала, что всегда будет проигрывать на фоне них. Коль решил над ней снова поиздеваться. — Ваша матушка, принцесса, между прочим, тоже разбила здесь не мало сердец, — продолжал ухмыляться ей Коль, глядя ей прямо в глаза. — Особенно среди гвардейцев. — Сир Кристон, не забывайтесь, — голос Люк немного дрожал от нескрываемого раздражения. — Я, может, и пленница, но остаюсь пока что принцессой. Как и моя матушка. Новый Лорд-Командующий позволил себе пожать плечами на ее замечание. — Ну что вы, принцесса, ни в коем случае не имел цели как-то оскорбить вас или вашу матушку. Скорее даже наоборот. Люцерис пришлось очень сильно сжать зубы и кулаки, чтобы не кинуться на Коля. — Вам тогда стоит научиться подбирать слова получше. — Обязательно учту, принцесса. — Ладно, — впервые заговорил Эймонд. — У меня сегодня еще полно дел, а очаровательным принцессам пора спать. Коль позволил себе громко хмыкнуть на это — солнце еще даже не зашло. — Спокойной ночи, принцесса, — кивнул он ей на прощание. — И что, мне правда нельзя будет больше приходить посмотреть на тренировки? — спросила Люк у Эймонда сразу же, как они скрылись за поворотом. — Коль не хочет тебя видеть здесь до турнира, — лениво ответил Эймонд. — Он не хочет меня видеть здесь вообще, — нахмурилась Люк. — Почему мы должны следовать его приказам? Должно быть наоборот! Он еще и позволил себе что-то сказать про мою маму! — Пожалуйся ей, если она прилетит, — устало произнес он. Люк оставалось надеяться, что день турнира приблизится как можно скорее. *** — Я в этом не пойду, — уверенно сказала Люк, едва взглянув на платья, которые держали в руках незнакомые ей служанки. Рано утром ее растолкала Лира, ей суетно набрали ванну, проследили, чтобы она тщательно промыла голову. Люк догадывалась, к чему все шло, и когда она вернулась из уборной, ей сообщили радостную весть, что ее приглашают на турнир. Стащив куда-то все выданные ранее уродливые платья. — Король их лично выбирал, — произнесла Лира таким тоном, словно это должно было как-то убедить Люк передумать. — Вот пусть король в них и идет, хоть в обоих сразу, — Люцерис, сидевшая на кровати, поплотнее укуталась в одеяло. — Я в этом не пойду, — повторила она. — Король сказал, либо вы пойдете в одном из этих платьев, либо пойдете голой. — Ну значит, я не пойду никуда совсем. — Вы же так хотели посмотреть этот турнир, — Бетси говорила с ней как с маленькой девочкой. — Я думала, вы будете более сговорчивой, принцесса. Она посмотрела на обеих своих служанок. Неужели они не понимают, что тут не так? Две незнакомые ей девушки все продолжали стоять перед ней, держа в руках платья: одно было в красных и черных цветах, до неприличия открытое, а второе — закрытое, но отвратительного зеленого оттенка. Пойти в любом из них — это предать саму себя. Ей, конечно, к этому уже не привыкать, но все-таки... — Не настолько, — пожала она плечами. — Лорд Десница велел вам передать, что если вы откажитесь от приглашения, это приведет к неприятным последствиям, — с каменным лицом сообщила Лира. Щеки Люк вспыхнули. Опять Отто Хайтауэр шантажирует ее Арраксом. Да зачем она вообще там нужна, на этом турнире? Если судить по выбору платьев, ее просто хотят лишний раз унизить, только в этот раз на глазах жителей столицы. Или хотят показать остальным, какие Зеленые великодушные — никак не угрожают дочери «предательницы», и, наоборот даже, развлекают. «А-а-а, в пекло их всех», — пронеслось у нее в голове. — «Все равно затащат». Если она будет безвылазно оставаться в замке, то так и будет ждать у моря погоды. А тут может у кого-нибудь из тихих сторонников ее матери при виде нее проснется совесть. Ну и турнир она посмотрит, конечно. Тяжело вздохнув, Люк более критично оглядела платья. Нет, зеленое сразу нет. Лучше она придет разодетая как портовая девка с Дрифтмарка, чем появится на людях в ЭТОМ. — Вот это, — она кивнула в сторону черно-красного платья. В целом, платье было даже красивым. Рейне бы даже понравилось, хотя она никогда бы такое не надела. Отвратительный жесткий корсет платья приподнимал ее небольшую грудь в пусть и неглубокое декольте, но из-за открытых плеч и шеи, на взгляд Люцерис, выглядело все вместе излишне вызывающе. Она без удовольствия разглядывала себя в зеркале, пока ее одевали, и отмечала, что у нее, оказывается, широкие плечи. Бетси потянулась к ее волосам, чтобы закрепить их на макушке, но Люцерис посчитала, что платье и так достаточно привлекало внимания к ее шее, так что незачем усугублять ситуацию. В итоге волосы просто расчесали и заплели несколько тонких кос с красными лентами. *** В этот раз ее одиночество в паланкине разделяла Хелейна. Она дежурно ей улыбнулась. — Очень красивое платье, Люцерис. — Спасибо, Хелейна, ты тоже прекрасно выглядишь, — ответила Люк, разглядывая ее элегантное, но в то же время простое нежно-розовое платье без вызывающего выреза. Они улыбнулись друг другу, и каждая повернулась к своему окну. Люцерис быстро смирилась, что и Хелейна, и Эймонд были не из болтунов, особенно Хелейна. Она с ней разговаривала, только если тетя сама выступала инициатором беседы, так как в других случаях разболтать ее было практически бесполезно. Когда они прибыли к месту проведения турнира и спустились из паланкина, Люк поежилась. Ее наряд почему-то не предполагал какой-нибудь шали или платка, поэтому она особенно остро ощущала даже легкий ветерок. Не успела она осмотреться, как услышала пронзительный голос. — Моя любимая племянница, как мы давно не виделись! Эйгон будто материализовался из воздуха позади нее как по щелчку пальцев, и вот он уже приобнимал ее за обнаженные плечи, заставляя ее еще раз вздрогнуть. — Здравствуй, Эйгон, — практически сквозь зубы процедила Люк неподобающее его статусу приветствие. Эйгон, похоже, не обратил на это никакого внимания, как и на то, что она пыталась то отойти от него, то сбросить его руку с плеча. А может, и обратил, потому что его рука будто стала тяжелее. — Потрясающе выглядишь, — не собирался он оставлять ее в покое. — Я рассчитывал, что будет совсем грустно, но тебе даже есть что показать. Достоинства, конечно, скромные, но лучше такие, чем вообще быть без них. — Рада, что тебе понравилось. У нее наконец получилось оказаться от него на расстоянии в хотя бы несколько шагов, когда из следующего паланкина вышли Отто и Алисента. Последняя сразу подбежала к Эйгону и начала что-то гневно шептать ему в ухо. Все веселье тотчас же пропало с его лица, но он не посмел как-то отмахнуться от матери. Тем временем мимо нее прошли Хелейна с Отто, который неодобрительно оглядел ее с головы до ног, но ничего не сказал. Люк еле-еле поборола желание начать оправдываться перед ним, что ее внешний вид — это работа Эйгона, и последовала за ними. В Королевской Ложе уже присутствовали какие-то незнакомые ей лорды, возможно, нынешние члены Малого Совета. По счастью, они жарко обсуждали меж собой предстоящий турнир, так что до Люк им не было дела. Она села в первый ряд рядом с Хелейной и еще раз огляделась по сторонам. — А Эймонд где? Хелейна, невероятно занятая разглаживанием невидимых складок на юбке, подняла голову и тоже закрутила ей, выискивая брата. — Явно не здесь, — пробормотала она. — А он, случайно, не участвует? — нахмурилась Люк. Не то что она переживала, что Эймонда нигде не было видно, просто ей казалось это подозрительным. — Мой братец никогда не участвует в турнирах, — снова за спиной раздался голос Эйгона, он решил занять место прямо за ними. — Говорит, что ему это неинтересно. А зачем ты его ищешь, Люк? Хочешь покрасоваться перед ним? — Безумно. Я думаю, мой сегодняшний вид развеселил бы его до такой степени, что он наконец-то бы засмеялся, возможно, даже бы умер со смеху. Было бы славно. Она услышала его хохот, который резко прекратился, когда Алисента села рядом с ним. Началась какая-то возня, по итогу которой Эйгон встал и подошел к перилам. — Я рад приветствовать всех, кто решился на такой долгий путь, чтобы выразить верность мне и всем Семи Королевствам. Обещаю, корона не забудет вашу признательность. Благодарю лично, что вы разделяете со мной этот чудесный день. Считаю, что медлить больше незачем и объявляю начало турнира. Да даруют Семеро удачу всем нам... Было поразительно, насколько естественно и быстро Эйгон вошел в роль правителя. Если бы не доходили до Драконьего Камня слухи о... его специфических развлечениях, и Люцерис бы и вправду посчитала его недолгую и емкую речь вполне воодушевляющей. Тем временем на арену понемногу заполняли будущие участники, застучали в странном ритме барабаны, и в какой-то момент только шум этих барабанов будто заполнил Люцерис изнутри. Она даже задышала в ритме барабанной дроби. — Хелейна! — она ненароком нарушила свое главное правило при общении с тетей, когда схватила ее за запястье. — Ты посмотри!.. На арене верхом на гарцующей лошади появился Эймонд в черных доспехах и с золотым трехглавым драконом на груди. Одной рукой он лениво держал поводья, а в другой — простой черный шлем без лишних деталей. Держался он настолько высокомерно, что даже некоторые лошади других участников жалобно заржали, когда он проехал мимо них. — Эймонд! — радостно вскрикнула Хелейна. По какой-то причине она не стала выдергивать руку из хватки и даже повернулась, чтобы радостно улыбнуться растерянной Люк. Ее реакция совершенно не отвечала на десятки вопросов, крутящихся в голове Люк. — Вот тебе и «никогда не участвует в турнирах», — пробормотала она и вернулась обратно к участникам. Последним участником оказался уже знакомый ей сир Отор. Он не смотрел вперед, а повернул голову в сторону королевской ложи. Встретившись с Люцерис взглядом, он будто усмехнулся, но Люк не была до конца уверена в этом из-за немаленького расстояния между ними. Ей определенно не нравилось такое повышенное внимание от совершенно незнакомого рыцаря. Эйгон вернулся на свое место, и первый этап турнира официально начался. Несмотря на наличие двух не самых приятных людей в участниках, Люк быстро втянулась в атмосферу соревнования. Кричалки бушующей толпы, лязг оружия и доспехов, топот копыт, позвякивание монет — все это убаюкивало неприятные мысли и открывало новый мир, некогда недоступный. Итоги первого тура не подразумевали исключения каких-либо участников, но напряжение уже витало в воздухе. Пока никто не решался продолжать поединок на мечах из тех, кто свалился с коня. Победители, воодушевленные успехом, сразу направлялись к своим дамам сердца требовать расположения. Когда настала очередь сира Отора, Люцерис взмолилась ко всем Богам, которых она знала, чтобы он хотя бы сейчас не победил. И она не сдержала вздоха облегчения, когда Отор смешно плюхнулся с лошади. И в последней паре был Эймонд. Люцерис чуть не закатила глаза, когда буквально через несколько секунд после звука горна, он сбил соперника с лошади. Никакой интриги. Не останавливаясь хотя бы из-за уважения к сопернику, Эймонд развернул своего коня и поскакал к Королевской Ложе. Люцерис с неохотой выпустила руку Хелейны. Она ожидала, что он будет выступать в честь своей сестры или матери. — Не окажет ли принцесса Люцерис Веларион мне честь? — Что?.. — вырвалось у нее, и она непонимающе взглянула на Хелейну, которая лишь пожала плечами. — Иди давай шустрее, — Эйгон постучал пальцем ей по лопаткам. На ватных ногах, плохо соображая, что происходит, она встала и подошла к перилам. Толпа будто затихла. Позади себя она услышала шорохи и шепот. Вот и все окончательно узнали, что она присутствует на этом турнире. Происходящее выглядело для нее диким не столько по причине, что для всех присутствующих она являлась дочерью врага, сколько по тому, что все прекрасно знали, что именно она — виновница увечья Эймонда. И вот он стоит и просит оказать ему знак внимания как ни в чем не бывало. Эймонд, уже без шлема, резко направил кончик копья ей к лицу, заставляя Люк отшатнуться. — Осторожнее! — возмутилась она, инстинктивно оттолкнув рукой несчастное копье подальше. — Ты мне чуть глаз не выбил! — Как неловко с моей стороны, — ухмыльнулся он. — Что за ужас на тебе? Тебя вроде на турнир пригласили, а не в таверну. — Приказ твоего брата, — устало ответила Люк. Вообще, эту часть они никогда не проигрывали на их «турнирах», и Люцерис не совсем была уверена, какой порядок действий от нее требовался. Она обернулась назад и увидела венки на столе. — Какой венок нужен? — спросила она. — Выбирай, какой хочешь. Тебе же потом его носить. Люк чуть не хихикнула от его самоуверенности. Выбирать особо она не стала, схватила тот, который лежал на самом краю. Позже, когда Люк бросала его на копье, она заметила, что он был сплетен из каких-то красных и белых цветов. Получив венок, Эймонд никуда не торопился уходить. — Что-то еще? — нервно спросила Люк. — Жду напутственных слов, — ухмылка Эймонда стала шире. «Чтоб ты позорно с лошади свалился на глазах у всех и шею свернул», — мелькнуло у нее в голове. — Надеюсь, что лошадью ты управляешь лучше, чем драконом, — быстро произнесла она и направилась к своему месту. Люцерис громко плюхнулась на стул с недовольным видом. До нее донесся возмущенный шепот Алисенты: «...Баратеон узнает... Будет скандал...» — Эти венки плела Джейхейра, — прошептала ей на ухо Хелейна. Говорила ли Хелейна это с целью, чтобы она не разорвала венок на глазах у всех, если Эймонд действительно победит, Люк не знала, поэтому лишь вежливо кивнула, похвалив работу маленькой кузины. Что ж, Эймонд запустил некую цепочку действий, теперь Люк осталось не проворонить момент, если кто-то решит воспользоваться шумом турнира и помочь ей сбежать. Она не теряла надежды. И турнир продолжился, и чем дальше он шел, тем громче сталь ударялась о сталь, тем суровей были поединки. Народ требовал крови, и участники турнира любезно ему в этом не отказывали, когда соскакивали с коней, бросали турнирные пики в сторону и брали в руки более подходящее оружие. В какие-то моменты у некоторых и вовсе сдавали нервы, и они переходили в рукопашную схватку. Однако ряд рыцарей пристально следил, чтобы никто не заходил слишком далеко. Кому-то мечом отрубили кисть — это и стало главным происшествием дня. Но и без летальных исходов жестокости в драках хватало. Люк чувствовала, как медленно арена пропитывалась кровью, ее запах заполнял собой все пространство. Рядом сидящая Хелейна начала что-то громко шептать и покачиваться взад-вперед, смотря куда-то себе под ноги. Сир Отор оказался в числе проигравших довольно быстро и безболезненно: он быстро сдался, когда для него запахло жареным. Эймонда же удалось сбить с коня всего раз, на что он потребовал продолжить на мечах. Незнакомый рыцарь из каких-то западных земель смог оказать ему достойное сопротивление, и Люк бы соврала, если бы сказала, что их бой не был красивым. Именно отточенность таких движений воспевают в балладах о рыцарях. Это действительно выглядело достойно, а не как несуразная возня, которую демонстрировали большинство участников турнира. Когда Эймонд повалил своего противника на землю в последний раз так, что тот не смог уже подняться, и принца объявили победителем данной схватки, он проявил уважение к сопернику и не постеснялся помочь ему подняться, чего не заслужил от него ни один другой противник. Люцерис даже похлопала в первый и последний раз. К сожалению, этот бой оказался единственным заслуживающим внимания. Даже финал прошел, по мнению Люк, не так интересно, как ей всегда представлялось. Эймонд просто не с первого раза выбил щит из рук оппонента, а со второго. Но толпа заулюлюкала так, словно он сразил гигантское чудовище, терроризирующее местные земли несколько лет. Лорды из Королевской Ложи повскакивали со своих мест и зааплодировали до боли в ладонях, оглушая Люк. Хелейна тоже встала и, повернувшись к ней, сказала: — Тебе нужно вниз. Спускаясь на арену, Люк думала, что сейчас Эймонд просто громко объявит, что пошутил. Потому что такое развитие событий было бы куда более логичным, чем то, что должно было сейчас произойти. Более реалистичным. Тем не менее, она шла, расправив плечи и чуть задрав голову. Эймонд уже шел к ней, размахивая в одной руке тем самым несчастным венком. Поравнявшись, они какое-то время молча смотрели друг на друга. Эймонд тяжело дышал, с его виска катились капельки пота. Люцерис отметила, что от него не пахло кровью совсем. — Поздравляю с победой, — произнесла Люк. — И тебя с победой, — хмыкнул он. Он сделал еще шаг вперед, будто навис над ней и возложил ей на голову венок. Ее рука сама потянулась поправить, чтобы венок не скатился на лоб. Все это время, Эймонд не торопился покидать ее личное пространство. Он как бы случайно провел рукой по ее волосам, по косе, спрятанной в кудрях. Люк готовилась к тому, что он сейчас больно дернет за нее. Еще ей очень сильно хотелось спросить, для кого же весь этот спектакль, но он так странно смотрел на нее... Пусть и победа далась ему без особого труда, Эймонд все равно вымотался, и, похоже, сил на привычную ненависть не осталось. Он просто стоял и смотрел. Раздался новый рев толпы, наконец заставивший его отступить. — Принцесса Люцерис Веларион становится Королевой Любви и Красоты! Они продолжали молча смотреть друг на друга, пока группа лордов, спешащих одними из первых поздравить принца с победой, не оттолкнула Люк в сторону. — Поздравляю тебя, брат, — непривычно бодрым был голос Хелейны. Алисента подошла к Эймонду, чтобы подарить ему поцелуй в лоб и погладить по руке. Эйгон подбежал сзади и повис на нем, выкрикивая поздравления, чем заслужил недовольные покачивания головы от Отто, но никто ничего ему не сказал. Эймонда быстро скрыли от взора Люк многочисленные спины. Никто не обращал на нее внимания. Никто не обращал на нее внимания. Люцерис сделала несколько шагов назад и повернулась в сторону, где должен был находиться выход с арены. Возможно, ей повезет, и она сможет тихо улизнуть, найти бы еще накидку... Перед ней резко вырос сир Вудрайт. — Разрешите поздравить вас, принцесса!.. Что-то случилось? Впервые Люцерис была так не рада видеть рыцаря, который всегда был добр к ней. — Вы вполне заслужили этот титул, принцесса, — залепетал он, растерянный ее реакцией. — Раз вас выбрал принц Эймонд, который бы точно победил... Трибуны продолжали кричать, вдалеке раздавались поздравления. Вокруг было столько людей, столько шума, но Люцерис почувствовала себя как никогда одинокой.